Элитное общество

Наконец она нашла Лайзу, развалившуюся в кресле и безжизненно глядящую в никуда, с едва уловимой улыбкой на губах. Джини, взволнованная, коснулась её плеча.

– Лайза! Нам надо уходить, я вызвала полицию! – зашептала она, с тревогой оглядываясь по сторонам.

Лайза, медленно фокусируясь, подняла на неё взгляд. В её глазах отражался остаточный эффект безумной ночи.

– Что? – пролепетала она с трудом, еле держа голову прямо.

Джини с тяжёлым вздохом подхватила её, пытаясь поддержать.

– Ох, Лайза, ты так напилась, – пробормотала она, сердито оглядываясь. – Нам нужно идти.

– Ты… ты настоящая рок-звезда, Джини, – хрипло прошептала Лайза, пьяно улыбнувшись, опираясь на неё.

Эти слова неожиданно согрели Джини, как бы нелепо это ни звучало сейчас. Её сердце тронуло то, что Лайза хоть и в алкогольном угаре, произнесла что-то приятное. Улыбка тронула её лицо, и, несмотря на всю несуразность ситуации, ей было приятно услышать что-то хорошее от подруги.

***

Телефон на массивном столе зажужжал, как заведённый. Джини взглянула на экран, мелькнувший в отблеске настольной лампы. Мама. Натали Флойд. Она подняла трубку с чуть удивленным выражением.

– Привет, – ответила Джини, бросив взгляд на витрину бутика, через которую пробивались огни Мэдисон-авеню.

– Дорогая, ты занята? – раздался в трубке мягкий, но уверенный голос Натали, её матери.

– Работаю над зимней коллекцией, – Джини отложила блокнот в сторону и откинулась на спинку вращающегося кожаного кресла, смакуя каждую секунду разговора. – В бутике на Мэдисон, довожу последние детали до совершенства. Что-то срочное?

– Мы с твоим отцом задержимся в Амстердаме, – сообщила Натали, немного огорчённо. – Смогла бы ты самостоятельно провести вечернее открытие бутика на Пятой авеню?

Джини едва не выронила телефон. Провести открытие самой? Это огромный шанс, возможность проявить себя. Она быстро ущипнула себя за бедро, словно проверяя, что всё это реально, и сглотнула, едва сдерживая взрыв восторга.

– Мам, ты серьёзно? – она уже улыбалась, почти ощущая аромат свежих цветов, которыми бы украсили зал.

– Да, дорогая. Я планировала вернуться сегодня, но погода внесла свои коррективы. – Натали вздохнула, но в голосе её сквозило гордость. – Кстати, Аннет передаёт тебе привет и говорит, что скучает.

– О, передай ей от меня привет, – ответила Джини. – Навещу её в следующем году обязательно.

– Я уже предупредила Дейзи, что она должна быть у тебя через полчаса, чтобы помочь, – добавила Натали.

Джини нахмурилась. Дейзи, её ассистентка, знала раньше, чем она? Такое вмешательство не оставило её равнодушной.

– Мам! Я же просила тебя не общаться с моими ассистентами напрямую. Они должны видеть главной меня, – Джини не выдержала, её голос зазвенел от раздражения.

– Прости, милая, – мама смягчила тон. – Всё, мне пора. Ещё много работы с расширением франшизы. Пока, дорогая.

– Пока, – кивнула Джини и, отложив телефон, с трудом удержалась от долгого и тяжёлого вздоха. Натали была матерью, за которой стояла целая империя, и её вмешательство напоминало Джини, что ей предстоит доказать собственную состоятельность.

Она поднялась с кресла и направилась к резному шкафу в углу кабинета. За дверцами скрывались не только работы из новой коллекции, но и личные фавориты Джини – платья, костюмы и туфли, все в идеальном состоянии и готовые для особого случая. Вечер должен быть её триумфом.

Из коридора послышались осторожные шаги, а затем раздался мягкий голос:

– Джини, ты здесь? – на пороге появилась Дейзи Коллинз.

– В кабинете, Дейзи! – крикнула Джини, доставая платье глубокого синего цвета с вышивкой на подоле. Платье, идеально подчёркивающее её тонкую талию и изящные линии.

Дейзи вошла, чуть робко оглядываясь по сторонам. Она была одета в официальный костюм от Флойдс: бежевый пиджак с узкими лацканами, чёрные прямые брюки, чёрные лакированные балетки. На первый взгляд, её одежда выглядела строго, но бледная кожа с разбросанными по щекам родимыми пятнышками придавала ей детское очарование. Волосы – тёмно-золотистые, мягкими волнами спадали на плечи, подчёркивая светлый оттенок её кожи и серо-голубой цвет глаз.

– Ух ты, – Дейзи с восхищением смотрела на платье в руках Джини, её глаза блестели от восторга. – Потрясающее платье!

– Для сегодняшнего вечера, – Джини бросила на неё оценивающий взгляд и грациозно подвесила платье на вешалку. – Моя разработка.

– Оно просто великолепно! – Дейзи почти захлопала в ладоши, стараясь не казаться слишком восторженной, но едва ли могла сдержаться.

Джини лишь одарила её коротким, холодным взглядом.

– А новость об открытии разместила? Я хочу, чтобы всё прошло идеально, без единого промаха, – её голос был ровным и требовательным.

– Конечно, – кивнула Дейзи, словно боясь, что малейшая оплошность может испортить эту редкую возможность поработать с Джини вблизи.

Внутри Джини чувствовала удовлетворение: её слова не вызывали сомнений – она здесь главная, и Дейзи об этом знала. Несмотря на дружелюбие в её голосе, всё в её тоне указывало на непоколебимую власть.

– Отлично. Заберу ключи, и поехали пообедаем перед вечером, – Джини улыбнулась, на этот раз чуть теплее.

Джини выдвинула ящик стола, ловко достала ключ и небрежно кинула его в кожаную сумку. Платье с вешалки переехало к ней под руку, и, не оглядываясь, она вышла из кабинета. Дейзи поспешила за ней, не забывая удивленно посматривать на уверенную походку своей начальницы.

На улице Джини обернулась, чтобы закрыть за собой стеклянную дверь бутика, и тут же направилась к своему авто. Роскошный, сверкающий блеском кузова внедорожник стоял неподалёку. Дейзи завистливо поглядывала на этот танк, вспоминая, что Джини не просто может похвастаться тремя машинами в гараже, но и выбирает их по настроению, как аксессуар.

– И куда мы направляемся? – Дейзи открыла свою дверь. – В какой-нибудь ресторанчик?

– Хм… а может, в пекарню? – Джини взяла руль обеими руками, взглянув на дорогу с улыбкой. – Хочется чего-то свежего, тёплого…

– Пекарня? Это даже необычно для тебя, – Дейзи усмехнулась, не скрывая лёгкой насмешки. – Разве ты не на мидиях и креветках всегда?

– От этого уже голова кругом идёт, – пожала плечами Джини и завела двигатель. Автомобиль рванул вперёд, и уже через пару мгновений они мчались по проспекту.

Джини чётко знала, куда держит путь. Роуз – их маленький, но такой особенный уголок на Верхнем Вест-Сайде. Пекарня была не просто местом для встреч – здесь они пересекались, обсуждали последние сплетни, планы и просто болтали о жизни. Это был маленький оазис уюта и тайн.

Подъехав к Роуз, Джини выскользнула из машины и обернулась на знакомую вывеску, обрамлённую витиеватыми узорами с розами, выкованными из металла. Всё в этой пекарне говорило о стиле – винтажная деревянная мебель на террасе, горшки с зеленью, скромные занавески на окнах. Место выглядело так, словно оно застыло в прошедшей эпохе, но именно это и придавало ему особое очарование.

– Может, сфотографирую тебя у входа? – предложила Дейзи, усмехнувшись, когда Джини, немного прикрыв глаза, впитывала атмосферу.

– Не сегодня, – Джини коротко кивнула и уверенно вошла в зал.

Внутри Роуз пахло свежим хлебом, сливками и ванилью – аромат, который напоминал детство и уют. Интерьер пекарни был выдержан в викторианском стиле: обитые бархатом стулья, массивные деревянные столики, витрина с выпечкой, похожая на настоящие произведения искусства. Джини провела ладонью по лакированной стойке и улыбнулась приветливой девушке за кассой.

– Добрый день. Мне, пожалуйста, клубничные пончики и латте на овсяном, – заказала она, не поднимая взгляда. – Дейзи?

– Шоколадный чизкейк, пожалуйста, – произнесла Дейзи, стараясь выглядеть уверенно.

Джини с подносом направилась к угловому столику номер десять – именно здесь они встречались с друзьями, иногда устраивая здесь мини-конференции, а иногда просто расслабляясь в теплом свете старинной лампы. Массивный светильник, стоящий рядом, заливал стол мягким, тёплым светом.

Дейзи уселась напротив, пытаясь занять как можно меньше места и не нарушить личное пространство Джини. Но всё же, заинтригованная, она решила заговорить:

– Ты слышала, что на Линду Кристал упал прожектор на последней съёмке для Флойдс?

Джини закатила глаза и откинулась на спинку стула, её взгляд отражал иронию.

– Не хочу ничего об этом слышать, – отрезала она.

Но Дейзи, как всегда, не могла удержаться.

– Думаешь, кто-то нарочно пытался… ну, навредить ей? – прошептала она, наклоняясь поближе, чтобы никто не услышал.

– Дейзи, это просто чья-то халатность. Не придумывай ерунды, – спокойно ответила Джини, откусив пончик.

Дейзи смущенно опустила взгляд на пол, явно осознав, что затронула тему, которая Джини неинтересна.

– Ладно, приятного аппетита, – промурлыкала она, отламывая кусочек чизкейка и отправляя его в рот, будто бы этот кусочек мог сгладить неловкость.

Джини в ответ только пожала плечами и вернулась к своим пончикам. Первый кусочек клубничной глазури коснулся её языка, и она едва сдержала восторг. Как же долго она не позволяла себе таких простых радостей! Сладкий вкус пончика был словно возвращение в её юность – беззаботное время, когда все проблемы решались за этим самым столиком, в тёплой компании друзей и ароматов выпечки.

Когда тарелки опустели, а поздний обед подошёл к концу, Джини и Дейзи неспешно направились к выходу. Джини оставила щедрые чаевые, бросив на стол двадцатку, как бы между прочим. Поправив кудри, которые мягко упали ей на плечи, она ступила на порог и замерла. Её взгляд наткнулся на то, что заставило её сердце на миг остановиться.

На лобовом стекле её машины красовалась надпись, написанная алыми буквами:

«Ты помнишь меня?»

– Господи, Джини… – Дейзи остолбенела и прижала руку ко рту, её лицо побледнело. – Что это?

– Я… я не знаю, – ответила Джини, и её голос прозвучал тихо, словно затерявшись в гуще её собственного шока. Слова были грубыми, хаотичными, но в них была пугающая чёткость.

Дейзи забеспокоилась, нервно оглядываясь вокруг, как будто в поисках невидимого наблюдателя, причаившегося в тенях здания.

– Посмотри, камера видеонаблюдения! – прошептала она, задыхаясь. – Может, стоит пойти и попросить у администратора посмотреть запись?

Но Джини её не слушала. Её взгляд упал на что-то ещё. Под правым дворником был зажат маленький, едва заметный клочок бумаги. Она подошла к машине, ощущая, как её сердце бешено колотится. Подняв руку, осторожно отогнула дворник и вытащила порванный обрывок. Это была фотография, иссеченная на несколько частей, но лицо на ней угадывалось сразу. Донателла Гилсон. Безмятежное лицо девушки с постера, затерянное на жёлтой бумаге, смотрело на неё.

– Что… – Джини прошептала, слова застряли у неё в горле.

Глава 5

Джордж Харингтон

Последняя тема, которая бурно обсуждалась в «Хиллкресте», была связана с исчезновением Джорджа Харингтона. Конечно, после пропажи Донателлы Гилсон. Однако между этими событиями была одна существенная разница – Джордж был жив.