Путь княгини
Куда-куда отправят? В школу магии?
С изумлением уставилась на расстроенную девушку. Она говорила, что самородкам в учебные заведения хода нет, а тут вдруг – бац, и поворот на сто восемьдесят градусов.
– Что-то случилось, пока я спала?
– Вчера еще, – помотала головой Наташа. – Просто нам никто ничего не говорит. Не считают нужным. – Она неприязненно дернула плечом. – Оказывается, его сиятельство князь Борис Васильевич Ростов оплатил всем выжившим девушкам-самородкам обучение в Ростовской высшей школе магии. О том, как нас спасли, по телевизору передачу показывали. Это старушка-санитарка рассказала, когда мои тарелки после обеда забирала. Потом она одежду принесла и по секрету шепнула, что нас вроде бы сегодня в школу магии отвезут. А еще пожалела. Мол, не дадут нам спокойно учиться студенты-аристократы. Посоветовала знать свое место: не перечить, терпеливо сносить издевки и тумаки. Может, тогда и позволят нам школу закончить да науку магическую освоить.
Наталья вымученно улыбнулась, вся как-то скукожилась. Я смотрела на то, как тухнет ее свет, превращаясь в серое нечто, и чувствовала закипающий в груди протест.
Нет, избегать конфликтов и сосредоточиться на учебе – здравая мысль. Но смиренно терпеть унижения я не собираюсь. Понадобится – не только словом отвечу, но и в морду дам!
Дверь в палату распахнулась. Возникшая на пороге крупная женщина в белом халате объявила:
– Вы обе вместе с остальными самородками покидаете наш госпиталь. За вами лично приехал ректор Ростовской высшей школы магии, – и со значением добавила: – Его сопровождают те самые студенты-инквизиторы, которые спасли вам жизни. У вас есть возможность сказать им спасибо.
Дыхание перехватило от смутной угрозы. В памяти всплыл недоуменный, а после изучающий взгляд голубоглазого воина. Он ведь и правда смотрел прямо в душу. Почему же не сказал своим, что я подселенка? Остались сомнения? Решил сперва окончательно удостовериться?
– Девушки, на выход! – прикрикнула сотрудница госпиталя.
Разволновавшаяся Наташа крепко сжала мою руку. Из палаты мы вышли плечом к плечу. Следуя за женщиной в белом халате, прошли по пустынному коридору, свернули направо и принялись спускаться по узкой, похожей на служебную лестнице.
Глядя в спину сопровождающей, я судорожно пыталась придумать, что делать. Инстинкт самосохранения требовал немедленно бежать, но план побега стопорился на вопросах логики: как и куда?
«Пульс сто сорок девять ударов в минуту. Чего ты боишься?» – безэмоционально спросила женщина в моей голове.
«Практически уверена: тот парень, который вынес меня из-под завалов, видел мою душу и догадался, что я подселенка».
«Ты права, – подтвердила сверхъестественная тетка и снова спросила: – Чего ты боишься?»
«Того, что он сдаст меня коллегам-инквизиторам!»
«Маловероятно. Он мог сделать это сразу же, но не стал. В настоящий момент ни один инквизитор не опознает в тебе иномирянку. Твоя психея после укола, погрузившего это тело в целебный сон, стала такой же, как и у всех одаренных в этом мире».
Хоть что-то хорошее. Но почему мой спаситель промолчал? Хочет как-то использовать? Будет шантажировать?
Сотрудница госпиталя распахнула дверь, придержала для нас. Щурясь от яркого света, я вышла на улицу и сразу же увидела большой белый автобус. Рядом с входом в него стоял высокий атлетически сложенный мужчина. Своего спасителя я узнала мгновенно. По коже побежали противные мурашки.
Что же ему от меня нужно?
Наташа до боли сжала мою руку. Я с укором глянула на девушку.
– Прости, – шепнула она виновато. Ослабила хватку, но не отпустила.
– Все будет хорошо, – тихо приободрила я.
– Думаешь?
Бледная хуторянка смотрела на меня с надеждой, и я, запихнув подальше сомнения, уверенно кивнула. А потом обнаружила, что подруга по несчастью больше не светится и ее эмоции не пахнут.
Похоже, моя сверхъестественная помощница все же отправила в спячку дар эмпатии. Зачем? Явно неспроста, но хотелось бы знать причину.
– Ждете особого приглашения? Идите уже! – поторопила сопровождающая.
Держась за руки, мы с Наташей направились к автобусу. И чем ближе становился инквизитор, тем сильнее мне хотелось рвануть в другую сторону. Но, стиснув зубы, я смогла обуздать панику.
– Спасибо, – сухо поблагодарила блондина, когда мы подошли вплотную.
– Пожалуйста, – ответил он и посмотрел на меня так, словно хотел вывернуть наизнанку.
Волосы на всем теле встали дыбом. Желание удрать от этого человека стало нестерпимым. Неимоверным усилием воли оставшись на месте, я разжала пальцы.
Лукьяненко отпустила мою руку. Робко спросила у блондина:
– А где студент-инквизитор, который вынес меня?
– В автобусе вместе с другими девушками.
Парень обаятельно улыбнулся, жестом предложил Наташе войти.
– Благодарю вас. – Она густо покраснела. – Маш, пойдем.
Наталья мышкой юркнула в салон, и я поторопилась следом. Но едва поставила ногу на ступеньку, инквизитор придержал за локоть.
– Нам надо поговорить. Не сейчас, в школе.
Его теплое дыхание коснулось виска, и мое сердце грохнулось в пятки.
Облизнув пересохшие губы, я кивнула. Почувствовала, что конечность свободна, и на ватных ногах поднялась в автобус.
Наталья обнаружилась на одном из передних сидений. Не глядя по сторонам, я плюхнулась рядом с ней, закрыла глаза.
По-хорошему, стоило бы познакомиться с выжившими самородками, как-никак вместе учиться. Но ни о чем другом, кроме предстоящей встречи с инквизитором, я сейчас думать просто не могла. Внутри все сжималось от пугающей неизвестности.
Глава 5
Это же время. Ректор ростовской школы магии
Расположившись на удобном диване, князь Николай Владимирович Нарышкин внимательно читал медицинские карты своих будущих студенток. Тучный лекарь, сидящий за рабочим столом, молча наблюдал за гостем и все чаще украдкой поглядывал на настенные часы.
«Считает, что его пояснения вполне достаточны и зря трачу время, – ректор мысленно хмыкнул. – В целом, радоваться нечему. Девушки действительно здоровы, но на этом позитивные новости заканчиваются. Из шести самородков, увы, только одна обладает хорошим потенциалом – Мария Иванова. У остальных дар крошечный. Даже если станут учиться с усердием, не смогут применить знания на практике. Жаль. Очень жаль».
Захлопнув последнюю папку, ректор поднялся. Толстомордый лекарь вскочил, расплылся в улыбке.
– Николай Владимирович, не желаете ли отобедать? – предложил заискивающе. – У нас сегодня отменный плов с бараниной.
– Благодарю, меня ждут студенты, – холодно отказался князь Нарышкин и вышел из кабинета.
Стремительно идя по коридору, он слышал, как натужно сопит толстяк, пытаясь его догнать, но шага не сбавлял. Старший лекарь военного госпиталя, несомненно, профессионал своего дела, но как человек вызывал у Николая Владимировича антипатию.
Покинув здание через центральный вход, ректор направился на парковку для служебного транспорта.
– Николай Владимирович! Подождите! – умоляюще крикнул толстяк.
Поморщившись, князь остановился и посмотрел на лоснящегося от пота лекаря. Тот наконец-то преодолел последние метры.
– Хотел вам рассказать про Иванову! – прохрипел, пыхтя, как паровоз.
– Антон Олегович, я тщательно изучил все материалы, что вы мне предоставили, – напомнил князь Нарышкин.
– Есть нюанс, которого нет в ее медкарте, – понизив голос, признался толстяк. Достав платочек, стер пот с лица и таинственно зашептал: – Результаты обследования не выявили у этой девчонки патологий, она абсолютно здорова. Однако Наталья Лукьяненко уверяет, что жила с Марией Ивановой в одном хуторе. И до того момента, как Иванова попала к барону Шитенбергу, она была слабоумной. Шансов, что заболевание у девки вернется, крайне мало, но они есть, – с подобострастием заглядывая в глаза ректору, мерзопакостный толстяк добавил: – Эта крестьянка не стоит того, чтобы рисковать из-за нее репутацией уважаемого учебного заведения, возглавляемого вами. От греха подальше избавились бы вы от нее.
Николая Владимировича внутренне передернуло от отвращения.
– То есть вы, не обладая даром менталиста, строите гипотезы о том, что в будущем у девушки может развиться психическое заболевание. И на этом основании рекомендуете исключить студентку, – угрожающе произнес он. – Вы позорите не только профессию, но и своего господина, князя Ростова. Сегодня же свяжусь с Борисом Васильевичем и сообщу о нашей с вами беседе.
И, отвернувшись от мерзавца, Нарышкин продолжил путь к школьному автобусу.
– Я же просто хотел вам помочь, – пролепетал перепуганный лекарь, но ректор не удостоил его ответом.
Издалека заметив руководителя вуза, студент-инквизитор пошел к нему навстречу. Приблизившись, доложил:
– Господин ректор, происшествий нет. Все девушки в салоне. За ними присматривает Студенников.
– Отлично, – похвалил Николай Владимирович и неожиданно спросил: – Александр, как вы относитесь к одаренным простолюдинам?
– Без предубеждений, – пожал плечами светлый маг.
– В таком случае у меня к вам личная просьба. Понимаю, что у вас выпускной курс, предстоит много как теоретических, так и практических занятий. И все же, не могли бы вы присмотреть за одной из девушек-самородков?
– За кем именно?
– Ее зовут Мария Иванова. По описанию из медкарты – миниатюрная, темноволосая, зеленоглазая.
– Понял, о ком вы, – кивнул Александр. – Сделаю.
Князь одобрительно хлопнул будущего инквизитора по плечу и вошел в автобус.
Что же, у наиболее перспективной из самородков будет в стенах вуза защитник. Причем не абы какой, а один из лучших старшекурсников факультета инквизиции. И это давало надежду, что Маша Иванова сможет доучиться. Осталось понять, как помочь остальным простолюдинкам.
Сев спиной к водителю, Николай Владимирович оценил обстановку в салоне.
Две девушки на передних местах держались достойно, а вот четыре, забившиеся в конец автобуса, жались друг к другу.
Князь Нарышкин про себя тяжело вздохнул. Напуганы девочки.
С громким шипением створки двери сомкнулись. Урча двигателем, автомобиль выехал с территории госпиталя и поехал в сторону Ростова. Руководитель высшего учебного заведения отвернулся к окну и погрузился в размышления.
Что делал маньяк-барон с одаренными простолюдинками, страшно представить. И пусть Николай Владимирович сочувствовал девушкам и искренне желал облегчить их пребывание в стенах школы, он не питал иллюзий. Даже при полном содействии администрации представителям низшего класса учиться вместе с аристократами будет сложно. Но, в конце концов, они совершеннолетние. Должны уметь за себя постоять.
А теперь пора объяснить бедняжкам, куда они попали. Прокрутив в голове все, что хотел сказать, ректор окинул взглядом салон автобуса.
– Девушки, прошу вашего внимания! Меня зовут Николай Владимирович Нарышкин. Я ректор Ростовской высшей школы магии. С сегодняшнего дня вы будете обучаться в нашем вузе. По приезде вас заселят в женское общежитие. Вам предоставляются две трехместные комнаты со всеми удобствами, необходимый минимум одежды, предметы гигиены и все, что требуется для обучения. Питание трехразовое в общей столовой, – он замолчал, давая самородкам осознать услышанное. – Стандартный срок обучения шесть лет, но для вас министерство образования разработало специальную программу, рассчитанную на двенадцать месяцев. После успешного завершения курса вы получите дипломы об окончании вуза установленного образца. Обращаться ко мне можно по имени-отчеству либо господин ректор. Вопросы?
Повисло гробовое молчание. Впрочем, это было ожидаемо.
Собираясь перейти к основной, щекотливой теме, Николай Владимирович глянул на тех девушек, что сидели ближе всего. Русоволосая красавица нервно покусывала губы, а вот ее соседка, миниатюрная брюнетка, явно желала что-то узнать, но, видимо, никак не могла собраться с духом. А не Иванова ли это? Очень похожа по описанию.
Машинально отметив не по годам серьезный взгляд девушки, ректор доброжелательно улыбнулся.
– Вы что-то хотели спросить? Слушаю вас.
– Господин ректор, меня зовут Мария Иванова, – представилась она без тени волнения. – Сотрудница госпиталя упомянула, что за наше обучение платит его сиятельство князь Борис Васильевич Ростов. Скажите, пожалуйста, его помощь бескорыстна? Или нам предстоит компенсировать потраченные средства?
Пораженный до глубины души ректор на несколько мгновений растерялся. И эту девицу называли деревенской дурочкой?!
– Да, действительно, князь Ростов объявил о своем желании оплатить ваше обучение, – подтвердил он, усмирив эмоции. – Каких-либо дополнительных условий Борис Васильевич не озвучивал.
– Но это вовсе не означает, что их не последует в дальнейшем, – проницательно подметила Иванова.
Ректор предпочел промолчать. Потребует князь вернуть деньги или нет – кто знает. А вот то, что каждый самородок мечтает стать слугой уважаемого рода, – факт общеизвестный. Скорее всего, Машу Иванову князь Ростов уже взял на заметку. Если она нормально окончит вуз, то поймает своего журавля в небе.
Ну и зачем тогда огород городить? Каждая девушка пожелает учиться за счет князя, и после жеребьевки все равно останутся недовольные. Так что при разделении спрашивать их мнения нет смысла. И раз уж начал Ивановой помогать, то пусть она будет в первой тройке. К ней можно добавить подругу Лукьяненко, а третью – выбрать рандомно. Иди, Маша Иванова, за своей голубой мечтой.
Князь едва заметно улыбнулся.
– Господин ректор, позволите задать еще один вопрос? – снова подала голос Иванова.
– Да, конечно.
– Вы упомянули, что нас, самородков, будут обучать по специальной программе, разработанной министерством. Следовательно, для реализации данной программы предусмотрено финансирование со стороны государства. Скажите, пожалуйста, есть ли возможность учиться в вашем вузе за счет империи? Если имеется, то я хочу ею воспользоваться.
Николай Владимирович ошарашенно уставился на девушку. Впервые в жизни он растерял все слова.
– Господин ректор, а можно пойти домой? – добивая, пискнула какая-то простолюдинка.
***
– Совсем девки спятили, – прошептала Наталья. – Неужели не знают, какая адская боль сопровождает угасание дара? Да и потом нормально жить не получится.
Очень захотелось посмотреть на выживших девчонок, кучкующихся в конце автобуса. Почему-то мне казалось, что все они прекрасно знают. Но сделать это весьма проблематично. Во-первых, с моим невысоким ростом придется вставать, иначе ничего не увижу. А во-вторых, где-то там, рядом с девушками, сидели два инквизитора. И один из них крепко держал меня на крючке.
Под ложечкой засосало.
«Успокойся!» – мысленно одернула себя и окликнула:
– Господин ректор!
Тот как-то заторможенно кивнул.
– Вы правы. Министерство образования выделило нашему учебному заведению средства на обучение самородков, – он кашлянул и уже нормальным тоном уточнил: – Кто еще желает учиться за счет государства?
– Кто-кто. Конь в пальто, – пробормотала Наташа и, подняв руку, громко сказала: – Я хочу. Меня зовут Наталья Лукьяненко.
– Иванова, Лукьяненко, ваша просьба удовлетворена. Еще желающие есть?
– Господин хороший, нам от дара этого один только вред. Не нужен он нам вовсе! – всхлипнула какая-то девушка.
– Мы не хотим овладевать магическим искусством! Отпустите нас домой, пожалуйста! – взмолилась другая.
Николай Владимирович нахмурился.
– Заставлять вас никто не станет. Не хотите учиться – воля ваша. Но вы должны понимать – второго шанса не будет.
Ответом ему было тягучее, как патока, молчание.
– Сломались девки, – с горечью сделала вывод Наташа.
Я слегка сжала ее руку.
– Не дрейфь. Справимся.
– Куда ж мы денемся, – согласилась хуторянка, укладывая голову мне на плечо. – Костлявая ты, Машка.
Что есть, то есть. Впрочем, жирок нарастить несложно. Тут главное – не увлечься процессом.
Я усмехнулась. И вспомнила, о чем хотела спросить. Нет, не Наталью, а безымянную помощницу, поселившуюся в голове. Но прежде на всякий случай сделала вид, что задремала.
«Как думаешь, о чем со мной хочет поговорить инквизитор?»
«Твои догадки верны, – равнодушно отозвалась женщина. – Скорее всего, разговор пойдет о тебе».
«Читаешь мои мысли?»
«Нет. Логика».
Угу. Логичная у меня в голове робототётка. Еще бы понимать, чего ждать от этой Василисы Премудрой. Но пока ее подсказки на пользу, а не во вред. Кстати, о вреде.
«Зачем ты отключила дар эмпатии?»
«В случае опасности ты не бежишь, а действуешь. Сильные эмпаты способны не только считывать чужие эмоции, но и убивать ими. Проверять, сможешь ли ты случайно лишить жизни инквизитора, которого боишься, неразумно».
Я ошалела настолько, что забыла, как дышать.
Вдруг автобус резко затормозил. В последний момент я успела вцепиться в подлокотники. Перепуганные девушки заверещали так, что заложило уши. Сквозь их вопли пробивалась эмоциональная речь негодующего водителя. Судя по всему, какой-то… нехороший человек перебежал дорогу в неположенном месте. Сам не пострадал, но автомобилистов заставил понервничать. Экстремал. Мог ведь и наклейкой на асфальте стать. Хорошо, что хорошо кончается.
Глянула на Наташу. Она сидела неестественно прямо и держалась за шею.
– Ты как? – спросила встревоженно, коснувшись плеча девушки.
Наташа поморщилась.
– Не знаю. Что-то заклинило. У тебя случайно, кроме защиты, дар лекаря не проявился?
«Такой ветви дара у тебя нет», – доложила «Василиса Премудрая».
Я покачала головой.
– Увы.
– У меня он есть, но крошечный. Хватит разве что на царапину, – призналась Наталья и зашипела от боли.
Не дай бог, у нее там что-то серьезное! Кого бы попросить ее посмотреть?
Девочки в конце автобуса как-то слишком быстро успокоились. Скорее всего, им помогли. Кто – понятно. Там у них инквизиторы в засаде сидят. Может, попросить их? Но что если эти два господина не лечат, а действуют из принципа нет человека – нет проблемы? Девчонки там вообще живые?
Заметив боковым зрением движение, обернулась. Мышцы моментально напряглись, кулаки непроизвольно сжались. Не говоря ни слова, к Наташе подошел светловолосый инквизитор. Наклонившись над ней, бесцеремонно ощупал шею, затылок, куда-то нажал.
– Ой! – вскрикнула девушка. Но через миг округлила глаза и неверяще шепнула: – Не болит. Спасибо. А я думала, у светлых магов лекарских способностей нет.
– Правильно думали. На теле человека более четырехсот точек акупунктуры. Каждая из них содержит комплекс взаимосвязанных структур. Инквизиторы обязаны их знать так же хорошо, как и анатомию.
Глупо спрашивать, для чего инквизиторам эта информация. Наверняка мучают своих жертв, прежде чем сделать из них жаркое.
Скрестила руки на груди, угрюмо рассматривая своего потенциального палача. А тот, не обращая на меня внимания, улыбнулся красавице-хуторянке и удалился.
Я глубоко вдохнула, медленно выдохнула, стараясь расслабиться. Не получилось.
Когда же он соберется со мной разговаривать? Сегодня? Завтра? Или дождется, пока окончательно изведусь и сама приду?
Двигатель заурчал, автобус вновь поехал. Повернувшись ко мне, Наталья тихо сказала:
– Примерно догадываюсь, почему ты захотела учиться за счет империи. Долги государству и аристократу – разные вещи. В первом случае однозначно дадут возможность отработать, а во втором неизвестно, что потребуют взамен. Но ты понимаешь, что мы будем вдвоем против всех? Если бы князь платил за нас, то мы считались бы под его покровительством. А так все конфликты и их последствия придется разруливать самим.
– Жалеешь? Мы еще никаких документов не подписывали. Тебе ничего не мешает сказать ректору, что передумала.
– Опять с головой начались проблемы? – устало вздохнула Наташа. – С чего такие дурацкие выводы? Ты мне жизнь спасла. Мы с тобой теперь в одной связке, как альпинисты: один страхует другого.
Жительница чужого мира говорила так искренне, что в моей душе все перевернулось. Жизненный опыт твердил: доверять людям нельзя! Предадут, не моргнув и глазом. Но что-то внутри тянулось к этой девушке. Верить ей очень хотелось.
– Спасибо, – поблагодарила я от чистого сердца.
Наташа засмущалась, порозовела и торопливо сменила тему:
– Ты матушку свою собираешься успокаивать? Поди, испереживалась, бедная. Домашнего телефона у вас нет, да и мобильным тетка Матрена не обзавелась, но я на память помню номер Лукерьи. Можно позвонить ей домой из школы, попросить сбегать к вам, сказать, что ты жива-здорова.
Вот и очередное подтверждение, что восемнадцатилетняя хуторянка привыкла заботиться о других. Хорошо ли это? Если без фанатизма, то да.
Так-то предложение Наташи дельное. Страдающую от потери дочери женщину, безусловно, надо успокоить. Но что я ей скажу? Здравствуй, мама, меня случайно вылечил садист-барон? Прости, я тебя совсем не помню?
– Тебе еще рановато с Лукерьей общаться, – спасла меня, сама того не подозревая, Наташа. – Да и к разговору с теткой Матреной не помешает подготовиться. Если идею одобряешь, я позвоню.
– Буду признательна.
Наташа кивнула и внезапно громко произнесла:
– Господин ректор!
Вынырнув из дум, моложавый руководитель вуза посмотрел на Лукьяненко, вопросительно приподнял брови.
– Мне надо позвонить в хутор Большой Лог на домашний. Хочу предупредить близких, что с нами все в порядке. Могу я воспользоваться стационарным телефоном в школе?
– Конечно. Стационарный телефон, подключенный к межгороду, есть в администрации. Как приедем, дам поручение одному из студентов-инквизиторов вас сопроводить.
– Благодарю.
Я покосилась на довольную девушку. В этом мире есть мобильные. К чему такие сложности со стационарными телефонами для звонков по межгороду?
Спросить или не стоит? А собственно, чем рискую? Наталья знает – память у меня как чистый лист. Имею полное право спрашивать о чем угодно.
– Наташ.
– Что?
– Почему ты на домашний собираешься звонить со стационарного телефона? Какие-то технические сложности?
– Никаких, – махнула рукой девушка. – У Лукерьи свои тараканы. Принципиально не берет трубку, когда ей на домашний звонят с мобильного. Даже купила себе аппарат с дисплеем, на котором высвечивается номер звонящего. Если видит больше шести цифр – все, труба, хоть обзвонись. Я как-то спросила, что за дурь такая. Это не дурь, говорит, а внутренние убеждения. Кстати, мобильный у нее есть, дорогущий, младший сын подарил. А Лукерья его игнорирует. Не сына – новомодную погань, это она так переносные телефоны называет, – Наташа дурашливо закатила глаза, но по-доброму улыбнулась. – Лукерья тетка хорошая, справедливая. Просто с закидонами. А у кого их нет?
Хотелось бы сказать, что у меня нет ни тараканов, ни закидонов, однако они есть. Абсолютно здоровые психически люди – редкое явление. И, насколько знаю, с ними неинтересно общаться: слишком правильные, слишком скучные.
Хм-м… Получается, люди с легкой придурью гораздо проще вливаются в коллектив, чем те, у кого проблем с психикой нет?
И тут я обнаружила, что мы никуда уже не едем, а дверь открыта.
– Подождите, – бросил нам ректор и пошел в конец автобуса.
Сердце отчего-то зачастило. Я старательно сохраняла на лице невозмутимость, но на самом деле ужасно боялась. И нет, не предстоящих стычек с аристократами. Меня доводило до паники предположение, что ректор отправит светловолосого инквизитора сопровождать нас с Наташей. Этот внешне привлекательный мужчина вызывал у меня какой-то иррациональный страх. Я старалась его побороть, но…
– Мария, вы сейчас идете со мной, помогу вам заселиться, – прозвучал совсем рядом знакомый голос. – Наталью сопроводит в администрацию, а потом в общежитие Михаил.
Я незаметно сглотнула. Воистину, самое страшное предчувствие всегда сбывается.
Посмотрела на Наташу. Та радостно кивнула: мол, план отличный.
– Встретимся в общежитии, – пообещала я девушке, а мысленно добавила: «Надеюсь, меня туда все же приведут».
Спустившись по ступенькам, не увидела, а, скорее, почувствовала, как подошел инквизитор.
– Куда идти?
– За мной, – бросил он бесстрастно.
Украдкой вытерла вспотевшие ладони о штаны и пошла за мужчиной. Тот, не оглядываясь, пересек парковку, свернул налево. Широкая дорога сменилась петляющей между деревьями тропинкой.
Не поспевая за длинноногим инквизитором, я немного отстала. А повернув в очередной раз, остановилась в изумлении. Впереди метрах в пяти раскинулся пруд. По зеркальной глади плавали разноцветные уточки. Вдоль берега росли плакучие ивы, склоняясь ветвями к воде. Легкий ветерок колыхал листву, играл солнечными зайчиками на поверхности пруда.