Байк, дорога, ты и я

– У тебя есть мечта?

– Есть. Рассвет, байк, пустая дорога, ты и я.

– Несерьёзно.

– Ладно, а у тебя?

– У меня есть ты.

Май

Сквозь грохот музыки вопли вокалиста были почти не слышны. Он скакал по сцене: чёлка скрывала глаза, с футболки скалился череп. Яростно бил по струнам гитарист, барабанщик едва виднелся за огромной ударной установкой. Возле ограждения шумно толкались мальчики и девочки с цветными волосами. Гитарист выдал пронзительное соло и музыка стихла. Склонившись к фанатам, вокалист проорал в микрофон:

– Да! Это было круто! 5 июня ждём вас на нашем концерте!

Толпа радостно завопила, пытаясь стащить его со сцены.

– А теперь встречайте группу… «Гильотина»!

Я вышел на относительно свободное пространство и огляделся в поисках своих. Рок-фестиваль собрал в парке самый разный народ: вон компания панков, вон металлисты… Неподалёку ребята разрисовывались гримом. И тут на землю упали первые капли дождя. За несколько секунд он превратился в ливень. Мои кеды, рваные джинсы с кучей булавок и футболка почти сразу промокли насквозь, но народ вокруг продолжал радоваться жизни. Взявшись за руки, кружилась парочка: чёлки прилипли к лицам, по щекам смеющейся девчонки стекала тушь. Высокий бородатый металлюга укрывал под своей косухой миниатюрную блондинку. Тощий паренёк в футболке с волком глядел в небо. Вдруг меня ослепила вспышка, и я услышал:

– Улыбнись!

Девушка с длинными, прямыми, рыжими волосами нацелила на меня фотоаппарат.

– Тебе же не сложно?

Я улыбнулся.

Вспышка.

– Спасибо!

И она исчезла в толпе. Я растерянно смотрел ей вслед. Проходящий мимо панк задел меня плечом, с его ирокеза стекала фиолетовая краска. Я бросился за девушкой.

Она была у сцены. Джинсы в цветных заплатках, чёрная рубашка с коротким рукавом, множество браслетов на запястьях. Я замер в паре шагов от неё – и мир как будто выключили. Не было звука, люди вокруг слились в тёмную массу. Я просто стоял… И мог бы так стоять ещё долго, но она обернулась. Я увидел её глаза, синие, как небо. Не успев подумать, выпалил – и не узнал охрипшего вдруг голоса:

– Скинешь фотки?

Она улыбнулась. Ливень прекратился так же внезапно, как и начался. Он длился ровно одну песню.

Лика, Анжелика… Красивое имя.

Придя домой, я первым делом залез во встречу фестиваля. Хотел найти страничку Лики: узнать, что она слушает, чем увлекается. Я дал ей свой контакт, но она пока что ничего не написала. По-хорошему надо было сразу выйти куда-нибудь, где нормально ловит сеть и добавиться в друзья, или обменяться телефонами, но от внезапного знакомства я растерялся. Думал, будем тусить вместе до конца фестиваля, но она отошла кого-то фоткать, и больше я её не видел. А там и народ с КаЭм нашёлся. Мы дождались Lumen, закрывавших фест, ещё немного потусили в парке, у меня сел телефон… в общем, до компа я добрался только к полуночи. Пока листал список людей, подумал, что много кто использует ники, а на аву ставит картинки. Ещё она могла не отметиться во встрече. И что теперь, просто ждать? Ненавижу ждать.

Никогда раньше такого не чувствовал. Лёха, мой друг, уже год был с Кристиной и постоянно стебался, что я лузер, потому что ни с кем не встречаюсь. Как-то он так меня достал, что я позвал гулять девчонку из параллели. Было неловко. Мы шли по парку, она постоянно что-то говорила, а я не понимал, что вообще происходит и зачем. А после я узнал, что должен был её поцеловать. И теперь девчонки в школе смотрели на меня, как на придурка. Лёха сказал, что я безнадёжен. Я так радовался началу каникул, и вот. Может, оно и к лучшему, если Лика не напишет? Если напишет, придётся с этим что-то делать, а это было страшно. Чтобы отвлечься, я запустил Доту. Катку затащу, а там посмотрим.

Шёл второй час ночи. Безжизненно темнел монитор компа – игра быстро надоела. На полках стеллажа теснились книги, в основном фэнтези. В углу пылилась акустическая гитара. Из колонки негромко играли Lumen. Сидя на подоконнике, я смотрел на улицу с высоты шестого этажа: пустая детская площадка, припаркованные машины. По асфальту скользнул яркий свет фар, напротив подъезда остановился чёрный Рено Логан. Мужчина в белой рубашке помог выйти из машины стройной темноволосой женщине с букетом. Я быстро слез с подоконника.

Откуда они? Наверное, из ресторана. Вадим постоянно водит мать в рестораны, пытается красиво ухаживать. Розы дарит. Даже запомнил, какие ей нравятся. Внутри закипало раздражение – Вадим меня бесил. Простой работяга, такой надёжный парень. Вот на него смотришь и сразу думаешь – надёжный. Мать, наверное, тоже так подумала. После отца ей этого не хватало. Я знал, что рано или поздно она кого-нибудь найдёт. Ей 36, это ещё не очень много. Но всё равно скучал по временам, когда мы были вдвоём. И по временам до их с отцом развода.

Негромко хлопнула дверь квартиры. Я лежал в кровати, прислушиваясь к шорохам из коридора. Осторожные шаги, поворот дверной ручки. Мать заглянула в мою комнату, я слышал это – но не видел. Я закрыл глаза.

* * *

Стоя в дверях кухни, я хмуро смотрел на букет чайных роз посреди стола. Мать пыталась одновременно пить кофе и красить глаза. Я сел напротив.

– Как вчера отдохнул?

– Нормально. А ты?

Она смерила меня усталым взглядом: не выспалась, наверное. А нечего так поздно приезжать.

– Будешь завтракать?

– Спасибо, не хочу.

Я налил себе чай.

Мать вздохнула, убрала тушь и тени в косметичку.

– Глеб, я сегодня задержусь, на работе завал.

Она дизайнер в рекламном агентстве, завалы там постоянно. Впрочем, где-то между ними она откопала Вадима. Он тоже рекламщик, вывески делает.

– В холодильнике контейнер, вчера принесла. Разогреешь на обед?

– Разогрею, – я продолжил пить чай, глядя в чашку.

Последние месяцы она редко готовила и всё чаще приносила что-нибудь из ресторанов. Однажды мы сходили поужинать все вместе, и это был кошмар. Мать и Вадим глаз друг с друга не сводили. Иногда вспоминали про моё существование и задавали дурацкие вопросы: как дела в школе, куда я хочу поступать, есть ли девушка, и всё такое. Я не хотел об этом говорить, тем более с Вадимом. Да и вряд ли им правда было интересно. От последующих совместных встреч я отказался, а они и не настаивали. Что же, надеюсь, вчера они были не в суши. Не люблю рис и рыбу.

Мать посмотрела на время – 9:30. Залпом допила кофе.

– Побежала, опаздываю. Но на днях нам нужно будет серьёзно…

Из моей комнаты раздалось звуковое оповещение. Я вскочил из-за стола, опрокинув чашку.

– Глеб! – донёсся вслед мне возмущённый голос.

Новое сообщение. Да, от неё! Фотки смешные: на одной я растерянный, мокрый от дождя. На другой – улыбаюсь.

«Привет! Спасибо, фотки огонь»

«Пожалуйста))»

Наконец-то могу посмотреть её страничку! На аватарке сердце из цветных карандашей, фотографий почти нет. Музыка ей нравится примерно та же, что и мне, хотя я слышал не все группы: Noize MC, Alai Oli… Ладно, это подождёт. Набираю сообщение, стираю. Набираю вновь и отправляю, замерев от собственной наглости.

«Есть планы на сегодня?»

Сердце пропускает несколько ударов. Я тороплю события? Понятия не имею, как себя вести. Тянусь удалить сообщение, но поздно, она уже его прочла. И написала ответ!

«Нет, а что?»

«Пойдём гулять?»

Она согласна! Перечитал сообщение несколько раз, чтобы в этом убедиться. Ну, что… надо собираться на свидание. Это же свидание?

Я выпотрошил шкаф. Все шмотки у меня или относительно цивильные, для школы, или нефорские, для жизни. Часть их в стирке. Что же выбрать? Чёрные штаны с карманами и чёрная футболка с белым деревом, на одной стороне которого висельник, а на другой – ребёнок на качелях. Или это очень мрачно? Может, лучше та, что с красными бабочками, вылетающими из головы после выстрела? Вообще, примерно это я сейчас и чувствовал. Значит, бабочки. Взъерошив волосы, я понял, что и голову помыть бы не мешало. Ринулся в ванную, надеюсь, что не опоздаю.

Уже шнуруя кеды, вспомнил, что на свидание обычно приходят с цветами. Выхватил из букета на кухне три розы.

Я шёл, вертя цветы в руках. Такие нежные, и такие… обычные. С чего я взял, что Лика им обрадуется? Ей нужно что-то особенное. Сам того не заметив, я оборвал листья, лепестки, отбросил голые стебли на газон. Подошёл к цветочному ларьку. Что же ей понравится? Взгляд скользил по разноцветным лепесткам и упал на ярко-рыжую герберу.

Мы договорились встретиться у Драмтеатра. Она уже была там: стояла, прислонившись к берёзе. Джинсовый сарафан, кеды в брызгах краски, сумка через плечо. Лёгкий ветерок играл рыжими прядями.

Я подошёл ближе.

– Лика!

Увидев меня, она улыбнулась.

– Привет!

– Привет, – я протянул ей цветок.

– Ой… – на её щеках появился румянец. – Спасибо! Клёвая футболка.

– Спасибо, – смутился я.

Она стояла, крутя тонкими пальцами стебель герберы, а я смотрел на неё, не веря, что мы и правда встретились.

– Куда пойдём? – спросила она.

– Куда хочешь.

Мы сидели на берегу речки. Лика достала из сумки пачку сухариков, и мы кидались ими в уток. Гербера лежала между нами на траве.

– Погода кайф… – Лика щурилась на солнце, смешно морща веснушчатый носик. – Не хочу учиться, хочу гуляться.

– А мы что делаем?

– Гуляем. А надо готовиться к ЕГЭ, послезавтра последний экзамен. Но уже достало над учебниками сидеть.

Я стянул из пачки пару сухариков и сказал, хрустя ими:

– ЕГЭ?

– Ага. Математика.

Лика вздохнула. Метко кинула сухариком в проплывавшего мимо селезня, попав ему на спину и вызвав ажиотаж среди уток. А я вспомнил, что на страничке Лики скрыт год рождения. ЕГЭ, значит…

– Одиннадцатый заканчиваешь?

– Ага. А ты?

– Закончил десятый, – нехотя сообщил я.

Лика хихикнула.

– Тебе сколько лет?

– 16… – Я смотрел на воду.

– Прикольно. Мне в сентябре 18.

Ну… такое. То, что Лика старше, меня не смутило. А вот захочет ли она теперь со мной встречаться? Зачем ей школьник?

Мы молчали. Сухарики закончились, и утки от нас уплыли. Лика сорвала травинку, пощекотала меня за ухом.

– Расскажи что-нибудь.

Я растерянно взглянул на неё.

– Например?

– Ну… о себе, что нравится, что не очень. Я вот рисую. Это от мамы, она художница. Буду поступать на графический дизайн. Ещё фотографировать люблю.

– Я заметил.

Она тихонько засмеялась. Я тоже улыбнулся и начал перечислять:

– Нравится много чего: гулять, ходить на концерты, гамать. Куда поступать, ещё не думал. Может, сразу работать пойду. Ещё учусь на гитаре играть. Когда-то ходил в мотошколу, но недолго.

– Почему?

– Сначала руку сломал, а после мать отговорила, типа слишком опасно. Так и забил.

– Она права.

Я удивлённо посмотрел на Лику. Она сдула с лица прядь волос.

– Железные кони – это правда опасно. Я больше обычных люблю.

Я усмехнулся.

– А обычные не опасные? Сбросят, лягнут…

Лика сказала серьёзно:

– Лошади умные. Если их не обижать, и они не обидят.

Я спорить не стал. Мне на лошадей в целом было пофиг, это Лёхина тема. Они с Крис второе лето пропадали на конюшне. На мой взгляд, тупо тратить каникулы таким образом, но каждому своё.

Речка лениво плескала волнами на бетонный парапет. Лика потянулась, подняла с травы герберу.

– Пойдём гуляться дальше?

– Пойдём.

Помогая встать, я протянул ей руку. Ладонь Лики так и осталась в моей.

Зажглись фонари. Мы шли, обсуждая вчерашний фестиваль, и едва не врезались в старушку.

– Молодёжь, внимательней быть надо!

– Извините! – отозвалась Лика и продолжила рассказ: – Вижу девушку в корсете, пышном платье. Стоит как статуя. Сфоткала её. Через час снова там прохожу – стоит всё так же! Вот зачем она пришла?

– Музыку послушать.

Лика фыркнула.

– Это можно дома. А на фесте…

Вдруг она споткнулась, и, если бы я не подхватил её, упала.

– Чёрт! – Лика наклонилась завязать шнурок, на который только что наступила.

А я увидел дальше на дороге людей и машину скорой помощи. В жёлтом квадрате окна темнели силуэты, склонившись над каталкой. Рядом стояла Бэха с помятым багажником. Я повернулся к Лике. Она смотрела на скорую распахнутыми глазами. Я взял её за руку.

– Лик, пойдём.

– Там…

На асфальте валялись куски покорёженного пластика, недавно бывшие спортивным мотоциклом, и помятый шлем. Возле него темнела поблескивающая лужица. Лика неотрывно смотрела на квадрат света, в котором двигались тени. Двигались и вдруг замерли.

– Зрителей без нас хватает. Пойдём.

Я зашагал по тротуару, потянув Лику за собой – но она отпустила мою руку. Обернувшись, я увидел на её щеке влажную дорожку.

– Эй, ты чего?

Она покачала головой. Посмотрела на герберу.

– Я… сейчас.

Перебежав дорогу, она прошла мимо людей и опустила цветок на асфальт рядом с тёмной лужицей. Постояв там пару секунд, вернулась ко мне, и мы пошли дальше.

Лика жила в новостройке с пышными клумбами возле подъездов. Рядом были припаркованы машины, среди которых выделялся серый Ниссан последней модели.

– У тебя какой этаж?

– Пятнадцатый.

– Здорово… у меня шестой. А на крышу залезть можно?

Лика задумчиво посмотрела вверх.

– Не знаю.

Мы переглянулись.

– Проверим?

Улыбаясь, она достала ключи, и в этот момент в недрах сумки зазвонил телефон. Лика поспешно вытащила его, ключи со звоном упали на асфальт.

– Пап, я скоро буду.

Пауза, неразборчивый голос в трубке. С лица Лики исчезла улыбка.

– Хорошо, иду.

Она виновато на меня посмотрела.

– Я, правда, хотела бы…

Пожав плечами, я протянул ей ключи.

– Значит, в другой раз.

Она кивнула, шагнула к подъезду. Обернулась. Мы смотрели друг на друга… а потом она вдруг оказалась рядом. Быстро поцеловала меня в щёку и скрылась за дверью подъезда.

* * *

Сидя на кровати, я увлечённо подбирал аккорды “Сид и Нэнси”. Хлопок входной двери меня не отвлёк, как и возникшая на пороге комнаты рассерженная мать.

– Куда ты дел цветы?!

Пожав плечами, я продолжил подбирать аккорды. Уже забыл про розы, в голове были только мысли о Лике. Мы не успели договориться о следующей встрече, и я очень хотел написать ей. Неважно что, просто чтобы она ответила. Но я боялся показаться навязчивым.

Мать подошла и дёрнула гитару на себя.

– Глеб, я с тобой говорю!

– Ты совсем уже?! Отдай!

Жалобно тренькнув струнами, гитара упала на пол. Мать схватила меня за руку и потащила на кухню.

– Вот!

Я хмуро смотрел на букет.

– Их 6, было 9. Куда ты дел цветы?!

Я молчал.

– Глеб?!

– Выкинул.

Мать посмотрела на меня, на розы. И тихо спросила:

– Зачем?..

Она была такая растерянная, как будто сейчас заплачет. Я молча вышел из кухни, мать – следом за мной. На пороге своей комнаты я обернулся.

– Он тебе ещё подарит.

И захлопнул дверь.

Да не хотел я ссориться! Она сама начала. Ненавижу, когда на меня повышают голос. Хотя с цветами правда получилось тупо.

Взгляд, бездумно скользивший по стенам, остановился на верхней полке стеллажа. Там стояла фотография в зеркальной рамке. Я взял её, смахнув пыль: маленький я на маленьком мотоцикле.

Помню как, сжимая руку отца, я с восторгом смотрел на ребят в экипировке. Они были такие крутые! К нам подошёл суровый дядька. Поздоровался с отцом и, оглядев меня, кивнул.

Шлем, защита. Прямая дорожка, руки в перчатках, крепко держащие руль. Я ехал медленно, осторожно. Всё было хорошо – но, когда захотел развернуться, слишком сильно наклонил мотоцикл, и он завалился набок. Я испугался, что не справился. Что сейчас меня отправят домой, и всё закончится. Спокойный взгляд тренера, одобряющий – отца. Я поднял мотоцикл и снова поехал.

Поймав в зеркальной рамке своё отражение, я разозлился на воспоминания и задвинул фото вглубь стеллажа.

Июнь

День начался с сообщения от Лики:

«Экзамены сдались! Пойдём гулять?»

Ярко светило солнце, мы сидели в парке на траве. По дорожкам ходили люди, но нас не замечали – изгородь из цветущего шиповника была надёжным укрытием. Лика вдохнула нежный аромат, зажмурилась от удовольствия.

– Обожаю начало лета! В моём идеальном мире вечный июнь, только без экзаменов.

– Согласен.

Я откинулся на спину в густую траву. Под ладонь попало что-то твёрдое и шершавое – кусочек дерева. Я покрутил его в пальцах и машинально убрал в карман. Издалека доносился шум газонокосилки. В лежащем рядом с Ликой телефоне играли Alai Oli.

– Какие планы на июнь?

– Подготовка к выпускному. Завтра поход за платьем. Вообще, не знаю, зачем это отмечать, на площадь тащиться…

– А что там?

– Вручение медалей. Я бы аттестат забрала, и всё.

– Ты медалистка?

– Ага.

Я вспомнил трояки по истории и химии, но Лике на мои оценки было пофиг. Она обрывала лепестки ближайшего шиповника. Розовые, похожие на сердечки, они падали в траву.

– ЕГЭ сдала, теперь жду результаты творческого конкурса. Если пройду, будут экзамены в универ. Так и лето кончится… В общем, радуйся, пока можешь. В следующем году начнётся жесть.

– Лик?.. – позвал я.

– Что?

Действительно, что? Я просто хотел отвлечь её от невесёлых мыслей. Ну, и кое-что узнать.

Она опустилась в траву рядом со мной. Мы лежали, глядя в небо. Поблизости раздался детский смех, и оранжевый воздушный шар устремился в бледную синеву. Я проводил его взглядом.

– Скажи… у тебя есть парень?

Едва спросив, понял, что боюсь услышать ответ. Шар стал почти неразличимой точкой. Ветер шевелил травинки рядом с моим лицом. Пальцы сжимали деревяшку в кармане.

Лика ответила:

– Нет.

– Хочешь, будет?

Склонилась надо мной, удивлённые глаза – ярче неба.

– Ты серьёзно?

– Да.

Она хитро улыбнулась.

– Ты сам это сказал.

Её пальцы оказались на моих рёбрах. Я дёрнулся, захохотал.

– Ай! Щекотно!

– Знаю, – ответила Лика, продолжая меня щекотать.

Я ответил тем же. Мы покатились по траве. Наконец я сумел прижать её руки к земле. Она смотрела на меня, волосы разметались вокруг головы медными змейками. Я очень осторожно поцеловал её в уголок рта. Лика посмотрела на меня широко распахнутыми глазищами, тихо сказала:

– Опусти.

Отпустил и сел, не зная, что делать. Я всё испортил? Лика протянула мне руку. Едва коснувшись её пальцев, я вновь оказался в траве. Улыбаясь, она склонилась к моему лицу. Её глаза были ярче неба.

У меня есть девушка! Афигеть.

Я мерил шагами комнату, не находя себе места. Конечно, я представлял, что когда-нибудь это произойдёт, и вот, происходит прямо сейчас! Главное, не налажать, и тогда всё будет… Вообще всё! Ладно, спокойно, пока мы только поцеловались. Лучший поцелуй в моей жизни – и не потому, что первый. Интересно, а Лика уже с кем-то встречалась? Наверняка. Она красивая, прикольная… Я открыл её страницу и пролистал вниз. Никаких упоминаний другого парня. Но она мало что выкладывает, так что это ничего не значит. А если спрошу напрямую, будет очень тупо? Даже думать не хочу.

В кармане что-то мешалось. Я достал деревяшку, внимательно рассмотрел и, взяв ножик, устроился на подоконнике. Срез, второй… обрисовались крылья. Мелкая стружка падала на пол.

* * *

Стоя у стены, я отбивал пальцами ритм. Знакомился понемногу с Ликиным плейлистом. Нойза сначала не понял – думал, какой-то рэп. Но чем больше я слушал, тем больше нравилось. Песня “Make some noise” третий раз играла на повторе. Мимо проезжали машины. Красная Ауди обогнала белый Пежо и, взвизгнув тормозами, остановилась напротив меня. Выключив музыку, я открыл пассажирскую дверь и сел в машину.

– Какой лохматый! Подстричь тебя, что ли…

Отцу 42. Модная стрижка, загар, лёгкая небритость. Он редактор мужского журнала: тачки, гаджеты и всё такое. Прикурив сигарету, небрежно стряхнул пепел – как всегда, за окно, пепельница тут чисто декоративная. Обогнав пару машин, отец проскочил на мигнувший светофор.

– Куришь?

– Нет.

– Правильно, ещё успеешь.

Когда я был младше, раз в месяц он водил меня в парк аттракционов или в кино. Помню, как ждал этого: попкорн, сахарная вата, любые карусели. С отцом было весело, а ещё он всегда давал деньги. Мама с ним из-за этого ругалась. Не ругаются они только последний год, потому что вообще не общаются, а мы с отцом теперь ездим в боулинг или бильярд. Что у нас сегодня?

Ауди резко затормозила возле тёмно-зелёного здания.

В бильярдном зале негромко играла музыка. Мы заняли стол по центру. Отец закатал рукава рубашки, я разбил шары.

– Мои сплошные.

– Не вопрос.

Точным ударом он закатил в лузу полосато-синий шар. Хлопнул меня по плечу.

– Учись!

По следующему шару он промазал. Я загнал в лузу фиолетовый. В зал вошли две девушки: одна в коротком платье, другая в джинсах и майке с вырезом. Заняли соседний стол. Отец прикурил, усмехнулся. Загнал ещё один шар.

– Как насчёт пива?

Не дожидаясь моего ответа, он подозвал официантку.

– Два тёмных.

– Что-то ещё?

Он посмотрел на девушек. Одна из них увлечённо собирала шары в форму, другая выбирала кии.

– И два бокала белого для дам.

Подмигнул мне.

– Ничего такие, да?

Отец стряхнул пепел. Я загнал красный шар.

Однажды мы проведём время без того, чтобы он к кому-то клеился – но не сегодня. Вообще, личная жизнь отца после развода меня не интересовала. Девушки постоянно менялись, все были намного его младше. Он ходил с ними по ресторанам, дарил подарки, возил в путешествия. Мне казалось очевидным, что им пользуются – но отец считал, что он неотразим. Иногда я завидовал его самомнению.

Потягивая вино, девушки заинтересованно смотрели в нашу сторону. Та, что в платье, изящно наклонилась, прицелилась, ударила. Промазала. Отец отхлебнул из кружки. Я забил последний шар.

– Моя победа.

Он потрепал меня по волосам, кивнул в сторону девушек.

– Совсем не умеют играть.

– Так научи.

Прищурившись, он кивнул.

– Займусь этим. Может, и ты?..

– Нет, спасибо. Рад был встрече.

– Дела, да? – он усмехнулся.

– Типа того.

Он достал кожаный бумажник, протянул мне 5 тысяч.

– На мороженое.

Я запихал купюру в карман джинсов.

– Спасибо, пап.

И так всегда. Мы видимся раз в месяц, он даёт деньги «на мороженое» и забывает обо мне до следующего раза. Весь в своих делах, ни о чём меня не спрашивает. Ну, почти…

– Как мама?

– Нормально.

Отец кивнул – другого ответа не ждал. Направился к девушкам. Надо было сказать: «По ходу, скоро выйдет замуж». А что, идея хороша, в следующий раз так и сделаю. Проводив отца взглядом, я пошёл к выходу. У меня были деньги, и я знал, на что их потрачу.

* * *

Стены ресторана украшали акварели, а столы – букетики живых цветов. Мы сели у окна, заказали безалкогольные коктейли и десерт. Лика выглядела радостно-взволнованной, глаза блестели, на щеках горел румянец. Интересно, это из-за нашей встречи?

– Я прошла творческий конкурс! Только что узнала, представляешь!

– Ого!

Нам принесли коктейли, и я поднял бокал с долькой лайма.

– Поздравляю!

Лика подняла свой, украшенный клубникой.

– Спасибо! Теперь универ… А, не хочу пока об этом думать.

Съев клубнику, она болтала трубочкой в бокале.

– Выбрали платье?

– Да. Не вау – но сойдёт.

Я ждал, что Лика расскажет ещё что-нибудь, но она задумчиво тянула коктейль. А мне хотелось узнать одну вещь. Но вдруг, если спрошу, испорчу вечер? А не спрошу, так и буду об этом думать. Молчание затягивалось, и я решился.

– Слушай, ты уже встречалась с кем-нибудь?

– Что?

– Ну, стоит ли бояться злого бывшего? Типа как в «Скотт Пилигрим против всех». Фильм такой.

Поняв, что несу фигню, я замолчал. Кажется, ещё и покраснел. Усмехнувшись, Лика посмотрела на меня сквозь бокал.

– Когда-то я мечтала о принце на белом коне – и встретила его, правда, без коня. Мы гуляли, взявшись за руки, везде ходили вместе, он даже подарил кольцо! А потом сказал, что ему нравится другая. Правда, через неделю передумал – но чувства оказалось не вернуть. Если что, это было в пятом классе.

– А… – выдохнул я, чувствуя себя придурком.

Нам принесли десерт: мне – кусок шоколадного торта, Лике – вазочку с мороженым. Я вплотную занялся тортом, стараясь не смотреть на Лику.