Королевской поступью. Первый шаг императрицы
– Василий Андреевич! – Взвизгнула от радости, – вы всё-таки приехали!
Наставник поднял голову и церемонно поклонился:
– Я всегда сдерживаю свои обещания, графиня. А вам на пользу деревенский воздух, вы прямо расцвели.
Зардевшись от комплимента, махнула рукой Маше, выбежавшей на крыльцо:
– Проводи Василия Андреевича в гостиную, я скоро спущусь.
Варя уже подготовила платье и быстро одевшись, поспешила вниз.
В столовой накрывали к завтраку.
– Мне вам столько всего надо рассказать, – начала я разговор, когда Жадовский подкрепился с дороги.
– А о наших новостях не спросите? – Хитро прищурился он.
– Я только обрела душевный покой, после всего, что случилось…
– Понимаю, – немного смутился наставник, – ну так, выкладывайте.
К нам присоединился Тихомир, и вместе мы рассказали его историю.
– Занятно, – Василий Андреевич отставил тарелку, – вы и в деревенской глуши находите себе приключения, Александра Николаевна.
– Так что скажете? Возможно восстановить память?
– А это вы мне скажите, – улыбнулся наставник.
– Я? Я рассчитывала на ваш опыт…
– Александра Николаевна, имеющихся у вас сил достаточно, чтобы исправить содеянное. А в том, что это чьё-то недоброе вмешательство, почти не сомневаюсь. Почему так решил? – Ответил он на мой безмолвный вопрос, – осматривал цесаревича после ваших приключений. Хотел понять по остаточной магии, какое воздействие применялось к наследнику престола. И следы вашей читались чётко. Вы разрушили магию теургов и заклятие весьма необычное, чрезвычайной силы. Боюсь, что скоро мне придётся брать у вас уроки, -рассмеялся Жадовский.
– Вы подтвердили мои подозрения. Действовать пришлось быстро, почти наобум, потому в хитросплетения внушения времени вдаваться не было. Поясните, что за заклятие?
– Странное. Мне такие ещё не встречались. Как вы правильно поняли, оно бы полностью подчинило волю цесаревича. Но не только. На последнем этапе Павел Михайлович забыл бы всё, что с ним произошло. Пытки, внушение и прочее. Более того, волшба должна была остаться в нём как паразит. И даже целители не отыскали потом её следов. Вы успели вовремя. Очень вовремя. Цесаревичу оставалось едва ли более часа.
– Нам повезло, – пожала я плечами, – но вернёмся к моему гостю. Что мы можем сейчас предпринять?
– Хм, – Василий Андреевич потёр подбородок, – потеря памяти – это всегда блок. Как их снять, знаете. Но может статься, что это защита магии, в случае смертельной опасности. Вы правильно решили, что Тихомиру надо восстановить силы. Для того, чтобы найти ответы на вопросы, нам придётся действовать не только на своей, но и на его силе.
– Позвольте, – вмешался мой гость, – но я прекрасно себя чувствую.
– Физически, – поднял палец Жадовский, – однако ваши нервы истощены, а магия хаотична. Любое воздействие может быть сейчас опасно для вас. Побольше гуляйте, дышите свежим воздухом. Не стоит спешить в столь деликатном деле.
В столовую, постучавшись, вошёл Никита:
– Ваше Сиятельство, Никодим просил передать, что всё готово.
– Как? Уже? – Встрепенулась я, – ай да мастер. Вот, господа, появилась прекрасная возможность для прогулки. Составите мне компанию?
– Что вы ещё затеяли, беспокойная графиня? – Рассмеялся Жадовский.
– Не скажу, – напустила на себя таинственный вид, – узнаете всё сами.
– Тогда я просто не в силах отказаться от прогулки, – развёл руками наставник.
– Дайте мне пару минут, я скоро спущусь.
В комнате переоделась в штаны и рубаху, накинув сверху камзол. Тонкий шёлк рубашки слишком уж подчёркивал все прелести.
Василий Андреевич привстал с дивана, увидев меня:
– Александра Николаевна, вы чудесны в любой одежде, но стоит ли разгуливать в подобном наряде?
– Так удобней, – отмахнулась я, – или прикажете мне в туфлях и платье ходить по полям?
– Дело ваше, графиня. Не обращайте внимания, просто брюзжу по-стариковски.
Более не задерживаясь, мы все вместе отправились в деревню. Никита ушёл раньше, предупредить кузнеца.
Когда подошли к амбару, Никодим был уже там:
– Доброго утра, господа хорошие, – поклонился он, – затея ваша не давала мне покоя. Ночи спать не мог, а собрал всё, как вы объяснили.
Он отступил на пару шагов и нашему взору предстал усовершенствованный плуг, с деревянной станиной на колёсах и двумя лемехами. К ним он добавил ручки, чтобы контролировать глубину борозды.
– Ну что, опробуем? – Я осматривала изделие со всех сторон.
Признаюсь, кузнец сделал даже лучше, чем ожидала. Ведь опыта в подобных вещах у меня нет. А саму идею просто вспомнила из учебника истории. Благо во всём механизме не было сложных деталей.
Никита привёл мощного жеребца. Подобную конструкцию тяжко будет тащить обычной лошадке. Вместе с Никодимом впрягли его в плуг.
– Давай здесь, – указала я на ровное место, сбоку от сарая.
Управляющий кивнул, и сам взялся за ручки, подстегнув коня. Жеребец послушно пошёл вперёд, с видимым усилием потянув за собой орудие. За плугом шли две ровные борозды.
Никита, радостный, как мальчишка обернулся ко мне:
– Госпожа! Да вы кудесница настоящая! Как идётся легко и пашня – ровная, что ниточка.
К моменту, когда мы остановили увлёкшегося управляющего, у амбара собралось полдеревни. Мужики наперебой расспрашивали Никодима, стесняясь подойти ко мне. А кузнец посмеивался в густую бороду, рассказывая, да кивая на меня.
– Мы же теперь с пахотой вдвое быстрей управимся! – Послышались голоса, – храни вас бог, барыня.
Мои спутники молча наблюдали за происходящим, онемев от удивления.
– Вот тебе и занятие, Никодим, – подытожила я, – все плуги переделать.
– Будет сделано, госпожа, – кивнул кузнец, – ежели что ещё захотите эдакое смастерить, зовите меня.
– Обязательно, – рассмеялась я.
На том и распрощались. Мы ещё прогулялись по лугу, вдоль темнеющей кромки леса и вернулись домой.
– Ну знаете, – Жадовский опустился на диван в гостиной, – вы не перестаёте меня удивлять, Александра Николаевна. Откуда вам пришло такое в голову?
– Навеяло свежим воздухом, – рассмеялась я, уходя от ответа.
– Пожалуй, задержусь у вас чуть подольше, – хохотнул Василий Андреевич, – если вы не против. Глядишь, и мне что-нибудь эдакое надует.
– Лошадке только тяжело, – вздохнул Тихомир, – вот если там магией помочь, дело не хитрое, а идти животинке легче будет.
Мы обернулись на него, мужчина словно впал в прострацию, глаза его остекленели:
– Всего-то, пару механизмов добавить, магией усилить, – продолжал он, – а сколько пользы.
Тут мужчина пришёл в себя и захлопал глазами.
– Милейший, – подошёл к нему Жадовский, – а память ведь просыпается в вас. Полагаю, что завтра можно начинать первые обследования.
– Замечательно, – улыбнулась я, – Василий Андреевич, готовьте всё, что понадобится. С утра и приступим. А сегодня всем отдыхать и набираться сил.
– Слушаю и повинуюсь, госпожа, – наставник шутливо поклонился.
Довольная, отправилась к себе. Хотелось посидеть над книгами и заметками, освежить память. Вот так удача. Мне попался не просто ритуальный маг, а изобретатель. Это сколько же полезных идей можно будет воплотить в жизнь!
Глава 4
– Я когда-нибудь сама пооткручиваю им головы и лично запихну в кастрюлю!
Петухи, предвестники утра, разрывались во всё горло. Накануне засиделась допоздна, но мои мечты о продолжительном и сладком сне были разбиты о банальное кукареканье.
– Госпожа? Вы уже проснулись? – в комнату заглянула Варя.
– Поспишь тут, – недовольно фыркнула я.
– Приготовлю вам одежду.
Девушка отправилась в гардеробную, а я пошла умываться.
Пока горничная укладывала волосы, обдумывала всё прочитанное вчера. Понятно, что снимать блоки необходимо ментальной магией. Но что если, как сказал Василий Андреевич, таким образом, подсознание Тихомира защищает его от пережитого потрясения? Тогда к первой надо попробовать подключить и целительскую магию. Уехав в деревню, я вплотную занялась работой в этой сфере. Конечно, больше было простых бытовых травм: ожоги, порезы, синяки. Но все они давали мне хоть какую-то тренировку и возможность изучить собственные силы.
Вся дворня ходила ко мне лечиться. Пусть и побаивались поначалу, за глаза считая обычной ведьмой. Удивительно, как в мире магии живучи тёмные суеверия.
Спустившись к завтраку, увидела, что мои гости уже в столовой.
– Как вам спалось, Василий Андреевич? – Вчера велела приготовить для наставника покои моего мужа.
– Превосходно Александра Николаевна. Сон на свежем воздухе, что может быть лучше, – улыбнулся Жадовский, вставая из-за стола для приветствия.
– У вас всё готово для сегодняшнего эксперимента?
– Обижаете, – деланно насупился наставник, – надеюсь, нынче вы обретёте память, – сказал он уже Тихомиру.
Завтрак прошёл в молчании, каждый обдумывал предстоящее дело.
– Где нам будет удобней расположиться? – спросила Жадовского, когда встали из-за стола.
– Пожалуй, лучше пройти в комнату Тихомира. Он уже свыкся с той обстановкой и расслабиться ему будет легче.
– Так и поступим.
Мы поднялись в гостевую спальню, предупредила Варю, чтобы нас не смели беспокоить. Войдя, закрыла окна и двери. Шум с улицы тоже ни к чему.
– Тихомир, располагайтесь удобней. Выбирайте, кровать или диван.
– Пожалуй, предпочту на диване, – улыбнулся мужчина.
Он уселся по центру, мы же утроились по бокам от него.
– Александра Николаевна, я полагаю, что вы уже продумали все действия. Что предложите? – Василий Андреевич смотрел испытующе.
– Объединить ментальную и целительскую магии, – рассказала ему о своих предположениях.
– Вы правы, – кивнул наставник, – поступим так. Я начну, следите за мной и подключайтесь по мере необходимости.
Спорить не стала, опыта у Жадовского было куда больше.
Василий Андреевич прикрыл глаза, сосредоточился:
– Тихомир, постарайтесь ни о чём не думать и полностью расслабиться.
Мужчина улыбнулся:
– Затруднительно, когда решается твоя судьба, но я постараюсь.
Он откинулся на спинку дивана, прикрыв веки.
Перейдя на магическое зрение, увидела, как от наставника потянулись нити силы, совсем слабые. Он словно прощупывал сознание Тихомира. Наш странник был идеальным пациентом, несмотря на волнение. Мне без труда удалось проникнуть в его сознание. И если у других людей оно представляет собой эдакий упорядоченный «склад» воспоминаний, желаний и мыслей, то тут был полный хаос. Словно кто-то взорвал бомбу и в результате получилась мешанина образов.
Я наблюдала, как Василий Андреевич, словно мягкими щупальцами осматривает каждую мыслеформу, формируя целостный поток. Добавила чуть целительской магии, направленной на расслабление. Жадовский довольно кивнул, а Тихомир задышал глубоко и ровно. Сейчас он был на грани яви и сна.
Наставник продолжал упорядочивать сознание, когда я заметила ту же странную субстанцию, какую прежде видела у Павла.
– Обратите внимание, Василий Андреевич, – тихо сказала учителю, – то же, что и у цесаревича.
Жадовский потянулся тонкими нитями к чужеродному элементу:
– Чёрт, – едва слышно выругался сквозь зубы, – заклятье.
– Давайте попробую я.
– Дерзайте, Александра. Боюсь, мне разбираться придётся слишком долго.
Как и с Павлом, направила целительскую магию в совокупности с ментальной прямо в центр бурого комка, потихоньку накачивая силой. Шли минуты, но ничего не происходило. Неужели мы опоздали? Я уже почти отчаялась, когда услышала голос Василия Андреевича:
– Постойте. Посмотрите внимательней. Оно питается нашей силой и магией самого Тихомира.
Мы убрали своё воздействие, и я увидела, что к бурой массе тянутся едва различимые токи нашего подопечного. В этом была моя ошибка. В случае с Павлом заклинание не прошло завершающую стадию, потому сработало силовое воздействие. Здесь же нужен другой вариант.
– А если лишить его подпитки? – Взглянула я на Жадовского.
– Давайте попробуем. Заключайте это в кокон, глухой, непроницаемый. Сверху поставлю свой блок.
Я снова занялась Тихомиром, потихоньку заключая заклятие в шар, который блокировал всё.
Бродяга болезненно застонал, и Василий Андреевич забеспокоился:
– Александра, продолжайте. Я погружу его в сон.
Лицо Тихомира немного расслабилось, но под веками бегали зрачки, а дыхание стало сбивчивым.
– Готово, – столь ювелирная работа потребовала много сил. Я отёрла пот со лба.
– Теперь мой черёд, – кивнул Жадовский, – вы же снимите болевые ощущения, они непременно будут.
Положила руки на лоб Тихомира и снова пустила токи исцеляющих сил. Василий Андреевич приступил к своей части.
– Сделано, – наставник откинулся, лицо его заметно побледнело, – пусть спит. Сейчас ему придётся нелегко. Кто-нибудь должен дежурить у его постели.
Я позвала Машу и велела приглядывать за магом, которого мы перенесли в кровать.
– Графиня, – Жадовский протянул мне руку, – прогуляемся. День чудо как хорош. А нам необходимо восстановить силы.
– С удовольствием.
– Что вы думаете обо всём этом?
Мы с Василием Андреевичем шли по едва заметной тропке, что вела через рощу и луг к реке. Летний день был наполнен симфонией радости и процветания. На ветвях трезвонили птицы, нежными флейтами разносились их голоса среди деревьев. Весёлыми маракасами трещали кузнечики. Иногда с лугов раздавался протяжное мычание коров, подобно звучанию валторны. Лягушки вели свою партию, прекрасно вписывающуюся в тембр окружающих звуков. Невольно заслушавшись, не сразу ответила на вопрос учителя. Лишь когда он повторил его, задумалась.
– Заклятие будто разъедает сознание Тихомира. Мы наверняка не можем знать, не действует ли маг по чужой указке. Хотя я и не заметила чужеродного влияния на его волю. Скорее это похоже на опухоль, что словно паразит, живёт за счёт энергии носителя.
– Тонко подмечено, – Жадовский, заложив руки за спину, степенно вышагивал по тропинке, – его психика и магические способности стали пищей для заклятия. Сейчас мы лишили его подпитки. И, признаюсь, переживаю за нашего подопечного. Нельзя наверняка предположить насколько разрушительна злая магия. Но вот что хочу сказать. Ведь это почти идентичное заклинание, что было у цесаревича. Магия теургов вкупе с ритуальной. Получилась поистине страшная вещь. Но кто мог создать такое? Я впервые за всю жизнь наблюдаю подобное.
– Василий Андреевич, можно любое магическое воздействие, будь то ментальное или ритуальное разложить на составляющие. Ведь так?
– В общих чертах, – вздохнул маг.
– Пусть так. Но это даст нам хоть какую-то нить. А что касается заклятья… нам надо детально изучить память Тихомира. Если оно сделано при нём… Понимаете? Мы узнаем нашего врага в лицо. Не думаю, что им владеют многие.
– Согласен. Но пока любое воздействие опасно для нашего подопечного. Подождём. Пусть спит до завтра. Сейчас сон ему на пользу.
До утра мы с наставником по очереди следили за Тихомиром. Когда требовалось, снова успокаивали и усыпляли его. Бродяга тихо постанывал, но в целом состояние его стало лучше. Нормализовалось дыхание и сердцебиение, прошла накатившая было чрезмерная потливость, уменьшились судорожные подрагивания рук и ног.
Я обложилась книгами по магии, которые привезла с собой из дома, Василий Андреевич принёс старинные манускрипты и фолианты из своей библиотеки. До утра мы сидели в кабинете, стараясь обнаружить, как можно объединить две могущественные силы. Даже обладая универсальной магией, волшебник использует её по очерёдности. А ритуальное колдовство стоит несколько в сторонке, это не то же самое, что прямое использование силы.
– Александра Николаевна, – наставник оторвался от книг, – вы понимаете, что нам необходимо добраться до сути. В руках негодяев оказался беспрецедентный инструмент воздействия на магов. Дело не в заблудшем бродяге. Речь идёт уже о государственной безопасности. Представляете, если воздействию подвергнется, например, Соколинский? Все секреты Коллегии иностранных дел, все планы станут известны другим. Если удастся добраться до сути, я отпишу государю, упомянув ваше участие. Тогда и опала, думаю, не будет долгой.
– Знаете, – улыбнулась ему,– мне здесь нравится. И я даже рада, что император отправил меня в ссылку. Однако вы правы. Мне не по душе, что любой маг может стать послушной игрушкой в руках негодяев.
Разошлись мы уже перед рассветом, а через часа три, немного отдохнув, снова собрались у постели Тихомира.
– Позвольте мне, – обратилась я к Жадовскому.
Он молча кивнул, занявшись исцелением мужчины.
Я осторожно проникла в его сознание. Наша задумка сработала, ослабленное заклятье прекратило своё разрушительное воздействие. Обнажились блоки, что скрывали воспоминания. Аккуратно, боясь повредить сознанию и рассудку, стала снимать их. Работа менталиста сравнима с операцией, что проводит хирург. Психика человека, а уж тем более мага, весьма хрупка. Блоки поддались, будто истаивая. И я увидела их.
Маленькая комната с серыми стенами, точно в подвале. Перед Тихомиром стояло трое. Видения, что скрывает чужое сознание не то же самое, что картинка в телевизоре. Всё словно полупрозрачное, но главное, силу магов не скрывают амулеты.
Двое из стоявших были теургами, третий же – ритуальный колдун.
– Вы уверены, герцог, что заклятье уже сработало? – Обратился, стоявший по центру брюнет с пронзительно синими глазами к соседу слева. Тот был невысок, на породистом лице застыло презрительное выражение. Сутулый, худощавый, он был похож на богомола.
– Матеуш, мы давно работали над этим. Осечек быть не должно.
Брюнет кивнул и подошёл вплотную к Тихомиру, сузив злые глаза:
– Теперь все его изобретения послужат короне Речи Посполитой, а сам же он станет бесполезной человеческой рухлядью.
– Бартош, – оживился стоящий справа, жилистый мужчина, чьи мускулы проступали через ткань шёлковой рубахи. Он был невысок и худощав, но в нём чувствовалась большая физическая мощь. Этот тип и был ритуальным магом, – моё заклятье стало настоящей находкой. Вы должны признать это и доложить Его Величеству. Теперь можно приступать ко второй части нашего плана.
– Вам, Войцех – резко обернулся герцог, – я не должен ничего. Вы забываетесь.
– Ну что вы, Ваша Светлость, – сказал, словно выплюнул жилистый, – как можно. Только ритуалом владею я один. И ваш план без меня – ничто.
Бартош замер, оценивающе разглядывая того, кого назвал Войцехом:
– О вас будет доложено. Обещанное вознаграждение получите сразу после прибытия.
Жилистый удовлетворённо кивнул и отошёл чуть в сторону. За ним виднелся начерченный на полу круг, весь покрытый странными знаками. Войцех опустился на колени и тщательно затёр письмена. Затем взял со стоящего у стены стола медальон в виде серебряной звезды с рубином или гранатом по центру. Камень был словно живой, внутри него переливалась магия.
– Вот оно, – довольно поднял жилистый артефакт к глазам, – моё детище. Дело всей жизни. Лишь благодаря ему вы можете влить свои силы в заклинание.
– Мы делаем общее дело, – заметил герцог, – Речь Посполитая обретёт небывалое могущество.
– Куда девать этого, – брезгливо ткнул холёным пальцем в Тихомира Матеуш.
– Выкини на улице. Там был старый сарай, – отмахнулся Бартош, – нам он больше не нужен и не опасен. Старик скоро лишится памяти полностью и станет лишь тенью человека. А магию сожрёт заклинание. Ему осталось недолго.
– С наследником лучше наложить ослабленный вариант. Он не должен впасть в беспамятство или умереть раньше времени.
– Я всё просчитал, – кивнул Войцех, – ошибка исключена.
– Пора доложить обо всём Сигизмунду.
Троица подхватила свои кафтаны, и все направились к выходу. Скоро в подвал вошли два дюжих мужика, отвязали Тихомира от стула и вынесли на улицу, где царила глухая полночь. Дотащили до сарая и швырнули безвольное тело в груду хлама. На этом сознание мага померкло окончательно.
– Вы всё видели? – Заметила потрясённый взгляд Жадовского.
– Более того, я знаю, кто это.
Глава 5
Потрясённые, мы вышли из комнаты Тихомира и спустились в столовую. Нас встретила Варя.
– Госпожа, ну что же опять? Время обеда давно прошло, а вы ещё и не завтракали. Гостей голодом морите, и тётя Глаша расстроилась. Она таких перепелов запекла.
– Не ворчи, Варенька. Были дела поважней. Постой. А который теперь час?
– Я и не заметила, сколько времени мы провели в гостевой спальне.
– Так, уже за полдень давно перевалило, поди время к трём часам идёт.
Мы переглянулись с Жадовским. Вот это да. Выходит, полдня разбирались с нашим подопечным. С усталости даже не обратили внимания, что утро давно прошло.
– Вели подавать обед, – улыбнулась я девушке, – и пусть тётя Глаша не переживает. Мы голодны, как стая волков. Сейчас не то что перепёлок, кабана целого съесть готовы.
Занятия магией отнимали много сил, и аппетит просыпался просто зверский. Обсуждать ничего пока не стали. Оно и понятно. Все мысли были лишь о еде. А наши желудки устроили соревнования по китовым руладам, испуская такие звуки, что они разносились на всю комнату.
Утолив голод, мы устроились тут же за чашкой чая.
– Откуда вы знаете тех магов? Я правильно понимаю, что все нити ведут опять к Речи Посполитой?
– Вы правы, графиня. Боюсь, Тихомир стал для них подопытным кроликом. Знать бы ещё, что за изобретения он создал.
– Вернём память, тогда и узнаем. Сегодня мы вскрыли, так сказать, только верхушку айсберга. Это были последние воспоминания мага. Теперь же будем добираться до более ранних.
– Пусть до завтра Тихомир спит. Я прослежу за этим. Тут спешка может только помешать. Потом же будем потихоньку работать каждый день. Затрудняюсь сказать, сколько времени это займёт. Но полагаю, чем больше будет слабеть заклятье, тем быстрее пойдёт дело.
– И всё же, – я отставила чашку, – вы не сказали. Кто это?
– Александра Николаевна, боюсь, что всех подробностей сообщить вам не могу. В силу своих способностей я иногда помогаю государю в том или ином деле. Вы должны понять, что не обо всех можно говорить.
– Оставьте свои тайны при вас, Василий Андреевич, – улыбнулась я, – мне достаточно знать, кто наши враги и что из себя представляют.
– Надеюсь, не решитесь мстить им самостоятельно? – Жадовский нахмурил брови.
– Что вы. Куда мне тягаться с двумя теургами. Вот только одно меня смутило. Когда мы похитили цесаревича, там были совершенно другие люди.
– Меня не удивляет, – пожал плечами наставник, – если опыт прошёл успешно, обучаться новым навыкам будет вся Тайная канцелярия. А вам крупно повезло, что не встретились с Бартошем. Боюсь, такой встречи вы бы не пережили.
– Он настолько силён?
– А он и есть начальник теургов.
Я сглотнула ком в горле, когда вспомнила серого человека, который отправил Варвару Соколинскую в монастырь. Такой разметал бы нас с Весей за пару секунд, одним движением пальца. Мне даже не надо было видеть его магическим зрением, чтобы понять какой мощной и поистине страшной силой маг обладает.
– Жажду подробностей, – выжидающе посмотрела на Василия Андреевича.
– Извольте, – усмехнулся тот. – Первый из троицы, Матеуш Микошевский. Князь, правая рука Бартоша. Человек неглупый и одарённый, если бы не его чрезмерная гордыня, легко добился бы большего влияния. Но его не любят при дворе, хотя и признают заслуги.
Сам Бартош фон-Майер. Герцог. Когда-то его деду, обосновавшемуся на новой родине, удалось сохранить прежний титул. Хотя времена тогда были смутные. Многие сомневались в чистоте крови новоиспечённого подданного короля, но все злопыхатели были так или иначе устранены при весьма странных обстоятельствах. Род разбогател, в их владении обширные земли. Славится тем, что почти в каждом поколении есть сильные теурги. Такое бывает нечасто. И да, ранее пост главы Тайной канцелярии занимал отец Бартоша.
И последний. Барон Войцех Погановский. Сильный маг. Также один из помощников фон-Майера. Он всегда отличался живым воображением и неординарным умом. Считаю, что виденный нами эксперимент, его рук творение.
– Я так полагаю, что и ранее вам приходилось иметь дело с ними? Мне не надо подробностей. Только подтверждение.
– Именно так. И не скажу, что это были самые приятные встречи в моей жизни, – поморщился Жадовский, – к сожалению, Бартош очень осмотрителен. Нам не в чем было обвинить его тогда, не получится и сейчас.
– А как же воспоминания Тихомира?
– Не доказательство. Тайная канцелярия отчитывается только перед монархом и почти неподсудна.
– Пускай. Всё же мы знаем, с кем имеем дело. А это уже половина победы.
– Мне нравится ваш настрой, – улыбнулся наставник, – но Александра Николаевна, воздержитесь от необдуманных и рискованных поступков.