Иерархия 2: Символ
– Здесь! Остановите! – скомандовал доктор Хайден, подойдя к монитору. – Видите? Почти половина из появившихся объектов не может принять форму. Первый раз такое вижу. Масса пытается собраться и распадается обратно.
– Да, и правда странно, – молодой сотрудник встал, рассматривая замедленное движение на мониторе. – Тоже никогда такого не видел.
Услышав громкий голос доктора Хайдена, к монитору подошло несколько человек в идентичной медицинской спецодежде пастельного зеленого цвета.
– Прокрутите еще раз с самого начала, поставьте остановку на каждом кадре, – голос доктор Хайдена зазвучал бодрее, так как появилась проблема, которая задействовала мышление, и эмоции немного отступили.
Все старательно скрывали отвращение при виде слипающихся мутирующих отростков, соединяющихся в гибкие маслянистые тела. И именно для того, чтобы не разрываться от жалости и чувства вины результаты экспериментов называли «объектами Т-1», чаще всего просто «Т-1». Цифры позволяли убедить разум, что речь идет вовсе не о живых существах.
– Стоп! Остановите! – громко сказал доктор Хайден, поворачиваясь к специалистам, стоявших полукругом у монитора – Видите!
– Непонятно, что происходит? – вступил сотрудник примерно тридцати пяти лет, не отводя взгляд от видеоизображения. – Процедура распада и сбора объектов Т-1, была полностью отработана, как минимум два года назад. Понять не могу, по какой причине скопление материи не может соединиться?
– Не знаю, – задумчиво сказал доктор Хайден.
– Посмотрите еще раз, на кадрах присутствует что-то кроме Т-1, – быстро сказал молодой сотрудник, пристально изучающий видеоизображения.
Отвечающий за видеосъемку быстро набрал комбинацию на клавиатуре и вернул изображение к началу, на экране медленно поползли кадры.
– Вот! Смотрите! – почти закричал молодой сотрудник, и коллеги приблизились к монитору. – Вот на фрагменте спины. Видите белые точки? Как будто тонкие мелкие иголки. И на других Т-1 то же самое.
– Действительно, странно, – пробормотал доктор Хайден. – Что это? И откуда взялось неизвестное вещество на объектах Т-1?
– Не могу сказать, что это такое, – проговорил самый старший из присутствующих, не отрываясь от медленно движущихся кадров. – Однако позволю сделать предположение, что именно неизвестное белое вещество и не дает Т-1 собраться обратно в единую форму. Посмотрите внимательнее.
– Показывайте не видео, а кадр за кадром, – сказал Хайден сотруднику, отвечающему за видеонаблюдение. – Коллеги, изучаем каждое изображение и высказываем идеи, что могло привести к подобному результату.
Естественная реакция отвращения постепенно притуплялась, доктора в принципе быстро учатся не обращать внимание на омерзительные картины.
Все внимательно смотрели на передвигающиеся кадры, которые любого обычного человека моментально отправили бы в психиатрическую клинику. Лучше бы появление имитаций человеческих тел, происходящее на скорости, неподвластной человеческому взгляду, так и осталось неизученным.
На кадрах было четко видно, как куски плоти цвета гнилостной плесени, образовывая невообразимые комбинации, пытались слиться в единое тело. Форму первородная материя научилась копировать с удивительной точностью. В результате из зловонных болотно-маслянистых луж появлялись порождения самой бездны, один взгляд на которых останавливал дыхание и биение сердца.
Однако внимание ученых было приковано к мониторам потому, что четко налаженная процедура расщепления и собирания скользких тел была нарушена.
– Смотрите, вот здесь! – показал рукой на кусок черной слизи на мониторе немолодой ученый. – Несколько белых точек. Нам всем хорошо известно, что в генетически измененной биомассе не может быть подобных образований.
Молодой сотрудник остановил кадр, на который указал коллега.
– Увеличьте максимально изображение, – в голосе доктора Хайдена появилось напряжение. – Появление каких-бы то ни было вирусов или бактерий в телах объектов Т-1 исключено, по всем известной причине.
– Было бы уникально, если вирус поразил ретро-вирус, – саркастическим тоном сказал доктор лет тридцати пяти, смотря на экран.
– Странное поведение неизвестных точек и напоминают острые иголки, – проговорил пожилой доктор, потирая переносицу. – Не уверен, что образования белые. Мне одному кажется, что неизвестные мелкие вкрапления поблескивают?
– Нет, вам не кажется, – сказал доктор средних лет, стоящий ближе всех к монитору. – При остановке кадра четко виден блеск, чем бы это ни было. Но важно другое. Посмотрите внимательно, именно эти мелкие сверкающие, так скажем, иголочки, не дают материальным телам Т-1 собраться обратно.
Доктор Хайден пристально смотрел на медленно сменяющиеся кадры.
Именно он три года назад, проведя серию генетических экспериментов, граничащих с бесчеловечными преступлениями, смог добиться расщепления уникальной материальной основы до жидкого состояния. Причем он же разработал и код, который позволял измененным Первородным собираться в единое тело, обладающее потрясающими уникальными способностями. Он мечтал о создании сверхчеловека, получил же то, что мелькало на экране в виде зловонных кусков серо-болотной плоти, сливающихся в единое целое.
Он пристально смотрел на то, как в попытке собраться, скользкие бесформенные части разваливались обратно при соприкосновении с неизвестным белым веществом. Наренберг был изначально прав, больше половины сущностей была безнадежна повреждена, так как природа непонятно откуда взявшихся сверкающих искр не давали плоти сжаться в единый блок.
– Что это такое? – спросил молодой сотрудник, завороженно смотря на поблескивающие маленькие искры. – Каков механизм действия? Почему мощнейшие инстинкты к слиянию объектов Т-1 не работают?
– Не знаю, но как я понимаю, это и предстоит всем выяснить – проговорил доктор Хайден. – Коллеги в силу сложившейся ситуации, завтра с утра внеплановое совещание. Всем предварительно изучить наблюдаемое явление. Ситуация неординарная и очень опасная, необходимо как можно быстрее выявить причину повреждения объектов Т-1 и предложить решение.
– Что делать с объектами Т-1? – спросил молодой сотрудник, наблюдая, как грязно-болотная масса мечется, пытаясь собраться и разваливается обратно.
– Провести тщательный анализ, – сухим голосом сказал доктор Хайден. – Отправь команду. Не поврежденных объектов Т-1 собрать в обычные места нахождения, остальных облучить по стандартной процедуре.
Вокруг места, из которого уходили и возвращались объекты Т-1 стояло пятиметровый железный забор, окружающий место диаметром триста метров. Выйти за пределы сущности не могли, так как при малейшем прикосновении срабатывал датчик, запускающий радиологическое оружие. Поражающим факторов выступало ионизирующее излучение с измененными свойствами.
Тот факт, что уничтожить Первородных нельзя, доктор Хайден понял сразу, поэтому было разработано специальное оружие, расщепляющее плотную материю. Молодой сотрудник старался скрыть дрожь в руках, которая возникала каждый раз, когда неудачные результаты приходилось утилизировать.
Работники центра убеждали себя, что объекты Т-1 не живые, хотя дикий рев и стон в процессе облучения позволял сделать обратное предположение.
Мечущиеся в железной клетке обрывки вязкой болотной гнили издавали жуткий вой. Наблюдать расщепление густой массы до мелких пузырьков, заполненных маслянистой серо-грязной жижей, нельзя было без дикого ужаса.
Да никто и не наблюдал. Никто из людей.
Однако за бесчеловечным уничтожением и агонией наблюдал тот, для кого находящиеся по ту сторону ограды не были просто объектами Т-1.
– Саргон… Прости… Я же говорил, не надо было соглашаться, – прошептал еле слышно Натан, смотря застывшими глазами на облако серо-грязных капель за железной оградой, не замечая, как по лицу стекают слезы.
Первородные не умели плакать.
ГЛАВА 3. КАРТА ИЗЛУЧЕНИЯ
Намибия, Хориксас, настоящее время
– Можно задать вопрос? – Эдвард внимательно смотрел на пожилого академика, занятого сборами в передвижной лаборатории. – Вы имеете хоть малейшее представление, что на самом деле происходит с Клеоном?
– Я же сказал можно на «ты», – ответил Гринлоу, подняв голову от специальных контейнеров, куда упаковывал рабочее оборудование. – Поясните, пожалуйста, что вы хотите узнать, в том числе о Клеоне?
– Учитывая нестандартную ситуацию, называй меня тоже на «ты», сейчас не до соблюдения правил этикета, – поморщился Эдвард. – Не думаю, что я один замечаю странности в поведении Клеона. Как я понял, вы давно знакомы. Как вы оказались в одной экспедиции? Он всегда был таким отрешенным?
– Хорошо, давай так, – Гринлоу выпрямился и посмотрел на агента, пытаясь принять важное решение. – Я расскажу, как была организована экспедиция и какое отношение к этому имеет Клеон, потому что по какой-то причине ситуация стала опасной и появилось множество вопросов, на которые у меня нет ответа. Только взамен ты расскажешь, как здесь оказалось самое элитное подразделение национальной разведки, причем боевое. Откуда ты знаешь Клеона и что было в прошлогодней экспедиции? Потому что одно упоминание об этом приводит Клеона в состояние полного ступора.
– Оперативно, – усмехнулся Эдвард. – Сейчас не место и не время выяснять, как ты так быстро получил доступ к секретной информации.
– Правительство не имеет права на сокрытие данных, люди имеют право знать, – на автомате ответил Гринлоу, одергивая сам себя. – Вырвалось, извини. Хотя, если честно, информация о твоем подразделении не такая уж и секретная.
– Принимаю условия, – вернулся Эдвард к теме разговора. – Ты рассказываешь об этой экспедиции, о том, как здесь оказался Клеон и описываешь все странности, которые заметил. Не переживай, я не собираюсь стать личным психологом твоего друга. Я должен понять, почему за Клеоном следят адепты самой опасной организации в мире. Не просто следят. Ты же слышал все вчера ночью. Меня интересует вопрос: почему на обычного ученого, пусть и генетика с мировым именем, открыта настоящая охота?
– Так нападение вчера ночью было связано с Клеоном? – Гринлоу заинтересованно посмотрел на агента. – Не удивительно.
– Так, договор означает договор, – дернулся Эдвард. – Ты рассказываешь все, что знаешь, без попыток что-то скрыть. Я иду на огромный риск и расскажу, откуда я знаю Клеона, хотя это засекреченные данные. Причем информация о прошлой экспедиции Клеона слишком сильно интересует некоторых.
– Хорошо, согласен на условия договора, – глаза пожилого академика загорелись от возможности, наверное, впервые узнать секретные данные от руководителя подразделения национальной разведки.
– Экспедиция была организована, потому что в лаборатории астрофизики было обнаружено сильное излучение, – Гринлоу включил монитор, который еще не успели упаковать. – Про характеристики излучения, если захочешь, наши астрофизики расскажут все гораздо подробнее. Важно другое. Посмотри на изображение. Видишь четыре мигающие точки и между ними яркие линии?
– Научные подробности оставь при себе, – Эдвард внимательно смотрел на карту. – На изображении я вижу не четыре, а пять сигналов, причем один намного мощнее остальных. На что именно я должен обратить внимание?
– Вот это и вызвало огромное удивление! – Гринлоу сказал возбужденно. – Ты смотришь на первое изображение, которое уловили детекторы. Если без подробностей, то случайно был обнаружен невероятно мощный уровень излучения, превышающий все известные науке значения в сотни раз. Для отслеживания сигналов были построены специальные детекторы.
– Значит экспедиция была организована по местам, откуда исходят сигналы аномально высокого излучения, верно? – Эдвард ученым не был, но натренированный мозг разведчика быстро ухватывал суть.
– Конечно! – отреагировал Гринлоу.
– Как тогда в поездках оказался Клеон? – спросил Эдвард, смотря на мигающие точки на карте, линии от которых сходились в центре Арктики.
– Вот! Это и есть самое интересное! – подорвался Гринлоу, повернувшись к наполовину упакованным контейнерам, перебирая бумаги. – Нашел!
Гринлоу положил на стол, на котором стоял монитор с изображением четырех мест, немного помятую ксерокопию листа бумаги.
– На что я должен смотреть? – удивленно взял листок в руки Эдвард.
– Просто сравни то, что нарисовано на карте и изображение на мониторе! – Гринлоу в буквальном смысле потирал руки.
Эдвард внимательно смотрел на нарисованные черным маркером четыре линии, берущие начало от центра Северного полюса и заканчивающиеся крестиком в определенных местах на карте мира.
– Хм, вот это интересно, – хватило минуты, чтобы определить идентичное расположение точек на карте с мигающими сигналами на мониторе. – В чем смысл? То, что места одинаковые, это понятно.
– В том, что карта, которую ты держишь, была нарисована одним молодым студентом примерно пятнадцать лет назад, – Гринлоу буквально светился от возможности удивить представителей правительственных организаций.
– Предположительно студентом был Клеон? – академику все же удалось поразить опытного разведчика, Эдвард удивленно переводил взгляд с карты на изображение на мониторе. – То есть ты хочешь сказать, что источники невероятно мощного излучения, превышающее все известные виды энергии в сотни раз, находятся в тех местах, которые однажды нарисовал на карте Клеон?
– Да, с максимальной точностью! – Гринлоу буквально подпрыгнул на месте. – Когда были обнаружены неизвестные сигналы, как мы вначале предположили, неземного происхождения, я сразу и позвонил Клеону.
– Хорошо, что он сделал еще тогда несколько ксерокопий, – вздохнул академик. – Комната в общежитии была ограблена и оригинал карты пропал.
– Про ограбление в курсе, – сказал Эдвард. – Студенческая комната Клеона была ограблена. Скажу сразу, вторую копию карты Клеон отдал мне.
– Хорошо, про общежитие только помню, что со стены пропала карта, – потер лоб Гринлоу. – Тогда мы меньше общались, и я не придал значения. Когда я позвонил Клеону недавно, он сказал, что сделал несколько ксерокопий.
– И тебе не кажется это странным? – Эдвард внимательно посмотрел на Гринлоу. – Если тогда кроме карты ничего не пропало, значит за Клеоном охотятся буквально с самой молодости. Может и еще раньше.
– Никто тогда вообще не обратил внимания на эту непонятную карту, – оправдываясь проговорил Гринлоу. – В любом случае, именно поэтому я уговорил Клеона присоединиться к экспедиции. Гораздо важнее сейчас не то, что знал Клеон в молодости, а то, что происходит с источниками излучения.
– Что происходит с источниками? – Эдвард удивленно посмотрел на монитор, на котором мигали четыре точки, соединенные с центром.
– Ты смотришь на первое изображение, – вздохнул Гринлоу. – Вам уже прекрасно известно, что первые работы велись в Исландии, теперь вот в Намибии. Когда мы приезжаем, совершенно неожиданно сигналы пропадают.
– Вот это и правда интересно, – медленно проговорил Эдвард. – Удалось определить, что издает настолько мощные сигналы?
– Нет, к сожалению, – Гринлоу пролистал изображения на мониторе. – Смотри, видишь? После того, как пропал сигнал в Исландии и теперь в Намибии, буквально вчера в полночь, осталось две линии и, так скажем, центр.
– Линии намного толще и сигналы мощнее, я прав? – Эдвард пристально смотрел на изображение, которое открыл Гринлоу.
– Да, сила излучения, как будто перераспределяется между оставшимися источниками, – Гринлоу сказал задумчиво. – Мы пока не знаем, что это такое.
– Мысли о том, что это части одной фигуры, не возникало? – спросил Эдвард, не замечая, как Гринлоу резко повернулся и уставился на агента.
Эдвард не мог предположить, что первый догадался о тайне, за которой и охотились могущественные силы, в сотни раз превосходящие возможности всех военных организаций планеты вместе взятых. Он пока не понимал, что охота за Клеоном ведется для того, чтобы ни при каких обстоятельствах он не смог собрать части в одно целое. Откуда начальнику пусть и элитного подразделения было знать о вселенской силе Иерархии, заключенной в одном Символе?
Никто этого не знал. Тот же, кто точно все знал, не мог вспомнить.
– Что происходит? Почему вы здесь? – раздался голос Клеона, и Гринлоу, и Эдвард одновременно повернулись по направлению к двери в вагончик.
Возможно, какая-то часть Клеона хотела вспомнить и объяснить, что на самом деле происходит. Только человеческий мозг, настроенный на защиту личности от падения в пропасть безумия, хорошо выполнял свое назначение. Даже ценой подавления. Мозг привык играть в игры. И тогда воспоминания спустя какое-то время представляются красивым, но безумным сном.
– Ничего особенного! – быстро сказал Гринлоу, подходя к Клеону и пожимая руку. – Обсуждаем вот с представителем спецслужб особенности излучения и в основном то, что осталось два источника, и две линии.
– Источника не два, три вместе с центральным, – сказал зашедший следом за Клеоном Валентин. – Я все утро изучал показатели, простите, здравствуйте.
Молодой астрофизик явно стушевался, увидев представителя спецслужб, разглядывающего изображения сигналов на мониторе.
– Продолжай, Валентин, все в порядке, – быстро вступил Гринлоу. – Что с показателями игнитионного детектора?
– Смотрите, сейчас покажу, – Валентин подошел к монитору, промотал несколько картинок и остановился на одной. – Вот последнее изображение оставшихся сигналов, которые улавливает детектор. С полночи, когда пропал сигнал источника здесь в Намибии, сила излучения между оставшимися продолжает увеличиваться. Причем мощность растет равномерно. Видите?
– Допустим я не понимаю ничего в астрофизике, – посмотрел на экран Клеон. – Поясни подробнее, что происходит?
– Мы предположили еще в первый раз, что перед нами замкнутая система, – заговорил Валентин, пытаясь говорить максимально понятно. – Выявлена определенная тенденция, когда пропадает один из сигналов, остальные источники перераспределяют между собой оставшееся количество энергии. В результате, уровень излучения от оставшихся мест становится намного выше.
– Да, это мы уже поняли, – вступил Гринлоу. – Все сигналы образуют единую сеть, и поток энергии равномерно перетекает между оставшимися.
– Только сегодня я обнаружил другую закономерность, более интересную, – воодушевленно защелкал клавиатурой молодой астрофизик. – Смотрите. Вот уровень излучения, зафиксированный в первый раз. Когда пропал первый источник, мы не обратили внимания на расхождения. Сегодня, когда с мониторов пропал второй сигнал, я убедился, что тенденция несколько иная. Видите цифры? Это излучение, названное нами игнитионным, мощность потока в сотни раз превышает значения любого излучения. Так вот.
– Мощность излучения после исчезновения одного из мест, не просто перераспределяется между оставшимися местами, но резко увеличивается, – перебил астрофизика Клеон, внимательно изучая цифры.
– Да! – восторженно сказал Валентин, радуясь, что ученый быстро все понял. – Условно говоря, одинаковое количество единиц с исчезновением одного распределялось бы пропорционально. Только теперь, от оставшихся двух сигналов и центрального источника, исходит излучение, как минимум в два раза превышающее первоначальное значение, исходящее от четырех мест.
– Странно, – задумчиво сказал Гринлоу. – Для излучения необычный паттерн, ты не находишь? Что это может значить?
– На знаю, – искренне сказал астрофизик. – Поэтому я и пришел, чтобы все проверить до того, как упакуют оборудование. Понятия не имею, с каким вообще излучением мы имеем дело. Ничего подобного я раньше не встречал.
– Все, связанное с игнитионным излучением не вписывается в известные законы астрофизики, – сказал Гринлоу. – То, что мы смогли адаптировать детекторы, способные обнаружить места мощных потоков энергии, не значит, что мы поняли вообще, что это такое. И почему пропало уже два сигнала?
– Клеон, ты что-нибудь можешь прояснить? – заговорил Эдвард, внимательно изучая ученого, который утром вел себя, как обычный человек.
Словно вчерашней ночи не было и неестественно выпрямленная поза, отливающий металлическими нотками голос и серебристые искры в глазах Клеона опытному разведчику померещились в ночном тумане.
– Ничего в голову не приходит, – пожал плечами Клеон.
– Когда ты рисовал карту с этими же местами в молодости, какие тогда были мысли? – продолжал Эдвард, не спуская глаз с Клеона, пытаясь по привычке вызвать хоть какую-то реакцию собеседника.
Получилось. Клеон непроизвольно вздрогнул.
– Гринлоу рассказал про карту? – спросил удивленно Клеон.
– В ситуации страшной угрозы нельзя скрывать информацию, Клеон, – менторским тоном сказал Эдвард. – Ты хоть понимаешь, что снова оказался в смертельной опасности? Ты же понимаешь, кто вчера устроил нападение?
– Не совсем, – пробормотал Клеона, потирая лоб.
– Кто напал? – подорвался Гринлоу. – Кстати, Эдвард, свою часть договора я выполнил, теперь твоя очередь делиться информацией.
– Расскажу, конечно, не переживай, только не здесь и не сейчас, – ответил Эдвард. – Скажу только, что уровень опасности неимоверно высокий. Возможно, это освежит твою память, Клеон. Что если я скажу, что вокруг отеля, где вы останавливались, и вокруг первого места ваших раскопок были обнаружены грязно-болотные маслянистые пятна полтора метра в диаметре? И по всей окружности на песке после вчерашнего нападения мы нашли точно такие же?
Клеон застыл. Расширенными глазами уставился на Эдварда, пытаясь дышать. Конечно, это он помнил. Такое просто нельзя забыть.
– Какие пятна? – удивленно спросил Валентин, не участвующий ни в каких сделках. – Что вообще происходит? Причем тут излучение?
– Вот почему ты здесь, – сдавленно прошептал Клеон, судорожно хватая воздух. – Ты думаешь… Они… следят за нами с самого начала?
– Да кто они? – резко спросил Гринлоу. – Ты же сам сказал, что не может быть секретов при повышенном уровне опасности. Кто охотится за нами?
– Не за вами, а за Клеоном, – коротко сказал Эдвард, поворачиваясь к академику. – Я сказал в прошлый раз, что мы не за твоим другом следим.
– Так значит ты знаешь, кто берет источники мощнейшего излучения, чем бы это ни было? – удивленно посмотрел Гринлоу на агента.
– Точно не те, за кем мы следим, – ответил уверенно Эдвард.
– Другие, не могут даже приблизится к защитным кругам, – сказал Клеон голосом, который заставил и академика, и агента одновременно посмотреть на ученого. – Поэтому пятна всегда находят за пределами окружности.
– Клеон, ты же знаешь что-то! Почему ты молчишь? – Эдвард сделал шаг по направлению к Клеону, заготовив десятки вопросов, устав от отсутствия нужной информации, особенно, когда все боевое подразделение чуть не погибло ночью в неравном бою. Однако Гринлоу предупредительно взял агента за руку, внимательно посмотрел в глаза и помотал отрицательно головой.
Клеон смотрел прямо перед собой застывшим взглядом, Эдвард медленно перевел взгляд на академика, затем на Клеона. Сработало внутреннее чутье. Что-то странное было во взгляде Гринлоу, что заставило Эдварда отступить.
– Давайте все обсудим в следующий раз, – примирительно заговорил Гринлоу. – Дальше экспедиция будет в сопровождении специального подразделения, и у нас будет много времени на разговоры.
– Валентин! Так как Ставинского больше нет с нами, ты назначаешься старшим ученым! – повернулся академик к молодому астрофизику, который чуть не подпрыгнул от радости. – Проследи за упаковкой детекторов и всего оборудования, сам понимаешь, сколько все это стоит. Я дам распоряжения группам рабочих. Собираемся, у нас мало времени.
– Пойду дам распоряжение агентам, чтобы собирались, – вступил Эдвард в игру, понимая, что Гринлоу поделится нужной информацией, но не при всех.
Клеон вздрогнул, посмотрел на остальных, кивнул и вышел из вагончика. Мозг из последних сил старался вернуть личность в обычный мир. Получалось.
Только по ночам Клеону продолжали сниться яркие сны. Картины первых, покинувших разрушенный Город Иерархии в поисках мест для строительства новых мест обитания, проникали все глубже, несмотря на отчаянное сопротивление мозга. Он видел все так четко, словно сам там присутствовал.
ГЛАВА 4. ВЕЧНЫЙ ИСТОЧНИК
– Не понимаю, такого физически не может быть! – Валентин лихорадочно листал на мониторе бесчисленные столбики цифр.
– Чего не может быть? – Клеон стоял за спиной молодого астрофизика, переводя взгляд с картинок на столбики цифр.
Валентин резко повернулся.
– Простите, Клеон, не видел, как вы вошли, – астрофизик кивнул и снова уставился в изображения на мониторе. – Расшифровываю и фиксирую значения игнитионного излучения, как мы назвали феномен, и не могу понять.