Маркиза Лекавалье

Но не все так гладко складывалось у герцога в эти дни.

Неприятность случилась после того, как его пригласили на обед к Женевьев Венуа.

Собралась разношерстная публика, и мужчина в который раз подивился, насколько в этой части света не соблюдают приличий. В его представлении эти люди за одним столом собраться никак не могли. Тут был богатый виконт, получивший деньги от имений и сумевший их сохранить, вовремя приняв решение переехать на другой конец света, и простой лавочник, владевший в городе всеми бакалейными магазинами, пару семейств, имевшие титул, но потерявшие его несколько лет назад, впав в немилость, но сумевшие неплохо устроиться. Все они были французами, в отличие от прошлого сборища, где присутствовали и французы и англичане.

Разговор, как ни странно, был весьма непринужденным, никто не чувствовал себя в чем-то превосходящим другого. Как всегда обсудили превратности погоды, потом общих знакомых, поинтересовавшись как обычно плаваньем герцога в Новый Свет и обстановкой в стране, которую он покинул. Все полагали, что пламя, охватившее Францию, кинется по Европе до самой Российской империи, такой далекой и загадочной, приведя к таким же плачевным последствиям для монархии, и немало времени посвятили обсуждению этой темы.

Среди приглашенных были и те, встреча с кем совсем не обрадовала Сеара, хоть он и был когда-то одного с ними положения. Семья Армэль, – мать, отец и сын, на которого тут же стали бросать заинтересованные взгляды две милые девушки.

Несмотря на то, что новое семейство не отличалось от герцога по положению, эти люди были из его прошлой жизни, те, с кем он встречался когда-то как с равными на приемах, но никогда не сел бы за один стол по своей воле и тем более не пригласил бы в свой дом. Младший, Фабьен Армэль, был типичным избалованным ребенком, превратившимся не в менее избалованного юношу. Родители потакали любым капризам чада и это, конечно, не могло привести ни к чему хорошему.

При всех дурных чертах характера и ощущении превосходства над остальными, которые герцог в минуты душевного волнения все же за собой признавал, он никогда бы не опустился до того, что сын Армэль считал чем-то самой собой разумеющимся – изнасилование горничных, избиение до смерти слуг, азартные игры за карточными столами. И если с последним его отец успешно справился, распространив информацию, что не собирается покрывать долги, понимая, что иначе сын пустит их по миру, чего он допустить не мог, как бы ни любил своего отпрыска, с остальным не считал нужным бороться, относя к невинным детским шалостям.

Обед оставил двоякое впечатление. С одной стороны, Сеар был в центре внимания, с другой – в глубине души поселилось гадкое чувство, что люди, подобные тем, с кем он сегодня оказался рядом, могут вновь оказаться с ним за одним столом, и он никак не сможет это изменить. Ощущение, что он потерял возможность выбирать того, с кем ему водить знакомство, не покидало герцога и весь следующий день.

Он все больше скучал по временам, когда мог просто пройти мимо неугодных людей, даже не взглянув в их сторону, без каких-либо последствий. Мог намекнуть хозяевам, кого не стоит звать на ужин, иначе сам Сеар не почтит их своим вниманием. Указать, какое семейство необходимо более не принимать даже в обычных дневных личных встречах. И его слушались, беспрекословно слушались, боясь впасть в немилость. А сейчас приходилось осторожничать в выражении негативных эмоций к кому бы то ни было, и это угнетало герцога, ощущавшего себя когда-то на вершине мира.

Он мог бы рассказать о семье Армэль всю подноготную, но не был уверен, что это приведет к тому, что тем откажут от дома, а его самого не объявят распространителем необоснованных слухов.

Еще одним ударом по самолюбию стало посещение семейства Руже.

В один из дней, когда герцог вернулся после прогулки по улицам городка, вдоволь насладившись прекрасной погодой, хозяин гостиницы протянул ему конверт. В нем оказалась небольшая записка, в которой месье и мадам Руже приглашали герцога Сеара присоединиться к ним за завтрашним обедом и выслушать предложение, которое, возможно, его заинтересует. Сеар не ожидал ничего от встречи, фамилия была ему незнакома, но в тоже время он решил посетить дом, тем более что завтрашний день был у него полностью свободен. Может быть сложится и он услышит действительно что-то стоящее. А если нет, то просто проведет время.

Получаемая в большом количестве почта, а также просочившиеся, как предполагал герцог, слухи о том, что среди нее приходило приглашение от губернатора, привело к тому, что хозяин лично передавал ему все послания, а также предложил перебраться в лучший номер. Тот состоял из двух больших комнат, одна из которых служила гостиной, а другая – спальней. Сеар не противился, тем более что оплаты пока не требовали и он рассчитывал если не прожить эти дни бесплатно, то по крайней мере получить хорошую скидку.

Дом, в который герцог прибыл, был не самым большим даже на этой улице, а уж по сравнению с теми, где мужчине уже довелось побывать, совсем крохотным. Один этаж, где, по всей видимости, кроме столовой и гостиной располагались только спальни для всех членов семьи. Похоже, из прислуги в доме имелась только горничная да кто-то приходящий для черной работы. Дверь открывал сам хозяин, а обед подавала хозяйка. На столе стоял свежий хлеб, скрепл, тушеные овощи, вареная кукуруза, картофель и запеченная рыба.

– Чудесные стоят деньки, – озвучил хозяин, как только все оказались за столом.

– Просто отличные, – осторожно ответствовал Сеар.

С момента как он увидел, кто открыл ему дверь, мужчина все искал повод откланяться и уйти. Ах, что делает с нами жизнь! Раньше он бы приказал кучеру разворачиваться и гнать назад, как только увидел бы, куда тот его привез. А сейчас вынужден сидеть с этими людьми за одним столом.

– Наши дочери нарадоваться не могут. В саду прекрасно и они могут удовлетворить свою страсть к садоводству.

– Ваш садовник наверняка рад таким помощницам.

– Мы обходимся без него, – ничуть не смущаясь, произнесла мадам Руже, но потом, видимо поняв, что совершила оплошность, стушевалась и добавила: – У нас совсем маленький участок. Но как только переберемся в дом побольше, обязательно подумаем о его найме.

– Конечно, тем более что детям сейчас самим все интересно, – непринужденно заметил герцог. Несмотря ни на что он хорошо научился держать лицо за годы нахождения при дворе и мог сделать вид, что ничего странного не услышал, даже если на самом деле сказанное было страшным моветоном.

– У нас чудесные девочки, им всего пятнадцать и шестнадцать, но они уже так много умеют, – улыбнулась мать.

«Не может быть, чтобы меня пригласили для сватовства, – подумал герцог. – Взять в жены таких малышек!

Все же тридцать пять лет разницы – не шутки. Хотя я знавал браки и с большей разницей в возрасте».

– Наша опора. Хотя сад стал их увлечением совсем недавно, они многого достигли. Еще пара лет – и они превратят его в настоящую картинку. Счастье, что дети нескоро покинут родительский дом. Мы не планируем быстрого замужества, – развеял его сомнения отец.

– Ваша правда. С этим не нужно торопиться, – поддержал его Сеар.

– Тем более что мы хотим обеспечить им приданное, – продолжил месье Руже.

– Похвальное желание для родителей, – вынужден был соглашаться герцог, все еще не понимая, к чему клонит собеседник. Неужели хочет, чтобы он замолвил за него словечко в своих кругах?

– Рада, что вы придерживаетесь аналогичного мнения, – поддержала мужа мадам. – Полагаю, вы тоже захотите позаботиться, чтобы ваши дети ни в чем не нуждались.

– Я не успел обзавестись отпрысками, увы.

– У вас все еще впереди, – поспешила сгладить неловкость хозяйка.

– Быть может, вы и правы.

«А ведь правда, – подумал Сеар, – может так случиться, что я еще раз женюсь. Хотя бы на одной из моих поклонниц. Что не сделаешь для достижения цели. Конечно, обеспечивать чужих детей не слишком хочется, но может статься, что на горизонте появится более молодая пассия, богаче и красивее нынешних, и у нас появятся дети».

– Собственное благосостояние еще никому не мешало, – уточнил глава семейства.

– Верно подмечено.

– Тогда вы поддержите мое предложение, – начал хозяин. – Простите, что озвучиваю подобные вещи, но в нашем небольшом городке мало что скроешь. Я знаю, вы не сняли дом, а живете в гостинице. Понимаю, события на родине не слишком способствовали не только обогащению, но и сохранению имеющегося, потому желание не бросать денег на ветер логично.

Несмотря на то, что герцог чувствовал, как месье Руже тщательно подбирал слова, в нем вскипала ярость. Как смеет кто-то рассуждать о его материальном положении, даже если это чистая правда?! Никого не касается, где и почему он живет.

– У меня к вам есть деловое предложение, – между тем продолжал собеседник. – Открыть лавочку в городе и торговать выращенными овощами. Если взять земли побольше да нанять пару работников, дело сложится. Я все просчитал. Один я такое не потяну. Но если бы у меня был компаньон, опытный как вы, к тому же обладающий кое-какими материальными ресурсами, дело вполне могло бы выгореть.

Сеар был настолько ошеломлен не столько самим предложением, недостойным для человека, обладающего титулом, сколько тем, кто позволил себе его сделать, что замешкался на пару секунд. Но потом, решив, что ссориться не стоит, неизвестно где и когда может пригодиться каждый человек, не покинул дом с надменным видом, но озвучил отказ:

– Полагаю, мои действия могли создать неверное впечатление о существующем положении вещей. Но уверяю вас, что все, что я делаю, продиктовано не желанием выбрать наименее затратный образ жизни, а лишь тем, что у меня другие планы на место своего постоянного пребывания.

– Простите, если обидел, – смутился хозяин.

– Любое предложение имеет право на жизнь, – прервал его герцог. – Тем более я понимаю, вы не обратились бы ко мне, если бы думали, что я абсолютно беден.

– Благодарю вас, – упокоился месье Руже. – Если вы не против, после обеда мы можем пройти в гостиную, и я озвучу вам примерный расклад. Конечно, работать ни в поле, ни в магазине я не прошу. Первоначально думаю обойтись силами только своей семьи, а потом можно будет нанять кого-то. Может статься, когда я все расскажу, вы измените свое мнение. Пусть не сегодня, но в будущем.

То обстоятельство, что в доме нет даже кабинета, и дела обсуждают в гостиной, покоробило Сеара, но он согласно кивнул. В конце концов, интересно, какие мысли рождаются в голове у подобных слоев населения.

Предложение было неплохим, сулило прибыть. Но у герцога был иной план на будущее и лишние расходы, да еще в таком количестве, в него не вписывались. Да и способ получения денег не соответствовал его титулу. Тем не менее он обещал подумать пару дней и прислать ответ письмом.