Путеводная звезда

Пролог

На улице вовсю тарабанил дождь. Просачивался сквозь щели в крыше из пальмовых веток. Тяжелые капли больно били по носу. Именно они и привели меня в чувство. В воздухе стоял спертый запах рыбы. Мне было жутко холодно, не знаю, сколько часов я провела на сырой земле. На мне было слишком легкое платье, и оно все промокло. Вот бы сейчас укутаться в теплое одеяло и пить горячее какао. Вот бы все это оказалось сном. И бандиты! И этот остров!

Первая попытка встать не увенчалась успехом. Тело было обмякшим, все еще кружилась голова. Засохшая кровь на ладонях напомнила события минувшего вечера. От воспоминаний я вся съежилась. Когда меня схватили, я, словно разъяренная кошка, ногтями вцепилась в руку бандита. Разодрала ее в кровь, укусила изо всех сил… Во рту вновь возник привкус его соленой крови. Но этим я его лишь разозлила. Этот мерзкий тип с гнилыми зубами что-то вколол мне. Последнее, что помню, – напуганные глаза Пхонпан, как она пыталась спасти меня и сама попала в плен этим извергам. Вот если бы она была хоть чуточку умнее…

Постепенно глаза привыкли к полумраку. Меня бросили в каком-то сарае. В углу стояла облезлая рыбацкая лодка. В самом центре – деревянный стол, весь испачканный остатками рыбы. Где-то за тонкими стенами сарая все стихло – дождь закончился, и я услышала шум океана. Шатаясь, кое-как добралась до двери, но, как я и думала, та оказалась заперта. Зачем я вообще решила остаться на этом проклятом острове? Сидела бы сейчас в своем роскошном офисе и занималась любимой работой!

Меня знобило. Всеми силами я пыталась не поддаваться панике. «Все будет хорошо», – успокаивала я себя. Я обязательно что-нибудь придумаю. Я выберусь. Ну, или Король спасет меня. Он никогда меня не бросит. И ведь мы собрали нужную сумму. Бандиты получат деньги и, конечно же, выпустят меня. Как назло, на память пришел боевик, в котором наркоторговцы похитили жену главного героя, но, когда он отдал им выкуп, они все равно убили ее. Как же я попала в этот блокбастер? Как я могла оказаться в плену у работорговцев? Я что, теперь товар? Где моя спокойная размеренная жизнь?

За дверью послышалось дребезжание телефона. Это точно звонил мой. Я больно прикусила губу, осознав, что мне до него не добраться. Наверное, выпал, когда они меня тащили. Телефон продолжал трезвонить, а затем я услышала шелест мокрой листвы, все ближе и ближе – кто-то еле слышно крался к сараю. Телефон умолк. Сердце у меня ушло в пятки.

– Лана, – услышала я до боли знакомый голос.

Как такое возможно?! У меня галлюцинации?

– Лана, где ты? – продолжал звать голос.

– Я здесь, – ответила я, все еще не веря своим ушам.

Отодвинув деревянный засов, мой спаситель распахнул дверь. Поначалу меня ослепил яркий свет, но мало-помалу глаза привыкли к нему. Я разглядела не только силуэт, но и лицо. Это не галлюцинации.

– Как ты здесь оказался? Тебя не может здесь быть! Ты же…

– Я приехал за тобой.

Сотрясаясь от рыданий, я кинулась в родные объятия.

Глава 1

Ты делаешь из мужчины Бога, и он тебя бросает,

другая делает из него зверя, и он лижет ей руки и не отстает от нее.

Оскар Уайльд «Веер леди Уиндермир»

Двумя месяцами ранее…

Закинув руки за голову, Илья покачивался в старом кресле-качалке, что досталось мне в наследство от бабушки, как и вся квартира. Лет десять назад бабуля изменила планировку, соединив кухоньку с небольшим залом. Получилась просторная гостиная, где теперь я варила нам кофе, а Илья, качаясь в кресле, говорил по телефону. Сквозь шум кофе-машины до меня доносился его уверенный голос с прекрасной дикцией. Опершись о кухонную тумбу, я с замиранием сердца любовалась им. Как же тонко он выдерживает паузы в разговоре. А как грамотно и мудро излагает мысль. Он гениален!

Как мне повезло. Все в нем прекрасно. Этот торс Аполлона без единого изъяна, от которого захватывает дух. Черные как смоль волосы, в которых я так люблю утопать руками, вдыхая ни с чем не сравнимый аромат, по сей день сводящий меня с ума. Он – моя единственная слабость. Где бы мы ни находились, он всегда притягивает мой взгляд. Я словно смотрю на мир через него, через его мужественную красоту, грацию и опьяняющую силу. И, даже когда я закрываю глаза, его силуэт встает передо мной и я продолжаю смотреть на него, любоваться им, впитывать его яркий, засевший глубоко в сердце образ.

Он и есть моя жизнь.

Терпкий аромат кофе вернул меня к реальности. Разлив его по кружкам, я открыла кухонную тумбу, чтобы выкинуть мусор. Оттуда прямо на меня выпали разноцветные контейнеры из-под мяса, которое я заказывала вчера из ресторана напротив. Илья сидел спиной ко мне, увлеченный телефонным разговором, но это мне и на руку. Мой секрет так и не был раскрыт: я вообще не умею готовить. Все, что я подаю к столу, – как правило, заслуга умелых рук шеф-повара.

Я разделалась с уликами моей маленькой лжи, затолкав пустые контейнеры поглубже в мусорное ведро, затем понесла кофе Илье. Присела на диван напротив кресла-качалки и начала вслушиваться в разговор.

Диван был так же стар, как и кресло. Если бы я весила больше пятидесяти килограммов, он с треском разлетелся бы подо мной по всей комнате. Великое счастье, что мистер Томас всегда занимает его добрую половину, иначе диван уже давно бы развалился И не дай Бог кто-то, кроме меня, позарится на тронное ложе! Мистер Томас тут же издает свое коронное грозное «мяу», затем нервно машет хвостом, пресекая тем самым незаконное посягательство еще на подходе. Да и редко кто желает расположиться там, где только что лежал огромный серый кот, оставляющий после себя комки липнущей к одежде шерсти.

– Благодарю, дорогой, – говорил Илья в телефон. – Теперь эта передача обречена на успех, с таким-то ведущим.

На другом конце провода кто-то что-то долго отвечал, видимо, что-то приятное. Илья одобрительно кивал головой, широко улыбаясь, а глаза его радостно блестели. Продолжая слушать собеседника, Илья потянулся за кофе, стоявшим на журнальном столике. Длинными красивыми пальцами он взял исходящую паром чашку и поднес к лицу. Прежде чем делать глоток, полной грудью вдохнул аромат. Попробовав кофе на вкус, одобрительно кивнул мне и озарил сияющей улыбкой. Мол, кофе удался на славу. А по-другому и быть не могло. Я заказываю кофе прямиком из Колумбии – чего только не сделаешь ради любимого мужчины. Илья – настоящий ценитель кофе. Для него важно все: и сорт, и прожарка, и помол, и хранение. Для Ильи чашка хорошего кофе с утра – залог успеха всего дня. Без кофе весь день насмарку. Ну а плохой кофе хуже, чем его отсутствие.

– Что ж, увидимся в Москве, я позвоню, как прилечу. До встречи.

Илья попрощался с собеседником и бросил трубку. Он весь лучился блаженством, я же при упоминании Москвы вдруг вся сжалась. Наверно, в командировку собрался, а мне совсем не хотелось с ним расставаться. Хоть мы и не жили вместе, но довольно часто встречались. Когда Илья вместе со мной в Питере, мне спокойно.

– Что за передача? Я не улавливаю суть, – обратилась я к Илье.

– Ну как же, конфетка! Я уже полчаса говорю об этом по телефону, я думал, ты давно обо всем догадалась, ведь ты же у меня такая умная! – Он резко встал и принялся ходить по комнате. – Они наконец оценили меня и дают мне собственную передачу. Это уже не какой-то новостной репортаж. Я – единственный ведущий!

– Но разве студия находится не в Москве? – Я тревожно крутила чашку в руках.

– А я тебе о чем и говорю?! – Илья артистично вскинул руки к небу. – Я уже и вещи собрал. Сегодня провожу последний репортаж и через два дня лечу в Москву.

Чувствуя, как горлу подкатывает ком, я сделала глоток кофе, ощутив при этом противную горечь во рту. Как же я ненавижу кофе! Но каждый раз продолжаю пить его с уверенностью, что эта фальшивая любовь сделает нас с Ильей ближе.

– А как же я? – С усилием проглотив кофе, постаралась произнести этот вопрос самым твердым голосом. – Я что, останусь в Питере?

Илья вдруг встал и подошел ко мне. Хотел было присесть на диван, но Томас нервно забил хвостом, и тогда Илья опустился на одно колено прямо передо мной, нежно обвив мои руки своими. Мое сердце замерло.

Неужели?!..

Он передо мной на коленях и вот-вот скажет заветные слова. И больше уже не будет звенеть мамин голос в голове: «Детка, пора перестать быть карьеристкой, тебе скоро тридцать, а ты до сих пор не замужем, хорошо бы задуматься и о детях». А то я никогда не думала! Сколько раз я представляла, как Илья надевает на мой палец кольцо и я кричу это заветное «да!» И как я мечтала о кучерявом малыше с такими же черными глазками, как у любимого.

И вот этот миг настал!

– Лана, этот год с тобой – самое прекрасное время в моей жизни. Таких женщин, как ты, я никогда не встречал, да и не встречу уже, – он смотрел мне прямо в глаза.

– Два года, – автоматически поправила я его, стараясь не закричать от счастья.

– Что?

– Мы вместе два года.

– Вот видишь, время с тобой летит незаметно. Я буду скучать по твоим чумовым ужинам. Никто, кроме тебя, не готовит мясо так вкусно. Вчера оно было просто отменным! Но мне пора идти дальше, ведь я так мечтал об этой передаче. Сколько бегал по кастингам!.. Тебе ли не знать?

– Скучать? Я не понимаю, – растерянно пробормотала я.

– Мои мечты наконец сбываются! Что тут непонятного! – воскликнул он, и его горячность уже не показалась мне настолько привлекательной. Неужели вместо того, чтобы сделать мне предложение, он собирается сейчас меня бросить?..

– Но я смогу прилетать на выходные. Или ты ко мне. Или вообще могу все бросить и поехать за тобой. Разве это такое большое расстояние – от Питера до Москвы? – отбросив тревожные мысли, все еще твердым голосом предложила я.

– Знаю, конфетка моя, ты – лучшая из женщин, – он притянул к себе мое лицо и нежно поцеловал. – Но все это будет отвлекать меня. Мне придется поднимать рейтинги, а у холостяков популярность всегда выше. Когда-нибудь, когда я решусь жениться, это непременно будешь ты, – он весело подмигнул. – Удобнее женщины просто нет на свете. Чего стоит один твой блестящий ум! А сколько дельных советов ты мне дала! И все это в сочетании с твоей красотой…

– Тогда я буду звонить тебе…

– Давай лучше я, – он отстранился и резко встал. – И только, может, иногда, у меня ведь столько дел впереди! – Он медленно и как-то драматично, словно бы играя роль, отпустил мои руки и направился к двери.

– Я буду ждать звонка, – я тоже подскочила, но не знала, что можно было сказать или сделать, чтобы он передумал и остался. Или хотя бы позволил уйти вместе с ним.

– Знаю, конфетка, знаю! А теперь мне пора лететь, покорять вершины! Я и так слишком задержался.

Илья отвернулся, накинул пальто на плечи и безмолвно вышел, оставив меня в звенящей тишине. Все еще не веря в происходящее, я вновь медленно села и уставилась в пустоту перед собой. Плечи поникли, к горлу вновь подкатил ком. Так я и сидела какое-то время, уткнувшись взглядом в старое кресло-качалку, которое сейчас стояло неподвижно. «Только не смей плакать», – повторяла я себе, да и плакать я никогда не умела, слишком сильная для слез. Я обязательно что-нибудь придумаю. Это еще не конец.

Над креслом висела фотокарточка, с которой на меня смотрела большими глазами цвета неба девочка с золотистой копной кудрей. Отец называл меня «моя кудряшка Сью». Эта девочка искренне верила в сказки со счастливым концом, пока отец не перестал ночевать дома. Стал приходить все реже, а мамин плач в пустой комнате слышался все чаще. Однажды девочка в рождественское утро помолилась Боженьке – бабушка говорила, что Боженька отвечает на все молитвы, – и попросила, чтобы папа не бросал ее. В это Рождество отец не пришел: у него появилась еще одна кудряшка, только уже в другой семье. И тогда девочка поняла: жизнь – не сказка.

Помню, когда мы познакомились, Илья сказал, что ему не нравятся кудри. Прямые волосы пошли бы мне гораздо больше. Уже тогда я была не в силах ему сопротивляться и делала все, что он скажет. Желая понравиться, изо дня в день избавлялась я от непокорных кудрей.

– Ну хватит! – сказала я вслух. – Не время предаваться воспоминаниям! Меня тоже ждут великие дела.

Сглотнув ком в горле, а вместе с ним и всю боль, я отправилась в спальню. Сквозь открытое окно просачивался свежий морозный воздух. Ветер шевелил выцветшие ажурные занавески на окнах. Мой взгляд в очередной раз упал на обои, на которых кое-где уже змеились трещины, напоминая мне, что я давно уже не в гостях у бабушки, а полноправная хозяйка квартиры и мне давно следовало сделать ремонт и заменить мебель. Но я слишком занята, да и рука не поднимается что-либо менять. Страшно стереть воспоминания, хранимые каждым уголком этой квартиры. Только здесь я обретала радость и умиротворение, каких не могла найти в наполовину опустевшем родительском доме. Разве смогу я избавиться от этой огромной старомодной кровати с металлическим изголовьем, на которой сейчас торжественно лежит брючный костюм, дожидаясь своего звездного часа? Я коснулась рукой мягкой бархатистой ткани. Торжественный белый, идеально подходит для этого дня. Что ж, пора в офис.

Вдруг тишину пронзил звук дверного звонка. Я полетела к двери сломя голову, сшибая косяки и другие препятствия на своем пути, абсолютно уверенная, что сейчас вновь утону в любимых черных глазах с дьявольской искринкой, а все это представление было лишь шуткой, очередным спектаклем, – Илья успешно отработал очередную роль. Распахнув дверь, а вместе с ней и все свое сердце, я впилась взглядом в глаза напротив, но черной бездны в них не отыскала. Они оказались цвета неба и почему-то смотрели сквозь запотевшие очки.

– Вы кто? – недоуменно спросила я.

Незваный гость не спешил с ответом. Он словно бы не знал, как подступиться к разговору, переминаясь с ноги на ногу и иногда почесывая седовласый затылок. Мистер Томас подбежал к двери и стал ластиться о черные штаны старика, оставляя на них клочки шерсти. Столь странное приветствие со стороны кота моей бабушки немало меня удивило. Всех моих гостей Томас встречает коротким «мяу» и легким взмахом хвоста. Еще никого он не удостаивал настолько нежного приветствия. Томас покидает свое ложе только по нужде или ради баночки кошачьей еды, и не какой-то там, а обязательно со вкусом кролика. В общем, нрав у кота хоть куда, другого кота у бабули и появиться не могло.

– Да что вам нужно? Вы что-то продаете? – Мне хотелось скорее отделаться от старика. Даже на какой-то момент показалось, что он безумен, и я бы с радостью захлопнула дверь прямо перед его носом, но Томас предательски стоял на пороге, словно бы они с незнакомцем давние друзья.

– Доброе утро, – наконец начал старик, дергая себя за совершенно белые усы.

– Не такое оно и доброе, – съязвила я.

– У вас что-то случилось? – поинтересовался он.

– Что вам нужно? – спросила я, пропустив мимо ушей его вопрос.

– Вы правы, мне действительна нужна ваша помощь… – Он протянул мне белый конверт, без подписей и марок.

– Что это? – спросила я.

– Прошу, передайте его в соседнюю квартиру.

– У меня нет времени, бросьте в почтовый ящик.

Старик на мгновение опустил голову.

– Это слишком важно, чтобы оставить в почтовом ящике или в двери, и я не могу дождаться жильцов. Вы – единственная, кто отворил мне дверь.

– Послушайте, я очень спешу. Ничем не могу помочь, да и соседей я в лицо никогда не видела.

– Вот и познакомитесь! Это письмо может изменить судьбу одного несчастного человека, – оживился незнакомец.

– С чего вы взяли, что мне есть дело до судьбы и счастья какого-то там человека? – возмутилась я.

Старик ответил мне безмолвной улыбкой. Было видно: он нисколько не сомневается в том, что я передам письмо. Я же окончательно убедилась, что он не в себе. В какой-то момент даже попыталась захлопнуть дверь, но Томас продолжал стоять на пороге и ласково тереться о ноги загадочного гостя. И это не оставило мне выбора.

– Давайте свое письмо, – сердито сказала я, выдергивая его из руки старика.

– Девятая, – пробурчал старик.

– Что?

– Вы не спросили, какая квартира… я говорю – девятая. Через одну от вашей.

– Всего доброго, – ответила я.

Томас наконец ушел с порога и отправился на свой диван, словно бы его миссия в этих переговорах была выполнена. Я же с облегчением захлопнула дверь. Осмотрев «безумное» письмо со всех сторон, я уже хотела бросить его в мусорку, но что-то меня остановило, и я убрала его в старинный бабушкин сервант, теперь хранивший не только коллекционный фарфор, но и мои документы.

Глава 2

Не стоит бояться перемен,

чаще всего они случаются именно в тот момент,

когда они необходимы.

Конфуций

В большом мегаполисе не так уж важно, какова цена твоей машины и сколько у нее лошадиных сил. В пробках все равны. Этим утром они оказались особенно длинными – город утопал в снегопаде. Вот уже полчаса новенький «Мерседес» практически стоял на одном месте, а дворники непрерывно смахивали снег с лобового стекла. Из стереосистемы доносилась знакомая мелодия, от которой почему-то щемило сердце. Она то и дело погружала меня куда-то далеко в прошлое, забирая мое внимание. Я же всеми силами пыталась направить его на годовой отчет, сейчас открытый на ноутбуке. Цифры и ячейки прыгали перед глазами и, казалось, даже пританцовывали под музыку.

– Это невыносимо! Выключите радио! – возмутилась я.

– Это не радио, а мой специальный плейлист. Вам не нравится Фрэнк Синатра? – спросил водитель такси, расплываясь в улыбке.

– Какая разница, кто? Мне нужна тишина! – Я захлопнула крышку ноутбука.

Мелодия наконец обрела слова: «Let it snow, let it snow, let it snow…»

Конечно, это же старая американская рождественская песня, которая все праздники играла у бабули. Бабушка звонко подпевала, а я хлопала в ладоши, при этом посматривая на часы, все еще надеясь, что отец придет.

Музыка стихла. В груди продолжало щемить.

– Желаете конфетку? – спросил водитель.

– Что? Какую еще конфетку? – раздраженно отозвалась я. Водитель со своей конфеткой напомнил мне об Илье… «Моя конфетка», так он всегда меня называл. Когда я теперь услышу это вновь?..

– В честь праздника – каждому клиенту конфетка с посланием.

– Праздника? – удивилась я.

– Так Рождество ведь! – торжественно объявил водитель.

Я перевела взгляд в окно. Город будто кричал мне: «Лана, оглядись вокруг! Рождество!»

На удивление стоял ясный солнечный день. Солнце в Питере. Вот так сюрприз! С неба падал пушистый мерцающий снег, что для нашего города тоже большая редкость. Снежинки выплясывали в воздухе причудливый танец, красуясь перед горожанами и туристами, заполонившими старинный город. Улочки преобразились, с нетерпением ожидая вечера, чтобы засиять миллионами прекрасных фонариков. Прохожие, хоть и охваченные предпраздничной суетой, все же останавливались и подставляли голову солнцу, позволяя снежным хлопьям растаять на теплой коже. Во всем этом и вправду есть какая-то магия. Но… мне все равно. Казалось, буквально все вокруг счастливы. Все, кроме меня.

– Я не верю в эти глупости с посланиями. И Рождество ваше – это тоже большая глупость! – ответила я.

– Но это же самые счастливые дни в году! Люди становятся чуточку добрее, открывают свои сердца друг другу и Богу. Все с надеждой ожидают чуда и…

– Довольно с меня этих сказок! Расскажите это лучше вашим деткам. Хотя, нет! Не забивайте их голову такой ерундой, еще травмируете хрупкую детскую психику. Рано или поздно они поймут, что борода-то у деда фальшивая, да и чудес не существует!

– Разве можно так жить, совсем без веры? – как-то совсем тихо спросил водитель.

– Верить в этом мире можно только себе и надеяться тоже только на себя. А там, наверху, лишь космос. Пустой, холодный и… а конфетку, пожалуй, я съем.

– Пожалуйста, – водитель протянул мне конфету.

– Только не во имя праздника, а во имя шоколада!

Я с наслаждением смаковала конфету. Вот это настоящий бальзам для моей души. В последний раз я ела шоколад больше полугода назад, когда Илья уехал в командировку на месяц. Всегда боялась, что мой лоб покроется прыщами, что, конечно же, привело бы Илью в ужас. Покончив с маленькой трапезой и почувствовав, как легкая волна радости прокатилась по всему телу, я развернула фантик и увидела там очень странное послание:

«Звезда укажет тебе путь, она вернет тебя домой, к чистому листу».

– Что за глупости! И кто только это придумывает? – я раздраженно скомкала фантик.

Тем временем водитель уже успешно припарковал автомобиль прямо у входа в офис.

***

Последние семь лет я работаю в международном интернет-магазине. Free time или «Свободное время» – не только самый крупный интернет-магазин в России, но и самый первый. У нас можно купить все: от самой мелкой безделушки до бытовой техники и даже мебели. Мы появились на рынке, когда люди и представить не могли, что можно совершать покупки, лежа на диване. Месяц за месяцем, год за годом мы завоевывали доверие наших клиентов, сохраняя их драгоценное время. Во главе Free time стоит Вадим Алексеевич. Я называю его «шеф», но только между нами, все остальные обращаются к нему по имени-отчеству.

Шеф дорожит своим детищем. Сегодня уже никому не нужно рассказывать о нас, все знают наш бренд. Но я помню время, когда сидела на холодных звонках и убеждала потенциальных клиентов в том, что за нами будущее, что именно мы им нужны. У меня блестяще это получалось. Вот уже как два года мы вышли на международный рынок. Были времена, когда компания стояла на грани банкротства. В такие моменты шеф молча уезжал в отпуск, абсолютно один, а через неделю-другую возвращался с гениальной идеей, которая не просто спасала наш бизнес – выводила на новый уровень. Да. Шеф гений. Все гении, как правило, немного странные. Однажды он собрал всех руководителей высшего звена на планерку. Мы приготовились к мозговому штурму, и тут он раздает всем холсты и краски:

– Рисуйте!

– Эм-м… Что?

– Что хотите! Вы не знали, что Эйнштейн в перерывах между раздумьями над формулами играл на скрипке? Это полезно для мозга. А вы рисуйте. Мне нужны свежие идеи!

И с ним не поспоришь.

В свои пятьдесят пять он очень хорош собой. Лет пять назад у него начали редеть волосы, и он обрился наголо, что очень ему идет, особенно в сочетании с его голубыми глазами. Имеется у него скромное брюшко, но шеф виртуозно прячет его под шикарным классическим костюмом. А еще больше шарма ему придает годовой доход. Весь этот набор так и манит наших длинноногих офисных акул. Но как только на пороге появляется Натусик, – так шеф называет свою горячо любимую женушку, – «акулы» тут же расплываются, кто куда. В общем, Натусик не дремлет, регулярно наведывается в офис, чтобы проверить своего драгоценного мужа.

Мне часто приходится вести деловые переговоры с мужчинами, и я подметила, что, когда выгляжу максимально строго, сделка проходит легче. Мужчинам проще вести переговоры с себе подобными, поэтому я стараюсь не выделяться. Строгий деловой костюм, никаких вызывающих нарядов, ни намека на сексуальность.

Жене шефа я почему-то сразу понравилась. Однажды она приехала в офис, нашла меня и изящно повязала мне на шею шелковый платок, идеально подходящий к моему костюму, при этом причитая:

– Лана, дорогая, как ты все это выдерживаешь? Груз таких проблем не для женских плеч, это вредно для кожи. Постоянный стресс! А вдруг морщины появятся? Зачем ты прячешь такую красоту за этими ужасными костюмами? Тебе надо срочно переодеться, женщина должна оставаться женщиной везде… никогда не знаешь, где, когда и кого повстречаешь. Брюки – это не сексуально, не женственно!

Натусик же является олицетворением женственности. Она не идет, а порхает, словно бабочка, каждый взмах крыльев которой говорит: «Посмотри, как я прекрасна! Я – совершенство!» Ее никогда не увидишь в брюках. Во всех ее нарядах есть какой-то французский шик, она всегда романтична и загадочна. Их браку с шефом уже больше двадцати лет, а муж до сих пор ее боготворит. Вот и сегодня Натусик приехала на разведку в офис и встретила меня у двери, ведущей в кабинет нашего начальника.

– Он уже ждет тебя, – она игриво подмигнула мне. – Поздравляю!

– Спасибо, Наталья Викторовна, – ответила я.

– Ты это заслужила, девочка, дерзай.

Я гордо распахнула дверь в кабинет, охваченная ощущением ликования. Наконец я займу принадлежащее мне по праву место – должность коммерческого директора. Мои труды оказались не напрасны, я буду трудиться еще усерднее, чтобы оправдать доверие, и, конечно же, хоть на какое-то время отложу мысли об Илье. Работа всегда была для меня лучшим лекарством.