Я сделаю его своим рыцарем

ПРОЛОГ

Этот рассказ для любителей истории и для любителей любовных романов. Конечно это две разные категории людей, но здесь им придется сойтись воедино. Потому что речь пойдет о невыдуманных любовных историях, которые случались несколько веков назад. Заглянуть в чужую жизнь, удивиться тому что они там делали, чему радовались, о чем мечтали- разве это не интересно? А как притягательна чужая любовная история, особенно если эта история из королевской жизни. Короли, королевы, принцы и принцессы, фавориты и фаворитки. Какие страсти разыгрывались в их нескучной жизни? Они совсем не сочиненные, не придуманные персонажи, а самые что ни на есть реальные, с точными датами рождения, с реальными портретами, почти как с паспортными данными, удостоверяющими их личность, а некоторые даже оставили после себя свое прикосновения к истории в виде архитектурных, скульптурных и портретных изображений. Эти герои не просто пролетели в вечности, они жили в своем времени, отражали собой свою эпоху во многом так сильно отличающуюся от нашего времени, и уже остались в истории без нашего на то согласия. Поскольку жизнь королевских особ всегда у всех на виду, их личная жизнь и тогда и сейчас была достоянием общественности. Конечно молва придавала рассказам про любовные похождения правителей много смачных красок, но даже без прикрас эти правдивые истории сойдут за сногсшибательные мелодрамы, боевики, детективы и даже хорор. История про бедную Золушку, которая у всех навязла на зубах, и рядом не стоит с историями настоящих избранниц королей. Фантазии самого опытного рассказчика не хватит, чтобы сочинить круто закрученные сюжеты любовных историй, которые были вполне реальными. Заглянуть в прошлое, приподнять занавес истории и окунуться в королевскую жизнь предлагаю вам вместе со мной, дорогой читатель. Вполне возможно, мы не заглянем в королевский будуар, но, постоять рядом с ним мы точно сможем.

Мы аккуратно войдем в историю, ощутим вкус прошедших веков, побудем вместе с героями, понаблюдаем. Мы ничего не сможем исправить в уже состоявшейся истории, она уже прожита другими людьми. Возможно Вас что-то сильно удивит, ведь это было время полного отсутствия научно-технического прогресса. А возможно, наоборот, вы сочтете, что люди остались точно такими, как и пятьсот лет назад со всеми пороками и недостатками. В любом случае, у нас есть возможность стать наблюдателями ярких, необычных и романтических отношений. В предложенном материале нет почти ничего придуманного, автор опирался только на документальные факты и воспоминания современников. Вдохнув воздуха ушедших веков, вы вернетесь из путешествия во времени добрыми знакомыми королевских фамилий, и всех действующих лиц с кем доведется встретиться. Я уверена, что все герои будут нам с удовольствием помогать из своего небесного далека.

Итак, менестрели уже взяли в руки свои инструменты. И под аккомпанемент виол, флейт и тамбуринов нас приглашают в путешествие.

ГЛАВА1

Реке со странным названием Бидасоа повезло больше других., она омывает территории сразу двух великих государств Франции и Испании. 66 км она тянется с юга Франции на Север Испании, образовавшись на западе Пиренеев при слиянии нескольких ручьёв и протекает по территории 2-х испанских провинций. Климат здесь умеренный, влажный. И такая же умеренная среднегодовая температура в 12 градусов. Все умеренно, без климатических потрясений, как и положено в климате атлантического типа. Красоты ее бассейна тоже весьма умеренны. Ну речка и речка, ничего особенного, однако 15 километровая граница между соседствующими странами, придают Бидасоа особую изюминку. Почти посреди реки располагается Остров Фазанов. Островов на этой реке много, но этот, с таким симпатичным названием, особый. Сегодня 17 марта 1526 года здесь должен произойти обмен царственными особами самого что ни на есть высочайшего статуса, а именно короля Франции Франциска 1, плененного королем Испании Карлом 5, обменяют на двух его маленьких сыновей, которым суждено стать испанскими заложниками на долгий период, дабы их папаша смог выполнить все взятые на себя обязательства по Мадридскому договору. В плен к испанцам Франциск попал в битве при Павии. Сам того не ожидал, но что случилось, то случилось. За освобождение монарха испанцы потребовали огромный выкуп, собрать который мог только сам Франциск. Ради этого испанцы согласились отпустить пленника, но потребовали заложников. Причем заложников важных, про которых не забудут тотчас после освобождения монарха. Прогарантировать, так сказать, сделку. Что-то типа нашего залога.

14 января 1526 г. Франциск I дал рыцарскую клятву никогда не выступать против императора И подписал Мадридский договор, по которому уступал Бургундию, Артуа, Фландрию, Неаполь, а также обещал жениться на Элеоноре, сестре императора Карла 5.  Жестокосердные! Франциску, который был уже вдовцом в это время, пришлось соглашаться. После принесения присяги на верность императору его должны были освободить из плена, и оставить в качестве заложников двух его сыновей – Генриха и Франциска. Имперский канцлер Меркурино ди Гаттинара возражал против освобождения французского короля, считая, что это будет опасным для императора. Но сам Карл V не мог дольше удерживать французского короля в плену, ибо не хотел, чтобы европейские монархи считали, что он совершает насилие и стремится полностью поставить Францию на колени, продолжая удерживать ее короля в плену, после того как тот принес рыцарскую клятву. Какой благородный королевский жест в духе рыцарских времен и рыцарских правил! Один дает рыцарскую клятву, что больше так не будет, а второй «сохраняет лицо противнику» и отпускает его с богом. Если учесть, что до этого оба махали шашками на поле боя, то в сравнении с ними, сегодняшние правители некоторых стран лишены начисто всех мужских и человеческих качеств.

Март 1526 года выдался холодным и пасмурным. Вот уже несколько дней королевский двор добирался до острова фазанов, все это время стояла промозглая погода. Небо было серым, а воздух холодным, несмотря на то, что обычно в этих краях в это время рано наступает весна и все оживает вместе с первыми весенними лучами. Дождь то шел, то останавливался, но все было тусклым, унылым и королевский кортеж, растянувшийся в бесконечном шествии, казался призрачным в пелене опускающегося тумана. Во всяком случае так казалось маленькому Генриху –герцогу Орлеанскому, который вместе со старшим братом дофином Франциском и мадам де Шавинье- важной воспитательницей, которая сопровождала престолонаследников, сидели в обитом красном бархате, экипаже. Мадам была приставлена к детям на все время их пребывания в краях далеких от дома. Была она дамой неопределенного возраста, чересчур высохшей комплекции, о чем свидетельствовали торчащие треугольниками плечи над плоской грудью. Дама выполняла роль проектного менеджера, потому что дома во дворце в Париже с детьми занимались совсем другие учителя и воспитатели. Генрих сейчас от всей души жалел, что не слушался их, прятался и, даже, над некоторыми издевался. С каким бы удовольствием он сейчас пошел на любой урок, лишь бы не трястись в этом экипаже и не уезжать в эту гадкую Испанию. То ли от холодного влажного воздуха и простуды, то ли от нервов, мадам постоянно чихала и это очень злило маленького принца. Дофин Франциск, напротив, находился в шутливом настроении, передразнивая простуженную воспитательницу, постоянно ерзал на своем сиденье. Казалось, его ничуть не заботило то обстоятельство, что совсем скоро они станут заложниками в чужой стране и все их венценосное детство закончится. Мероприятие происходило историческое. Отсылка юных наследников французской короны в Испанию в обмен на свободу французского короля. И это было главным. Король возвращался, да здравствует король! Надо сказать, что как бы ни была издевательски печальна идея заложить собственных детей за свою свободу, но она была «к лицу» Франциску 1 и вполне в духе тех отношений, которые сложились между Францией, Испанией и Италией в начале 16 века и во многом благодаря тем действиям, которые проводил король Франции. Красавец, высокого роста «король-рыцарь», как он сам называл себя, Франциск отличался безрассудной храбростью, вкрадчивым красноречием, честолюбием, рыцарской любезностью, пылкой фантазией, легкомыслием и задором. Совсем не удивительно, что при таком характере он с одинаковой отвагой мог впрягаться в любое сражение и, не сильно расстраиваться, если проигрывал его. Освобождение короля Франции из испанского плена было очень знаковым мероприятием и почти национальным праздником. Его любят до необычайного, – писал один из послов Карла V, – и каждый готов жертвовать либо жизнью, либо собственным достоянием, чтобы вызволить из неволи своего короля. Похоже, его любят сейчас так, как никогда не любили прежде, и испытывают чувства столь искренние и сильные, как ни к одному из правителей этой страны до него. Так что, без всякого сомнения, можно утверждать одно: сколь бы ни был велик выкуп, и какого бы количества золота и серебра для него ни потребовалось, он будет выплачен незамедлительно. Поэтому в масштабах интересов страны заложить двух принцев, почти как в ломбард, ничего не стоило. Сопровождающая процессия наследников престола состояла из придворной знати, господ высокого сословия, допущенного к святая святых королевской семье. Важную процессию возглавлял маршал Франции, Представитель младшей ветви дома де Фуа, внучатый племянник Гастона Наваррского, родной брат королевской метрессы Франсуазы. господин де Лотрек, При этом свита не очень-то грустила и не проявляла хоть толику сочувствовала к несчастным детям Придворные скрашивали свое путешествие непринужденной беседой и светским заигрыванием. То тут, то там слышался женский смешок и мужские шуточки. Атмосфера несмотря на хмурую погоду была непринужденной. Словно славная компания выехала на пикник, или аристократия решила отвлечься от царского двора и рванула в поход. Из аристократической свиты особенно выделялась одна молодая дама. Было заметно, что мужчины не обходят ее своим вниманием и с удовольствием заигрывают с ней. Во время остановок процессии, вокруг молодой женщины мгновенно образовывался центр притяжения мужского интереса. Многозначительные взгляды, неслучайные фразы, милые знаки внимания. Впрочем, дама тоже за словом в карман не лезла. Ей несомненно было приятно мужское внимание, но она, как говорят, держала дистанцию и, парируя очередной комплимент или липкую шутку, изящно увиливала от чересчур назойливого кавалера. Эта игра в мужское-женское была изящна и забавна, и скрашивала долгое путешествие.

Генриху все время хотелось плакать. Еще бы, мальчику было всего 7 лет, а его брату всего на год больше. Все было несправедливым, неправильным. Его детское сознание не принимало полутонов. Только два цвета: черное и белое, только хорошо или плохо. Проигрыш его страны Испании, нахождение отца в плену, постоянные разговоры бабушки об освобождении короля –все это было плохо. В 7 лет он ненавидел Карла 5, императора и твердо верил, что когда-нибудь, когда он вырастет, то обязательно отомстит этому ничтожному испанцу. Он приведет за собой невиданное войско лучших рыцарей, не наемных Ландскне́хтов или швейцарцев, а рыцарей-дворян, которые разгромят противника и Карл будет повержен. Генрих точно знал, что он будет смелым рыцарем, которого будут славить церковь, народ и поэзия. Это было время уходящих рыцарей и рыцарь был мужским идеалом Мужественный, сильный настоящий воин, который придерживается рыцарской присяги. Мальчиков не только королевской крови воспитывали согласно кодексу рыцарских правил, то есть: каждый день слушать обедню, быть бесстрашным, рисковать за католическую веру, охранять церкви и духовенство от грабителей, охранять вдов и сирот, избегать несправедливого окружения и грязного заработка, жить безупречно перед Господом и людьми, бороться против зла, быть щедрым, правдивым, держать слово, любить отечество. Эти понятия закладывались в маленькие головы и сердца, воспитывая в них не только моральные волевые качества, но и подготавливая физически закаленных храбрых воинов.

Сейчас будущие рыцари и наследники престола переживали не самый приятный момент их юной жизни, подъезжали к концу своего конного пути, на берег реки Бидасоа, где их должны были посадить в лодку, которая отправится к берегам Испании. Маленькие принцы, отправлявшиеся из отчего дома в испанский плен, казались жалкими и беззащитными, но никому из собравшихся не приходило в голову пожалеть их. Почти никому до них не был дела. Собравшаяся публика жаждала совсем другого события. Все ждали встречи короля Франциска1. Торжественное ожидание волновало больше, чем судьба двух маленьких мальчиков. И, если кто и обращал на них внимание с сочувственным вздохами, то все это относилось к дофину Франциску, будущему королю. Младший Генрих был позабыт уже до своего отъезда из Франции. Хорошенькие головки придворных дам были заняты только одной мыслью: когда появится король и кого выберет в любовницы на сегодня, а может, и на больший срок? Уже побыстрей бы сесть в эту лодку и уплыть отсюда, – думал про себя Генрих, изо всех сил, стараясь не заплакать. Вдруг одна из дам свиты в момент прощания неожиданно обняла и нежно поцеловала его, именно его, Генриха, а совсем не Франциска. Это была та, самая красивая молодая женщина, которая притягивала мужские взгляды и с которой заигрывали кавалеры. «Все будет хорошо, поверьте, Ваше высочество». Когда за принцами прибыли испанцы, она, слегка подтолкнув его к лодкам прошептала Генриху: «Не бойтесь, мы с вами еще встретимся». Она была самым настоящим небесным ангелом, символом женской красоты и доброты в глазах семилетнего ребенка. Ее одежды в сочных оранжевых и зеленых тонах так шли к ее свежему прекрасному лицу и цвету ее аккуратно уложенных рыжих волос. Милая улыбка выдавала в ней душевную щедрость и спокойствие. И от нее пахло так заманчиво и приятно, что маленький принц будет помнить этот запах всегда. «Прекрасная дама» повторял про себя Генрих, уплывая от берегов своей родной страны.

В деталях и подробностях обмен короля на двух его сыновей происходил без излишних эмоций по заранее оговоренным правилам.

Вице-король Неаполя, сопровождал Франциска I, а господин де Лотрек, сопровождал маленьких дофина и герцога Орлеанского, «Обмен был произведен с самыми тщательными предосторожностями. Посередине реки, между селениями Фонтараби и Андей, был установлен широкий понтон с высоким помостом, якорями удерживаемый на равном расстоянии от обоих берегов реки.

Именно к нему в одно и то же время на лодках были подвезены с противоположных берегов король и его дети, дабы позволить единовременно первому вступить на французскую землю, а остальным на землю Испании. На обоих берегах были приготовлены две барки совершенно равных размеров, в которых сидело равное же количество гребцов. Ланнуа вступил в одну из них вместе с Франциском I, Лотрек – в другую с двумя принцами. Барки причалили к плоту одновременно. Король обнял своих сыновей и, тотчас сойдя в лодку, привезшую их, направился к французскому берегу. „Ну вот я и вновь король! – воскликнул он, ступая на родную землю. И это было самое радостное, долгожданное, желанное действо, которого ждали все. Франция ликовала. Обретя желанную свободу Франциск 1, едва ступив на родную землю, тут же забыл про данные клятвенные обещания. Мадридский мир так и не был ратифицирован во Франции, став образчиком двойной морали. Мгновенно забыв все данные обещания, Франциск 1 приступил к осуществлению подготовленных французскими и итальянскими дипломатами планов создания антигабсбургской коалиции.

Ну а что маленькие заложники? Они были очень малы, чтобы все понять. Их бабушка Луиза Савойская объясняла им, что они отправятся в Испанию, чтобы король мог получить свободу. Без сомнения, она также обещала им, что они будут счастливы там и, что они скоро вернутся, хотя в это верилось все меньше… Лодка, в которую они сели тихо гребла к чужому берегу, пассажиры напряженно молчали, только мадам де Шавинье громко сморкалась, разгоняя плеск воды еще более мокрыми звуками. Генриху не было уже так грустно, как прежде. Он вспоминал прекрасную даму, ее прикосновения, ее тепло и ее запах. Если бы он мог рисовать, он бы написал ее портрет, чтобы она был всегда рядом с ним. Как когда-то была мама. Такая же милая, ласковая и красивая. Генрих почувствовал от этой молодой, полной жизни женщины такое же женское тепло и доброту, какое исходило от мамы, когда она была жива. По жестокой иронии судьбы их мать, королева Франции Клод Французская умерла уже 2 года тому назад как в возрасте 24 лет от невыясненных причин,

оставив королю 6-х детей. Поровну 3-х мальчиков и 3-х девочек. К слову сказать, именно она, Клод была прямым наследником французского престола, поскольку была родной дочерью французского короля Людовика 12. Но согласно Салическому закону женщина не могла править во Франции. Проблему разрешили просто, ей подыскали жениха, который должен был стать королём Франции. В конечном итоге выбор пал на Франциска, герцога Валуа, Родившись в рубашке, жизнерадостный Франциск стал королем в 1515 году, а Клод, став королевой, оставалась в тени своей свекрови Луизы Савойской и золовки Маргариты Ангулемской. Она также не правила своими собственными владениями, передав управление ими своему супругу. Совершенно тихая незаметная королева, ушла из жизни также незаметно, как и жила. Образ милой, тихой маленькой женщины все время был рядом с Генрихом. Отсутствие материнской любви ощущалось всегда и никакое внимание приближённых вельмож и нянек не могло заменить ее отсутствие. Сначала, после ухода королевы, Генрих по ночам плакал, Ему казалось, что мама должна вернуться, она обязательно придет, обнимет, прижмет и будет целовать горячо и нежно, будет гладить его по голове, но она все не приходила. Это одиночество приводило мальчика в отчаяние. Характер Генрих унаследовал матери, тихий, замкнутый, он все переживал в себе. Брат Франциск, наоборот, наследовал живой, активный характер отца. Энергичность и оптимизм бабушки и брата раздражали его, а тоска по матери, делали Генриха еще больше замкнутым. Ощущение ненужности и брошенности было постоянным. Он таскал его за собой и днем и ночью, поэтому таким неожиданным и сказочным было внимание неизвестной прекрасной дамы, которая подошла к нему и поцеловала. Она словно спустилась с небес. Она была его ангелом. Она его любила. Тепло и любовь всколыхнулись в ребенке, словно мама внезапно вернулась и прижала его к груди. Генрих почувствовал, что он тоже нужный и важный для кого-то человек, и как это приятно, когда тебя могут любить. Ах, если бы он был королем, он бы сделал так, чтобы эта красивая и добрая женщина всегда была рядом.

От сладких манящих мыслей его отвлекал Франциск, дергая за рукав, что-то показывал на проплывающих мимо берегах уже чужой страны, но Генрих ничего не слышал. Мысли о прекрасной даме занимали его целиком. Он уже не переживал, что его увозят далеко от дома из его прекрасного королевского дворца, и печальная неизвестность приглашала в свои объятия.

Прекрасная дама тем временем возвращалась домой. Обратная дорога не была такой тягостной, да и погода стала солнечной, словно радовалась возвращению французского монарха из тягостного испанского плена. Впрочем, не такого уж и тягостного на любой непритязательный взгляд. Ведь король возвращался домой женихом Элеоноры Австрийской, родной сестры императора Карла, которая влюбилась в него по уши, Девушку, которая проявила немного внимания и нежности к маленькому Генриху, звали Диана де Пуатье. Ей было 26 лет. Несмотря на достаточно юный возраст, Диана половину своей юной жизни была уже замужем и успела нарожать немало детишек. Что поделать, девиц выдавали замуж, едва они успевали созреть для брака и еще не наигравшись в куклы, они начинали нянчить собственных детей. Волосы ее сейчас развевались в легком весеннем ветре, создавая воздушное обрамление ее изящному облику. Она красиво держалась в седле, почти не натягивая поводья, слегка наклоняясь назад как будто сопротивлялась движению. На самом деле Диана была отличной наездницей, потому что с детства была приучена к верховой езде.

Она родилась в 1500 году в знатной, но не очень богатой семье. Пуатье находились в родстве с королевской семьёй, но близостью ко двору похвастаться не могли. Девочка с ранних лет поражала окружающих нежной красотой, при этом предпочитала занятия, не очень свойственные юным аристократкам. С одной стороны Диана обожала охоту, причём сама участвовала в разделке туш убитых животных. С другой – любила смотреть, как конюхи помогают жеребятам появиться на свет. Ее отец Жан де Пуатье  сеньор де Сен-Валье (сын Аймара Пуатье и Марии Валуа, которая, в свою очередь, была незаконнорождённой дочерью Людовика XI и Маргариты де Сасёнаж), брал малышку с собой на конные прогулки, а когда та немного подросла, посадил в седло и не просто научил верховой езде, а привил к ней неподдельную любовь. Диана часто и подолгу могла гулять верхом на лошади, чувствуя при этом необыкновенную свободу. Уже тогда девочка испытывала неимоверный восторг от бешеной скачки, зашкаливающего адреналина и чувства погони. Охота была любимым занятием Дианы, это захватывающее мероприятие как нельзя лучше подходило ее мальчиковому упертому характеру. Диана вела активный образ жизни. А уж легко скакать, обозревая нескончаемый простор лугов, чувствуя себя соперницей ветра, это ли не удовольствие для молодой, полной жизни наездницы. Домой, домой, в свой самый лучший в мире замок, где ее ждут дочери и муж. Боже, как все хорошо и радостно в этой жизни. Она не разу не сомневалась насколько хороша и правильна ее жизнь. Ни минуты раздумий на эту несуществующую для нее тему. Будучи замужем за мужчиной, который ей годился в дедушки и был на сорок с лишним лет старше ее, она всегда принимала сей факт, как одно из самых удачных проведений своей жизни.

Поскольку девочка с обеих сторон была потомком незаконнорожденных, в том или ином поколении, детей королей, складывалась весьма щекотливая ситуация: необходимо было строить брачные планы, но кровь бастардов портила всё дело. В то же самое время ей была найдена подходящая и крайне удачная партия: внук короля Карла VII, Великий Сенешаль Нормандии, Людовик де Брезе согласился обвенчаться с Дианой. Конечно, господин де Пуатье был крайне горд, что выдаёт свою дочь замуж за одного из первых сеньоров королевства. Однако удачной эта партия казалось только со стороны престижности, чисто с личностной точки зрения даже современники были поражены этим союзом, ибо Людовику де Брезе на момент бракосочетания исполнилось пятьдесят шесть лет, а невесте было всего 13… Маленького роста, слегка горбатый и неуклюжий, мужчина занимал очень важную и уважаемую должность по сегодняшним временам слегка схожую по обязанностям должности губернатора и мирового судьи. Сенешаль Нормандии фигура очень значимая, он один из великих королевских офицеров в Нормандии, Он представлял высшую справедливость герцога; по преимуществу «линчеватель». Сенешаль нес ответственность за посещение лесов герцогских владений, за принятие и выполнение всех мер, которые важны для их сохранения, за наказание за преступления, которые там совершаются, за предотвращение нарушений, которые могут быть внесены в права человека. Состояние престарелого жениха было отнюдь немалым и тоже добавляло ему веса и привлекательности.

У жениха все же было одно большое преимущество перед молодыми и красивыми претендентами на руку Дианы- в его жилах текла королевская кровь Валуа, малой линии рода капетингов,– он был правнуком короля Карла 7 Валуа. Благодаря этому браку Диана смогла занять при королевском дворе, куда она поступила на службу в качестве придворной дамы королевы после замужества, высокое положение, чуть ниже принцессы крови. Именно кровное родство с правящим королевским домом и определяло статус придворной дамы.

Да это была отличная партия для малышки. Родитель чуть не сошел с ума от счастья, когда все договоренности скрепились на бумаге. О лучшем никто и не мечтал, а девочку разумеется, никто и не спрашивал.

Родство было очень перспективным, а свадьба Дианы и Людовика торжественной и помпезной. Церемония бракосочетания состоялась в Париже во дворце Бурбонов и в присутствии короля Франциска I, только что вступившего на трон. Таким образом, став женой пусть старого, но богатого и знатного сановника, Диана сразу стала приближенной ко двору и к королевской семье особой.

Совсем с недетской рассудительностью, она приняла замужество с Де Бризе как необходимость и интуитивно быстро нащупала очевидные преимущества в этом благословенном союзе. Интуиция у нее была сильной, а рассудительностью она могла бы соперничать с видавшими виды мужами. Эти два качества позволяли жить в добром согласии с собой, мужем и миром, окружающим ее.