Амелия, помедлив, указал нам с Хельсаной на выход. Но та вдруг повернулась к графине и проговорила:
– Ваша светлость. Не могу вообразить сколь велико ваше горе. Но не позволяйте ему затмить ту доброту в сердце, по причине которой вы однажды уже дали бедному ребенку здесь приют. Софи…она сирота. У нее нет более ни матери, ни отца. Не верите, посмотрите на висящий у нее на шее трискелион. Все знают, что ведьма передает его своей преемнице только в том случае, когда чует свою гибель или же выдает дочь замуж. Софи мала еще, поэтому второй вариант…сами понимаете. Если вы вернете эту маленькую девочку снова на рынок, она погибнет. Никто не знает, в чьи руки она попадет в итоге. Где гарантия того, что кто-то из вашей аристократии будет столь великодушен и не использует ее всего лишь как источник того, чем живет ваша сущность. Проявите сострадание, не отправляйте малышку отсюда. Меня можете вышвырнуть вон хоть сейчас. Не за свою судьбу пекусь. Помогите хотя бы ей.
Графиня молча выслушала слова Хельсаны, затем, нервно теребя пояс своего шикарного платья, проговорила:
– Хорошо. Только чтоб она мне здесь на глаза не попадалась, – зло зыркнула на Амелию. – Поселите ее в старом крыле. И следите, чтобы она ни ногой не ступала сюда. Уяснили?
Амелия быстро присела в реверансе, ответив:
– Как прикажет ваша светлость. Все сделаем.
– А теперь прочь, – графиня махнула рукой, и Амелия вывела нас из зала.
Глава 2
– Глупое занятие, – я со злостью закрыла книгу на латыни. – Танцы, латынь, музицирование и прочая дрянь. Какого лешего все это мне навязывают, если я все равно живу здесь в затворничестве?
– Молодая леди должна владеть всем, чему тебя учат, – назидательно проговорила Хельсана, встав с кресла и, опираясь на трость, подошла к столу, – читай, – вновь раскрыла книгу и пододвинула ее мне.
– Кто молодая леди? Я? – с насмешкой изогнула брови. – Да я зверушка здесь и не более того. Вы забыли, как меня тогда назвал граф Шаридан? Зверушка в клетке я для них всех. Обученная и дрессированная, – безразлично перелистнула страницу и вновь отодвинула книгу от себя.
– Полно, Софи, – недовольно проговорила Хельсана. – Пять лет прошло, а ты все из головы не можешь выкинуть слова молодого лорда. Ему тогда всего двадцать было, каких слов ты от такого молодого власть имущего вампира ожидала услышать? Благо, не вышвырнул тебя, за это благодарить надо, а ты все слова его нет-нет да повторяешь.
– А как их не повторять? – я резко встала из-за стола и подошла к окну, за которым было видно, как на огромной поляне скакал верхом на белоснежном жеребце младший сын графини, Стаф. – Это у них свобода и есть смысл и латынь учить, и танцы, и прочую ерунду, которой должны быть обучены представители высшего света. А я что? Весь мой мир ограничен этим крылом. Благо, в саду гулять разрешают, да с тобой в церковь по выходным ходить, ну еще верхом кататься в окрестностях. Графиня, будь она неладна, едва только видит меня где, так сразу разворачивается и уходит, словно я прокаженная. Стаф всю кровь уже повыпил из меня. Ну это я образно, – сразу уточнила, – задирает все время. Спасу от него нет. Словно я дорогу ему где перешла. Сил моих больше нет. Зачем я им? – засопев от обиды, я перевела взгляд на слушающую меня Хельсану.
– Ну, милая, Стаф задирает тебя потому, что не задирать кого-то он просто не может, – ответила она, подойдя ближе и встав рядом со мной у окна. – Это ж дьяволенок маленький растет, не иначе. Мальчишки всегда девчонок задирают, даже в нашем обществе. А здесь тебе вампиры. И ты ведьма. Да он будет не он, если пакостить не станет. Не обращай просто внимание. А вот зачем ты им? Как сказать. Графиня может за все время и парой слов с тобой едва ли перекинулась, но она очень хорошая и заботится о тебе так, словно ты и правда ее дочь. Разве что общаться не хочет. Не окажись ты здесь, кто знает, жива ли была бы еще. А так…наряды какие, – она поддела усыпанный жемчугом бант на моем плече, – прислуга, образование, учителя лучшие. Живешь, словно принцесса, – окинула взглядом шикарную обстановку комнаты.
– И что с того? – нахмурила я брови. – У меня порой ощущение, что меня словно выкармливают для кого-то, чтоб потом продать подороже. Это, скорее всего, из-за того, что ты наплела им будто бы я ведьма с корнями аристократическими. Ждут, когда же сила моя проявится. Думают, что будет нечто эксклюзивное. А оно может ничего и не будет. Мне уже двенадцать, а я разве что охранное заклинание могу применить. И не более того. Уж чем латынью мучить, лучше бы мне кого-то из ведьм в учителя дали, чтобы хоть как-то пытаться развить свои способности. А то…латынь, – хмыкнула я. – Мне гримуар нужен, а не эта дурацкая писанина.
– Так, мадмуазель, не начинайте, – враз строго оборвала мои стенания Хельсана, которая считала, что покровительство графини было для меня манной небесной. – Лет через пять, когда вы станете прелестной юной леди, воспитанной так, что вам смогут позавидовать самые титулованные особы этого общества, мне кажется графиня найдет здесь вам партию хорошую и выдаст замуж. Не просто так ведь она растит вас так же, как и львиная доля аристократии этого клана растит своих дочерей.
– Что? – я брезгливо скривила губы. – Замуж за вампира? Чтобы потом смотреть, как он порой сидит по вечерам у камина и попивает кровь оленя из бокала? Это в лучшем случае. Фу, мадам Хельсана, вы правда думаете, что я смогу быть с кем-то из них? Ведьма замужем за вампиром! Да такое разве что в сказках можно встретить!
– Ну почему в сказках? – усмехнулась моя гувернантка. – Красивая молодая леди, которая приходит иногда в этот дом на бал под руку с его светлостью отнюдь не сказочное создание.
– Это леди Элис что ли? Любовница графа Шаридана? Так он ей платит за то, что она ему постель согревает, – хмыкнула я.
– А ты уже и пронюхала, кем она ему приходится! – недовольно воскликнула Хельсана.
– Конечно пронюхала, – усмехнулась я, усевшись на подоконник и взяв из стоящей рядом вазы яблоко. – Я ж чую ведьм за версту. Как поняла, что ведьма в этом доме находится, тихонько прошмыгнула в то драгоценное крыло, где бал был. Ну а там слуги. В общем, сплетня на сплетне. Кто-то сказал, что она его жена будущая, кто-то, что просто знакомая, которую он вводит в общество вампиров с какой-то только ему одному ведомой целью, а Амелия сказала, что она просто его содержанка. Привез он ее из последней своей поездки на соседние земли темного ковена. И якобы она была до этого содержанкой их венценосца. Шлюха, так назвала ее Амелия, – пересказала я с видом знатока сплетни слуг и довольно откусила кусок яблока.
– Тише, – простонала враз Хельсана, приложив к губам палец, – не смей такое нигде произносить. Негоже молоденькой леди такие слова употреблять, да еще в адрес кого? Женщины того, кому и сама-то принадлежишь. Услышит, не дай бог, точно за такое продаст кому-то, кто уж точно не из бокала кровь попивать любит.
– Я всего лишь пересказала чужие слова и только, – пожала плечами. – И принадлежу я не ему, а графине. Я слышала, что Амелия так говорила. Купчая на ее имя оформлена была.
– Да уж лучше бы ему, – натянуто проговорила Хельсана, сощурив глаза и наблюдая за тем, как за окном Стаф швырнул прямо в лицо слуге свои перчатки. – Все имущество, которое сейчас принадлежит именно графине, кому отойдет? Стафу. А стало быть и ты тоже. Так что, моя милая, – она посмотрела на меня строго, – учи латынь да молись, чтобы графиня протянул еще несколько лет, да чтоб мои надежды на то, что она правда захочет тебя отдать замуж за кого-то, стали не просто надеждами. Ведь если ты попадешь в лапы этого дьяволенка, то уж что с тобой тогда будет, я не знаю.
Перестав грызть яблоко, я посмотрела в окно и проговорила строго:
– Да какая разница, у кого быть в неволе? Что Стаф, что граф Сорас Шаридан – кровопийцы. Как и их мамаша. Вы думаете я паинька такая прилежная оттого, что с судьбой своей смирилась? – перевела взгляд на гувернантку. – Черта с два. Придет время, и я смогу выбраться из этого ада. Выберусь и домой вернусь. Живы или нет мама и папа, кто знает, но уж я-то смогу обрести дом там, где в свое время обрели его и они. Наше государство более не воюет ни с кем, там жизнь наладилась. Люди более-менее могут обеспечивать безопасность своей земли. Вернусь и там обрету семью. Сама буду строить далее свою судьбу, как и мама с папой когда-то. Воспитанная, образованная молодая леди, я думаю, сможет найти хорошее место гувернантки. Не так ли, мадам Хельсана? – подмигнула ей и, спрыгнув с подоконника, уселась обратно за стол, пододвинула к себе книгу на латыни и стала прилежно читать, мельком поглядывая на Хельсану, которая лишь неодобрительно покачала головой на мои слова.
Просидела я так над книгами добрых пару часов. Наконец Хельсана сжалилась надо мной, явно увидев, как я подпираю грустно голову ладонью, то проговорила:
– Ладно. Беги погуляй. Ты и так сегодня молодец.
Мою усталость как рукой сняло после этих слов. Взвизгнув, я вскочила со стула и помчалась к выходу из комнаты. Уже в дверях остановилась и, сделав чопорное выражение лица, проговорила:
– Помню-помню, леди себя так не ведут.
– Беги уже, егоза, – хмыкнула Хельсана.
Засмеявшись, я вприпрыжку преодолела коридор и спустилась вниз по лестнице на первый этаж. Забежав в комнату прислуги, проговорила, обращаясь к камеристке, которая сидела у камина за вышивкой:
– Мадам Дильяра, вы Рики не видели? Я думала он у вас, – посмотрела на подушку подле камина, на которой по обыкновению спал мой пес, которого однажды мне подарила, к моему удивлению, графиня на день рождения.
– Да носится где-то в саду, скорее всего, мисс Софи, – ответила камеристка, не отрывая взгляд от затейливого узора на шелковой ткани.
– Ну я же просила вас не выпускать его одного на улицу, – недовольно проговорила я.– Мало ли что.
– Да что может случиться с собакой? – усмехнулась та в ответ. – Мы кровь собак не пьем, я думаю, что лорд Стаф не исключение, – повела бровью, прекрасно зная мои отношения с младшим сыном графини.
– Очень в этом сомневаюсь, – пробурчала я и направилась на улицу.
Едва только вошла на территорию огромного сада, в котором то здесь, то там природную красоту разбавляла рукотворная в виде элегантных статуй, то сразу позвала:
– Рики, ты где? Рики!
Шагая по мощеной дорожке то и дело заглядывая в беседки и под лавки, надеясь найти своего маленького лохматого друга, я настороженно хмурила лоб. Уже отчаявшись, остановилась посреди поляны и растерянно обвела ее взглядом.
– Наконец-то! – воскликнула, увидав белую шерстку в зарослях цветов.
Быстро подойдя к Рики, который лежал на боку, я сначала даже сразу не поняла, почему он лежит без движения и совершенно не реагирует на мой голос. Только когда опустилась на колени и дотронулась до уже окоченевшего тельца собаки, в ужасе прикрыла рот ладонью.
– Рики, Рики, ты что! – схватила недвижимого пса и дрожащими руками провела по его голове. – Как же так, – прошептала хрипло и в этот момент пальцы нащупали что-то липкое.
Положив собаку обратно на землю, я посмотрела на свою руку и увидела кровь. Переведя взгляд на голову пса, поняла, что он не просто умер, а, скорее всего, был убит ударом камня по голове. Об этом свидетельствовала огромная рана за ухом животного. Заскулив, я судорожно вытерла нос и заревела, затем ухватила пса и прижала к своей груди. Скуля и укачивая погибшее животное, поднялась на ноги и в этот момент меня словно окутал какой-то туман. Картинки, словно перед глазами, словно живые…Вот Рики несется по поляне, держа в зубах какой-то предмет, вот за ним бежит Стаф, догоняет его и пытается отнять у собаки нечто. Пес рычит, пытается укусить Стафа, но тот поднимает с земли камень, замахивается и…темнота. Картинки пропали так же быстро, как и окутавший мое сознание туман. Вздрогнув, я заморгала и в ужасе посмотрела на мертвую собаку. Проглотив комок в горле, что есть мочи побежала к особняку. Просто захлебываясь слезами, влетела в запрещенное для меня крыло, прямиком в комнату, в которой по обыкновению графиня любила проводить время за чтением книг.
– Мисс Софи, вам нельзя сюда! – воскликнула Амелия, которая сидела с вышивкой в руках подле графини.
– Что за дерзость, девчонка! – гаркнула графиня, отложив книгу в сторону.
Растерянно остановившись в паре шагов от кресла, я проговорила срывающимся голосом:
– Рики, Рики убили.
Не выдержав, заревела пуще прежнего, держа трясущимися руками маленькое тельце.
– Что значит убили? – графиня нахмурила брови, окинув меня взглядом.
