Into the Void

– Мне кто-нибудь ответит, что будет через две недели?

Юзефина повернулась к Сандре, и её глаза говорили, что она бы не хотела знать, что случится через две недели, если они не успеют найти того, кто призвал чудовищ в их деревню.

– Отменить ритуал можно, если мы найдём призывателя и проведём с ним обратный ритуал, либо истребим всех разведшихся утопцев с озера, что просто невозможно.

– И за две недели, – продолжил Эрден, – они смогут развиться и размножиться. Они придут сюда, не находя больше способа сдерживать голод. И один их выход сюда… будет для всех нас фатальным.

Сандра смотрела на Юзефину, и выражение лица ведьмы гласило, что старик говорил верно.

В тот момент юная девушка вновь опустила взгляд. Её губы были полуоткрыты, они хотели что-то вымолвить, но не стали. Сердце билось быстро, но постепенно теряло темп. Сандра не позволяла себе поддаваться панике и вдыхала всё глубже. Страх манил её к себе, и в облегчающем мандраже она бы, наконец, смогла отстраниться от всего происходящего. Просто побыть ребёнком, коим она и являлась, и ни в чём себя не винить, не грузить себя мыслями, прежде всего о смерти. Но она слишком отчётливо видела в голове любящую улыбку своего отца, окружённого падающей золотистой листвой и держащего в руках лук. Она отчётливо понимала свой долг, и долгом этим было – сохранить эту улыбку.

Картину того, как все трое молчат с умопомрачительным видом в комнате, заполненной бледным жёлтым светом, просачивающимся через старые занавески, можно было хоть перенести на полотно и повесить на стену с названием «Тревожные раздумья». В головах у каждого происходили масштабные мозговые штурмы, каждый пытался найти ответы или хотя бы зацепиться за что-нибудь, ведущее к ним. А тем временем где-то извне был слышен кашель. Либо же кто-то услышал его в душе?

– Мама, – произнесла Сандра. Она встала со стула и двинулась к выходу из дома Эрдена.

– Ты это куда? – спросила Юзефина.

– Я должна проверить маму, я мигом вернусь, и мы продолжим.

– Стой, но… – Юзефина не успела договорить, как Эрден остановил её.

– Она нужна и своей матери тоже, – Эрден выглянул из окна. – На самом деле уже поздно, солнце скоро сядет. Нам лучше встретиться завтра утром, а пока попытаемся хорошо выспаться.

Сандра кивнула головой старику и, посвятив свой последний взгляд Юзе, попрощалась со всеми и поспешила домой. Корзинку с книгами она оставила на месте.

Эрден ещё некоторое время смотрел за уходящей Сандрой из окна, а тем временем Юзефина встала из-за стола и устремилась к выходу.

– Ты куда? – поинтересовался старик.

– Утро вечера мудренее, не так ли? Я сильно измоталась, так что пойду отосплюсь в кибитке.

– Да, но… – Эрден хотел что-то сказать, но почувствовал неловкость и отступил.

– Тёплые вещи у меня есть, так что не замерзну, не волнуйся. Хотя чего тебе волноваться за ведьму. Пока, сержант.

Он явно ощущал нотки враждебности и даже обиды, как бы странно это ни звучало, думая о Юзефине. Ведьма ушла, и Эрден закрыл за ней дверь. Теперь он вновь оказался один. Надо разжечь камин.

Изнутри кибитка была небольшой, но тесно в ней не было. Вечерняя прохлада в неё всё же проникала, так что пришлось всё-таки воспользоваться тёплым шерстяным пледом. Юзефина закрыла тканевым покрытием вход в кибитку, чтобы никто не смог её увидеть и она сама не обращала ни на кого своё внимание. В темноте она зажгла магический огонёк в своей руке и, укутавшись пледом, стала пристально смотреть на пламя. Огонь был не таким мощным, как когда она сражала утопца, он чуть мелькал, будто бы готов был погаснуть от одной только капли воды или дуновения ветра.

– Во что же ты ввязалась, дурочка, – говорила она сама себе шёпотом.

Огонёк погас. Юзефина устроилась поудобнее на тоненьком матрасе и, свернувшись в клубок, начала засыпать. Сил у неё и вправду было мало.

– Что за… – неожиданно она приподнялась – кто-то шуршал и касался кибитки снаружи.

Юзефина была начеку, и её руки были готовы в случае угрозы создать пламя. Чья-то рука медленно раздвигала покрытие, и когда ткань больше не закрывала вход, за ней показался Эрден.

– Извини, если ты уже спала.

– Чёрт возьми, зачем было так страху наводить?

– Это скорее я должен бояться, я-то огнём стрелять не умею.

– Чего ты пришёл, сержант?

– Я… В общем, какие бы у нас ни были отношения, но с моей стороны было бы очень невежливо оставить тебя ночевать в повозке.

Юзефина смотрела на него несерьёзно, будто бы чуя подвох или думая, что ей это снится.

– Я не буду заставлять, но если ты захочешь, то я приглашаю тебя ночевать в мой дом на время, пока мы решаем нашу проблему.

Ведьма всё так же смотрела на старика, а тот явно чувствовал дискомфорт. Она ухмыльнулась.

– Как постарел, в джентльмены заделался, я погляжу, – сказала она, не скрывая сарказма.

– Если бы я ещё знал, что это значит, – ответил он, сарказма не понимая.

Приглашение было принято, и вместе они пошли в дом. К тому времени Эрден уже развёл огонь в камине, и напротив него стояло два деревянных кресла.

– Ты мне отдаёшь свою спальню?

– Есть какие-то возражения?

– Хмм, вовсе нет.

Спальня Эрдена была скромна до невероятного: в небольшой комнате, помимо такой же небольшой кровати, находилась всего одна тумбочка, а на ней старый подсвечник, заляпанный застывшим воском. На его кровати, разумеется, было намного уютнее и теплее, чем на матрасе в кибитке, но вот к старческому запаху привыкнуть было нелегко.

Юзефина улеглась боком, но заснуть не могла. Мысли блуждали в её голове, не давая места для расслабления. Давно она не была в таком состоянии, да и вряд ли она смогла бы вспомнить, как ещё будучи юной девицей, разум грыз её перед сном, обдумывая всё, что происходило в её жизни, всё, что заставляло сожалеть, и всё, что пробуждало ненависть.

«Чистые одеяла… Должно быть, он их заменил».

Она прислонила одеяла к своему носу и вдохнула, сама не зная зачем.

«Бельё не новое уж точно… но, судя по всему, сам он с ним не спит никогда. Забавно. Специально для меня».

За спиной Юзефины было окно, в котором виднелась луна. Свету луны ничего не мешало падать на землю и проникать в окна домов, удивительно даже, как это днём льют сплошные дожди, а ночью ни облачка. Гостья Эрдена повернулась на другой бок, лицом к окну. Она смотрела на голубой полумесяц в небесах, и её мысли стали озвучивать такую фразу: «Годы идут, ты становишься другой, а луна всё остаётся такой же».

Глаза Эрдена уже начали медленно закрываться, устав от наблюдения огня в камине, как старика вернул в бодрость скрип, принадлежавший двери спальни. Он поднял голову и обернулся – к нему подходила тихими шагами Юзефина, обернувшая себя одеялом.

– Луна спать не даёт? – спросил он и вновь повернулся к камину.

– Нет, – ответила она и чуть замешкалась, – Я присяду?

Эрден кивнул, и получившая согласие Юзефина присела на рядом стоящее деревянное кресло. Согревшись у огня, она спустила с себя одеяло и оставила его висеть на спинке кресла. Эрден поглядывал на неё так, чтобы она не заметила: сейчас на ней не было той большой шляпы, ноги были босые, она была в одной рубашке и с завязанными в два хвоста волосами. В воздухе витало какое-то напряжение, от которого обоим было не по себе, но Эрден решил начать первым:

– Кхм. Знаешь, на самом деле мне очень давно хотелось тебе кое-что сказать, – Юзефина внимательно его слушала. – Я часто вспоминаю о войне и, став ещё старше, многие вещи для меня начали иметь иной характер, чем прежде. Я не могу признать, что твои действия на войне были правильными, но я начал понимать, почему ты действовала именно так. Честно говоря, своим поступком ты достойна звания героя намного больше, чем я или кто-либо другой.

Эрден смотрел на неё, в её пепельных глазах отражалось

пламя, словно то, которое было тридцать лет назад. Ведьма смотрела в одну точку в камине на протяжении долгого времени, пока, наконец, не подняла медленно свою голову и не закрыла глаза.

– Честно говоря, это приятно слышать, – произнесла она и снова, укутавшись одеялом, встала с кресла.

– Ты уже идёшь?

– Попытаюсь уснуть, – сказала она, стоя у двери в спальню.

– Хорошо, спокойной ночи. И… подожди минутку… – Юзефина встала, но не развернулась лицом к Эрдену. – Почему ты всё-таки решила помочь?

– Долги нужно возвращать, если бы я ничего не сделала, то нарушила бы свой принцип.

– Но разве дело только в одном лишь долге?

Юзефина повернулась к старику.

– А в чём ещё? – голос её был холоден. – Тебе тоже спокойной ночи, сержант.

Сказала она и вошла в спальню. Больше она оттуда не выходила до утра. А Эрден так и остался сидеть на том кресле, пока на нём же не повстречал Морфея.

* * ** * ** ****** ** * * * * * * * * ** ****** * * ** * *

Кашель не прекращался, и чем ближе было к дому Сандры, тем отчётливее он звучал. Юная девушка незамедлительно вошла в дом и, не снимая верхней одежды и обуви, метнулась к матери. Однако Елена уже спала.

– Боже, Сандра, – сказал чей-то голос шёпотом в темном помещении. Сандру это испугало, но ни единого звука она не издала. – Зачем так кидаться-то? Будто бы демон какой-то, ещё и в таком тёмном капюшоне. Елена недавно заснула, не стоит её будить.

Это была тётя Брид. Из всех подруг матери Сандры, она была ближе всех к ней, оттого и подругу она не могла оставить одну в таком состоянии, а особенно после смерти мужа, когда и ей самой был нужен кто-то.

– Тётя Брид, давно вы здесь?

– Нет, пришла примерно час назад.

– Вот оно как, – поняв, что мама в покое, Сандра принялась переодеваться. – Как мама?

– А ты не думаешь, что это я у тебя должна спрашивать?

Сандра не поняла её вопроса, но настрой её был недобрый.

– Где ты шляешься, пока твоей матери нужна помощь? Так поступает единственная дочь, когда её мать, недавно ставшая вдовой, и встать с кровати не может?

– Кем ставшая?! – повысила голос Сандра, до сих пор говорившая шёпотом.

В этот момент спящая Елена как-то странно простонала и повернулась. Конфликт был в самом разгаре, отчего было принято решение перенести его на улицу, дабы не разбудить Елену.

– Я требую, чтобы вы извинились, – потребовала Сандра, уже стоя на крыльце.

– У тебя нет права что-то требовать, милочка.

– Мой отец не мёртв, моя мать не вдова, – не стесняясь проявить агрессию, сказала Сандра.

– Жив он или нет, но его рядом нет! Тебя же называют самой умной в деревне, так неужели ты не можешь сообразить, что ты должна делать? Если пропадёшь ещё и ты, то Елена этого не выдержит.

– Я… чёрт… – её словно отчитали как маленького ребёнка, но что было для Сандры постыднее всего, так это то, что слова тёти Брид заставили её глаза намокнуть. Она отвернулась, чтобы не было видно её слёз.

– Прости меня, Сандра, но мы все должны сейчас держаться вместе, – тётя Брид вытерла нос рукавом, видимо, она тоже растрогалась до слёз. Ведь и она потеряла родного человека, только в её случае у него нет шанса вернуться.

«Оберегать маму или попытаться найти отца – неужели мне придётся выбирать?..»

– Чёрт…

Дело шло к ночи, тётя Брид вернулась домой. Сандра сидела за столом своего отца. Во всём доме царила темнота, и только одна свеча горела, позволяя юной девушке разглядеть трофеи отца и поддаться рефлексии.

Глаза её оставались открытыми, однако в них будто бы не было жизни. Из-за усталости и плакать уже не было сил. С одного трофея, добытого на охоте, Сандра переходила взглядом на другой, и каждый из них казался ей пустым. Как же ей было отвратительно смотреть на них раньше, когда отец ещё жил здесь и только дополнял свою коллекцию, и как же страшно было думать о том, что последнее, что может остаться от её отца – это те самые настенные рога и черепа. Она понимала, что ей нужен сон, но встать не получалось, будто бы это было ей противоестественно. Она медленно спустила взгляд своих голубых глаз, теперь предметом наблюдения стали её же руки. Пальцы были расставлены, ладони расслаблены. Что она видела в этом? А видела ли она что-то в этих руках?

Её охватила дрожь. Волнение, перехваченный дух, страх – всё это отзывалось по всему телу и парализовало разум. Этой ночью Сандра дала себе слабину. Сердце начало биться чаще, зубы начали дребезжать, и в глазах, будто бы, начало темнеть. Свет тускнел. Трофеи. Сандра схватилась обеими руками за грудь, а в выражении лица читалась пронзающая боль. Трофеи. С каждой секундой она всё лучше понимала, что затрудняется дышать. Озеро. Смерть. Трофеи. Сжимай сильнее грудь, делай себе больно – ты ещё можешь чувствовать. Дыхание Сандры звучало во всех уголках дома холодящим кровь тоном. Смерть. Страх. Тьма. Трофеи. Где мой папа?

– Милая, давай в кровать.

Нежный голос, мягкие уста прислонились прямо к уху. Не было даже слышно, как она подходила, а её любящие руки обхватили тебя и обняли. Щекой чувствовалось тепло её щеки. Ты кинешь взгляд в правый бок, и тебя окутает умиротворение.

– Мама…

В материнских объятиях Сандра заснула моментально. Все были очень усталыми в этот день, и всем хотелось поскорее набраться сил.

Утро наступило быстро для Сандры, насладиться сном толком не получилось, однако теперь она могла вновь приступить к расследованию. В голове вновь возникла дилемма между отцом и матерью, но потраченные часы раздумий той ночи не были впустую: она решила, что должна делать.

– Ты снова отправляешься к Эрдену?

Сандра лишь кивнула в знак согласия. Она была уже собрана и открывала дверь.

– Сандра, – Елена сидела на кровати в своём длинном ночном платье, которое не переодевала из-за возникших сложностей с этим. Дочь повернулась к ней и заботливым мягким голосом произнесла:

– Да, мама?

– Приходи поскорее.

На юном лице поднялась радостная улыбка, глаза словно залились светом и стали кристально блестящими. Мать желала дочери успехов в нахождении отца, потому что нет ничего важнее семьи.

Солнце палило мощно, работать в такую погоду было сущим адом – к колодцам каждую минуту кто-то приходил. Вчерашние лужи уже испарились к тому моменту, как Сандра вышла наружу. Сейчас всё расцветало, что бы ни случилось ранее, но любое дело лучше делать на позитиве. Голубое небо и зелёная трава могут сформировать хороший настрой, но сможешь ли ты его сохранить?

В центре деревни толпились люди, Сандра не придала этому большого значения, объясняя это тем, что все стояли в очереди к стоящему там колодцу. Однако она помнила и последний раз, как видела подобную толпу в «Тропах». Сердце её начало волноваться, но она контролировала своё внимание – сначала Юза с Эрденом. Время сейчас слишком ценный ресурс, терять который было бы непростительно.

– Хмм, странно, – она постучала в дверь, но никто не открыл. Постучала ещё раз, и ответа вновь не последовало. Она попробовала нажать на ручку, и дверь отворилась. – Старик совсем из ума выжил, похоже, что забыл запереться.

Долго искать кого-то внутри не пришлось – Эрден ещё спал и, видимо, очень крепко, раз не услышал стук и приближающуюся к нему Сандру.

– Хрр… – проворчал дед, возвращаясь в реальность.

– Это на тебя не похоже, старик, обычно ты уже бодрствуешь к этому времени.

– Чёрт…

Вид проснувшегося Эрдена показывал, насколько плохо он себя чувствовал. Глаза раскрывались с огромной неохотой. Морщины на побледневшей коже сжимались, выражая протест, суть которого была в отказе просыпаться. Сон был сладок. Редкое событие в жизни бывшего сержанта, такое ему обрывать не хотелось бы, наверное, никогда. А ведь как прекрасно жили бы люди в своих сновидениях. Может ли сон быть настоящей жизнью, ради которой можно вытерпеть всё, что происходит по ту сторону него? Этот сон уже забылся. Но он был сладок.

Даже в таком возрасте Эрден был вполне себе крепким мужчиной. Видеть его в таком вялом и (более) упрямом виде сбивало с толку. Казалось, что он и встать сейчас не смог бы. Сандра даже невольно стала протягивать ему руку помощи, но старик встал самостоятельно, хоть и не сразу.

– Юзефина спала тут? В кибитке никого.

– Юзефина?.. – Эрден ухватился рукой за голову и потрепал седые волосы.

Сандра увидела закрытую дверь в спальню и постучалась, догадавшись, что старик одолжил ей комнату. На вопрос, можно ли ей войти, никто за дверью не откликнулся, и создавалось впечатление, что комната была пустой. Так оно и оказалось, когда Сандра вошла, предупредив о вторжении. Обойдя затем весь дом, она обнаружила, что кроме неё и Эрдена, в доме никого нет. Вернее, оставалось осмотреть ещё подвал, но на пути к нему Сандру остановил Эрден, вспомнивший один эпизод из сегодняшнего утра.

– Я ведь уже подумал, что мне это приснилось.

– Что ты имеешь в виду?

– Она усыпила меня. Какие-то травы или пыльца. Поднесла снотворное прямо под носом, в тот момент я на мгновение открыл глаза, сон у меня чуткий. Чёрт, ещё бы знать, как давно это произошло.

– И ещё бы лучше узнать, зачем ей это. Не похоже, что она желает сбежать.

– Что бы это ни было, она замыслила нечто, что мне бы не понравилось.

– У меня есть подозрение, что и мне её выходка придётся не по душе.

Ответ на вопрос «Куда же делась Юзефина?» не заставил себя долго ждать, потому как за окном всё громче и громче начали звучать голоса. Голоса десятков людей принадлежали крестьянам, собравшимся у колодца. Сандра быстро узнала эту толпу, мимо которой проходила пять минут назад, и с девяностодевятипроцентной уверенностью того, что встретит там Юзу, отправилась туда, а вместе с ней и Эрден.

В центре деревни собрались практически все жители. Тех, кто не явился, можно было пересчитать по пальцам. Настроение крестьян читалось неоднозначно: агрессивные возгласы несогласия и осуждения произносились, наряду с полными страха лицами, залитыми паникой и истерией.

Подойдя к толпе, Сандра принялась пробираться в эпицентр волнений, Эрден же, увидев на краю Рокфеля, решил вначале поинтересоваться о происходящем у товарища.

– О, наконец-то, – с некоторым облегчением сказал Рокфель, встретив смотрителя деревни. – Может, ты объяснишь, что происходит, Эрден?

– Вообще-то я сам хотел бы спросить, из-за чего вся суматоха.

– Какая-то незнакомая девица заблокировала колодец, а потом сказала, что через две недели мы покойники.

– Хр-р… – зло проворчал Эрден, опустив голову и поморщив лицо рукой. – Чёрт!

«Что значит, нас сожрут чудовища?! Как на озере могли появиться утопцы?! Что за несусветная хрень?!» – восклицали голоса крестьян.

Уже приближаясь, Сандра стала слышать голос ведьмы. Она обнаружила Юзефину в тот момент, когда та стояла со скрещенными руками на перетасканной откуда-то низкой скамейке. На краю толпы её было не видно, но она привлекала к себе внимание людей.

– Юзефина, что тут происходит? – озадаченно спросила Сандра.

– Старик далеко?

– Я здесь, если ты этого хотела, – сказал Эрден, подойдя со спины Сандры.

– Проснулся, значит. Отлично.

Ведьма взяла смотрителя деревни за руку и потащила к себе, отчего взгляды всех собравшихся перевелись на него. Они как будто бы затаили дыхание в ожидании услышать хоть что-то, что развеяло бы завесу непонимания и тайн. Жители полагались на Эрдена, и в этом отчётливо выражалась его роль.

Вот только он не знал, что сказать, Юзефина впрягла его в неповоротливое, словно тиски, положение. Выбор был только один, и Эрден прекрасно это осознавал, а где-то даже соглашался с решением Юзефины.

– Всё, что она сказала – правда, – коротко проговорил он и напрягся. И пока народ не всполошился ещё больше, он также добавил, кто именно виновен в катастрофе.

Один из шестидесяти семи человек – убийца. Это будет самая настоящая охота.