Не дойдя до окна, она остановилась у стола брата.
– Артур, что-то случилось? На тебе лица нет!
Артур поднял бровь – это всё, на что его хватило.
– Артур, – она бегло взглянула на экран и шепотом сказала, – что-то с Эми?
Он еле заметно кивнул. Не стесняясь кошмарного скрипа мебели, Молли пододвинула кресло и села рядом с братом.
– Рассказывай.
– Я не готов.
– Она… С ней всё хорошо?
– Очень вряд ли.
Молли взяла его за руку.
– Ты знаешь, что… несмотря на все слова, которые я говорила тебе про то, что ты должен забыть её… Ты ведь знаешь, мне тоже это не удалось. Я тоже успела её полюбить. И я чувствую твою боль. Ты обязан рассказать мне!
Артур поджал губы и отвернулся.
– Ты сильно спешишь?
Молли замешкала, а потом решила, что больше уже никуда не спешит.
– Нет.
– Тогда садись рядом.
Молли бегло прочитала до места, где остановился Артур.
– Она сумасшедшая?!
Артур усмехнулся.
– Она абсолютно безумна.
***
Первую неделю отпуска я провела в клиниках – сдавала анализы для Ремы. Встреча с Брайсом была назначена на четверг. В тот день я заранее начала готовиться – хорошо уложила волосы, накрасилась. Но из-за угасающего взгляда я выглядела просто как-то нелепо, как размалёванная кукла. Я была красивой, но жалкой. Мне было трудно держать осанку и лицо. И сколько бы я не старалась скрыть свою немощность, со временем это становилось всё труднее.
В обед мне пришло сообщение от Ремы.
«Прости, что не смогу тебя проводить. Мне очень неловко, правда! Но у меня важная встреча, и перенести её никак не получилось.
Спишемся в воскресенье и договоримся о встрече – расскажешь, как всё прошло. Желаю удачи!»
Что ж, значит, придётся добираться самой. Я тогда уже перестала водить машину. Решила ехать на трамвае. Закрыв глаза, я мгновенно уснула, и проснулась только на конечной остановке, которая была ближе всего к высотному офисному зданию, где была назначена встреча.
Город остался где-то далеко позади. Я оказалась в производственном районе, где были только низенькие обшарпанные заводские ангары. Офисная высотка была полностью стеклянной, и сейчас она приобрела окрас серо-синих облаков вечернего неба. Территория офисного центра была огорожена высоким забором, вокруг которого ходили патрули. Я подошла к одному из охранников, стоящих у ворот, и показала визитку. Высокий мужчина в костюме приложил визитку к санеру, молча кивнул и открыл мне ворота.
Я прошла мимо небольшой аллеи прямо к входу в здание, с трудом открыла высокие двери. Там меня встретил консьерж и подробно объяснил, куда идти. Когда я оказалась перед нужной мне дверью, я остановилась. Моё сердце билось от страха, и я чувствовала, как оно устаёт. Я боялась, но понимала, что сейчас у меня нет права даже на страх. Я сделала над собой усилие, и повернула дверную ручку. Дверь легко поддалась, и я поняла, что в тот же момент её открыли изнутри.
– Давайте я помогу вам.
Меня ждали. Мужчина ловко захлопнул дверь, взял меня под локоть, и усадил в кресло у его стола. В кабинете было темно. Горела лишь большая настольная лампа, в свете которой я с трудом могла рассмотреть Брайса. Мужчина лет тридцати, тёмные волосы, дорогой костюм, уверенное выражение лица, чуть с насмешкой, и горделивая осанка.
– Рад, что вы пришли, Эмилия. Я много наслышан о вас от вашей подруги Рамилии.
Я хотела что-то ответить, но всё ещё тяжело дышала после долгого путешествия. Я кивнула.
– Кхм, – Брайс прервал неловкую паузу, – что ж, перейдём сразу к делу.
– Рема сказала, вы можете мне помочь.
– А Рема не уточнила, как?
Этот вопрос, заставил меня насторожиться.
– Что вы имеете ввиду?
– Изначально, мы договаривались, что Рема будет присутствовать тоже, но у неё появились неотложные дела.
– Да, она мне сообщила.
– Что ещё она вам сообщила, Эмилия?
– Больше ничего. Неделю назад она предложила прогулять после работы. Хотела узнать, в чем дело, что со мной. Я рассказала ей, что неизлечимо больна и скоро умру. Она ответила, что ещё не всё потеряно, и вы можете помочь.
Я подняла глаза и встретила пронзительно равнодушный взгляд Брайса.
– Я сдала анализы. Они должны быть у вас. Это всё.
Повисло молчание, и в тишине раздавались лишь мои тяжёлые вздохи. Затем Брайс резко взял со стола какие-то бумаги, и сказал:
– Я просмотрел ваши анализы. Вы действительно умираете.
– Да неужели, – фыркнула я.
– Пара месяцев – это очень оптимистичный прогноз, который сделали, видимо лишь из учета стадии болезни, забыв об её истории. Ведь она прогрессирует на удивление быстро.
Снова молчание.
– Что ж, Эмили, расскажите мне о себе. Кто ваши родители, друзья, близкие люди? С кем проводите время? Как отдыхаете?
– Родители умерли. Когда я была ещё студенткой. Живу одна. Последние примерно пять лет общаюсь только с Ремой.
