Северная сага. Хирд

Автор ни в коем случае не претендует

на историчность описываемых в книге

событий, фактов и персонажей. Все

перечисленное является фантазией

Глава 1

Скальд Торбьерн Ветер сидел на большом кожаном мешке с зерном на носу драккара, лениво перебирая струны музыкального инструмента, называвшегося «харпа1», немного напоминающего гусли, и тихонько напевал что-то себе под нос.

Конунг, ловко перепрыгивая препятствия в виде гребных скамей-румов и множества тюков с оружием, доспехами и припасами, подошел, немного постоял, вслушиваясь в бормотание скальда, и задал вопрос:

– Драпу2 про наш вик3 к фризам сочиняешь, Торбьерн?

– Да, мой конунг! Про великих героев, то есть про нас! Знатная драпа будет!

И громогласно захохотал.

Флотилия, подходившая к устью Невы, по местным меркам была огромна. Семь боевых драккаров, три снекки размером чуть поменьше и два крупных торговых кнорра. На них уместился почти весь хирд конунга Хельги Скогатта. В городке с названием Пограничный, поименованного так с легкой руки Хельги и отстроенного на берегу будущего Финского залива, вместе с родней побратима-воеводы Доброги, осталась невеста конунга, княжна Ингигерда. Там же поселилась жена погибшего в вике еще одного побратима Хельги – ярла Стейна, по имени Гретта Грамдоттир. Для их охраны конунг выделил два десятка хирдманов под командованием Вацлава, бывшего сотника полоцкого князя Всеслава, отца Ингигерды, подло убитого своим двоюродным братом Драгомиром.

С собой конунг взял почти три сотни хирдманов. Таким воинством мог похвастаться далеко не каждый из соседей-князей. Тем более, что практически все хускарлы были воинами обученными, опытными и прошедшими испытания битвами, сражениями и стычками.

Конунг посмотрел вперед, туда, где открывалось широкое устье Невы. Когда его драккар проходил здесь в прошлый раз, на них напали вепсские4 пираты. Почти пара десятков этих отчаянных парней сейчас шли на снекке в общем строю.

Перед отходом из Пограничного у конунга состоялся разговор с их хевдингом по имени Курки. Тот сам обратился к Хельги с интересным предложением – зайти по дороге в Ладогу к его соплеменникам, в родное поселение. Цель – набрать добровольцев из числа сородичей и их ближайших соседей. Конунга заинтересовало это предложение. Сейчас ему нужны были люди, особенно, если они чего-то стоят, как воины. Курки обещал, что наберет бойцов не хуже, чем его вепсы. Конунг дал добро зайти к родичам Курки ненадолго.

***

После вика к фризам долго отдохнуть не удалось. По прибытии в Пограничный княжеский сотник Доброга сообщил конунгу, что ладожский князь Буривой погиб в неравном бою с данниками-весянами, попав в устроенную ими западню со всей своей дружиной. Лишь немногим гридням князя удалось вырваться из окружения и сообщить печальную весть. Ладожские бояре решили воспользоваться ситуацией и захватить власть в свои руки, отодвинув от княжения законного наследника Буривоя, молодого княжича Гостомысла. Воеводе Белотуру с малым отрядом верных дружинников удалось сбежать из Альдейгьи и спрятать Гостомысла в небольшой отдаленной деревеньке, стоявшей на берегу реки Ольховой5. На помощь Гостомыслу и спешил сейчас хирд конунга Хельги Скогатта.

Все воинство конунга было разделено на отряды-хирды. Ими командовали опытнейшие вожди-ярлы.

Вместе с самим Хельги, на флагманском «Слейпнире» шел ярл Харальд Вигге, бывший другом, телохранителем и ближайшим помощником конунга. Полсотни отборных викингов составляли личную гвардию Хельги.

Еще одним давним другом и соратником конунга являлся хевдинг Иво Сокол, прозванный так за невероятную меткость при стрельбе из длинного тисового лука. Иво одновременно был и отменным кормчим, имевшим право на три доли добычи. Драккар «Фенрир» под его управлением шел сразу за кораблем конунга.

Следующим в ордере, на «Морском Орле», двигался ярл Сигурд Бочка Мёда, бывший ранее правой рукой ярла Стейна и занявший место вождя после гибели последнего. Десятирумовым «Драконом» управлял мудрый хольд Вагни Косматый, или Волосатый, огромный, как тролль, детина, с нечесаными волосами и длинной бородищей, которую он заплетал в одну толстую косицу.

Бывший фризский барон, а ныне ярл, Свардстюрт, сбежавший от гнева франкского графа Ламберта и решивший поискать счастья под крылом конунга Хельги, руководил «Морским Конем» и своими фризскими молодцами, за ними пристроился кнорр под командованием его родного брата – хевдинга Ва́льтена.

Двумя драккарами, честно купленными в Оденсе и Висбю и названными «Рататоск»6 и «Сёхримнир»7, руководили хольд Геслинг Длинная Шея, еще один прекрасный кормчий конунга, и хольд Гуннар Волчий Клык, отчаянный рубака и опытнейший хускарл.

Одной из снекк управлял хевдинг Гуди Модиссон, бывший купец, ставший теперь настоящим викингом, а второй – Варяжко, племянник самого Хельги по названному брату Доброге, которого конунг поднял до ранга ярла и назначил старшим над варяжскими воинами. Еще одним кнорром, замыкающим флотилию, управлял ярл Манар бар Кофин, благородный хузарин, лучший стрелок в хирде конунга, командир отряда хузарских воинов.

Одним из самых юных участников похода был Магни Стейнссон, одиннадцатилетний сын ярла и полноценный дренг, которого ярл взял с собой, пообещав его матери Гретте присматривать за парнем и обучать его воинскому мастерству. Магни зачислили в личный хирд самого конунга, чем мальчик невероятно гордился.

Помимо Магни, в дружине было еще около десятка подростков. И не просто подростков, а детей воинов, отцы которых принесли клятву верности конунгу и, вместе с семьями, присоединились к воинству Хельги. Все парнишки возрастом от десяти до тринадцати лет воспитывались правильно. То есть лет с трех-пяти их уже готовили как викингов и дружинников. Были и свеи, и нореги, и даны, и фризы, и варяги. Хельги считал, что воспитание детских именно у варягов самое правильное и полное, всестороннее. Но и у викингов детей учили быть воинами с малых лет, правда, в основном, индивидуально – родичи передавали свои знания отпрыскам. Варяги же воспитывали детских коллективно. Их учителями были отроки, вои возрастом постарше, и гридни, самые опытные и умелые. Кроме того, у детей воинов имелись еще и пестуны. Как правило, из ближайших родичей, дядья, например, по линии матери, называвшиеся у славянских народов словом «вуй».

С раннего возраста мальчики играли с деревянными мечами, щитами и бросали копья с наконечниками, закрытыми кожей, чтобы не причинить вреда себе и другим. Поощрялись и всячески развивались и навыки стрельбы из лука и метания в цель разных острых предметов – ножей и кинжалов, дротиков и сулиц.

Помимо игр с оружием, одним из важнейших элементов обучения была борьба, во время которой тренировались и развивались навыки ловкости, скорости, выносливости, равновесия и баланса, упругости и растяжки тела. Такие тренировки были важнейшей подготовкой к предстоящим битвам, схваткам и стычкам, причем как индивидуально, так и в общем строю.

Зимой детей учили строить из снега защитные валы и крепости, которые использовались в качестве тренировочных площадок. Игра в снежки была не только захватывающей и веселой, но и эффективной тренировкой в осадной технике и навыках метания и стрельбы.

Кроме того, регулярно отрабатывались навыки сбора трофеев и их отбора, исходя из ценности и ликвидности. Ценились и умения в выборе правильных трэлей, то есть способности выбирать специалистов из общей массы захваченных пленников, которых можно будет выгоднее продать или с большей пользой использовать в личном хозяйстве.

Естественно, что проводились и массовые игры с состязаниями, ведь какое детство без игр?

Играли, например, и в «кнаррлейк» – игру в мяч на траве, льду или на утоптанном снегу, и в «хнефатафл», игру на доске с фишками. Перетягивание каната, прыжки, борьба, бои с подушками на бревне, метание камней и тяжелых бревен, плавание наперегонки и многие другие развивающие игры практиковались активно и повсеместно, развивая в детях лидерство, командный дух, чувство ответственности и многие другие необходимые навыки.

Из всего этого дети должны были вынести главное – умереть в бою не выпуская из рук оружие было самым почетным, чего мог достичь воин, как викинг, так и варяг.

Конунг Хельги от традиций, сложившихся в скандинаво-варяжском обществе, решил не отступать, поэтому поручил руководить обучением молодежи своему племяннику, ярлу-воеводе Варяжко, и скальду Торбьерну Ветру. Остальные хирдманы должны были помогать им и оказывать помощь во всех необходимых случаях.

***

Одна из снекк обогнала всю флотилию, резко ускорившись, и первой зашла в устье Невы. Это весянин Курки, с разрешения конунга, помчался в родную деревню, с целью организовать достойный прием своего военачальника и его воинства. А если сказать проще, то для того, чтобы вепсы в ужасе не разбежались кто-куда при приближении армии викингов.

Остальные корабли скорость не меняли, шли спокойно, экономя силы. Может случиться так, что отдохнуть будет некогда и придется сразу по прибытии в Альдейгью вступить в бой. Тем более, что рассчитывать на внезапность не следовало по той причине, что прямо у устья Невы располагалась деревня, находящаяся под протекторатом Альдейгьи, невзирая на действующую сейчас власть, будь то князь или бояре. И жители деревни уже наверняка увидели заходящую в реку флотилию и отправили в столицу гонца с предупреждением об опасности. Будут и другие поселения по пути, так что вести о приближении чужой армии доберутся до города точно быстрее викингов.

В скором времени показалась пришвартованная к небольшой пристани снекка Курки. Оттуда махали руками, призывая причалить. На берегу конунга встречала целая процессия, состоящая из самого Курки, представительного вида местного старосты и толпы других не менее важных вепсов. Эти были, вероятно, делегированы от ближайших соседних деревень, тех, откуда за столь короткое время успели примчаться посланники.

Конунг сошел на берег в сопровождении десятка матерых викингов во главе с Харальдом. Нет, не для охраны – для солидности. Встречающие уважительно поклонились, объявили Хельги своим гостем и пригласили к столам, накрытым тут же, на берегу. Конунг, стараясь соблюсти обычаи, преломил хлеб и выпил ковш местного пива, и только потом начал переговоры. Перво-наперво было установлено, что никто из присутствующих здесь весян в схватке с Буривоем не участвовал. Как-то мимо них прошла эта война. С учетом того, что Курки уже успел рассказать, о чем будет вести разговор Хельги, много слов не потребовалось. Одним из решающих факторов, повлиявших на согласие наняться к конунгу, послужил бравый вид Курки и его хирдманов-вепсов, которые под умелым руководством Хельги, стали богачами. Их доспехи, оружие и украшения просто-таки кричали об этом. Поэтому желающих завербоваться было хоть отбавляй.

Достигнув предварительных договоренностей со старшинами веси, Хельги отчалил, предоставив право окончательного отбора хевдингу Курки, строго предупредив того, что он будет лично отвечать за каждого принятого бойца. Флотилия дождется Курки и его новобранцев у волховского устья. Часть новых бойцов подсядет на снекку к Курки, а остальные доберутся пешком, благо напрямик недалеко.

***

Проследовав по Неве, флотилия вышла в озеро Не́во8 и вдоль берега, не торопясь, добралась до устья Волхова. Пройдя по реке совсем немного, конунг приказал грести к берегу и разбивать лагерь. Здесь он намеревался дождаться Курки с весью. Не теряя времени, в деревеньку, где прятался княжич Гостомысл с воеводой Белотуром, немедленно отправился небольшой отряд, который возглавил Доброга. Конунг решил встретиться с княжичем и только после этого вместе идти на Альдейгью, с законным правителем на борту. Так лояльность населения будет обеспечена – не захватчиками идут викинги, а освободителями, чтобы наказать бояр, захвативших власть.

Стоянка займет пару дней, поэтому лагерь ставили по всем правилам. Обнесли частоколом, вырыли выгребные ямы, поставили палатки, расставили дозорных по периметру и рассадили секреты на подходах в лесу и дальше по берегу реки, тщательно замаскировав. Тут же занялись и тренировками – рядом с лагерем нашелся подходящий луг, обширный и ровный. Задымились костры, кашевары начали готовить пищу. Следовало позаботиться и о запасе провианта, поэтому несколько небольших отрядов разбежались по округе на охоту. Зверя здесь водилось в избытке, голодными точно никто не останется. Желающие закинули несколько раз невод, добыв кучу разнообразной рыбы.

Ближе к вечеру дальние дозоры засекли две небольшие ладьи, шедшие по реке к выходу в озеро Нево. Похоже, что это были купцы из Альдейгьи. Следовало остановить их и расспросить, узнать новости из города. Два драккара и снекка вышли на перехват. Купцы, завидев викингов, выскочивших им наперерез, даже не подумали сопротивляться – себе дороже выйдет. Жить все хотят. Ладьи проследовали к берегу, сопровождаемые кораблями конунга.

Допрос показал, что ладьи принадлежат боярину Пожеге. Конунгу это имя ни о чем не говорило, Варяжко и его воины, которые были из местных, тоже ситуацию не прояснили. Да, есть такой боярин, но чью сторону он принял сейчас, неизвестно. Сами задержанные по поводу власти ничего толком не сказали, им, похоже, все равно было, кто главный в городе – князь или бояре. Поэтому конунг принял решение не отпускать купцов до выяснения личности, пока сам княжич Гостомысл не скажет, как с ними поступить. А до этого времени груз их, состоящий, в основном, из мехов, охранять и не трогать. Самих же купцов с их охраной, которых было десятка два, вязать не стали, но посадили в импровизированный загон и выставили часовых.

– Добрые ладьи! – заметил Харальд, осмотрев их. – Нам пригодятся, конунг, вепсов твоих новых рассадить. И меха хорошие, за них серебра отвалят немало!

– Если молодой князь подтвердит, что хозяин ладей, этот боярин Пожега, враг и предатель, то заберем их себе, вместе с грузом и людьми, – ответил Хельги. – А пока трогать не станем, вдруг они княжескими людишками окажутся!

Ночь прошла тихо и спокойно, а утром пришла снекка с Курки и новобранцами – тремя десятками крепких парней. Экипировка, конечно, у них была так себе, но на первое время сойдет. А потом и трофеи появятся. К обеду прибежали остальные вепсы – еще восемьдесят пять человек. Неплохо. Считай, вепсов теперь в хирде сто тридцать с хвостиком. Им дали поесть и немного отдохнуть, а после погнали на тренировку. Курки, как настоящий сержант, орал грозным голосом и гонял весян по лугу до самой темноты. Лучшими воинами они, конечно не были, да и не скоро ими станут, но, будучи охотниками, все умели неплохо стрелять из лука. В качестве массовки их можно смело использовать – стрелами врага издалека беспокоить.

Глава 2

К обеду, когда кашевары, назначаемые из числа хирдманов, уже стали созывать всех с тренировки для приема пищи, дозорные донесли о приближении отряда, часть которого двигалась верхом, а остальные шли пешком. Это были Доброга со своими людьми, и княжич Гостомысл с остатками княжеской дружины.

Конунг, в сопровождении хевдингов, вышел встречать гостей. Ну, или хозяина здешних земель, кому как нравится. Потому что свое право хозяина Гостомыслу придется еще доказывать.

Верхом ехали только княжич и около десятка его гридней, остальным, видать, лошадей не досталось. Никакой поклажи с ними не было. Скорее всего, удирали из города с тем, что на себе и в руках было.

Гостомысл подъехал к конунгу, спешился и сделал несколько шагов на встречу Хельги.

– Здравствуй, княжич! – поприветствовал его конунг, раскинув руки для дружеских объятий. – Скорблю о твоем отце! Хорошим человеком был князь Буривой!

И, чтобы княжича не терзали сомнения, тут же добавил:

– Много хорошего он для меня сделал. Мы пришли помочь вернуть тебе Альдейгью!

Княжич улыбнулся и обнялся с конунгом.

– И тебе здравствовать, конунг Хельги Скогатт! Я рад, что ты здесь!

– Проходи, присаживайся, у нас как раз обед поспел!

Конунг указал рукой на седло, стоящее у костра. Гостомысл благодарно кивнул и опустился на сиденье. Хельги уселся рядом. Им подали миски, полные только что поспевшей каши с мясом и ковши с пивом. Рядом расположились Белотур с Доброгой и хевдинги конунга. Пока ели, никто ни о чем не спрашивал и не говорил. Лишь когда миски опустели, Хельги начал разговор.

– Расскажи, Гостомысл, что произошло в Альдейгье?

– Весть о том, что отец погиб, принесли его гридни. Их осталось всего двенадцать, тех, кто смог вырваться из западни. Всех остальных побили. Когда об этом стало известно, бояре созвали совет и стали думать, что делать дальше. Меня не позвали!

Княжич распереживался и покраснел от обиды. Ему подлили в чарку пива, тот отпил, немного успокоился и продолжил.

– Воевода Белотур был на этом совете, он все и рассказал мне! – Белотур солидно кивнул, но ничего не произнес. Гостомысл рассказывал дальше. – Они начали спорить, чья власть теперь в городе. Кто-то говорил обо мне, но их было меньше. Чуть до драки не дошло. Тогда боярин Пожега заявил, что нужно создать совет бояр и городом с нашими данниками самим управлять.

Конунг переглянулся с Харальдом. Тот хищно ухмыльнулся, потирая руки. Пожега – враг, так что ладьи, меха и купцы с их охраной переходят в собственность хирда, как трофеи.

Гостомысл заметил эти движения и замолчал, вопросительно посмотрев на Хельги.

– Мы захватили двух купцов, шедших из города, – пояснил конунг. – Они – люди боярина Пожеги. Тебя ждали, княжич, чтобы решить, что с ними делать. Теперь все ясно, они наши трофеи.

Княжич махнул рукой, показывая, что ему все равно.

– Так вот, бояре договорились и все решили. Белотур понял сразу, что для меня это может плохо закончится, и ушел с совета. Мы сбежали из Ладоги и спрятались в деревне. Позор мне! – княжич аж всхлипнул от бессилия. – Вместо того, чтобы биться с ними, я бежал…

– Ты все правильно сделал, Гостомысл! – конунг похлопал княжича по плечу. – Если бы ты не ушел, то погиб бы, и ради чего?! Кто тогда отомстит весянам за смерть Буривоя?! Нет, благодари Белотура, за то, что он вытащил тебя и спрятал. А потом вести дошли до Доброги, и он уже позвал нас! И мы сможем разбить этих жирных бояр, вернуть тебе княжество, а потом и весян побьем!

– Правда, Хельги? – робко спросил княжич. – Ты поможешь мне?

– Именно для этого мы и пришли! – рявкнул Хельги. – Разобьем их всех!

Внимательно слушавшие разговор викинги дружно заревели от восторга.

Воевода Белотур нахмурился. В отличии от своего юного князя, он прекрасно осознавал, через какое испытание придется пройти его городу и жителям. Такая толпа викингов порвет их в клочья, проглотит вместе с костями и не подавится. Нурманнов всегда интересует только добыча. Белотур не верил словам Хельги о дружбе и взаимовыручке. Это, примерно, как лису в курятник запустить – только перья полетят в разные стороны.

Конунг уловил негативное и скептическое настроение воеводы, но разубеждать его в обратном не стал. Смысл говорить ему о том, что Альдейгья Хельги не нужна и у него другие цели? Все равно не поверит. Да и хрен с ним, с воеводой. Главное, что с Гостомыслом договорились. Следует только строго предупредить хирдманов, что всех подряд грабить нельзя, только врагов-бояр обдирать будем. А с Белотуром Доброга пускай поговорит, объяснит все.

– Как думаешь Альдейгью брать, княжич? – поинтересовался конунг. – Сколько там воев у бояр? Верные тебе остались в городе?

– Верных немного осталось, думаю, что десятка три отроков.

– Дозволь, княже! – наконец включился в разговор Белотур. – Отроки эти, когда мы уходили из Ладоги, заперлись на учебном подворье. Что с ними сейчас, неизвестно, поэтому надежды на них нет.

– Надеюсь, что их не перебили еще, – вздохнул Гостомысл и продолжил. – У бояр сотни две воев, не меньше. Настоящих гридней из них около сотни, остальные – из личных дружин боярских, да охрана купеческая. Сколько-то из жителей в ополчение соберут, однозначно не менее двух сотен. Но эти – так, толпа необученная.

– С частокола и смерды смогут кипяток лить, да стрелы метать! – конунг задумался. – Кто еще выскажется?

– Знаю точно, что в Плесков и Белоозеро к наместникам послали гонцов бояре! – ответил Белотур. – Если те их поддержат, то пришлют сотни по полторы дружинников. И ополченцев могут тоже дать, но это не точно.

– Как быстро они придут?

– Дней десять, думаю, – ответил воевода. – Вряд ли раньше.

– Тогда нам не стоит здесь задерживаться. Лучше было бы успеть взять Альдейгью до их прибытия!

– Скажи, конунг, что ты хочешь за свою помощь? – не удержался и задал насущный вопрос Белотур.

Конунг уже было собрался ответить, но к совещающимся подбежал хольд Геслинг Длинная Шея, бывший сейчас старшим в дозоре, и сообщил, что часовые увидели большой драккар, шедший по реке в их сторону. Судя по расцветке паруса и вымпела – свеи.

– Ну вот, сейчас еще новостей послушаем! – конунг встал и потер руки. – Четыре драккара готовьте на перехват! Я тоже пойду, посмотрим, что за рыба плывет в наши сети!

– Я с тобой! – подпрыгнул Гостомысл. – Белотур и Доброга тоже!

– Хорошо, княжич! Идем тогда! – согласился конунг.

И бросил Белотуру:

– Мы не закончили, потом договорим, воевода!

Викинги облачились в доспехи разобрали свое оружие, организованно заняли боевые места на кораблях и отчалили от берега. Конунг возвышался на носу флагманского «Слейпнира», вглядываясь вперед. Гостомысл встал рядом. Их прикрывали щитами четверо хускарлов.

Один из драккаров конунга, «Рататоск», шустро пересек реку и замаскировался в боковом притоке, чтобы в нужное время отрезать путь к отступлению приближающемуся свейскому кораблю.

На неизвестном драккаре заметили викингов слишком поздно. Но все же сделали попытку удрать – гребцы по команде кормчего развернулись на румах лицом к корме, чтобы не тратить время на разворот, и ударили веслами по воде. Тут-то «Рататоск» и выскочил им наперерез из своей засады. Гребцы свейского драккара сбились с ритма, а потом и вовсе затабанили веслами, подняли белый щит и закричали, что хотят переговоров.

Флагман не спеша подошел на расстояние копейного броска, и конунг прокричал на скандинавском:

– Кто такие? Назовитесь!

– Я – ярл Биргер из Бирки! Мы – гости правителя Альдейгьи! Не стоит нас трогать, иначе вам не поздоровится, местные за нас отомстят! – не очень уверенно прокричал высокий свей в золоченых доспехах с носа окруженного драккара.

– Ха! И какого же правителя ты гость? Кто там в Альдейгье сейчас править пытается? – конунг захохотал.

На драккаре явно смутились, не зная, что ответить. Наконец, свейский ярл нашел слова и выкрикнул:

– Местные ярлы выбрали главного! Теперь там князь Пожега правит! Мы гости его!

– Князь в Ладоге один, и это я – Гостомысл! – не удержался княжич, закричав на всю реку. – А Пожега – самозванец! Я казню его!

– А я – конунг Хельги Скогатт, друг князя Гостомысла! – добавил конунг. – Причаливай к берегу, ярл Биргер! Или мы атакуем тебя!

Через минуту напряженных раздумий последовал ответ.

– Хорошо! Мы подчиняемся!

Свеи оценили размер отряда конунга и повели себя грамотно. Даже не пытались спорить и качать права. Драккар медленно пошел на разворот и двинулся по направлению к лагерю, раскинувшемуся на берегу.

Там их уже встречали. Вепс Курки построил своих стрелков с луками наготове. Рядом встали, прикрывшись щитами, хузары под командованием Манара бар Кофина. Случись что, и свеев нафаршируют стрелами в одно мгновение, даже в рукопашную идти не придется.

Ярл Биргер лихорадочно думал. Вот угораздило же так вляпаться! Ведь шло же все прекрасно: расторговались в Альдейгье железом, отличную цену получили за свои топоры, копейные наконечники, заготовки для щитов – кованые полосы и умбоны, пару десятков неплохих мечей, несколько комплектов доспехов, ножи… Еще кое-что продали, что удалось по пути награбить. Закупились ценными мехами, пчелиным воском. Восточных товаров, пряностей и тонких тканей, привезенных из далекого Миклагарда9, купили. Кто бы мог подумать, что такой сильный хирд, как у Биргера, кто-нибудь сможет вот так остановить и вынудить причалить к берегу! Биргер-то был уверен, что непобедим со своими сорока семью викингами. Шел, как у себя дома, никого не таясь, даже наоборот, распугивая всех подряд, и на реке, и по обоим ее берегам. И тут такой сюрприз – целая армия какого-то конунга, причем совершенно ярлу Биргеру не знакомого. Нет, он не был трусом и любил подраться. Но здесь – без шансов.

Откуда он тут взялся, этот Хельги Скогатт? Хотя это, как раз, понятно. Скогатт же сам сказал, что он – друг князя Гостомысла, этого юнца. Старого князя Буривоя Биргер знал, даже подарки ему дарил за право торговать в его городе, да и за столом княжеским на больших пирах сиживал. Совсем недавно князь погиб, местные ярлы-бояре тут же отодвинули его сыночка от власти и сами решили править. Это что же получается, юнец позвал этого конунга Хельги, чтобы Альдейгью отбить? А ведь это шанс остаться при своих, да еще и, если повезет, обогатиться! Надо предложить конунгу союз!