ХХL училка для (не) Послушника
Рядом сидит Егор, а его отец как должное принимает извинения моего раскрасневшегося начальника.
– Мы приносим свои извинения. Вся школа приносит свои извинения, – шипит Иван Иванович на меня рассерженным гусем, пока я спокойно смотрю на эту парочку.
Отец и сынок. Как же они похожи.
Теперь я прекрасно вижу, в кого уродился Егорка. Да он просто чуть более новая и молодая копия Задворского-старшего.
Вот он сидит, широко расставив ноги, в дорогом итальянском костюме перед склонившим перед ним свою голову директором школы. Со знанием дела и не скрываемым сладострастием рассматривает меня.
Растягивает свои чуть масляные пухлые губы в плотоядной улыбке, и я понимаю, от кого набрался его сынок.
Недалеко откатился от яблоньки. А точнее, от этого дуба.
– Вы понимаете, что ребёнку нанесена непоправимая психологическая травма? – грозно повторяет Задворский-старший, явно издеваясь над моим боссом.
И я всё так же продолжаю молча смотреть перед собой.
– Извинись! – одними губами шепчет мне беззвучно Иван Иваныч, и я только плотнее сжимаю свой рот.
Не дождутся от меня никаких извинений!
– Мальчик был просто в шоке. Потрясён, – продолжает свою обличительную речь папаша, пока Егорка смотрит на меня своим бычьим взглядом. – Вы понимаете, что мне достаточно одного слова, и вашу школу закроют?! – давит на нас Задворский.
– Конечно, конечно, мы всё понимаем! Мы всех накажем! Лишим премии! – мечет он в мою сторону молнии. – Только скажите, что нам ещё сделать, как загладить вину перед вами? Пятёрка по литературе автоматом, это само собой, конечно же, – лепечет он, пока Задворский продолжает сверлить меня своим ненасытным взглядом, от которого мне уже становится не по себе.
– Пятёрка при условии, что Егор напишет все контрольные, – вдруг подаю я голос, и все три пары глаз с недоумением останавливаются на мне.
– Что… – начинает было Задворский, и мой директор перебивает его:
– Конечно-конечно, Любовь Ивановна проставит все контрольные автоматом, это даже не обсуждается, – смотрит он на меня так, что я понимаю, что если бы взглядом можно было бы убить, я бы уже валялась мёртвой на полу.
– Я думаю, Любовь Ивановна не совсем понимает серьёзность всего происходящего, – подаёт голос Задворский, разглядывая меня из-под тяжёлых век. – Оставьте нас наедине, – кидает он, и мой директор поспешно бежит к выходу. – Я сказал наедине, – повторяет грозно папаша своему отпрыску, и Егор с недовольным видом нехотя поднимает свою тушку со стула. – А мы побеседуем с Любовь… Ивановной… – медленно тянет Задворский, пока за его сыном и директором школы захлопывается дверь.
И я готова держать оборону. На самом деле, очень хорошо, что мы остались вдвоём, я по крайней мере смогу поговорить с ним спокойно, как педагог с отцом своего ученика.
Объяснить, что, возможно, у Егора какие-то трудности с общением, возможно, посоветую присмотреться к нему повнимательнее. Возможно, у него проблемы в семье…
Но мой поток педагогических мыслей прерывает низкий тягучий голос:
– А я понимаю своего сына… – и я в изумлении смотрю на Задворского. – Я бы сам не удержался, если честно, – встаёт он с кресла и делает шаг в мою сторону. – Не знал, что у нас в школах преподают такие аппетитные девочки, – развязно продолжает он. – Сочные, вкусные… Небось, только недавно институт закончила?
Это совершенно недопустимо!
Да что он себе позволяет?!
– Так и быть, я на тебя не сержусь, – приближается он ко мне так близко, что я могу почувствовать аромат его дорогой туалетной воды.
Которая, впрочем, не в силах перебить запах пота и чего-то кислого…
– Не сердитесь? – не верю я своим ушам. – Да ваш сын чуть не…
– Не обижайся на него, детка, он всего лишь мальчишка, – уже совсем близко ко мне депутат, и его рука уверенно ложится мне на… Талию?! – Тебе нужен взрослый сильный мужчина, – хрипло шепчет он мне на ухо, пока я от шока даже не сразу понимаю, что же мне делать. – Который сможет дать тебе то, что ты хочешь, – не унимается он.
– Что я хочу?! – переспрашиваю я. – С чего вы решили, что знаете, чего я хочу?! – пытаюсь оттолкнуть я его от себя.
Но он продолжает крепко прижимать меня к себе, и я чувствую, как его липкая ладонь уже опускается всё ниже и ниже. Недопустимо ниже!
– Да с тобой невозможно себя контролировать, детка, – уже хрипло бормочет он, пока я соображаю, стоит ли мне уже громко звать на помощь, и чем это может обернуться для меня…
– Возьмите себя в руки, здесь не место и не время для подобного, – произношу я как можно строже. Как с расшалившимся учеником на уроке.
– Да, да, – бормочет он. – Продолжай, детка… Да, ты знаешь, как завести любого, – уже с громким стоном блаженства утыкается он своим лицом в моё декольте, не в силах контролировать себя, и я как можно громче и чётче произношу:
– Задворский! Два! И без родителей в школу не приходить, – и, улучив момент, отталкиваю его от себя что есть силы…
Забегаю за директорский стол и хватаю в руку первую попавшуюся указку.
Если что – ткну ему в глаз!
И тут вижу, как он стоит, совершенно раскрасневшийся и потный, и на его штанах расплывается подозрительное пятно…
Да что же это такое?! Какая-то семейка извращенцев!
– О, детка, – смотрит он на меня помутневшим взглядом. – Теперь я тебя точно никуда от себя не отпущу… Это только начало… Ты просто сказка какая-то…
5
Люба, за два месяца до этого
– Люба, ты же понимаешь, что ты была неправа, – устало втолковывает мне мой директор школы, сидя в своём кабинете, когда семейка маньяков Задворских наконец-то покидает наш храм науки.
– Что значит неправа?! – начинаю заводиться я. – Мало того, что эти два придурка меня чуть не изнасиловали, и вы, как директор школы, не предприняли никаких мер для моей защиты, так теперь ещё и выставляете меня виноватой?!
– Хватит преувеличивать, – твердеет голос моего шефа. – Тебя послушать, так у нас не элитная школа, а прямо бордель какой-то! – привстаёт он с кресла и сверлит меня грозным взглядом. – От тебя-то требуется совсем ничего: просто извиниться, и…
– И начать давать частные уроки! У них в загородном доме! По вечерам! – заканчиваю я за него требования депутата или министра. – Хотя вы сами прекрасно знаете, Иван Иванович, что нам запрещено давать частные уроки своим ученикам, – негодую я.
– Ничего страшного, ради такого экстраординарного случая можно сделать и исключение, – продолжает давить на меня директор. – К тому же на кону вся твоя карьера и репутация школы, – уже подходит он ко мне и берёт за руку. – Ты подумай, что будет, если этот Задворский пожалуется куда надо и даст делу ход. Тут и уголовной статьёй попахивает, – уже недобро заглядывает он мне в глаза. – Всё-таки маленький мальчик… А ты – его учительница… Нанесла ему травму… Подумай об этом хорошенько, – приближается он ко мне, и я делаю шаг назад.
– Что вы делаете? – не понимаю я. – В чём вы меня хотите убедить? Что применять самооборону против огромного совершеннолетнего бугая запрещено? Какой маленький мальчик?! Вы себя со стороны слышите?! Вы его вообще видели?!
– Не огромный бугай, а подросток, – вдруг прижимает меня к себе мой босс, и я даже не сразу соображаю, что происходит.
Пытаюсь перевести дыхание. Голова кружится. Это не школа какая-то.
Это дурдом! Набитый похотливыми павианами!
– Уберите свои руки, Иван Иванович! – строго приказываю я своему боссу.
Решительно отталкиваю его, и он от неожиданности шлёпается пятой точкой на стол позади себя.
– Это вы устраиваете из образовательного учреждения самый настоящий бордель! Пытаетесь продать меня какому-то там депутату! Вы вообще в своём уме?!
– Какая ты горячая, Люба, – смотрит на меня своими масляными глазками Иван Иванович. – Не зря я тебя тогда на собеседовании сразу заметил. Когда ты к нам только после института пришла по распределению… А конкурс был огромный, как ты помнишь… Я понимаю этого Егора, сложно сохранять хладнокровие, когда каждый день на уроках видишь такое… – и он снова порывается ухватить меня за грудь.
Но я хватаю своё верное оружие – указку, и что есть силы бью его по загребущим пальцам.
– Что ты делаешь?! – зажимает рукой ушибленный пальцы директор.
– Защищаю свою честь и достоинство, мерзавец! – наотмашь, как мушкетёр своей шпагой, бью я его по второй руке указкой. – С подлецами работают только такие методы, – и моя указка уже обрушивается на его лысеющую голову.
Я Жанна д’Арк! Я мщу за всех женщин, включая Сонечку Мармеладову и Катеньку Кабанову! Я – Немезида!
– Прекрати сейчас же, ты что, взбесилась совсем?! – уже защищается от меня директор, но я не унимаюсь, и тычу указкой в его самое сокровенное место. Прямо остриём своей шпаги справедливости и возмездия.
– Убери! Я уже всё понял! – директор воет от боли и унижения, а я отшвыриваю указку в угол.
Да что это на меня такое нашло?! Я ведь совсем не такая! Я добрая. Спокойная. Профессиональная. Но мне, видимо, просто нужно было выплеснуть эту накопившуюся за всё время работы здесь усталость.
– Ты уволена! – орёт на меня красный от боли и злобы Иван Иванович, и я с насмешкой отвечаю ему:
– Нет, я не уволена, Иван Иванович. Я сама увольняюсь. И если вы только посмеете меня преследовать, то всё, что здесь произошло, станет достоянием общественности! Я пойду до конца, защищая себя! – уже спокойно и по слогам произношу я, как недоразвитому ребёнку, чтобы он понял смысл каждого сказанного мною слова.
– Да куда ты пойдёшь?! – с насмешкой бросает он мне в спину, и я бросаю ему через плечо:
– В деревню, к тётке! В глушь! В Саратов! – и я не сомневаюсь, что этот придурок даже не помнит, слова какого бессмертного классика я ему только что процитировала…
– Ну что же, Любовь Ивановна, – мы очень рады, что у нас в посёлке будет теперь такая замечательная учительница, – приветствует меня глава поселения, Архип Николаевич Сумский. – Село у нас древнее, ещё в летописях упоминается старинных, монастырь даже свой собственный неподалёку имеется, да вот только сами понимаете, молодёжь вся в город поразъехалась, молодые специалисты к нам ехать не хотят, – разводит он руками. – Так что добро пожаловать, милости просим, – улыбается он мне своим щербатым ртом.
– Спасибо, – от всей души благодари я его.
– А вот и Лялечка моя пришла, – приветствует он улыбчивую молодую девушку, которая заходит в его кабинет, о очень походит на него. – Знакомьтесь, моя дочка и секретарь нашей сельской управы в одном лице. Она вам покажет ваш дом, где вы будете жить, и вашу школу. Заодно и обустроиться поможет.
– Я очень рада, Люба, – улыбается она мне, и я замечаю, как играют ямочки на её щеках. – Пойдёмте, я вас провожу.
– Я так рада, что к нам хоть кто-то приехал! – откровенничает она со мной, когда, погрузившись в её огромный заляпанный грязью внедорожник, мы с ней выезжаем на деревенскую дорогу.
– Можно на ты, – смеюсь я в ответ.
Искоса рассматриваю её – она ведь примерно моего возраста. Лет двадцать пять, двадцать семь, не больше.
– Здорово! У меня хоть подруга появится! – не скрывает своей искренней радости Ляля. – А то у нас тут только медведи да кабаны по лесам бегают, а в город не наездишься за пятьсот километров. Да и с мужиками нормальными проблема, как понимаешь, два с половиной землекопа, и те уже на пенсии, —подъезжает она к прелестному деревянному домику с белоснежными резными наличниками. – Вот и приехали. У нас тут всё рядом, – уже выключает она мотор у калитки.
И я с восхищением рассматриваю свой новый дом: ну что же, снаружи он мне нравится. Очень.
Окидываю взглядом деревню: тихо, спокойно, кое-где только кудахтают куры да переливаются издалека колокольчики на шеях у коз.
Уверена, что здесь-то я наконец-то буду счастлива. Вдали от грязи городов, развратных депутатов и назойливых ненормальных мужчин…
6
Я наконец-то дома. Нашла своё место на этой Земле. В школе детей немного, да это же просто рай для учителя!
Преподаю в младших классах, точнее, он у нас всего-то один, а после обеда иду к себе в свой уютный домик с огородом. И родители-то какие у моих учеников заботливые! Помогли мне огород вспахать: я же к концу учебного года почти пришла, весна была в самом разгаре, так мне и грядки сделали, и картошкой всё засадили, я себе и помидоры успела купить, вон уже цветут вовсю.
Так что теперь у меня есть чем заняться на досуге: огород, природа, любимые книги. Сплошь классика: Толстой, Достоевский, Пушкин…
И подруга у меня даже есть, чтобы было с кем поболтать, когда становится одиноко: так мы с Лялей и дружим с первого дня нашего знакомства.
– Слушай, Ляля, а почему ты не уехала в город, как все остальные твои одноклассники? – спрашиваю я её, когда мы с ней сидим и пьём чай у меня на веранде. С душицей и с клубничным вареньем. С моего же собственного огорода.
Это ли не настоящее счастье!
– А я там была, – задумчиво смотрит на меня Ляля. – Но как-то не сложилось, – и я понимаю, что она уходит от ответа.
Наверняка какая-то грустная история о разбитом сердце. Расспрошу её потом при случае.
– А ты сама-то отчего убежала? – смотрит она на меня в упор, и я улыбаюсь в ответ:
– От суеты. От злобы. От назойливых мужиков, – и мы обе с ней прыскаем от смеха. – Почему-то им надо только одно. Как-будто всё, что у меня внутри для них не существует. Только пустая оболочка, понимаешь? – объясняю я ей.
– Понимаю, – грустно кивает Ляля. – Очень даже хорошо понимаю. А вот хотелось бы встретить настоящего принца, который не только мечтает о том, чтобы затащить тебя в постель, но который бы полюбил тебя за твою душу, – задумчиво произносит она и тянется в свою сумку.
Достаёт оттуда книгу, и я читаю название на обложке: «Пятьдесят оттенков серого».
– Вот прямо как здесь, – многозначительно смотрит на меня.
– И ты туда же?! – в голос смеюсь я.
– А что, красивая любовь, почему бы и нет, – пожимает плечами Ляля.
– Какая любовь? – возмущаюсь я. – Там же книга как раз не про это!
– А ты сама-то хоть читала? – строго смотрит на меня подруга.
– Да мне даже читать это не надо! – отмахиваюсь я в ответ. – Я и так вижу, что не «Анна Каренина», – доедаю я своё варенье.
– Ну вот ты возьми, и почитай, – тычет в меня своей книгой Ляля. – А потом уже выноси свои суждения. Ты же учитель литературы, должна знать материал!
– Ну хорошо, – соглашаюсь я. – Оставляй. А там посмотрим. Может и гляну на досуге, что там за шедевр изящной словесности. – Но вообще, мне твой отец рассказывал, что у вас тут монастырь старинный. И церковь при нём. Сплошная духовность и скрепы.
– Да, это точно, – допивает свой чай Ляля. – Этого не отнять. Спасо-Успенский монастырь Сергия Радонежского. Он совсем в упадок пришёл с церковью, пока к нам не приехал на служение отец Дмитрий. И всё восстановил. Даже и не знаю, откуда он столько денег взял, наверное, пожертвования какие-то, – рассказывает Ляля. – Туристы стали приезжать, торговля начала развиваться. Я одного мёда с вареньем в прошлом году три тонны продала. Только на нём всё и держится. Даже не все в город уезжать стали, а кто-то, наоборот, даже вернулся, например, я, – хохочет подруга. – Так что глядишь, может и встречу какого-то заезжего миллионера тут у нас, – подмигивает Ляля.
– Да уж, по поводу миллионеров очень даже сомневаюсь, – пожимаю я плечами. – А те, кто мне попадались – сплошь были подонками и извращенцами. Так что не очень-то я в них верю, но книжку так и быть почитаю, – подвигаю я к себе мировой бестселлер. – Жарко сегодня, вот думаю, сходить что ли позагорать? – вслух размышляю я.
– Да конечно, сходи на речку, у нас народу никого, можно и в чём мать родила купаться, – уже собирается уходить Ляля. – Если пойдешь за деревню и свернёшь по тропинке у большого валуна, там как раз есть спуск к реке, а там заводь, ни одной живой души, и всё ветками укрыто. Так что пользуйся! – рассказывает мне Ляля про своё секретное местечко. – Там всё равно никто не ходит, так что можно смело и без купальников всяких. Очень удобно, потом и сохнуть не надо, – уже выходит она за дверь, и я решаю, что надо обязательно воспользоваться её советом…
Иду по пустынной тропинке, кругом стрекочут кузнечики, жужжат пчёлы, и я ещё раз убеждаюсь, как же мне здесь хорошо. Ни за что не уеду обратно в город… Даже если мне миллион предложат…
И тут наконец-то нахожу тот самый потайной спуск к Лялиному секретному месту. Раздвигаю ветви и мягко ступаю по пушистой траве.
Слышу тихий всплеск. Это течение реки?
Начинаю уже стягивать с себя сарафан, но тут снова слышу слабое журчание реки и вдруг понимаю, что я здесь не одна.
Собираюсь уже уйти, раз не получается уединится, но тут вдруг мой взгляд упирается в это. Точнее, в него.
И я больше не могу отвести взгляда.
Я смотрю, как завороженная, на это речное божество, точнее, на этого мужчину, который спокойно и ровно рассекает мощными руками гладь воды.
О Боже, какой он красивый! Да это Давид Микеланджело, если бы он вдруг ожил… Стою, не дыша, укрытая густой листвой, спускающейся до самой земли. Я понимаю, как нехорошо подсматривать, но когда видишь такое…
Что очень сложно, а практически невозможно увидеть в реальной жизни каждый день… Мощные мускулистые плечи, грудь, с намокшей на ней густой растительностью, которая так соблазнительно курчавится и спускается по чётким кубикам пресса ниже… И ниже… Что укрыто водой от любопытного и нескромного взгляда.
Моего нескромного взгляда.
Я чувствую, как у меня намокли ладони, дыхание участилось, да что это такое со мной?! Это невоспитанно, неприлично, гадко!
Мне надо быстро уйти.
Но я не могу.
Это так гадко… И сладко, чёрт побери!
Вот это речное божество, наконец-то, начинает выходить из воды, и я жду, словно заговорённая, когда же над поверхностью появится то, к чему спускается эта мокрая дорожка из чёрных густых волос… Я надеюсь, что он всё-таки одет.
Но нет…
Он тоже решил уединиться, наверняка уверен, что здесь его никто не увидит.
Но я вижу это. Я вижу его.
Такого просто не бывает в жизни. Я, конечно, не могу похвастаться тем, что многое повидала, но то, что сейчас открывается моему нескромному взору, просто великолепно. Это поражает любое воображение.
О да, там есть чему поражать!
И слабый неконтролируемый вздох вырывается у меня из груди.
Незнакомец поднимает свой взгляд, всматривается в густую листву, но я уже со всех ног бегу наверх, прочь от этого соблазна и наваждения.
И от этого видения, которое стоит у меня перед глазами…
7
Кровь шумит у меня в голове, когда я врываюсь в свой прохладный деревянный дом.
Запираю дверь, облокачиваюсь на неё спиной, не в силах забыть невероятное видение, которое только что наблюдала на речке. Словно сейчас он потянет за ручку и появится на крыльце.
Да что это вообще такое со мной? Первый раз в жизни.
Ну подумаешь, мужик! Голый.
Но почему у меня тогда так потеют ладони, и сладко мурлычет какой-то странный комок в районе груди?
Убеждаю себя, что это всего лишь адреналин. Не более того. С кем не бывает.
Ну мало ли кто это. Потом стали бы меня обвинять, что, видите ли, училка младших классов подглядывает за обнажёнными купальщиками.
Позор на всю деревню! Причём в прямом с смысле этого слова.
Так, ладно, это была случайность. Успокойся, Люба. Увидела голого мужика. Неспециально. С кем не бывает.
Быстренько смылась с места преступления и замела следы.
И я включаю свой ноутбук, чтобы проверить почту и скорректировать программу уроков на завтра. Уже последние дни учебного года, надо поторапливаться, а потом – долгие, тягучие, томные летние каникулы, наполненные жарой и сладкой негой, и у меня перед внутренним взором опять всплывает тот самый обнажённый торс из воды, весь в ртутных струйках прозрачной воды, стекающей ниже, ниже и ниже, туда… Чего я вообще не должна была видеть!
И хотя мой опыт в мужской анатомии более чем скудный, подлый внутренний голос всё равно шепчет мне, что такое увидишь крайне редко.
И это дорогого стоит.
Так, беру себя в руки и просматриваю последние письма, как вдруг вижу незнакомого адресата – Лаврентий Симферопольский. Директор частной школы-пансиона номер сто сорок пять. Да это одна из лучших школ страны! Частных школ, конечно же!
Всё педагоги её знают. И все депутаты и олигархи нашей родины считают своим долгом пристроить своих деток именно сюда! Ну пока, конечно же, они не отправят учиться их куда-нибудь в Великобританию.
Только эта школа ничем не хуже британских. А в чём-то даже и лучше. И я, конечно же, какое-то время назад отправляла туда своё резюме и письмо, в котором я писала, как хотела бы работать в этой школе…
И вот теперь меня туда решили позвать!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книгиВсего 10 форматов