День рождения
18.04. Воскресенье. Опять дождь.
Мы снова в номере, а за окном дожди.Кто с Богом в сговоре, тот солнца жди.Оно – на западе, оно – над неграми,К ядреной матери ушла энергия.Мы Богом прокляты, мы черту брошены,В холодной мокряди гнием – не спрошены.Получила письмо из дома.
Любит меня подполковник,Любит меня – лохматую,Синюю, словно покойницу,С маленькою зарплатою,Любит меня, старушечку,С зубками дырявыми,С ногами – лягушечьими,Холодными и корявыми…19.04. Дождь еще пуще. Уровень воды в водохранилище поднимается на 2 метра в сутки – уже 6 м подъема. В гидроцехе аврал. Самое горячее время. Мы – солдаты наравне со всеми. Измеряем, запускаем, ходим вверх-вниз, вверх-вниз по потерне 100 ступеней между створами, по нескольку раз… Поём: «Еще немного, еще чуть-чуть, последний путь – он трудный самый, а я в Россию, домой хочу, я так давно не видел маму!» Кряхтим из последних сил.
Азия, дождь, мрак,Горы, узбек, шашлык —Так смотрелся Чарвак,Когда предо мной возник.К скале по потерне вниз,Туда, где вода по грудь,(Фонарь на груди повис),Медленный держим путь.В узком проходе – тьма,В мокром проходе – жара,Ватник промок дотла,Скинуть его пора,Только нельзя никак.Ждет от нас умных словГорная ГЭС Чарвак,Мудрый начальник Швалев.После обеда дождь наконец закончился, и вся влага стала испаряться. 100 % влажность. Билеты на самолет нам взяли, 27-го отчаливаем. Ура!
После вкусного обеда в ресторане (едим один раз в сутки – некогда и не хочется) гуляли по цветущему поселку. Сады. Запахи. Восторг! Как в России в июне.
А вечером в гостинице нечаянные встречи (конечно, в сортире!)
Сортир гостиничный, ты долго будешь сниться,Где «М» и «Ж» смешались в простоте.Как не войдешь, знакомые все лица,Или зады сверкают в темноте.Кто ноги моет там, где мы пьем воду,Кто мочится, не прикрывая дверь,Мужскую демонстрируя породу,А кто кряхтит, как из берлоги зверь.Там происходят радостные встречи,Знакомства, флирт, все познаем мы там.В исподнем мужики бегут под вечер,Нисколько не стесняясь голых дам.Там происходят светские беседы:«Как спали Вы? Чем заняты сейчас?Что подавали вкусного к обеду?И как Салямов нынче принял вас?»Оттуда наблюдали мы в субботу,Как будки с тряпками въезжали на базар.И к удовольствию узбекского народаВ них обувь – бар, да и клеенка – бар.Скажите, где, да и в каком романеВы можете познать реальный мирВоочию, не в розовом тумане?Да здравствует гостиничный сортир!20.04. Утро. Штольня № 1, вода в ней теплая – +22 градуса, заливается в болотные сапоги. Темно, но не страшно. Одеты мы легко, так как здесь и в воздухе тепло.
В гидроцех пришли в юбчонках и произвели фурор среди женщин, да и мужчин. Ведь все привыкли к нашим штанам. Днем озаботились посылкой домой лука. Тара – йок, следует ее добыть. Пока не добыли. В 18 часов казалось, что на воздухе 50 градусов, а как же тут летом? Ужас!
21.04. Погода продолжает оставаться жаркой. Сегодня камеральный день. До обеда идем в сай (долина).
За далью – даль, за саем – сай!Быстрей-ка, Галь, вперед шагай!Разнагешись, мой друг, пора!Жара и к нам сюда пришла.Пусть все узбеки здесь в шерсти(Аллах их, голых, не простит!),А мы – свободны, мы – вольны,Мы загореть вовсю должны.Лежим под персиком мы тут,Нас склоны в облака влекут.И только козы, да пастухУвидят нас, заблеют вслух,Когда заглянут в этот рай,Что тут зовется словом САЙ.22.04. Очень продуктивный день. До обеда измеряем температуру воды в водохранилище. На поверхности уже +12, а когда-то было 3,5. Пока добираемся по солнцепеку до ресторана, издыхаем от жары. В тени, наверно, 30, а на солнце черт-те что! Это не мешает нам провернуть операцию «лук» на почте, купить яблок в Ленинград, сделать маникюр, подстричься, починить босоножки и сдать книги в библиотеку.
Да, сай даром не прошел – у нас солнечно-тепловой удар. Полночи не спали. Тошнило. Было плохо. Надо скорей смываться. А Г. Ф. к тому же укусил, видимо, тарантул. Нога распухла, красная, болит.
23.04. Последний рабочий день на ГЭС, последние данные. Последние слова, разговоры с начальством. Отчеты. Прощание с группой КИА. Последняя стычка с директором Салямовым, когда отмечали командировки. Самая яркая фигура на ГЭС, конечно, начальник гидроцеха Игорь Ильич Каминский, о котором можно говорить только стихами:
Верят в него подчиненные, его уважает начальство.Дамы из КИА влюбленные (и это ничуть не бахвальство)Ходят на ГЭС красивые, ходят на ГЭС с улыбками,На службу едут счастливые, редко грешат ошибками.«Игорь Ильич посоветовал, Игорь Ильич разрешил,Игорь Ильич посетовал, Игорь Ильич пошутил».Здесь на каскаде он с первыми, с теми, кто двигал скалами,С теми, кто крепкими нервами выдержал битвы немалые.Сейчас их на ГЭС единицы. Строителям – новые стройки.Они – перелетные птицы, в своих увлечениях стойки.А Игорь Ильич остался, Игорь Ильич как на грехВ зам-глав-инжи подался. Это ступенька наверх.Походка его стремительная, профиль его орлиный,Смех его заразительный, юмор его насрединный —Гордость чарвакской плотины, радость для гидроцеха,Где в коллективе едином место есть шутке и смеху.Игорь Ильич нам нравится, с ним мы готовы дружить,Чтобы с задачей справиться, его похвалу заслужить!24.04. И снова льет. А мы прощаемся. Суббота. Все как полагается. Вода и свет – они, конечно, йок. Но нам плевать. Мы, брат, смываемся.
Вперед, в Ташкент!
25–26.04.
Последние впечатления этой командировки в Узбекистан.
Мы в Ташкенте. Завтра исполняется 10 лет землетрясению. За последние годы построено 50 юбилейных зданий, строили всем миром. Даже французы. 20 вузов. Первый ректор ташкентского ГУ Абрам Львович Бродский. В эпицентре или просто в центре построили красивый ресторан «Голубые купола», в его чайхане мы чаевничали. Площадь Ленина, ее отстроили, самая большая в Европе – 8 га. Ташкент – пятый город по озеленению. Метро появилось в 1971 году, 6 станций…
У нас последние два дня роскошная жизнь в отличной гостинице Саехат, номер за 5.50 руб. в сутки – с питанием, душем, неработающим телефоном, балконом, фонтаном и садом под окном. Мы – буржуи. Но еще буржуистей ташкентцы, у которых мы сегодня были в гостях. В самом центре города первые дома после землетрясения построили в саду, где растет виноград, вишни, яблони и другие плодовые деревья. В большой четырехкомнатной квартире есть балкон с двух сторон длиной 15 м и веранда с третьей стороны 14 кв. метров… а дом четырехэтажный.
А эти впечатления Галина Федоровна прислала мне из Сибири в ожидании нашей следующей командировки в Чарвак.
Мне снятся ночами вершины в снегу,Мне снятся ночами долины в цвету,Тюльпаны в букетах, тюльпаны на склонахБлижайших холмов и холмов отдаленных;Отары овец и баранов стада,Бредущих все выше и выше, туда,Где снегом умытая новая зеленьСквозь мерзлую твердь пробивается еле;Туда, где самой мне бывать не дано(Плохой я ходок, и здоровье не то).Мне снится густое Ташкентское небо(Его не представишь, коль в Азии не был);Мне снятся мечети седой Бухары,Мне снятся ручного плетенья ковры;Мне снятся… мне снится… Но хватит ли спать?Так можно, пожалуй, Чарвак прозевать!Мы ничего не прозевали и еще пару лет ездили в эти симпатичные места.
1977 год
Грузия
Солнечная Грузия! Благословенная Грузия! Любимица советского народа – Грузия! И кто тебя только выдумал? Знать, у бойкого народа могла ты родиться…
Чтобы убедиться в этом, достаточно было однажды съездить в Грузию, и потом хотелось возвращаться туда снова и снова: с удовольствием пройти по Военно-Грузинской дороге, по Военно-Сухумской дороге, по Военно-Осетинской дороге, поесть винограда в Алазанской долине, мандарин – в Кахетии, выпить легкого вина в Цинандали, Гурджуани и Вазисубани, почувствовать себя женщиной в Кутаиси, проехать на машине в западную Грузию, позагорать на Черноморском берегу, посетить ботанический сад в Зеленом мысу, а потом сесть на океанский лайнер и доехать из Батуми в Сухуми, там выпить на набережной черного кофе из джезвэ, съесть хачапури, улыбнуться обезьянкам в питомнике, послушать орган у Пицундских сосен, заночевать в келье Афонского монастыря, залезть в афонские пещеры, посмотреть на башни в Сванетии, подняться в Зугдиди к князьям Дадиани, а оттуда по горной дороге еще выше в Джвари к Ингурской ГЭС, взбежать на гору Казбек, полюбоваться Курой, побывать на свадьбе в Пасанаури, покататься на горных лыжах в Бакуриани.
И конечно, нельзя понять Грузию, не побывав в Тбилиси, в колоритном, гортанном, оживленном, веселом городе, где сохранились еще старые горбатые улицы, дома с лесенками и балконами, хашные в подвальчиках, траурные черные одежды на женщинах без возраста.
Одно из моих путешествий в Грузию, а именно туристский поход по Военно-Грузинской дороге, состоялось осенью 1977 года. Путешествие было необычным, исключительным, можно сказать – невероятным.
Во-первых, мы отправились вдвоем с мужем, который обычно предпочитал отдыхать в санаториях. Чего мне стоило его уговорить?! А чего ему стоило согласиться и изменить привычкам?! Но факт остается фактом. Мы полетели с туристскими путевками в руках в Орджоникидзе, где начинался маршрут.
Во-вторых, я вела дневник в стихах. В тот период жизни у меня было поэтическое вдохновение. Хотелось рифмовать все подряд и на работе, и на отдыхе. Получались «несерьезные стишки» по разным поводам – гражданским и личным…
В этот раз не хотелось описывать подробности грузинского похода, каждый вечер в блокнотик рвались стремительные и лаконичные рифмованные впечатления, о которых я скоро забыла. Для читателей «несерьезных стишков» остались только несколько отредактированных. А сегодня, когда я нашла старый маленький (10 × 7 см) блокнотик, привожу все стишки тех 18 дней похода.
Хочу я в горы, хочу к грузинам,Хочу в тифлисские магазины,Хочу барашка, хочу харчо,И шашлыка хочу еще,Хочу вина из бочки прямо,Хочу взбираться вверх упрямо,Хочу на свадьбе песни петь,Хочу поклонников иметь.Чтоб гамарджоба говорили,Чтоб козью шкуру подарили,Чтоб тост заздравный в мою честьСам тамада мог произнесть.Хочу коня, чтобы в галопе,Хочу рюкзак, чтоб бил по попе,И солнца свет над ледником,И умываться над ручьем,И горный воздух без отравы,И дикого народа нравы,И тишину монастырей…Хочу в Кахетию скорей!До свиданья, книголюбы,До свидания, друзья!Извините, если грубойИногда бывала я.Не желая зла, однако,Обижала вас подчас,Но, не допуская драки,Извинялась каждый раз.Если можете, простите,Я люблю вас в меру сил.Три недели не грустите.Вам за все мое мерси!Дневник26.08.
Вагон в Баку везет народГортанный, черный, важный.Кто целый день то ест, то пьет.(Как я – никто не вяжет).Марголин курит и ведетПространные беседы:Куда, откуда, где живетИ кто когда приедут.Я молча вспоминаю стихПропавшего блокнота.Вся в рифмах, думаю о них…А завтра ждет нас что-то.27.08.
Весь день льет дождь. Весь день мы едем.Стоим. Вновь катимся едва.Марголин целый день в беседе.В стихах и вязке голова.В Минводах ели в ресторанеИ вышли под вечер в Беслане,И дальше тихо держим путь(В Орджоникидзе – не забудь).28.08.
Когда-то он Владикавказ,Теперь Орджоникидзе.В него уже не в первый разЯ прибыла туристом.Дождливо, холодно, но мыПлюем на непогодуИ лезем покорять холмы,Как говорится, с ходу.Взошли на Лысую горуВсем коллективом сильным.(Знакомство вышло поутруЗа завтраком обильным).29.08. 1725 м
Казбеги. Горы. Высота.Погода здесь совсем не та.Снег валит, ветер воет,До мозга хлад доходит.А в домике, где будем спать,На градуснике только пять.По случаю такомуПосле прогулки по дождюВо храм к Сионскому вождю.Поддали мы спиртного,Забрались под пять одеялИ в страшных муках каждый спал.30.08.
Казбеги. День второй. Лучшеет.На водопад открылся вид.Взбираемся, кто как умеет,К вершине, где пастух стоит.Подъем легко преодолетьПоможет проводник Мито.Собой умеет он владетьИ горы знает, как никто!1.09.
Мы к подъему готовились долго.Чутко спал весь туристский народ.Запаслись сухофруктами с толком,Чтоб не вмерзнуть от голода в лед.Вышли затемно строго по норме,На подъеме шагали едва.Пребывая в отличнейшей форме,Я мурлыкала песни слова:«Друга в горы бери, рискни,Не бросай одного его!»И, прервав Высоцкого нить,Поняла, что текст про него.Мой супруг – он стоял на тропеБледный, потный, туманный взор.Вот оно случилось чепе —Он не вынес высоких гор.Вспомнив песни известный текст,Мы спустились вдвоем с этих мест.А ледник с высотой три пятьсотБез меня покорил народ.2.09
В тепле покинули КазбегиИ на Крестовый перевалРванули мы туда с разбега,Где раньше Лермонтов бывалИ Бэллу написал когда-то.А с А. С. Пушкиным – собратомЗдесь много связано страницИ разных былей – небылиц.За перевалом Терек скрылся,На смену новый появился.Его, конечно, знали вы,Поскольку это Арагви.Устали мы уже до дури,Когда вошли в Пасанаури.3.09.
Пасанаури – дивный край!Гуляй в тепле и загорай,И алычу с куста срывай,И поклоненье принимай,И жизнь курорта наблюдай,И песни вволю сочиняй,И в карты на реке играй…Ну, чем, скажите мне, не рай?!4.09.
Давление измерено и сердца ритм.Мы перевалы грозные вновь покорим!Пока что на автобусе и с рюкзакомЛетим мы по над пропастью, эх, с ветерком!В Сиони тихий держим путь, туда, где ГЭС,И без путевки вряд ли кто туда полез?И пожалеть пришлось ему, такой покойБыл только Кенту самому знаком порой.Мир разлился голубизной, сразил всех онБезлюдьем гор и тишиной – таков Сион.5.09.
Вчерашний тихий РокуэллСменился страстью.Жив тот, кто смел!Уплыло счастье…Норд-ост принес в Сиони шквалИ холод мрачный.О теплой ванне всяк мечтал,О рюмке чачи.И словно в сказке иль в кино,Несут канистры,И тосты произносят, ноВсе злит туристов…А дело было просто в том,Грузины женщинХотели выманить силком,На ночь, не меньше…Схватились наши мужики и генацвали,А тетки русские тогдаОт них бежали.Были и такие
Женщинам Гале и ТонеВсе опротивело в доме.Взяли путевки в конторе,Взяли купальник для моря,Чтобы помог в важном делеИ демонстрировал тело.Им торговать по привычкеТвердо решили москвички.Взяли еще по платьишку,Не собразивши умишком,Что в октябре на КавказеСнега полно, да и грязи.Мерзнет в горах дура Тоня:«Ох, если б знала я», стонет.Вмиг посинел нос у Гали.«Сволочь профорг наш», – ругает.«Где вы, красавцы Кавказа?Ждем в Жигулях на турбазу!Мы уж согласны задаром,Если пригреет, со старым».Добрый грузин плач услышалИ пригласил их под крышу.Страстный грузин понял женщин,Влил литр чачи, не меньше.Пьяны от секса и чачи.«Мы отдыхаем иначе!»«К черту соборы и горы!Лучше отдаться шоферу!К черту экскурсии! ВидыВовсе не тем знамениты!»Так и идут эти бл…и,На экспонаты не глядя,С нами по горным дорогам…Краски сгустила немного.А в вашей группе бывалиТони такие и Гали?6.09.
Переход. Перевал. Ты его повидал?Ты его одолел? На ходу песню пел?Вниз по склону бежал?Не скользил? Не упал?Реки вброд перешел?Молодец! Хорошо!7.09. – 8.09. Телави
В сердце кахетинском побывали,Нас Ираклий на коне встречал,Где Шота учился – увидалиИ где Чавчавадзе проживал.Что такое – Телави?Может, это – se la vie?Может, это Тель-Авив?Ерунда!Старина – она в Телави!И Алаверды – в Телави,Академия – в Телави!Это да!Там Ираклий на коне,А легенд каких там нет?!Печень там трески – вполне!Виноград – только во сне,Не беда!Там в долине Алмалык,Каждый к роскоши привык,По утрам он ест балык —Красота!Нам в Телави Ольгин деньВспомнить – ну, совсем не лень!Как бокал с вином подняли,Тост заздравный рассказали,Шашлыком его заелиИ про Грузию запели,Чтоб сюда еще не разНам приехать на Кавказ,Где и дружба, и любовьВсем приезжим греют кровь!После гимн мы сочинили,Ничего в нем не забыли.Гимн группы № 129 маршрута № 79
Выдали путевки в профсоюзеИ пустили прямо на Кавказ.Собрались здесь разные все люди,Чтоб увидеть горы в первый раз.Мы по Кахетии шагаем с песнями,И солнце радостно сияет вслед.Мужчины стройныеС глазами знойнымиИз «жигулей» туристам шлют привет.Мокли мы и мерзли на Казбеги,На Гергетском каждый побывал,По дорогам пушкинской телегиНа Крестовый влезли перевал.Дорогой ссыльною теперь не пыльноюАвтобус львовский быстро нас везет.Арагви белая, Арагви черная,Сливаясь вместе, под горой течет.Мы в Пасанаури загоралиИ с деревьев рвали алычу.А в Сиони с холода дрожали.Мама, я в Сиони не хочу!Мы по Кахетии шагаем с песнямиИ реки переходим дружно в брод.Ведь мы всесильные,Весьма мобильные,Такой неунывающий народ!В сердце кахетинском побывали,Нас Ираклий на коне встречал.Где Шота учился, увидали,И где Чавчавадзе проживал.Мы из Кахетии с хорошей песнеюВ Тбилиси завтра тронемся чуть свет.Мужчины сильные, любвеобильныеПускай помашут ласково нам вслед!9.09.
Мы в Тбилиси держим путь.Если ты устал чуть-чуть,Если захотел вздремнуть,Не спеши.Справа – горная страна,Слева – винная стена,Прямо – линия одна —Ни души.Ведь подобной красотыДолго не увидишь ты.Лопнет скоро мир мечтыКак арбуз.И останется как сонУходящий вдаль гудронИ летящий под уклонАвтобус.Тифлис
Тифлис Вахтанга и Тамары,Тифлис Ильи, Тифлис Нино,Тифлис И. Сталина, тот, старый,Тебя мы помним по кино.Твой колорит, твой запах чая,И яркость лиц, и крик кенто,Твоих духанов шум отчаянный,(Их миновать не мог никто),Гербы твоих старинных улиц,Где не встречались две арбы,Где от белья балконы гнулись,Когда не гнулись от гульбы.Двадцатый век в Тифлис сегодняПришел стремительным метро,Асфальтом и кримпленом модным,И настроением «Не тронь!Я – в скорлупе, в авто, в квартиреБлагоустроен и одет.Слыву я суперменом в миреИ не пложу детей, как дед.Как вы, смотрю цветной ТиВи,Как вы, освоил "Жигули",Как вы, шашлык я есть отвык,И, как заметить вы могли,Я гражданином стал Земли».Тифлис Вахтанга и Тамары,Тифлис Ильи, Тифлис Нино,Тифлис И. Сталина, тот, старый,Остался только ты в кино.Еще десяток лет, Тбилиси,И в прошлое уйдет, как класс,Веселость нрава, яркость мысли,Радушие, все, чем КавказТак славился в веках и странах.И только памятников рядО городе, когда-то странном,Потомкам нашим возвестят.Серные бани
О бане грезилось давно.Так в детстве хочется в кино,А в юности – увидеть мирИ в нем понять, кто твой кумир.А в давних планах на ТбилисиМы в банях знаменитых мылись.И вот настал он, этот день.С утра с мочалками не леньНам было из Дигоми ажСпешить, так неотвязен был миражТбилисских сернистых ключей,Святых, по мнению врачей.Вот я спускаюсь в общий классИ сразу в нос шибает газПротухлых тысячи яиц.В глазах рябит от тел и лиц,В ушах шумит гортанный гул,Как будто правит Вельзевул.Ко мне подходит пара ведьм.«Приехала недавно ведь?»Из Ленинграда? О, вай, вай!Подвинься, Нана, кран ей дай.Помойся, генацвале, здесь,А ты, Лейла, дай гостье сесть».Шабаш начался сам собой,Но с ангельскою добротой,Невиданной у тощих тел,Мне каждый здесь помочь хотел.А мой восторг достиг предела,Лишь банщица взялась за дело.Видавшей виды рукавицейОна схватила ягодицу.«Теперь ложись на лавку, вот»,И энергично трет живот.«Да не крутись ты, бога ради,Грязна и спереди, и сзади!»И сатана – бела, грудаста,Не тело била – кусок мяса.А чтоб не испугался муж,Послала отдыхать под душ.Из этой адской преисподнейЯ вышла ангелом – в исподнем.О бане грезилось давно.Но вышло лучше, чем в кино,Но вышло, как в чудесной сказке,Где действуют и злом, и лаской.Не важно, в сказке, на экране:– Да здравствуют серные бани!Что говорить о Пиросмани? Его надо видеть в музее города Тбилиси, в залах, которых довольно много. Со всех стен глядят на посетителей удивительные черно-белые люди и животные, выразительные, гордые и уже сегодня – сказочные. Сотворил эту сказку самобытный художник, второго такого нет во всем мире.
Пиросмани
Мы час бродили по музею,Старались, как могли, понять,Каких способна корифеевГрузинская земля рождать.Калейдоскоп и школ, и стилейОшеломил. Со всех сторонЗнакомый почерк находилиУ неизвестных нам имен.Вот Незнакомка – не Крамского,Врата Тимура, но не те,Мингрельский князь – Вандейка школа,Гоген – в абхазской наготе,Дейнека – в позе трех девчонок,Мане – в туманном берегу…Искусство Грузии – где? В чем ты?Тебя понять я не могу.И вдруг, как света сноп – во мраке,Как в ясный вечер – ураган,Как лезвие ножа – при драке,Возник волшебник Пиросман.Он посмотрел – ожили горы,Еще взглянул – запел Кавказ,Заговорил народ, которыйБезмолвствовал уж битый час.Пируют за столом джигиты,Тифлисец пляшет и поет,Кричит осел, кенто небритыйС медведем фрукты продает,Насурмленно сверкает сваха,Божественно шипит шашлык,Рекламно, сочно все, однакоК такой палитре кто привык?Черны усы, одежда, горы,Белеют зубы, лица. ТакУвидел автор мир. Не спорю,Что Пиросмани был чудак,Но мудрый, едкий, самобытный,Он – сын народа, верный сын.И Грузия вдруг мне открыласьВ эти вечерние часы.И мы стояли долго в зале,И улыбались от души,И если б мне тогда сказали:«Ты веришь в чудеса, скажи?»Конечно. Вовсе не обман.И чудо это – Пиросман!На картинах, изображающих Шота Руставели и царицу Тамар, между ними лежит меч, символизирующий платоническую дружбу
Под впечатлением
Нет, милый мой, ты не Шота.И рифма у тебя не та,И не о Грузии мечта.Не в том секрет.И я, мой милый, не Тамар.И, как сказал мудрец Омар,Что ум мой зелен, хоть и стар,В том правды нет.Но острый между нами меч.Когда доводится нам лечь,Твоих я не касаюсь плечУж много лет.Женщины Грузии
Женщины Грузии в черном обличии.Женщины Грузии рабски величественны.Не многословие вас украшает,Верность мужчине в вас поражает.Вы ожидали их, витязей в шкурах,Вы ожидали в любовных амурах,Вы ожидали в несчетных боях,Свято хранили семейный очаг.В детях и в доме нашли вы забвенье.Жертвенность – главное в вас, без сомненья.Траур по жизни утраченной личной,Носите женщины в черном обличии.Кетеван
Царица Кетеван (XVII век)За свое мученичествоЗа веру объявлена святойСтрадалица за веру, Кетеван,Легенда о тебе звучит укоромНам – циникам, для коих все обман,Что собственным нельзя окинуть взором.Не побоялась ты, царица, променятьБогатство и почет на плен иранскийИ предпочла под пыткой умирать,Чем стать презренной мусульманкой.Нагая, перед сотнями враговС отрубленной рукой и ясным взглядомНе растеряла ты, царица, слов,За Грузию погибла так, как надо.И пусть мы не нашли твоих мощейВ толстенных стенах старого собора,Поверили, что можно мир вещейПрезреть, смогла ты, Кетеван, коль скоро.12.09.
На берегу пустынных волнВ местечке тихом Нью-АфонПод монастырский перезвонКогда-то царь гонял ворон.Сегодня в бархатный сезонНарушен нью-афонцев сон —Туристский крик, туристский стонЗдесь он гремит со всех сторон.13.09.
Новое чудо света на Иверской горе
В Афоне Новом чудо света.О нем и мы слыхали где-то,Но не видали раньше это,Пока не наступило лето.Сказать о красоте пещерыОбычными словами – серо,Что хороша она без меры,Примите просто так, на веру.Раз нужных слов мне не найти,Велят мне из пещер уйтиИ вспомнить о другом пути,Им мыслят в Грузии идти.Сталин
Он имя свое народу оставил.Грузины его не устанут любить.И снова звучит эта фраза как факел:Сталин жил. Сталин жив. Сталин будет жить!Он с бюстов глядит, барельефов и статуй.Нам гиды желают о нем говорить.И снова звучит эта фраза как факел:Сталин жил. Сталин жив. Сталин будет жить!Генсековский пост давно он оставил.Генсеки успели друг друга сменить.Но снова звучит эта фраза как факел:Сталин жил. Сталин жив. Сталин будет жить!
1979 год
Кавказ подо мною
(из дневника трех опытных путешественниц)
30 августа.
Мы снова встретились втроем: Оля, Галя и Алла, слегка потраченные временем, но готовые покорять вершины Кавказа вместе. За прошедшие годы каждая в отдельности покоряла отдельные вершины отдельных горных систем.