Тёмный маг. Книга 13. Странный путь
– Так, – я почувствовал, что начинаю понемногу звереть. – А что с анализом ДНК? Нам удалось её выделить?
– Да, – Денис посмотрел на сидевшую рядом с ним Ванду, озадаченно смотревшую на меня.
– Если бы секвенирование делали у нас, то это заняло бы семьдесят два часа, а так…
– А почему мы сами не делаем секвенирование при наличии целого научного отдела? – очень ласково спросил я.
– Не могу знать, – Довлатов развёл руками.
– Кто отвечает за организацию этих процессов? – теперь я говорил холодно.
– Медведева и… – Денис запнулся, и все синхронно покосились на Ванду, давая весьма красноречивый ответ на мой вопрос.
– Но я… – начала говорить Ванда.
– Поправьте меня, если я ошибаюсь, – прошипел я, перебив подругу. – Я потратил уйму времени на то, чтобы заключить все необходимые договоры на поставку необходимого оборудования и систем у лучших производителей, выбивая из них положенные нам скидки. А ещё больше времени я унижался перед слащавыми министрами, чтобы они выделили необходимые деньги, стараясь при всём при этом вписаться в бюджет. Я подписал гору чеков на оплату чего-то, назначение чего я даже не понимаю, и вместе с тем у нас не оказалось такого необходимого для нашей работы оборудования, как-то, что необходимо для расшифровки ДНК? И у нас, оказывается, даже не установлена такая примитивная база розыска, как сверка отпечатков пальцев?
– Нет, они у нас, конечно, есть, – протянула покрасневшая Ванда. – Но базы ещё не синхронизировали с полицейскими в одностороннем порядке, естественно, чтобы наши базы обновлялись ежедневно, и не обкатали…
– А почему их до сих пор не обкатали? – я положил ладони на стол и слегка наклонился к Ванде. – Дорогая моя, а каким образом ты вообще собираешься вести расследования, если ты постоянно бегаешь в полицию? Или у тебя есть очень веская причина пропадать там большую часть своего рабочего времени?
– Я не провожу там большую часть своего рабочего времени, – возразила Ванда и, закусив губу, подняла на меня покрасневшие глаза, периодически переводя взгляд на Ромку. Тот благоразумно помалкивал, прекрасно дифференцируя работу и личную жизнь.
– Если никаких адекватных причин твоего постоянного присутствия там нет, то ты сейчас же оторвёшь свою задницу от этого стула, найдёшь Тима и Медведеву, и вы все вместе снимите шкуру с сотрудников, отвечающих за проведение расшифровки генкодов, и базу отпечатков, как и всех других баз! В итоге вы сделаете так, чтобы уже завтра всё это заработало. И если я ещё раз узнаю, что наш материал уходит куда-то в сторонние организации, Ванда, не обижайся: дружба дружбой, но я тебя уволю, – Вишневецкая кивнула, быстро собрала свои бумаги и побежала к двери.
Посмотрев ей вслед, я нахмурился, увидев, что она сменила свои привычные двадцатисантиметровые шпильки на какие-то тапочки, из-за чего начала казаться ещё более миниатюрной, чем до этого. Не помню, чтобы в отчётах Ахметовой по состоянию её здоровья упоминалось о каких-либо повреждениях, кроме парализации источника. Я вздохнул и вернулся к разносу, пообещав себе, что расспрошу кого-нибудь позже, если не забуду.
Дверь за Вандой закрылась, и воцарилась тишина.
– А теперь мне кто-нибудь сможет объяснить мне, почему здесь не присутствует начальник научного отдела? Лане Андреевне что, нечего сказать или она считает присутствие на общем собрании неважным? – задал я этот вопрос прежде всего Гаранину, как моему заместителю.
– Медведева не должна… – начал было отвечать за него Эд, поднимаясь со своего места, но я резко его перебил, стукнув кулаком по столу.
– Мне только что озвучили, что человек, взваливший на себя контроль и восстановление научного отдела, не может хорошо справиться со своей работой. Почему о том, что она не может организовать элементарную проверку, мне докладывает начальник следственного отдела, а не сама Медведева? Если вам по какой-то причине не хватает времени, чтобы полноценно выполнять свои обязанности, то прошу не тормозить работу остальных, взяв на себя больше, чем-то, с чем вы можете справиться. – По лицу Эдуарда не было видно, как он воспринял мои слова. Эд только кивнул и спокойно сел на своё место, делая какую-то отметку в своём ежедневнике, поднял на меня взгляд и спросил:
– Кого, кроме Медведевой, ещё желательно включить в эту группу?
– Лаптева и Хрущёву. На них завязаны почти все технические моменты, и они сами должны отвечать, если что-то идёт не так, – в ответ Эд ещё раз кивнул и снова сделал пометку в ежедневнике. Я же продолжил: – Мне о чём-то ещё нужно знать? Чего у нас нет, не установлено, не обкатано, или что-то в этом роде? Я буду очень сильно разочарован, если такое повторится ещё раз. И где Бобров? – обведя взглядом присутствующих, я не увидел никого из представителей оперативного отдела.
– На операции, – ответил Ромка, поднимаясь на ноги. – Пока вы с Демидовым развлекались в его квартире, сработали его информаторы. Новости не очень хорошие, но данных было достаточно, чтобы Бобров сумел предпринять меры.
– Подробнее, – спокойно проговорил я, глядя на нахмурившегося Гаранина.
– Группа пока неустановленных лиц, предположительно являющихся гражданами Франции, решили организовать теракт в нашей стране, используя биологическое оружие. Предположительно, вирус геморрагической лихорадки, какой именно – пока не установлено. Известно несколько возможных целей на территории столицы: два отеля, международная научная конференция и митинг против магов совместно с какими-то борцами за экологию, – чётко отрапортовал Рома, глядя куда-то мимо меня. – Людей мало, поэтому Андрей Олегович лично возглавляет одну из групп захвата.
– Вероятности? – я повернулся к Дубову.
– Работаем, – коротко ответил он. – С общими данными могу дать только семьдесят процентов на успех. Наш научный отдел и Республиканская служба по контролю и распространению заболеваний в курсе, ждут первые данные.
– Что-то ещё? – в груди как-то неприятно кольнуло. Мы каждый день предотвращаем какой-нибудь теракт, малозначимую атаку или заговор, но именно сейчас все были напряжены, особенно Ромка с Егором. У эрилей даже у таких посредственных, как Гаранин, просчитывается чуть ли не каждый шаг на интуитивном уровне, именно поэтому они из двух коридоров с высокой долей вероятности выберут тот, где менее опасно. Правда, с Ромкой без контроля его источника всё это работало в точности да наоборот, но сейчас у него такой проблемы нет.
– Я привлёк банды и Гильдию Муратова, – перевёл на меня взгляд Гаранин. – Они работают на этом чёртовом митинге, разгоняя собравшихся, чтобы, в случае чего, минимизировать ущерб. По последним данным, у них это неплохо получается. Бойко с энтузиазмом взялся за это дело, руководя своими бандами из больничной палаты.
– Хорошо, держите меня в курсе, – я повернулся к Рокотову. – А почему мы вовремя не смогли распознать прибывших на территорию России террористов? Или у нас база распознавания лиц тоже не работает, и вы носитесь в полицию, чтобы что-то уточнить?
– Идентификаторы под нашим полным контролем, полицию мы этой привилегии лишили, – невозмутимо ответил Ваня, легко поднимаясь на ноги. – Но в базы прогружены не все данные. Это нововведение, поэтому полной базы нет, особенно лиц, прибывающих из-за границы. Что касается обычных камер для распознавания лиц, то мы практически готовы к запуску, осталось утрясти некоторые нюансы. По базам международного розыска проблем нет, всё уже давно улажено по личной договорённости, как и с базами второй Гильдии, осталось их только выгрузить. Проблема состоит в том, чтобы уговорить Секретную службу и специальные подразделения полиции поделиться ещё и своими базами и оформить официальную синхронизацию в одностороннем порядке, – он поморщился, и добавил: – С предоставлением доступа по специальным запросам.
– Кто должен отвечать за эту бюрократическую волокиту и договариваться об этом? – спросил я, мысленно давая себе подзатыльник, прекрасно понимая, что с Ваней не нужно так разговаривать. Внутренний голос пищал, что мне потом это аукнется, например, на тренировках, хоть я их всё ещё избегаю. Но, как говорится, скипидар был применён по назначению, и лошадь было уже не остановить.
– Начальник СБ, – после небольшой паузы ответил Рокотов, с усмешкой посмотрев на меня.
– Так почему, вашу мать, я об этом узнаю только сейчас? – прошипел я. Наступившую тишину прервала муха, каким-то невероятным образом залетевшая в зал, и теперь жужжавшая возле закрытого окна.
Я обвёл собравшихся тяжёлым взглядом, заметив, что многие что-то пишут в блокнотах.
– Документы на подпись лежат на твоём столе, – ответил Эдуард, нарушая возникшую нездоровую тишину. – Они были готовы ещё неделю назад. По понятным причинам я тебе о них не напоминал. Сегодня бы сообщил о приоритете. – А вот теперь все оторвались от своих записей и пристально на меня смотрели, отчего мне уже начало становиться неуютно.
– Как так получилось, что Клещёв внезапно ожил? И как это повлияет на наши дальнейшие действия? – задал практически сразу же вопрос Дубов, слегка разрядив обстановку.
– Никак, – ответил я неохотно, садясь на своё место. – Пока мы не выясним, настоящий это Клещёв или нет, мы ничего предпринимать не будем. Потому что его поведение очень сильно отличается от того, что мы все помним. Как только у нас появятся ответы, мы начнём планировать, каким образом использовать этого ожившего мертвеца. Егор, сделай анализ и долгосрочный прогноз, исходя из обоих вариантов.
– По отдельности? – Дубов старательно фиксировал задание.
– Да, на каждую вариацию, – я на секунду задумался, а затем осторожно продолжил. – И ещё, просчитай третий вариант, в котором этот Клещёв всё-таки настоящий, а тот, кого мы знали – нет.
– В любом случае, этот вариант Клещёва, несмотря на странный панический страх перед тобой, очень умён. Он сумел быстрее нас вычислить, где вы с Демидовым культурно нажираетесь, – задумчиво проговорил Ваня, уже давно севший на своё место, барабаня пальцами по столу. Этот жест показывал, что он не так спокоен, как хочет казаться.
– Начались лёгкие шевеления в магических кругах, – спокойно проговорил Ромка. – За то время, пока тебя приводили в норму, я навёл некоторые справки. Вы не первые, к кому без предупреждения заявился Клещёв. Никто ничего не заподозрил. Я даже без дара эриля могу сделать прогноз: девяносто процентов, что к утру о возвращении нашего неубиваемого Игоря Максимовича станет известно абсолютно всем заинтересованным лицам и парочке случайно мимо проходившим. Надо быть готовым к тому, что его верные поклонники, которые ещё вернее, чем ты и Демидов вместе взятые, могут совершить какую-нибудь глупость. А может, и нет, в зависимости от того, как себя этот Клещёв зарекомендовал. Мы не можем знать, как он вёл себя с другими представителями этого клуба по интересам. Если какие-либо подозрения о его нетипичном поведении возникли не только у вас, то у него могут возникнуть некоторые сложности с легализацией, а у нас – с возможным планированием дальнейшей деятельности.
– Егор? – я посмотрел на друга. Тот кивнул, давая понять, что понял о дополнительной работе. – Я поставил следилку на Клещёва, такую же, что висит сейчас на Владе. – Рокотов при этих словах встрепенулся. Он ничего не записывал, в отличии от остальных, но я был уверен, что он точно не забудет что-то действительно важное.
– Кого мы можем внедрить к Клещёву? – задал вполне разумный вопрос Довлатов. – Нужно быть идиотом, чтобы не думать о нездоровых шевелениях среди скучающих молодых аристократов. Почему-то в старшем поколении и его благоразумии я уверен гораздо больше. Это должен быть маг и желательно из Древнего Рода.
– Не обязательно, – покачал Ромка головой, выпрямляясь на стуле. – Это может быть просто какой-нибудь богатенький идиот, готовый безвозмездно спонсировать идиотские начинания «Детей Свободы», типа Белевского. Там даже то, что он не маг, особой роли играть не будет, его деньги сгладили бы все возможные неудобства. Фландрийцам же не мешает работать с Клещёвым тот факт, что из них магом является исключительно мой отец.
– Сомневаюсь, что Белевский согласится на подобную авантюру, – я повёл плечами, разгоняя кровь. Надо же, даже не думал, что буду настолько напрягаться. – Но у нас не так много кандидатов. Гаранина мы исключаем из-за их давнего конфликта. Лео тоже лучше оставить в стороне. Его отец быстро решит проблему живучести этого индивида, очень радикально. И, боюсь, даже Тёмные ничего не смогут с этим поделать. Эд… – я посмотрел на вскинувшего брови Эдуарда и сам отверг неплохую в общем-то идею. – Нет, Эдуард Казимирович не потерпит Клещёва в качестве своего лидера. Он быстро возьмёт бразды правления в свои крепкие руки, и мы уже не сможем использовать «Детей Свободы» для осуществления наших планов. Кто у нас ещё остался? Довлатов – зарегистрированный Тёмный, лакомый кусок, но он начальник следственного отдела, а эта информация точно есть в свободном доступе, так что Клещёв не рискнёт даже встретиться с ним.
– Ещё есть кандидаты? – уточнил Ваня, обдумывая каждое моё слово.
– Да, – проговорил Эд. Он на секунду замолчал, а потом неохотно продолжил. – Третьякова. Она неплохо вписывается в характеристику, предоставленную Довлатовым. Девушка из очень богатой семьи, недавно стала единоличной наследницей целого состояния своего покойного отца. И она – маг, хоть и не из Древнего Рода, но она маг огня…
– Нет, – прервал Рокотов удивлённо посмотревшего на него Эда. – Я эту взбалмошную девчонку хорошо знаю. Она не подходит для этой роли. Кира вспыльчивая и прямолинейная, здесь же нужна гибкость.
– Понятно, – я прикинул все за и против. – Нужно подумать. Как минимум, найти действительно подготовленного к подобной роли человека. Кира будет запасным вариантом, но совсем от её участия мы отказаться не сможем, боюсь, у нас может не оказаться выбора.
– Я так понимаю, что пока мы занимаем выжидательную позицию? – уточнил Ваня, на мгновение сжав зубы, когда услышал мои слова о Третьяковой.
– Да, пока это лучший вариант…
– Простите, можно войти? – в зал вошёл Семёнов. В представительном мужчине в деловом костюме с ухоженной седой бородкой и дорогой стрижкой практически невозможно было узнать старика-соседа Ванды, снующего повсюду в поношенном спортивном костюме, которого я мельком видел пару раз, когда Лена всё ещё жила в том ненормальном доме.
– Проходите, – вместо меня ответил Ваня. – Что у вас?
– Обозначенные информаторами устройства найдены, сейчас их обезвреживанием занимаются специалисты, террористы задержаны, и в данный момент Андрей Олегович везёт их сюда для допроса, – спокойно ответил Семёнов.
– Вас что-то смущает, Сергей Петрович? – спросил я, глядя на нахмурившегося заместителя Демидова.
– Не знаю, – глубоко вздохнул он. – Всё как-то слишком просто и легко прошло. Уж поверьте моему опыту, так не бывает. Не то оружие для подобных выходок. Мне кажется, что это ещё не конец. Иван Михайлович, после того, как здесь закончите, подойдёте ко мне?
– В общем-то, если ни у кого никаких вопросов и предложений больше нет, все свободны. Всё, что касается любой информации о биологическом оружии, установления вируса и причастных к ним лиц, докладывать напрямую лично мне, – отдал я последнее распоряжение всё ещё сидевшим на своих местах сотрудникам, поднимаясь и выходя из-за стола.
– Дмитрий Александрович, я накидала план по поводу приобретения и раскрутки телевизионного канала, – окликнула меня Женя, догоняя уже возле двери.
– Пойдём в мой кабинет, там обсудим, – кивнул я, выходя из конференц-зала.
– Вам не кажется, что наш начальник как-то сильно взял с места в карьер? – тихо поинтересовался Довлатов, видимо думая, что я его не услышу.
– Да, наш мальчик вырос, – протянули хором Ромка с Ваней.
– Это знаковый момент, даже и не думал, что лично буду присутствовать при этом, – добавил каким-то странным мечтательным голосом Рокотов, а я от души хлопнул дверью, направляясь в сторону своего кабинета, не глядя на идущую рядом со мной Литвинову, которая тоже слышала эти последние высказывания.
Глава 4
Устроившись за столом, я кивком указал на кресло, стоящее напротив меня, в которое села журналистка.
– Рассказывай, – откинувшись на спинку, я внимательно изучал Литвинову.
– Я составила список продюсеров, которые могут в короткие сроки разработать концепцию канала, – сразу же начала она, открывая папку, лежащую на столе перед ней. – Это должен быть развлекательный канал, одновременно с этим выполняющий необходимые для нас цели. Что-то вроде «Первого республиканского», но не перегруженного новостями и документальными передачами. Что-то лёгкое и развлекательное, привлекающее большую часть населения. Я составила выборку основных тем, интересующих жителей нашей страны, из последнего проводимого опроса несколько недель назад, – Женя пододвинула ко мне несколько листов с какими-то графиками и диаграммами. – Это процесс не быстрый, но на первое время заполнить эфирную сетку можно без каких-либо проблем, а дальше смотреть по рейтингам.
– Хорошо, – я подвинул к себе бумаги и принялся сосредоточенно их изучать. – Что насчёт Шелепова и его непредсказуемо быстро растущей популярности? Ты сама говорила, что это можно будет применить с пользой для нашего дела.
– Да, это самое главное, – серьёзно ответила Женя, перебирая бумаги. – Не нужно его, то есть вас, сильно навязывать публике. Марк Шелепов может приесться. Это же журналист со скандальными и громкими заявлениями. Его нужно выпускать очень дозированно. Необходима специальная программа, в которой он будет главной звездой.
– Ты консультировалась с отделом аналитики? – я поднял взгляд на девушку.
– В этом нет необходимости, – она пожала плечами. – Подобная стратегия уже отработана в других странах. Самый оптимальный вариант – сделать программу один раз в неделю во время наиболее активного просмотра телевидения в течение суток. С двадцати до, допустим, двадцати двух часов. Если вы смотрите телевизор, то я предлагаю сделать что-то вроде: «В пятницу вечером с Тимом Бурком» – самого просматриваемого фландрийского канала, – решительно ответила Литвинова, глядя мне в глаза.
– И именно в этой программе Марк Шелепов будет регулярно и всесторонне освещать только правдивые, эксклюзивные и сенсационные новости? – я всё же решил уточнить, прекрасно помня это экстравагантное шоу и не понимая, как именно в подобную феерию могут вписаться важные новости.
– Разумеется, именно ради этого всё и затевается, – нахмурилась Женя.
– Кто должен быть ведущим? Надеюсь, не Шелепов? – говоря это, я внутренне содрогнулся. У меня просто не будет на это времени.
– Нет, конечно, нет. Марк – журналист, восходящая звезда. Он будет сообщать сенсации. А ведущим должен быть кто-то другой. Основное действо происходит в студии, куда будут приглашаться различные гости, – начала объяснять Литвинова и, увидев на моём лице небольшое недопонимание, пояснила: – Понимаете, если все два часа грузить народ жуткими новостями – это приедается. А вот если вставлять их между, ну, например, методами ухода за магической геранью и каким-нибудь кулинарным поединком, разбавляя всё это приглашённым героем из СБ или полиции, которые и будут комментировать репортажи Шелепова, – это будет в самый раз.
– Без полиции как-то можно обойтись? – я поморщился.
– Можно, но действующие лица только из нашей организации по истечении времени могут вызвать недоверие и опять-таки оттолкнут зрителей. Нужно показать всесторонний охват обсуждаемой темы, а не только то, что хочет внести в массы СБ, – достаточно убедительно парировала Женя.
– Что ещё?
– Просто снять репортаж и наговорить чего-нибудь на камеру – этого мало. Необходим качественный монтаж, это как минимум. Но, чтобы составить хоть какой-то определённый план, мне нужно знать всю информацию о канале и о выделенном бюджете. Особенно во время раскрутки канала и нашего пятничного шоу. Я набросала предварительную смету, исходя из наших потребностей и задач, – Женя снова протянула мне стопку исписанных листов, которые я взял чисто механически.
Глянув на итоговую сумму, я едва сдержался, чтобы не присвистнуть. Если меня она повергла в небольшой шок, то что будет с Гомельским, когда я начну продавливать эту перспективную на словах идею.
– Хорошо. Я понял, – вздохнув, я достал телефон, тут же набирая номер поверенного.
– Дмитрий Александрович, я как раз собирался вам звонить, – после первого же гудка раздался голос Гомельского.
– Да? Какое совпадение, – улыбнулся я в трубку, думая над тем, как начать готовить его к покупке канала.
– Мне хочется узнать, чем вы думали, когда ввязывались в авантюру под названием: «Скучающий миллиардер решил сменить амплуа и подался в журналисты новостного канала?» – невозмутимо спросил поверенный подозрительно спокойным голосом. – Вы думали над тем, как это скажется на наших акциях, если начнут распространяться слухи?
– В Марке Шелепове никто не узнал Дмитрия Наумова, так что, думаю, это никак не отразится на моих акциях, – довольно холодно ответил я Гомельскому.
– Это пока. Сейчас многим слегка не до того, чтобы всматриваться во внешность журналиста. Заинтересованным лицам сейчас гораздо интереснее та сенсационная новость, предоставленная вами, а также размышления о том, что делать дальше. На Кирьянове у многих было слишком много завязано, – выдохнул поверенный. – Дмитрий Александрович, вы решили, что будете с этим делать, когда кто-то всё же решит рассмотреть журналиста поближе? Пустить все на самотёк – не вариант. Я просчитал, убытки могут быть колоссальными. К тому же, некоторые весьма недальновидные личности могут поставить эту информацию под сомнение, начать представлять её как дезинформацию – вброшенную специально силами Службы Безопасности. Полагаю, даже Дубов не сможет предсказать последствия.
– Да, вот это может стать серьёзной проблемой. Почему-то мы о таком варианте не подумали, – потерев лоб, я быстро продолжил: – А ведь именно поэтому я вам звоню. Нам с вами необходимо приобрести телевизионный канал, основной звездой которого как раз и будет Марк Шелепов. Это кроме прибыли, конечно.
– Да, я в курсе ваших планов приобрести канал. Мне только не совсем понятно, почему я узнаю об этом из одной статейки третьесортного журнала. В ней говорится о твёрдом решении Дмитрия Наумова купить канал под названием «Ника», а вот от самого Дмитрия Наумова я слышу о подобном желании впервые, – язвительно произнёс Гомельский. – Это неплохая идея. Я даже начал уже разрабатывать бизнес-стратегию и связываться с нужными людьми. Пришлите мне человека, назначенного вами для этой миссии, мы должны обсудить много нюансов.
– Это отличная новость, как хорошо, что вы меня понимаете с полуслова, – вновь улыбнулся я, мысленно выдыхая. Я не люблю давить на Гомельского, и хорошо, что он сам просчитал выгоду, потому что у меня нет времени что-то ему доказывать. Осталось решить, что нам делать с возможным разоблачением Шелепова.
– Дмитрий Александрович, это не всё, что я вам хотел сообщить, – торопливо произнёс Гомельский, чувствуя, что я хочу повесить трубку.
– Артур Гаврилович, вы меня пугаете, – и тут активировалась система безопасности, заорала тревога, заставив нас с Литвиновой вздрогнуть. Когда стены начали пульсировать красным светом, я уже потянул руку к стоявшему на столе стационарному телефону, чтобы связаться с дежурным, всё неожиданно прекратилось. Похоже, Ваня со своими ребятами в очередной раз обкатывают охранную систему.
– Не стоит меня бояться, – голос Гомельского в этой наступившей тишине и в красноватом свете, исходящем от стен, прозвучал как-то зловеще. – Пока никто не сообразил, что Дмитрий Наумов и Марк Шелепов – один и тот же человек, необходимо всех убедить в том, что эти два человека только отдалённо друг на друга похожи.
– Что вы предлагаете? – это было важно. Нам нужно сформировать правильное общественное мнение, основанное на существующих фактах, а не на легендах, витающих вокруг Службы Безопасности. И в этом свете мне было плевать на курс акций. Марк Шелепов – вот кто имел значение. Он должен быть непогрешимым, просто кристально чистым, не вызывающим даже тени сомнений в правдивости доносимой им информации.
– Я уже договорился о вашем интервью как Дмитрия Александровича Наумова, сына Александра Наумова, успешного дельца и владельца одного из крупнейших капиталов мира. Не как Дмитрия Наумова – главы Службы Безопасности, и, конечно, не Марка Шелепова, а именно как Дмитрия Александровича Наумова, – судя по звукам, Гомельский что-то накапал себе в стакан с водой, а потом залпом выпил.
– Я вас понял с первого раза, – немного раздражённо ответил я, понимая, что на публике именно в этом амплуа не появлялся уже очень давно. Последний раз это было на приёме у Моро. А остальные статейки, особенно от моего любимого Глагольникова и подобных ему борзописцев, были основаны на уровне слухов. – Хотя нет, – ответил я самому себе. – Я появлялся на публике на семейном ужине…