Населенная Антарктида

– Видимо, кто-то намеренно завалил проход от таких незваных гостей. – Михаил провел рукой по шершавому льду, словно убеждаясь в его рукотворном происхождении.

– Что скажешь, Сергеич? – обратился Борис по рации. Он был тоже в немалой степени удивлен появлением в этом месте ледяной стены, оборвавшей их уверенное продвижение.

– Вот это поворот, – прокряхтел Петр Сергеевич. – Подледные коммуникации! Ребята, на что мы наткнулись?

– Это только доказывает искусственное происхождение пещеры. Точнее теперь сказать туннеля.

– Гостям там не рады, это понятно, – ответил руководитель, внимательно разглядывая замурованный проход на мониторе. – Взламывать пока ее не будем. Просверлите стену и просуньте через нее зонд – посмотрим, что за ней. Дальше решим.

Крупногабаритный Борис быстро просверлил стену насквозь. Почувствовав, что бур провалился в пустоту, он вынул его и заглянул внутрь. За стеной стояла непроглядная тьма. Сняв перчатку, Михаил приложил руку, ощутив плотный поток холодного воздуха, сквозившего из отверстия. Циркулирующий воздух говорил о том, что пещера не заканчивается тупиком и что там, возможно, существует сложная подземная система. Зонд скользнул внутрь, отмерив толщину стены в полметра. Он передал изображение, показывая, что дальше шла точно такая же пещера.

– Как я и думал, – протянул Петр Сергеевич, беря нераспечатанную пачку сигарет с панели.

– Что дальше? – Димка сидел на соседнем сиденье вездехода, распивая ароматный чай, налитый из термоса.

– Подумать надо, – бросил руководитель, с трудом выбираясь с водительского сиденья.

– Сергеич, кури здесь! Ты со своими ребрами пока вылезешь, час пройдет. Еще час назад забираться будешь.

– Нет Димка, на свежий воздух надо.

Превозмогая боль, он аккуратно спустился на снег с гусеницы вездехода, стараясь меньше двигать корпусом. Чистая, морозная, безветренная погода позволила спокойно раскурить сигарету и сделать несколько осторожных вдохов едкого дыма. Петр Сергеевич задался вопросом, стоит ли вообще соваться в эти места? Что может ждать их в конце туннеля – свет удивительных открытий или смертельно опасная ловушка? Одно дело исследовать разломы, глубокие вымоины, ледяные пещеры, созданные самой природой. Но здесь, где проход был умышленно завален блоками, кто-то явно не хотел открывать свои тайны. И тайны эти носили, скорее всего, военный характер. А что если разлом открыл вход на заброшенную военную базу одной из мировых держав времен Второй Мировой, хранящую множество тайн? Антарктидой интересовались давно и многие, поэтому совсем нельзя исключать наличие секретных баз, функционирующих по сей день и хорошо охраняемых. Тогда как быть? Рискнуть? Или не стоит? Сделав глубокую затяжку, игнорируя боль в груди, Петр Сергеевич посмотрел на разлом, в котором они едва не погибли, затянулся еще раз и полез в вездеход.

Димка помог ему забраться и дал немного времени отдышаться, после чего вопросительно уставился на своего руководителя. Руководитель серьезно смотрел на разделенный на два окна монитор, передававший одновременно изображения с двух камер, установленных на касках Бориса и Михаила. Он видел, как воспользовавшись паузой, ребята решили попить чаю, в ожидании решения.

– Прием, как слышно? – взяв рацию, запросил Петр Сергеевич.

– Слышно отлично! – бодро отозвался Борис. – Ну что, ломаем стену?

– Не боишься? – улыбнулся руководитель.

– Кого? – удивился Михаил.

– Да в том-то и дело, что мы не знаем кого нам бояться и на чью территорию вторгаемся. Ладно, пробивайте проход и исследуйте пещеру дальше.

Ледяные блоки легко поддались мелкозубчатому диску циркулярной пилы. В течение получаса без особых проблем был выпилен узкий проход, но достаточный, чтобы через него мог боком пройти тепло одетый человек. Проход приглашал идти дальше, но ледяная стена, на которую наткнулись полярники заметно поубавила своим строгим видом их научный энтузиазм, показывая, что дальше соваться не следует. Они переглянулись, задавая друг другу немой вопрос – правильно ли мы делаем? Что нас может ждать в этой промерзлой темноте? Определить, когда именно был замурован проход, не представлялось возможным – десять лет назад или совсем недавно, когда над головой разошлись льды? Если это заброшенные коммуникации одной из секретных экспедиций прошлого, то это великое открытие, если действующая база, то преступление! Неуверенность, так несвойственная полярникам, длилась считанные секунды. Уложив инструменты, ученые продолжили прерванный путь, не терзая себя сомнениями, казавшимися мелочными на фоне грядущих великих открытий. Но ощущение, что они проникли на чужую территорию, больше их не покидало.

Пещера продолжала идти под наклоном, пока в какой-то момент ученые не наткнулись на вырубленные во льду неровные ступени, растрескавшиеся в нескольких местах. Под острым углом узкая лестница уходила вглубь и терялась в плотно подступившей темноте. Фонари тщетно пробивались сквозь мрак, не находя преграды внизу.

– Они что, до самого материка спускаются? – предположил Борис.

– Сейчас проверим, – ответил Михаил, доставая рацию. – Петр Сергеевич, разрешите спуск.

Петр Сергеевич с Димкой прильнули к экрану, не сводя с него глаз, словно смотрели самый захватывающий фильм в своей жизни.

– Не нравится мне это, – проворчал руководитель, не включая рацию. – Суем нос куда не следует.

– Может, вернем их? – предложил Дмитрий. – Доложим руководству о находке и пусть они решают, что с этим подземельем делать.

– Петр Сергеевич, – повторно раздался в динамиках серьезный голос Михаила, – как слышно? Как видно нас?

– Минутку, – бросил руководитель в рацию и задумался. Он переживал за своих подчиненных и не хотел подвергать их риску. За всю свою долгую работу в Антарктиде он никогда не сталкивался ни с чем подобным. Часто слышал разговоры о секретных базах, и не только человеческих, но и инопланетных, наслушался мистических историй, всевозможных страшилок, но всегда воспринимал это просто как интересную историю, не имеющую с реальностью ничего общего. Сейчас же он лично столкнулся с чем-то подобным и, наверное, впервые в жизни был растерян и не знал, что предпринять. Безумно захотелось закурить, но теперь только тогда, когда ребята выберутся на поверхность, не раньше!

– Как слышно, прием? – наконец–то решился Петр Сергеевич. – Оставляйте снаряжение на выходе и осторожно спускайтесь. Если увидите, услышите, или даже почувствуете что-то подозрительное – немедленно возвращайтесь на поверхность. Как поняли?

Вместо ответа на мониторе крупным планом возникли два больших пальца поднятых вверх.

– Ну что, Борька, так глубоко мы еще не были! – Михаил быстро скинул с себя все снаряжение и инструменты, оставив только фонарь и рацию. Когда Борис сделал то же самое, они приступили к осторожному спуску. Михаил шел первым, быстро углубляясь в толщу векового льда, больше не обремененный тяжелой ношей, не обращая внимания на неровности вырубленных ступеней. Следом шагал Борис, наоборот, внимательно глядя себе под ноги, боясь оступиться и упасть, покатившись вниз в неизвестность.

– Сергеич предупредил, – заметил он, – что, если мы почувствуем что-то нехорошее, то должны сразу уходить.

– Тогда сюда вообще соваться не стоило. У меня это чувство плотно так засело, когда мы в стене проход выпилили. Теперь избавиться от него не могу.

– От чувства, что ты проник куда не следует?

– Да. Как в чужой дом.

– Это работа наших коллег, однозначно! – Михаил продолжал уверенный спуск, словно навстречу с коллегами, которых только что упомянул. – У меня только один вопрос – база действующая или заброшенная?

– А ты бы как хотел? – Борис посветил наверх, пытаясь прикинуть, сколько они уже прошли.

– Пусть лучше будет наша, советская, построенная лет пятьдесят назад, но заброшенная из-за прекращения финансирования после развала Союза.

– Архивы были уничтожены, – продолжил развивать мысль Борис, – и она ушла в небытие, так как о ней никто не знал! Представляешь, сколько там интересного можно найти!

– А если до сих пор действующая?

Вопрос повис в воздухе, так как никто не знал на него ответа.

Петр Сергеевич внимательно следил за спуском своих коллег, не спуская глаз с монитора. Однообразное движение не утомляло, наоборот, делало его все более напряженным. Когда они вернутся, пообещал себе руководитель группы, выкурю сразу две сигареты. Может и все три! Вскоре на экране возникли полосы и рябь, и четкая картинка сменилась дергающимся фоном помех.

– Связь пропадает! – догадался Дмитрий, тщетно пытаясь разглядеть на экране изображение.

– Надо их возвращать! – Петр Сергеевич схватил рацию. – Прием, как слышно?!

В ответ стояла тревожная и пугающая тишина.

– Миша! Боря! Возвращайтесь на поверхность! Вы пропадаете из вида!

В ответ стояла все та же тишина, нарушаемая потрескиванием помех.

– Все, они в мертвой зоне, – обреченно проговорил Петр Сергеевич. – Слишком глубоко. И спускаются все глубже.

– Предлагаю вернуть их немедленно! – оживился Дмитрий. – Нельзя группу оставлять черт знает где без связи!

– Я знаю, что ты собираешься сделать. Нет, сиди здесь!

– Сидеть и просто ждать? А если с ними что-то случится?

– Дима, успокойся. – Петр Сергеевич отставил на панель бесполезную рацию. – Они сами попытаются выйти с нами на связь, но, узнав, что рация не берет, по инструкции должны будут вернуться в зону доступа, чтобы эту самую связь восстановить. Сам знаешь, что работы вслепую запрещены в экстремальных условиях.

– Знаю я, – молодой ученый был расстроен, что ему запретили спуститься в пещеру. – Будем ждать. Кофе будете, или чайку?

– Покурить бы…

Михаил, уверенно шагавший впереди, резко остановился и отстегнул от ремня рацию.

– Сергеич, прием! – В ответ стояла полная тишина. – Так и знал, что здесь брать не будет!

– Камеры тоже можно выключать. – Борис снял каску и выключил установленную на ней камеру. – Ни связи, ни визуального контакта.

– И что, возвращаться теперь? – Михаил убавил яркость фонаря до минимума.

– По инструкции, конечно, положено, но… – Борис посветил своим фонарем вниз, разгоняя светом плотную тьму в надежде увидеть конец этой бесконечной лестницы. – Мы так и не узнали, что там. Я же теперь ночами спать не буду, если не дойду до конца!

– Тогда вперед! Самому интересно. – Михаил прибавил яркость фонаря и продолжил спуск. – Если через пять минут не доберемся до конца – возвращаемся.

– Хорошо, тогда пошли быстрее!

– Засекай время.

Михаил целеустремленно и бесстрашно преодолевал ступень за ступенью, с нетерпением ожидая, когда же луч фонаря упрется в пол. Борис выглядывал из-за его плеча, но видел лишь бесконечные ступени и ледяные, покрывшиеся трещинами стены и низкий потолок.

– Может мы наткнулись на военную базу времен Второй Мировой? – выдвинул очередную версию Михаил.

– Не похоже, – возразил Борис. – Слишком тут все в хорошем состоянии.

– Согласен. Движение льда за это время внесло бы свои корректировки. Здесь только трещины.

– А если это не заброшенное место, нам тут будут не рады. Не зря же они, кто бы это ни был, прячутся от нас!

– Ты только представь! – оживился Михаил. – Почти сто лет назад тут была устроена военная база, в состав которой входили военные и их жены. По ряду причин они оказались изолированными от мира и вот сейчас их потомки живут здесь, считая эти льды своим миром.

– И конечно они одичавшие людоеды, – равнодушно добавил Борис, не разделявший фантазий своего друга. Возможно, ему было просто страшно. – Ты бы еще про инопланетян вспомнил!

Полярники резко остановились, услышав поднимающийся из глубины шум, напоминавший короткий, но резкий порыв ветра. Через минуту он повторился и вновь наступила привычная тишина. Вопросительно посмотрев друг на друга, ученые лишь пожали плечами и продолжили спуск, не проронив ни слова. С каждым шагом их продвижение становилось все осторожнее, все внимательнее прислушивались они к окружавшей тишине, боясь нарушить ее хоть словом. Михаил взглянул на часы и показал Борису четыре пальца. Еще минута и нужно будет возвращаться. Выбраться из пещеры, разлома, забраться в теплый вездеход и совместно решить, как быть дальше.

Наконец, внизу что-то тускло блеснуло в свете фонаря, заставив ученых зашагать энергичнее. Ступени заканчивались на небольшом пяточке, в противоположной стороне стояла широкая стальная дверь, покрытая толстым слоем инея. Борис зачем-то смел перчаткой налипший иней и тихо постучал по металлу.

– Войдите! – тихо произнес Михаил. – Ты это ожидал услышать?

– До конца дошли, можно и возвращаться. Только давай попробуем, дверь заперта или нет.

Борис взялся за толстую кованную ручку и потянул на себя прилагая все свои усилия и немалый вес. Раздался скрежет, посыпался иней и дверь приоткрылась. Из образовавшегося тонкого проема полился желтоватый свет. Борис поспешил заглянуть в него. Перед ним возник более широкий коридор, шедший перпендикулярно, освещенный светом редких тусклых ламп под потолком соединенных толстым кабелем. Михаил выглянул следом и присвистнул.

– Это не заброшенная база, – прокомментировал он увиденное. – А вполне себе действующая!

– И что дальше? – шепотом спросил Борис. – Похоже твои размышления недалеко ушли от реальности.

– Одним глазком глянем, и сразу назад. А то там Сергеич с ума сходит, наверное.

– Конечно сходит. Надо быстрее разобраться с этим.

Еще раз приложив усилия, он приоткрыл толстую дверь еще шире и мужчины вышли в тускло освещенный просторный коридор. По правую сторону он ровно уходил в даль, слева делал плавный поворот. Этот поворот стал решающим в выборе направления. Сейчас заглянем за него и назад!

Мужчины аккуратно ступали по ледяному полу, постоянно оглядываясь, чувствуя себя незваными гостями в чужом доме. Они вели себя настолько тихо, что старались не разговаривать друг с другом даже шепотом, чтобы не привлечь внимания хозяев подледного мира. Теперь сомнения, что база жива, рассеяли работающие лампы, висевшие на толстых проводах. За поворотом коридор плавно уходил вниз и терялся в дали. В этом же месте ученые обнаружили широкую нишу ровной круглой формы. Заглянув в нее, они увидели вертикальный ствол, с вмонтированными стальными балками, сильно напоминающий шахту лифта, освещенную таким же тусклым светом. Он уходил вниз на большую глубину, настолько большую что разглядеть дно не представлялось возможным. По стволу шахты свисали провода, стянутые в косу, плавно покачивающуюся под действием сквозняка, и туго натянутые стальные тросы, толщиной в человеческую руку, по всей видимости выполнявших спуск и подъем грузового лифта.

– Там, наверное, выход на поверхность, – сообщил Михаил, глядя вверх, откуда спускался пучок сплетенных проводов и толстых тросов.

– Вызывай лифт, – шепотом произнес Борис, пытаясь разглядеть что-то внизу. – Устроим Сергеичу сюрприз.

Сама атмосфера говорила о том, что здесь кипит жизнь. Ее проявления не заставили себя ждать: провода тихо загудели, как будто кто-то дал напряжение, тросы напряглись, а движение сквозняка снизу усилилось, словно его гнала поднимающаяся платформа.

– Это твой лифт едет! – шепотом прокричал Михаил, толкая Бориса. – Уходим отсюда!

Снизу быстро нарастал приглушенный гул, но из-за большой высоты разглядеть его источник было невозможно. Мужчины еще раз глянув вниз, поспешили покинуть это странное место. Пройдя через дверь, Борис затворил ее за собой, чтобы не выдавать своего присутствия.

– Все, хватит испытывать судьбу! Возвращаемся! – прошептал он и быстро побежал вверх по ступеням. Михаил последовал за ним, но через секунду оба замерли на месте. Сверху раздались приглушенные голоса и отблески от лучей фонаря. Кто-то спускался по ступеням в поисках не званных гостей, без спроса проникших в чужие владения.

– Возвращаемся! – Борис был явно напуган.

– Куда?! – Михаил чувствовал, как его сердце бешено колотится.

– Запрячемся за углом, где лифт.

– Бежим!

Ученым пришлось вернуться, так как на лестнице спрятаться было негде.

Когда они пробегали мимо округлого вертикального ствола, то убедились, что это была действительно шахта грузового лифта. Мимо них вверх пронеслась широкая круглая платформа. На ней они увидели с десяток вооруженных людей, одетых в белую маскировочную форму. От неожиданности полярники растерялись так сильно, что, не пытаясь спрятаться, проводили необычных пассажиров взглядом до конца, пока те не скрылись из виду. Полярники вопросительно уставились друг на друга, задавая немой вопрос – ты тоже это видел?!

Раздавшийся скрип ржавых петель тяжелой двери, через которую они попали сюда, привел их в чувство, и они бросились бежать дальше по уходящему в глубь коридору. Через какое-то время остановились и прижавшись к ледяной стене стали прислушиваться, стараясь сдерживать рвущееся наружу дыхание. Ледяные стены отражали чьи-то приглушенные голоса, но они исходили из одного места, не приближаясь и не удаляясь от ученых. Кто-то стоял возле той злополучной двери и решал, куда могли направиться посторонние, чтобы схватить их. Сомнений в том, что их появление здесь не осталось незамеченным не было.

– Если они пойдут сюда, нам придется бежать дальше, – прошептал Михаил. – Наши инструменты возле лестницы они не могли не заметить.

– Раз они теперь знают про нас, не лучше ли нам выйти с поднятыми руками? – предложил Борис. – Объясним, что мы просто ученые и случайно попали сюда во время работы в разломе.

– И случайно выпилили проход в стене?! Борька, они убьют нас! Они, скорее всего, тоже вооружены до зубов, как те военные в лифте! – Немного подумав, Михаил добавил: – Идея хорошая, но как ты себе это представляешь? Подойти и спросить – не подскажите, как пройти к выходу? Мы люди не местные, плохо еще ориентируемся в ваших краях!

– Мишка! Прекрати! Сейчас не до этого. Или ты еще не понимаешь нависшей над нами угрозы?

– Они о чем-то говорят… Но все равно не могу разобрать ни слова.

– Тише! Они идут сюда?

– Похоже, что да. Бежим! Я не хочу попасться им в руки, кто бы они ни были.

Это был отчаянный бег. Ученые понимали, что сами себя увлекают все дальше в недра подледных коммуникаций, принадлежащих каким-то военным. Военным, которые изловив их, обязательно убьют. В их головах не укладывалась эта мысль, но сейчас как-то сформулировать или хотя бы осознать то, что они видели собственными глазами, у них не было времени. Работал только инстинкт самосохранения, не позволявший размышлять над тем, кому принадлежит эта секретная военная база и что им самим угрожает за проникновение на ее территорию.

Этот бесконечный бег по тускло освещенному коридору привел полярников на широкую площадь, от которой расходилось три ответвления, еще круче уходящих вглубь ледника, заставив ученых в растерянности остановиться на перепутье. Здесь же имелись целых четыре шахты лифта, аналогичные той, что была у входа. Мужчины стали озираться в поисках спасительного выхода. Взгляд Михаила упал на боковую дверь, точно такую же, через которую они проникли сюда.

– Надеюсь она не заперта!

Дверь поддалась довольно легко, но все равно издав предупреждающий скрежет. Михаил с Борисом оказались перед ведущей наверх лестницей, вырубленной во льду. Прикрыв дверь, чтобы не выдавать себя, не думая ни секунды, они побежали по лестнице перепрыгивая через две ступени, включая на ходу фонари. Только поднявшись по ней на следующий уровень, они позволили себе отдышаться.

– Что дальше делать будем? – Борис устало сел на пол, облокотившись спиной о стену. – Даже если это такой же уровень, который мы пробурили в леднике, нам через него не выбраться.

– По крайней мере он ведет наверх, а не вниз.

– Это ничего не дает, Миша! Даже если он ведет на поверхность, там нет обычного выхода, как в метро с указателем. И если проход окажется замурованный льдом, нам через стену без инструментов не пробиться.

– Тогда вернемся назад. – Михаил выключил свой фонарь экономя заряд, Борис последовал его примеру, и они погрузились в полную темноту и ледяное безмолвие, нарушаемое только собственным дыханием. Несколько раз они пробовали выйти на связь с Петром Сергеевичем, но рация молчала, не улавливая ни одной волны. Решили попробовать выйти на связь позже, когда поднимутся выше к поверхности.

– Кого ты разглядел в лифте? – спросил Борис после небольшой паузы. Мужчинам нужно было время, чтобы прийти в себя.

– Они проехали очень быстро, я особо ничего и не разглядел, – уклончиво ответил Михаил.

– И все же. – Настаивал Борис. – Я хочу сравнить с тем, что видел ты, чтобы убедиться, что мы видели одно и то же.

В темноте ледяной пещеры повисло напряженное молчание. Борис терпеливо ждал, пока Мишка собирался с мыслями.

– Целый вооруженный отряд, человек десять, не меньше. – Выдавил он все, что насобирал в памяти об увиденном.

– Да, – согласился Борис. – Человек десять. Это были самые настоящие полярные спецназовцы!

– Они нас видели? – спросил Михаил и по его телу пробежала нервная дрожь.

– Думаю да. Но они на нас почему-то никак не среагировали – стояли как истуканы.

– А как они должны были среагировать? Сразу изрешетить пулями, как в боевиках?

– Это в боевиках, – вздохнул Борис и продолжил свои размышления об увиденном. – На Антарктиде запрещено размещение военных баз. Может кто-то собирается захватить этот континент со всеми его богатствами и присвоить себе?

– Может все гораздо прозаичнее. Обычная международная база, только в ней не ученые, как мы, а военные.

– Зачем здесь держать военных? Кого охранять? Или на кого нападать?

– Нам это знать не обязательно. – Подвел итог Михаил. – Надо просто тихо убраться отсюда.

– Мы попали в ледяную преисподнюю, – мрачно заявил Борис. Его тон говорил о том, что он все прекрасно понимает. – Отсюда надо бежать и желательно никому не попадаться на глаза.

– Согласен. Тем более, что они знают о нас. Они видели наши инструменты, видели, откуда мы попали сюда и теперь ищут вторгшихся на их территорию. Кто бы они ни были, добра от них не жди. Не зря же они с автоматами бегают!

– Здесь все может быть не так, как мы видим и представляем себе это место.

– Здесь все не так! – Михаил поднялся на ноги. – У меня, как и у тебя, тысячи вопросов, но пока интересует только один – как отсюда выбраться!

– Пошли. – Борис поднялся с места и ученые зашагали по туннелю, не особо веря, что смогут через него выбраться наружу.

Связь молчала, несмотря на то, что с каждым шагом они становились ближе к поверхности. Экономя заряд фонарей, пользовались только одним, на тот случай если придется какое-то время провести в поисках другого выхода. Сбавив яркость фонаря наполовину, осторожно пробирались дальше, ругая себя, что зашли слишком далеко во всех смыслах этого слова. В конце длинный коридор оказался не просто аккуратно заложен ледяными блоками, а завален грудой битого льда, смерзшегося в единый монолит, заполнявший все пространство от пола до потолка, словно здесь когда-то произошел обвал. Михаил для убедительности пару раз стукнул ногой по неровной куче с торчащими из нее острыми кусками льда, убеждаясь в ее неприступности. Выразив по этому поводу свое расстройство минутой молчания, мужчины развернулись и зашагали обратно. Другого выбора, точнее выхода, у них все равно не оставалось.

Спустившись к двери, ведущей в основной туннель, ученые замерли, затаив дыхание, пытаясь расслышать какое-либо движение по ту сторону. Так ничего не услышав, они аккуратно отворили дверь и осторожно выглянули в широкий коридор. Тусклые лампы освещали безлюдную площадь, в шахтах лифта гулял сквозняк, раскачивая толстые кабеля, откуда-то снизу доносился приглушенный гул, чередующийся глухими ударами и коротким эхом, разлетавшимся по ледяному лабиринту.

– Мне страшно, – прошептал Борис.

– Мне тоже. Но выбора у нас нет. Пошли!

Михаил подтолкнул сомневающегося друга, и они быстрым шагом направились к заветной двери. Из-за подъема было трудно идти, но адреналин гнал их вперед, к выходу из ловушки, в которую они сами себя загнали. Они понимали, что, если сейчас на их пути окажется кто-то из местных обитателей – бежать им будет уже некуда. Что их тогда ждет? Убьют как свидетелей, оказавшихся на сверхсекретной военной базе? Скорее всего да. И от этого становилось действительно страшно. Страшно от собственной беспомощности, от беззащитности перед неминуемой гибелью. Эти закаленные люди привыкли смотреть опасности в лицо, но опасность исходила от стихии, от хрупкого льда под ногами и внезапно выныривающих разломов, и все эти годы они прекрасно справлялись с возникающими трудностями все более закаляя свой характер. Теперь они столкнулись с неизвестностью, наполнявшей ледяные лабиринты, которые охраняли вооруженные люди. И, скорее всего, ничем хорошим это закончиться не могло. Меньше чем через неделю на Большую землю улетал последний самолет, и они планировали улететь на нем домой, казавшийся сейчас таким далеким в этом подледном мире.