Зайцев вышел погулять

Пролог

Василиса с трудом волочила свой чемодан прочь из квартиры, одновременно стараясь сохранить тишину. То есть колесами не громыхать и ручкой не звякать. Каждый раз, когда при движении всё-таки раздавался хоть какой-то, даже еле слышный звук, на лице её одноклассницы Катерины, которая бдительно контролировала весь этот процесс, появлялась такая зверская гримаса, будто ещё немного – и Катерина не выдержит и бросится душить подругу самым жестоким образом. Она даже пару раз руки вскинула в том самом трясущемся жесте, которым маньяки в фильмах ужасов тянутся к тощим шеям своих обречённых жертв.

Василиса косилась на подругу и двигалась ещё более осторожно.

Наконец, алый чемодан стоял за порогом Катерининой квартиры. Он выглядел очень печально и сиротливо, будто породистый пёс, которого внезапно выбросили из дому в грязный подъезд.

Катерина выскочила на лестничную площадку вслед за Василисой и осторожно прикрыла за собой дверь. Потом с облегчением выдохнула. Тут же спохватилась.

– Ты точно сможешь где-нибудь переночевать?

– Да точно, точно!

– Прости… Я не знала, что отец смены поменял. А он сейчас злой… спину сорвал на прошлой неделе и прям на людей бросается, если что не так. Если попросить, чтобы ты у меня осталась до завтра, может взбеситься! Ладно тебя выгонит… он может вообще запретить мне завтра куда-нибудь ехать! Я уже его достала, пока мы собирались – то едем, потому что можно, то не едем, потому что взрослых нет, без них нельзя, то опять едем, кто-то согласился, то опять не едем, передумал… Ну, вся эта возня.

– Не парься, я всё понимаю.

– Прости.

Катерина сморщила лицо, будто собиралась заплакать. Это было лишнее, так что Василиса схватила свой бедный чемодан за ручку, быстро развернулась к подруге спиной и нажала на кнопку вызова лифта.

– Пока.

– Пока.

Катерина шмыгнула носом. Когда Василиса вошла в лифт, вдруг вспомнила:

– Так а сейчас ты куда? А? Васька!

Глаза у Василисы забегали, но, к счастью, двери лифта съехались, запирая её внутри и уже не нужно было ничего отвечать.

Василиса с облегчением облокотилась на стенку лифта. Взглянула на своё отражение в зеркале. Зеркало было небольшим, так что отражало её только до груди. Да ещё и поверхность зеркала была сплошь и поперёк исцарапанной. И всё же в нём довольно чётко отражалось бледное лицо с яркими розовыми губами и черные прямые волосы ниже чуть плеч. Чёрная толстовка с белым черепом какого-то неведомого зверя, на левой брови небольшой шрам, который у Василисы ещё с детства – она упала с качелей. В общем, шрам ей даже нравился, сразу становилось понятно, что эта девушка жила не в розовом мире, а сталкивалась с суровой реальностью. Жаль, что глаза у неё обычные, серо-зеленые, а не чёрные или, на худой конец, карие. Зато нос тонкий и уши не торчат, как у Екатерины. В общем, желаемому образу её внешность вполне соответствует, жаловаться не на что.

Лифт остановился и с грохотом распахнул свои двери.

Василиса вздохнула. Домой возвращаться не вариант. Во-первых, далеко, придется платить за такси, а мама деньги точно не компенсирует! Она и без того в последнее время частенько намекала, что папа даёт Василисе слишком много. Хотя где там много? Она полгода на смартфон копила! Даже у растущей луны просила посодействовать. Та, кстати, так и не почесалась помочь, хотя Василиса и денежные купюры по углам комнаты раскладывала, и свою банковскую карту на подоконник под лунный свет совала, и заговоры читала. В общем, сделала всё как надо! И что? И ничего!

К тому же родители не знают, что Василиса отправилась вовсе не на экскурсию на Урал, куда только пилить три дня в одну сторону на поезде в сопровождении группы взрослых путешественников, а на турбазу, где она будет предоставлена сама себе больше недели. Вдруг утром её соберутся проводить к автобусу и всё вскроется? Василиса, хоть убей, не понимала, почему её отпускали на Урал, но не отпускали на турбазу, но что есть, то есть.

Нет, спалиться нельзя.

В общем, домой Василиса решила не ехать. И денег жалко, и риск большой. Мама будет долго суетиться, ходить вокруг да около, да расспрашивать, что же у Катерины такого неожиданного случилось, что пришлось отменить ночёвку. Как так? Всё ли там в порядке? А не обижает ли Катерину отец, раз вначале он разрешил Василисе переночевать, а потом вдруг передумал. Может, он самодур? Тиран и деспот? Мама же не знает, что отца подруги никто и не спрашивал, они просто рассчитывали на его отсутствие. Потом мама осторожно будет прощупывать, а не бьёт ли Катерину отец, не лишает ли карманных денег? В общем, сама себе что-нибудь жутко проблемное придумает и будет приставать с расспросами. Или, что ещё хуже, будет без конца восклицать: “А я говорила! Говорила тебе! Чужой дом – чужие правила! Только в родном доме и стены греют! Вот будешь слушать меня в следующий раз!” Б-р-р…

Стоило представить всё это, как Василису охватило раздражение. Она сжала ручку чемодана и решительно вышла на улицу. Так как тишину хранить уже было не обязательно, она обходилась со своим чемоданом довольно небрежно: стучала им по ступенькам и совсем не заботилась о том, не обдерутся ли покрытые пластиком углы и не разболтаются ли колесики.

На улице уже стемнело. Время перевалило за полночь, но так как было лето, то и народу вокруг гуляло ещё полно. Конечно, не все из них казались безопасными, поэтому Василиса вместе с чемоданом быстро покатила прочь от освещённого подъезда в сторону угла, где не было фонарей и лавочек. Где-то там лаяла собака, но лай вроде бы удалялся.

Оказавшись в темноте, Василиса остановилась и задумалась. И чего дальше? До автобуса сколько там? Чуть больше шести часов. А до остановки, куда он подойдёт, всего пара километров. Она даже по приложению проверила. Да, всего двадцать шесть минут идти. Правда, это без чемодана, а вот с чемоданом…

Ну и ладно! Василиса выпрямилась и откинула волосы за спину. Она же не смирная домашняя кошечка, чтобы бежать в свой безопасный домик по поводу и без. Она знает об этом мире больше, чем многие другие! Видит мир со всех сторон, даже с “изнанки”! Ей не стоит бояться ночи и темноты! Сведующая она или так, мимо проходила?

Василиса крепко схватила ручку своего алого чемодана и бодрым шагом направилась к дороге.

1. Пропажа

Утро ещё толком не началось, а на остановке уже столпилась куча подростков. Родители привозили их, сонных и мятых, высаживали из машины, быстро и небрежно целовали в щёки и бегом уматывали обратно домой, спать, потому что сегодня была суббота и им хотелось выспаться после рабочей недели. Не все же едут отдыхать, родители вот остаются впахивать.

Остановка вросла в землю чуть в стороне от трассы, потому что дорожный карман отчего-то проложили на расстоянии пары метров от её входа. Стены у остановки были старые, неровные, но недавно их подлатали и покрасили в красивый цвет светлой стали. Однако в предрассветные часы остановка все равно выглядела угрюмо. Возможно, потому что она давно отметила полвека своего существования и всего уже навидалась. По крайне мере, толпой шумных подростков её было не удивить! Времена менялись, а подростки, исключая одежду, причёски и наличие гаджетов, нет.

Эти от прежних не отличались. Шумели, хихикали, краснели, с восторгом произносили бранные слова и толкались, как селёдки в бочке.

Они были прекрасны.

Ребята расположились на узком тротуарчике вдоль дорожного кармана.

Крепкий симпатичный Шурик в голубой футболке вначале дождался большого и неуклюжего Варвара в безразмерных штанах цвета хаки. Потом они вместе встретили кудрявого темноволосого Хардрокпопсу в чёрной футболке и, в конце, на остановке появился весь в черном Яндере, который уже из машины вылез с таким видом, будто безумно утомился. Рыжая стриженная шевелюра Яндере была прикрыта чёрной же косынкой.

Всё вместе они отошли в сторонку от остальных одноклассников. Яндере потащил с собой свой рюкзак с принтом “Токийского Гуля”, который он держал обеими руками, крепко прижимая к груди.

Варвар склонился над друзьями и попытался прошептать:

– Ну чего, взяли?

Прозвучало, однако, как гудение КАМАЗа, который вот-вот подъедет. Группа девчонок покосилась на них, но тут же продолжили обсуждать что-то своё. А взрослых пока не было, да и автобус ещё не приехал.

Яндере осторожно тряхнул своим рюкзаком и с придыханием прошептал:

– Две по ноль семь.

Хардрокпопса вздохнул.

– Одна. Больше не успел.

Шурик пожал плечами.

– Я вообще не успел. Денег взял, там купим.

– Там разве есть где? – Спросил Варвар. На этот раз уже в полный голос.

– Там деревня рядом, ты вообще смотрел, куда едешь?

– И что деревня? Смотрел! До неё три километра!

– И чего? – Шурик насмешливо скривил губы. – Три не тридцать.

– А если там негде будет купить?

Варвар недовольно повел плечами и этим движением чуть не растолкал всех своих приятелей в стороны. Яндере упёрся в него рюкзаком и миролюбиво заговорил:

– Варвар, стопэ. Придумаем что-нибудь. Когда есть деньги, купить можно всё и всегда. Это закон жизни.

Они тут же принялись обсуждать варианты покупки спиртного. Вообще, по их мнению, обстоятельства складывались неплохо. В деревне с этим делом проще. Это в городе просто так не продадут, там всё время требуют предъявить документы, которые подтверждают возраст покупателя. И неважно, что ты выглядишь как древний дед – всё равно будь любезен предъявить паспорт. Тем, кому не стукнуло восемнадцать, приходится как-то выкручиваться, например, просить купить нужное кого-то постарше, а те покупают только за процент. А в деревне всё устроено иначе. И в магазине, наверняка, продадут, и у частников можно самогон найти. Самогон даже лучше, он крепче.

В общем, всё складывалось неплохо.

За группой Шурика стояла группа девчонок. С другой стороны от девчонок, которые вместе с чемоданами и сумками обосновались на асфальтированной площадке у дороги, стоял Иван – вполне себе обычный симпатичный парень среднего роста в обычных джинсовых шортах и с обычной короткой стрижкой. Иван стоял один, но смотрел не в смартфон, как сделал бы любой другой, а на траву у обочины. В рассветном солнце на ней виднелся красивый серебристый налёт и заканчивалась каждая травинка загнутым, как крючок, краем. Казалось, прикоснись с ней – и вопьётся в плоть, не вырвешь. Ивана это зрелище завораживало.

Раздался очередной звук подъезжающей машины, смех, хлопанье дверей. И снова звук машины…

К Ивану подошёл Савва, встал рядом в развязной позе, повернулся спиной к дороге. Искоса проследил за удаляющейся машиной и выпятил толстые губы.

– Наконец-то, – пробурчал Савва и достал из кармана пачку сигарет. Дёрганым движением прикурил одну, сунул зажигалку обратно в карман. – Ты как?

– Нормально.

– Настроение херовое, да?

Иван не ответил.

– Это что вообще такое?

Рядом как из-под земли выскочила Людмила Павловна. Даже непонятно было, откуда она взялась, потому что секунду назад её тут не было и в помине! Однако сейчас Людмила Павловна стояла и игнорировать её было невозможно.

Ростом она была не выше Саввы: худая, в шортах, в безразмерной футболке и в смешной панаме с рисунком пальмовых листьев. На груди у Людмилы Павловны висел бейджик с надписью: “Взрослая”.

– Савва, я не поняла, это что такое? – Грозно повторила она.

– А что?

– Совсем обнаглел? Что… Сигарету брось, пачку сюда. – Людмила Павловна протянула руку и требовательно пошевелила пальцами.

– Чего это? – Савва мял сигарету в руке, но больше не затягивался.

Людмила Павловна обернулась к Ивану.

– Кузнецов?

– Отдай. – Сказал Иван.

Савва, вздохнув, потушил и выбросил сигарету, достал из кармана пачку и отдал её Людмиле Павловне.

Людмила Павловна тут же смяла пачку и бросила в урну. Савва, и не только он проводили пачку грустным взглядом.

– У нас здоровый отдых. – Громко сказала Людмила Павловна. – Все помнят? Здоровый! В последний раз говорю – кто хочет курить, может оставаться и курить в городе. Вот прям щас разворачивайтесь и мотайте домой! Всё понятно?

– Понятно. – Сквозь зубы ответил за всех Савва.

Иван кивнул.

Людмила Павловна могла отчитывать долго, это всем было известно, но, к счастью, в этот момент подъехал автобус. Он был старым, с облезлой краской на боках, зато на лобовом стекле красовалась новая яркая табличка “Турбаза “Свинорка”. Двери открылись. Из автобуса выбрался худой и лысый водитель в выцветшей рубахе неопределённого цвета. Он недовольно уставился на подростков, потом закатил глаза к небу и зевнул.

Теперь Людмиле Павловне было чем заняться. Она тут же забыла о произошедшем недоразумении, быстро пошла к автобусу и заглянула в салон. Вроде всё нормально. Она поднялась на ступеньку, развернулась и махнула рукой, как Ленин, который выступал на митинге.

– Ребята! Давайте, грузимся. Продукты берите…

Не делая паузы, обратилась к водителю:

– Откроете нам багажный отсек?

Водитель с недовольным видом открыл багажник, потом неторопливо отошёл в сторону покурить.

Людмила Павловна тем временем с высоты ступеньки оглядела своих подопечных:

– Кстати, а все на месте? Все друг друга посчитали?

Судя по возникшей суете и шёпоту, которые волной пронеслись по толпе ребят, никто никого не считал.

– У кого список? – Поморщилась Лариса Павловна. – У меня в телефоне где-то далеко. Может кто проверить, все ли на месте?

– Да, Людмила Павловна, мы сейчас проверим! – Радостно улыбаясь, воскликнула Света, которая стояла к автобусу ближе прочих.

Света была смелой и красивой кареглазой блондинкой, к тому же она была отличницей. Её всегда и везде сопровождали Светины близкие подружки – тоненькая Миа с огромными глазами, вечно дрожащая, как оленёнок Бэмби. При этом Миа всегда чрезмерно красилась, но с непробиваемым упрямством чужого мнения не слушала и продолжала разукрашивать себе лицо, потому что “это капец как красиво”. Худая, угловатая Марина примерно так же вела себя, но только не с косметикой, а с полезной едой. И Оля, более вменяемая, но всегда чуть-чуть грустная, хотя с подругами её свело общее выступление в команде школьного КВНа. Оно было одно и давно закончилось, а дружба осталась.

Они всегда ходили вчетвером. Их даже на свидание никто не приглашал, потому что бесполезно, любая норовила притащить с собой всех своих подружек. Пригласить одну и получить в результате четырёх – сомнительное удовольствие.

Света быстро достала смартфон и все четверо тут же склонились над экраном, и принялись читать и считать. Наконец, Света вскинула голову, в последний раз огляделась и радостно произнесла:

– Все тут, кроме одной! Ведьмы нашей нету.

– Так… одной нету. То есть, какой ведьмы?

– Ну, Найдёновой. – Протянула Миа. – Василисы. Она же ведьма у нас. Вы разве не знали?

Девчонки стали посмеиваться и пренебрежительно фыркать. Света закатила глаза.

– Ну что вы, Людмила Павловна! Как же вы не знаете? Она же каждому из нас уже будущее предсказала. Некоторым по два раза. Даже тем, кто не просил.

Людмила Павловна тоже закатила глаза, но только мысленно, потому что по-настоящему – это непедагогично.

– Надо же.

Потом Людмила Павловна принялась смотреть на дорогу в направлении города, но даже вдали не было видно ни одной машины, которая могла бы доставить в ближайшее время Найдёнову.

– В группе ничего не писала? – Спросила Людмила Павловна, поправляя панаму, а потом в задумчивости заговорила сама с собой. – Нет, мы не можем без неё уехать. Придётся ждать, задержим выезд и всё такое… Так и знала! Ещё ни разу без проблем не обошлось!

Некоторые из ребят проверили смартфоны и покачали головами – сообщений от Найдёновой не было.

– Хоть бы написала. А ты чего молчишь? – Спросила Света Катерину, которая стояла в одиночестве за грудой общих вещей. Катерина нервно поправила на боках свой бежевый сарафан в мелкий цветочек, сердито посмотрела на неё и ответила сквозь зубы:

– Нет ничего… я писала, она молчит.

– Вот сейчас возьмём и уедем без неё!

– Не тебе решать!

Катерина снова открыла приложение и в десятый раз написала Василисе: “Где ты? Ты в порядке”? Это сообщение, как и дюжина предыдущих, осталось без прочтения.

Может, что-то случилось? Катерина не знала, что делать. Если рассказать, что Василиса ушла от неё в полночь неизвестно куда и с тех пор не отвечает… ещё и влетит! Ещё и поездку отменят! А если не рассказать и что-нибудь случилось? Тогда она, Катерина, тоже будет в этом виновата!

Катерина нахмурилась и прикусила губу. Стало больно, но страх поутих. Скорее Василиса с кем-нибудь что-нибудь сделает, чем с ней кто-то. Она очень осторожная. На самом деле Василиса совсем не из тех, кто бросается в неприятности с головой. Нет, она, скорее, обойдёт их стороной и будет внимательно изучать со стороны. Так что вряд ли с ней что-то произошло. Она банально проспала!

Водитель тем временем докурил и подошёл к багажному отделению.

– Ну, чего ждём?

– Складывайте свои вещи! – Скомандовала Людмила Павловна и спрыгнула на землю. – Сейчас что-нибудь придумаем.

Ребята стремительно похватали свои сумки и чемоданы, и скопились у багажного отделения. С места не сдвинулись только Иван и Савва. Савва стоял и смотрел свысока на то, как остальные суетятся. “Тоже мне, устроили очередь! Толпа, одним словом, овцы”, – подумал он.

А Иван смотрел в землю. Его взгляд выхватил осколок зеленого стекла, который лежал в корнях травы. У осколка была очень необычная форма и боковые сколы, будто бабочке обрезали крылья, и они стали острыми, как лезвие бритвы.

– Что это такое? – Раздался недовольный голос Людмилы Павловны. – Почему продукты как попало свалили? Помидоры помнёте! И вообще стойте! Вначале аккуратно грузим продукты и только потом чемоданы! Да, Саша, вынимай сумку! И ты, Игорь, вынимай!

От стекла-бабочки Иван перевёл взгляд дальше. Трава примята… и в её гуще, кажется, протоптана тропинка, которая ведет куда-то прочь от дороги. Иван встал на эту тропинку и продолжил смотреть. Впереди сломанная сухая веточка, такая тонкая, что больше похожа на солому. Потом втоптанное в землю белое птичье перо. И главное – отчётливый, свежий отпечаток колесиков на влажной от росы земле. След, который ведёт за остановку.

Иван сам не заметил, как пошёл туда, куда вёл его незримый след. Он не мог сопротивляться загадке, которая раскрывалась перед ним в мелочах – в красках, в остаточных следах на траве и в еле слышных звуках в воздухе. Савва ухода друга даже не заметил, потому что теперь наблюдал, как все те чемоданы, которые самые наглые и пробивные одноклассники уже успели засунуть в багажный отсек, они же теперь вынуждены вынимать, и злорадствовал.

Иван не торопился, слишком тихо звучали отголоски необъяснимой музыки, которая украшала мир в моменты, когда он за ним наблюдал. Трава тем временем стала выше и достигала уже пояса, по плечу ударил чертополох, стукнул скоплением шариков, покрытых мучной пылью, и закачался. Запах горечью раздавленный стебель полыни. А потом тропинка и вовсе завела Ивана в колючие кусты. Примерно за вторым кустом прямо на примятой траве спала девушка. Она вся скукожилась, сжалась, плотно закуталась в толстовку, а на голову натянула капюшон. Рядом с ней стоял алый чемодан.

Иван подошёл совсем близко и чуть не наступил ей на голову. На миг ему даже захотелось это сделать, но мысль была из тех дурацких мыслей, которые как остаточный мусор – совсем не нужны, но из головы полностью почему-то не вытряхиваются. Ивана раздражало, когда эти мысли ему мешали, поэтому он громко сказал:

– Автобус отходит!

От громкого звука прямо над головой Василиса, а это, конечно же, была она, дёрнулась и проснулась. Открыла глаза. Прямо перед собой она увидела белые кроссовки, выше крепкие икры, колени… шорты и меланжевую серую футболку, потом и лицо того, кто её разбудил. Василиса тут же почувствовала, что во рту кисло и ей захотелось плюнуть. Плюнуть, конечно, не получилось, но выражение лица у неё сделалось соответствующее.

– Чего уставился? – Спросила Василиса.

– Уехать, говорю, без тебя не получается. Людмила Павловна не может. Так что вставай и дуй к автобусу.

Василиса села и принялась тереть руками лицо, чтобы проснуться. И заодно бормотала:

– За что ты так меня ненавидишь? Чуть не затоптал! Наверное, и по голове моей хотел попрыгать, и попрыгал бы, если бы тебе ничего за это не было. Струсил поди в последний момент. Так что? А? Чего ты бесишься? Это за то, что я нагадала тебе измену любимой девушки, да? Ну, что поделать… случается. И потом, когда это еще будет! Может, десять лет пройдет.

Иван поморщился:

– Я в твои гадания не верю.

– Какого чёрта тогда просил гадать?

– Думал, это развлечение такое. Все гадали. Говорили, это что-то вроде печенек с предсказаниями. Так вот, к твоему сведению, все предсказания в печеньках – позитивные. Слышала такое слово? Позитивные? Твоя полная противоположность!

Василиса разозлилась. Ночью она устала и замёрзла, все бока болели, толком она до сих пор не проснулась, ей хотелось пить и в туалет, а тут этот… нотации читает!

– Я тебе не наемный аниматор гостей развлекать! Я не просто так болтаю! Я каждый раз пытаюсь подключиться к информационному потоку и сказать правду. Нравится она тебе или нет.

Иван демонстративно закатил глаза. Спорить он не любил, потому что ему быстро надоедало. Как и в этот раз. Поэтому Иван бросил Василису злиться в одиночестве, развернулся и ушёл к автобусу.

Когда все вещи были сложены и Людмила Павловна в последний раз оглядывала поклажу, чтобы убедиться, что всё сыпучее и бьющееся надёжно закреплено, у автобуса как чёрт из табакерки возникла Василиса на пару со своим алым чемоданом. Выяснять, откуда она появилась, конечно, никто не стал.

– Наконец-то! Могла бы и написать, что задерживаешься! – Сказала ей Людмила Павловна.

– Извините.

– Садись быстрее, уже опаздываем.

Спустя пару минут Василиса с чемоданом были погружены и автобус отъехал от остановки.

2. Дорога

Двигатель утробно и сыто урчал, в салоне было тепло и душно, и многих разморило. Солнце светило с тыла, так что никому не мешало. Людмила Павловна выбрала себе место сразу за водителем, все остальные сами садились кто куда хотел. Василиса с Катериной сели в левый ряд в центре, а Иван с Савой выбрали предпоследнее сидение в правом ряду.

Спустя четверть часа половина пассажиров заснула. А кто не заснул, те смотрели в экраны смартфонов. Катерина спала, откинув голову и опираясь на сидение затылком. Василиса пыталась поспать, уткнувшись лбом в стекло, но ничего не выходило. Она даже капюшон натянула до самого носа, но от ударов об стекло это не спасало. Пришлось сесть, как Катерина, но это было жутко неудобно. Василиса попыталась свернуться клубком… но места не хватало, так она на сиденье не помещалась и ноги свисали с края. В общем, Василиса маялась.

Иван тем временем смотрел в окно, но рассмотреть толком ничего не мог, потому что скорость была слишком большой.

Спустя час автобус съехал с шоссе на просёлочную дорогу, так что скорость его уменьшилась, и за окном на фоне сплошного леса стали появляться отдельные, самостоятельные картинки. Взгляд Ивана выхватывал и провожал то дерево необычной формы, то пучок густой травы, похожий на живой клубок с лапами, то жёлтый пластиковый пакет, который зацепился за дерево и развевался на ветру, словно бомжацкий флаг.

Иван молчал, он мог молчать часами, ему было нормально, а вот Савва не смог заснуть, поиграл, посадил зарядку на смартфоне и заскучал. Он долго буравил Ивана взглядом, но тот будто бы не замечал. Савве пришлось сдаться и заговорить:

– Заманался уже ехать.

Иван не ответил.

– А ты зачем поехал?

Опять никакого ответа.

– Парней вышло на одного больше, чем девок… А как ты думаешь, если Катьку напоить, она… это… можно будет с ней… того?

После такого заявления Иван, наконец, перевёл на Савву нечитаемый взгляд и уставился на него точно так же, как секунду назад смотрел на кривой рыжий камень, который за ненадобностью оттащили с дороги на обочину.

– Чего того? – Уточнил Иван.

– Ну, чего, чего… того самого. И чтобы потом ничего не помнила.

– Вообще-то, она твоя одноклассница.

– И что? – Нарочито наглым тоном спросил Савва.

Иван молча смотрел на него. Говорить не хотелось, в голове застряло сочетание цветов, где алый чемодан на зелёной траве и ещё то примятое белое птичье перо… Будто бы раздавленное.

– Да понял, понял… Одноклассниц поить нельзя, да? – Сдался Савва, блестя глазами.