Печать Индиго (трилогия)

Фон Ремберг невольно напрягся, так как в своей голове он уже прокрутил, как, ворвавшись в усадьбу Артемьева, потребует выдать ему девушку. А когда люди Федора посмеют ему воспрепятствовать, его собратья-монахи безжалостно разделаются со всеми, в том числе и с Федором. А затем он, фон Ремберг, освободит Светославу и станет для нее спасителем, как и было задумано Верховным.

– Сбежала, поганка! – выкрикнул истошно Федор, и на его лице отразилось невменяемое злое выражение. – И куда делась, не знаю!

– Но как же она… – тихо вымолвил Кристиан, понимая, что их план провалился, поскольку теперь девицу не надо было вызволять из темницы, ведь она спаслась сама.

– Я тоже хочу это узнать! – продолжал злобно завывать Федор. – А этот песий сын молчит как рыба. Точно он ей помог!

– Ты послал погоню? – осведомился фон Ремберг, пытаясь решить, что делать дальше.

– Мои люди ищут ее уже третьи сутки. Все окрестности прочесали, а девка как в воду канула! Это он, Гришка, помог ей сбежать из-под моего запора! Говори, пес, куда она делась! – уже завопил Федор и вновь замахнулся кнутом на парня.

Кровь ручьями стекала со спины Гриши. Кристиан видя, что парень без сознания, гаркнул:

– Хватит!

Федор удивленно замер и повернулся к пруссаку.

– Чего?

– Оставь парня. Он ничего не знает, – приказал фон Ремберг громко.

Интуиция подсказывала Кристиану, что непосредственно этот юноша и помог сбежать девушке. Но пока он был без сознания, фон Ремберг не мог прочитать его мысли.

– Да с чего бы это?! – выпалил зло Федор, совершенно не собираясь отпускать Гришу, ибо ненависть к юноше уже давно владела злым сердцем Артемьева.

– Отвяжите его! – велел Кристиан.

Сразу же два брата-монаха в темных одеждах спешились и приблизились к Грише.

– А ну, не тронь его! – процедил Артемьев и крикнул своим людям: – Эй!

В следующую минуту несколько десятков мужиков выступили вперед, вытаскивая из-за пазух кто рогатину, кто нож. Неожиданно раздался выстрел, и рядом с Федром навзничь упал один из его мужиков, убитый пулей в сердце. Вмиг среди стоящих прошелся испуганный возглас и немногочисленные дворовые бабы умолкли. Кристиан опустил пистолет и, пройдясь свинцовым взором по окружающим, предостерегающе вымолвил:

– Первый кто двинется, получит такую же пулю в лоб. Ты понял, Федор?

– Понял, – напряженно выдохнул Артемьев и сделал знак своим людям опустить оружие.

– Мы забираем парня, – глухо скомандовал Кристиан.

Монахи приблизились к Грише и отвязали его.

– Не отдам! – закричал с горячностью Федор, пытаясь схватить одного из монахов за плечо.

– Ты хочешь проверить, Артемьев, будут ли за четверть часа все твои люди мертвы? – спросил угрожающе фон Ремберг. – Или поверишь мне на слово?

– Нет, не хочу… – холодея от страха, вымолвил тот и, скрипя от бессилия зубами, отступил на два шага от монахов.

– Верное решение, – заметил холодно Кристиан.

Налитыми кровью глазами Федор молча следил за тем, как два монаха перенесли бессознательного Гришу на одного из темных коней, перекинув парня через седло. Проворно запрыгнув в лошадей, монахи в масках вновь замерли в недвижимых позах, ожидая дальнейших приказаний фон Ремберга.

– А мне что делать?! – взвился истерично Федор, бросившись к жеребцу фон Ремберга, желая получить ответ от пруссака. Стремительно схватив сильной рукой уздцы коня Кристиана, Артемьев выпалил: – Помогите мне найти девку! Вы же обещали!

Прищурившись и сверху презрительно смерив индиговым взором Федора, что заискивающе смотрел на него, Кристиан ощутил дикое презрение к этому мерзкому продажному русскому, которой из-за своей пагубной страсти пошел на страшные дела. Сначала погубив собственного отца, а теперь истязая брата. Да, Кристиан не имел жалости и порой убивал без всякого чувства сожаления. Но все же он мог оценить настоящие душевные качества, которые отличали человека от нелюдя. И Федор явно не обладал качествами человека. Оттого фон Ремберг не просто презирал Артемьева, а относился к нему как беспринципному мелкодушному наглецу, который как противник не заслуживал уважения. В следующее мгновение Кристиан выкинул вперед ногу и сильным ударом сапога отшвырнул Артемьева прочь от своего жеребца. От силы удара-пинка фон Ремберга Федор не удержался на ногах и плюхнулся назад, осев в грязь.

– Ты сам виноват во всем, – мрачно прохрипел Кристиан. – Девица была у тебя в руках, и ты упустил ее. Так что пеняй на себя, кажется, так у вас говорят? – процедил холодно фон Ремберг.

Быстро сделав головой знак своим людям, Кристиан пришпорил жеребца, и вся мрачная кавалькада из дюжины монахов стремительно выехала из ворот усадьбы, увозя с собой полумертвого Гришу.

Дворовые слуги стремительно подскочили к Федору, поднимая его. Артемьев, зло сплевывая, встал и, цедя проклятья, угрожающе прошипел, что все равно найдет непокорную девку.

Едва они достигли бескрайних полей, фон Ремберг приказал остановить. Он быстро спешился и подошел к лошади, на крупе которой лежал бессознательный парень. Он провел рукой над головой Гриши. Юноша пришел в себя и глухо застонал от боли. Кристиан видел, что парень еле дышит, и ощущал, что его жизненная сила на исходе, но ему было не жаль его. Фон Ремберг, стянув перчатку с правой руки, положил ладонь на волосы Гриши и начал внушать ему нужные команды.

– Где девица Светослава? – спросил тихо Кристиан, гипнотизируя парня и видя, как забирает последние энергетические силы из юноши. – Где девица? Говори…

– Она убежала… к домику лесника… еще позавчера на рассвете, – через силу выдохнул хрипло Гриша пересохшими губами.

Кристиан убрал руку с его головы, и парень вновь потерял сознание. Натянув перчатку на руку, фон Ремберг отошел от Гриши и, ловко вскочив в седло, обернулся к своим людям и приказал:

– Я еду один. Вы возвращайтесь без меня.

– Парня выкинуть здесь, мессир? – осведомился один из монахов.

– Да, – жестко ответил тот. Однако в этот миг в его холодном сердце что-то всколыхнулось, и он мрачно добавил: – Хотя нет, отвезите его в ближайшую деревню и оставьте там. Только так, чтобы вас никто не видел. Если ему повезет и его быстро найдут, он, возможно, выживет. А если нет…

Он не договорил и, пришпорив жеребца, стремительно галопом поскакал в сторону леса. Вслед за ним побежал белый волк.

Почти сутки Кристиан искал ее. Он ощущал, что Светослава где-то здесь, в этом лесу, но никак не мог найти ее. Все это время он ни на миг не останавливался, обшаривая каждую чащу, каждый куст, каждое дерево, но все было напрасно. Он не мог понять, отчего он то и дело теряет энергетический поток девицы и свет древнего камня, который был у нее. Когда чувствовал их, он скакал в нужном направлении. Но вскоре вновь терял след. Он не ел, не спал, прочесывая обширные пространства леса, и его взбудораженный разум горел только одной мыслью – найти беглянку как можно быстрее, пока ее след окончательно не исчез.

Теперь Кристиан обводил взором густую чащу и пытался считать нужную информацию. Вновь молодой человек поразился тому, как эта девица, еще совсем дитя, смогла сбежать от кровожадного Федора и уже более трех суток скрываться в лесу, который был полон хищников. Отчего-то за последние сутки в его мысли стало закрадываться подозрение, что эта юная девица не так проста, раз смогла оставить с носом Артемьева и сбежать из темницы, заставив их всех играть по своим правилам. Он чувствовал, что в эти мгновения она как-то умело скрывается в чаще, а деревья как будто своими запахами и энергетикой укрывают ее ауру от Кристиана. В какой-то момент молодой человек, уже окончательно разозлившись на себя за то, что ходит по кругу, решил, что надо уже закончить эти поиски.

Спешившись, фон Ремберг развел небольшой костер. Присев на корточки, он начал водить ладонями над горящими языками пламени, шепча заклинания. Уже через несколько мгновений в пламени костра Кристиан увидел ее. Устало прислонившись к стволу высокой осины, она сидела на зеленом мху, чуть прикрыв глаза. Он тут же понял, отчего сейчас вообще не чувствует ее энергию. Рядом с девушкой росли осины, которые не только скрывали ее от посторонних глаз, но и перебивали своими жизненными силами энергетику девушки и свет древнего камня. Лишь с определенного ракурса Кристиан смог через костер почувствовать ее ауру, когда его пронзающий луч проник между деревьями. Он начал водить руками над огнем, и призрачная картинка вмиг стала меняться, как бы показывая путь до той осины, где находилась беглянка. Она была всего в полуверсте от него, фон Ремберг стремительно поднялся на ноги и быстро провел рукой над огнем. Пламя немедля потухло, как будто его залили водой.

Когда приблизился к обессилевшей Светославе, он отчетливо ощутил энергию Великого Владыки, который лежал у нее в котомке. Энергия камня сильно приглушалась, потому он не смог почувствовать алмаз на расстоянии. Девушка, прикрыв глаза, сидела недвижимо, и фон Ремберг отметил ее золотистую ауру, которая внизу чуть светилась оранжевым. И как раз в этом месте, как он определил, находился камень в ее суме. Он прекрасно помнил, что камень имеет ярко-красную энергетику, сравнимую с яростным пламенем, только гораздо сильнее. А теперь энергетика камня явно приглушалась светло-желтой аурой девушки и становилась бледно-оранжевой.

Кристиан бесшумно приблизился вплотную и склонился. Видимо, она почувствовала его, поскольку медленно распахнула большие озера глаз и ее темные зрачки начали стремительно расширяться.

Подогнув стройные ноги и устало опершись о теплую кору дерева, Слава едва различала окружающие ее звуки дремучего леса. Перед ее мутным взором пронеслись быстрые картины того, что произошло с ней за последние дни. Как три дня назад она, прибежав к условленному с Гришей месту, увидела, что домика лесника нет, а от него осталось лишь пепелище. Тогда она укрылась в ельнике, росшем неподалеку. Но спустя несколько часов, когда Гриша так и не появился, заметила мужиков с факелами, которые шли в ее сторону. Отчетливо поняв, что ищут именно ее, девушка устремилась в лесную чащу, желая скрыться. Здесь она долгое время бежала и бежала вперед, глотая горькие слезы и думая о том, как когда-то давно она так же скрывалась от Темных. Еще одна страшная мысль терзала ее трепетное сердечко. Много лет назад погиб ее брат, и в сию минуту Славе казалось, что Гриша так же может погибнуть, как и когда-то Ярик. Это осознание терзало ее душу, но девушка старалась быть сильной и внушить себе, что Грише все же удалось сбежать от Федора, как и ей.

Она находилась в лесу без еды и питья более трех суток. Но Гриша так и не пришел. Она бродила, не зная, что делать. Слава понимала, что надо уходить из леса, но боялась того, что Гриша может прийти и не нейти ее, и оттого упорно оставалась в чаще. Лишь пару раз ей удалось найти небольшие лужицы, дно которых было покрыто мхом, как раз из них она утоляла свою жажду. Она ела ягоды. Однако без нормальной еды теряла силы, а без теплой одежды жестоко мерзла по ночам. Но призрачная надежда на то, что Гриша все еще может прийти за ней, давала силы оставаться в лесу. Она мучительно ждала и ждала Гришу. На четвертые сутки, вовсе обессилив, Слава присела около высокой осины, не в силах двигаться дальше. Через какое-то время ее усталый мутный взор различил высокий темный силуэт человека, который приблизился к ней.

Едва Слава ощутила энергетику живого существа подле себя, как тут же внутреннее чутье ее начало кричать об опасности. Она распахнула глаза и вперилась замутненным взором в человека, стоявшего над ней. Девушка ощутила, что мужчина ей знаком. И не своим красивым суровым лицом, а необычной темно-фиолетовой аурой. Она вдруг осознала, что незнакомец имеет ту же ауру темно-фиолетового цвета, как и тот Темный юноша, который пытался убить ее много лет назад. А позже мужчина с такой же аурой повстречался ей сенях в день свадьбы Семена. И Слава отчетливо почувствовала, что все эти три человека являются одним и тем же мужчиной, который в данный миг склонился над ней. Потому что фиолетовый цвет ауры был редчайшим у людей. Обычно плохие люди обладали коричневой или сероватой аурой, часто почти черной. Невольно похолодев до кончиков пальцев ног, девушка инстинктивно вжалась в кору дерева.

– Вы? Не подходите! – выдохнула Слава из последних сил обескровленными губами.

Фон Ремберг вздрогнул и стремительно присел на корточки, пытаясь прочитать мысли девушки, но у него ничего не вышло.

– Вы боитесь меня? Но я пришел спасти вас, – тихо вымолвил он, пытаясь придать своему голосу мягкость.

Молодой человек старался не смотреть на девушку в упор, зная, что от его взора люди обычно холодеют от дикого страха.

– Вы один из них! Вы Темный! – пролепетала Слава испуганно, отползая от него из последних сил чуть в сторону.

Сузив глаза, фон Ремберг нахмурился и ощутил, что еще немного, и он до конца провалит миссию, порученную ему Верховным. И виновата в этом будет эта смазливая сопливая девица, которая оказалась до того изворотлива и умна, что теперь, верно, распознала его сущность. Стремительно приняв решение, Кристиан быстро обернулся к белому волку, который приближался. Боясь того, что девушка вот-вот увидит зверя и вспомнит его, молодой человек тихо приказал Лихому уходить домой. Умный зверь прочитал приказ по губам Кристиана и стремительно помчался прочь из леса. Фон Ремберг вновь обернулся к девушке.

– Вы ошибаетесь, майн херц, – вымолвил он тихо по-русски, изображая сильный акцент. – Вы с кем-то спутали меня. Я друг Тихона Михайловича. Я узнал, что вы заблудились в лесу и пришел помочь вам, – умело соврал Кристиан.

– Федор вас прислал?

– Нет. Светослава Романовна, я пришел помочь вам. Вы должны довериться мне, – произнес молодой человек увещевательно и, сняв с пояса флягу, поднес ее к губам девушки. Осторожно, чуть придержав ее за голову, он приподнял девушку. – Вам нужно немного попить…

Он очень мягко притиснул деревянную флягу к ее губам, и Слава, не спуская напряженного взора с его фиолетовых ярких глаз, сделала несколько глотков живительной влаги.

– Откуда вы узнали, что я здесь? – тихо вымолвила она, едва он убрал флягу.

– Гриша, ваш брат, рассказал мне, где вас искать. Он просил помочь вам…

– Гриша, что с ним?

– Он вынужден был бежать и не сможет вам помочь, майн херц.

Слава несчастно выдохнула, обеспокоенно поняв, отчего Гриша не пришел за ней. Видимо, Федор устроил на него травлю. И в эту пору юноша сам был в бегах, а ей на помощь послал этого странного человека. После слов незнакомца Слава немного успокоилась, зная, что Гриша не мог выдать ее плохому человеку, ведь он любил ее как сестру.

– Мое имя Кристиан Франц фон Ремберг, – представился молодой человек, вставая и выпрямляясь. – В вашей стране я служу при прусском посольстве. Я могу отвезти вас, куда вы скажете.

– Благодарю, – произнесла девушка. – Вы хорошо говорите на нашем языке.

– Мой бывший денщик был русским, – быстро придумал фон Ремберг. – Я думаю, что обратно в дом Федора Артемьева вы не хотите возвращаться?

– Нет, только не туда, – испуганно сказала Слава.

– Может, тогда, отвезти вас в Москву? К вашему другому брату Семену.

– Да, вы правы, господин фон Ремберг. Наверное, к Семену я бы могла поехать, – согласилась она облегченно.

Она понимала, что не могла просить этого человека везти ее в Архангельск. Как-никак, это было так далеко, да и накладно для него. А она совсем не хотела обременять господина фон Ремберга.

– Тогда отправимся в Москву.

– Благодарю вас, – вымолвила девушка и увидела, что он чуть поморщился, словно ему было неприятно слышать ее последние слова.

Слава попыталась встать, но обессилевшие ноги не слушались ее.

– О, не беспокойтесь, я понесу вас, – не раздумывая, предложил он и, наклонившись к девушке, обхватил ее стройный стан руками и легко понял с земли. Слава едва успела ухватить свою небольшую суму и прижать ее к себе. – Мой жеребец неподалеку.

Фон Ремберг проворно устремился прочь из чащи с девушкой на руках. Слава обессилено склонила голову к его груди, а в ее голове стучала единственная мысль о том, что он явно не Темный. Так как сейчас забрать у нее камень ему бы не составило труда, но молодой человек явно не желал этого. Оттого она утвердилась в мысли, что действительно спутала его с тем Темным парнем. Как бы сама себе Слава невольно тихо прошептала одними губами:

– Наверно, я и правда ошиблась, приняв вас за другого человека.

Однако Кристиан все прекрасно услышал и уведомил:

– Вы должны знать, Светослава Романовна. Я ваш друг и помогу вам.

– Но отчего вы помогаете мне?

– Тихон Михайлович много сделал для меня. Я крайне обязан ему. Нынче я хочу отдать долг.

После этих слов девушка окончательно успокоилась и, обессилено прикрыв веки, расслабилась в руках молодого человека, и уже через миг ее сморил целительный сон.