Нежная революция и эволюция словацкого самосознания. От Нитры до площади Гвездослава
– Гарантиях прав и свобод «независимо от пола, расы, цвета кожи, языка, веры и религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, национальности или принадлежности к этнической группе, имущественного положения, рода и других обстоятельств».
– Праве «свободно определять свою национальность» и запрете «оказывать какое-либо влияние на это решение и любое давление, направленное на лишение национальности».
– Гарантированном праве «выражать свои мнения устно, письменно, в печати, посредством изображения или иным способом, свободно собирать, воспринимать и распространять идеи и информацию независимо от границ государства».
– Гарантированном праве «свободно объединяться в союзы, общества и иные сообщества».
– Праве «Участвовать в управлении публичными делами непосредственно или путем свободных выборов своих представителей».
Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод, что основа словацкой демократии была заложена во время Венгерской революции. Традиции народовластия позднее стали главной опорой, благодаря которой демократическая идеология оказалась сильнее социалистической, что в конечном счёте привело к распаду Чехословакии – процесс борьбы за независимость словацкого народа, продлившийся несколько веков, не мог завершиться на промежуточном этапе.
Большое влияние на словацкое возрождение оказал выпуск газеты «Словацкие народные новости»48 – первого издания, повествовавшего об экономической и политической ситуации в стране, национальных вопросах, образовательных и культурных проблемы. Газета позволяла продвигать новокодифицированный Штуром словацкий язык как язык официальной литературы.
В середине XIX века продолжилось политическое сближение чехов и словаков, направляемых одной целью – противостоянием австрийцам и венграм для защиты собственных прав. Несмотря на отклонение «Требований словацкого народа» властями королевства, политики из славянских стран начали путь к объединению усилий.
2—12 июня 1848 года в Праге под председательством известного чешского политика Франтишека Палацкого прошёл Славянский конгресс. Заседание проходило в трех секциях – чешско-словацкой, польско-русинской и сербско-хорватской. Самой многочисленной была чешско-словацкая секция, которую возглавил словацкий этнограф, славист, историк и поэт Павел Йозеф Шафарик49.
Текст его выступления был опубликован в «Народных новостях» в 1895 году50. Шафарик заявлял, что славянам пора самостоятельно определять своё будущее, так как власти лишь угнетают самосознание народов, за их счёт обеспечивая собственное процветание: «Что нас здесь собрало? Движение наций трех племён, движение, которого не было в истории человечества, от которого дрожит земля, от которого бегут могущественные великаны, власть штыков и шпионов падает на землю, нация требует наследства, которое она получила от Бога – это движение затронуло нас и собрало нас здесь.
Хочет ли и может ли наш славянский народ изо всех сил отстаивать свои права, добиваться их на основе справедливости к себе и другим народам – это великая священная задача наших собраний! Из рабства нет пути к свободе без боя: или победа и свободная нация, или достойная смерть и посмертная слава».51
«Наша ли цель – сохранить Австрийскую империю? Наша цель – сохранить нас. Мы должны сначала служить себе, а потом другим. Пока существовала Австрия, мы гнили», – соглашался с Шафариком на заседании чешско-словацкой секции Людовит Штур52.
Славянский конгресс стал одним из важнейших событий, благодаря которым решение словацкого вопроса вышло на международный уровень. Сначала к борьбе против венгров присоединились русины, вместе с которыми словаки составили новые «Требования словаков и русинов венгерских». Документ, по сути, содержал те же требования, что и манифест от 10 мая 1848 года, но теперь касался сразу двух народов53.
В сентябре 1848 года был создан первый словацкий политический представительный орган – Словацкий национальный совет во главе с председателем Йозефом Милославом Гурбаном, Людовитом Штуром и Михалом Милославом Годжей. СНС возглавил вооруженное сопротивление против венгерского правления и попытался установить словацкую власть в той части Венгрии, которая исторически была населена словаками54.
Описанный период примечателен еще и непосредственным военным взаимодействием словаков и чехов: чехи, сербы и хорваты пообещали словакам военную помощь на случай вооруженной борьбы, после чего к словацким повстанцам присоединились бывшие австрийские офицеры-чехи Бедржих Блоудек и Франтишек Зак – они руководили отрядами добровольцев55. Чехи, поляки, хорваты и сербы действительно оказали словакам помощь в борьбе против венгерских войск, однако восстание не увенчалось успехом.
Несмотря на то, что именно с венгерской революции начинается движение словаков в сторону объединения с чехами, в Меморандуме словацкого народа 1861 года56 о «чехословакизме» речи не идёт – этот программный документ, принятый Словацким национальным собранием 6—7 июня 1861 года в Турчанском св. Мартине, признавал целостность Венгрии и дипломатический характер венгерского языка, но, как и предыдущие версии программных заявлений, отвергал превосходство венгров над другими нациями и призвал к отмене законов, которые дискриминировали невенгерские народы и их языки. Словаки требовали признания политической независимости, создания словацкой автономии, которая управлялась бы словаками через избранных ими представителей, использования словацкого языка в государственных учреждениях, судах и школах, создания национального культурно-просветительного общества «Матица словацкая»57.
Меморандум был отвергнут венгерскими властями, а после создания Австро-Венгерской империи в 1867 году зависимость словаков от Пешта только увеличилась, активно проводилась политика мадьяризации: закрылась Матица и словацкие высшие учебные заведения, словацкий язык был разрешен только в начальных классах школ58.
Следующий этап национального подъёма пришёлся на годы Первой мировой войны. Важно отметить, что время распада империй стало, возможно, единственным периодом максимального «слияния» словаков и чехов.
Сначала представители Чешской национальной ассоциации Людвик Фишер и Йосеф Твржицкий-Крамер вместе с членами Словацкой американской лиги Иваном Дакснером и Альбертом Павлом Маматейем подписали 22 октября 1915 года Кливлендское соглашение, а затем Томаш Масарик, Йозеф Дюрих, Милан Растислав Штефаник, Эдвард Бенеш и другие деятели «заграничного сопротивления» 13 февраля 1916 года создали в Париже Чехословацкий национальный совет с целью разработки и предприятия шагов для выхода собственного государства из состава Австро-Венгерской империи. Все перечисленные государственные деятели считали «чехословакизм» оптимальной идеологией для будущей страны обоих народов.
Соглашение, подписанное в Кливленде, включало пять положений:
– Провозглашение независимости Чешских земель и Словакии.
– Объединение чешского и словацкого народов в федеративном союзном государстве с полной автономией Словакии, включая собственный парламент, собственное государственное управление, полную культурную самостоятельность, широкое использование словацкого языка и собственную финансово-политическую систему на словацком языке.
– Всеобщее, прямое и тайное избирательное право.
– Форма правления: персональная уния с демократической системой права, как в Англии.
– Эти пункты составляют двустороннее соглашение, и могут быть изменены, дополнены или расширены при согласии обеих сторон59.
Позднее Кливлендское соглашение было заменено на Питтсбургское соглашение, датированное 30 мая 1918 года. 31 мая того же года его подписали 28 членов чешской и словацкой эмигрантских организаций (Чешского национального объединения, Союза чешских католиков, Словацкой лиги) и председатель Чехословацкого национального совета Т. Г. Масарик. В документе содержался призыв к образованию федеративного государства чехов и словаков. Новая страна должна была стать республикой с демократической конституцией, Словакия получала собственные государственные органы, словацкий язык становился официальным языком в образовании, политике и всей общественной жизни Словакии.60
На протяжении XIX—XX веков прослеживаются две тенденции, оказавшие непосредственное влияние на распад Чехословакии после «Нежной революции» 1989 года. Первая – желание словаков иметь собственное, абсолютно независимое государство, при этом поддерживая связь и дипломатические отношения с другими славянскими народами. Практически во всех программных документах до 1915 года мы видим требования словаков о признании автономии, при этом чехи в этих заявлениях никак не фигурируют – они представляются стратегическими военными, идеологическими и культурно близкими партерами во время антивенгерского восстания, но речь не ведётся об объединении как таковом.
После 1915 года, когда становится понятно, что крупнейшие государства скоро распадутся и мир начнёт перекраиваться заново, в словацком обществе царят уже другие идеи – возрождается «чехословакизм», подразумевающий неотделимость двух народов. Невозможно однозначно ответить, было ли это сделано искусственно, для повышения шансов на обретение или восстановления государственности после уничтожения Австро-Венгрии, или политики действительно верили даже не в общие корни, а в идентичность словаков и чехов. Представляется, что каждый государственный деятель стремился к своим целям через чехословацкий проект, иначе как объяснить принятие Мартинской декларации при содействии Словацкой национальной партии, значительная часть которой выступала за самостоятельность словацкой этнической группы61.
Исходя из анализа перечисленных событий, можно сделать вывод, что конец 10-х годов XX века ознаменовался для словаков высвобождением из-под иностранного владычества и обретением собственного государства, присутствие в котором дружественных чехов никак нельзя назвать «попаданием в зависимость». Переход к полному суверенитету, как представляется, на тот момент был невозможен, вероятно, даже вреден: Первая Чехословацкая Республика дала словакам необходимый опыт «страностроительства», включающий создание и развитие политических, экономических и социальных институтов, заложив первый камень в фундамент будущей независимости.
Словакия в составе Первой Чехословацкой Республики (1918—1939) и национальный вопрос
Национальный вопрос стал камнем преткновения на пути к единству в Чехословакии сразу же после её создания в ноябре 1918 года. В Конституции государства не были отражены положения, касающиеся полной автономии Словакии, что вызвало недовольство части общества. В главном законе страны от 29 февраля 1920 г. говорилось о правомочиях, за которые боролись словаки, но должна была получить Подкарпатская Русь, в то время как Чехия и Словакия образовывали неделимую республику:
«(3) Подкарпатская Русь имеет собственный сейм, который избирает председательство.
(4) Сейм Подкарпатской Руси правомочен принимать законы, касающиеся вопросов языка, образования, религии, местного самоуправления и других вопросов, которые вверяются ему законами Чехословацкой Республики.
(5) Подкарпатская Русь будет представлена в Национальном собрании Чехословацкой Республики разумным числом депутатов в соответствии с чехословацкими избирательными правилами».62
Уже в это время заметно, что идеи чехословакизма приходились по душе далеко не всем политикам, хотя в Декларации словацкого народа от 30 октября 1918 года провозглашалось: «Представители всех словацких политических партий, собравшиеся 30 октября 1918 г. в Турчианском Св. Мартине и организованные в Национальный совет словацкой ветви объединенного чехословацкого народа, настаивают на принципе самоопределения наций, принятом всем миром. Национальный совет заявляет, что от имени чешско-словацкого народа, проживающего в пределах Венгрии, только он имеет право говорить и действовать».
Идеи единой нации были отражены и в следующих словах:
«Национальный совет чешско-словацкого народа, проживающего в Венгрии, удостоверяет:
1. Словацкий народ – это часть единого чешско-словацкого народа как с точки зрения языка, так культурно и исторически. Во всех культурных сражениях, в которых участвовал чешский народ, принимала участие и словацкая ветвь.
2. Для этой ветви чешско-словацкого народа мы также требуем неограниченного права на самоопределение на основе полной независимости. На основе этого принципа мы выражаем свое согласие с недавно принятой международно-правовой позицией, сформулированной президентом Уилсоном 18 октября 1918 года и признанной министром иностранных дел Австро-Венгрии 27 октября 1918 года.
3. Мы призываем к немедленному заключению мира на основе универсальных христианских принципов с тем, чтобы мир был таким, чтобы через международные правовые гарантии исключить дальнейшую войну и вооружения.
Мы убеждены, что наша трудолюбивая и талантливая словацкая нация, которая, несмотря на неслыханные угнетения, достигла такого уровня национальной культуры, не будет исключена из союза наций и лишена возможности развиваться и вносить вклад в общий прогресс человечества».63
В качестве противовеса сторонникам чехословакизма выступали националисты Глинковой словацкой народной партии – политического объединения, отколовшегося в июле 1913 года от Словацкой национальной партии, которая, в свою очередь, использовала в качестве программы Меморандум народа словацкого 1861 года.64
Раскол в рядах словацких патриотов хорошо прослеживается в отношениях SĽS и SNS. Первые, опираясь на поддержку земледельцев и приверженцев католицизма, выступали за полную автономию Словакии и независимость словацкой нации, то есть против искусственного «сращивания» чехов и словаков в один народ. Глинковцы, названные так по имени председателя, католического священника Андрея Глинки, были самой мощной политической силой уже 1923 году, однако оставались в оппозиции до 1927 года, когда наконец присоединились к правящей коалиции.65
Словацкая национальная партия была инициатором создания Словацкого национального совета и отделения объединённого чехословацкого государства от Венгрии. Основной политической целью SNS было создание словацких местных государственных органов. В 1920 году председатель партии Эмил Стодола разработал программу «О самоуправлении Словакии», представленную президенту Чехословакии Эдварду Бенешу, с которой не согласились националисты, возглавляемые А. Мигалом – они требовали более широкой автономии на основе Питтсбургского соглашения. В результате Стодола ушёл в отставку, на его место в 1925 был избран Юрай Яношка младший.66
SNS хоть и была националистической, но оставалась достаточно умеренной в своих действиях партией до объединения с Глинковой словацкой народной партией в 1932 году. 16 октября был опубликован Зволенский манифест, который ясно даёт понять – в словацкой политической сфере царили античехословацкие настроения задолго до Бархатной революции:
«Мы хотим быть нацией не только освобожденной, но и свободной. Мы испокон веков были словацким народом и хотим оставаться таковыми и в будущем. Мы заявляем, что не признаем «чехословацкую» нацию; «чехословацкой» нации нет. Доказательство тому – наше разное прошлое, речь и менталитет. Таким образом, как нация с нашими собственными традициями, с нашей собственной душой, как нация особенная, независимая и суверенная, мы требуем:
1. Передать управление нашими делами в руки словацкой нации;
2. Сдержать и выполнить все обещания и обязательства, данные нашему народу в самые трудные моменты мировой войны;
3. Включить Питтсбургское соглашение в Конституцию Чешско-Словацкой Республики. Автономия Словакии – это вопрос жизни не только словацкого народа, но и всей республики.
4. Признать и соблюдать конституционный закон о языке от 29 февраля 1920 года. Словацкий язык в Словакии должен использоваться в обязательном порядке.
5. Чтобы в Словакии во всех учреждениях, судах и школах – от университетов до детских садов – использовался и велось преподавание только на словацком языке.
6. Назначать словаков на руководящие должности в государственных учреждениях и школах, уважая, однако, права меньшинств, закрепленные в конституции.
7. Если из соображений экономии окажется необходимым увольнение должностных лиц и служащих из любой ветви государственного аппарата, мы требуем, чтобы это не применялось по отношению к словакам.
8. Прекратить преследовать государственных служащих, сознательных словаков, за политические убеждения.
9. Создать отделы по словацким делам в центральных ведомствах в Праге и наполнить их государственными служащими – словаками.
10. Создать для Словакии совет по образованию».67
Помимо прочего, в Манифесте значились требования по уменьшению налогов и сборов, льготному кредитованию фермеров, проведению земельной реформы, созданию репарационного фонда, следовании христианскому характеру внутренней и внешней политики государства. Националисты подчеркивали, что сожалеют о невыполнении положений Питтсбургского соглашения, Сен-Жерменской мирной конференции и даже конституции Чехословакии в области обеспечения автономии Подкарпатской Руси.
Описанные тенденции свидетельствовали о радикализации взглядов политической элиты Словакии, достигшей своего апогея к 1938 году.
Развал Первой Чехословацкой Республики начался с подписания гитлеровской Германией, Великобританией, Францией и Италией Мюнхенского соглашения68, согласно которому Судетская область должна была отойти немцам, так как являлась территорией постоянного проживания их диаспоры.
К тому моменту HSĽS была сильнейшей партией Словакии – на выборах в Национальное собрание 1935 года, создав коалицию с другими националистами, она получила 564 273 голосов – 428 970 были отданы словаками. В Чехии, Моравии и Подкарпатской Руси эта политическая организация не пользовалось популярностью, поэтому Автономный блок (HSĽS, SNS, Автономный земледельческий союз и Польская партия в Чехословакии) получил всего 22 мандата в Сенате при 6,86% от общего числа голосов, хотя в Словакии данный показатель достиг 29,9%69.
HSĽS, разделённая в то время на два крыла: радикальное (Войтех Тука, Фердинанд Дурчански и Александр Мах) и умеренное (Йозеф Тисо, Йозеф Сивак и Мартин Сокол), выступила с инициативой провозглашения автономии Словакии. Несмотря на то, что оба представленных течения поддерживали эту идею, они по-разному смотрели на способы достижения главной цели – обретению независимого словацкого государства.
6 октября 1938 года в Жилине сторонники радикальных перемен заявили об автономии, зачитывая «Манифест словацкого народа»:
«Мюнхенское соглашение четырех держав существенно изменило государственные и политические отношения в Центральной Европе. Мы, словаки, как независимая словацкая нация, веками проживающая на территории Словакии, осуществляем свое право на самоопределение и поэтому ссылаемся на международную гарантию неделимости своего словацкого национального единства и нами обжитой земли. Мы хотим свободно определять нашу дальнейшую жизнь в полном соответствии с нашей собственной волей, включая государственное устройство в дружеском сосуществовании со всеми окружающими народами, и тем самым способствовать созданию отношений в Центральной Европе в христианском духе.
Мы будем держаться на стороне народов, борющихся с марксистско-еврейской идеологией подрывной деятельности и насилия.
Мы за мирное решение спорных проблем в духе Мюнхенского соглашения.
Мы решительно протестуем против того, что границы Словакии определялись без нас, без полноправных представителей словацкого народа. Мы требуем международной защиты словацкого меньшинства за рубежом.
Мы требуем быстрой демобилизации.
В духе права на самоопределение мы требуем немедленного перехода исполнительной и государственной власти в Словакии к словакам. Победа права на самоопределение означает для словацкого народа победный конец нашей многолетней борьбы.
Да здравствует свобода словацкого народа!
Да здравствует словацкое правительство в Словакии!
Заявление
I. Мы подписали предложение Глинковой словацкой народной партии об издании конституционного закона об автономии Словакии, представленного в палате депутатов в 1938 году и опубликованного 5 июня 1938 года. Мы гарантируем, что всеми силами будем стремиться к тому, чтобы это предложение было конституционно принято Национальным собранием не позднее 28 октября 1938 года. Конституционное принятие этого предложения окончательно определит государственный статус Словакии.
II. Государственная и исполнительная власть в Словакии должна быть немедленно передана правительству Словакии, поэтому мы требуем немедленно поручить заместителю председателя Глинковой словацкой народной партии д-р. Йозефу Тисо в качестве назначенного председателя по согласованию с подписавшимися политическими партиями сформировать первое словацкое правительство, состоящее из премьер-министра и четырёх министров, и предложить его для назначения.
Подписавшие принимают предложение закона о децентрализации государственной и исполнительной власти, прилагаемое к этому заявлению. Это предложение должно быть принято и реализовано в кратчайшие сроки, чтобы даже до выполнения первого пункта этого заявления государственная и исполнительная власть не только фактически, но и юридически перешла в руки словаков».70
В соответствии с законопроектом, Национальное собрание Чехословацкой Республики должно было изменить государственный статус Словакии, учитывая её национальные, политические, культурные, экономические и социальные интересы, передать все государственные предприятия Словакии во власть словацкого правительства, состоящего из премьер-министра и четырёх членов-министров. В Словакии возникали собственные ведомства: Министерство внутренних дел, здравоохранения, физического воспитания и юстиции, Министерство почты, телеграфа и железных дорог, Министерство общественных работ, торговли, промышленности и земледелия, Министерство образования и национального просвещения, Министерство финансов и социального обеспечения.
7 октября 1938 года чехословацкое правительство приняло предложение, Йозеф Тисо стал председателем правительства автономной Словацкой земли. 19 ноября национальное собрание подтвердило словацкую автономию через конституционный закон, Чехословакия стала Чешско-Словацкой Республикой.71
Эти события говорят не только о победе национализма в Словакии в 1938 году – они в целом подтверждают основную теорию, вокруг которой строится исследование: словаки ощущали себя единым народом с чехами лишь на протяжении короткого периода истории, в момент подготовки к созданию Первой Чехословацкой Республики. Всё остальное время словацкие представители боролись как минимум за автономию, как максимум – за полную независимость от чехов. Градация зависела от того, насколько сильны в определённый момент времени были националистические настроения в словацком обществе.
Античешская кампания вышла на пик к моменту выборов в Сейм Словацкой земли, назначенных на 18. 12. 1938, причём объявлено об этом было 26. 11. 1938. Подача нормальных кандидатских списков стала невозможной для кого-либо, кроме HSĽS. В итоге выборы прошли в виде референдума, на котором задавался единственный вопрос: «Хотите ли вы новую, свободную Словакию?». Из 63 мест в Сейма HSĽS – Strana Slovenskej Národnej Jednoty получила 47.72
Утверждение результатов вполне можно считать началом развала Чешско-Словацкой Республики. Йозеф Тисо, стоявший во главе словацкого правительства, взял курс на расширение автономного статуса, однако считал, что пока что Словакия не готова стать самостоятельным государством. Одновременно с оказанием поддержки откровенно сепаратистским инициативам политик пытался сохранить отношения с чехами, которые открыто критиковали словацких националистов за попытку «построить страну на чешские деньги».
Радикалы не принимали аргументы Тисо, который утверждал, что Словакия еще недостаточно развита экономически для окончательного отделения. Лидеры экстремистского крыла Александер Мах и Федринанд Дюрчански воодушевились возвращением из Плзеня издателя венских газет «Словацкая корреспонденция» и «Словак» Войтеха Туки – в 1929 году его арестовали чехословацкие власти и приговорили к 15 годам лишения свободы. Именно Тука сыграл главную роль в развале Первой Чехословакии – на курорте Пьештьянске купеле, в нарушение условий собственной амнистии, он начал принимать сочувствующих политиков и даже встречался с Йозефом Тисо, который стремился помешать Туке вернуться в активную политику.73
В Вене Тука установил контакты с немцами, в том числе, встретился с представителем Рейха Э. Вёрманном, который объяснил, что для Германии автономный статус Словакии считается наиболее подходящим.74 Это было связано, прежде всего, с тем, что Адольф Гитлер планировал присоединить к Рейху Чехию и Моравию, однако по условиям Мюнхенского соглашения должен был гарантировать Чешско-Словацкой Республике целостность. В случае, если Словакия объявляла независимость от Чехии, Гитлер мог не соблюдать условия, предписанные документом.