Смутные времена. Книга 3
– Ну, хорошо, хорошо – уговорили. Нож я, пожалуй, возьму. Вещь в походе необходимая,– согласился Академик через силу, не желая обижать полковника.
– Ну, а уж гранатами я вас загружу под завязку. Тут вы возражать просто не имеете право. Всего пару кассет по сорок штук в комплекте. Весят всего ничего. Пластичным чем-то нашинкованы и очень эффективны. Я когда читал тактико-технические характеристики так у меня, верите ли, слюнки текли. Нам бы в армию такие. Эх!
– Зачем так много?– ужаснулся кровожадности Петра Павловича Федор Леонидович.
– Запас не помешает. Что там у противника мы не знаем точно. Может там этих секьюресов полк или два.
– Да нет их там столько. Сотня от силы. Ну, две,– попробовал возразить Академик, но тут же был приперт полковником к стенке всего одним вопросом.
– Вы эту сотню, или две видели?
– Нет, мы видели от силы десяток.
– И сделали вывод, что враг-дурак располагает сотней, другой? А враг-дурачина затаился и хихикает в составе может быть дивизии или двух.
– Что вы, Петр Павлович, окститесь – это уже паранойей попахивает. Есть, знаете ли, такое психическое заболевание.
– Слыхали мы про паранойю, но я не параноик, смею вас уверить, Леонидович. И лучше перебдеть, чем недобдеть, и потом локти кусать, как в 41-ом. Берите гранаты без разговоров. Даже и слушать не хочу возражений. Еще спасибо мне скажете. Всего восемь килограмм.
– Ну, хорошо, убедили. Но больше ничего не предлагайте. Я человек физически немощный, а вы навьючить хотите на меня пару пудов.
– Обижаете, Леонидович. Какие пуды? Нож – двести грамм с ножнами и гранаты. Пол пуда едва наскреблось. И напрасно вы себя немощным старцем тут выставляете перед коллективом. Да вам никто сорок лет не дает уже лет пять. Румянец из бороды сияет. Или остаться желаете? Я готов походатайствовать перед вышестоящим командованием. Немощен, мол, наш Академик,– Петр Павлович кинул быстрый взгляд в сторону Михаила, а последние две фразы прошептал зловеще.
– Не надо перед вышестоящим…– испугался Федор Леонидович, выхватывая из рук Петра Павловича кассеты с гранатами.
Подобным же образом Петр Павлович "расправился" и с остальными членами команды, всучивая им различное огнестрельное и холодное оружие. Не рискнул "наехать" только на Михаила и Сергея, понимая, что эти уже настолько вросли в шкуры диверсантов, что, пожалуй, и ему уже дадут фору, выбирая вооружение.
– Через час уходим,– предупредил команду Михаил.– Ужинаем и вперед. Вообще-то перед боем врачи не советуют на случай ранения в живот, но кто их этих врачей когда-нибудь в нашей стране слушал. Не будем нарушать традиции разгильдяйства, тем более, что в живот ранения нам не угрожают.
Ужинали молча, поглядывая друг на друга и на бочонок с медовухой, но не сговариваясь никто даже не заикнулся о выпивке.
– Вернемся, тогда и закатим банкет. Пол-Москвы позовем. Вторая сама прибежит,– Михаил пил крепкий кофе и поглядывал на часы. Минутная стрелка приближалась к двенадцати.
– Все. Пора,– скомандовал он.– Серега, вводи координаты.
– Есть ввести координаты,– вскочил тот со своего места, подхватывая рюкзак.
Ночь в окрестностях особняка-лежбища выдалась лунной, но облачной. Небо затянуло так качественно, что "волчье солнышко" практически и не просматривалось. Накрапывал мелкий дождь и порывами ветра его швыряло в прозрачные щитки членов группы.
– Черт бы побрал эту мокрень,– проворчал Сергей рядом с Михаилом.
– Погода – блеск,– отозвался в наушниках голос полковника.– Самая, что надо, для подобных операций. Мечта диверсанта и террориста.
– Слышал, Серега, мнение эксперта? Вот и радуйся теперь. Ты в мечте диверсанта,– похлопал друга по спине Михаил и тот фыркнул в ответ.
Группа десантировалась в пятистах метрах от виллы, на одной из горных вершин и уже полчаса вела наблюдение за ней. Стрелки на часах показывали 22 часа 30-ть минут и если бы не приборы ночного видения, то обнаружить в кромешной тьме объект было бы невозможно. Полное соблюдение светомаскировки – это, очевидно, было правилом номер один и противник его соблюдал неукоснительно. За все время не мелькнул даже огонек сигареты. Вокруг виллы, по периметру двигались патрульные пары с интервалом в пятьдесят метров с собаками на поводках, соблюдая режим молчания.
– Служба у этих парней – не позавидуешь,– вздохнул Сергей.
– Зарплата зато министерская. Думаешь, братец Ганса зря суетился, когда спешил пристроить своего братца на место освободившееся?
– Да что мне эта зарплата? Я наниматься здесь на работу не собираюсь,– буркнул Сергей, протирая пластик от капель дождя.– Поднимать щиток защитный Михаил запретил, курить тоже и мероприятие в его начальной стадии нравилось Сергею все меньше и меньше.
– Через пять минут начинаем. Действуем по намеченному плану. Перелетаем на крышу этого замка парами. Первыми идем мы с Вениамином. Вторая пара – господа отставные Академик и Полковник, замыкающая – Серега и Силиверстович. Интервал две минуты. Площадка вертолетная охраняется шестью мордоворотами Фердинанда. Мы с Вениамином их нейтрализуем, а дальше сориентируемся по обстоятельствам. Начали,– Михаил с Вениамином медленно поднялись к верхушкам сосен и, набирая высоту, уплыли в сторону объекта.
Площадка вертолетная под их ногами с высоты метров в сто просматривалась в прибор ночного видения вполне отчетливо с застывшим на ней геликоптером и тремя парами охранников, рассредоточившимися по периметру.
– Заходим с двух сторон. Твоя вон та пара. Глушишь и перемещаешься к последней. Там встречаемся и ждем остальных,– поставил задачу Вениамину Михаил и ушел на снижение к своей паре.
Пара охранников стояла рядом с пулеметной турелью, переминаясь с ноги на ногу и ежась от ночной свежести. Командование, явно с целью повышения бдительности, экипировало их не достаточно тепло. Надо полагать, чтобы не дремали на посту и Михаил, зависнув у них над головами, услышал злой шепот одного из служивых.
– Чертово дерьмо, так и околеть можно пока сменят. Еще полтора часа торчать тут.
– Потерпишь, не лесби,– отозвался второй таким же шепотом.
– Что ты понимаешь в этом, идиот,– прошипел первый.
– Побольше твоего. У меня сестрица из этой категории – стерва. Капризная, вроде тебя. Чуть что, ноет.
– Заткнись. Вернемся в караулку, я тебе объясню, кто из нас стерва,– завелся первый.– Готовь задницу. Порву.
– Свою побереги,– отозвался второй.
"Это они так до конца смены будут развлекать друг друга",– подумал Михаил, падая сверху на "стерву" и брата лесбиянки. Посадив обездвиженные тела спиной к стене, он двинулся в сторону последней пары и застал там Вениамина, который в отличие от него к разговорам охранников не прислушивался, а глушанул их сразу. И пока Михаил разобрался с одной точкой, успел нейтрализовать две.
Оставшиеся члены группы появились следом, с оговоренными интервалами и, приземлившись, в ожидании распоряжений, замерли, сжимая в руках оружие.
– Здесь один выход на чердачное помещение и спуск на этажи. Сколько там постов неизвестно. Перемещаемся в режиме левитации в том же порядке. У этих парней есть спутниковые телефоны и, очевидно, существует система перекличек. С какой частотой это происходит, так же неизвестно, но несколько минут у нас есть, чтобы не потерять преимущество внезапности. Первыми огонь на поражение не открывать. Глушим охрану по возможности без летального исхода,– шепотом проинструктировал последний раз всех Михаил.– С этой секунды любой мой самый идиотский приказ выполнять без промедления. Вперед.
Чердака, как такового, за металлической дверью перекрывшей вход с вертолетной площадки, не оказалось и охраны тоже. Это насторожило Михаила. Такая беспечность не вписывалась в систему "муха не пролетит". Открыв дверь, заскрипевшую ржавыми петлями, он первым вплыл в освещенное помещение совершенно пустое без каких либо оконных, дверных и лестничных проемов. Вплыл и поднял над головой руку, останавливая группу.
Внимательно оглядевшись, Михаил понял, что пройти здесь будет не просто. Пустое помещение, метров двадцати квадратных, выглядело унылым и никогда никем не посещаемым. Серые, пенобетонные стены со всех сторон и не за что зацепиться взгляду. Пол, так же, выглядел ровным, и выполнено его покрытие было монолитно. Скошенный потолок нависал над головой ровными рядами плотно подогнанных досок.
– Ловушка номер один, судя по всему,– прошептал Михаил, перемещаясь по периметру помещения.– Всем оставаться на месте,– осмотр визуальный в течение минуты ничего не дал и он принялся исследовать пол, перемещаясь медленно к центру.
– Что там?– услышал он шепот Сергея в наушниках и погрозил ему кулаком.
– Всем молчать. Говорю только я,– в центре помещения, скользящий над полом горизонтально в десяти буквально сантиметрах лицом в низ, Михаил обнаружил едва различимый круг диаметром пару метров. "Очевидно лифтовая площадка",– подумал он, а в следующую секунду помещение наполнилось воем и грохотом. Рухнули сразу все три стены, открывая чердачное пространство, заполненное людьми и техникой. Хитрые катапульты с трех сторон, выстрелили в сторону Михаила сети, которые свистнули с лязгом в воздухе, падая на его тело и обволакивая со всех сторон. Выполненные из цепей с мелкими звеньями, они горохом затрещали по "Завесе", а следом за ними летели еще и еще. Ловушка номер один пришла в действие. Михаил рубил сети "Перфом", матерясь и сопя от усилия. Даже для "Завесы" это количество оказалось изрядным и сковывало движения. Выполненные из самых прочных сортов стали, звенья распадались с трудом, выдерживая удары.
– Сергей и Вениамин, помогите. Один не справляюсь,– попросил помощи Михаил и друзья бросились ему на помощь.
– Остальные гасите из "Осп" катапульты,– загрузил работой Михаил оставшихся членов группы и плазменные сполохи заполнили чердак, выжигая прислугу и боевую технику. Лязг и вой металла прекратился и сменился на вой человеческий. Дикий, предсмертный. В течение двух минут все было кончено. Помещения заволокло дымом и в нем непроглядном, что-то с треском рвалось и лопалось, швыряя в стоящих на куче цепей диверсантов обломки механизмов и куски человеческой плоти.
– Фактор внезапности себя исчерпал,– вынужден был признать Михаил и скомандовал Сергею с Вениамином:
– Рубите проход в перекрытии. Остальные подключайтесь тоже.
В шесть "Перфов" потолочное перекрытие, многослойное из бетона, металла и пластика, прорубили в пять минут и вырубленный трех метровый квадрат, рухнул вниз, утаскивая вслед за собой тонны изрубленных сетей, давя там попутно кого-то, не успевшего отскочить в сторону и взвывшего так, что у Михаила по спине побежали мурашки.
– Всем, ждать,– скомандовал он, прыгая вниз на холм из цепей и получая в грудь лазерный разряд.
"Завеса" выдержала, погасив энергию, но температура внутри подскочила на столько, что Михаил зашипел от боли и выпустил в сторону вероятного противника максимальный импульс из "Оспы". Плазменный вал прокатился, испепеляя органику и оплавляя металлические конструкции, а Михаил, скатившись вниз с кучи из металлических цепей, ровно на секунду дезактивировал "Завесу", чтобы избавиться от полученного "подогрева" и застонал от наслаждения, чувствуя как падает температура, а по спине бежит не кипяток а холодные струйки пота. Все тело горело, и он попробовал снять боль, с помощью магии. Это ему частично удалось, так что теперь не нужно было кусать губы, чтобы не стонать.
– Все ко мне!– крикнул он и сверху один за другим начали прыгать фигуры в черном, скатываясь с цепей и замирая рядом с ним.
– Двигаемся тройками. Я с Вениамином и Леонидовичем слева, остальные справа. У противника здесь была лазерная установка. Не исключено, что она не единственная. Поэтому сначала стреляем, потом входим. Во все, что шевелится и кажется подозрительным. В помещения не входить. Там могут быть ловушки, вроде той, что была наверху или что-нибудь еще изощреннее. Забрасывать гранатами. Наша цель – лестничная площадка. За угол, сначала тоже гранатой, потом из "Оспы" и только затем высовываться. Попадание лазером может быть летальным. Кроме того, возможно минирование. Это тоже неприятная вещь. Может сплющить "Завесу". Идем не спеша, с чувством, толком и расстановкой. Вперед не лезть, сзади не отставать, в середине не мешаться,– закончил он инструктаж и швырнув через кучу металла пару гранат "градин", увел за собой Вениамина и Леонидовича. Стены на этом этаже, были прошиты металлом так густо, что он растекался теперь лужами по мраморному полу и Михаил мысленно порадовался тому, что все научились левитировать. Пройти и не наступить в кипящий металл практически было невозможно. Этаж полыхал, получив максимальной мощности разряд плазмы и даже сквозь "Завесу" Михаил почувствовал уже получившим термический удар телом, что воздух здесь раскален, как в доменной печи. Дышать стало тяжело. Сушило губы и он швырнул взмахом руки в горящий этаж несколько тонн ледяных глыб, рассеивающихся ледяной шрапнелью. Михаил завис впереди своей тройки и, слыша в наушниках лающий кашель Академика, у которого первого отреагировали легкие, швырял снова и снова лед, покрывая видимое пространство терриконами ледяной крупы и вымораживая пожарище. Остановился он только когда от холода заломило кисти рук и кашель в наушниках прекратился, разрядив два браслета и сменив их на новые. Картина хаоса предстала перед глазами просто фантастическая. До такого пока не додумались даже голливудовские киносценаристы с их многомиллионными бюджетами. По мраморному полу растекались лужи металла, застывшие безобразными иссиня-серыми образованиями, а по стенам и потолку ползли ледяные наплывы, срываясь с грохотом и крошась об остывший металл и мрамор. Частично обрушившиеся межэтажные перекрытия сверху, провисли, обнажив армированные прутья, толщиной в руку и завершали картину разгрома многочисленные человеческие тела. Перемешанные со строительными фрагментами, металлом и льдом они торчали там и сям, чадя обмундированием, скрюченные, обгорелые, страшные.
Глава 6
Оглядев эту свалку, Михаил "промел" ее, очищая воздух и махнув рукой, двинулся к центру этажа. Где-то слышались истеричные крики, лаяли псы и строчил, захлебываясь длинными очередями, пулемет. Это внешние периметры реагировали панически и запоздало на нападение.
– Звуки внешние отключить, включить фильтры,– Михаил оглянулся, отмечая движение троек.– Приступить к зачистке примыкающих помещений.
Не встречая активного сопротивления, тройки в течение пяти минут обошли этаж, наполняя его грохотом гранатных разрывов и собравшись у спуска на следующий этаж, замерли, готовясь к следующему этапу.
– Гранат не жалеть,– Михаил закрыл глаза, прислушиваясь к внутренним ощущениям и смутное чувство тревоги, не покидавшее его с прошлого дня усилилось настолько, что ему стало не по себе. "Что за чертовщина?"– спросил он сам себя. "Что-то я пропустил и не учел. Что?"– Михаил открыл глаза и встретился взглядом с отцом. "Что-то не так?"– прочитал он немой вопрос и улыбнувшись через силу, вывел на дисплей мобильника режим срочной эвакуации.
– Пока все в норме, но с этой секунды ни кто не удаляется от меня дальше пяти метров. Возможно, что придется срочно уйти,– ответил он на немой вопрос отца.
– Все так сложно?– все же раздался вопрос вслух. Спрашивал Сергей, замыкающий своей группы.
– Да,– не стал вдаваться в подробности Михаил, швыряя гранату за угол, и дождавшись разрыва, закончил:
– Что-то не правильно. Гадостно мне. Вперед!
На следующий этаж особняка, ворвались, забрасывая его гранатами и обрабатывая "Оспами". Взрывы, дым все повторилось, как и на предыдущем этаже, но в полной тишине режима глушения внешних источников звука.
– Следующий этаж – последний. Вперед. Мы слева,– Михаил прыгнул, набирая ускорение и взлетев чуть ли не под потолок, влепил пару импульсов в подозрительные перемещения в самом конце широкого коридорища. Опускаясь на пол, он мельком оглянулся, фиксируя действия подчиненных. Переход на следующий этаж опять следовало разыскивать, архитекторы не предусмотрели общего лестничного марша. И быть он мог в любом месте. Рядом приземлялись члены группы, стараясь размещаться плотнее. Под ногами завибрировал пол и Михаил отключил фильтр внешних звуков. Сразу же включив его обратно в режим глушения. Визг на запредельных частотах, ударил по перепонкам и Михаил, сморщившись, поделился впечатлениями со всеми:
– Атака акустическая. Не завидую я местной братве, если у них нет затычек в ушах.
– Мне это пушечное мясо с самого начала было жаль,– отозвался Сергей, остальные промолчали.
– Зачистка,– принял решение Михаил.– Ищем спуск на следующий уровень.
На плечо Михаила упал сверху "Троян" Филя. По внутренней связи он доложил:
– Химический анализ показывает содержание в воздухе повышенного количества природного газа, из класса алканов – С3Н8. Девять процентов.
– Пропан. Количество критическое,– прокомментировал Федор Леонидович.
– Температура при взрыве, Филя?
– Четыреста шестьдесят шесть градусов по Цельсию,– чирикнул воробей.
– "Завесы" выдержат. В чем прикол?
– Есть добавки,– Филя застрекотал формулами.
– Что это дает?
– Увеличивает температуру горения в три раза.
– Это уже веселее. Уходим,– Михаил щелкнул по кнопке возврата, а через секунду особняк взлетел на воздух.
Этой ночью в окрестностях немецкого городка Баден-Баден, посторонний наблюдатель мог увидеть, как ближе к полуночи особнячок трехэтажный, уютно дремлющий на берегу рукотворного озерца, сначала осветился вдруг весь с шумом и грохотом. Потом наполнил долину трескотней очередей и полыхнул лепестками огненными в различных местах верхнего этажа, а несколько минут спустя на его месте вспыхнул огненный шар, ослепительный и от ударной волны, окрестные горы содрогнулись, как от землетрясения. Толчок был такой силы, что даже в Баден-Бадене, в пяти километрах, из окон посыпались стекла и завыли от страха собаки различных элитных пород.
На следующий день средства массовой информации дружно промолчали об этом событии, и только слухи ползли по Баварии, пугая обывателя. О террористах, о взрыве частного дома в горах и наполняли законопослушные души добросовестных налогоплательщиков тревогой и недовольством властями.
– Это арабы или поляки. Понаехали на нашу голову в последние годы, покоя от них нет. Куда смотрит миграционная служба? Полиция работает отвратительно,– шептались под черепичными крышами бюргеры и мстительно выбрасывали агитационные листовки, призывающие электорат участвовать в очередных государственных выборах.
Вернувшись в "мазаришарифку", группа расселась вокруг стола с пультом управления комплексом и несколько минут все молча смотрели друг на друга. Затем Силиверстович крякнув с досадой, принялся разливать по стаканам брагу.
– За что выпьем, братцы кролики?– спросил он, взяв свой стакан.
– За то ,что здесь сидим, а не валяемся там жареными тушками,– буркнул Сергей, поднимая свой.
– Чуть "кур-гриль" из нас не сделали,– согласился Петр Павлович.– Что дальше?
– Дальше? Собираем информацию. Практически начинаем все с нуля. Сейчас запрошу снимки со спутников и отправлю туда Филю. Пусть снимает все, что может во всех подробностях. Доступ прессе туда естественно запретят и в СМИ даже задачу отслеживать информацию ставить "Троянам" не буду. Вот оно преимущество "шестерки" в нашем времени перед нами. Здесь только мы для них угроза, как и в прочих временах, но здесь и на нас можно найти средства. И вот… нашли. И это еще не все, что они могут. Высокое давление, взрывчатые вещества повышенной мощности или в количествах эквивалентных ядерному заряду, да и ядерное оружие применят не задумываясь. В любой точке не побояться применить, плевать им на международные скандалы. Температурное воздействие, акустика. Что еще? Химическое и бактериологическое оружие нам не страшно, когда мы в "Завесах", но есть еще ультразвук, есть сети и прочие гадости, вроде кислот и прочих агрессивных сред,– Михаил поморщился от боли и принялся сдирать с себя комбез. На руках и груди, в том месте, куда попал лазерный импульс, кожа покрылась волдырями, лопающимися и растекающимися по телу.
– Эко тебя!– только и смог выговорить Петр Павлович, кидаясь к аптечке за мазью.– И молчит!
– А "перстами"?– Сергей принялся помогать Михаилу разоблачаться от комбинезона.
– Частично помогло, но полностью не получилось ликвидировать самостоятельно,– сквозь зубы прошипел Михаил.– Мощный заряд очень был. Я думал, что сварюсь на фиг.
– То-то ты врезал по ним максимальным. Так что потом пришлось все снежком самому же и припорошить,– сообразил Силиверстович.– Терпи теперь, коль Бог разумом обделил.
– То-то же. Не хватает соображения, когда надо. Мне бы вас, дядюшка, вперед пустить и сейчас бы я над вами потешался. Не сообразил,– попробовал отшутиться Михаил, подставляя руки и живот для обработки мазью.
– Ничего. За пару дней заживет,– обнадежил его Сергей.– Классное средство. Как с возвращением домой быть? Женщины ждут.
– Сказать нам им утешительного пока нечего и возвращаться, пока Михаил не поправится, нельзя. Зачем баламутить попусту?– высказал свое мнение Силиверстович.– Разведданные получим по этому особняку, будь он неладен и тогда уж будем думать, что предпринимать. А пока, братцы кролики, на казарменном положении придется пожить. Я так думаю.
– А что еще остается?– вздохнул Сергей.– Только что ты нас все кроликами навеличиваешь? Мы – Орлы в разных там степенях.
– Орлы!– фыркнул Силиверстович иронично.– Пообщипали нас сегодня слегка. Едва ноги ведь унесли. Не правильную тактику мы, братцы – "Орлы", избрали. Прав был Михаил-то. Нельзя лезть было всем сразу скопом. А если бы погибли все? Представляете, каково нашим бабам бы пришлось? Бегать сначала выяснять, куда это мы пропали, а потом гоняться за этой "шестеркой" или ждать пока детишки подрастут и займутся этой вендеттой. Ну, вот что полезли все-то? И кто только предложил такое?
– Никто не предлагал. Каждый решал самостоятельно,– Михаил, поморщился и махнул рукой.– Но я был против и теперь, после "такого щелчка по носу", впредь никакой демократии, когда дело будет касаться боевых действий. Первая наша ошибка, чуть не ставшая фатальной понята, но есть еще масса недочетов в работе. Недостаточно проведено разведывательных мероприятий. Нужно задействовать все, что возможно, чтобы разузнать о "шестерке" все от и до. Брошу всех "Троянов" мелких на сбор информации. Пусть землю роют. Недельку на подготовку более тщательную и сделаем вторую попытку, но…– Михаил обвел соратников взглядом.– Пойдут теперь не все. Хватит одной тройки. Я иду в обязательном порядке, остальные будут тянуть жребий. Другие варианты не обсуждаются.
– Тоталитаризм устанавливаешь,– проворчал Сергей.
– Да. На ближайшие недели. Потом можете меня съесть живьем,– улыбнулся Михаил.
– Спасибо за предложение, но я, пожалуй, воздержусь,– ухмыльнулся Сергей, разглядывая пятнисто тело Михаила.
– Выглядишь не аппетитно.
– Я и не настаиваю, на то уж пошло. Плесни-ка, Вень, медовухи, что-то жажда мучает. Перегрелся видать на работе сегодня. Жарко было, однако!– Вениамин протянул ему полный стакан, и Михаил выпив его одним махом, довольно подмигнул Силиверстовичу.
– Ты, дядюшка, рецептиком-то все же поделись потом. Обещаю, что семью к сему зелью приучать не стану, но Катюшу озадачу. Бочонок я сам сварганю, а вот рецепт за тобой.
– Да что там, племяш. Дело-то нехитрое. В двух словах растолкую, там ничего такого особенного-то и нет. Но чтобы потом твоя Катерина ко мне с претензиями не прибегала. Поклянись, что не проговоришься откель состав разузнал?
– Вот те крест,– перекрестился Михаил.– С чего бы это Катерина побежала разборки тебе устраивать, Силиверстович? Сроду она никуда не бегала жаловаться.
– Это потому, как ты, Мишань, поводов не давал. Нет у тебя пакостных наклонностей в избыточном, так сказать, количестве. Терпеть тебя можно, коль страстей-то нет. Но боюсь я, как бы на медовуху эту не подсел. Коварное пойло. Не для слабаков,– принялся разъяснять Михаилу назревавшую проблему Силиверстович.
– Значит, ты меня к слабакам заранее причислил?– надулся Михаил, протягивая Вениамину пустой стакан.– Вень, повтори, пожалуйста.
– Кто знает, племяш, знать бы, где упасть… Сам ведь видел сегодня? Бывает и на старуху проруха и еще этот конь, который от работы копыта откинул, потому что думал, что борозду не испортит,– свалил Силиверстович в кучу несколько русских народных поговорок.
– Спасибо, Силиверстович, буду иметь в виду и коня, и старуху, и соломку. А теперь пора и за работу, "Орлы разных степеней". Предлагаю, не давать эту неделю "шестерке" в реальном времени и переехать пока куда-нибудь в другой век. Например, в первый. Там мы еще не были.
– Мы во многих еще не были. А почему в первый?– встрепенулся Сергей.