Толмач. Зигзаги судьбы

Зажав эмоции в кулак, он принялся прикидывать, как ехать и что с собой брать. Как юнкеру, ему теперь положен был мундир, но местная форма не вызывала у парня никакого желания ее носить. Мишень на поле боя, иначе весь этот павлиний наряд не назовешь. А самое главное, она была очень неудобна. Так что придется принимать меры. С этой мыслью Егор вызвал Архипыча и, недолго думая, приказал подавать коляску.

Прихватив из сейфа деньги, он отправился по магазинам. Парню требовалось сукно цвета хаки для быстрого пошива повседневной формы, что-то вроде камуфляжа, и материя на портянки. Он еще по прошлому помнил, как приходилось выкидывать буквально расползавшуюся в руках ткань после пробежек с бойцами спецназа по холмам Ближнего Востока. Так что материя на портянки должна была стать еще одной статьей расхода.

Закупив все необходимое, он тут же заказал у ближайшего портного все задуманное и, получив заверение, что через неделю все будет готово, отправился обратно домой. Встретившие его на крыльце дед с дядей только глазами растерянно хлопали, глядя на количество товаров, которые он привез.

– Ты все это собираешься везти с собой? – растерянно уточнил Игнат Иванович.

– А что делать прикажете? В мундире я словно мишень буду. Нет уж, я лучше в том, в чем мне удобно, – отмахнулся Егор и, обернувшись к казаку, поинтересовался: – Дядька, а браты твои в поход сходить со мной решатся?

– Спрошу, – чуть подумав, кивнул казак.

– Дядюшка, – повернулся Егор к дяде, – ты бы завтра с утра в штаб местный съездил.

– Зачем? – не понял Игнат Иванович.

– А затем, что, согласно приказу, сопровождать меня должны казаки. Но какие именно, не сказано. А значит, набрать людей я могу и сам, а вот платить им должно военное ведомство. Или тот генерал решил, что я их из своего кармана кормить и содержать стану? Так у меня таких денег нет. И состояния большого я тоже не имею, – злорадно усмехнулся парень. – Хочет исполнения приказа императора, пусть платит.

– Съезжу, – сообразив, о чем идет речь, решительно кивнул дядя. – Так, может, мне там сразу готовый десяток просить? – уточнил он, явно на всякий случай.

– Нет. Там бойцы строевые, реестровые, которые должны приказ от военного ведомства исполнять, поступи вдруг такой. А мы возьмем казаков опытных, умных, всякие виды повидавших. Нам с ними в атаку не ходить, а от них только охрана требуется. Думаю, с этим они легко управятся, – решительно заявил Егор, выразительно посмотрев на Архипыча.

– Верно рассудил, барич, – одобрительно кивнул казак. – Соберу десяток братов, чтобы и с опытом, и еще не шибко старых. Главное, чтобы плата добрая была, – добавил он, многозначительно покосившись на дядю.

– Завтра же все решу, – решительно кивнул тот. – На чем поедешь, Егорка? – вдруг спросил он, покосившись на коляску.

– Верхом, и телегу какую с собой придется брать. Добра в поход тянуть немало придется, – подумав, вздохнул парень.

– Барич, так, может, я завтрева к тем каретникам съезжу, у которых мы дроги брали? – неожиданно предложил Архипыч. – А чего? – развел он руками, заметив сомневающийся взгляд парня. – Все одно обоз с собой гнать придется, так хоть знать будем, что телега та на первом же ухабе не развалится. И Никитку с собой возницей возьмем. Будет кому и за лошадками присмотреть, и хозяйством заняться.

– Ты прежде его самого спроси, хочет ли он в такую историю влезать, – хмыкнул в ответ Егор.

– Дозволь с вами, Егор Матвеич, – тут же шагнул вперед кучер.

– Тебе-то оно зачем? – обернувшись, удивленно поинтересовался парень. – Живешь тут тихо, спокойно, и риска никакого.

– Скучно тут, хозяин, – сорвав с головы картуз, смущенно признался Никита. – А с тобой завсегда чего занятное будет. К тому же не трус я и стрелять теперь умею. Случись чего, в стороне не останусь. Дозволь.

– Возьми его, Егорушка, – вступился за кучера Иван Сергеевич. – Парень он ловкий, с лошадьми прекрасно управляется, и надежный к тому же. Уж поверь, лишним не будет.

– Ну, если сам хочешь, тогда собирайся, – махнув рукой, сдался Егор.

Впрочем, про себя он был искренне рад, что рядом с ним будет уже ставшая привычной, надежная, проверенная в деле команда. Пусть и небольшая, но ловкая и опасная. Никита сказал правду. В стрельбе у него и вправду были большие успехи, а с учетом того, что непосредственно в боевых действиях им участвовать не придется, толковый стрелок в случае короткой стычки будет и совершенно не лишним.

Убедившись, что все нужное сказано, а дело начало хоть как-то двигаться, Егор отправился к себе. Нужно было побыть одному и хоть как-то осмыслить все случившееся. Ему самому вся эта история казалась чем-то нереальным. Ну не помнил он, чтобы хоть один император вот так, своим решением отправлял на фронт хоть одного недоросля. Сами мальчишки бежали туда, это бывало и не раз. Случались и добровольцы, добавлявшие себе возраст, но вот так, по требованию какого-то генерала, не слышал. Так что это все нужно было осмыслить и переварить.

Дорога до границы с Персией заняла более месяца. На дворе стоял август, когда Егор, войдя в широкий брезентовый шатер, представился крепкому моложавому полковнику и, протянув пакет с документами, коротко добавил:

– Где я могу встать на постой и каким образом будет организована работа с добытыми бумагами?

– Минуточку, молодой человек, – буркнул полковник в ответ и, быстро достав документы, погрузился в чтение. – Ничего не понимаю, – проворчал он, медленно сворачивая бумаги. – Ни о каком переводчике мы не просили. Да и документов у нас добыто не много. Персы бумагу не переводят. Посыльных шлют, а те все устно пересказывают. Что все это значит? – вопросительно уставился он на парня.

– Самому бы знать, – хмыкнул Егор в ответ. – Уж простите, ваше превосходительство, но приказ императора не обсуждают, а выполняют.

– А кто вам сии бумаги передал? – все так же озадаченно уточнил полковник.

– Мой дядя, статский советник второго ранга, Вяземский Игнат Иванович. А он их получил из собственных рук государя. Неужто вы и вправду решили, что я стану подобную подпись подделывать? – на всякий случай уточнил парень. – Это, уж простите, глупость несусветная. Каторгой попахивает.

– Это верно, – растерянно кивнул полковник. – Вот ей-богу, ничего не понимаю, – неожиданно признался он.

– А уж как я удивлен был, когда приказ сей в руки взял, – понимающе усмехнулся Егор, разводя руками. – И что тогда делать станем? – свернул он на конкретику.

– Вы и вправду так хорошо местные языки знаете? – задумчиво поинтересовался полковник.

– Экзаменацию за полный курс обучения в университете разом сдал, ни дня там не учившись, – отмахнулся парень, проигрывая про себя всякие варианты всей этой истории. – И дяде, и жандармам с переводами помогал.

– Выходит, что такое государственная тайна, учить вас не надобно, – кивнул полковник с заметным облегчением, при этом внимательно рассматривая ордена на груди парня. – Это за те переводы так наградили? – не удержавшись, уточнил он.

– И за них тоже, – туманно пояснил Егор, лихорадочно ища повод бросить все и отправиться в обратный путь.

– Сколько с вами слуг? – помолчав, поинтересовался полковник, в очередной раз вздыхая.

– Из гражданских только конюх один. Остальные – из забайкальских казаков наняты. Ветераны, для охраны. И денщик мой, дядька, тоже из них, – коротко пояснил парень. – В указе сказано сопровождение из казаков иметь, вот я через штаб московского гарнизона и нанял, чтобы ваши силы не отвлекать.

– И что, в штабе даже возражать не стали? – удивился полковник.

– Имея на столе императорский указ? – иронично уточнил Егор. – Там ведь не сказано, откуда тех казаков брать. Вот мы с дядей и решили сразу от дому с ними идти.

– Ловко, – рассмеявшись, одобрительно кивнул полковник. – Ладно, юнкер. Раз уж так вышло, будете пока при штабе, а там посмотрим, что вы умеете.

– Дело свое, ваше превосходительство, я и вправду знаю. Могу перевести с персидского, турецкого, арабского и еще пары восточных редких наречий. Что письменно, что устную речь. Надо будет, на тех же языках и сам бумагу напишу. Для боя и стрелять умею, и саблей владею неплохо. Так что обузой точно не стану, – решительно заявил Егор, гордо вскинув голову.

– Да уж вижу, что револьвер вы носите привычно, – кивнул полковник.

– Так где я могу разместить своих людей? – напомнил Егор о главном.

– А вот тут, неподалеку и вставайте, – махнул полковник рукой. – Палатки у вас имеются?

– Никак нет. С собой такую тяжесть тащить не стали.

– Ну и ладно. Так, кто там? – оглянувшись на выход из шатра, громко окликнул полковник.

В шатер вошел молодой человек в форме подпоручика и, лихо откозыряв, вытянулся во фрунт.

– Петр Ильич, сделайте одолжение, – улыбнулся полковник, – проводите сего юнкера к писарям и передайте им, чтобы оформили на довольствие его, всех его людей и лошадей. А после проводите к интендантам, пусть обеспечат палатками и всем потребным. Что именно нужно, он им сам расскажет. Ступайте, господа, – вздохнул он, убирая полученные документы в широкий сундук, очевидно заменявший ему сейф.

Они покинули шатер, и подпоручик, окинув парня удивленно-задумчивым взглядом, предложил:

– Ну, давайте знакомиться, юнкер. Григорьев, Петр Ильич.

– Вяземский, Егор Матвеевич, – щелкнул парень каблуками. – Направлен в ваш штаб в качестве толмача с языков Среднего Востока. Но, как оказалось, никто тут о подобном не просил. Так что я теперь нахожусь в некотором недоумении.

– То есть в действующие войска вы не пойдете? – уточнил подпоручик, словно на всякий случай.

– Помилуйте, ну какие войска, – развел Егор руками, – мне еще и возраста нужного не имеется, и в училище военном я ни дня не учился. Говорю же, прислан как знаток языков, не более.

– Но хоть стрелять-то вы умеете? – прямо спросил подпоручик, кивая на кобуру с револьвером.

– Вот тут будьте покойны. Из пяти выстрелов пять свечей гашу, – твердо ответил парень.

– Изрядно, – оценил офицер.

За разговором они дошли до очередной палатки, и подпоручик тут же развил бурную деятельность. Представив писарям парня, он озвучил им приказ полковника и, дождавшись, когда все нужные бумаги будут оформлены, повел его дальше. Но тут Егор проявил смекалку и, на минуту придержав его, сбегал к своему обозу, за парой казаков. У интендантов все прошло не так гладко, но проявив характер, парень заставил тыловиков выдать все, что им было нужно, и еще немного сверху. Выбил всем своим бойцам тройной боезапас. Как говорится, патронов много не бывает.

Опытные казаки, получив на весь десяток и самого парня три палатки, тут же нашли подходящее место и принялись ставить их так, чтобы и в глаза не бросались, и в то же время не очень далеко от штабного шатра было. Уж тут их учить было не нужно. В общем, к вечеру лагерь был обустроен, а на костре аппетитно булькал походный кулеш. Готовить его бойцы решили сами, получая у тыловиков только сырые продукты.

Сидя у огня, на обустроенном Архипычем месте, Егор старательно воспроизводил в памяти весь разговор с полковником и раз за разом пытался понять, как это все могло произойти, а главное – зачем. Реакция начальника штаба ясно показала, что он находится в полной растерянности и ничего ни о каком переводчике знать не знает. А это значит, что отправили его сюда не просто так, потому что это было действительно нужно, а потому что это было нужно кому-то. Осталось понять, кому и зачем.

С одной стороны, если впадать в очередной приступ паранойи, то все это дело было вполне в духе британцев. Разделяй и властвуй. Отправь мешающего человека в действующие войска и дождись, когда он свою пулю в бою словит. Но ведь он находится не на передовой, а при штабе. Возникает вопрос: зачем? Подставить, как предателя? Возможно, но тогда, в самом штабе этот самый предатель уже должен быть, и, самое главное, он должен быть в курсе этого плана. Как-то слишком сложно и зыбко. Будь Егор в своем прежнем возрасте, это вполне можно было бы провернуть. А сейчас он просто недоросль, знающий кучу восточных языков. Его даже судить толком нельзя, ввиду возраста. Да и доступа к важным документам у него не имеется. В общем, спать он улегся в несколько растрепанных чувствах, а проснулся от грохота пушечных выстрелов.

Быстро одевшись, из палатки он вышел уже полностью готовый ко всем неожиданностям и с оружием. Из штабного шатра то и дело выскакивали вестовые и, прыгнув в седло, куда-то уносились. Понимая, что теперь начальству не до него, Егор велел своим подчиненным иметь оружие наготове и развести костер, чаю вскипятить. Сидя у костра, он внимательно наблюдал за работой военных. Наконец, суматоха улеглась, и из шатра вышел все тот же полковник.

Выслушав еще несколько докладов от вестовых, он удовлетворенно кивнул и, оглядевшись, приметил лагерь парня. Сказав что-то очередному вестовому, развернулся и решительно зашагал в их сторону.

– Я смотрю, и вас эта канонада разбудила, – поддел он Егора, подойдя к костру.

– Помню, где нахожусь, ваше превосходительство, – пожал парень плечами.

– Неужто не страшно? – не унимался начальник штаба.

– Так мы ж не на линии соприкосновения. Тут если только случайное ядро долетит, да и то вряд ли, – отмахнулся Егор и, указывая на котелок, предложил: – Не желаете чаю, господин полковник.

– А, пожалуй, что и не откажусь, – не стал тот чиниться и, получив от Архипыча кружку круто заваренного напитка, одобрительно проворчал, окидывая лагерь внимательным взглядом: – Сразу видно, что бойцы у вас опытные. И лагерь добротно устроен, и лошади неподалеку, и к бою все готовы. Изрядно, юнкер. Весьма.

– Благодарю, ваше превосходительство, – щелкнул Егор каблуками.

– Тут сообщили мне, что пластуны наши какого-то гуся персидского прихватили. Так что, как привезут, пришлю за вами, – не спеша попивая чай, сообщил полковник.

– Непременно буду, – тут же отозвался Егор, даже не пытаясь следовать уставу.

За всеми этими делами он едва вспомнил, что даже присяги еще не принимал. Да и не мог он ее никак принять, ввиду юного возраста и не являясь учащимся военного училища. Вот такая коллизия получилась с этим непонятным приказом. То есть, если разобраться, он мог бродить по всему лагерю в домашнем халате, и никто не мог бы ему и слова сказать. Как был гражданским, так им и остался. Допив чай, полковник коротко поблагодарил парня и, отдав кружку казаку, отправился обратно в штабной шатер.

Понимая, что всем теперь не до него, Егор поднялся и, подумав, отправился досыпать. Сидеть и тупо пялиться на чужую суету было скучно, а влезать куда-то и задавать вопросы, значит вызвать к себе ненужное внимание. А его и без того хватало. Разбудил его Архипыч, как личный денщик парня. Быстро умывшись и слегка размявшись, Егор не торопясь позавтракал и, попивая чай, принялся ждать вызова от начальника штаба. Судя по его высказываниям, он и сам толком пока не понимал, куда можно приспособить случайно навязанного переводчика.

Подбежавший к костру посыльный сообщил, что Егора ждет полковник, и парень поспешил в штаб. Что называется, настал его звездный час. Именно теперь он сможет доказать, что действительно является тем, кем его сюда направили. Войдя в шатер, парень принял почти уставную стойку и бодро доложил о своем прибытии. Одобрительно улыбнувшись, полковник кивнул и, указывая на угрюмого мужика восточной наружности, приказал:

– Узнайте, юнкер, кто он такой и кем является в персидской армии.

Шагнув к пленному, Егор быстро перевел вопрос и, выслушав ответ, кивнул, давая пленнику понять, что все услышал.

– Рзалы Гусейн-заде, пехотный юзбаши, – сообщил он, повернувшись к полковнику.

– Я так понимаю, в начале было его имя, а остальное? – слегка озадачился полковник.

– Юзбаши – это вроде нашего ротного, – нашелся Егор. – Юз в переводе сто. Рота.

– Ага, командир пехотной роты, значит, – кивнул полковник и, чуть помолчав, задал следующий вопрос.

Допрос шел достаточно бодро, когда где-то неподалеку снова загрохотали пушки. Пленный чуть вздрогнул и, бросив на стену шатра быстрый взгляд, сжал губы, словно чего-то ожидая. Такое поведение насторожило парня, и Егор, улучив момент, жестом подозвав к себе Архипыча, тихо попросил его сходить до их лагеря и велеть казакам быть готовыми к любой неприятности. Полковник, отвлекшийся на звуки начавшегося обстрела, на него даже внимания не обратил. А после, получив какое-то донесение, велел перенести допрос.

Пленного увели, и Егор отправился восвояси. Торчать в штабном шатре просто так было бы просто глупо. Узнать, что произошло и кто кого атаковал, можно будет и после. Допрос пленного перса продолжился только после обеда. Закончив, полковник удовлетворенно кивнул и, отправив перса под охрану, повернулся к парню.

– А вы, юнкер, и вправду изрядно их речь знаете. Признаться, удивили. Весьма. Да и сами вы, похоже, не робкого десятка. Что ж. Думаю, сложится у нас.

– Очень на это надеюсь, ваше превосходительство, – улыбнулся Егор в ответ, щелкая каблуками.

Три месяца Егор и его десяток прожили рядом со штабом, и за это время парень так и не понял настоящей причины своего нахождения тут. У него все больше складывалось впечатление, что устроивший всю эту историю человек не обладал достаточной полнотой власти, чтобы довести начатое до логического конца. А проще говоря, приказом загнать его на передовую, где парень и должен был получить свою пулю.

Иной причины отправлять его сюда Егор так и не нашел. Единственное, чего он никак не мог понять, почему так сложно. Понятно, что история эта вполне укладывается в любимые действия британцев. Делать все чужими руками, но устраивать такую многоходовку только ради уничтожения одного подростка. Впрочем, если подумать, то и тут можно было найти какую-то логику. Гибель на фронте не вызовет особых вопросов. Что называется, от неизбежных на море случайностей. Солдатская удача – штука капризная и не предсказуемая.

А значит, такую смерть почти невозможно будет повесить хоть на кого-то. Если только обвинить непосредственного командира на линии соприкосновения. Но и тут возможны варианты. В общем, размышлений у парня было много, но ввиду почти полного отсутствия достоверной информации, это были не более чем его личные фантазии. По сути, точно Егор знал только одно: затеял все это тот самый генерал, что встречал его в здании Генерального штаба перед брифингом с репортерами.

За время его нахождения при штабе парня вызывали для перевода всего десяток раз. Обычно, чтобы допросить пленного офицера. Было и несколько переводов добытых бумаг. Все остальное время Егор был предоставлен самому себе, чем и пользовался, повышая уровень своей боевой подготовки. Доступ к армейским складам дал ему возможность тренироваться в стрельбе из винтовки и револьвера ежедневно. Даже офицеры заходили посмотреть на это зрелище.

Оружие все больше становилось продолжением его рук. В подкинутый медный пятак парень запросто попадал четыре раза из пяти, стреляя из револьвера. Случилась и пара стычек, в которых Егор и его подчиненные приняли активное участие. В первый раз на их расположение дуриком выскочила какая-то вооруженная банда и тут же нарвалась на кинжальный огонь казаков и самого парня. А во второй это оказались остатки какой-то персидской части, которая после боя попыталась обойти позиции русских войск, чтобы уйти в горы.

Пользуясь тем, что казаки-ветераны подчинены были только ему, Егор принялся насаждать в десятке совсем другие правила ведения боя. Никаких строев и движения на противника в полный рост. Стрельба только последовательно, а не залпом, и тому подобные нововведения. Офицеры относились к этому, как к игре бестолкового мальчишки, но, когда казаки выбили выскочившую на них банду, не получив даже царапины, стали задумываться.

Впрочем, лезть со своими задумками к начальству Егор и не пытался. Понимал, пошлют так, что устанет адрес слушать. Так что занимался чем сам хотел, одновременно повышая общую боеспособность своего десятка. Казаки, быстро сообразив, что делается это все не просто так, слушали его внимательно, тем более что Архипыч, будучи самым старшим тут по возрасту, сумел объяснить им, что паренек не так прост, как кажется на первый взгляд. Не раскрывая главного, казак сумел донести до соратников, что все пареньком сказанное стоит послушать.

Зимой накал боевых действий заметно снизился, но русские войска продолжали медленно отжимать противника от границы. Их дивизия вышла в окрестности города Тебриза, и по этому поводу в войска прибыла комиссия из столицы. Понятно, что подразделения войск тут имели несколько иные названия, но Егор предпочитал пользоваться привычными для себя обозначениями. Тем более что обсуждать это с ним никто и не собирался.

Как ни крути, а он был всего лишь недорослем, волею случая оказавшимся в действующих войсках. Так что прибытие высокой комиссии его также не затронуло. Подкативший к шатру штаба выезд парень рассматривал со стороны, даже не делая попытки приблизиться. Благо, зрение у этого тела было идеальным. Разглядывая кучу украшенных лентами и орденами генералов, Егор вдруг насторожился и, зло усмехнувшись, мрачно качнул головой.

– Ты чего, барич? – тут же отреагировал Архипыч на его усмешку.

– Того генерала увидел, что меня сюда отправил, – коротко сообщил парень.

– И чего? – не понял казак.

– Прикидываю, смогу его отсюда одним выстрелом снять или подходить придется, – зло отшутился Егор, рассматривая того старого индюка, из-за которого вынужден был попусту время терять.

– Не, далеко, – прищурившись, мотнул Архипыч чубом. – Еще и ветер резкий. Того и гляди, пулю уведет.

– Тоже верно, – сплюнул парень и, махнув рукой, вернулся к костру.

Зима в предгорьях Кавказа – штука не самая приятная. Резкий, порывистый ветер, выстужающий тело за несколько минут, то и дело сменяющие друг друга снег с дождем, да еще и внезапные, хоть и не долгие заморозки. В общем, отходить далеко от костра категорически не хотелось. Даже в палатке было зябко и стыло. Поплотнее запахнув овинную бекешу, парень уселся на седло и, приняв от кашевара кружку с чаем, вернулся к своим размышлениям. Но спустя примерно сорок минут к их биваку подбежал посыльный и, окликнув Егора, сообщил, что его срочно желает видеть начальник штаба.

Удивленно хмыкнув, парень залпом допил чай и, поднявшись, отправился в сторону штабного шатра, попутно проверяя оружие и приводя в порядок одежду. Перешагнув порог, Егор нашел взглядом полковника и, подойдя к нему, четко доложил:

– Ваше превосходительство, юнкер Вяземский по вашему приказанию…

Договорить он не успел. Кивнув, полковник указал ему в сторону стоявших у стола генералов, негромко сообщив:

– Господа проверяющие желают говорить с вами. Интересно им стало, как ловко вы умеете восточную речь переводить, – быстро пояснил он.

– А, юнкер… – оглянувшись, ехидно усмехнулся тот самый генерал. – Как служится?

– Я не офицер, так что мне сложно судить, – чуть пожал парень плечами.

– Вот, сию бумагу требуется перевести, – заметно помрачнев, буркнул генерал, протягивая ему лист бумаги, покрытый арабской вязью. – Сколько времени вам потребуется?

– Нужен письменный перевод или достаточно устного? – уточнил Егор, быстро пробегая взглядом текст.

– Ограничимся устным, – ответил другой проверяющий, с интересом наблюдавший за этой сценой.

– Извольте, – кивнул парень и начал зачитывать текст прямо с листа.

– Думаю, вполне достаточно, – остановил его все тот же генерал, что попросил устного перевода. – Что ж, господа. Юнкер сей в деле своем и вправду мастер. Перевод сего документа мне хорошо известен, так что могу прямо сказать, что перевел он все правильно.

– А что, были сомнения? – подобравшись, мрачно уточнил Егор.

– Ну-ну, не сердитесь, молодой человек, – примирительно усмехнулся генерал. – Слухов о ваших умениях ходит множество, а вот убедиться в этом лично нам еще не доводилось. Вот мы и решили проверить все сами.

– Ну, коль не было полной уверенности, зачем тогда было отнимать время у его императорского величества и требовать его указом отправить меня в армию? – зло поинтересовался Егор, с вызовом посмотрев на индюка, затеявшего всю эту бодягу.

– Не забывайтесь, юнкер. Тут дело государственное, – рыкнул генерал в ответ, расправляя бакенбарды. – Потребно стало, вот и отправили. А надо будет, так и в окопы пойдете.

– Черта с два. Для подобного мне еще возраста нет. И вообще, даже чин юнкера мне назначен с нарушением всех законов и уложений. Присяги-то я так и не принимал, – ехидно огрызнулся Егор, продолжая сверлить его взглядом. – Так что приказ императора я исполнил, а остальные могут катиться к черту.

– А ведь он прав, господа, – оборвал зарождающуюся полемику генерал, что просил о переводе. – Не дав присяги, он является гражданским лицом, и мы все можем только его просить, потому как приказы наши на гражданское лицо не распространяются.