Неумолимая

– Знания не вернуть отца. Не уменьшить твоя грусть.

Я подобрала камешек и бросила ее в волны.

– Реми, мне нужно знать. Он был всем для меня. – Я подняла на него взгляд. – Как бы ты поступил, если бы на его месте оказались твои родители?

Реми присел рядом со мной, болтая своими ногами.

– Я никого пока не терять, поэтому не знать, что ты чувствовать, – признался он. – У нас все иначе. Смертные быть одни, а тролли всегда оставаться вместе. Если один убили, все тролли подниматься и искать убийца. Защищать своих.

Я пришла в ужас, представив орду разъяренных троллей. Все боятся троллей по одной веской причине. Все началось пятьсот лет назад. Тролли и вампиры ненавидели друг друга, потому что тролли добывали серебро, которое могло убить вампиров. Однажды в лесу стая вампиров наткнулась на четырех беззащитных детенышей троллей и перебила всех, кроме одного, который сумел сбежать. Тролли устроили кровавое побоище и убили едва ли не каждого вампира в радиусе двухсот миль. С тех времен ни один вампир не связывался с троллями.

– Обещать, что ты не вернуться в город, – взмолился он.

Я наблюдала, как чайка нырнула в воду и поднялась с извивающейся в клюве рыбой.

– Знаешь же, что я не могу обещать, что не уеду отсюда. Но обещаю не ездить пока в Портленд. Оборотни охотятся на вампиров, и они сказали, что в городе снова будет безопасно.

Реми кивнул.

– Оборотни не такие сильные, как тролли, но они хороший охотники. Хорошо, что у тебя есть друзья-оборотни.

– Ой, кстати. – Я повернулась к нему. – Почему ты никогда не рассказывал об этом? И не говори, что не знал, потому что ты точно чуял их запах на мне.

– Не мне говорить, – ответил он безапелляционно. – Тролли уважать другие Народы. Другие Народы уважать троллей.

– Значит, мои друзья знают о вас?

– Нет. Оборотни знать, что тролли жить здесь, но держаться на расстоянии. – Он улыбнулся, обнажив все зубы. – Ты храбрее, чем стая.

Я рассмеялась, и он присоединился ко мне. Интересно, как отреагировали бы Роланд и Питер, столкнись они с троллем. Что бы сказали, узнай они обо мне и Реми? Возможно, когда-нибудь я смогу их познакомить и все выяснить. Хотелось бы мне на это посмотреть.

Взглянув на часы, я поднялась на ноги.

– Мне пора домой. Моя очередь готовить ужин.

А значит, мы будем есть тако. У меня хорошо получались три блюда: тако, спагетти с фрикадельками и гамбургеры. Хорошо, что Нейту нравилось готовить, иначе каждый вечер мы бы питались говяжьим фаршем.

Реми встал и похлопал себя по плечу. Я забралась к нему на спину и обхватила руками. Пещера находилась в середине стофутового утеса, и ее частично скрывали несколько мощных деревцев, растущих из расщелины в скале. До нее можно было добраться, если обладать достаточной смелостью и знать, где цепляться. Но самый быстрый путь проходил на спине очень сильного тролля. Реми начал приводить меня сюда после нашего знакомства, и это было одно из наших любимых мест, потому что никто нас не видел и не беспокоил. Идеальное место для хранения желчи троллей, ведь дома держать ее было небезопасно. На данный момент у нас были спрятаны три маленьких флакона в укромной расщелине в глубине пещеры. Даже если кто-то и наткнется на пещеру, они не найдут желчь.

У меня перехватило дыхание, когда Реми ухватился за выступающий камень и понес нас над бушующими волнами. Каждый раз мне казалось, что он вот-вот потеряет хватку, его рука соскочит, и мы полетим вниз навстречу смерти. Но он быстро взбирался по утесу, даже не дрогнув.

На вершине скалы я соскользнула с его спины и подобрала велосипедный шлем, который спрятала у низкорослой одинокой сосны. Мы пересекли небольшой луг и, зайдя в лес, направились к месту, где я спрятала велосипед. Никому из нас не требовалась тропа, чтобы выйти на дорогу. Мы с Реми обследовали каждый дюйм леса и утесов к югу от города и, вероятно, знали теперь эту местность лучше, чем кто-либо другой.

– Сара! Сара! – Громкий голос вызвал у меня трепет, пока мы пробирались через лес. Я остановилась и вгляделась сквозь деревья, узнав голос. Внезапно на мою спину заскочило маленькое тело, а шею обвили тонкие руки.

Потянувшись, я перевернула маленького тролля и обняла его.

– Привет, Минка, что ты здесь делаешь одна?

Тролли обитали в сети подземных пещер к югу отсюда, и они не позволяли детям уходить далеко от клана. Это правило не распространялось на некоторых авантюрных молодых троллей, таких как Минка. Реми был таким же в ее возрасте.

Маленькая кузина Реми одарила меня ласковой улыбкой, которая заставит однажды взрослых мужчин дрожать от страха.

– Я не одна. Ты здесь.

– Минка, тебе нельзя быть здесь, – выругался Реми. – Иди домой.

Ее губа дрогнула, а круглые глаза наполнились слезами.

– Реми, пожалуйста, не сейчас. Сначала Сара исправить Ног.

Я вопросительно взглянула на Реми.

– Что еще за ног?

Реми скривился, всем своим видом показав, что его это не особо заботит.

– Его зовут Ног. Он один из Народа.

«Один из Народа?» Мной овладело любопытство.

– Если он ранен, то мы должны помочь ему, не так ли?

Реми тяжело вздохнул и кивнул.

– Показывай дорогу, – сказал он кузине.

Минка сползла с моих рук и побежала впереди нас.

– Сюда! – прокричала она. – Рядом.

Спустя несколько минут до нас донеслись голоса. Мы вышли на небольшую поляну, где обнаружили брата Минки, Хабу, и их кузенов, Криа и Сину. Три маленьких тролля столпились вокруг кого-то, скорчившегося на земле.

– Я найти Сару! – радостно прокричала Минка, и остальные одобрительно завизжали и подбежали поприветствовать меня. Я была более чем уверена, что старейшины не обрадуются, узнав, что молодняк так тесно общается со мной.

Сильные ручонки схватили мои и потянули вперед.

– Ты исправить Ног? – спросил Сину.

Я улыбнулась ему.

– Попытаюсь.

– О!

Я посмотрела на их друга Но́га. Существо на земле было почти два фута ростом, с кожей орехового цвета и растрепанными желтыми волосами, которые ниспадали до плеч. Лицо было вытянуто, с совиными глазами, длинным носом и ртом, изогнувшимся то ли от оскала, то ли от боли. Из волос выступали заостренные уши. На нем был надет грубо обработанный жилет и короткие штаны, сделанные из шкуры какого-то животного.

Он не обрадовался, увидев меня. Как только я приблизилась к нему, он начал брыкаться и издавать визгливые звуки, от которых у меня заложило уши. Я отступила на пару футов и врезалась в Реми.

– Реми, это то, что я думаю? – Я повернулась к нему. – Это гобел?

Реми кивнул, и я едва сдержалась, чтобы не ахнуть. Ходили слухи, что гобелы – или гоблины, как их обычно называли, – давным-давно вымерли. Гадкие создания: они крали, любили мучить детей и, как известно, пожирали любых мелких животных, каких могли поймать, – особенно кошек.

– Я думала, их не осталось, – сказала я, перекрикивая визги.

Реми пожал плечами.

– Осталось. Ног жить здесь много лет. Он держаться подальше от других Народов. Он им не нравится.

Я зажала уши.

– Надо же, и почему интересно. Его правда зовут Ног? – Имя больше подходило диснеевскому герою, чем реально существующему гоблину.

– Его имя слишком длинное для языка смертных.

– Ох. Значит, Ног.

Реми обошел меня и заговорил с Но́гом, видимо, на языке гоблинов. Рукой указал на ногу гоблина, а затем махнул в мою сторону, что привело существо в ярость. Затем Реми повысил голос, – что я очень редко слышала от него, – и настойчиво заговорил. Внезапно гоблин успокоился и угрюмо взглянул на меня, и я вспомнила, как Реми разговаривал с Френ в старом доме. Мало кто мог противостоять непреклонному троллю.

– Идем, – сказал Реми. Я осторожно последовала за ним, не желая снова расстроить Но́га. Реми показал на ногу гоблина, и я заметила на икре кровь. – Он попасть в ловушка. Малыши освободить, но нога повредить.

Я одарила Но́га утешительной, как я надеялась, улыбкой и опустилась на колени рядом с его ногами.

– Мне нужно прикоснуться к его ноге.

Реми снова заговорил с гоблином и затем ответил:

– Делай.

Я с опаской протянула руку и закатала штанину на раненой ноге. Рана оказалась не такой серьезной, как я думала, но сильно опухла, и, по-моему, была сломана кость. Когда я осторожно опустила руку на припухлость, Ног зарычал и оскалился.«Естественно, его рот был полон острых, как иглы, зубов».

– Он укусит меня?

– Нет, – отозвался Реми.

Я поверила ему и принялась лечить ногу гоблина. Ладони наполнились теплом, которое быстро отыскало сломанную кость. Я услышала, как существо ахнуло, когда моя сила проявила себя, соединив сломанные кости. Вскоре опухоль спала, и последние волны тепла сорвались с ладоней.

Я осела на пятки.

– Готово, – сказала я, и молодые тролли радостно раскричались.

– Я знать, что ты все исправить, – ответила Минка и побежала ко мне, чтобы заключить меня в медвежьи объятия.

Реми переговорил с Но́гом, и гоблин медленно поднялся, осторожно наступая на лапу. Он долго не отводил от меня взгляда, затем что-то сказал, но я не поняла ни слова. Я взглянула на Реми в поисках помощи.

– Он сказать, что ты плохо пахнуть, и теперь он будет долго пахнуть так же плохо, как и ты.

– Не слишком благодарный, да? – резко отозвалась я, и Реми усмехнулся.

Я повернулась к гоблину, который начал уходить.

– В следующий раз, когда попадешь в ловушку, надеюсь, тебя сожрет медведь, – крикнула я ему вслед.

– Гобелы не знать, как говорить спасибо, – пояснил Реми. – Такие уж они.

Он помог мне подняться с земли.

– Неудивительно, что они почти вымерли.

Реми хихикнул. Он приказал маленьким кузенам отправляться домой, а мы продолжили идти к моему велосипеду. Мы не торопились, чтобы я могла восстановить по пути силы. Что удивительно, но я не ощущала себя измотанной, какой обычно бывала после сращивания костей.

– Итак, кто такой Ног? У него есть семья?

– Нет семья. Ему нравится жить один. Гобелы не сильно любить другие Народы.

– Он казался довольно дружелюбным с твоими кузенами, – сообщила я, когда мы подошли к велосипеду, спрятанному между кустами.

Реми фыркнул.

– Малыши думать, что он смешной. Когда они вырасти, они не так сильно его любить.

– Ага, с возрастом все становится другим. – Я застегнула шлем и схватилась за ручки велосипеда, чтобы поднять его. – Кстати, я всегда начеку, но никто не упоминал желчь. Думаю, нам ничего не угрожает. Но, вероятно, лучше залечь на дно на какое-то время.

– Хорошо. Мы немного подождать, а потом делать еще сделки.

– Придется подождать пару месяцев, может, дольше, – напомнила ему.

Для создания, достаточно подкованного во многих аспектах, Реми знал очень мало о технологиях или изобретательности смертных. Он не понимал, что некоторые, достаточно настойчивые, могли отследить торговые схемы в этом районе. Я дважды использовала желчь в качестве валюты и каждый раз старалась быть максимально бдительной, совершая сделки только с Мэллоем. Но невозможно было предсказать, заметит ли это кто-нибудь другой.

– Чувствовать себя сильной, чтобы ехать?

Я подкатила велосипед к дороге.

– Я в порядке. Тут всего пара миль.

Путь до дома проходил по гравийной дорожке, посреди которой росла трава. Давным-давно здесь находился старый рудник, на котором добывали серебро, но в сороковых закрылся. Теперь здесь ездили только квадроциклы или мотоциклы. За Ноллсом и возле старого маяка дороги были и то лучше.

Это была непростая поездочка, пока я не выехала на главную дорогу, в сотый раз думая о том, что нужно получить права. У Нейта была «Хонда Элемент», в которую помещалось его инвалидное кресло, и он, скорее всего, позволил бы мне ездить на ней, умей я водить. Роланд постоянно предлагал научить меня, и, может, настало время согласиться.

Выехав на главную дорогу, я свернула на обочину, чтобы не попасть в вечерние пробки. На полпути к дому мимо меня с ревом пронесся блестящий черный «Дукати», потоком воздуха от которого меня едва не снесло.

– Осторожней! – прокричала ему, будто он мог услышать. Внезапно мотоцикл замедлился, и у меня в голове закрутилась одна-единственная мысль: «О черт!» Но он, видимо, передумал и продолжил движение. Я повстречала много байкеров в «У Джеда», большинство из которых были порядочными парнями, но встречалась и парочка баламутов. Учитывая, насколько мне везло в последнее время, я не хотела играть с судьбой.

Стоит ли говорить о том, что я была застигнута врасплох, когда доехала до набережной и увидела перед кофейней, находящейся рядом с нашим домом, черный «Дукати». Возможно, это было совпадение – здесь полным-полно черных мотоциклов, – но что-то подсказывало мне, что это не тот случай. Я подумала о том, чтобы срезать между зданиями на Маркет-стрит и добраться до дома длинным путем, но отбросила эту идею. Благодаря Илаю я начала подозрительно относиться к незнакомцам, но я никогда не была трусихой и становиться ей не собиралась.

Я передумала, заметив высокую фигуру, обыденно прислонившуюся к стене кофейни. Одетый в джинсы и черную кожаную куртку поверх серой футболки, Николас, видимо, кого-то ждал, – не нужно было и трех попыток, чтобы угадать кого.

Когда я приблизилась к нему, то почувствовала шевеление на задворках сознания, то самое слабое щекочущее чувство узнавания, которое испытала при нашей первой встрече. Бабочки затрепыхались внутри меня, когда я вспомнила, как мы встретились и как он сразился с двумя вампирами, чтобы спасти меня. Но затем я подумала о его странном поведении. В одну минуту он смотрел на меня с чувством сродни враждебности, а в следующую – бросался спасать мою жизнь. Потом снова становился холодным и отстраненным. Какой Николас поджидал меня сейчас? Но, что гораздо важнее, чего он хотел от меня?

У меня был соблазн проехать мимо, но любопытство пересилило.

– Как ты нашел меня? – грубо спросила я, не видя необходимости в любезностях с ним после того, как мы попрощались в последний раз.

Уголки его губ дернулись в улыбке, а серые глаза весело сверкнули.

– Что, никакого приветствия после всего, через что мы прошли?

Пусть включает свое обаяние перед другими людьми, потому что на меня оно тратилось впустую.

– Привет. Как ты нашел меня?

Если его и беспокоило мое, мягко сказать, недружелюбное приветствие, он этого не показал.

– Пробил номерной знак твоего друга.

Я не была уверена, стоило ли мне восхититься этим или встревожиться; возможно, и то, и другое.

– Для чего?

Тем вечером мы разошлись не совсем на дружеской ноте, и я не могла найти ни единой причины, зачем ему искать меня. Николас не производил впечатление человека, который вдруг решит заявиться в гости.

Мой вопрос, казалось, заставил его на мгновение задуматься, и после он оттолкнулся от здания.

– Нужно поговорить.

Из его голоса пропали нотки веселья, и мне мгновенно стало не по себе. Я крепче схватилась за руль.

– Поговорить о чем?

Николас приподнял бровь.

– Выглядишь так, будто вот-вот сбежишь. Ты ведь знаешь, я не кусаюсь.

– Ага, так же я думала и про другого дружочка, – сухо ответила я и удивилась краткому смешку, сорвавшемуся с губ Николаса. Выражение его лица потеряло свою суровость, а внутри меня запорхали бабочки от его чувственной улыбки, но я мысленно встряхнулась.

– Похоже, ты уже пришла в себя. – Его уверенный взгляд встретился с моими глазами. – Я здесь не для того, чтобы причинить тебе вред. Нам действительно нужно поговорить.

– О чем нам разговаривать? Я даже не знаю твоей фамилии.

– Даншов, а твоя – Грей. И раз теперь мы знакомы, можем поговорить?

Николас говорил искренне, к тому же мы стояли у всех на виду, поэтому вряд ли мне угрожала реальная опасность. Тем более онспас мою жизнь. Я должна была выслушать его; это меньшее, что я могла сделать для него.

– Хорошо.

– Есть место, где мы сможем поговорить без посторонних ушей?

Я задумалась.

– Можем пойти к пристани. В это время там никого нет.

– Сойдет.

Сказав ему, что скоро вернусь, я закатила велосипед за угол дома и спрятала его за машиной Нейта. Затем вернулась к Николасу, который стоял перед своим мотоциклом в ожидании меня. Никто из нас не разговаривал, пока мы шли к пристани. Интересно, ему было так же неловко, как и мне? Нет, парни вроде него никогда не чувствовали себя не в своей тарелке. Каждое его движение излучало уверенность, а рост добавлял ему явное преимущество. При росте в пять с половиной футов я ощущала себя карликом.

Он молчал, пока мы не прошли мимо ловушек для омаров и не двинулись вдоль безлюдного причала.

– Давно дружишь с оборотнями? – поинтересовался он.

Вопрос привел меня в замешательство, но после я вспомнила слова Максвелла о взаимной неприязни оборотней и Мохири. Если Николас имел что-то против моей дружбы с Роландом и Питером, пусть просто смирится с этим.

– Давно.

– И твои родители не возражают?

– У меня есть только дядя, и ему нравятся мои друзья, но он не знает о них. Он ничего не знает, – подчеркнула я.

Он кивнул.

– Ты не против, если я спрошу тебя о родителях? Почему ты живешь с дядей?

– Моих родителей больше нет. Мать ушла, когда мне было два, так что я ее не помню. А папа умер, когда мне было восемь. – Я сглотнула привычный ком в горле и продолжила идти вперед. – Дядя Нейт его брат.

– Ты знаешь девичью фамилию своей матери?

Я остановилась и взглянула на него.

– Зачем тебе знать о моих родителях? Какое они имеют отношение к этому?

Его лицо ничего не выдало.

– Ответь на мой вопрос, а я отвечу на твой.

Я с раздражением отвернулась и продолжила путь.

– Ее звали Мадлен. Девичья фамилия, кажется, Кросс или что-то такое. Она бросила нас. Да и мне все равно, кто она такая.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что рядом со мной не было Николаса. Я оглянулась, заметив странное выражение на его лице.

– Что?

– Мадлен Круа? Так ее звали?

– Возможно. Я не уверена. Почему ты так на меня смотришь?

Николас уставился на воду.

– Я давно не слышал этого имени. Если это та Мадлен, которую знал я, то это многое объясняет.

– А мне не объясняет ничего, так что, может, просветишь? Ты сказал, что ответишь на мой вопрос, если я отвечу на твой.

Николас слегка улыбнулся мне и приблизился.

– Я отвечу. – Мы находились в конце причала, где были пришвартованы два крупных промысловых судна, предназначенные для ловли омаров. Николас указал на опрокинутые ящики. – Давай присядем. Отличное место для разговора.

Я опустилась на один из ящиков. Николас схватил другой ящик и поставил его так, чтобы сесть напротив. Вблизи его глаза были цвета расплавленной ртути, и я попыталась избавиться от непонятного чувства, скрутившего мое нутро.

– До прошлого вечера ты не знала о Мохири. Как много ты знаешь о нас сейчас?

Я пожала одним плечом.

– Знаю, что вы, ребята, охотитесь на вампиров и недолюбливаете оборотней, впрочем, как и они вас. Все.

– Полагаю, твои друзья говорят о нас не больше, чем мы о них. Ты бы хотела узнать больше о Мохири?

– Да. – Я понятия не имела, зачем Николасу рассказывать об этом, но мне было интересно узнать о нем и всей его расе.

Видимо, мой ответ порадовал его, потому что улыбка озарило его лицо.

– Ты, кажется, хорошо знакома с нашим миром, но как много ты знаешь о демонах?

– Ничего, кроме того, что нужно держаться от них как можно дальше.

– А если я скажу, что существуют тысячи видов демонов, и вампиры одни из них?

Я прищурилась.

– Тогда я спрошу, не пытаешься ли ты намеренно запугать меня до смерти?

Николас наклонился вперед, опираясь локтями на бедра. Его глаза смотрели на меня с той же интенсивностью, которую я почувствовала, когда мы впервые встретились.

– Я здесь не для того, чтобы запугивать тебя.

Я оторвала от него взгляд и посмотрела на руки.«Слишком поздно».

– Все еще хочешь узнать о Мохири?

Я снова взглянула на него, обрадовавшись, что промелькнувшее в его глазах чувство исчезло.

– Начинай.

– Уверена?

Я ободряюще улыбнулась ему.

– Да. Хочу все узнать.

Он посмотрел на залив.

– Все началось два тысячелетия назад, когда демоны научились выбираться из своего измерения и расхаживать по земле в телесной форме. Большинство из них были низшими демонами, но не менее опасными, хоть и не несли большой угрозы человечеству. Но затем появился демон среднего звена, Вамхир. Он вселился в тело человека, наделил его бессмертием… и жаждой человеческой крови.

– Первый вампир, – прошептала я, ощущая что-то среднее между отвращением и увлечением.

Николас кивнул.

– Вскоре демон научился создавать себе подобных, и некоторое время спустя появились тысячи вампиров. Население Земли тогда было небольшим, и древние цивилизации оказались практически беззащитны перед силой вампиров и их жаждой крови. Если бы вампиров не контролировали, они бы в итоге расползлись по всей земле и стерли с ее лица человечество. Поэтому архангел Михаил спустился на землю, чтобы создать расу воинов для уничтожения вампиров. Он вселил демона среднего звена, Мори, в тело мужчины и сделал так, чтобы от него забеременело пятьдесят смертных женщин. Их потомство было наполовину смертными, наполовину демонами, и обладало скоростью, силой и ловкостью, необходимыми для охоты и убийства вампиров. Так и появился первый клан Мохири.

Он замолчал и выжидающе посмотрел на меня. Но я все еще пыталась усвоить часть о демоне, оплодотворяющем женщин, не ерзая на месте. Наконец, до меня дошел смысл его слов, и я бросила на него скептический взгляд.

– Мохири демоны?

– Наполовину демоны, – поправил меня он. – Каждый из нас рождается с демоном Мори внутри.

Я почувствовала, как краска сползает с лица.

– То есть демон живет внутри тебя как… как паразит?

– Именно, – ответил он, будто в этом не было ничего особенного. – Мы даем жизнь Мори, а он взамен предоставляет нам способность делать то, для чего мы предназначены. Мы оба извлекаем пользу из этих симбиотических отношений.

Это было чересчур. Я встала и подошла к краю причала, с трудом пытаясь осознать, что он рассказал мне. Демоны-паразиты? Посмотрев на воду, я разглядела под поверхностью нескольких окуней и морского ерша. Водоем здесь казался обманчиво неглубоким, но я знала, что в конце причала глубина достигала пятнадцати футов. Ничто в этом мире не было таким, каким выглядит.

– Ты ведь не думаешь спрыгнуть, да? – В его голосе прозвучало веселье, но и еще что-то, похожее на беспокойство.

Я сделала вдох, набираясь сил, и повернулась к нему. Николас продолжал сидеть на ящике, выжидающе смотря на меня. Что я должна была сказать? Все, что я когда-либо слышала или читала, научило меня бояться демонов и держаться от них подальше. Теперь же Николас говорил мне, что сам наполовину демон-воин, который защищал смертных, убивая других демонов. Не уверена, сколько еще странностей смогу вынести.

– Зачем ты мне все это рассказываешь? – Что-то подсказывало мне, что он выследил меня не для того, чтобы просветить насчет демонов.

Он поднялся и направился ко мне, остановившись в несколько футах.

– Потому что тебе нужно знать.

– Зачем? Я-то здесь при чем? Или мои родители?

Лицо Николаса стало серьезным.

– Сейчас вернусь к ним. Но сначала скажи мне, разве ты никогда не задумывалась, почему отличаешься от всех остальных, кого знаешь?

– От-отличаюсь? – Откуда он вообще об этом знает? – Я не понимаю, о чем ты.

– Думаю, понимаешь.

– Послушай, я…

Взгляд Николаса снова захватил меня в плен, а его глаза стали угольно-серыми. Прежде чем успела подумать о том, как глаза человека могли иметь столь много оттенков, я ощутила мягкое шевеление в своем разуме. Некая невидимая сила нежно надавливала на мои стены, проверяла их на прочность, а в глубине сознания шевелилось чудовище. Меня охватила паника, и я потянулась к своей силе, внезапно ощутив себя запертой внутри себя. Утешительная энергия моей силы пронеслась сквозь меня и обрушилась на постороннее присутствие, отбросив его от меня. Тяжело дыша, я отвернулась от него.«Что это было?» Ни разу в жизни я не чувствовала себя настолько незащищенной и уязвимой, что до смерти испугало меня.

– Сара?

«Я не могу это сделать». Я не знала, что это было, но внезапно поняла, что больше ничего не хочу от него слышать.

– Мне пора, – пробормотала я и стала обходить его.

– Бегство ничего не исправит, Сара.

Я молча продолжила идти дальше.

– Не думал, что ты трусиха.

Его насмешка заставила меня остановиться, но я не обернулась.

– Ты ничего обо мне не знаешь.