Особые приметы, чтобы умереть

– Лучше слезьте ко мне, пожалуйста, – Холли была в отчаянии. Ей казалось, что этот бесконечно ужасный вечер не закончится никогда.

– Я здесь не пролезу, – сказал полицейский и за спиной Холли снова послышался стук. Она повернулась лицом к темноте. Лицом к своим страхам.

– Хорошо, – сказала она и пошла вперед, наткнувшись на какой-то театральный инвентарь. Что-то пластиковое отскочило в сторону, и она двинулась дальше, вытянув руки перед собой. Глаза постепенно привыкли к темноте, и она уже видела старую деревянную дверь, за которой ее ждал второй полицейский. Она обернулась, но окошко, в которое смотрел полицейский с пышными усами, скрылось за платяным шкафом, дверцы которого провисли на старых петлях.

– Я у двери! – крикнула Холли и посмотрела на покрытую ржавчиной ручку. Она несколько раз повернулась и застыла. – Кто там?

– Это полиция, откройте!

В этот момент тень убийцы отделилась от других теней подвала и накрыла Холли, будто смерть. Убийца схватил девушку за горло и развернул лицом к себе, а потом просунул пальцы между ее зубов, открыв ей рот. Он пытался ухватить ее язык, но поначалу тот выскальзывал из его пальцев. Убийца придавил горло девушки локтем. Холли начала задыхаться и раскрыла рот шире. Парень, наконец, зажал ее язык между большим и указательным пальцами и вытащил наружу.

– Теперь этот красивый ротик не будет говорить всякие гадости! Я знаю, такие, как ты, просто обожают сначала говорить, а потом думать, – сказал он и отрезал девушке язык.

Кровь заполнила ее рот, Холли замахала руками. Она перестала понимать, где она. Шоковое состояние выбило ее из реальности. Ей почему-то казалось, что она сидит на отвесе высокой скалы и смотрит вниз. Но там ничего нет.

Вот и прекрасно! Это маленький штрих, еще не завершенной картины, – думал убийца, засунув язык в карман. Он склонился над девушкой и перерезал ей горло. В появившейся ране булькнула кровь и надулась большим пузырем. Безжизненные пальцы, на руке Холли разомкнулись, выпуская телефон, который упал на пол и засветился в темноте. Из динамика послышался женский голос:

Холли! Вы меня слышите? С вами все в порядке? Ответьте!

Убийца поднялся на ноги, достал носовой платок из кармана своих широких меланжевых брюк и тщательно вытер окровавленный нож. Он даже не заметил, как, убирая платок назад в карман, случайно коснулся мизинцем кирпичной стены подвала, оставив кровавый отпечаток.

Когда полицейские проникли внутрь, парня уже не было.

Лиза

Это произошло с ней, когда она была еще совсем младенцем. В Джексонвилле наступила зима, и крупные хлопья снега падали на перистые листья пальм, постепенно превращаясь в сугробы. Уже к середине дня на город обрушилась сильная метель. Во Флориде редко бывают морозы, но тогда, температура упала ниже минус десяти градусов по Фаренгейту. Маленькую девочку, завернутую в льняную пеленку, грубые мужские руки, положили у дверей детского приюта. Крошка была голодна, поэтому не переставала сосать свой большой палец. Снежинки кружились в воздухе, ветер подкидывал их, а потом прибивал к земле. Человек, положивший девочку на порожки, постучал в дверь приюта и быстро удалился, оставляя на снегу свои следы. Никто так и не вышел, потому что в тот день дежурила старая миссис Тиффани. Она была глуха на одно ухо и пренебрежительно относилась к слуховым аппаратам. Миссис Тиффани считала, что все современные изобретения, не что иное, как проделки Сатаны. Именно Дьявол дарит людям блага, чтобы те бежали у него на поводу, прямиком в ад. Миссис Тиффани раскачивалась в старом, на скрипучих полозьях, кресле-качалке, и размышляла о бедных грешниках. Молодые люди совсем забыли об истинном Боге и преклонили свои глупые головы перед хитрым Люцифером. Возможно, они не понимали этого, возможно их стоило за это простить, но миссис Тиффани полагала, что лучшим методом будет для них наказание. В наказании кроется очищение. Пока миссис Тиффани пребывала в своих мыслях, девочка, тем временем, начала замерзать, она уже дрожала и похныкивала. Малышку почти полностью засыпало снегом, но льняная пеленка до сих пор сохраняла небольшое тепло. Спустя некоторое время ветер усилился, начав протяжно завывать в старой крыше детского приюта и девочка, сильно расплакалась. Она резко теряла температуру тела, синея на глазах Господа Бога, о котором постоянно поговаривала старая миссис Тиффани. Где-то заискрились провода, их сорвало вьюгой, и детский приют полностью погрузился в темноту. Миссис Тиффани помолилась, ожидая, что свет вернется, но резервное освещение не сработало, и тогда она вызвала дежурного электрика, очень морщинистого мужчину, от которого пахло махоркой. Женщина попросила его восстановить свет, на что тот недовольно пробормотал, что до конца вьюги сделать что-либо будет практически невозможно. На его ворчание миссис Тиффани ответила, чтобы он сделал хоть что-то. Например, вид, что работает. Электрик разозлился, махнул рукой, показывая этим, что спорить бесполезно, надел теплую спецодежду и вышел в метель, чуть было, не споткнувшись о младенца.

Он громко выругался и отнес плачущую малышку внутрь, после чего передал ее миссис Тиффани. Женщина перекрестилась, прочитала молитву и начала растирать маленькую девочку. Кожа на ее руках была очень грубой, но это только помогло разогнать кровь по телу младенца. Через несколько минут, малышка порозовела, а когда она получила порцию теплого молока, то, наконец, успокоилась и перестала плакать. Миссис Тиффани завернула ее в новую пеленку и уложила в свободную люльку, в самой дальней комнате по коридору. Какое-то время женщина покачивала девочку и напевала религиозные песни о том, как рано или поздно все пройдут через божественное очищение и станут более покорны. Под ее гнусавое пение, девочка уснула, и женщина тихо ушла. Малышка проспала почти целые сутки.

На следующий день девочку оформили в приюте. В той пеленке, в которой ребенок попал сюда, нянечка нашла записку, где было указано имя и фамилия девочки. Лиза Брукс.

Сама Лиза, конечно, не помнила всего этого. Она была совсем маленькой. Но зато она помнила яркие вспышки, которые начались с тех пор, как она чуть было не замерзла насмерть. Эти вспышки всегда сопровождались различными картинками, в которых можно было увидеть статичное событие, которое еще не произошло. С взрослением пришло и осознание происходящего с ней. Лиза стала замечать, что видения в момент этих вспышек, чаще всего происходят позже наяву. С каждым годом видения становились все ярче и отчетливее. Они становились более детализированные.

Однажды Лиза услышала, как старая миссис Тиффани плачет. Девочка выглянула в коридор и почувствовала легкий холодок, пробежавший по ее телу. Лиза покрылась мурашками. Потом, спустя годы, она заметила, что если такое случается, значит рядом, находится мертвый человек, а если быть точнее, его дух. Лиза подошла к женщине, и спросила у нее, что стряслось, на что миссис Тиффани ответила, что Лизе слишком рано знать причину случившегося с ней несчастья. Но Лиза уже знала. За спиной женщины, она увидела старика, который был облачен в черный блестящий костюм. Рот старика был, будто скукожен и Лиза поняла, что у него совсем нет зубов. Старик ничего не говорил. Он просто стоял и смотрел на нее. Но она не испугалась, потому что постепенно привыкла к тому, что может появляться вокруг. Лиза поняла, что старик, стоящий позади миссис Тиффани – это ее умерший муж. О его кончине старая женщина узнала совсем недавно. В голове миссис Тиффани крутились мысли о бесконечном горе и не желании продолжать эту жизнь дальше, без своего любимого мужа, с которым они жили так долго, душа в душу. Лиза не стала ничего говорить ей. Она просто ушла в свою комнату, чтобы поиграть с новыми игрушками, которые завезли волонтеры. По пути она оглянулась, но старика уже не было. Лиза задумалась, а был ли он вообще.

Вскоре подобных видений стало все больше и больше. Чаще всего она видела то, что может произойти. Однажды она предсказала, что на здание приюта обрушится высоковольтный провод. Это действительно произошло в ночь, когда была очень сильная гроза. Электрик, который нашел ее в дверях приюта к тому времени ушел на пенсию, поэтому взрослые вызвали какую-то экстренную бригаду, приехавшую на большой машине, которая ревом двигателя разбудила маленьких детей. Лиза убеждалась все больше, что все, что она видит, в итоге случается, и спокойно принимала это. Но взрослые были сильно озадаченны. Они, конечно, старались делать вид, будто ничего не происходит, но Лиза иногда «подслушивала» их мысли. Все они были напуганы.

Но радости от своего дара Лиза не испытывала. Девочка все свое детство чувствовала себя одиноко. Родители оставили ее, будто отказавшись от чего-то лишнего. Ровесники тоже старались ее избегать. Возможно, все дело было именно в ее способностях. Дети будто чувствовали, что она не такая как они. Спустя время, Лиза полностью утратила надежду найти себе какую-нибудь подружку. Все девочки, на ее предложение поиграть с ней, просто прятали глаза и говорили, что уже играют в другие игры, где количество участников якобы ограниченно.

А вот когда взрослые дяденьки и тетеньки посещали их приют, чтобы принять в свою семью какого-нибудь ребенка, Лиза наполнялась самой настоящей надеждой. Что, если в этот раз пришли именно за ней? Что если ей, наконец, посчастливится, и какие-нибудь хорошие люди заберут ее к себе в семью? Надежды тлели, Лиза зарывалась в подушку и плакала, пока в один из солнечных летних дней к ним не приехала пожилая семейная пара. Лиза случайно встретилась с ними в коридоре. Женщина в старомодной шляпке, увидев Лизу, сказала своему мужу:

«Смотри, какая красивая девочка! Просто ангелочек!»

Ее муж, у которого были очень пышные седые брови, наклонился к Лизе и, улыбнувшись, спросил:

«Привет, малышка, как тебя зовут?»

Лиза немного засмущалась, но она видела, как вокруг старика светится приятная розовая аура, немного похожая на шар, который окутывал его целиком.

«Лиза, – сказала она, – я так рада, что ваш кот нашелся!»

Мужчина и его жена переглянулись. Она не только озадачила их, но и напугала. Ее дар больше портил ей жизнь, чем помогал. Они, конечно, были очень вежливы с ней, но Лиза чувствовала, что все испортила. Старики быстро покинули приют, так и не пообщавшись с заведующей.

Со временем Лиза просто смирилась с тем, что останется совершенно одна. Она продолжала мечтать, но все чаще о чем-то более простом. Например, о новой плющевой игрушке, или вовсе обходилась без грез.

Но потом все изменилось. Когда Лизе исполнилось девять, ей начал снится один и тот же сон, который повторялся практически каждую ночь. Во сне Лиза видела красивую девушку, брюнетку, с черными глазами, ласково смотрящими на нее. И совсем скоро эта девушка действительно появилась в ее жизни. Ее звали Пенелопа. Теперь Лизе уже двенадцать. Почти два года Пенелопа была рядом с ней. Она помогла Лизе перевестись в больницу и начать лечение обострившейся болезни, причиной, которой, возможно было обморожение, в тот день, когда ее, завёрнутую в пелёнку, замело снегом на порожках приюта. И вот она здесь, в палате больницы, жива, а Пенелопа рядом.

* * *

Пенелопа снова шла по длинному коридору больницы Джексонвилла, с бесконечным переплетением теней, от ножек кушеток, стоящих в ряд. Она съездила за продуктами и вернулась. Подойдя, к палате номер тридцать восемь, Пенелопа остановилась и прислушалась к своим мыслям. Она прекрасно понимала, что девочка, находящаяся там, полна надежд, наконец, обрести свою семью, пусть и не полную. Возможно, Лиза ждет от нее некий первый шажок в этом направлении, но… готова ли Пенелопа дать девочке то, что она хочет? Готова ли она стать матерью для бедняжки, перенесшей столько страданий? Сможет ли она обеспечить ее, будучи еще студенткой? Она же еще совсем недавно сама была ребенком. С другой стороны, Лиза уже достаточно взрослая, она уже не младенец, бесконечно орущий по ночам.

Да, только не забывай, что девочка прикована к постели и ей нужен особый уход! Она должна постоянно находиться под наблюдением, понимаешь? Постоянно! Что ты будешь делать с учебой? Завалишь экзамены, а потом устроишься работать официанткой?

Пенелопа не знала ответы на эти вопросы. Они просто кружились по кругу в ее голове, пока она стояла перед входом в палату Лизы Брукс, никак не решаясь войти. Но разве она сама не хотела этого? Конечно, хотела! Она полюбила девочку с первого взгляда, еще в тот день, когда впервые увидела ее на игровой площадке в детском приюте. Пенелопа была уверенна, что между ними возникла какая-то невидимая, непоколебимая связь. Момент их встречи, был будто предначертан, прописан в какой-то книге судеб, где линии их жизней необратимо переплетались. Симпатия возникла с обеих сторон, постепенно перерастая в другие отношения, которые видоизменялись на разных стадиях с течением времени. Дружба, явно была на первом месте, но иногда проскальзывало ощущение недосказанности, что-то такое, что они обе скрывали друг от друга. Девочка тянулась к ней, но никогда не озвучивала вслух то, что Пенелопа так боялась услышать. Возможно, дело было в том, что Лиза обладала необычными способностями, большинство из которых иногда даже пугали. Но могла ли она читать ее мысли, Пенелопа не знала. Возможно, Лиза просто стеснялась заявить ей о своих желаниях, так, как была еще совсем ребенком. Девочке, только недавно исполнилось двенадцать, правда для этого возраста, Лиза обладала невероятной мудростью, которая была не присуща даже многим взрослым.

Пенелопа вспомнила их первую встречу. В тот день, она вызвалась помочь детскому приюту с покраской забора. Она купила четыре банки розовой краски и припарковалась на стоянке, озадаченная мыслями об отце. Его головные боли участились, но отец всячески отказывался ехать в больницу. Пенелопа прошла по дорожке из гравия и увидела маленькую девочку, которая сидела на скамейке, рядом с игровой площадкой. Она держала в руках белого плюшевого зайца, с длинными розовыми ушами и просто смотрела в сторону двух, недавно посаженых сосен, пока другие дети играли у нее за спиной. Пенелопа подошла к ней и спросила, как ее зовут.

– Лиза Брукс, – сказала девочка и слегка улыбнулась.

– А сколько тебе лет? – спросила Пенелопа и присела рядом.

– Десять, но совсем скоро будет одиннадцать, – Лиза обняла своего зайца и прижала к себе, будто чувствуя себя не очень комфортно.

– Почему ты не играешь с остальными детьми? – спросила Пенелопа. Девочка посмотрела в сторону детской площадки и ничего не ответила. Было, похоже, что она хотела уйти в себя и спрятаться там. Лиза еще крепче сжала своего зайца. Пенелопа решила перевести тему разговора.

– А как зовут твоего плюшевого друга? – спросила она Лизу.

– Зубастик, – с гораздо большей охотой сказала девочка, – а вы наша новая воспитательница?

– Нет, я волонтер, – ответила Пенелопа и Лиза задумалась. Она пыталась дать определение этому слову, но не смогла.

– Ну, понимаешь… Это когда ты безвозмездно делаешь что-то для тех, кто нуждается в помощи, – пояснила Пенелопа. Девочка наблюдала, как бегают другие дети и кивнула, показывая, что поняла.

– А что ты будешь делать сегодня? – спросила она Пенелопу.

– Сегодня я буду красить забор. Ты же хочешь, чтобы этот забор был красивым? – Пенелопа показала рукой на старый деревянный забор, огораживающий территорию детского приюта.

Лиза пожала плечами.

– Я больше мороженного хочу, – сказала она.

– О, я в следующий раз его тебе принесу, – сказала Пенелопа. – Ты какое больше любишь?

– Я люблю клубничное! – Лиза немного расслабилась. Какое-то невидимое напряжение, возникшее сначала, куда-то ушло. – А когда будет следующий раз?

– Я не знаю. Но я могу прийти к тебе и без всяких причин. – Пенелопа осторожно потеребила зайца за ухо.

– Это как? – спросила Лиза.

– Это просто так, – сказала Пенелопа и подмигнула девочке. – Ну вот, видишь, ты уже не такая грустная.

Но после этих слов случился обратный эффект. Лиза, что-то вспомнила и в ее зеленых глазах появилась печаль. Даже плюшевый заяц, казалось, загрустил. Ветер взъерошил ее светлые волосы, и она снова посмотрела на Пенелопу.

– Мое состояние ухудшается, – сказала она после паузы, положив своего зайчика рядом с собой.

– А в чем дело, что с тобой? – спросила Пенелопа.

– Я не чувствую рук и немного правую ногу.

Пенелопа растерялась. Она не ожидала, что у этой маленькой девочки могут быть такие проблемы со здоровьем.

– А что говорят взрослые? – спросила Пенелопа.

– То, что мне нужно в больницу, но с этим есть какие-то проблемы… Так они говорят! – девочка посмотрела на нее и добавила, – возможно, совсем скоро я не смогу ходить.

– О Боже, милая! Ты главное не падай духом! Жизнь часто преподносит нам страдания. Но они нужны нам, чтобы научиться быть мудрее и сильнее. Я обязательно поговорю с руководством приюта и все выясню. Может быть, я смогу что-то для тебя сделать! – сказала Пенелопа, пытаясь тщательно подбирать слова, понимая, что получается не очень.

– Думаю, в этом нет никакого смысла, – тихо сказала девочка.

– Не говори так, все будет хорошо! – Пенелопа была растрогана тем, что девочка выглядела сдавшейся, не верящей в возможный положительный исход.

– Не будет! – сказала девочка.

– Зачем ты так говоришь? Ты же не можешь знать наверняка! – Пенелопа совсем растерялась.

– Могу! Например, я знаю, что ты волнуешься из-за папы! – Лиза пристально посмотрела на нее. – Но не переживай! Его головные боли совсем скоро уйдут…

– Но откуда ты… – Пенелопа пыталась вспомнить, говорила ли она девочке что-то про своего отца. Кажется, нет.

– Откуда я знаю? Знаю и все! Понимаешь, это как листать книжки с картинками. Можно сразу открыть последние страницы и узнать чем закончится сказка. – Она посмотрела на своего зайца и замолчала.

– Не знаю, как ты догадалась про моего отца, но скажу тебе одно – ты должна настроить себя на лучшее! Понимаешь, это больше поможет тебе, чем чувство уныния. Плохие эмоции притягивают плохие события. Это такой секрет!

– Я люблю секреты, – сказала Лиза, – а ты знаешь еще какие-нибудь секреты?

– Я знаю много секретов, – сказала Пенелопа. Она, вдруг поняла, что не уснет этой ночью, пока не решит вопрос с этим ребенком.

– А ты ими поделишься со мной?

– Конечно! Я тебе обещаю! А сейчас мне пора. – Пенелопа встала и поправила платье. Ее легкое утреннее настроение исчезло без следа.

– Приходи еще, Пенелопа, – сказала Лиза и помахала ей.

– Я обязательно приду! – Пенелопа пошла дальше по дорожке из гравия, но Лиза, вдруг окликнула ее.

– Ты, правда, в это веришь? – спросила она Пенелопу.

– Что ты имеешь в виду? – Пенелопа остановилась и внимательно посмотрела на девочку.

– Я про то, что все будет хорошо, – сказала Лиза.

– Я всегда в это верю, – сказала Пенелопа, с полной уверенностью.

Затем она зашла к директору детского приюта и выяснила все детали этой печальной истории. Он много говорил о нехватке денежных средств, но Пенелопа настаивала, что будет трубить во все инстанции, если деньги на лечение девочки не будут выделены. Директор был сильно не доволен этим разговором.

– Понимаете ли, – пробормотал он, немного шепелявя – всеми этими вопросами занимается фонд помощи больным детям. Наш интернат не вправе лечить детей. Это вообще глобальная проблема. Большинство детских интернатов просто скрывают болезни детей, но когда дело касается таких серьёзных случаев, как у Лизы Брукс, тут уже руководству приходится что-то делать. Но скажу за себя, за наш приют в целом: мы делаем, все, что в наших силах.

– Так позвольте мне поучаствовать в этом процессе. Я сегодня же съезжу в фонд и соберу необходимые бумаги. Все юридические вопросы, я возьму на себя, моя подруга учится на юриста!

В итоге Пенелопа выиграла этот бой. Да, на это ушло больше года терпеливого ожидания. Но это не важно. Главное, что теперь Лиза находится под пристальным наблюдением врачей и проходит необходимое лечение, которое должно вернуть ей подвижность. Девочка многое пережила, она была полностью прикована к кровати, но, не смотря на это, активно боролась со своей ужасной болезнью. Различные электростимуляции мышц, массажи, введение препаратов, улучшающих кровообращение – она прошла через все.

Пенелопа толкнула дверь и вошла в палату. Лиза спала. Ее дыхание было глубоким, а под веками медленно двигались глаза. Пенелопа взяла девочку за руку и крепко сжала. Она старалась помогать всем детям в приюте, но Лиза была для нее особенной.

…какая-то невидимая, непоколебимая связь…

Пенелопа все еще чувствовала свою собственную душевную боль, после того, как мать оставила их с отцом и исчезла навсегда, растворившись в этом городе. Но у нее хотя бы оставался отец. Он до сих пор звонит ей каждое воскресенье. Пенелопа даже представить себе не могла, какого это оказаться в такой ситуации, когда у тебя нет никого, кто бы смог тебя поддержать.

Веки Лизы задергались и приоткрылись. Она увидела Пенелопу, улыбнулась и полностью очнулась от сна.

– Как долго я спала? – спросила она.

– Не так уж и много, но мороженное, которое я тебе принесла, уже растаяло, – сказала Пенелопа.

– Не хочу мороженное, – прошептала Лиз и сделала попытку потянуться, но руки слушались ее плохо.

– Да ты привереда! – воскликнула Пенелопа.

– Ага! А еще я вредина! – Лиза высунула язык и засмеялась.

– Тебе сегодня делали капельницу? – Пенелопа озабочено посмотрела на руки Лизы, на которых виднелись следы от иголок.

– Да, но мне не нравится здесь. – девочка печально посмотрела в окно.

– Врачи видят прогресс, но ближайшие пару дней, не советуют даже садиться. Кстати, коляску я тебе уже купила! –  сказала Пенелопа.

– Правда? Здорово! – девочка засветилась от радостной новости. – Наверное, ты здорово потратилась?

– Да, но у меня пока есть кое-какие сбережения. Так что могу себе позволить.

– Значит через пару дней? – Лиз не терпелось уже вырваться из этой комнаты.

– Делай упражнения, которые тебе прописали! – сказала Пенелопа.

– Они пичкают меня снотворным. Постоянно охота спать. Беее.

– Сон восстанавливает твою нервную систему. Ты же знаешь, без этого нельзя. Ты поправишься, дорогая! – Пенелопа взяла руку Лизы в свою и поцеловала.

– Ты уже уходишь? Говоришь так, будто прощаешься. – Лиза посмотрела на вафельный стаканчик, с подтаявшим мороженным. Она так долго спала, и все, что ей сейчас хотелось, это чтобы рядом кто-то был.

– Да, я заскочила на минутку, привезла тебе кое-что. Я не только волонтер, но еще кое-где подрабатываю. А еще эта учеба… Но я зайду вечером!

– Привези мне воздушных шариков. Разноцветных. Здесь так мрачно. – сказала Лиза, расстроено.

– Хорошо, – сказала Пенелопа. Она уже встала и направилась к выходу, но Лиза остановила ее.

– У меня снова было видение, – сказала она.

Пенелопа насторожилась. Иногда Лиза пугала ее. Все эти видения и ее сны… Лиза очень часто оказывалась права.

– Что же ты увидела? – спросила она девочку.

– Плохого Человека, – сказала Лиза, и Пенелопа ощутила привкус горечи во рту. Возможно таков на вкус страх.

– Пока что я не могу заглянуть дальше дерева, – сказала Лиза. Она смотрела, как по стене палаты пробегают солнечные зайчики, от проезжающих за окном автомобилей.

– Какого дерева? – спросила Пенелопа.

– Этого я тоже не знаю. Знаю только, что оно лежит. Его вырвало ветром. Но он появится, – в глазах Лизы Пенелопа увидела настоящий страх.

– Кто он?

– Я же сказала, Плохой Человек! – она замолчала и зажмурила глаза, будто что-то пытаясь вспомнить. Когда она открыла глаза, ее взгляд снова прояснился. – Но будет и хороший.

Пенелопа молчала. Она не знала, что на это ответить.

В комнату вошла медсестра и вкатила тележку с медицинским оборудованием.

– Как дела у нашей красавицы? – спросила медсестра.

– Она только проснулась, – сказала Пенелопа. – Будете делать упражнения?

– Да, но сначала я проведу осмотр.

– Я не буду мешать. Зайду вечером, Лиз, о’кей? – спросила Пенелопа.

– О’кей.

Пенелопа вышла.

Из головы не выходили слова Лизы.

Плохой человек… Но будет и хороший!

* * *

Вечером Пенелопа, как и обещала, приехала к ней с разноцветными воздушными шариками. Она села возле кровати девочки и улыбнулась. Пенелопа иногда расспрашивала Лизу о будущем. Но чаще всего то, что ее беспокоило, оставалось при ней. Вот и сейчас. Пенелопа никак не решалась спросить ее о чем-то.

– Я знаю, что ты хочешь о чем-то спросить меня, – сказала Лиз, – говори, все хорошо.

– Понимаешь, я все время думаю о будущем. Пытаюсь представить, какое оно будет, – сказала Пенелопа. – Но будущее всегда неизвестно и это пугает меня.