Духи степей

Духи степей

Книга 1. Девятый перстень

Пять коней подарил мне мой друг Люцифер

И одно золотое с рубином кольцо,

Чтобы мог я спускаться в глубины пещер

И увидеть небес молодое лицо.

Н. Гумилёв

Часть первая. Сорока

Глава 1. Москва. Вторник. 01:30

Двухэтажный исторический кирпичный особняк по улице Арбат номер пятьдесят три, построенный в стиле неоклассицизма в восемнадцатом веке, в свете полной луны выглядел одиноко среди современных построек главной туристической улицы Москвы. Яркий зеленоватый оттенок дома казался тусклым в опустившемся ночном летнем тумане.

Когда-то в этом месте жил Александр Пушкин, заключив договор о найме квартиры с семьёй Хитрово и проведя одни из самых счастливых месяцев своей жизни с молодой женой Натальей Гончаровой. Сейчас же в здании находился музей-квартира поэта, и особенностью экспозиции было огромное количество экспонатов, принесённых в дар потомками А.С. Пушкина и поклонниками его творчества.

В ночной тишине дом казался неуютным и холодным.

Сидя в маленьком помещении первого этажа, охранник Тарас читал в планшете электронную книгу. Ночные смены были единственной возможностью спокойно насладиться литературой, хотя чтение для пятидесятилетнего мужчины никогда не являлось любимым занятием. По его мнению, такой способ проводить дежурство просто наиболее удобный: не скучно, но при этом слышишь всё, что происходит вокруг. А быть начеку надо. Улица, на которой располагался музей, была шумной: много туристов, вечерами весёлые компании, иногда дебоши и драки. И несмотря на то, что в его смены не случались инциденты, коллеги частенько делились историями про подвыпивших прохожих, пытавшихся устроить около музея застолье на лавочках, мусоривших, а один раз даже кто-то заснул у главного входа. На такой случай в специально оборудованном помещении для охраны имелись камеры, и Тарас периодически поглядывал в монитор, чтобы убедиться: всё спокойно.

Мужчина отхлебнул из чашки кофе, перелистывая страницу. Книга оказалась увлекательной, детектив, и охранник жадно вчитывался в текст, раздумывая про себя, кто может быть убийцей и чем всё закончится.

Тихий скрип отвлёк его от книги.

Он прислушался.

Особняк был старым. Построенный в восемнадцатом веке, неоднократно перестраивавшийся и претерпевший несколько реставраций, он сохранил подвальное помещение, антресоли, в некоторых комнатах деревянные скрипучие полы и лестницы, невысокие потолки. Экспонаты музея также старинные: современники великого русского поэта, и часть из них, такие как кушетка, стулья, раритетный игральный и обеденный столы, рассыхались со временем, издавая тихий грустный треск. Поэтому Тарас никогда особо не обращал внимания на подобные одинокие звуки.

Он отпил ещё кофе, глянул в монитор и вернулся к чтению.

Внезапно скрип повторился.

Тарас нахмурился. Он положил планшет на колени. Неожиданно подумал, что звук не похож на обычные шорохи и скрипы старого дома, которые он привык слышать. Работал мужчина охранником здесь давно, уже лет пять, так что знал, как трескаются доски паркета, как стучат ветки деревьев в окно второго этажа, как в дождь завывает ветер на антресоли и гудит старая печь в подвале.

Мужчина отложил планшет на стол, встал, взял фонарик и поправил маленькую резиновую дубинку за поясом. Сунул телефон в нагрудный карман синей рубашки. Ещё раз посмотрел в монитор, где транслировалось видео с камер наблюдения.

Он вышел в холл. Справа был вход в музей, прямо гардероб, а слева начинался коридор, ведущий в залы квартиры поэта. Всё спокойно. Тихо.

Тарас включил фонарик и, освещая тёмное пространство впереди, пошёл в сторону первого зала экспозиции. Ступал он тихо, хотя и знал: пол здесь новый, отреставрированный под старину, что был при жизни поэта. Первый зал музея состоял из скульптур, картин, рисунков и назывался «Пушкин и Москва». Тарас быстро провёл фонариком по стенам и помещению. Второй зал был чуть больше и рассказывал о светской жизни столицы конца тридцатых годов восемнадцатого столетия. Здесь находились портреты товарищей и знакомых дам Александра Сергеевича, а также воссоздана обстановка парадной гостиной, где хозяева принимали гостей, наслаждались музыкой, ставили спектакли, зачитывали вслух отрывки популярных произведений того времени.

Тарас шёл путём, который прекрасно знал. Казалось, даже с закрытыми глазами он сможет найти любой экспонат музея.

Тишина. Мужчина начал думать: может, ему показалось – или услышанное донеслось с улицы, а он не понял. Расслабил напряжённые плечи. Но, раз уж вышел, надо пройтись до конца. Он вдруг вспомнил, как дом его пугал первые месяцы на работе. Пустота и темнота залов наводили на него ужас. Делая обходы, недавно заступивший на службу охранник боялся тогда любых шорохов, а напряжение подогревали коллеги, рассказывающие о духе поэта, появлявшемся в доме, чтобы увидеть облик любимой жены на портретах. Тарас вздохнул. Какой он был глупый. С тех пор прошёл не один год, и никаких призраков не видел, он вообще не верил в подобные явления, хотя с большим удовольствием смотрел фильмы на похожие темы.

Предавшись воспоминаниям, Тарас остановился, когда странный скрип внезапно повторился.

Мужчина насторожился, с силой сжав фонарик в руке.

Сначала он решил: звук раздался с этажа выше, но потом понял, что нет. Шум прозвучал в третьем зале впереди, где располагался рабочий кабинет поэта. Там же выход на лестницу, ведущую наверх.

– Кто здесь? – услышал Тарас свой голос, прозвучавший хрипло и испуганно.

Казалось, воздух вокруг замер в гнетущей напряжённой тишине.

Что-то шевельнулось в темноте, и мужчина больше не сомневался: в доме кто-то был.

Парализующий страх охватил Тараса. Он много раз представлял себе такие ситуации, продумывал, как поступит, но теперь, когда всё случилось в реальности, не знал, что делать. Мужчина стоял и смотрел в темноту, ожидая. Пот выступил на лбу, дыхание участилось. И, невзирая на телефон в кармане и дубинку за поясом, единственная мысль, которая казалась ему сейчас самой очевидной, – бежать!

В этот момент Тарас почувствовал странный резкий запах. В нём было что-то горькое, но в то же время сладкое и затхлое. Он закашлялся, потирая нос и глаза. Шагнул назад и замер.

Кто-то, сгорбленный, одетый то ли в длинный чёрный плащ, то ли в свисающую до пола одежду, закрывающую также голову и лицо, стоял в конце помещения, в проёме между залами.

Запах усилился, и Тарас почувствовал, как голова начала кружиться.

Мужчина попятился, продолжая светить фонариком и наблюдая, как фигура направилась в его сторону. Она двигалась порывисто, резкими, но неторопливыми шагами и не по прямой, а как будто зигзагом, появляясь то слева, то справа, и охранник осознал: человек так не ходит.

Ужас завладел Тарасом. Он чувствовал, как лицо сковала гримаса страха, рот открылся, а крик застрял где-то в горле. Не в силах двигаться, он в панике смотрел, как сгорбленная фигура приближалась к нему. В глазах появилась резь, на языке горечь, подступила тошнота, а едкий запах наполнил лёгкие, отчего хотелось глотать воздух сильнее, но мужчина продолжал стоять, ощущая липкий пот на ладонях. Давящая тишина звенела в ушах. Дом словно начал сжиматься вокруг Тараса, сгущая темноту и воплощая самые худшие кошмары. И когда между ним и зловещей сгорбленной фигурой оставалось несколько метров, он разглядел длинные спутанные седые волосы, свисающие из-под капюшона на тёмную одежду. Охранник всмотрелся в стоявшую перед ним фигуру, и ему показалось, что он видит лицо смерти.

Не произнеся ни звука, Тарас потерял сознание.

Глава 2. Москва. Вторник. 09:15

Старший лейтенант полиции Динара Максимова, высокая, широкоплечая, с короткой стрижкой светлых волос, вышла из машины, захлопнув дверь. Подождала, пока из её чёрного седана выйдет лейтенант Александр Синицын, и нажала на брелке кнопку сигнализации, которая, пикнув, известила: автомобиль закрыт.

Летнее утро было солнечным, но слегка прохладным.

Дина вздохнула, поправив волосы, неровными прядями спадающие на лоб, и оглядела знаменитую улицу Арбат, расположенную в сердце Москвы. Движение на ней закрыто, но не для полицейских машин.

В этот час в главном туристическом районе оказалось немноголюдно. Проходящие мимо люди, очевидно, горожане, спешащие на работу, а не гости столицы, так как для туристов, как подумала Дина, ещё рановато.

Вокруг, куда ни посмотри, виднелись кафе, музеи, театры и памятники архитектуры: двух- и трёхэтажные старинные особняки, возведённые в стиле классицизма, а где-то вдалеке женщина разглядела высокий «Дом с рыцарями», созданный в неоготической архитектуре и украшенный витражами и скульптурами. Живя в этом прекрасном городе, как и многие москвичи, Дина редко бывала на Арбате, сторонясь шумных улиц, но помнила, как в юности частенько гуляла в этом районе с друзьями у популярного места с названием «Стена Цоя» и в переулках, изобилующих летними открытыми кафе. Сейчас же случай привёл её сюда по долгу службы.

Она обошла машину и направилась вслед за Синицыным в сторону красивого двухэтажного здания зеленоватого оттенка, где на входе висела вывеска «Музей-квартира А.С. Пушкина».

К своему стыду, Дина никогда здесь раньше не бывала, хотя великого русского поэта, конечно же, знала и любила. Подумав, что её профессия даёт возможность не только стоять на страже правопорядка, но и посещать места, куда в свободное время сама бы она не направилась, женщина улыбнулась. Вот заодно и посмотрит исторический объект.

Зайдя внутрь, Дина оказалась в просторном холле, сразу ощутив себя в давно минувшей эпохе. Всё вокруг было стилизовано под девятнадцатый век: потолки с лепниной, паркет, стены с картинами в шикарных рамах.

Навстречу вышел невысокий лысый мужчина с выражением крайней озабоченности на лице.

– Ну наконец-то! – громко и недовольно сказал он.

– Добрый день. Старший лейтенант криминальной полиции Максимова, – представилась Дина. – Это лейтенант Синицын, – она кивнула на Александра, стоявшего рядом. – Что у вас случилось?

– Почему так долго?! Мы вас уже больше часа ждём!

– Где тело? – не обращая внимания на резкий тон мужчины, поинтересовалась Дина.

– Тело?

– Ну да. Вы же, когда звонили, сообщили об убийстве, – Максимова, достав блокнот, собралась записывать, но, видя замешательство на лице собеседника, опустила маленькую книжечку для записей в тёмной обложке.

– Да нет, – мужчина закатил глаза, – вы там меня что, не слушали совсем?! Я сказал, что обнаружено тело, но оно не мёртвое.

Максимова и Синицын переглянулись.

– Это как? – старший лейтенант не смогла сдержать улыбку. Конечно, в убийствах не было ничего смешного, но ситуация показалась ей комичной.

– Ох, – вздохнул мужчина, – ну какие вы непонятливые!

– Успокойтесь, – Дина убрала блокнот. – Давайте начнём заново. Как вас зовут?

– Вальдемар Варфоломеевич Велизаров. Я тут управляющий.

Дина вновь почувствовала, что готова улыбнуться, но сдержалась. Она вытащила блокнот и записала имя мужчины, понимая, что не запомнит.

– И что произошло? Почему вы решили вызвать полицию?

– Мне позвонила Анфиса Петровна, наша уборщица, – Велизаров достал платок и протёр лоб и голову. – Она пришла утром на смену и обнаружила нашего охранника на полу в светском зале.

– В каком зале? – переспросила Дина.

– Ну в светском. Мы тут все залы называем по-разному, чтобы понимать, о каком говорим. Есть зал «Пушкин и Москва», есть зал-кабинет, есть…

– Поняла, поняла. Продолжайте.

– Да. Так вот. Анфиса Петровна позвонила мне, я срочно приехал и вызвал полицию. А потом мы сидели вон там, – Велизаров указал на помещение за спиной, – ждали, когда вы приедете. Понимаете, у нас тут, как-никак, музей Пушкина! Много его вещей, редких и ценных предметов! И всегда очередь из желающих всё это увидеть! Нам нельзя закрываться! Люди жаждут приобщиться к жизни великого писателя! Ну так вот, сидим мы, ждём, и тут он вдруг появляется в дверях! – мужчина, широко раскрыв глаза, посмотрел на Максимову.

– Он – это Пушкин? – спросил Саша из-за плеча Дины.

Женщина наклонила голову, пытаясь скрыть улыбку. Синицын! Специально, что ли, это сделал? Да чтоб тебя!

– Да нет! Вы что, совсем! – Велизаров устало вздохнул. – Какой Пушкин! Я про нашего охранника!

– Простите, – сказала Максимова. – Мой напарник недавно в полиции, не сразу уловил ход ваших мыслей. Продолжайте, пожалуйста. Уборщица обнаружила на полу труп охранника. А потом он появился живой и здоровый?

– Да, да! Ну наконец-то вы поняли! – закивал Вальдемар Варфоломеевич. – Но мы не знали, что он жив! Лежал и не шевелился, поэтому и вызвали вас.

– Ясно. Значит, с ним всё в порядке?

– Нет. В том-то и дело! Если бы ему просто стало плохо или что-то такое, я бы позвонил и отменил вызов.

– А что с ним не так? – спросил Синицын.

– Он не в себе! Ужасно напуган и рассказывает какую-то жуткую историю, будто ночью тут был призрак великого поэта!

– Пушкина? – опять ляпнул Синицын.

– Да! – совершенно серьёзно ответил Велизаров.

Глава 3. Москва. Вторник. 09:35

Максимова, Синицын и управляющий музеем зашли в помещение для охраны, где на узком диване сидел немолодой полноватый мужчина с тонкими редкими волосами, зачёсанными на затылок. Он держал в руках кружку с чаем, уставившись перед собой в никуда.

– Минут двадцать так уже сидит, – прокомментировала щуплая невысокая женщина, подошедшая к следователям.

– Вы Анфиса Петровна? – спросила Дина.

– Да. Я тут убираюсь по чётным числам.

– Расскажите, как всё было.

– Ну я же уже вам рассказал! – вмешался Велизаров.

Максимова сурово на него взглянула, и Вальдемар Варфоломеевич умолк, отходя в сторону.

– Я пришла около семи утра, зашла в музей.

– У вас свой ключ? – уточнила Дина.

– Да, но только от входной двери. От служебных помещений нет.

Максимова кивнула.

– Так вот. Я зашла и сразу удивилась, так как Тарас всегда сидит в дежурке и встречает меня.

– Тарас – это он? – старший лейтенант кивнула в сторону отрешённого охранника.

– Да.

– Как его полное имя?

– Тарас Дятлов. Отчество не знаю.

– Ага, – Дина записала фамилию пострадавшего.

– Ну и он не вышел, короче. Я думаю: как странно. Куда же подевался? Но решила: ладно, может, в туалет пошёл. Начала убираться. Я всегда это делаю с верхнего этажа, а когда спустилась на первый, гляжу, его всё ещё нет.

– Сколько по времени у вас занимает уборка?

– Где-то час, если не сильно наследили. Но вчера был понедельник, выходной день в музее, поэтому я управилась быстро.

– То есть вы убрали второй этаж и спустились на первый?

– Да.

– Что дальше?

– Я убрала первый зал. Он там сразу по коридору, – Анфиса Петровна указала рукой направление. – А когда вошла во второй, увидела его!

– И?

– Ну и он лежал там на полу, без движения.

– Вы проверяли пульс?

– Нет, боже упаси! Я не притрагиваюсь к покойникам!

– Но почему решили, что он мёртв? Вы же не проверили пульс. А если он жив – и требовалась бы помощь?

– Да у него было такое лицо! – женщина перекрестилась. – У живых не бывает!

– В каком смысле?

– Всё перекошенное и бледное!

– Ясно. Что вы сделали дальше?

– Я побежала к сумке, взяла телефон и позвонила Вальдемару Варфоломеевичу.

– Почему ему, а не сразу в полицию или скорую?

– Не знаю, – женщина нахмурилась, – первое, что пришло в голову.

– Понятно. А он что-то говорил, очнувшись?

– Вы не представляете, как мы испугались! – женщина приложила руки к груди. – Мы с Вальдемаром Варфоломеевичем сидели здесь, ждали полицию, а Тарас вдруг как появится в дверях! Я чуть не закричала!

– Так, он сказал что-нибудь или нет? – уточнил Синицын.

– Да! Начал говорить, сначала бессвязно, но потом, когда пришёл немного в себя и сел на диван, сообщил, что видел призрака! – последнюю фразу Анфиса Петровна произнесла почти зловещим шёпотом.

– И как он выглядел, этот призрак? – Дина скептически посмотрела на женщину.

– Говорил, что был весь в чёрном, странно передвигался. Горбун!

– Горбун?

– Да, представляете?

– Но вы только что говорили про призрака, – напомнил Синицын.

– Да-да! Призраки принимают странные обличия.

– Что ещё сказал Дятлов? – спросила Максимова.

– Ну-у-у… что призрак появился из кабинета и хотел его убить! Напал на него!

Дина взглянула на охранника на диване.

– Ранений вроде нет. Ладно. Медики осмотрят его. Ещё что-то говорил?

– Нет. Потом он сел и вот так сидит, – с сожалением ответила уборщица. – Бедняга.

– Ясно. Спасибо вам, – Дина повернулась к Синицыну. – Бред какой-то.

– Что думаешь?

– Пока не знаю. Надо проверить охранника на алкоголь.

Следователи вышли в холл и прошли по коридору в первый зал музея. Осмотрев всё вокруг, они зашли во второй, где уборщицей был найден пострадавший. Тут же подбежал Вальдемар Варфоломеевич.

– Ну что? – спросил он.

– Похоже, вашему сотруднику привиделся какой-то призрак. Проверим его на алкоголь. Дятлов выпивающий?

– Нет! Что вы! – возмутился Велизаров. – Мы строго за этим следим. У нас здесь культурное учреждение.

– Кстати. Вы проверяли экспозицию? Ничего не пропало?

– Конечно, я всё осмотрел. Видимых повреждений витрин нет. Все экспонаты на месте. Думаете, это мог быть вор?

– Да. Вы же сказали, здесь много ценных вещей.

– Верно, я говорил. Но поймите, все эти предметы имеют ценность только для поклонников творчества поэта. У нас нет драгоценностей или золота.

– А картины? – Дина обвела взглядом стены, увешанные пейзажами и портретами.

– Картины тоже не представляют интерес для рынка. Тут много реплик, нет известных авторов.

– Понятно.

Максимова прошла в третий зал, где была воссоздана атмосфера рабочего кабинета Пушкина. Обои в помещении красного цвета, у стен стояли две витрины, в которых представлены издания московских журналов с публикациями Александра Сергеевича и его приятелей. У окна виднелся стол, где под стеклом лежали страницы с рукописными текстами, перо для письма и какие-то брошюры.

Судя по всему, увиденный призрак появился из этого помещения.

Дина внимательно всё осмотрела, но взгляд ни за что не зацепился.

Она и Синицын вернулись в холл, где уже подъехала машина скорой помощи. Врач осматривал Дятлова.

– Ну что можете сказать? – дождавшись окончания работы медика, Максимова подошла к сотруднику медицинской службы.

– Да особо ничего. У пострадавшего шок, но никаких повреждений нет.

– Алкоголь?

– Нет. Он трезв.

– Наркотики?

– Зрачки и пульс в норме.

– Значит, полностью здоров?

– Похоже, что так.

– А как можно объяснить потерю сознания? Он не меньше двух часов лежал без признаков жизни.

– Это может быть связано с хроническим заболеванием. Ему надо провериться. Но никаких внешних факторов, указывающих на его состояние, я не обнаружил.

– Такое может быть вызвано чем-то увиденным?

– Вполне. Я же говорю, у него шок. Подобное случается при сверхэмоциональном напряжении.

– Испуг?

– Верно.

– Ладно. Спасибо.

Медик ушёл, а Дина подошла к Велизарову, который что-то обсуждал с Анфисой Петровной.

– Мы можем открываться? – тут же спросил он.

– Не вижу причин этого не делать. Похоже, ваш охранник чего-то испугался, но… это могло быть что угодно.

– А если действительно был призрак?

– Доказательств мы не нашли, сами понимаете. Но, если Дятлов придёт в себя и что-то расскажет – звоните, – Максимова протянула управляющему визитку.

– Что-то про призрака?

– Нет, посущественнее. Призраками полиция не занимается.

Глава 4. Москва. Среда. 10:40

Максимова закончила составлять отчёт и теперь перечитывала заполненную форму в компьютере. Хотя, собственно, в этот раз в отчёте и писать-то особо было нечего. Странный инцидент на Арбате скорее можно отнести к ложному вызову, так как никакого состава преступления не обнаружено, однако Дина решила зафиксировать происшествие и записала все узнанные ею детали.

Со вчерашнего дня она думала о событиях в музее Пушкина, ощущая странное чувство, которое посещает, когда выходишь из дома и всю дорогу кажется: что-то забыл, крутишь в голове мысли на этот счёт, но ничего не приходит. Вот и сейчас старший лейтенант мучилась в раздумьях: всё ли она осмотрела, все ли вопросы задала?

В музее ничего не пропало, повреждений витрин нет, взлома тоже. Охранник Тарас был трезв, на наркомана не похож, да и с виду не производил впечатление больного или эмоционально нестабильного человека. Это также подтвердили уборщица и управляющий. Так в чём же дело? Почему остался неприятный осадок недосказанности и незавершённости?

В историю с призраком Максимова не верила. Подобные рассказы, как правило, придумывают либо для того, чтобы что-то скрыть, отвлечь внимание, либо… Дина посмотрела в окно, где прохладный летний вечер спускался на город. Либо кто-то инсценировал появление призрака, облачившись в тёмные одежды. И тогда получается, что Дятлов действительно что-то видел, поэтому так испугался.

Хм. Версия хорошая. Но зачем кому-то так поступать? Ведь в музее ничего не украли.

Шутка? Розыгрыш? Нет, как-то очень жестоко, учитывая состояние охранника после встречи с привидением.

Дина вздохнула. Может, она всё притягивает за уши? Хочет интересное дело?

И правда. Уже несколько месяцев ничего не происходило. Нет, с одной стороны, это прекрасно: всё тихо, без нервов, никаких убийств. Но с другой стороны – скучно.

Максимова посмотрела вправо от своего рабочего стола, где находился кабинет начальника – майора Алексея Саблина. За жалюзи, закрывавшими стеклянную стену с общим залом, виден был свет. Шеф у себя. Тоже, наверное, мучается без расследования, думала Дина. Хотя у него, скорее всего, куча бумажной работы и без преступлений, или опять копается в старых делах в надежде найти зацепки и выйти на Орден Янтарной Бездны. Эта преступная организация засела как кость в горле для майора. Уже не один год Саблин пытался выйти на основателя Ордена – Мастера Бездны, но тщетно. Неуловимые, хитрые и опасные люди, состоявшие в этом сообществе, были словно призраками: ни имён, ни следов.

Подумав про призраков, Максимова вернулась к мыслям об инциденте на Арбате. Чёрт! Да что же там случилось? Надо будет поговорить самой с Дятловым, когда тот придёт в себя.

Задребезжал мобильный.

– Максимова. Слушаю.

– Дин, давай собирайся. Новый вызов, – услышала она голос Синицына.

Глава 5. Москва. Среда. 11:30

Многоэтажный красивый дом, именуемый «сталинской высоткой», возвышался близ места слияния реки Яузы с Москвой-рекой таким образом, что боковые корпуса стояли вдоль Котельнической и Подгорской набережных. Построенный в середине двадцатого столетия и являясь ярким представителем архитектуры «сталинского ампира», дом состоял из трёх корпусов: центрального, насчитывавшего тридцать два этажа, и боковых – высотой в восемь и десять. Особенностью центрального корпуса была планировка в виде трёхлучевой звезды, один луч которой направлен в сторону двора, а на высоте ста семидесяти шести метров шпиль корпуса венчал герб СССР.

Дина, запрокинув голову и закрываясь рукой от слепящего солнца, рассматривала строение. Много раз, проезжая мимо, женщина всегда думала: какое же здание внутри? Похоже, сейчас она это узнает. Уже второй раз за неделю она находилась в интересном и буквально легендарном месте столицы.

Перейдя дорогу, Максимова оказалась на прилегающей к дому территории, где размещался сквер с клумбами и фонтанами. Нижние пять этажей высотки были облицованы розовым гранитом, а остальное здание – керамическими блоками. Разглядывая дом вблизи, Дина обратила внимание на большие скульптуры, украшавшие высотку по периметру. На одном из монументов старший лейтенант разглядела комсомолку в разорванном платье, и было заметно пышную грудь. Усмехнувшись неожиданному творению неизвестного скульптора, Максимова пошла ко входу в нужный подъезд здания.

Зайдя внутрь, Дина ощутила приятную прохладу.

Отделка вестибюля состояла из мрамора и дерева, что смотрелось невероятно помпезно. В глубине виднелось несколько лифтов, стены холла украшали барельефы, вверху – потолочные росписи, изображающие счастливых советских граждан.

Как когда-то слышала Дина, в этом жилом доме был создан уникальный для того времени уровень обслуживания: в здании действовали бюро заказов и бытовых услуг, четыре магазина, под внутренним двором находилась подземная парковка на двести машино-мест, а с середины пятидесятых годов в здании действовал кинотеатр, носивший имя «Знамя». В высотке проживали партийная элита и множество советских деятелей искусства.