Папины хлопоты

Надо сказать, что после моей победы над бароном и его людьми, торг у моих людей пошёл оживлённо и с большой выгодой. Теперь за нами весело скакали четыре крепкие мохноногие лошадки, шесть кучерявых овец, а в телеге было тесно из-за мешков с зерном.

– Борн есть мысли как мне найти в городе этого Лельбераля? – спросил я старосту спустя два часа скучной поездки, когда на горизонте начали вырисовываться очертания башен и крепостных стен.

– Господин, а вы знаете, как он выглядит?

– Да. Средний рост, родинка под правым глазом, волосы заплетены в две тонкие косички по вискам, правая мочка уха повреждена, скорее всего, давний ожог.

Крестьяне выпучили от удивления глаза.

– Не удивляйтесь, быть внимательным и подмечать самые тонкие, вроде бы незначительные детали это одно из необходимых качеств моей службы. Бывшей службы,– вздохнув, объяснил ваш покорный слуга. – Я видел Лельбераля в лесу. Правда, недолго. Там, где они меня схватили.

Покивав головой и старательно задушив в себе любопытство, Борн ответил:

– Эльфы никогда, ну почти никогда, не живут на одном постоялом дворе с людьми. Стараются находиться поближе к своим.

– Брезгуют?

– И это тоже господин.

– Продолжай.

– Так вот, в Кносте их всего три. Однако Лильбераль, так же, как и его господин, изгои и принять их могут только в "Серебряном ручье", – выдохнул староста, видать, отвыкнув на природе от таких пространных рассуждений.

– Покажешь где?

– Конечно, это недалеко от Главных ворот.

Ещё какое-то время мы ехали молча, а затем Борн медоточиво, тщательно подбирая слова, произнёс:

– Господин, а может вы всё же останетесь с нами?

– Ты же знаешь, я ищу дочь.

– Да, леди Элизабет… но я о другом. Может быть, Ваша Светлость, вернув ее, будет править нами? Мы будем очень-очень рады!

Староста и другие крестьяне, внимательно прислушавшиеся к разговору, смотрели на меня с такой преданностью, что будь я лет на двадцать помоложе поддался бы. Ей богу поддался бы.

– Я не могу Магнус. У меня там жизнь. Извини.

В ворота мы въехали через полчаса и знаете, что? Пропуском нам стала одна серебряная монетка и мой (ну не мой конечно) щит с гербом Клейсбестов. Всё-таки феодализм здесь наше всё.

Распрощавшись со своими крестьянами (да моими), я кратенько проинструктировал Борна как ему себя вести в моём отсутствии. Посоветовал сделать своей правой рукой человека, служившего в армии и хоть немного разбиравшегося в караульной службе. Кстати, такой персонаж в деревне у них был – крепкий дед почти пятнадцать лет отслуживший в дружине отца предыдущего барона. Я надеялся, что старик научит крестьян хотя бы основам воинского ремесла. В конце концов, оружия я им там оставил достаточно. Также мы договорились с Магнусом о пароле, на случай если мне понадобится помощь, и я за ней кого-нибудь пришлю.

На прощание целоваться, конечно, не стали, но глаза старосты были на мокром месте. Да, и ещё, перед уходом тот сунул мне в руки… щит с гербом. Сказал пригодится. Я спорить не стал, в конце концов могу выбросит его в любой момент. Всё, пора работать.

Здесь же на рынке ваш покорный слуга купил крепкий фургон и две покладистые лошадки мышастой масти. Забросив внутрь свой рюкзачок, я по запруженным людьми улицам направился в сторону "Серебряного ручья" где меня ожидал этот Леголас недорезанный.

Кност был обыкновенным средневековым городом – грязным, вонючим и шумным. В глазах рябило от пёстрых одежд, диковинных причёсок и представителей разных рас. Вот мимо меня прошёл чопорный прихрамывающий эльф в сопровождении охраны, а вот сквозь толпу клином пробивались полутораметровые гномы – абсолютно квадратные и в обязательных стальных доспехах и шлемах. Нагло расшвыривая всех вокруг себя, они забурились в таверну справа. Кстати не у всех коротышек были бороды. Толкин врун.

Особенно поразил меня вывернувший из-за угла оранжевокожий тролль с железным кольцом в носу, тащивший на плечах огромную деревянную балку. Вот образина так образина. Любой из шагавших по мостовой был ему до пупка максимум. Судя по всему, тут их использовали как краны, тракторы и экскаваторы одновременно.

Эльфийский постоялый двор был обыкновенным и от людских почти не отличался. Разве, что над входом вместо вывески был искусно вырезан бегущий поток воды, выкрашенный серебряной краской. Работа была отличная, по воде плыли листики, веточки и даже было видно очертание рыбок.

Припарковав лошадок, я бросил мелкую монетку шнырявшим туда-сюда курносым мальчишкам и, забросив рюкзак на плечо, обошёл вокруг двухэтажное здание, окружённое крепким частоколом. Вход был один. Что ж, очень удобно, хоть и не разумно.

Вернувшись к фургону, подозвал к себе вихрастого озорника, наблюдавшего за моей повозкой. Показав ему серебряную монетку, чем вызвал искренний восторг, я сказал:

– Иди в «Серебряный ручей» и скажи хозяину, что к господину Лильбералю, остановившемуся у него, прибыл старинный друг из Северного придела. Спроси готов ли он его принять.

Кивнув мальчишка убежал. Правда вернулся всего через три минуты, кривясь от боли и держась за правое ухо.

– Хозяин сказал, что Лильбераль отдыхать изволит, а меня человеческое дерьмо, он больше видеть на постоялом дворе не желает.

Вложив в ладошку пареньку две монетки – серебряную и медную (в качестве премии за риск и унижение) я попросил его подождать меня.

Обойдя «Серебреный ручей» ещё раз по кругу, мне удалось обнаружить место, где здание вплотную прилегало к частоколу. Вынув из рюкзака пару склянок с маслянистой жидкостью внутри и торчащими из горлышка тряпичными жгутиками (зажигательную смесь смастерил ещё по дороге в Бокт) я поджёг их карманной «зиппо», с гравировкой красной звезды на боку (дочин подарок), и одну за другой зашвырнул в открытые окна на втором этаже.

– Гори-гори ясно, чтобы не погасло.

8. Пой птичка, пой

Эльфы полезли из "Серебряного ручья" как тараканы. Здание горело весело, потрескивая и разбрасывая во все стороны искры. Жаль конечно остроухих изгоев, но ничего, мерзавцы и разбойники и не должны отдыхать с комфортом, да ещё на мягких перинах.

Лилбераль выскочив из дыма одним из первых, прокашлялся, а затем, закинув за спину котомку и саблю (походу дела они тут такие же лучники как я балерина) отправился в сторону большой площади, откуда я недавно приехал. Ваш покорный слуга, опустив на голову капюшон, пристроился за ним, периодически понукая лошадок.

Ух ты! Топая, мимо нас пробежали два тролля с огромными бочками за спиной. Ёмкости с водой удержались на специальных ремнях, надетых на плечи страшилищ, а из днища торчал толстый шланг. Кхм, забавно. Это, судя по всему, пожарные машины торопятся на происшествие. А где пожарники? А, вот и они! За крайним троллем неслась раскрашенная в красный цвет телега полная людей в шлемах, с баграми и топорами. Эх, жаль не посмотрю на сам процесс.

Эльф шёл уверенно, не оглядывался, раздавал увесистые подзатыльники мальчишкам разносчикам и пинки зазевавшимся лоточникам. В общем, мразь, он и есть мразь.

Кност напоминал мне киношный Эребор, вот только никакой горы, где дрых жадный дракон рядом и в помине не было, а над узкими, запруженными народом улочками летали шустрые стрижи. Помаленьку тянуло горелым.

Когда Лильбераль свернул на грязную улочку, располагающуюся параллельно главным воротам, я подхлестнул лошадок, стремительно сократил расстояние между объектом и опустил ему кулак на затылок, одновременно рывком затаскивая внутрь. Не останавливаясь, пронёсся по грязной дороге до маленького пустыря, на котором цвели вполне нашенские одуванчики, где и придержал коней. Ну а что? Место хорошее сразу видно, и вокруг никого. Мне подходит.

Забравшись внутрь фургона, я задёрнул полог и зажёг масляную лампу, приобретённую вместе с лошадками на рыночке. Приведя беднягу в чувство, похлопав его по щекам, моя персона некоторое время наслаждалась эффектом, произведённым на эльфа.

Тот шипел, плевался, ругался самыми последними словами и даже пытался меня лягнуть. У него бы это обязательно получилось, если бы я предварительно его не связал, подтянув руки за спиной к ногам. Ну а что остроухие же должны быть ребята гибкие?

Перевернув пленника на бок, я резко ударил его ребром ладони в висок. Тот сразу замолчал и смешно завращал глазами.

– Слушай меня внимательно, Лильбераль и не перебивай. Все твои дружки в замке сдохли. Убил их я. Убью и тебя, если ты не ответишь на мои вопросы. Отвечать нужно быстро, чётко и по возможности исчерпывающе.

– Да пошёл ты…!

Новый удар под рёбра и хруст прервали поток ругани готовый сорваться с губ эльфа.

– Ты плохо слышишь?

– Да мы тебя урод…!

Серия из трёх тумаков в самые чувствительные места заставила остроухого зашипеть от боли и закашляться. Подумав пару секунд, я взял его указательный палец, на правой руке, оканчивающийся длинным как у бабы ногтем, и свернул в противоположную сторону.

– Ааа! Чёрт!

– Переломаю тебе все кости дурачок, если ты не начнёшь говорить.

– Да ты хоть знаешь, с кем связался, мой господин не просто так…!

Два удара по сломанному ранее ребру и выбитая коленная чашечка заставили пленника снова заткнуться. Взглянув на побелевшего эльфа и без какого-либо гнева в голосе, я медленно, чеканя каждое слово, произнёс:

– Девушка с разными глазами, которую вы притащили из леса, где она?

Поёрзав на досках фургона и неловко повернувшись ко мне, при этом оцарапав лицо, Лильбераль просипел:

– Развяжи меня. Я не опасен. Всё тебе расскажу.

Дальнейшая беседа проходила в тёплой и непринуждённой обстановке. Из которой удалось узнать следующее:

А.) Дочь моя, так же как и все выходцы из нашего мира – Искренняя. То есть, абсолютно не подверженная, какому либо магическому воздействию. Конечно, если метнуть молнию, огненный шар или ещё что-то в этом же роде, мало не покажется, но гипноз, любые формы внушения, а также разнообразные проклятия и другие манипуляции с сознанием, в этом наполненном магией мире (странно, а я её ещё и не встречал вовсе) на нас просто не действуют.

Б.) Лизка была целой и невредимой только потому что стоила аж четыре кошеля золота которые мне остроухий с гордостью продемонстрировал. Кретин! По его словам продал он её (скреплю зубами, но держусь) мажордому местного герцога Иоганну Гулду. Что тот намеривался делать с моей красавицей эльфийская мразь конечно не знала.

В.) Алиендил и его банда оказались не простыми разбойниками, а самыми настоящими борцами за свободу. Типа местные революционеры. Чего-то они там готовили на своей эльфийской родине, а здесь насилуя, грабя и убивая людишек, просто отдыхали. Впрочем, на их внутренние разборки мне было фиолетово.

Г.) Эльфы не умеют держать слово.

Записав кое-что в блокнотик, убрал его в нагрудный карман под кольчужку и… внезапно понял, что не один. Снаружи явно кто-то околачивался. Оттолкнув мёртвое тело Лильбераля, я раздвинул полог и выпрыгнул из фургона.

В десяти шагах от повозки замерло четверо людей, профессия которых была написана у них на лицах.

9. По рукам

Потёртые кожаные камзолы, стоптанные ботинки из замши (ведь оставаться в тени и бесшумно ступать это их ремесло), капюшоны, на руках двоих бронзовые браслеты, у третьего, скорее всего главаря, серебряные. Наглые морды, жадные, зыркающие взгляды обшаривающие меня с головы до пят. На Руси таких называли татями, то есть ворами, ночными похитителями. Вот и братва подтянулась. Что-то слишком быстро.

Они окружили меня, образовав ровный полукруг. С троицой всё понятно – самоуверенные, а значит уязвимые, а вот четвёртый стоящий чуть позади и справа от главаря, с вьющимися чёрными кудрями и такого же цвета ухоженной бородкой, совсем другого полёта птица. Лет тридцать, крепкий, жилистый, собранный, корпус чуть наклонен вперёд, ноги согнуты – готов ко всему. Но самое главное взгляд, прямой, не наглый, скорее оценивающий, как у меня – солдат и не из рядовых. Почему он с ними?

Позади меня хрустнула ветка, и я понял, что их пятеро. Покрытый веснушками верзила в зелёной домотканой курточке и длинноносых пуленах, крутил между пальцами рукоять ножа.

– Чем обязан? – спросил ваш покорный слуга, окруживших меня грабителей, сделав два шага вперёд.

Верзила позади хохотнул и пристроился прямо за спиной встав между фургоном и мной. Наверняка подумал, что я растяпа и лох, раз открыл ему спину. Ему невдомёк, что сделано это специально.

– Да, вот хотели посмотреть, что у тебя в фургоне дядя, – сверкнув ярко-голубыми глазами, главарь плюнул мне под ноги. – Ты не против?

– Против. Что ещё?

Словно по команде, трое, в том числе и чернобородый, вытащили ножи, а вот солдат наоборот сложил руки на груди и сделал маленький шажок назад.

Они не были опасными для меня. Даже тот рыжий, что пристроился за спиной. И дело даже не в том, что в рукаве и у меня лежал гоблинский кинжал, просто все знакомые с правилами ножевого боя знают, что – главное не бояться. Паникёры в половине случаев сами лезут под удар, либо даже налетают на клинок. Профессионалы, ждут благоприятной обстановки или ошибки атакующего, суперпрофессионалы, создают эти ситуации сами.

Сделав шаг в бок и назад, я, заставил рыжего верзилу нанести удар первым. Поднырнув под его руку, сначала треснул торопыгу локтем в голову, а затем перебросил через себя, добив коротким тычком в шею. В этот же момент ко мне одновременно метнулось сразу два противника. Они скорее мешали друг другу чем помогали. Увернувшись от удара правого, я перехватил его руку и дважды нанёс ему удар в солнечное сплетение и под челюсть. Падающий грабитель закрыл меня от атакующего слева, чем я не преминул тут же воспользоваться – блок, рука с ножом ушла в сторону, удар ногой в колено и смачная оплеуха от которой противник рухнул на землю застонав.

Внимательно наблюдавший за схваткой солдат, одобрительно, и мне даже показалось с некоторой толикой удивления, кивнул.

– СТОП! Стоп! Мы поняли! Сильно извиняюсь! Дядя, а ты лют, – широко блеснул белоснежными зубами главарь, пряча свой нож под одежду. – Давай дружить. Парни согласны. Да парни?

Показывая мне разведённые в стороны руки с раскрытыми ладонями бородатый пошёл ко мне. Никакой угрозы от него не исходило. Этот типаж мне был хорошо знаком, они не так умны, как могли бы быть, получив образование, но университетом их является улица. Здесь ты либо жертва, либо хищник. Такие как он словно дикие звери в лесу руководствуется не столько разумом, сколько инстинктом, который безошибочно подсказывает, когда нужно сражаться, а когда отступить. И кто сказал, что это плохо? Я часто так делаю.

Ловко обогнув меня, главарь подошёл к фургону и заглянул внутрь.

– Хм, что-то с эльфом не поделили? – будто старому другу сказал он мне. – Я тоже этих остроухих ублюдков не жалую. В детстве мы с матерью жили в доме, где управляющим был эльф. Так вот он…

– Я не нуждаюсь, ни в компании, ни в дружбе.

– А это ты зря дядя, – притворно закатил глаза, бородатый облокотившись о борт фургона. – Видно же, что ты не местный. А мы тут свои в доску. Если намечается какое-то денежное дельце, мы сгодимся. А ты человек серьёзный сразу видно. Лабудой заниматься не будешь.

Трепло конечно, но… А ведь он дело говорит. Помощь мне может пригодиться, правда не такая, о какой он думает.

– Сколько вас?

– Семеро. Двое на шухере.

– Кто ты?

– Сарк. Все зовут меня Красавчиком. Меня тут все знают.

– А он кто? – указал я пальцем на заинтересовавшего меня с самого начала парня.

– Это Глор. Мой кореш.

– Военный?

– А как ты узнал дядя?

– Отвечай на вопрос.

– Да, он раньше был сержантом у герцога, – скривил недовольно губы, но, тем не менее, ответил на мой вопрос Красавчик. – Что-то они там с капитаном не поделили и его пинком под зад.

Несколько секунд я пристально смотрел на главаря, его людей, поднимавшихся с земли и потирающих ушибы, Глора, крепко сжавшего губы, а затем принял решение.

Запрыгнув в телегу, я вынул из мешка эльфа кошель с золотом (тот что поменьше), уполовинил его, ссыпав часть монет себе в карман и вытолкав ногой мертвое тело Лильбераля, шлепнувшиеся на землю под ноги Красавчику, бросил ему деньги.

– Я вас нанимаю. Завтра в шесть вечера около фонтана с лебедем на главной площади ты и все твои люди. А сегодня в пять там должен быть Глор. Договорились?

Заглянув в кошель и присвистнув от жадности, ручки-то так и задрожали, главарь радостно закивал.

– Спрашиваешь! Конечно договорились! Да за такие деньги мы…

– Это аванс. Вторую половину получите после работы.

– Вау! А что делать-то надо? – хором спросили грабители.

– Узнаете на месте. Нужно просто кое-кого отвлечь.

– Замётано дядя. Будем как договорились, – заверил меня Красавчик, пряча деньги за пазуху.

Ну что ж, пора. Хлестнув поводьями своих лошадок, я развернул телегу и выбрался на дорогу.

– Дядя, ты только переоденься во что-то менее заметное, – в спину крикнул мне главарь. – А то как… ну не знаю. Что это на тебе?

– Без тебя разберусь. Язык за зубами лучше держи. А то кишки выпущу.

– А что с эльфом? Закопать?

– Мне плевать, – сказал я, покидая пустырь.

10. Вдова

До встречи с Глором у меня ещё оставалось почти пять часов. По дороге в Кност, я всё время слушал болтовню Борна, периодически задавал ему вопросы и успел многое выяснить об этом мире, в меру, конечно, крестьянских знаний старосты. Однако даже этого хватило, чтобы понять, что дресс-код здесь является одной из важнейших сторон жизни. Аристократы одеваются по-аристократски, солдаты по-солдатски, а торговцы… по-торговски? Тьфу, ладно, русский язык не сильнейшая моя сторона.

Нужно было замаскироваться, то есть переодеться. А то я так и продолжал гонять в тактических ботинках марки «Lowa», чёрных штанах из плащёвки, шерстяной водолазке, которую я просто обожал, ветровке с тысячей карманов, и накинутой поверх эльфийской курточке с капюшоном. Удобно, но не комильфо. За городом и в лесу плевать, конечно, а в городе скоро начнут пальцем показывать. А нам это не надо.

В первую очередь я решил снять номер в гостинице. И чтобы получше: с горячим питанием, ванной или что у них тут имеется. Отель выбрал на центральной улице, тут всё же заведения почище. Название «Гарцующий пони» вызвало улыбку.

Толстомордый хозяин, с глазами-щёлочками, взглянув на меня, скривился (ну, а что я говорил про дресс-код?), но ловко поймав золотой, сразу расплылся в улыбке и обещал организовать барону горячую ванну. Комната на втором этаже с видом на улицу меня вполне устроила – опрятно, посторонних запахов нет, полы выскоблены добела. Здесь же, во дворе гостиницы, я и фургон оставил, доверив лошадок седому конюху. Выходя за ворота, я чуть не столкнулся с чертыхающимся на каждом шагу квадратным рыжеволосым гномом – квадратный шлем, лоб в складочку, нос картошкой. Ну, вылитый Гимли. Видать в чём Толкин был прав, так это в скверном характере гномов. Здесь я ещё ни разу не видел, чтобы они вели себя вежливо или прилично.

Так! Ну а теперь можно и за покупками. Закинув рюкзак за спину, я немного прошёлся по улице, переступая через холмики конского навоза.

А вот и лавка, она же ателье. Над дверью раскачивалась табличка на которой была нарисована катушка ниток, иголка и камзол. Что ж, мне подходит.

Дверь открылась и где-то внутри забренчал колокольчик. Внутри лавки пахло деревом, воском, тканью и… лесными ягодами. Лучи света проникали сквозь витрину наполняя помещение золотистым светом, из которого ко мне вынырнуло истинное чудо.

– Власта, к вашим услугам, господин, – сделала изящный книксен русоволосая красавица, с серо-голубыми глазами разведя руки в стороны.

Двадцать шесть-двадцать восемь, 165 сантиметров, крепкая, со стержнем внутри, судя по наряду вдова. Под левым глазом вертикальный шрам, глубокий, но не длинный. Будто слеза. Хм, интересно.

– Здравствуйте. Мне бы хотелось приобрести кое-какие вещи. Я бы даже сказал два костюма.

– Для охоты и на выход в свет? – всё ещё склонившись в поклоне, но сложив руки перед собой и подняв на меня глазки, сказала женщина.

– Нет. Костюм купца или торговца и что-то в чём не стыдно ходить барону, но без лишней роскоши.

– Ваша Светлость, это честь для моей лавки…

Сбросив со спины, изрядно оттянувший мне плечо рюкзак, ваш покорный слуга поставил его на пол и перебил очаровательную хозяйку:

– У меня очень мало времени. За скорость доплачу. Приступим.

Пробежавшись цепким взглядом по моей фигуре и сделав какие-то расчеты, вдова прикусила зубками нижнюю губу и с огорчением произнесла:

– К сожалению, я на сегодня отпустила своего слугу, а это значит снять мерки с вас я не смогу.

– Почему?

– Ну… вы же мужчина. Это будет не слишком прилично.

Улыбнувшись, я коснулся пальцами тёплой руки Власты. Тактильный контакт так же важен, как и зрительный, а зачастую он даже имеет большее значение для налаживания отношений.

– А мы никому не скажем.

В глазах её вспыхнул огонь, но руку она не отдёрнула. Наоборот некоторое время разглядывала меня, решая стоит ли мне доверять. Я же говорю бабёнка с характером.

– Хорошо. Но я попрошу держать себя в ру…

– Это не проблема. Приступим?

Власта была человеком дела и развернула активную деятельность. Закрыв лавку, она поставила меня на маленький табурет в центре помещения и, вооружившись сантиметром, ринулась в атаку. Кстати лесными ягодами пахло именно от неё.

Женщина просто великолепно угадывала, по моему взгляду и мимике, понравился ли мне цвет, материал и фасон. Скорость её работы тоже впечатляла. Сновала туда-сюда словно белка по веткам.

Помечая что-то в тетради, она, удерживая во рту швейные булавки, постукивала ножкой по полу. Её пышная грудь вздымалась под платьем, и я даже почувствовал лёгкий запах пота, который придавал пикантность всей ситуации.

Сняв с головы вышитый жемчугом вдовий чепец, Власта замерла напротив меня.

– Вытащите пожалуйста из рукава то, что у вас там находится. Мне нужно замерять размер…

– Да, да конечно, – сказал я и, тряхнув рукой, поймал вынырнувший мне в ладонь из рукава гоблинский кинжал. Крутанув его в руке, моя персона воткнула его в доски ящика с рулонами ткани, замерший на витрине.

Власта громко сглотнула, и уставилось на оружие.

Ага, что-то было не так. Вряд ли женщина испугалась ножа. Во взгляде вдовы читалась печаль, боль и… ярость.

– Где вы его взяли? – ткнув указательным пальцем в сторону кинжала с крупным красным камнем в рукояти, выплюнула слова она.

– Это важно? – внимательно разглядывая налившиеся краской щёки Власты, спросил я.

– Важно.

Грудь её заходила ходуном, волосы растрепались, а взглядом можно было камни крошить.

– Два дня назад, в лесу, я убил нескольких гоблинов. Этот нож был у одноглазого старика. Возможно главаря шайки. Он вам знаком?

Снова громко сглотнув, вдова обожгла меня взглядом, и тут же успокоившись, как ни в чём не бывало, произнесла:

– Спасибо. Не важно.

– А спасибо за что?

– За то… что они мертвы.

Я не стал лезть в душу женщине видя, что это приносит ей боль. Ещё целый час она работала молча, а я мысленно составлял план на ближайшие два дня. Сделать было нужно многое, а времени почти не было.

– Сняла мерки. Костюмы будут готовы завтра к утру. Я вам обещаю, – закончила работу Власта, надевая на голову чёрный чепец, и привычным движением расправляя волосы под ним рукой.

– Так быстро?

– Я вам обязана.

– Правда?

– Да, – дернула щекой вдова. – Не спрашивайте почему.

– И не собирался, – сказал я, снова пряча нож в рукав и накидывая на себя куртку. Странно, что она не задала мне не единого вопроса про необычную одежду и обувь. Впрочем…

– А эльфийская куртка это тоже трофей? – чуть наклонив симпатичную головку, спросила хозяйка, стрельнув в меня глазами.

– Вы угадали, но не спрашивайте, как он мне достался.

– Я и не собиралась.

Договорившись о том, что готовое платье мне утром занесёт в гостиницу ее слуга, я распрощался с прекрасной Властой. Было ли мне любопытно узнать её историю? Да, наверное. Однако я понимал, что не все истории должны быть рассказаны, а другие услышаны.

11. Красным по белому

Так как время у меня ещё оставалось, я решил по-быстрому перекусить. Занял столик в глубине общей залы, чтобы за спиной была стена, слева дверь на кухню, откуда наверняка был выход на улицу, а всё помещение оказалось передо мной, в том числе и стойка за которой замер хозяин.