Тёмный маг. Книга 13. Странный путь

Глава 1

Игорь Максимович Клещёв сидел в кресле, положив ногу на ногу, и смотрел на Лео, гнусно улыбаясь. Почему-то на меня он внимания особого не обратил, просто подвинул в сторону, когда заходил в квартиру. Я даже не понял, заметил он меня или нет.

В голове шумело, к горлу подступил комок, а Клещёвых почему-то становилось двое. Тряхнув головой, чтобы сфокусироваться, я едва не завалился на пол, так сильно меня качало. Интересно, это мы с Демидовым не допили до определённой кондиции или всё-таки слегка перепили? Усмехнувшись своим мыслям, я прислонился к двери, одновременно блокируя её и используя в качестве опоры, чтобы элементарно не завалиться на пол, и перевёл взгляд на сидевшего в полном молчании Клещёва, не сводившего пристального и немного брезгливого взгляда с Демидова.

Глядя на него, я никак не мог осознать, что это всё-таки не глюк. Даже за руку себя ущипнул, да так сильно, что содрал верхний слой кожи. Что-то не припомню, чтобы даже при помощи Тёмных воскресали сожжённые трупы. Этого просто не могло быть. Я бы даже сказал, что сидевший передо мной Клещёв был чем-то противоестественным и, возможно, действительно всего лишь плодом нашего с Лео воображения. А бывают вообще коллективные галлюцинации? На самом деле это даже не философский вопрос, а скорее медицинский. Если в течение пяти минут ничего не прояснится, то начну звонить Ахметовой. Надеюсь, она поможет нам разобраться.

Одет Клещёв был так же, как тогда, в доках. Я невольно принюхался, пытаясь уловить запах гари, но нос пощекотали лёгкие нотки дорогого парфюма, ничем не напоминающие отвратительную вонь горящей плоти. Клещёв бросил на меня быстрый взгляд, слегка нахмурившись, но всё ещё молчал, а Демидов протёр глаза, встал и, пошатываясь, подошёл к столику, на котором стояла чудом уцелевшая бутылка.

– Дима, мне нужно выпить, а потом ты вызовешь целителей, потому что у меня галлюцинации, – Лео произнёс это таким серьёзным тоном, что в правдивость его слов просто невозможно было не поверить. – Как это называется? – он задумался, а спустя пять секунд щёлкнул пальцами. – О, точно, белая горячка! Так и скажешь оператору, зачем тебе нужны целители.

– Хм, – я перевёл взгляд с Клещёва на Лео. – А ты уверен, что при белой горячке можно пить?

– Видишь ли, Дима, на самом деле мне прямо сейчас на это наплевать, – и Лео плеснул себе янтарную жидкость в стакан и выпил залпом, попросту опрокинув стакан в рот. – Максимум, что может произойти – это меня вырвет на нашего подкинутого моим воображением знакомого, а в худшем случае – их станет двое. Какая тогда разница? Позориться перед галлюцинацией мне не стыдно, а ты и не такое видел. Зато хоть нервы успокою.

– Вы что, издеваетесь? – галлюцинация Лео, порождённая его белой горячкой, которую я почему-то упорно видел вместе с ним, вскочила из кресла и злобно уставилась на Демидова. – Вы забыли, Леопольд, что называли меня не так уж и давно своим лидером?

– Интересный вопрос, – пробормотал я, потирая лоб и всё чаще поглядывая в сторону Лео, который целенаправленно наливал себе неизвестно какую по счету порцию выпивки. – Это очень интересный вопрос, я бы даже сказал, философский. Игорь Максимович, а как вы себя чувствуете? У вас нигде ничего не щиплет? Вы не чувствуете жар? Потливость? Не замечали ли вы у себя в последнее время высокую температуру?

– А почему вы меня об этом спрашиваете? – галлюцинация продолжала бесноваться, но почему-то выглядела при этом не слишком уверенной. – Почему меня что-то должно щипать?

– Как бы вам сказать, – я закусил губу, пытаясь выразить свою мысль как можно более деликатно, – когда мы виделись в последний раз, вам определённо было очень жарко, да что там, вы просто пылали, – выдавив эту гениальную фразу, я подошёл к Лео, вырвал у него из руки стакан с выпивкой и одним глотком осушил его.

– А голова не болит? Всё-таки такой удар ни для кого не проходит бесследно, – Лео сделал глоток прямо из бутылки и, попытавшись прислониться к столу, потерял равновесие, чуть не растянувшись на полу и едва не разбив бутылку.

– Лео, ты бы поаккуратнее, что ли, это последняя бутылка. Что мы будем делать, когда она закончится? – нахмурившись, спросил я у своего неаккуратного друга.

– Сходим за новой, – спокойно проговорил Демидов и, восстановив равновесие, передал бутылку мне.

– А почему вы так нажрались? – внезапно спросил воображаемый Лео Клещёв совершенно спокойным голосом.

– Как это почему? А то ты не знаешь. Ты же из моей головы, ты должен всё видеть, – и Лео постучал кулаком по голове. Раздался гулкий звук, который меня так развеселил, что я не выдержал и хохотнул, а Демидов нахмурился.

– И что вы оба имели ввиду, когда утверждали, что я умер? – похоже, эта галлюцинация живёт в своём воображаемом мире и настроена на какую-то определённую волну, потому что нас она определённо не слушала.

– А что, у слова «умер» есть какие-то другие толкования? – судя по всему, Лео развезло основательно. Во всяком случае, глаза у него упорно пытались сойтись на переносице.

– Леопольд Данилович, у вас всегда было довольно своеобразное чувство юмора, – щёлкнул пальцами Клещёв и подошёл к нам, довольно бесцеремонно вырывая из моих рук бутылку. – Вы так сильно хотели привлечь моё внимание, что я не мог отказать себе в желании встретиться с вами. – Он улыбнулся Демидову и вернулся в своё кресло вместе с нашей бутылкой, к которой Лео протянул руку.

И тут меня осенило, я смог почувствовать прикосновение к своей руке, вполне себе тёплое, когда он забирал у меня бутылку. А такое могло быть, только если передо мной находится живой человек. Значит, это не галлюцинация. Очень жаль. Мне вот только с внезапно воскресшим Клещёвым разбираться сейчас не хватало.

– Леопольд, вы всегда отрицали, что хотите связать свою жизнь с политикой, а сейчас на всех центральных каналах из раза в раз прокручивают ваше интервью как вновь назначенного секретаря президента. Что такого могло с вами произойти за столь непродолжительное время, из-за чего вы так кардинально изменили своё мировоззрение? – довольно надменно произнёс Клещёв, прожигая взглядом нахмурившегося Демидова.

– Эм, – Лео явно задумался над вопросом и приложил палец к подбородку, закрывая глаза. Его начало заметно кренить вбок, и я слегка потряс его за плечо, опасаясь, что он сейчас отрубится, и мне придется одному разбираться с восставшим из пепла и вернувшемся откуда-то из Финляндии лидером «Детей Свободы». – Все вопросы вот к нему, – Демидов повернулся ко мне, ткнув пальцем в грудь.

Клещёв скривился, переводя взгляд на меня.

– И кто вы такой? Никогда не думал, что наследник одного из самых сильных Древних Родов станет слушать какого-то мальчишку-журналиста. Как вас там зовут, Марк Шелепов? Восходящая звезда нашего телевидения? – он медленно осмотрел меня с головы до ног.

– Что? – я уставился на него, стараясь вникнуть в услышанное. – Да как у вас у всех получается разделять меня аж на три, а то и четыре отдельные личности?

Наши с Клещёвым взгляды встретились, и я начал бессознательно погружаться в его разум. Далеко, правда, пройти у меня не получилось, менталист не может прочитать другого менталиста. Нет, Клещёва я прочитать, конечно, смогу, наверное, привязав его к стулу и заставив смотреть мне в глаза несколько часов, пока я буду рушить его барьеры. Но вот так спонтанно, я просто спалю ему мозги, и мы убьём его во второй раз. В этом, конечно, ничего страшного нет, нужно будет только Довлатова пригласить, он же так мечтал провести свой первый некродопрос, но с поджаренным мозгом не факт, что мы получим ответы на наши вопросы.

И что же всё-таки с ним делать? Я глубоко задумался, и тут меня буквально осенило.

Раз Клещёв жив, то нам ничего не нужно придумывать насчёт всемирного зла, на которое можно будет списать многие грехи. Вот оно, во всей красе, как говорится. «Дети Свободы» живы! Я едва не подпрыгнул и как ребёнок не захлопал в ладоши. Так, значит, Клещёва нужно пока холить и лелеять, пылинки с него сдувать.

И я принялся расчётливо рассматривать Клещёва, который, в свою очередь, прищурившись, смотрел на меня, почему-то совершенно не узнавая. В голове нарастал гул, и я потёр виски, стараясь уменьшить головокружение. Что-то мне нехорошо, наверное, пойло попалось не качественное. Я в этом совсем ничего не понимаю, а Лео впервые самостоятельно покупал в магазине что-то съедобное и алкогольное. Но с Клещёвым нужно было что-то решать, и я постарался сосредоточиться. Получалось плохо, но я старался, чёрт побери!

– Вы меня явно с кем-то перепутали, – я подошёл к нему, покачиваясь, практически вплотную. – Разрешите представиться, если вы меня не узнали. Меня зовут Дмитрий Наумов. Мы же с вами уже встречались, неужели вы этого не помните? Я вам тогда рассказывал, что являюсь вашим очень давним поклонником, буквально фанатом, – Клещёв вскочил на ноги и как-то странно на меня посмотрел.

– Наумов? – он нахмурился и начал пятиться к двери.

– Да, как вы могли меня не узнать? – я всплеснул руками, показывая, что не понимаю, как лидер оппозиции может не знать в лицо человека, постоянно мешающего их Фландрийской шайке творить всякие нехорошие дела на моей территории.

– Чего вы от меня хотите? – немного нервно спросил уважаемый кем-то Игорь Максимович, делая ещё один шаг назад, стараясь разорвать дистанцию между нами.

– Как это чего? Вы что не слышали? Я ваш самый преданный поклонник, ещё преданней, чем Лео. Не нужно обращать внимание на то недоразумение, произошедшее между вами несколько лет назад. Подростковый бунт, гормоны и всё такое. Теперь я сильно изменился и здраво оцениваю сложившуюся ситуацию в нашем несовершенном мире. Вот буквально на днях Демидов сетовал на то, что вы где-то пропадаете, и он не может присоединиться к своим друзьям по убеждениям, и не может представить им меня как, не побоюсь этого слова, соратника. Да, соратника, – я заливался соловьём, глядя, как Лео крутит пальцем у виска. – Это же так здорово, что вы к нам вернулись, правда? Нужно немедленно собрать всех «Детей Свободы», чтобы объявить им благую весть.

И заодно для начала узнать, кто состоит в этой группе. Если у Громова и были списки, то они погибли при пожаре, потому что я их так и не нашёл, а ведь нам нужно знать всех, кого понадобится выполоть. А ещё нужно своих людей ввести в этот замечательный кружок по интересам. Посмотрев на Демидова, я сразу же отмёл его в качестве подставного почитателя. Прошлую их встречу Клещёв не пережил, да и сейчас у Лео слишком много важных дел, чтобы ещё за «Детьми Свободы» таскаться. Ладно, разберёмся, когда вернусь в СБ и соберу всех для обсуждения.

– Очень неожиданно и приятно, что вы поменяли свои убеждения, но мне сейчас очень некогда. Да, мне пора уходить, до очень скорой встречи, – Клещёв внезапно ещё больше занервничал и начал пятиться к двери.

– Куда же вы, Игорь Максимович?! – я попытался броситься ему наперерез, но тут меня качнуло, и я упал на пол, обхватив Клещёва за ноги в районе колен. – Не покидайте нас снова! – Я пытался встать, используя в качестве опоры Клещёва, но ноги почему-то перестали слушаться, а гул в голове становился нестерпимым. Похоже, эта утренняя порция выпивки была лишней. Зря я послушался Демидова и решил таким вот неординарным способом вылечиться от появившейся галлюцинации.

Краем глаза я увидел, как Лео с философским видом допивает содержимое бутылки, видимо, чтобы его глюки стали ещё более качественными. Удерживать Клещёва становилось всё труднее, он очень активно сопротивлялся, не применяя, правда, магии. Меня этот факт сначала слегка заинтриговал, а потом стало резко не до этого, потому что главное было удержать брыкающегося лидера.

Я наконец смог поймать равновесие и поднялся, похлопав по плечу замершего Клещёва. Ну а чего он хотел, энергия смерти от заклинаний, наложенных Тёмным магом, даже в небольшом количестве приносит всем вокруг небольшой дискомфорт, ну, кроме Ромки и его чокнутой лошади.

– Игорь Максимович, я сделаю всё, чтобы вы чувствовали себя в безопасности. Если хотите, я найму для вас персональную охрану. А ещё лучше, поселю вас в охраняемом доме, чтобы ничего не смогло отвлечь нашего лидера от его важных дел, – доверительно сообщил я ему, активируя метку слежения, практически ту же самую, что была сейчас поставлена на Владе. Не зря я просил Эда показать мне это заклинание, как знал, что оно мне пригодится.

– Не надо меня никуда селить! Я чувствую себя в полной безопасности! Выпустите меня отсюда! – внезапно завопил Клещёв и принялся колотить в дверь кулаками. Надо же, я даже не заметил, как мы дошли до входной двери. Точнее, дошёл Клещёв, волоча меня за собой.

– Какая нервная галлюцинация, – пробормотал Лео заплетающимся языком и глупо захихикал каким-то своим мыслям. Клещёв перестал барабанить по бедной двери и обернулся к Лео. Не такой он, наверное, реакции ожидал на своё неожиданное появление.

– Ну что вы, Игорь, я могу вас называть просто Игорь? Не нужно нервничать. Я понимаю, при нашей последней встрече всё пошло несколько странно и не так, как предполагалось, но вы же понимаете, что это был всего лишь несчастный случай. Глупый несчастный случай. Никому же в голову не придёт, что белый волк целенаправленно заберётся на потолок, чтобы рухнуть вам прямо на голову, правда? Вместе с потолком, – я подтолкнул Клещёва к креслу, в котором он недавно сидел, пытаясь понять, что могло с ним произойти. Он вроде бы не был таким истеричным типом, когда я встречал его в детстве, да и во Фландрии был поадекватнее. Причём он начал истерить сразу же, как только я представился. До этого момента Клещёв считал меня Шелеповым и вёл себя очень нагло и демонстративно презрительно.

Подумав, одёрнул сам себя. Как это что с ним произошло? Эд с ним произошёл! А потом Лео. И всё-таки почему он меня так сильно испугался-то? Отбросив все посторонние мысли в сторону, я лихорадочно думал над тем, как нам его не потерять, и заодно, какого психолога к нему пригласить, чтобы тот привёл наше вселенское зло в норму. Не Рерих же к нему отправлять в самом-то деле. И зачем он припёрся именно сейчас, когда мне так тяжело собраться с мыслями, а Лео мне совсем не помогает?

Ещё и Демидов старший очень непрозрачно намекнул, что собственноручно Клещёву шею свернёт, когда найдёт… Что же делать? Не в СБ же его селить. Хотя, там такие комфортабельные камеры у нас сейчас. Похоже, кто-то из сотрудников их для себя делал, ну а что, в жизни всякое может произойти.

– Отпустите меня, – пробормотал Клещёв, но всё же позволил усадить себя в кресло. И даже взял мой стакан с недопитым пойлом, на который уже начал поглядывать Демидов.

– Конечно-конечно, – суетливо проворковал я. – Как только выразим вам всю свою преданность, и устроим вас с надлежащим комфортом. Куда же вас поселить-то, и чтобы комфортно, и чтобы безопасно?

– У меня есть отличное жильё, не надо меня никуда селить, – едва слышно проговорил Клещёв.

– Дима, хватит давить на человека, не видишь, у него стресс. Перенести такое… – Лео оскалился, видимо, пытаясь изобразить сочувственную улыбку. От этой улыбки даже мне стало не по себе, а уж Клещёв вообще вжался в кресло и залпом выпил сомнительное содержимое стакана. Никогда не замечал в Демидове такой неприкрытой тяги к насилию. Я кивнул и посторонился, давая Клещёву возможность сбежать, громко хлопнув напоследок дверью.

– Какой-то он странный, – пробормотал я, хватая с пола пакет из магазина и пакуя в него стакан, который только что держал в своих руках наш будущий козёл отпущения.

Я вздрогнул и чуть не выронил такой ценный стакан, когда входная дверь открылась от резкого пинка ногой, а в квартиру ворвался разъярённый Гаранин.

– Вот вы где! – заорал он. – Мы вас еле нашли, и то только когда Тим догадался отследить твой телефон, хотя мы были свято уверены, что его при тебе нет! – рявкнул Ромка, медленно двигаясь в мою сторону. – Не объясните, что за цирк вы устроили в президентском дворце? Ладно, хрен с ним с президентом и дворцом, я не могу понять, почему вы два кретина никого не поставили в известность!

– Рома, не горячись, – я поднял руку в примирительном жесте. – У меня есть очень важная и ценная информация. – Отвернувшись от него, я продолжил паковать стакан в огромный пакет, в который он почему-то не помещался.

– Что за информация? – поторопил меня Роман, когда пауза начала затягиваться.

– О! – неожиданно закричал Лео, отчего я вздрогнул и резко повернулся в его сторону. – Мы же тебе подарок приготовили! – с этими словами он выбежал из комнаты, начиная суетиться на кухне, доставая наш праздничный завтрак, приготовленный специально для Гаранина.

– И в честь чего подарок? – усмехнулся Рома, потирая глаза одной рукой.

– Как это? – удивился вернувшийся Демидов. – Ты что, забыл, что у тебя день рождения? Пойдём со мной, – схватив Ромку за руку, Демидов потащил его в сторону кухни и указал на накрытый стол, в центре которого стоял приготовленный нами салатик. – Вот, с днём рождения, Рома! Расти большим и здоровым! – хихикнул Лео и захлопал в ладоши.

– Да, Рома, с днём рождения! – улыбнулся я, чувствуя, что язык начал совсем заплетаться, и мне становиться не слишком уютно от направленного на меня взгляда светлых глаз.

Ромка скрипнул зубами, но, видимо, поняв, что просто так не отделается, сел за стол и принялся за еду. Съел он всё, ещё раз доказав нам с Лео свою всеядность. Вытерев губы салфеткой, он поднялся из-за стола и подошёл ко мне.

– Это было абсолютно несъедобно. Никогда больше не вздумайте готовить. Это, во-первых. Во-вторых, ты совершил большую глупость, рискуя не только своей жизнью, но ещё и жизнью Демидова. Ваня за это грозится с тебя спустить шкуру живьём, а Эд – совершить что-то ужасное с тем, что от тебя останется, и мне кажется, про Демидова они в этот момент не вспоминали. Почему они всё это расписывают мне, причём в красках, я не знаю, видимо, для профилактики. В-третьих, мой день рождения был месяц назад, – невозмутимо проговорил Рома. – И да, у тебя пресс-конференция по кафе через полчаса. А теперь какие новости конкретно у тебя?

– Клещёв жив, – пробормотал я, взъерошив волосы.

– Совсем допились? – хмыкнул Ромка, хватая меня за локоть и таща за собой в сторону выхода.

– Нет, это правда. Вот, – я сунул ему в руки пакет со стаканом. – Я специально дал ему горло освежить, чтобы пальцы снять. А ещё я на него метку поставил. Нужно будет отследить.

– Ждите здесь и даже не вздумайте никуда сделать и шагу, иначе в следующий раз, когда я вас найду, то напихаю в вас столько жучков и наставлю столько меток, что вы будете светиться как новогодняя ёлка, – пригрозил Гаранин, выходя на лестничную площадку, захлопывая за собой дверь.

– И куда он? – нахмурился Лео.

– Рома редко сообщает о своих идеях, внезапно пришедших в его голову, – пожал я плечами и побрёл в сторону ванной, чтобы хоть немного освежиться, потому что чувствовал себя с каждой минутой всё хуже и хуже. Мне даже начало казаться, что я пьянею всё больше, хотя, вроде, должен был начать понемногу трезветь. И кто вообще надоумил меня так напиться?

Я плескал в лицо холодной водой до тех пор, пока не услышал хлопок входной двери. Выйдя из ванной комнаты, я посмотрел на очень серьёзного и напряжённого Ромку, севшего в одно из кресел.

– Так, ладно, это не ваш коллективный глюк, я проверил камеры на входе в подъезд, – совершенно спокойно произнёс Гаранин. – Сейчас мы вернёмся в СБ, и ты введёшь всех нас в курс своей очередной спонтанной авантюры. Особенно мне будет интересно послушать о том, где вы умудрились откопать это тело. Учитывая, что вы ему свернули голову, утопили и сожгли. Могу ошибаться в порядке ваших действий, но вроде бы как-то так. Зверство-то какое, – тихо про себя добавил Гаранин и передёрнулся. – Кстати, входящим в дом я его не увидел. Зато он выбежал от вас очень быстро, тут же сев во внедорожник без номеров и скрылся в неизвестном направлении.

– Я вообще не понял, зачем он приходил, – Демидов сел в кресло рядом с Ромкой, обхватив руками голову. – И вообще, тебе не показалось, что с ним что-то не так?

– Он восстал из мертвых? – вопросительно посмотрел на меня Рома.

– Нет, это невозможно. Он точно не зомби, а по-другому не бывает. Этому, наверное, можно найти какое-то логичное объяснение… если сильно постараться, – проговорил я, садясь прямо на пол. Мне было плохо, и я не был уверен, что смогу дойти хотя бы до дивана.

– Я говорю о том, что не помню, чтобы Клещёв кого-то так боялся, как сегодня тебя. Я вообще не помню, чтобы этот на всю голову отмороженный тип кого-то боялся, – пробормотал Лео.

– Почему мы не слышали о нём раньше? Это никак не сочетается с его характером, эксцентричностью и нездоровой потребностью красоваться на публике, воодушевляя малолетних идиотов. Ты вообще в состоянии работать? – Ромка повернулся ко мне, окидывая изучающим взглядом.

– Почему ты думаешь, что нет?

– Да как тебе сказать, – протянул Рома. – Портал можешь до работы сделать или тебе помочь?

– Могу, – я кивнул и принялся сооружать портал из бутылки, валяющейся рядом со мной, и сразу же его активировал, переместившись на площадь Правосудия, чтобы сдаться в лапы моим рассерженным подчинённым. Я нашёл им Клещёва, может, они меня не сильно больно будут воспитывать?

Глава 2

– Девочки, это же Марк Шелепов! – взвизгнула какая-то девушка.

Я невольно вздрогнул, перевёл взгляд в ту сторону, откуда раздался вскрик, и остолбенел – симпатичная девушка в элегантном платье указывала на меня своим подругам. «Откуда здесь девушки?» – пронеслось в голове сквозь туман, и тут до меня дошло. Я умудрился слегка напортачить с координатами, и вместо тупика с любимыми мусорными баками очутился на другом конце площади. Вопрос, почему я не создал портал непосредственно в здание СБ, я даже не пытался себе задавать.

Меня никогда не узнавали как Дмитрия Наумова – крупного бизнесмена. Меня никогда не узнавали как Дмитрия Наумова – начальника СБ, хотя я стабильно появлялся и в том, и в другом виде на фотографиях в газетах и журналах, да и на телевидении пару раз мелькал. Более того, меня постоянно путали, почему-то не соединяя одного Наумова с другим. И вот теперь стоило какому-то растрёпанному чучелу пару минут вещать в эфире о заговоре с выпученными глазами, и его тут же стали узнавать на улице.

Девушки переглянулись и начали подходить ко мне. Я нервно оглянулся, откуда-то из глубин души начала подниматься паника, а вокруг меня стали останавливаться люди, привлечённые вскриком. Те, кто шёл не в одиночестве, принялись перешёптываться и старательно глазеть в мою сторону.

– Ага, ну вот ты наконец-то попался! – ко мне через площадь быстрым шагом направлялся хмурый Залман.

– Не надо на меня давить, – пробормотал я. – Я добровольно шёл сдаваться.

– Так, быстро, пойдём, – Залман схватил меня за шкирку, и как нашкодившего котёнка, потащил в неприветливое здание, один вид которого отпугивал праздно шатающихся зевак.

Перед тем как за нами захлопнулась дверь, я увидел, что люди, окружавшие меня, что-то горячо обсуждают, а некоторые из них о чём-то кричат по телефону, яростно при этом жестикулируя.

Когда мы прошли процедуру идентификации, Шехтер протащил меня по коридору в первую допросную. Там он швырнул меня на стул и ушёл, хлопнув дверью, оставив в одиночестве подумать над своим поведением.

Прошло полчаса, но приходить сюда, чтобы поговорить со мной, никто не спешил. Хамы они, надо их всех премии лишить. Даже водички не предложили. А мне, как назло, пить хотелось сильно, но покидать комнату мне не хотелось. Голова трещала, и одна мысль о том, что надо подняться и куда-то идти, вызывала стойкое отвращение. И да, я был практически уверен в том, что за мной пристально наблюдают.

Посмотрев на своё отражение в огромном зеркале, занимающем практически всю противоположную стену, я подавил ребяческое желание помахать ручкой. Хорошо хоть приковать к столу не додумались, а ведь Залман хотел, я это по его глазам видел и по взглядам, которые мой цербер кидал на металлическую скобу посреди стола, специально приспособленную для этих целей. Я снова посмотрел на зеркало, криво усмехнулся своему отражению и всё же помахал рукой.

Буквально сразу щёлкнул замок и дверь распахнулась. В комнату вошла бледная Ванда и хмурый Ромка.

– Фу, чем это воняет? – Ванда сморщила носик и помахала перед лицом ладонью.

– Это нашим начальником воняет, точнее той гадостью, которую он изволил употребить, – мрачно произнёс Роман.

– У нас с Лео не было выхода… – я начал оправдываться, не дожидаясь вопроса.

– Знаешь, Дима, всем доподлинно известно, что даже у съеденного человека есть два выхода. А если ты имел в виду фразу: «У меня не было выбора», то могу тебя ещё раз разочаровать – выбор есть всегда: пятьдесят на пятьдесят, и это как минимум. Ты меня поправь, если я что-то путаю? – Голос Ванды зазвенел, и я промолчал, потому что не знал, что ответить. – Так откуда у тебя не было выхода? – она скрестила руки на груди, закрываясь от меня. – Что бы вы ни задумали, вы могли бы поставить в известность хоть кого-нибудь! А если бы с вами что-нибудь случилось? Мы бы даже не знали, где ваши трупы искать, прежде чем в гроб положить! Это при условии что было бы, что в гроб класть.