Восьмое делопроизводство
Отставник слушал внимательно, задавал точные вопросы. Лыкову показалось, что он мало нового сообщил собеседнику. Еще сыщик заметил, как изменился бывший гений охранки. На лбу появилась складка, придававшая всему лицу недовольное, почти скорбное выражение. Взгляд сделался угрюмым, безрадостным. Плохо ему не у дел. Эх, Россия… Придет чернь, и кто будет тебя защищать? А ведь она когда-нибудь придет…
В конце беседы Алексей Николаевич рассказал Зубатову о своем поручении. Прекратить в столицах денежные экспроприации: такое еще никому не удавалось. Лыков подозревал, что и ему это не под силу. Но приказ получен, глаза боятся, а руки делают. Кроме того, у него не шел из головы рассказ Томилина про умирающего драгуна. Человек тянул из последних сил, чтобы выполнить последний долг и помочь наказать убийц. Теперь, что, предать этого человека? А Сашка Поп и ему подобные пускай и дальше убивают?
– Да, трудно вам будет, – покачал седой головой Зубатов. – Сейчас не поймешь, уголовные они или политические, эти экспроприаторы. А безжалостные какие! Читаешь газеты и дрожь по телу идет. Взрывают, стреляют без разбора.
– С чего бы вы начали, Сергей Васильевич? – задал гость главный вопрос, ради которого он сюда и приехал.
– С поиска системы. Да вы, чай, так же думаете? Ученого учить – только портить.
– Нет, наоборот: ваши советы очень мне интересны. Продолжайте, пожалуйста.
– Ну, как угодно, – согласился Зубатов и стал развивать свою мысль: – У каждой банды есть свои излюбленные приемы. Они приносят успех, и налетчики стараются их повторять. Еще вспомните мою фразу, что уголовные в эксах смешались с политическими. Значит, вам понадобится агентура не только сыскных отделений, но и охранных. Возможно, люди, которых вы должны поймать, орудуют на границе двух сысков. Кроме того, обратите внимание на информированность налетчиков. Откуда они узнают про доставку крупных сумм? У них есть наводчики, это как пить дать. А где у нас сходятся сведения о таких экспедициях?
– В банках и казначействах, – ответил Лыков.
– Да. А в тех случаях, когда грабят в поезде, еще и у железнодорожных жандармов.
– Я уже думал об этом, – признался питерец. – Чуть не две трети налетов совершаются в поездах. Артельщика, перевозящего деньги, должен по инструкции охранять жандарм. Значит, в железнодорожный пункт поступает заявка на выделение сопровождения. И тот, кто ее видит, знает: когда и с какой суммой поедет человек. Дальше все просто.
– Ну я же говорил: ученого только портить, – улыбнулся Зубатов. – Вы и сами все знаете, тридцать лет жуликов ловите.
Два умных человека еще долго рассуждали на заданную Лыковым тему. И отставник не подкачал, дал полезные советы. За окном стемнело, гостю пора было уходить. В конце беседы он спросил:
– Лоренцев ведь ваш ученик?
– Максим? Да, мой. Один из последних.
– В каком смысле?
Зубатов пояснил:
– Я перешел из Московского охранного к вам в департамент в девятьсот втором году. Накануне и попался мне этот юноша. Он держал подпольную библиотеку запрещенных книг, его дом использовался эсерами как почтовый ящик. Ничего более, но на пять лет ссылки в отдаленные местности Сибири тянуло вполне. Когда Максима взяли, он сначала молчал. Берег свою честь, так сказать… Ну, я много таких видал и знал, как с ними разговаривать. Распропагандировал и его. А потом уехал в Петербург. И парень остался без наставника. А в таком деле нужен старший, учитель, который поддержит в тебе убеждение, что ты не предатель. Понимаете меня?
– Конечно, – кивнул Лыков.
– А меня нет под рукой! И Лоренцев зашатался. Назад уже страшно, вперед боязно. Полгода он был ни за тех, ни за этих. Приехал ко мне поговорить. Я убедил, как мог, и поручил способного человека Войлошникову. Он тоже мой ученик был… Дальше вы знаете. Они вместе ушли из охранного отделения в сыскное, потом Александра Ивановича расстреляли, и Максим оказался в подчинении у Мойсеенко… Не сработался он с жуликами и подался в столицу. Тут было не до него, дым стоял коромыслом. Кое-как я пристроил толкового человека к Филиппову. По моим сведениям, он на хорошем счету. А почему вы спрашиваете?
– Владимир Гаврилович именно его включил в мою группу как своего представителя.
– Увидите – передайте от меня привет. Максим умный и талантливый, только… – Зубатов задумался над формулировкой и продолжил: – Немножко сильно любит деньги, а так человек неплохой.
– Деньги любит? – развеселился статский советник. – У меня лучший ученик, Азвестопуло, такой же. Хлебом не корми, дай копейку зашибить. Чаще всего в рамках законности, но иногда и за рамками. Не дай бог эти двое сговорятся – всю казну растащат!
На этой веселой ноте они и расстались. Ночью Лыков выехал в Петербург. Ему плохо спалось и половину дороги сыщик потратил на мысли о предстоящем дознании. Зубатов подсказал несколько идей, но ничего радикально нового не добавил. Завтра надо начинать. Чем дольше тянуть, тем больше будет крови. Экспроприаторы сами не остановятся, надо их стреножить. Ишь, революцию задавили, затоптали, как лесной пожар. Тихо теперь в империи; непонятно лишь, надолго ли эта тишина. А бомбы по-прежнему рвутся и револьверы стреляют. И люди гибнут, как тот драгун…
Глава 5
Аналитик и сыщики
Завтра совещаться не получилось. Азвестопуло с Анисимовым попросили дать им еще сутки. Они сидели над актами дознания без отдыха, рисуя какие-то загадочные таблицы. Наконец к полудню следующего дня заявили, что готовы докладывать.
В кабинете Лыкова собрались, помимо хозяина, пять человек. В углу примостился любимый жандарм Алексея Николаевича полковник Запасов. У небольшой доски заняли позицию Сергей и его помощник. По бокам стола уселись «представители с мест», как их иронично назвал статский советник – Телятьев и Лоренцев. Эти двое сразу начали потихоньку состязаться, кто из них умнее… Москвич был старше и в чине, и по возрасту, но питерец не собирался с этим считаться.
Не в каждом ведомстве служит писцом по вольному найму целый артиллерийский подполковник. Анисимов вышел в отставку без мундира. И, видимо, не от хорошей жизни нанялся в Департамент полиции на шесть червонцев. Алексей Николаевич, управляя делопроизводством, не успел составить о нем полного мнения. Однако склонность подчиненного к аналитике он решил использовать. Анисимову впервые предстояло показать себя перед шефом. Ну, поглядим, на что способна армейская артиллерия…
– Иван Федорович, начинайте, – ободрил подполковника Лыков.
Тот встал, подошел к доске и начал мелом чертить на ней квадраты и стрелки. Он сверялся с таблицей, которую держал в левой руке. Азвестопуло шепотом что-то ему подсказывал.
– Итак, мы с Сергеем Маноловичем изучили дознания по девятнадцати вооруженным нападениям, которые произошли в двух столицах и близко от них, начиная с декабря прошлого года. Материалы предоставили господа чиновники для поручений, – Анисимов коротко кивнул на «представителей с мест». – Если отбросить мелочи, нами выявлены три серьезные банды. Самые крупные преступления определенно совершены ими…
– Три банды учинили все девятнадцать налетов? – перебил подполковника Запасов.
– Нет, конечно. Некоторые из нападений – дело рук мелкой шушеры, мы их отбросили.
– Это почему?
Анисимов вынул из пачки бумаг лист и помахал им:
– Вот пример. Одиннадцатого января на выходе из конторы Коломяжского ипподрома ограблен кассир. Он нес выручку в банк, всего три тысячи двести восемь рублей. Налетели двое, дали по голове, вырвали портфель и скрылись. Налет? Да. Успешный? Вполне. И сумма не маленькая. Но агентура сыскной полиции донесла, что организовал его главарь шайки скоков[24] с Голодая. Он требует называть себя Капитан ада.
Все присутствующие скривились.
– Реалист? – предположил Лыков. – Начитался бульварных книжонок?
– Видимо, так, – согласился докладчик. – Серьезный фартовик такую кличку себе не возьмет: блатные поднимут на смех. Кто-то новенький лезет на олимп, обозначает свое присутствие. Ну, один раз ему повезло… Может быть, и второй получится. Но люди Филиппова быстро повяжут этого капитанишку. Надо запросить агентуру по хулиганам. Обойти трактиры средней руки – нет ли там кутящих молокососов. Вопрос времени. Поэтому этот экс мы отбросили как несерьезный.
– А почему же питерцы до сих пор не поймали Капитана ада? – обратился к Лоренцеву неугомонный Запасов. – Со слов докладчика, это просто.
– Есть два дурака, которые так себя именуют, – пояснил тот. – Проверяем алиби каждого. Скоро поймаем, господин Анисимов прав.
Подполковник опять взялся за таблицу.
– Итак, три банды. Мы классифицировали их по почерку. Первую, самую опасную, назвали «Альфой». Вот смотрите, что она натворила. Мы подозреваем ее в четырех налетах.
И он стал перечислять:
– Нападение на артельщика Верхне-Исецких горных и механических заводов в поезде Москва – Екатеринбург двадцать второго декабря прошлого года. Артельщик и сопровождающий его жандармский унтер-офицер убиты. Преступники завладели двадцатью семью тысячами рублей, денежными документами и процентными бумагами.
Далее. Ограбление Литейного отделения Городского ломбарда одиннадцатого января. Убиты кассир и сторож, похищены деньги в сумме тридцать тысяч сто рублей.
Третье дело случилось в начале марта. Вооруженные люди напали на контору табачной фабрики «Оттоман» на Колокольной улице. Снова убит кассир, на обратном пути бандиты застрелили прибежавшего на шум городового. Похищены семьдесят тысяч рублей и векселя.
Наконец, четвертое нападение произошло опять в поезде. Оно самое свежее, всего неделю, как случилось. Тяжело ранен жандарм, смертельно – артельщик банкирского дома Беринга. Похищено чуть более восемнадцати тысяч.
Итого банда взяла сто пятьдесят тысяч рублей, убила семь человек и одного ранила.
– Вы сказали, что приписали эти случаи одной банде по общему почерку, – остановил докладчика Лыков. – Расскажите подробно, что их объединяет?
– Слушаюсь, Алексей Николаевич. Во-первых, каждое из нападений осуществили четверо. Ни больше, ни меньше. Это, видимо, основной состав. Далее, они безжалостные, убивают легко, не жалеют ни обслугу, ни охрану. В-третьих, что самое важное, бандиты берут лишь наличные деньги. В ломбарде имелось в виде закладов большое количество ценностей – не тронули. Векселя, что взяли на фабрике, выкинули в канал. Ассигновки Верхне-Исецких заводов тоже не предъявили, а разорвали. Так же поступили и с процентными бумагами! А их было на десять тысяч. Налетчики очень умные и осторожные, отбрасывают все, что может навести на их след.
Иван Федорович отложил свои записи и повысил голос:
– Скажу больше: они и деньги не всякие берут. Только золотую монету и мелкие купюры. У артельщика Беринга были при себе десять пятисотенных билетов – не присвоили ни одного.
– Побоялись, что серии могут быть записаны? – предположил Телятьев.
– Разумеется.
Уточнение докладчика заставило всех помрачнеть. Лыков заговорил первый:
– Черт бы их драл! Откуда только взялись такие сообразительные? Как их теперь ловить? На империалах серий не пишут.
Запасов спросил о другом:
– Сверяли оружие, из которого они убивали людей?
– В самом общем виде, – ответил Азвестопуло. – В банде два нагана и два маузера. Поля нарезов пуль универсальные, никаких характерных особенностей не имеют. У одного из маузеров боек сбит немного влево-вниз.
– Что еще известно о банде «Альфа»? – заговорил Лоренцев. – Приметы удалось записать?
– Нет, – вздохнул Сергей. – Люди напуганы. Или не помнят, или не хотят говорить. Есть другая деталь, на мой взгляд важная.
– Излагай, – приказал статский советник.
– После ограбления в казанском поезде налетчики спрыгнули на повороте, где состав сбавляет ход. И направились в лес. За ними в погоню кинулись три солдата с офицером, что ехали тем же поездом. Но далеко не побежали. Бандиты кинули в них бомбу. Никого, по счастью, не убили, однако офицера контузило. И погоню сразу прекратили.
Азвестопуло сделал паузу и многозначительно добавил:
– Бомба самодельная, начинена мелинитом.
– Вот как? – вскинулся Лыков. – Это ты на Сашку Попа намекаешь?
– На него.
Коллежский асессор сообщил тем, кто был не в курсе:
– В начале апреля в Плоцкой губернии напали на денежную почту. Бросили подрывной снаряд и убили пятерых солдат конвоя и ямщика, сволочи. Умиравший в госпитале солдат успел опознать нападавшего, им оказался беглый каторжник Южиков по кличке Сашка Поп. Удалось выследить его притон, но мы опоздали на несколько часов. Взяли лишь парня, что был у банды на побегушках, и нашли в сарае бомбу. Из мелинита!
– Мастер был один и тот же? – высказал догадку полковник Запасов.
– Допускаем такое, – уточнил Азвестопуло. – Мало кто умеет обращаться с этой дрянью.
– С Южиковым ведь ушел еще один соучастник? – припомнил Алексей Николаевич.
– Да. Молодой человек, который и делал бомбы. Зовут Петькой, это все, что о нем известно.
Тут вдруг оживился Телятьев:
– Петька? А он случайно не высокого росту?
– Высокого, – подтвердил Азвестопуло. – Что, кого-то напоминает?
– Есть такой Петька Длинный. Ходит во всем черном, рост много выше среднего.
– И что с того?
– Московское охранное отделение разрабатывает группу анархистов-коммунистов, – сообщил Осип Германович. – В ней двенадцать человек. Засветились в Костроме, где ограбили почтовое отделение. Главари живут в доме Общества дешевых квартир имени Солодовникова. За ними следят, скоро схватят. Один из анархистов как раз Петька Длинный. Он в банде отвечает за бомбы.
– Вот москвичи и отличились, – обрадовался Лыков. – Это след! Говорил мне давеча Зубатов, что агентура охранных отделений тоже понадобится. В точку попал!
Все загалдели, но быстро успокоились. Чему радоваться?
– Хорошо, конечно, что есть зацепка, – скептически заявил Лоренцев, – но ведь это лишь догадка. Когда Поп сбежал из тюрьмы? В начале года, правильно я помню?
– В первых числах января, – подтвердил хозяин кабинета.
– А нападения «Альфа» начала в декабре и вполне успешно справлялась без беглого каторжника. И Плоцк далеко от Петербурга. Их объединяет только мелинит. Больше смахивает на совпадение.
Но Лыков с ним не согласился:
– Не только. Вспомним, как умыкнули Сашку Попа. Серьезный человек работал. Десять арестантов побежали в одну сторону, и почти все погибли. А одиннадцатый, воспользовавшись суматохой, двинул в другую. И оказался на свободе. Сильный ход и необычная жестокость. Подставить под пули десять человек! Для отвода глаз…
Остальные слушали внимательно, и Алексей Николаевич продолжил:
– В нападениях «Альфы» тот же стиль: ум и жестокость. Людские жизни там не жалеют. Возможно, что за эксами и за побегом Южикова стоит одно лицо.
Отставной подполковник поднял руку:
– Я могу продолжать? Так вот, почерк характерный. Вопрос: как искать банду? Напрашивается мысль, что террор у них не от жестокости, а от необходимости. Высказываю догадку, что и в ломбарде, и на табачной фабрике кассиров пристрелили не просто так. Они были наводчиками.
Мысль была необычная, спорная, но интересная. Все опять загалдели.
– Кассиры, по-вашему, совсем дураки? – хмыкнул Телятьев. – Дать наводку и не подумать, что их же самих при налете шлепнут?
– Запросто, – возразил Лоренцев. – Умный человек глупого всегда уболтает. А наш атаман, если верить Алексею Николаевичу, умный. Наплел с три короба, выведал все подробности. А при эксе на всякий случай прикончил. Известно, кого сыщики в первую очередь подозревают, если налет удался: самих жертв. Был бы я атаманом, так же поступил бы.
– Двух случаев мало, чтобы делать выводы, – заговорил жандарм. – Может, вы правы, а может, и нет. Тогда имеет место оговор людей, павших при исполнении своих обязанностей.
Анисимов покраснел, но не сдался:
– Коли уж вести дознание, надо проработать все версии.
– Вы сами сколько дознаний провели?
Лыков пришел на помощь подчиненному:
– Дмитрий Иннокентьевич, ты на личности не переходи. Иван Федорович служит в Департаменте полиции второй год. И дознания не по его части, он аналитик.
– Кабинетный работник, значит? Ну-ну…
Назревал конфликт между членами группы, и статский советник не стал жалеть приятеля.
– Тут опытных дознавателей полна комната. Можем друг перед дружкой до утра меряться. А без свежего ума что мы стоим? Опыт нам мешает видеть неочевидное. Я считаю догадку Ивана Федоровича вполне правдоподобной.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
См. книгу «Узел».
2
А. Ф. Кошко – с 1908 года начальник Московской сыскной полиции.
3
Маз – главарь шайки.
4
Товарищи министра – заместители.
5
См. книгу «Столица беглых».
6
Аббревиатура слова «делопроизводство» в официальной переписке.
7
Устав о службе по определению от правительства.
8
ОКЖ – Отдельный корпус жандармов.
9
См. книгу «“Одесский листок” сообщает».
10
ГЖУ – губернское жандармское управление.
11
В феврале 1912 года Белостоцкое сыскное отделение арестовало бродягу, назвавшегося австрийским подданным Михаилом Колодиным. Заведующий регистрационным бюро Департамента полиции Стрелков по сделанным фотографиям опознал в нем находящегося в циркулярном розыске бежавшего из-под следствия бывшего начальника Черниговского сыскного отделения М. И. Павловского.
12
Врид – временно исправляющий должность.
13
То есть высшего сорта.
14
Москва тогда считалась столицей наравне с Петербургом и Варшавой.
15
См. книгу «Узел».
16
Курлов состоял в придворном звании шталмейстера.
17
ДПЗ – дом предварительного заключения.
18
В то время – начальник Петербургского охранного отделения.
19
См. книгу «Лучи смерти».
20
См. книгу «Дознание в Риге».
21
Клюквенник – церковный вор (жарг.).
22
«Шкурка» – агентурная записка (профессиональный жаргон).
23
То есть выходец из Уральского казачьего войска.
24
Скоки – налетчики (жарг.).
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги