Хранители. Проект «О.З.О.Н.»

– Завязки порвались, – буркнул Балабол и сердито добавил: – Мне стесняться нечего, а ты не смотри, если не нравится.

Он развернулся и размашисто зашагал прочь от дома.

– Куда ты? – бросил ему вслед Крапленый. Проводник что-то неразборчиво буркнул. Хранитель повернулся к Потапычу: – Давай за ним. Автомат оставь при себе на всякий случай.

Потапыч кивнул, выбрался через окно, подобрал оставленный Арахной трофей и потопал за проводником. Тот приближался к проулку между соседними домами с явным намерением туда повернуть.

Крапленый улыбнулся женщине и подмигнул.

– А ты, красавица, пойдешь со мной. У паучихи под животом набитый яйцами кокон висел, надо бы гнездо на предмет ее потомства проверить.

Хранитель направился к выходу из дома, первым спрыгнул на обломки крыльца. Помог Лани спуститься и привел ее к логову Арахны.

– Стой здесь, никуда не уходи. Нужна будет помощь, я тебя позову, – сказал он, с шорохом вытащил «глок» из нагрудной кобуры и вошел внутрь.

Тугие жгуты паутины, толщиной с канат, тянулись от пола к стенам и потолку, образуя хаотичные переплетения. Посреди дома белело похожее на птичье гнездо образование, продавленное в тех местах, где на нем сидела Арахна. Крапленый обследовал лежбище паучихи со всех сторон и не заметил ничего подозрительного. Тогда он двинулся в глубь дома, обходя стороной свисающие с потолка волнистые шлейфы.

В углу Крапленый наткнулся на удерживаемый густой сетью паутины вертикальный кокон высотой с человеческий рост. Хранитель убрал пистолет в кобуру и вытащил нож из притороченных к поясу ножен. И только он хотел вонзить клинок в кладовую паучьих яиц и распороть по всей длине, как вдруг из-за плотного переплетения нитей донесся слабый стон.

Кончиком ножа Крапленый осторожно вскрыл самый верх кокона. Сделал две вертикальные прорези сантиметрах в тридцати друг от друга, соединил их с надрезом вверху и резким рывком отогнул часть плотной оболочки. В темной глубине биологического хранилища белел овал лица. Припухлые глаза сверкали, как светлячки в летней ночи. Бледные губы шевелились, повторяя одно и то же слово: «Помогите».

Лицо бедолаги показалось Крапленому знакомым. Он увеличил прорезь, чтобы больше света проникало вглубь кокона, и едва удержался от удивленного возгласа. В плену у паучихи оказался управляющий парком «Чернобыль Лэнд».

– Потерпи, сейчас освобожу.

Крапленый точными движениями вскрыл кокон и едва успел поймать выпавшего из него человека.

Ноги управляющего волочились по полу, сгребая за собой обрывки паутины, пока Хранитель тащил его к выходу из гнезда Арахны.

– Кто это? – Лань опустилась на колени подле незнакомца, когда Крапленый выволок его из дома и положил на землю. Человек находился в полубредовом состоянии и не понимал, что с ним происходит.

Крапленый сказал, кем был вчера Моргенштейн, сорвал с пояса фляжку. Открутил крышку, приподнял голову Ефима и влил в его приоткрытый рот тонкую струйку воды.

– Жить будет, – констатировал Хранитель, когда тот сделал несколько судорожных глотков и глубоко втянул в себя воздух.

Сбоку послышались неторопливые шаги. К логову приближались Балабол и Потапыч.

– Вскрыли мой тайник, – сказал сталкер в ответ на вопросительный женский взгляд. – Ни оружия, ни комбезов, ни тушенки – ничего не осталось. Все подчистую унесли. Один из грабителей нашел там свою смерть, его мумифицированный труп лежит в разграбленном тайнике рядом с покрытыми старой патиной гильзами. Похоже, ворюги мое добро между собой не поделили, вот и пришил один другого. Слабое, конечно, утешение, но хоть кто-то из них получил по заслугам. А это кто у вас?

– Паучий обед. Я его из кокона достал.

– Ну и дела, – покачал головой Балабол и подошел ближе к лежащему возле крыльца человеку.

Моргенштейн какое-то время смотрел на склонившегося над ним проводника. Его зрачки расширились, он приподнялся на локтях и сказал дрожащим от страха голосом:

– Дмитрий Матвеевич?! Не может быть. Вас же убили!

Управляющий побледнел еще сильнее и стал похож на восковую фигуру. Кадык заходил вверх-вниз, как поршень в цилиндре двигателя. Из горла вырвался булькающий хрип, и Моргенштейн, потеряв сознание, стукнулся затылком о землю.

Балабол обвел наемников и Крапленого удивленным взглядом. Зубы в окаймлении изуродованных губ отливали влажным блеском. Нижнее веко правого глаза едва заметно подрагивало.

– Это что сейчас было? – спросил он, и глухо, словно эхо далекого выстрела, кашлянул в кулак.

– Может, он бредил после всего пережитого? – предположил Потапыч.

– Может, – согласился Крапленый. – А может, и нет. – Он посмотрел на проводника: – Тебя ведь Димой зовут?

– Ага.

Балабол машинально облизнул губы. От излишней влаги они трескались и кровоточили даже на легком ветру. Пыль оседала на капельках крови, образуя наросты с царапающими десны краями. Стоило допустить оплошность, проблема нарастала как снежный ком, провоцируя обильное кровотечение изо рта. Балабол не хотел выглядеть, как вампир после сытого обеда, вытер рот рукавом и впервые за последнее время пожалел, что сорвал маску. Та хоть как-то защищала рот от пыли и ветра.

Крапленый продолжил развивать пришедшую на ум идею:

– Вот, а Моргенштейн говорил о Дмитрии Матвеевиче. Странное совпадение, не так ли?

– Действительно, странное. И что теперь делать? – Лань кивком показала на управляющего. Один его глаз полностью закатился под верхнее веко, а другой наполовину выглядывал из-под морщинистой полоски кожи, как будто Ефим подглядывал за своими спасителями. – Вдруг он сказал правду и Балабол не тот, кем себя считает?

«С чего-то же Лекарь нанял нас следить за ним», – чуть не ляпнула она, но вовремя прикусила язык.

– П-фе, – фыркнул Потапыч. – Ваще не понимаю, в чем проблема. Надо привести его в чувство и обо всем расспросить.

Крапленый помотал головой.

– Не, так дело не пойдет. Я не знаю, куда именно перекинуло тварь. Она сейчас может находиться как на другом конце Зоны, так и неподалеку отсюда. Чем быстрее уйдем из деревни, тем больше шансов разминуться с паучихой. Не знаю, как вы, а я не горю желанием встречаться с ней снова.

– Ты предлагаешь бросить его здесь и навсегда остаться в неведении? – в голосе Лани звучал вызов.

Крапленый покосился в ее сторону. Серые глаза наемницы гневно сверкали. Грудь вздымалась под клетчатой рубашкой. Обрезанные с обеих сторон волосы придавали определенный шарм. Он улыбнулся и сказал как можно мягче:

– Зачем бросать? Я открою портал. Подхватите бедолагу под руки и вместе с ним в два счета доберетесь до профессора Шарова. Я так понимаю, это с его подачи вы отправились на Новую Землю, откуда и притащили за собой паучиху.

Лицо Лани вытянулось от изумления. Глаза округлились и стали похожи на отливающие серебром монеты.

– Откуда ты это знаешь? – спросила она чуть сиплым голосом.

Потапыч стоял рядом с отвисшей челюстью.

Из их компании один Балабол сохранил невозмутимое выражение лица. Он знал, кто их внезапный союзник, и полагал подобную осведомленность естественной для Хранителя Зоны.

– Сорока на хвосте принесла, – ухмыльнулся Крапленый. – Ну, что скажете? Такой план вас устроит? Тебя, Балабол, спрашиваю особо, ведь ты заинтересован в ответах больше остальных.

– А давай, – махнул рукой Дмитрий и взглядом показал на Моргенштейна: – Даже если от него толком ничего не узнаем, так хотя бы ноги топтать не придется.

– Значит, договорились. Я на площадь возле храма, там места больше. Тащите найденыша туда.

Окруженную кованым забором территорию вокруг храма покрывали каменные плиты. Пожалуй, это было единственное место в заброшенном селении, не занятое буйной растительностью. Конечно, совсем без зелени не обошлось. Трава и тонюсенькие, похожие на веточки деревца торчали из швов, росли на редких островках нанесенной ветром земли, пыли и перепрелой листвы, разбавляя собой унылую серость камня.

Но не только отсутствие зарослей сыграло роль в выборе Крапленым места для предстоящей телепортации. Густая сеть невидимых глазу ходов пронзала Зону вдоль и поперек, позволяя Хранителям и посвященным в тайны территории отчуждения сталкерам молниеносно перемещаться из одной точки в другую. Одна из ведущих в эту сеть «кротовин» как раз и находилась на площади перед старым деревянным храмом.

Крапленый мог открыть портал тем же способом, каким недавно избавил отряд от паучихи, но не хотел этого делать. Хранители пользовались такой возможностью только в экстренных случаях, как с Арахной, например, предпочитая в другое время использовать стационарные входы и выходы. Грубое проникновение в сеть созданных Зоной телепортов нарушало работу системы, приводя в дальнейшем к нежелательным последствиям.

До появления «Чернобыль Лэнда» среди бродяг Зоны ходили легенды о Черном Сталкере. По слухам, он был одним из первых людей, кто узнал о секретах Зоны и получил доступ к сети пронизывающих ее ходов. Он так часто пользовался спарками артефактов для открытия порталов, что однажды вместо Затона попал внутрь Саркофага и накрепко застрял в застывших наплывах радиоактивного топлива. Там он и нашел свою смерть, став после этого духом Зоны и важным персонажем местного фольклора.

Примечания