Духи степей
Поднявшись в просторном лифте на нужный этаж, старший лейтенант оказалась на лестничной площадке, которую стоило назвать не иначе как зал. Всё тот же мрамор, высокие потолки и ощущение царского масштаба.
На этаже было несколько квартир, и дверь в одну приоткрыта. Из неё выглянул Синицын.
– Дин, сюда, – крикнул он.
Максимова зашла в квартиру, где, помимо лейтенанта, находился ещё один сотрудник полиции, судя по всему, участковый.
Пройдя по широкому длинному коридору и насчитав четыре комнаты, Дина оказалась в гостиной. В центре стояли большой круглый стол со стульями, диван, пара кресел, у окна – чёрный рояль, а на стенах множество портретов.
За столом сидела немолодая женщина с недовольным и обеспокоенным лицом.
– А вот как раз и старший лейтенант, – прокомментировал Синицын.
Дина подошла и села напротив женщины.
– Добрый день. Моя фамилия Максимова.
– Здравствуйте, – тихо ответила дама.
– Как вас зовут? – Дина достала блокнот.
– Галина Сергеевна Мечникова.
– Вы хозяйка квартиры?
– Да, я.
– Живёте одна?
– Да.
– Чем занимаетесь?
– Я преподаватель музыки.
– Семья есть?
– Муж умер несколько лет назад.
– Что у вас случилось, Галина Сергеевна?
Женщина глянула на Синицына, который кивнул, давая понять, что надо рассказывать.
– В общем, – начала дама, – вчера ночью я долго не могла уснуть, смотрела допоздна телевизор, но в итоге задремала прям в кресле. Но потом что-то меня разбудило. Я выключила телевизор и собралась пойти лечь. Спальня находится сразу слева, как выходишь из гостиной. И, зайдя туда, я увидела… – женщина запнулась, поджав губы и взволнованно вновь посмотрев на Синицына.
– Говорите, – подбодрил лейтенант.
– В спальне стояла старуха, вся в чёрном.
Дина перестала записывать и уставилась на Галину Сергеевну.
Услышанное было, мягко говоря, странным.
Глава 6. Москва. Среда. 11:55
– Так… подождите секунду, – Максимова вздохнула, – то есть вы хотите сказать, что кто-то проник в квартиру?
– Да, но… я не слышала, чтобы открывалась входная дверь… Хотя, конечно, могли проникнуть бесшумно, я же задремала.
– И что дальше? Почему вы решили, что это старуха? Вы её разглядели?
– Нет, не особо, но она была сгорбленная, с седыми волосами.
– Что она делала?
– Она копалась в моих вещах в трюмо.
– Что дальше?
– Я закричала, когда её увидела! Она обернулась и направилась ко мне, но… как-то необычно. Слишком быстро для старухи и… шатаясь.
– Шатаясь?
– Да.
– А потом?
– Я попятилась назад и, видимо, переволновалась, может, давление подскочило, но мне стало так плохо! Замутило, дурнота подступила, в глазах поплыло.
– И?
– И всё. Больше я ничего не помню. Очнулась утром и сразу вызвала участкового, а он – уже вас.
– Ясно, – Дина быстро записала услышанное в блокнот. – Что-то ещё запомнили?
– Да. Знаете, мне кажется, был какой-то запах.
– Запах?
– Возможно, именно поэтому я и проснулась в кресле. Что-то почувствовала.
– Можете описать?
– Запах такой… горький и тухлый, – женщина поморщилась. – Кажется, у меня даже мелькнула мысль, что я забыла вынести мусор.
– Но это не мусор?
– Нет, конечно. Пахло по всей квартире.
– Следы взлома на двери есть? – спросила Дина Синицына.
– Нет. Мы с участковым всё осмотрели. Ни на дверях, ни на окнах нет. Но окно в спальне было открыто.
– Ну не думаю, что старуха способна лазить по стенам до десятого этажа. Что-то пропало в квартире? – обратилась Максимова к Галине Сергеевне.
– Да, – она посмотрела на шкатулку, лежавшую рядом на столе, – перстень мужа.
– Перстень?
– Да. Муж им очень дорожил. Носил его не снимая.
– Почему?
Дама улыбнулась.
– Это интересная история. Отец моего мужа работал на строительстве Останкинской телебашни, был инженером. И когда рыли котлован, он нашёл перстень. Сначала решили, что просто какой-то старинный. Отдали его на экспертизу, и выяснилось, что перстень не просто старинный, а принадлежал царю Ивану Грозному.
– Ух ты, – сказала Дина, – значит, ценный?
– Сам по себе нет. Он без драгоценных камней, просто золотой, с какими-то символами на нём.
– И перстень пропал?
– Верно. Когда я пришла в себя, то вспомнила, что старуха копалась в моём трюмо. Я подошла и увидела открытую шкатулку. Всё на месте, кроме этого перстня.
– В шкатулке были более дорогие украшения?
– Да. Мои серёжки с бриллиантами, кольцо с рубином.
– Понятно. Так. Вы сейчас вместе с участковым составите заявление, укажете там всё о произошедшем. А есть фото перстня?
– Нет.
– Ладно, – Дина встала, – обращались к врачу? Как вы сейчас себя чувствуете?
– Хорошо. Давление в норме.
– Ну тогда мы будем держать вас в курсе расследования.
– Спасибо, – женщина закивала.
Максимова и Синицын вышли в коридор.
Старший лейтенант заглянула в спальню, где увидела небольшое трюмо из светлого дерева с зеркалом.
– Вызови-ка криминалистов. Пусть попробуют снять отпечатки, вдруг что обнаружится.
– Ага.
Следователи вышли из квартиры.
– Думаешь, вчерашний случай на Арбате с этим связан? – спросил Саша.
– Не знаю, – покачала головой Дина, – но оба дела какие-то мутные.
Глава 7. Москва. Среда. 13:10
Максимова сидела в отделении, постукивая карандашом по рабочему столу.
Инцидент на Котельнической набережной выглядел интересно и, как правильно смекнул Синицын, мог быть связан со вчерашним происшествием на Арбате.
Во-первых, оба происшествия были крайне необычными. В музее Пушкина видели призрака, или, точнее, горбуна. А в квартире Мечниковой – старуху. Оба незваных посетителя одеты во всё чёрное.
Во-вторых, и горбун, и старуха, как рассказывали свидетели, странно двигались, и оба инцидента произошли ночью.
Возможно, и в музей, и в квартиру проник один и тот же человек. Описание горбуна известно со слов уборщицы, которая сама ночного гостя не видела, а значит, надо поговорить с охранником ещё раз. В темноте сутулую старуху вполне можно принять за горбуна.
Хм. Дина отпила из картонного стаканчика кофе с ванильным сиропом.
Но было кое-что, рознящее оба случая.
У Мечниковой украли старинный перстень, в музее же ничего не пропало. Кроме того, Галина Сергеевна запомнила странный горький запах. О такой детали в музее никто не сказал. Но, возможно, просто потому, что с непосредственным участником события поговорить пока не удалось.
Дина выглянула из-за монитора компьютера и посмотрела в дальнюю часть помещения, где стоял стол Синицына.
– Саш! – окликнула она.
Лейтенант обернулся.
– Подойди на секунду.
Синицын встал и направился к коллеге. Невысокого роста, чуть полноватый, светловолосый и широколицый, подойдя к Дине, Саша облокотился о монитор.
– Слушай, съезди, поговори с Дятловым. Надеюсь, он уже пришёл в себя.
– Хорошо. Я тоже думаю, что оба происшествия связаны.
– Пока непонятно, но согласна, общие черты есть, – кивнула Максимова. – Спроси его, не ощущал ли он какой-нибудь запах в музее перед тем, как увидел… то, что увидел, – она не хотела упоминать призрака, так как сразу отбросила мысли о сверхъестественной природе события.
– Понял.
– Ну и пусть расскажет свою версию всего случившегося.
– Ага.
– Давай.
Саша вернулся к рабочему столу, взял вещи, выключил компьютер и исчез в коридоре.
Максимова допила кофе и начала составлять новый отчёт о происшествии на Котельнической набережной.
Глава 8. Москва. Среда. 18:30
Майор Саблин, сидя в кабинете и держа в руке сигарету, смотрел поочерёдно то на Максимову, то на Синицына. Слушая их доклад о происшествиях, которыми следователи занимались последние два дня, он забыл о том, что закурил. Пепел с тлевшей сигареты упал на письменный стол, и майор, чертыхаясь, смахнул его на пол.
– Саша сегодня съездил к Дятлову и выяснил, что тот тоже ощутил странный запах перед тем, как увидел постороннего в музее. Так что, похоже, эти два дела связаны, – закончила говорить Максимова.
Саблин потёр брючину, куда попал пепел, и затушил сигарету. Он вздохнул.
– Слушайте, – сказал майор, усмехнувшись, – вы меня сейчас не разыгрываете, случайно?
Дина и Саша переглянулись.
– Разыгрываем? – удивилась старший лейтенант. – С чего вы взяли?
– Да с того, что всё вами сказанное звучит как полный бред! Призраки, старухи какие-то.
– Но, товарищ майор, мы ничего не придумали. Рассказываем как было, – возмутилась Максимова.
– С музеем понятно. Охраннику явно что-то привиделось, тем более вы сами сказали: ничего не украдено. Про Мечникову… Хм, думаю, к ней влез вор, а она от страха приняла его за старуху. Перед этим же смотрела телевизор, да? Ну вот и перевозбудилась.
– А перстень?
– Перстень украли, – кивнул майор, – никто не сомневается в этом. Но убийства нет. Нет тела – нет дела, как говорится. Передавай в дежурную часть. Не наш профиль.
– Но оба чувствовали странный запах.
– Только Мечникова, а Дятлов подтвердил, что был запах, только потому, что вы его об этом спросили. Он не помнит почти ничего. Про музей вообще говорить не хочу, не тратьте на это время.
– То есть они всё выдумали?
– Не выдумали. Дятлов чего-то испугался, потерял сознание. У Мечниковой украли перстень. Вот два факта. И оба – не по нашей части. Первое – к психологу. Второе – в дежурку, – Саблин отодвинул две тонкие папки с докладом старшего лейтенанта, лежавшие перед ним на столе. – Я понимаю, что вам хочется разобраться, но, поверьте, случаются такие истории, что кажется: люди вообще не дружат с головой! В полицию звонят по любому поводу, поэтому для вас главное – научиться, так сказать, отделять зёрна от плевел, ясно?
– Ясно, – кивнул Синицын.
– Да, – неохотно согласилась Дина.
– Если бегать за каждым вызовом, слушать всех подряд и верить историям, подобным этим, долго вы тут не проработаете.
Максимова с Синицыным вышли из кабинета, а Саблин закурил. Улыбнулся. Ребята молодцы, выяснили факты, попытались анализировать и связали два дела. При других обстоятельствах, возможно, вышли бы на состав преступления. Но не в этот раз.
Следователь глянул на часы, подумывая завершить рабочий день и отправиться домой, но на столе перед ним лежали бумаги, которые надо было изучить. Сверху, от начальства, спустили штатное расписание на следующий год, и майору необходимо было утвердить новые вакансии и изменения в заработной плате сотрудников отдела. Рутинная работа, не связанная с расследованиями, но и этим необходимо заниматься. Должность обязывает.
Год назад Саблин отложил бы бумаги на завтра и поспешил домой к компьютеру, через который почти каждый вечер связывался с Ханной Вильхельм – капитаном дрезденской полиции, с которой у следователя были отношения. Они познакомились несколько лет назад в Германии, расследуя убийства реставратора Брюхова и коллекционера Шпильца1. Профессиональные отношения перешли в романтические, и Ханна несколько раз приезжала в Москву, а сам майор неоднократно навещал женщину в Дрездене. Поначалу Саблину казалось: такое общение на расстоянии – то, что надо двум немолодым, одиноким и занятым работой людям. Не было никаких обязательств, оба чувствовали себя свободными, но присутствовало ощущение, что есть в мире человек, который о тебе думает, ждёт звонка и всегда рад встрече. Но спустя время стало очевидно, что такого рода отношения должны либо перейти в более близкие – и кому-то надо переехать в другую страну, чтобы быть рядом, либо… прекратиться. Сам следователь не решался на разговор с Ханной, но чувствовал: звонков стало меньше, а поездкам для личных встреч постоянно мешали обстоятельства. Инициатором разговора в итоге стала Ханна, которая сообщила, что у неё появился другой мужчина. Саблин не расстроился. Он даже ощутил странное облегчение, хотя ревность кольнула. Однако такой исход показался в конечном счёте следователю даже удачным: не пришлось причинять боль Ханне разрывом. Пусть лучше он помучается, чем она.
Затушив окурок в пепельницу, майор начал изучать бумаги. Домой спешить незачем. Кроме пустой квартиры, там его ничего не ждало. А значит, работа – это единственное, что сейчас имело значение в его жизни.
Глава 9. Москва. Четверг. 02:30
Она оставила мотоцикл во дворе соседнего дома и продолжила путь пешком по Сретенскому бульвару.
Летней ночью город особенно хорош: горят огни фонарей, красочно мерцают рекламы, дома, тёмные и безмолвные, стоят словно великаны, улицы пустынны, и хорошо видны изгибы фасадов, стройность колонн, с фронтонов украдкой наблюдают барельефы, провожая взглядом ночных прохожих, а сверху, над городом, звёздным зонтом раскинуто небо. Но главная красота была в тишине. Редкие машины и прохожие не нарушали величественного безмолвия ночи. Если прислушаться, можно даже услышать тихий шелест листьев в ветвях деревьев и мягкую крадущуюся поступь кота.
Альбина Романова прошла по узкой дорожке между двух корпусов, из которых состояло жилое здание, носившее в народе название «Дом страхового общества „Россия“». Внимательно подмечая каждую деталь, она удивилась необычным украшениям фасада строения снаружи, изображавшим чудных животных: химеры, гаргульи, пеликан, а под одним из балконов она заметила огромную каменную саламандру с красными глазами. Сам дом был красивым: готическая башня с часами, ажурные балконы, эркеры, цвет всего комплекса жёлто-коричневого оттенка с белыми вставками, выделяющими декоративные элементы. Пройдя под сводчатой аркой, подобных которой Альбина не встречала в Москве, она зашла во двор.
Посмотрела на окна. Свет не горит. Хозяева на даче.
Сразу входить в подъезд нельзя. Если кто-то стоит у окна или курит на балконе, он увидит фигуру и запомнит, как человек прошёл по двору, а затем сразу в подъезд. Не дай бог, ещё посмотрит на часы. Такие детали ни к чему.
Альбина присела на лавочку во дворе под деревьями, где её, одетую во всё тёмное, никто не разглядит. Нужно выждать несколько минут, а затем идти.
Это было её первое серьёзное задание после Джибути2. А с тех пор прошёл уже почти год. Тогда она самовольно отправилась в Армению, чтобы помочь писателю Филиппу Смирнову, не уведомив Орден. И, как следовало ожидать, Мастер Бездны оказался недоволен таким поступком. Он был основателем тайной организации, занимающейся поиском древних артефактов по всему миру и называющейся – Орден Янтарной Бездны. Альбина являлась членом этого общества, но не просто, а Седьмой Сестрой из Семи, одной из избранных, кому Мастер Бездны доверял самые ответственные задания. Но так было раньше. Альбина хмыкнула.
Год назад всё изменилось. После поездки в Армению Мастер перестал ей доверять. Она знала, что так будет, чувствовала. Орден не поощрял самовольных поступков и тех, кто скрывает, а Седьмая скрыла, утаила свои намерения – и поплатилась. Мастер Бездны нанял человека избавиться от Романовой, когда она, после Армении, отправилась со Смирновым на поиски библейского артефакта в Джибути. Чудом ей удалось спастись. Альбина была уверена: Мастер такого не ожидал, но сделал вид, что ни при чём. Смешно! Конечно же, Седьмая ему не поверила, но решила быть осторожной. Если от неё хотели избавиться один раз, будет и второй. Но у Альбины появился план. Она собиралась выяснить, кто же такой этот Мастер Бездны, ведь до сих пор этого не знала, а лица никогда не видела. Слышала только голос, изменённый прибором, но не понимала: мужчина это или женщина.
Но не только в этом заключалась проблема.
Саблин, майор полиции, не первый год пытавшийся найти Орден и Романову, получил новые данные о ней, реквизиты её туркменского паспорта, которым она пользовалась, чтобы оставаться в тени. После поездки в Джибути документ пришлось уничтожить, его засветил Филипп Смирнов, передав всю информацию в полицию. Полгода Седьмая провела в Ашхабаде, но затем решила, что готова вернуться. Орден сделал ей новый паспорт, и вот она вновь в Москве.
Альбина поморщилась, вспоминая писателя. С ним у Седьмой были особые отношения. Почему-то сейчас пришла на ум фраза «от любви до ненависти один шаг». Это выражение как нельзя лучше описывало их ситуацию, и сейчас они находились на стадии «ненависти», что, безусловно, расстраивало женщину, но она понимала: иначе быть не могло.
Альбина взглянула на часы. Пора.
Посмотрев по сторонам и убедившись, что двор пуст, она быстро подошла к подъезду, с удивлением подметив, что в нём нет квартиры с номером тринадцать, приложила электронный ключ к домофону и зашла внутрь.
Прислушалась. Тихо.
Поднялась по лестнице на пятый этаж. Нужная квартира справа.
Достала отмычки.
Пару минут – и дверь открылась.
Вновь прислушалась, а затем скользнула в квартиру.
План помещения находился у неё в голове, а нужная комната – в конце коридора.
Мероприятие должно занять не больше десяти минут: найти и забрать артефакт, быстро скрыться. Раз плюнуть.
Беззвучно ступая в темноте, она зашла в комнату, которая была кабинетом хозяина. В письменном столе лежит её цель. Несмотря на то, что в квартире никого, лишний шум ни к чему. Осторожность всегда на первом месте.
Альбина аккуратно выдвинула верхний ящик, посветила фонариком. Есть!
Забрала предмет, положила под жилет и застегнула плотно молнию.
Вот и всё. Надо уходить.
Внезапно раздался скрип.
Альбина резко присела на корточки.
Неужели хозяин оказался дома, услышал её и теперь крадётся посмотреть, кто проник в квартиру?
Невозможно! Седьмая не издала ни звука, пока находилась здесь.
Она юркнула под рабочий стол, в низкое закрытое пространство. Стол стоял у окна, фронтальной частью к двери, и женщину теперь невозможно было увидеть, если не знать, где она прячется.
Шум повторился – и, казалось, уже совсем рядом, а затем женщина совершенно отчётливо услышала чьи-то осторожные шаги. Кто-то явно пытался ступать тихо, как это делала Седьмая, но не получалось. Чуткий слух Альбины уловил скрип подошвы обуви.
На секунду воцарилась тишина, а затем женщина услышала: открылась дверца серванта, стоявшего где-то в кабинете, шуршание бумаг, передвижение предметов. Явно хозяин не будет заниматься подобным в темноте.
Кто-то посторонний находился в квартире, помимо неё.
Глава 10. Москва. Четверг. 03:15
Седьмая сжалась, пытаясь как можно глубже влезть под стол. Благо она была худой, а места достаточно.
Шорох раздался совсем рядом. Находившийся в кабинете осматривал вещи на рабочем столе. Альбина даже слышала тяжёлое, прерывистое дыхание.
– Кто здесь? – внезапно прозвучал вопрос из глубины квартиры.
Чёрт! Хозяин всё-таки дома!
Послышался щелчок. Видимо, включили электричество, может в спальне или гостиной, но в кабинете было по-прежнему темно.
Звук шаркающих домашних тапок в коридоре приближался. Включился свет.
– Вы кто?! – раздался испуганный немолодой мужской голос.
Ответа не последовало.
– Кто вы? Что вы здесь делаете? – казалось, говоривший удивлён и взволнован.
Начались какая-то возня и шебуршание. Седьмая нахмурилась, пытаясь понять, что там происходит.
– Что вы делаете?! – вдруг вскрикнул мужчина.
– Где оно? – кто-то спросил шёпотом. – Говори!
Альбина вздрогнула и резко сунула руку в карман, где нащупала складной нож. Если кто-то заглянет сюда, под стол, у неё будет буквально секунда, чтобы воспользоваться оружием. Она осторожно развернулась в удобную позу для броска ножа.
Вновь какие-то непонятные звуки, сдавленный стон, отвратительный хруст и грохот. Что-то упало на пол. Тишина.
Альбина чувствовала, как все её мышцы напряжены до предела. Она смотрела прямо перед собой в ограниченное пространство, но видела лишь часть окна, занавески и стул. Если кто-то захочет обыскать письменный стол, подойдёт к нему, то непременно обнаружит прячущуюся. А это опасно.
По услышанному она поняла: хозяин дома мёртв.
Тот, кто сейчас находился в кабинете, избавился от мужчины – быстро и не раздумывая. Что же он ищет?
У Альбины мелькнула мысль про артефакт за пазухой. Нет, вряд ли его. Старинный египетский манускрипт, который она забрала, имел ценность для Ордена, но неужели им заинтересовался ещё кто-то? Проклятие!
Неизвестный в кабинете уже не пытался сохранять тишину. Он открывал дверцы шкафов, тумбочек, вытряхивал что-то на пол, бросал книги, – Альбина это понимала по звукам. Но получается, что он до сих пор не знает о её присутствии.
Внезапно всё стихло.
Седьмая с силой сжала нож в руке.
Но вдруг звуки послышались в отдалении. Тот, кто обыскивал кабинет, теперь находился в другой комнате. Он ничего не нашёл и переместился искать в глубь квартиры.
Может, это шанс, думала Альбина. Если сейчас выбраться из-под стола, есть надежда, что получится проскользнуть незамеченной и уйти. Нет. Рискованно. Надо ждать. Она посмотрела на часы: без пятнадцати четыре. Скоро начнёт светать. Нельзя выходить из подъезда, когда взойдёт солнце. Её могут увидеть. Чёрт!
Занятая своими мыслями, Седьмая неожиданно поняла, что в квартире тишина.
Прислушалась. Ни звука.
Что случилось? Неужели неизвестный ушёл? Как она это пропустила?
Но выходить из укрытия рано. А что, если её как-то обнаружили, и теперь убийца хочет выманить?
Продолжая держать нож, Седьмая ждала. Это делать она умела.
До слуха донёсся звук заработавшего лифта на лестничной клетке.
Значит, дверь в квартиру открыта? Убийца ушёл?
Альбина осторожно выглянула из укрытия. Почувствовала, как от напряжения затекли мышцы. Это плохо. Если придётся сейчас бежать, она будет делать это не в полную силу.
Выползла из-под стола, глядя понизу. Ничьих ног не видно. Никто не стоит рядом.
Но на полу лежало тело.
Седьмая встала и выпрямилась. Подошла к убитому.
Мужчина распростёрся на ковре. Его лицо посинело. Удушение.
Не теряя больше ни секунды, женщина скользнула в коридор, затем на лестничную клетку, в открытую дверь и побежала наверх. Пару часов надо провести на чердаке. На улице рассвело, и, вполне вероятно, её увидят жильцы дома, гуляющие с собаками. Но, помимо этого, поблизости мог ещё находиться убийца.
Глава 11. Москва. Четверг. 09:35
Опергруппа уже прибыла, и криминалисты осматривали помещение, когда Саблин, поднявшись на место преступления, зашёл в квартиру.
Майор прошёл по коридору, заглядывая в помещения с очень высокими потолками, и, наконец, оказался в кабинете, плотно заставленном шкафами с книгами, где на полу посреди пёстрого ковра лежало тело.
– Товарищ майор, – сзади к Саблину подошла старший лейтенант Максимова.
– Привет, Дин, ну что тут?
– Утром поступил вызов от соседа с верхнего этажа. Он спускался по лестнице с собакой и обнаружил открытую дверь. Внутрь не заглядывал, сразу вызвал полицию.
– В каком часу?
– Около восьми.
– Кто пострадавший?
– Валерий Михайлович Дорофеев, шестьдесят восемь лет. Проживает в этой квартире с женой.
– Где супруга?
– Она на даче. Мы сразу же с ней связались, она едет сюда. Сказала, что Дорофеев должен был вчера вечером приехать к ней на дачу, но задержался по делам и остался дома.
Саблин осматривал кабинет: рабочий стол у окна, книжные шкафы, комод, на котором стояли фигурки рыцарей; на стене, слева от окна, много фотографий. Следователь подошёл ближе, разглядывая снимки. На них был, по всей видимости, хозяин квартиры с друзьями и родственниками. На одном из фото он запечатлён в ресторане за круглым столом на фоне деревянной лестницы и большого витражного окна за ней.
– Чем он занимался?
– Официально на пенсии, но жена говорила, что вовлечён в антикварный бизнес.
– Перепродавал?
Дина пожала плечами.
– Пока непонятно.
– Ясно, – Саблин присел на корточки, рассматривая погибшего. – С Владом связались?
– Да, он едет, но криминалисты предварительно осмотрели тело. Причина смерти, на первый взгляд, – удушение.
– Похоже, что так, лицо посиневшее, – согласился майор, глядя на тело потерпевшего.
– На двери следов взлома нет, но в некоторых комнатах вещи валяются на полу. Как будто что-то искали.
– Ограбление?
– Не знаю пока.
Саблин вздохнул. Если дверь не повреждена, то, возможно, потерпевший сам впустил преступника, и, значит, искать убийцу надо среди знакомых.
В коридоре послышались голоса, шаги и женский плач.
Саблин вышел из кабинета. У входной двери в окружении сотрудников полиции стояла немолодая женщина в длинном сарафане и кофте поверх него. Она взволнованно говорила, всхлипывая и пытаясь пройти в квартиру. Синицын стоял, преграждая ей путь, и успокаивающе что-то объяснял.