Я сделаю его своим рыцарем

При дворе она была приставлена к Луизе Савойской, матери короля Франциска, даме энергичной, всегда фонтанирующей непредсказуемыми идеями, занятой до бесконечности разборками с недругами Франции, одновременно успевающей быть посвященной в большинство внутри дворцовых интриг. По роду своих обязанностей, Диана не общалась с престолонаследниками до сегодняшнего дня и проводы несчастных детей бог знает куда, отсутствие у них матери и фактически отца, тронули до глубины души ее сердце. Как матери, ей представлялись в такой ужасной ситуации ее дочурки, брошенные, растерянные. Маленький Генрих был особенно трогателен. Как бы она хотела защитить малыша, прижать его и не отпускать, чтобы он почувствовал тепло и защиту, такую же, какую могла бы дать ему его мама. Диана улыбалась, вспоминая нахохлившегося растерянного мальчишку, который совсем был потерян среди суетящейся толпы придворных, его наполненные слезами глаза и дрожащий подбородок.

На горизонте показался замок Ане, ее семейная вотчина, с крепкими надежными стенами, демонстрирующими значимость его владельцев, их состоятельность и знатность. Как только Диана увидела очертания своего семейного дворца, она пришпорила во весь опор, мгновенно позабыв трогательную сцену с принцем Генрихом, да и всю канительную поездку целиком.

Она торопилась, вбегая в каменную галерею замка, как будто остались считанные минуты и двери перед ней закроются. Сердце наполнялось радостью, здесь все ее любило. Это были ее владения, она была здесь хозяйкой. Внутри этих стен она чувствовала себя свободной и счастливой. Великий сенешаль давал полную свободу супруге, будучи умудренным мужем, хорошо знал свою Диану. Он сам воспитал из этой девочки прагматичную даму, для которой интересы ее семьи были на первом месте, а ее дом был ее царством.

Мадам, вы так торопитесь куда-то успеть, тем временем оставив свой прекрасный взор за порогом вашего дома?

Голос супруга раздался неожиданно рядом с ней в галерее. Он был всегда немного детский, совершено не подходящий к его облику пожилого человека. В свои 66 Луи выглядел жилистым сгорбленным старичком, горбатым, совершенно без шеи, с длинными несоразмерны руками. Лицом, тем не менее этот господин был благороден, имея правильные черты лица и умные серые глаза, которые выражали всегда его настроение. При первом же взгляде на него можно было понять, что это человек благородного происхождения и высокого положения, несмотря на все его физические недостатки, вся фигура его и манера держаться говорили об этом. Кажется, она соскучилась по нему. Диана испытывала искреннюю привязанность к своему супругу. Даже недолгая, разлука, принесла свежие новые чувства, которые опять смешивались с чувствами благодарности, покорности, уважения. Их она испытывала ко своей второй половине изначально, будучи почти ребенком, так, как и учили церковь и родственники.

– Да, мой господин, так торопилась к вам, и сердце мое так стучало, что не заметила вас так близко. К вам, мой повелитель, моя любовь стремилась без оглядки, ведь столько дней и грустнейших ночей, я вас не видела, не знала.

Диана не лукавила ничуть. Встреча с мужем шла по известному протоколу. Не умеющий радоваться, Луи чувствовал себя дома также, как и на службе, любил во всем порядок и дисциплину. Не выражая бурных эмоций радости и не произнося сладких речей, он радовался своей Диане, которая сразу наполнила дворец жизнью. Она была замужем уже 13 лет и ей ли не знать заведенный порядок в их семье. Хоть долгая нелегкая дорога вымотала ее изрядно, впереди будет бессонная ночь и ласки мужа. До них он был охотник. Несмотря на совершенно неблагодарное телосложение и некоторую уродливость, Луи имел всегда неуемные аппетиты в любовных играх. Он мог заниматься этим долго, вновь и вновь, внезапно используя причудливые позы, торопясь воплощая все свои фантазии. Природа, не додав ему в его обличье, с переизбытком наградила мужской силой. Сила эта, между прочим, ничуть не уменьшалась с годами и не уходила вместе с наступлением морщин. То ли по этой немаловажной причине, то ли играла роль целомудренность и рассудительность Дианы, но желания ходить на сторону у юной женушки не было. Молодая женщина не изменяла Великому Сенешалю, хотя придворный свет смотрел на эту супружескую чету с подозрением и явными намеками на притворность их союза. В свете, где, любовная связь на стороне считалась делом не то чтобы житейским, но даже необходимым, она жила по своим морально-нравственным правилам. В то время, когда жизнь кипела ожиданием наслаждений, когда люди в каком-то необъяснимом экстазе стремились вкусить радостей земных, покуда живы, ее решение казалось средневеково старомодным, и, вообще, абсурдным и нелепым. Король Франциск, который не пропускал мимо ни одной хорошенькой юбки, не мог не заметить привлекательность Дианы, но не стал долго штурмовать эту неприступную крепость, назвав ее «недоступной обольщению», утешая себя тем, что красоток, как роз в саду и без того хватает. Брак четы дэ Бризе вполне можно было назвать счастливым, помимо семейных отношений, Диану не могла не радовать мысль, что благодаря замужеству она встала в один ряд с самыми знатными дамами Франции. Если муж, и не открыл ей тот романтичный мир, о котором она читала в рыцарских романах, то он точно подарил ей светскую жизнь в высших кругах общества,

Жаркий и неутомимый в постели, в обычной жизни Де Бризе не выражал открыто своих чувств к жене, был скуп на ласки и похвалы. Всегда занятый выполнением государственных обязанностей, у него не оставалось внимания для своих девочек. Они жили уже больше 13 лет и Диана была опытной женой, несмотря на свои 26 лет.

–Надеюсь, что любовь свою вы мне докажете на деле, коль скоро мы пойдем в опочивальню. И там мне не нужны слова и заверенья, оставьте лишние слова за дверью. И только страсть вам будет оправданьем. Любовь супруги хочу увидеть в спальне. Я верю не словам, а делу. Продемонстрируйте, что вы сказали правду. И в этом убедить вы сможете супруга.

– О сударь, уж если вы так ждете доказательств, пусть будет так, я повинуюсь. Но, помните, что я – жена, а не боец на поле боя, готовый умереть в бою неравном, отважно верность королю храня и трону.

– За словом вы в карман не лезете, я вижу. И мне приятно понимать, что здесь моя заслуга тоже.

Жизнь французского королевского двора невозможно представить без интриг, заговоров и всяческих козней. Исторические сюжеты пестрят кровавыми расправами и тайными заговорами. По большей части все страсти имели любовную канву и базировались на мелодраматических сюжетах: смена любовниц, умасливание бесчисленной родни любовниц вплоть до имеющихся мужей. Военные завоевания шли на втором месте. Сюжеты о супружеской неверности были непопулярны и ходу не имели. А чего об этом говорить, когда нормы жизни подразумевали наличие законных любовниц, и фаворитки короля, нам сложно сейчас это представить, проживали даже в одном дворце с монархом и рожали от него детей наряду с законными супругами. Главные сплетни обсуждались о самом монархе, на втором месте шли его верноподданные, те, кто совсем близок к соверену. Новости из покоев короля интересовали весь Париж. Дама, стоящая рядом с совереном, зачастую определяла политику страны. Некоторые любовницы существенно влияли и на политическую, и на экономическую жизнь страны, поэтому народу не было пофиг кто та самая счастливица, от которой зависела и их жизнь тоже.

Чета дэ Брезе, будучи близко приближенной к королевскому трону тоже активно интересовалась личной жизнью монарха. Колонка свежих новостей на эту тему была не менее актуальной чем новости о казнях и помиловании. Не было ни одного дома, где не обсуждалась расстановка действующих лиц в королевской спальне.

Что там Франсуаза де Шатобриан? Как встреча их прошла?

Останется ль она и дальше в звании официальной фаворитки? Сие событие в истории запишут, как мелодраматическую встречу.

Французский король имел с этой дамой долгие любовные отношения, пылкие и романтические, называл Франсуазу своей «Бретонской розой» и осыпал драгоценностями, а госпожа Де Шатобриан отвечала монарху искренними чувствами. Романтика их отношений не устраивала лишь одного человека, но очень влиятельного. Мать короля вовсе не была в восторге от метрессы своего сына. Возвышение семейства Де Фуа вызывало недовольство королевы Луизы Савойской. Она привыкла контролировать все аспекты жизни двора и ее устраивала череда красавиц, менявшихся в постели короля. Чем еще не угодила задержавшаяся там Франсуаза? Но королева имела зуб на выбранную сувереном фаворитку и это не могло не иметь своих последствий. Де Бризе, являясь придворным исключительно приближенным к трону, знал о немилости прелестной фаворитки у матери монарха и ожидал, что последняя в любой момент может нанести неожиданный удар Шахматная партия ждала хода королевы матери. Она была сильной фигурой и ход свой подготовила искусно. Коварный план был чрезвычайно прост.

На помпезной встрече короля из плена его обожаемой фаворитки почему-то не было (поди не случайно), зато была прелестнейшая молодая фрейлина в свите королевы Луизы по имени Анна дэ Писле. Зная вкусы своего сына, молодую чаровницу поставили перед королем едва тот успел ступить на свою родную землю.

Когда король вернулся из плена и увидел новую фрейлину, он немедленно пал жертвой её чар. Мадам де Шатобриан была забыта. Напрасно, узнав радостную весть об освобождении своего царственного возлюбленного, она ждала его скорого приезда. Король не появлялся. А вскоре, из Парижа стали доходить слухи о том, что Франциск обзавелся новой пассией.

В историю входила новая любовница короля Франциска Анна дэ Этамп.

– Сказать хочу я вам, что матери избранника нам лучше не перечить и поперек ее желаний не идти. Она свой взгляд на все имеет и этот взгляд совсем недобрый может быть. И если сей мужчина дорог сердцу дамы, то надобно найти поддержку у его мамаши, хоть может быть она и дьяволом в обличье. Иначе жди сюрпризов неприятных, таких, как и представить даже невозможно. графиня де Фуа забыла про Луизу и слишком много о себе подумав, решила, что король в ее лишь власти. Хотя всегда за троном матери стояли, невидимой рукою охраняя жезл. На встречу короля Шатобриан не звали, зато была представлена юная девица и всем понятно стало, что она во вкусе соверена. Столь тщательно персону отбирали, что выбор был удачным, если видеть, что наш король к ней не остался равнодушным и фавориток скоро будет не одна, а две.

– Вы так разумны, несмотря на возраст, что я признать готов, что выбор в вашу пользу когда-то мной был сделан неслучайно. Все в рассужденьях ваших рационально, без эмоций женских, сухая логика мужчины – есть ваш взгляд на вещи. Ну что ж, ход первый королевой сделан, посмотрим, как ответит фаворитка, когда на шахматной доске уже не пешка есть

Не смея укорять французов в безнравственности, или в излишней толерантности, скажем «такой был век, такие нравы». По-французски изящные, с элементами рыцарства, фанфаронства и грандиозными любовными романами.

Диану, кстати, никогда не интересовали любовные приключения короля и внутри дворцовые интриги. Ей нравилось быть при дворе, быть в свите нарядных напомаженных особ, она чувствовала здесь свое важное предназначение, что она часть этого великолепного шоу. Она была воспитана в служении королевскому дому, и чтобы в нем не происходило, она принимала так как есть, без осуждений и обсуждений. Король и его семейство были для нее почти святыми. Поэтому многому она не придавала особого значения, а принимала как само собой разумеющееся.

Она преданно служила Луизе Савойской, королевской семье и своему супругу.

Историческая справка:

От брака Дианы и Луи де Брезе родились две дочери: Франсуаза и Луиза. Первая из них появилась на свет в 1518 году (она выйдет замуж за Роберта IV де Ля Марка, герцога Буйонского, и умрет в 1574 году); вторая – в 1521 году (она выйдет замуж за герцога д’Омаля и умрет в 1577 году). Историк Поль Лежён по поводу этих детей пишет:

«Согласно нравам аристократии, того времени, эти рождения ничуть не изменили жизнь Дианы: быстро переданные кормилицам и гувернанткам, дети имели с отцом и матерью лишь весьма эпизодические контакты».

Жизнь принцев иногда бывает совсем не королевская. Отсутствие матери, отца, родственников, да и просто соотечественников в чужой стране под надсмотром стражников, да еще на унизительном положении делало их пребывание в Испании горестным. Для Генриха это был не самый лучший период жизни. Пребывание в плену отложит отпечаток на всю оставшуюся жизнь. Несмотря на жаркое испанское солнце и яркие краски, жизнь детей протекала в серых, тусклых тонах. Им не разрешали общаться с местными, потому что они были пленники. Но они были королевские дети и их надо было оберегать как сундук с богатством, чтобы не дай бог чего не вышло. Каждый прожитый испанский день был тяжелым и грустным. Время словно застыло и следующее новое утро начиналось также, как и предыдущее с унылых каменных стен, невкусной еды и тупых взглядов стражников.

В Испании принцы попали под опеку и охрану герцога Фриаса, Коннетабля Кастилии. А это фигура очень значимая, вторая после короля Испании. Да, они важные персоны, но они – пленники. Да, они дети, которым нужны игры и забавы, но они пленники.  Ничего лишнего, все, что необходимо для пленников в тюрьме класса люкс.

Элеонора Австрийская, сестра императора Карла V, контролирует их пребывание здесь, потому что готовится в ближайшем будущем стать им ближайшей родственницей. Она готовится уехать во Францию и выйти замуж за Франциска I в соответствии с Мадридским договором, подписанном 14 января. Карл V, тем временем, ждал ратификации договора во Франции. Но проходят недели, месяцы, а Франциск I, как оказалось, вовсе не собирается соблюдать соглашение, по которому его королевство потеряет Бургундию и итальянские завоевания. Король завел себе новую любовницу –  герцогиню д'Писле и наслаждался жизнью. Формируя европейскую коалицию против Испании, он хочет, чтобы Карл V согласился на изменения условий Мадридского договора. Маленьким заложникам остается только ждать.

В это время мадам де Шевиньи становится для мальчиков самым близким, «своим человеком», единственным, который хоть в какой-то мере, соединял их с родным домом. Она уже не была такой чопорной и скучной, и совсем не читала нравоучений. Да, ей невозможно было поплакать в плечо или прижаться крепко к ее костлявой груди, когда страшно хотелось домой, но она была своя, французская, присягнувшая оберегать этих детей и быть всегда рядом с ними. Она приехала из Франции, у нее были привычки и манеры французской дамы, от нее веяло родиной. И к слову сказать, бесконечный насморк воспитательницы в жарком испанском климате пропал. Она даже похорошела. Французский шарм чувствовался и в туалетах, и в прическе воспитательницы. Мадам де Шевиньи была отлично образованна и любила рыцарские романы. Это была приключенческая литература своего времени. Их она с удовольствием читала долгими грустными вечерами своим воспитанникам. В ту пору в основу нравственности и воспитания закладывали кодекс чести рыцаря. Основными добродетелями, которыми должен обладать истинный рыцарь считались честь, мужественность, верность, щедрость, рассудительность, куртуазность, свобода.

Для рыцаря было несколько важных вещей – это вера, честь, дама сердца.

Верность Господу для такого воина всегда на первом месте, молитвы – неотъемлемая часть его жизни. Поэтому многократно рыцари собирались в Крестовые походы с целью освобождения Святой Земли.

Честь заключалась в соблюдении присяги и морального кодекса. Никто не имел права опорочить честь рыцаря без последствий. Воин должен был отстоять свою честь и мог вызвать соперника на поединок.

Одной из самых романтических сторон Средневековья был феномен «прекрасной дамы». Это был настоящий «культ» любви, причем любви в основном духовной, платонической. Любовь стала служением «прекрасной даме», поклонением ей. Дама сердца была для рыцаря неземным созданием, воплощением божества. В кодексе рыцарской любви центральное место занимали ратные подвиги в честь «прекрасной дамы» и её прославление. Любовь рыцаря была чувством идеально-возвышенным и утонченным. Рыцарь сражался на турнирах, прикрепив перчатки своей дамы к шлему и прибив к щиту табличку, которая возвеличила её, и её красоту. И позже, в эпоху Возрождения, в честь прекрасной дамы складывались стихи и исполнялись серенады.

Обычаи рыцарской любви были неторопливы. После нескольких месяцев ухаживания рыцарь получал право поцеловать руку своей дамы. Точно следуя принятым в обществе правилам, он постепенно продвигался по ступеням близости, завоевывая сердце своей избранницы. При этом успех у любимой женщины всецело зависел от степени его заслуг. В сословной системе средневековья имела значение не личность человека, а та роль, которую он играл в обществе, его функция. Такой же функцией была и женщина. И только в любви она была сама собой, только в любви рыцарь относился к ней как к женщине, к человеку. И гимны любви, написанные трубадурами, были страстной мечтой об идеальных человечных отношениях между людьми. Обожая женщину, они представляли её как воплощение лучших человеческих свойств – красоты, доброты, грации, ума, человеколюбия. В рыцарской любви к женщине торжествовал подход со стороны высших идеалов, которые в то время выработало человечество.

Искренне жаль, что времена рыцарей давно прошли, кодекс чести рыцаря можно встретить лишь в памяти компьютера, а правила поведения рыцаря сейчас кажутся церемонными и наивными.

Но время Генриха – это время рыцарей и прекрасных дам. Возвышенные чувства и честь были также органичны как воздух и вода. Дети учились стать рыцарями, а потом поступали и жили как рыцари всю жизнь.

Одним из нашумевших и популярных бестселлеров того времени был роман "Амадис Галльский" Гарей Ордоньеса де Монтальво. В романе герой Амадис, которому было 12 лет встретил вечно юную деву, которая заменила ему и мать, и любовницу. Генрих запоем прочитал этот роман несколько раз. Это был шок. Восторг и радость заполняли все его детское существо. Он мечтал быть тем отважным рыцарем, преклонить колено перед той, единственной̆ и неповторимой̆.

Малыш примерял образ Амадиса на себя и избрал себе даму сердца: ту незнакомку с берега Бидассоа. Он поклялся хранить ей верность до гроба. Образ прекрасной незнакомки, которая поцеловала его, он помнил всегда. Он видел ее во сне, милую, улыбающуюся. От волнения он просыпался, по телу шло горячее волнение. Он был уверен, он знал, что придет время и она опять его поцелует.

Венеция и Святой Престол хотят объединить свои силы с Францией против императора.  Франциск I надеется вернуть своих сыновей за выкуп наличными, но Карл V, в ярости от того, что его обманули, отказывается.  Когда в июле 1526 года итальянские союзники Франции выступили, против союзников императора на полуострове, Карл V приказывает герцогу Фриасу перевести маленьких принцев в его замок Вильяльбо недалеко от Заморы. Положение детей ухудшается, дофин Франциск и Генрих живут в большой крепости, согласно своего королевского звания, в окружении десятков солдат, офицеров и слуг. Летом 1527 года армия Лотрека вошла в Ломбардию, Карл V в ответ ужесточил надзор за заложниками. Посещения принцам теперь запрещены. Их французские слуги заменены исключительно испанскими. Франциск I иногда узнает новости о своих сыновьях от шпионов. При всех своих многоходовых партиях в отношениях с Карлом V, Франциск понимает, что ему придется договариваться о выкупе детей. И выкуп этот будет совсем немаленький. Чтобы предотвратить любые попытки похищения принцев, надзор за ними ужесточается.  Им запрещено выходить из замка и даже общаться с Элеонорой Австрийской, которая пытается смягчить их судьбу. Их переводят в замок Педраса. Это по большей части военная крепость, которую построили в 13 веке. А замком его можно было назвать с большой натяжкой. Мальчики томились в заточении в главной башне замка. Зимой в старой башне было очень холодно, на окнах – решетки, примитивная мебель, грубая еда и постоянный надзор тюремщиков довершали картину.  К апатии и скуке добавляется, без сомнения, страшное чувство, что они брошены своим отцом. Не всегда королевское детство бывает счастливым, а даже, напротив, напоминает ад. И вот наконец 3 августа 1529 года в Камбре заключается новый договор, согласно которому, Карл V наконец соглашается на освобождение заложников, за огромный выкуп в размере двух миллионов золотых экю. Только 1 июля 1530 года, на все той же реке Бидассоа, деньги передаются Императору в обмен на маленьких принцев и их будущую мачеху Элеонору Австрийскую. Итого 4 года заточения в испанском плену и два миллиона золотых экю за свободу детей. Это были огромные деньги, но что значили они по сравнению со свободой детей, наследников престола. В конце концов история с их заточением должна была когда-то закончится, Элеонора тоже засиделась в ожидании своей свадьбы. Ее меньше всего интересовали монаршие дела брата, но стать королевой Франции, да еще женой такого бравого парня как Франциск, она не упускала такой возможности.

ГЛАВА 2

Франция готовилась к знаменательному для страны торжеству. Их монарх женится. В страну вернулись законные принцы. Волна радостных пересудов шла и в светских кругах, и на базарах и площадях. Кто она, эта Элеонора? Французы очень придирчиво принимают новичков в свою компанию. Понравится ли новая королева? Хороша ли она? Говорят, что уже она вдовствующая, что ее первый супруг скончался от чумы. Все, что можно было узнать передавалось из уст в уста и подготовка к торжественному событию шла полным ходом. В те времена тоже любили погулять с размахом и не ударить в грязь лицом. И чтоб роскошно было и чтоб разговоров и слухов хватило на год вперед. А самым зрелищным, театрализованным действием был конечно рыцарский турнир, который должен был пройти в честь знаменательного бракосочетания французского монарха. Организовать такое массовое мероприятие было совсем непростым занятием. Над ним работала целая, как сейчас бы сказали,«рабочая группа»: сценаристы, костюмеры, режиссёры. А в самом действии было задействованы сотни артистов: менестрели, трубадуры, шуты. Рыцарский турнир был своеобразным шоу, массовым мероприятием для избранных. Рыцари же – всегда были исключительно людьми из высшего сословия. Так, например, рыцарь не имел права участвовать в турнире, если не мог доказать, что 4 поколения его предков были, свободными людьми. Считалось, что сражение с простолюдином запятнает честь настоящих рыцарей. За составом участников следили очень строго. Ни в коем случае на состязание не допускали рыцарей, уронивших свое достоинство – предателей, лжесвидетелей, грабителей. А также самозванцев – не рыцарей и даже не дворян.

К слову сказать, Франция была родиной таких рыцарских турниров. Для проведения турнира избиралось подходящее место вблизи большого города, так называемое "ристалище". Ристалище имело четырехугольную форму, его обносили деревянным барьером. Рядом воздвигали скамейки, ложи, палатки для зрителей. Ход турнира регламентировался особым кодексом, за соблюдением которого следили герольды, они называли имена участников и условия турнира.