Драконы, твари, люди. Часть 4: Синхронизация

– В смысле, «да»? Извини, я не знаю кимрский, правда. А раньше ты… ну, ты заплетала обычные косички. Кажется.

– Айеш ихельрик имлит ихел'ларин, – явно издеваясь, бросила она и резко замолчала, когда вернулась официантка.

– Эй, ну я правда не понимаю, – пробурчал Дима и первым пригубил напиток.

Что-то кисло-сладкое, отдающее лимонной горечью.

Однозначно не его жанр.

– Ну, типа, в горах будь горцем, – неохотно перевела «Катя», когда они снова остались одни. – А среди кимров – кимром. А в других… местах это опасно.

– Почему? – растерялся Дима. – Боишься, что запомнят, как кимрийку?

Да, кажется, официальный феминитив звучал именно так.

«Катя» посмотрела на него, как… ну, примерно так на него иногда смотрела Дара, когда он, с её точки зрения, не понимал очевидных вещей.

Только Дара могла донести до него свою мысль без слов, а у этой девчонки даже шансов на такое не было.

– Ну да, откуда тебе знать. – Она взяла свой стакан и сделала большой глоток. Даже не поморщилась. – Это не тебя тормозили в детстве менты: «а ну выверни карманы, кимрячка малолетняя, вдруг спёрла чё», – зло передразнила она, – «а вот давай ты мне ща…»

Она осеклась. Сделала ещё один глоток.

Вот теперь лицо её скривилось, но дело явно было не в напитке.

– Прости, – сказал Дима, потому что угадал застарелую злую боль.

Его тоже менты тормозили (правда, обычно за дело – залез, куда не следует, крипичом не туда кинул). И презрительные взгляды, заранее навешивающие на него всевозможные грехи, он – спасибо Эллеру – прекрасно помнил.

Но он был пацаном и отделывался парой тумаков. Ну, однажды родителей вызвали, чтоб из участка забрали… Но, в конце концов, он тогда правда отвратительную драку устроил на автобусной остановке с одним придурком – и менту ненароком тоже вдал. Не то чтобы в одиннадцать лет он мог серьёзно ударить, но головой в нос всяко неприятно получить, тут Дима мента даже понимал.

Чудо ещё, что после этого его в кадетку пусть со второй попытки, но всё же приняли.

– Ну, здесь вроде к кимрам получше отношение, – заметил он, только чтобы что-то сказать. – Это же вроде, ну, ваш город…

Девчонка зыркнула на него исподлобья.

– Здесь? – прошипела она. – Так это и было здесь! Потом я свалила в Марийск, а оттуда в Анду… Не то чтобы это что-то поменяло. – Она сделала большой, торопливый глоток. – Но орье плести я перестала, да.

Дима открыл рот – и закрыл.

Поднял свой стакан и протянул в недвусмысленном жесте.

– Ну, за предвзятых придурков во власти.

Девчонка замерла.

И всё-таки качнула свой стакан, чокаясь.

– Не слишком вольные речи для собачки СГБ? – буркнул она неохотно.

…а это звучало даже поприличней версии Сержа.

На второй заход лимонная гадость стала чуть более выносима.

– Да ну их в пень, – внезапно выдохнул Дима, расслабленно откидываясь на спинку диванчика. Алкоголь отстранил боль, сделал её незаметной и незначительной, и стало хорошо. Потом наверняка будет плохо, но это потом. – Я просто пытался сделать так, чтобы Дара… чтобы мир… ну, чтобы он был чуть дружелюбней к таким, как она. Чтоб в ней видели разумное существо. Чтобы во всех… драконах видели! – Он понял, что повысил голос (сколько там градусов в этой лимонной дряни?), и заговорил тише: – Вообще-то, это была вроде как одна из целей Коалиции, но мне мало, понимаешь? Хотя… что ты понимаешь.

Устало махнув рукой, он щедро запил свою не особо выразительную речь.

Девчонка почему-то молчала.

…наверное, ей было попросту плевать на пьяные бредни предателя.

– Как тебя зовут? – торопливо сменил он тему.

– В смысле? В гостях у Эллы Керн ты…

Дима чуть не поперхнулся.

В гостях у Эллы он про Катю наугад ляпнул… и угадал, что ли?

– Ну, уж больно странно ты среагировала, – выкрутился он.

– Потому что я не Катя.

– Тогда… – Дима окончательно запутался. – Ну, как тогда?

– Тебе знать не нужно.

– Да брось. Ты же меня всё равно убьёшь, кому я разболтаю?

«Не Катя» диковато сверкнула глазами. Пригубила коктейль. Посмотрела куда-то поверх Димы…

– Кита. Не Катя – Кита.

– Кита, – повторил Дима. Имя соскользнуло с губ легко. Комфортно. – А я… А, ну да, ты и сама знаешь. Ну, за знакомство? Наконец-то я хоть знаю, кто меня убьёт.

Мысль была всё ещё абсурдная, но в спиртной расслабленности он как-то с ней уже стерпелся. Не верил, но стерпелся.

…так, абстрактная концепция. Смерть персональная, одна штука.

Они ещё раз чокнулись. Стаканы неумолимо пустели, и чтобы отвлечься от этого, Дима предложил:

– Будешь что-нибудь? Может, из сладкого? Там в меню было мороженное и какие-то кексы, что ли… Я не помню, когда вообще последний раз мороженое ел. А ты?

– Летом, – подумав, уронила Кита. – Не хочу. Допивай и…

– Погоди. – Пульс скакнул, тело окатило жаром. Алкоголь, регенерация, адреналин… смущение? – Ну куда ты всё торопишься, а? Вон, даже Мико ещё сидит.

Проводник магиков и правда мрачно глушил что-то то ли из большой стопки, то ли из маленького стакана, но Кита скользнула по нему взглядом и равнодушно отвернулась. Откинулась на спинку своего диванчика, салютуя стаканом Диме, и сообщила:

– Ты реально странный. Какое тебе до меня дело?

– Ну, ты же меня убьёшь, и это, наверное, куда более… ну… интимно, чем любой секс, знаешь?

…вот за такое она прям сейчас его и убьёт.

Небо, ну что он несёт!

– Я правда не хочу, чтобы у тебя были из-за меня неприятности.

– Почему? – с нажимом спросила Кита и резко подалась вперёд.

Дима тоже опёрся локтями о стол, пытаясь поймать её взгляд и понять, что она вообще чувствует.

– Ты не виновата, – просто ответил он. Да, сейчас всё было максимально просто. – Не ты подписывала ту директиву.

…её Мирра подписала.

– Не я подписывала, но я исполню.

– Ну я и так на днях чуть не сдох, и не раз, так что чё уж тут…

Дара пыталась до него достучаться, но он заглушил связь со следующим глотком коктейля.

В конце концов, может же у него быть личный вечер?

…последний в жизни, ага.

– Слушай, – вспомнил он вдруг, снова глянув на Мико. – А что ты тому пилоту сказала? Ну, что-то там «…урахав»?

– Метак у’р ахав, – с чувством повторила Кита. – Послала.

Звучание кимрских слов что-то напомнило. Он уже слышал похожее… а, точно. Мико. «Ахав наск».

– Что такое «ахав»?

Кита усмехнулась.

– Бездна. Ир ахав.

– А, так ты в бездну послала?

– Пожелала провалиться, если быть точной. – В голосе Киты прозвучала странная, щепетильная ирония.

– А как переводится «наск»? Я…

– Это ты.

– В смысле?

– Ахав наск. – Кита подалась ещё вперёд и, почти дотянувшись, выдохнула прямо в лицо: – Выродок бездны.

…а, ну, то есть, тварь.

Ну это уже было. Даже не особо обидно.

Кита залпом допила и со стуком поставила стакан. Накинула капюшон, словно отгораживаясь.

– Урок кимрека закончен. Допивай, расплачивайся и пошли.

Дима мог бы придумать ещё штук пятьдесят разных вопросов и тем для разговора, но внезапно понял, что устал.

Устал забалтывать свою смерть.

Он послушно махнул рукой официантке, попросил счёт, вытащил из кармана выданные Дымовым деньги, расплатился – даже сдача осталась, грошей двести.

«Прости, Дар», – шепнул он по связи виновато.

«Дурак!» – долетело в ответ яростное. И ещё что-то, бессловесное: страх-возбуждение-злость… нет, всё это совершенно точно относилось не к Ките.

А в следующую секунду на улице взвыла сирена.

«Дара?»

Отпущенная наконец связь хлестнула его, как лопнувшая струна.

***

Драконарий полон окриков, вспышек красных ламп, завывания сирены и человеческой суеты.

Кто-то из грумов ведёт по проходу ещё сонного (там, внутри) дракона.

– Откр-ройте! – яростно ревёт Дара.

Они оглохли от этой голосистой сиреновой штуки под потолком?

(Но Дара всё рано громче!)

Наконец у бокса появляется партнёр Пятика, взъерошенный и рыжий – но не как Мирра, волосы не такие красные (всё правильно, у Мирры Арх, он лавовый, а у этого – бронзовый Пятик).

Смотрит на Дару, смотрит.

– Ну-у? – с клёкотом выдыхает Дара.

– Ты можешь найти Лаврова?.. – спрашивает он. – Диму? Твоего пилота? Дима не здесь, он…

– Знаю! Дима внизу! И слушать меня не хо-очет!

Ну вот, теперь это уже не клёкот, а всхлип, недостойный взрослого воинственного дракона.

– Ты можешь его найти в городе?

– Да!

(Найти и оторвать голову. А потом приставить обратно, схватить и лететь!)

Партнёр Пятика наконец решается.

– Привези сюда Диму. – Он щёлкает задвижкой и открывает ворота бокса. – Бездна, ты же без седла…

– Я та-ак притащу, – всё ещё сердито обещает Дару.

Она сердита на Диму.

(Она сердита на себя, что она всё ещё тут, а должна быть там!)

– Э… ну хорошо, – не очень уверенно тянет партнёр Пятика.

Люди всегда такие нерешительные… И Пятик такой же. Теперь понятно, почему!

– Не пугай людей, – просит партнёр Пятика. – Найди его, предупреди и где-нибудь тихонько приземлись, хорошо? Остальных пилотов сейчас Злыдня… кхм, в общем, за остальными пилотами тоже прилетят. А ты найди Диму, поняла?

Вот заладил.

Она давно уже всё поняла.

(Она не дурак!)

Схватить Диму, притащить и никого не зашибить хвостом, чего сложного. А остальные пусть как хотят.

Её связь дрожит, подхватывая и преумножая Димину тревогу.

Он что-то говорит другому человеку, девушке, но не даёт разобрать слов…

Неважно.

Дара вырывается из драконария, сбив с ног кого-то из грумов, и с яростным клёкотом взмывает в небо.

Связь гудит и ведёт вперёд туго натянутой струной.

(Дара больше никогда, никогда не даст ей порваться!)

***

Когда зазвучал сигнал тревоги, полковник Сергей Стрельницкий уже находился в оперативном центре. Стоял, заложив руки за спину, и разглядывал выведенную на экран карту, на которой в динамике воспроизводились полученные данные.

Вон вспух ломкий, прерывистый зигзаг, точно шрам, и снова стянулся в тонкую ниточку. И ещё раз, и ещё.

И это не зацикленная анимация.

В углу карты в том же ритме плясали три графика, и Сергей безо всякого выражения наблюдал, как показатели подползают к отчерченным ярко-красными линиями пороговым значениям – а потом пересекают их.

Вот тогда-то – с заминкой восемь секунд (да, Сергей отсчитал) – и взвыла сирена.

Затронутые аномалией области дёрнулись, рассыпаясь артефактными пикселями, и на мгновенье почудилась Стрельницкому на месте аномалии огромная зубастая пасть – но тут же сгладилась аппроксимацией.

Первая линия датчиков вышла из строя.

Дождавшись, когда сирена стихнет, Стрельницкий обернулся к Злыдне и Дымову, тоже коротающим время за созерцанием карты.

– Ваши прогнозы?

Дымов, уже в полевой форме, броне и с клинком на боку, размеренно пожал плечами.

– Я не Админ, сэр.

– Майор Аич?

От Аич крепко пахло виски – тяжёлый, дегтярный запах, – и взгляд тоже был тяжёлым.

Медлительным.

– Прогнозы? – недовольно переспросила она. – Вот вам прогноз… сэр. Сейчас связь с патрулём отрубит.

И действительно, в момент, когда аномалия снова плеснула на карту тревожно-алым, два треугольных маркера крутанулись на месте – и погасли.

– Вот, Дым, бери пример, – с напускным легкомыслием усмехнулся Стрельницкий, почти физически ощущая неодобрение Злыдни.

Дымов закатил глаза, но послушно подхватил игру:

– Аномалия будет разрастаться. Майор Дёмин – суетиться. Потом всё покатится в бездну – и, наконец, мы всех победим. И даже не все сдохнем. Пойдёт?

Сейчас он со всей очевидностью копировал Влада Купелина, второго аналитика полевой команды.

– Пойдёт, – одобрительно кивнул Сергей. – Мне нравится твой оптимизм… Вы готовы?

– Араф заканчивает паковаться, так что да, готовы… кто идёт.

Хорошее уточнение. Из тринадцати бойцов двое всё ещё оставались в медчасти, а одного хоть и отпустили, но толку в бою от него не было. Мало, мало.

Ладно хоть большинство пилотов их регенерация вытянула.

– Аич, не пора ли усилить патруль?

Злыдня явственно вздрогнула, не поспевая за сменой темы.

Плохо.

Эта её медлительность тревожила – и раздражала. Ей скоро вести драконов в бой, а она всё никак не придёт в себя. Можно подумать, бездна первый раз отправляет в утиль спрогнозированные сценарии и подкидывает дрянные сюрпризы (ладно, будем честны, такого давно не было – чтобы уже закрытая бездна снова начинала реагировать… и разрастаться).

Или что такие новости впервые застали госпожу майора на середине бутылки вискаря.

– Что с остальными пилотами? – не давая времени ответить, продолжил спрашивать Стрельницкий. – За ними уже вылетели?

В Новогорск должны были отправиться зам Злыдни и лейтенант Курагина – единственные, не считая самой Аич, оставшиеся в строю тяжеловесы.

Сейчас их грузоподъёмность была важнее огневой мощи.

– Седлаются.

– Медленно.

Злыдня скривила губы, показывая, что обошлась бы и без столь очевидных замечаний.

– Перевод в боевой режим у тяжеловесов занимает определённое время.

– Знаю, майор. Знаю. Но мы ведь здесь пытаемся это самое время обогнать, разве нет?

– Что вы имеете в виду, сэр? – глухо от сдерживаемого раздражения спросила Аич, разворачиваясь к полковнику всем корпусом.

Движения её стали резче, злее – и Стрельницкий испытал определённое удовлетворение.

Вот теперь хорошо. Если боевая тревога не успела встряхнуть и выгнать наведённую алкоголем заторможенность, то пусть встряхнёт злость.

Такой его Злыдня определённо устраивала больше.

Такой она уже больше походила на себя, легендарного командира седьмой отдельной эскадрильи ДРА.

– Я имею в виду, – ответил Сергей с безмятежной улыбкой, от которой сводило скулы, – что время играет против нас. Приходится бегать быстрее, решать быстрее… Это хорошо, что вы сразу переводите всех в боевой режим. Плохо, что из-за этого у нас всё ещё не хватает патрульных, в то время как зона, как видите, разрастается. И выбивает нам этим связь.

Прежде чем ответить, майор Аич позволила себе закатить глаза.

– Патруль усилят Голубева с Ножиным, – словно делая некое одолжение, сообщила она. – В бой их не допустишь, но полчаса в небе продержутся.

Фамилии Стрельницкому поначалу не сказали ничего, но контекст подстегнул память – и он вспомнил, что эти двое были в списке раненых. У Голубевой, кажется, ещё и дракона заметно подрали.

– Хорошо, но мало, майор, – с хищной усмешкой заметил он. – Тем более, как я понимаю, им тоже нужно время на перевод драконов в боевой режим. Их же не готовили?..

Злыдня сверлила его недобрым взглядом несколько секунд, потом коротко, рвано кивнула и развернулась.

– Я сама пройду по переднему краю зоны, – сообщила она через плечо. – …сэр.

Кого-то другого этим взглядом бы, верно, убило.

– Рассчитываю на вашу наблюдательность, – усмехнулся вслед Стрельницкий, с лёгкой ностальгией вспоминая Зиру.

Признаться, злость майора Аич встряхнула и его самого.

Эта злость была правильная – рабочая.

– Дым, – не оборачиваясь, позвал он. – Пошли с ней пару своих на разведку местности, а там по обстоятельствам.

…Время летело, графики плясали, пошли, наконец, данные от патрульных пилотов, один из которых добрался до рабочего ретранслятора.

Хотелось курить, кофе и загнать на разведку Диму – абсурдно казалось, что уж он-то не упустит вон то непонятное, неизвестное, что ломает всю картину.

Было что-то жутковатое в том, что бездна дождалась, пока база выдохнет и расслабится – и пилотов отпустят в город гульнуть по кабакам, и сама Аич позволит себе усесться с замом, копчёными колбасками из столовой и бутылкой виски. Словно бездна и впрямь была разумной… или оказалась знакома с таким понятием, как закон подлости.

Окинув взглядом зал, Стрельницкий нахмурился:

– Майор Дёмин? Вы же вроде решали вопрос переброски огневой поддержки?

– Работаем, сэр! – неожиданно бодро отрапортовал тот. – Первый расчёт согласно вашему приказу будет…

– Хорошо, – оборвал его Стрельницкий, бросая последний взгляд на карту. – Очень хорошо. Обеспечение безопасности базы на вас с господином Гродко. Хотя не думаю, что бездна придёт прямиком сюда… но кто знает. Прошлая Седьмая база, помнится, так и закончилась.

Багряный, бесформенный шрам аномалии пульсировал, разрастаясь то в одну, то в другую сторону: к месту прошлого боя; прямо сюда; на юго-восток.

К Вирсавии.

– Сэр, – обеспокоенно позвал Дёмин, – не стоит ли обратиться за усилением к пограничникам?

– Уже поздно, – пожал плечами Стрельницкий (он уже успел об этом пожалеть пятнадцать минут назад). – Мы и так отстаём от графика. Драконам бы успеть всех ваших перебросить на позиции.

Будь у него в распоряжении хоть один лишний тяжеловес – сюда бы уже перебросили усиление «волкодракам».

– Ваш график составлен так, что мы в принципе от него отстаём! – не сдержал возмущение майор. – Он начинается в прошедшем времени!

– Именно.

– У нас нет ясновидящих!

– Какая жалость, – не сдержал иронии Сергей. И посерьёзнел: – Новая зона слишком близка к границе, мы не можем позволить себе расслабиться и сбавить темп. Ситуация может поменяться в любой момент, и драконы мне реально уже полчаса, как нужны на позициях, чтобы иметь возможность в случае чего заблокировать… объект. А они пока заняты переброской.

– А отправить за подмогой в ДРА? У нас же есть этот, как его, рядовой Камаев, пусть займётся!

Спор начал утомлять, и только то, что майор Дёмин наконец-то расшевелился, чтобы думать своей головой, заставляло терпеть его рацпредложения. Ещё реплики три (ладно, четыре).

– А координировать действия кто будет? Рации уже не добивают, полагаться на одни сигнальные ракеты – опасно. Другого курьера у нас нет, а выводить из боя кого-то с нормальным огневым потенциалом я… не рискну.

– А тот адъютант Злыдни?

Нет, с четырьмя репликами он погорячился. Переоценил собственные нервы, увы.

Стрельницкий со вздохом повернулся к Дёмину, окидывая его внимательным взглядом.

– Вячеслав Максимович, – он понизил голос, заставляя майора податься вперёд, – больше уважения к коллегам. И доверия. Если мы сумеем оперативно вывести всех на позиции, сил нам взять ситуацию под контроль и всё зачистить должно хватить. Если мы будем ждать согласования и переброски помощи – проиграем наверняка… Ещё вопросы?

Больше вопросов у Дёмина не было.

Раздав очередную порцию указаний – хотелось верить, что последнюю на ближайшие пару часов, – Сергей кивнул заходящему в зал Василию, отобрал у него планшет с данными и, не слушая возражений, ушёл к посадочной платформе.

Жизнь на ней кипела бурно, с окриками и лязгом экзоскелетов. Свет прожекторов заливал пространство со всех сторон, что должно было по идее избавить от теней, но порождало их вдвойне – гротескные, ломаные, разбегающиеся во все стороны. Грумы спешно готовили драконов, а одна двойка (похоже, те самые Голубева с Ножиным) уже медленно, с усилием поднималась в тёмное небо. Развернулась по ветру…

Стремительная тень пронеслась им навстречу, и Сергей, привычно ловя слетевший капюшон, скорее угадал, кто это, чем реально узнал силуэт.

…Любое пространство станет тесным, когда в одной точке оказываются три дракона, но за секунду до столкновения Дара (кто же ещё так лихачить будет?) что-то рявкнула – и драконов ДРА буквально сдуло прочь.

Не так, совсем не так, как если бы пилоты вовремя заметили и среагировали.

Любопытный эффект…

В паре метров от земли Дара распахнула крылья куполом, гася скорость, и опустилась. Дима скатился с её шеи чуть ли не кувырком, но на ногах устоял, только руку рефлекторно прижал к рёбрам и качнулся туда-сюда.

Вполглаза пролистывая на планшете материалы аналитиков, Сергей зашагал к нему. В голове крутилась досадливая мысль, что с той вспугнутой Дарой двойкой нужно было передать Злыдне приоритетные районы патрулирования – Админ наметил парочку, – но увы, момент упущен.

А нормальной связи нет.

И хотя Стрельницкий давно уже привык действовать в таких условиях – в подобные моменты его это раздражало, как впервые.

– Что там? – выдохнул Дима безо всяких приветствий, всё ещё потирая рёбра. – Мы же закрыли бездну!

В голосе то ли обида, то ли попытка с порога оправдаться – можно подумать, Стрельницкий пришёл назначить его виноватым (нет, если кто и виноват, то он сам – что расслабился раньше времени).

– Знаешь, что бывает с неплотно закрытой форточкой? – спросил он с деланным недовольством, на пару секунд поддерживая игру, а сам в это время быстро оглядел пилота.

Взгляд хмельной, ошалевший, но не пьяный. Двигается ровно. Жив, относительно здоров, бодр. Уже хорошо.

– Ну… она хлопает?

– Она распахивается. От сквозняка.

Дима посмотрел на него… странно как-то посмотрел, внимательно, окинув взглядом с ног до головы.

Словно тоже хотел убедиться, что Сергей в порядке.

– А это… нормально? Ну, распахиваться.

– Для форточки? Да. – Стрельницкий позволил себе протянуть игру лишних пять секунд и только потом посерьёзнел: – Для бездны – нет, раньше подобное могло произойти в пределах восемнадцати часов максимум. Здесь же прошло больше суток.

– Всё там же? – уточнил Дима тоже уже серьёзным, деловитым тоном.

Вместо ответа Сергей сунул планшет ему в руки.

…Первый тяжеловес (зам Злыдни, судя по размалёваным крыльям) с грохотом приземлился в дальней части площадки, и с его спины, отстёгиваясь от креплений, попрыгали вниз привезённые им пилоты. Курагин, похоже, пошёл на вторую платформу, чтоб не мешаться.

Ну наконец-то.

– Сэр!

Стрельницкий обернулся и узнал спешащего со стороны казарм Зорича, который тащил в руках что-то обьёмное.

– Мы готовы. Лавров, держи. Таблето… тьфу, обезбол мне ваш медик велел передать. Две капсулы сейчас, а дальше по ситуации.

О, сумка-укладка с лётным комбезом, шлемом и бронёй – и блистер «таблеточек» от Арафа. Какая забота.

Дима кивнул, пытаясь одной рукой не глядя сгрести сразу всю снарягу, потому что второй всё ещё держал планшет:

– Спасибо. – И поднял взгляд на Стрельницкого: – То есть… мы вообще не понимаем, что происходит?

– Происходит бездна, – не без своеобразного удовлетворения отозвался Сергей. – Зона аномалии нестабильна, как видишь. И разрастается.

– И смещается. – Дима поморщился. – То есть бездна вновь не локализована.

– Что даёт нам небольшую фору по времени.

– …и не даёт возможности нормально подготовить поле боя.

Ну вот и с каких это пор Дима таким спецом стал?

Впрочем, быстро адаптироваться к любым обстоятельствам для кодовца, наверное, в порядке вещей. Это в морально-этических моментах он может упираться и отрицать, а когда речь заходит о тактике…

– Всё, давай планшет и иди уже готовь Дару, – проворчал Сергей, ловя себя на мысли, что интересно было бы загнать Диму на курсы в училище (мысль сколь неуместная, столь и занимательная). – Остальные все уже почти готовы.

– Я то-оже, – отозвалась Дара неожиданно.

– Тоже почти? – не повёлся Сергей.

Дара то ли пробурчала, то ли взрыкнула что-то неразборчиво-драконье в ответ. Дима же встряхнулся, точно большой пёс, и взгляд его прояснился.

– Серге… – он кашлянул, – сэр.

О как заговорил.

Стрельницкий поневоле выпрямился, убирая планшет во внутренний карман куртки.

– Да, сержант?

Дима посмотрел на Зорича, потом оглянулся через плечо, разыскивая кого-то, – и явно нашёл, потому что произнёс уже уверенно:

– Дайте добро на…

И тут он всё-таки запнулся. Повисла пауза.

– Я бы дал, да на что? – не удержался Сергей.

Не одному Диме, как выяснилось, казалось нелепым долго держать «официальную дистанцию».

– …на авантюру.

Сначала Дима по привычке уставился куда-то ему за плечо, но потом с усилием перевёл взгляд – и посмотрел Сергею прямо в глаза.

Первой реакцией было просто ответить: «Действуй».

Хмыкнув над этим (наблюдать за собственными реакциями иногда тоже весьма любопытно), Сергей всё же уточнил:

– Большую?

– Маленькую, – криво усмехнулся Дима, разминая травмированное плечо. – Как рыбка.

Очевидно, это был фирменный Димин сарказм, но юмора Сергей не уловил.

– Какая ещё рыбка?

Дима вздохнул.

– Драконица Ярыня… Её Рыбкой зовут.

Ну, озвученные размеры авантюры, конечно, утешали: меньше этой самой Рыбки тут был только чёрно-белый курьер рядового Камаева.

– Так, Лавров, детали.

Да, Сергей уже согласен, но Диме об этом знать не обязательно.