21 год без тебя
Алиса вытерла слезы. Только жалости ей не хватало! От кого? От какого-то вора, проникшего в бабушкину, а теперь перешедшую ей по наследству квартиру. Она залпом выпила свой бокал вина. Женя немедленно наполнил ей новый. Вино приятно ударило ей в голову. Она не чувствовали ни скованности, ни страха, и ей стало просто приятно вот так сидеть с ним, кто бы он там ни был, на кухне, жевать бутерброды, пить вино и ни о чем серьезном не думать.
– Часто. Я ведь ее внучка.
Фраза вышла сама собой, и Алиса не подумала о ней сожалеть. Ей вдруг захотелось правды. Она посмотрела Жене прямо в глаза. Но он их сразу опустил.
Алиса всегда смотрела человеку прямо в глаза. От её взгляда многие опускали свой взор. Неудивительно, ведь он словно раздевал собеседника прямо до сердца. В детстве она очень хотела быть врачом и постоянно смотрела видео, где хирург делает операции на сердце. Родители не понимали, откуда в ней такая «кровожадность», а она очень хотела помогать людям жить. Однажды ей сказали, что сердце человеческое размером с кулак. Она посмотрела на свой и ужаснулась от того, что он слишком маленький. К слову, ладони у неё и впрямь были малы, а потому дедушка как-то во время просмотра ее любимых видео об операциях констатировал: «Не женское это дело. Тут руки крепкие нужны, большие, сильные, мужские. А у тебя слишком маленькие. Дрогнут ещё, и человеку конец». В этот день умерла ее мечта стать хирургом. Она выросла, так и не став врачом. Однако интерес к человеческому сердцу не уменьшался. Она стала изучать сердца иначе, а скальпелем, которым делала она разрез, был взгляд. Ей было интересно то, как человек устроен, что у него болит, и всё также хотелось ему помочь. И помогала она словом. Она стала писать. О людях, любви и, конечно же, сердце. О мечте, верности и человеческой боли. Она писала так, чтобы хоть одно сердечко могло найти в этих строчках утешение. Чтобы оно было здорово и хотело жить. Она никогда не задумывалась над тем, зачем ей это нужно. Ведь кто-то уже очень давно решил это за неё. Еще учась в школе, Алиса писала небольшие эссе о любви и жизни и отправляла их под псевдонимом Золотая Капля в разные паблики в соц сетях. Люди были в восторге, читая ее мысли, а она оттачивала перо. Закончив школу, девушка поступила на литературный факультет. Но, проучившись там два года, так и не смогла найти себе друзей. Ее все считали странной, не от мира сего, а потому старались не приглашать в свои компании. Единственным средством от одиночества было для нее писать. И она писала, много писала и, конечно, читала книги взахлеб.
Следуя примеру Алисы, Женя залпом осушил свой бокал. Он не знал, что ему делать. Разум кричал: «Беги! Спасай свою задницу, девчонка тебя раскрыла!» Но он не мог сдвинуться с места. Он решился поднять на нее глаза. Девушка внимательно изучала его.
– Ты такая красивая, – только и смог вымолвить он. Но это было именно то, что он думал.
– Ты лжешь, – отрезала Алиса. – Ты нагло лжешь.
Никто и никогда не называл ее красивой. Симпатичной, милой называли, но точно не красивой. Она была небольшого роста, хрупкого телосложения, а россыпь веснушек на ее лице делала ее похожей на маленькую девочку. Как они ее бесили! Уж что она с ними только ни делала, какими волшебными кремами ни пользовалась, но стоило ей поехать летом на море, как они тут как тут, возвращались все до единой на свои места. Свои кудрявые волосы она тоже ненавидела, попытки их распрямить ни разу еще не увенчались успехом, поэтому она просто перестала с ними бороться. Одевалась она не модно, а скорее винтажно, предпочитая джинсам длинные юбки, а кроссовкам грубые ботинки. Что ей в себе самой нравилось, так это глаза – большие, серо-голубые с длинными и густыми ресницами. Многие ей говорили, что они очень красивы. Но вот то, что она красива в целом, никто.
– И вовсе я не лгу! Ты, правда, очень красива. Эти глаза, волосы, руки тонкие такие. Я сижу и смотрю, как ты держишь бокал, и мне хочется поцеловать каждый пальчик…
– Замолчи немедленно! Ты солгал мне, что ты бабушкин племянник…
– Внучатый племянник, – поправил ее Женя.
– А теперь просто хочешь мне заговорить зубы!
– Не угадала, теперь, когда ты так разозлилась, и от того стала еще красивее, я хочу тебя поцеловать.
– Что? Да ты совсем обнаглел, – выпалила девушка, но про себя подумала, что и сама этого сейчас хочет.
Как будто прочитав ее мысли, Женя перекинулся через маленький столик и поцеловал ее. К большому своему удивлению и великой радости, он не получил сопротивления.
Однако сумасшествие, которое захватило разум Алисы врасплох, очень скоро его отпустило. Она резко отпрянула назад и, закрыв лицо руками, тихо застонала.
– Боже мой, что я делаю?
– Ничего криминального, просто целуешь меня.
– Я целую вора, а это один сплошной криминал.
– Я не вор, ведь я ничего не украл. Хотя, если честно, с удовольствием бы украл твое сердце.
– Все, я вызываю полицию! – она вдруг схватила телефон и начала набирать на нем цифры.
– И что ты скажешь? Помогите, я сижу и распиваю вино в квартире моей покойной бабушки вместе с вором, который намеревается украсть мое сердце? Мне кажется, они сразу вызовут санитаров.
– Да ты наглец! Мало того, что вторгся в квартиру, так еще и вздумал надо мной смеяться? – прокричала ему Алиса, но телефон, между тем, бросила на стол.
– Есть немного, прости, – он не мог не любоваться ею. Вино и гнев разрумянили ее бледное личико, а поцелуй раскрасил ее губы в алый цвет, глаза же сделались темно синими.
– Хорошо. Я не вызову полицию, если ты мне расскажешь всю правду о себе.
Женя разлил остатки вина по бокалам.
– Ладно, будь по-твоему. Только обещай не смеяться.
– Я никогда не смеюсь над людьми, это подло.
– Тогда слушай, – он поднял свой бокал и жестом пригласил Алису сделать тоже самое. – Меня зовут Евгений Золотарев. Завтра, 21 октября мне исполняется ровно двадцать один год. Я родился…
И он начал повествовать ей свою историю от начала до конца. Все свои взлеты и падения, радости и слезы. Пока Женя рассказывал, он все глубже понимал, что почти двадцать один год своей жизни безумно скучал по ней.
Глава 4
БЕЗУМИЕ
«А ты всё сидишь и зажигаешь на небе звёзды. Все думают, что ты занят очень важным делом, но мы-то с тобой знаем – это всего лишь средство от одиночества. В глубине души ты понимаешь – в этом море людей, никому ни до кого нет дела: все спешат, суетятся, куда-то бегут по своим делам. Мы словно один огромный муравейник, удивительно похожих друг на друга существ, каждое из которых почему-то мнит себя богом. Очень одиноким богом. Мир вертится с огромной скоростью, суета затягивает, превращая каждый новый день в день сурка. И только любовь встряхивает тебя так, что ты просыпаешься. Ты вдруг открываешь не только глаза, но и своё сердце, и оно начинает жить по-настоящему. Ты дышишь полной грудью, ты себе нравишься, очень нравишься, и всё только потому, что один человек из этого огромного суетящегося и безликого муравейника вдруг выбирает тебя. Чудо, если это тот самый человек, которого выбрал ты. Весь мир останавливает бег, время замедляет свой ход, а снежинки теперь летят наверх. Кайф от жизни и каждого ее глотка. Ты никуда не спешишь. Ты вышел из круга. Ты теперь настоящий, не такой, как все, свободный, словно ветер. Тебе хочется не просто жить, а жить для кого-то ещё, наполняя каждый его день счастьем.»
– Ух, ты! Что это за монолог? Нереально красиво, а ты очень талантлив.
– Если честно, не помню, кто написал, но с ним провалился в первый год.
– Вот потому и провалился, что не знаешь автора!
– Может быть, ты и права, – рассмеялся он.
Вино было выпито, бутерброды съедены, а за окном незаметно стемнело.
– Но все же, ты не должен отчаиваться. А вот верить в себя, наоборот, надо! Знаешь, как мне папа однажды сказал? Всегда верь в себя и никому не позволяй подрывать эту веру. Если от тебя кто-то отвернулся, значит так надо. Жизнь – это просто бесконечная река людских душ, встреч, разговоров и расставаний. Люди приходят – люди уходят, люди спешат произносить клятвы о любви и верности, а потом ты видишь их удаляющиеся от тебя спины. Не кричи, не зови обратно. Не кляни злым словом вдогонку, пусть будет счастлив каждый на свой земной отрезок времени. Не плачь по покинувшим тебя, они живы, и слава Богу. Не жди от людей никогда и ничего, никто не обязан быть рядом с тобой вечно, даже если и пообещал. Мы приходим в этот мир одни и уходить тоже не за компанию будем. А ещё улыбайся, обязательно улыбайся, даже тогда, когда по лицу текут слёзы. Особенно тогда. Потому что если тебе больно, значит ты живой, значит твоя история ещё не окончена. И помни: у тебя есть тот, кто никогда не предаст – это ты сам.
– Круто, – сказал он. – Ты замечательная девушка, Алиса. Он поймал себя на том, что нестерпимо ее желает.
И вдруг, из ниоткуда ему пришло острое, как игла, пронзающая насквозь сердце, знание…
– Знаешь, что я думаю о мире? – спросил он Алису.
– Буду рада, если поделишься со мной.
– Весь этот мир – одна большая сцена, где каждому из нас отведена лишь небольшая роль. И как бы мы ни старались, ни бились, отстаивая изо всех сил свои позиции, все равно для каждого из нас настанет час, когда с этой сцены нас попросят уходить. Но пока мы ещё здесь, пока бьются в груди у нас наши горячие сердца, нужно «играть» свою главную роль. Играть ее так, чтобы там на Небесах заплакали от восторга. Нужно жить, жить счастливо, сумасбродно и искренне. Нужно радоваться.
– Это просто потрясающе!
Алиса с восторгом смотрела на Женю.
– Ты самое прекрасное, Алиса, что я видел. Это не комплимент, это правда, – он сглотнул, говорить было трудно.
– Знаешь, а ты необыкновенный. Когда я вошла в комнату и увидела, как ты читаешь Шекспира… У меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло.
– От страха?
– Нет, мне показалось, что я тебя знаю, что всегда знала…
– Конечно, ведь я же внучатый племянник твоей бабушки, – сказал Женя, с трудом подавляя смех.
– Ну, знаешь ли…
Она хотела возмутиться, но вместо этого прыснула от смеха.
– У тебя замечательная улыбка и смех. Говорят, если нравится, как человек смеется, то этот человек не может быть чужим.
– Да? И кто это говорит?
– Шекспир, – сказал Женя, и они оба рассмеялись так громко, так, как это делают только дети.
И так хорошо стало у Алисы на душе, как никогда еще не было. Ей вдруг пришла мысль о том, что вся её жизнь до этой встречи была какой-то тусклой. Нельзя сказать, что она никогда не была счастлива, но даже те краски, которые она считала раньше яркими, теперь казались ей будто стёртыми временем или выгоревшими на солнце. Все события, которым нужно было бы придавать важность: первый класс, окончание школы, первый поцелуй, поступление в вуз – все они были теперь словно простые, будничные дни на календаре и не имели для неё особого значения. А вот этот человек, вихрем ворвавшийся в её сердце, взявшийся из ниоткуда и перевернувший все в её скучном мире вверх дном, словно зажег повсюду разноцветные огоньки, и каждая мелочь заиграла теперь всеми цветами радуги.
Она подняла на него взгляд, полный нежности. И не сговариваясь, они бросились друг другу в объятия.
Они целовались долго-долго, а потом Алиса вдруг отстранилась и очень серьезно сказала:
– Постой, так нечестно, ты рассказал мне почти всю свою жизнь, а я тебе о себе ни слова.
– Я надеюсь, у нас с тобой впереди для этого еще много времени, – прошептал Женя.
Ему не хотелось отрываться от этой девочки, чьи волосы пахли свежей мятой, пусть даже и на очень важные разговоры.
– Хорошо, – согласилась Алиса. – Я тебе потом все-все о себе расскажу, но боюсь, ты не захочешь меня целовать, как узнаешь все мои тайны.
– Скажешь тоже! Я буду тебя целовать, даже если выяснится, что ты замужем и у тебя трое детей.
– Нет у меня никаких детей и никакого мужа, – рассмеялась она. – Но одну тайну я тебе все же сейчас скажу, она совсем короткая. Завтра мне тоже исполняется ровно двадцать один год.
Глава 5
НАЧАЛО
Проснувшись утром в одной постели, они оба поняли, что расстаться им теперь невозможно.
– Доброе утро. С Днем рождения! – прошептала Алиса.
– Доброе утро, и тебя с Днем рождения, – ответил Женя и одарил девушку самым нежным и долгим поцелуем.
– Как жаль, что у меня нет для тебя никакого подарка, – посетовала она.
– Ну, так уж и никакого! – рассмеялся он и снова жарко впился ей в губы.
– Ты самый мой лучший подарок на свете, – на миг оторвавшись от нее, очень серьезно произнес он.
– А я даже и не знаю, как я жила все эти годы до тебя.
– Иди ко мне, я тебе покажу, что бывает с девочками, которые спят в одной постели с ворами их сердец.
Позже, когда они пили кофе на кухне, Женя решился проверить сообщения в телефоне. Двадцать штук, девятнадцать из которых от Мишки, и одно от мамы:
«Поздравляю, мой сыночек. Люблю, горжусь, целую».
Женя тяжело вздохнул.
– Мама, – ответил он Алисе на молчаливый вопросительный взгляд. – Поздравляет, гордится мной. А чем здесь гордиться? Она-то думает, я учусь в театральном.
– Мне кажется, ты должен сказать ей правду, она поймет, поддержит. То, что ты мне вчера рассказал о маме, дало мне понять, что именно так и должно быть. Понимаешь, ложь только отнимает наши силы. И чем дольше ты продолжаешь лгать, тем труднее будет после сказать правду. А сказать ее ведь, так или иначе, придется.
– Возможно, ты права. Я поеду к ней и все расскажу, я не видел ее уже полгода.
– Вот и правильно. А как помочь твоему другу – это мы с тобой вместе обязательно придумаем.
Женя кивнул в знак согласия.
«Удивительно, насколько все выглядит просто, – подумал он. И почему раньше все эти простые истины не приходили мне в голову?»
– Откуда ты все знаешь, Алиса? – вслух произнес он.
– Да это не я, жизнь дает подсказки. А я как истинный интроверт, просто читаю знаки. Жизнь… Она ведь постоянно говорит с нами. Через книги, купленные от скуки, через фильмы, скаченные наугад. Через случайные встречи и фразы незнакомцев, брошенные нам на бегу. Порой ситуация складывается так, что ни один твой знакомый или даже очень крутой специалист в области психологии не знает ответа. Ты чувствуешь себя диким зверем, запертым в клетке, но вдруг… Из ниоткуда, из какой-то ерунды, с точки зрения обывателя, конечно, вдруг рождается и встаёт в полный рост прямо перед тобой истина такая ясная, четкая, что кажется совершенно невероятным тот факт, что ты не додумался до неё раньше. Удержи её, не отпускай. И обязательно скажи спасибо за совет. Представляешь, совет самой жизни не стоит ничего. Потому что он бесценен.
– Круто!
Женя посмотрел на девушку с восхищением.
– Задумайся: каждый день безжалостное время отнимает у тебя кусочек жизни. Так зачем тратить драгоценные мгновенья её на ложь? Кого ты хочешь обмануть, провести вокруг пальца? Людей, конечно, сможешь, а вот самого себя не получится. Потому что, как бы ты ни пытался оттянуть свой последний час, он все равно настанет. Говорят, что в конце пути каждый человек встречается с Богом. А мне кажется, что ему приходится, наконец, столкнуться с собой, истинным. И вот, оставшись однажды один на один с самим собой, тебе придётся заглянуть правде в глаза. Что ты там увидишь? Кого ты исцелил, утешил, кому дал надежду и силы, чтобы осуществить свою мечту? Кого ты осчастливил? Скольким ты подарил добро просто так, не требуя от них в ответ его обратно с процентами? Неизвестно когда, но этот час настанет, будь уверен. Поэтому прямо сейчас, почему бы тебе не посмотреть прямо в себя и не спросить все то, что все равно спросить придётся? А ещё… Отчего прямо сегодня не стать собой и не сказать тому, кого ты любишь, что ты его любишь?
– А если я никого не люблю?
– Так не бывает, человек всегда кого-то любит. Только он не хочет признаваться в этом, – спокойно ответила Алиса, но последняя фраза Жени ее очень больно задела.
– Мало того, что ты так красива, ты еще невероятно умна, – сказал Женя. – И, знаешь, что? Кажется, ты права. Я действительно кого-то люблю.
Он подвинулся к ней ближе и очень нежно поцеловал.
– Перестань! Ты меня смущаешь! Давай, пей свой кофе, а то остынет. А я пока наберу отцу, он звонил, пока мы болтали.
– Правильно, пусть поздравит тебя. И не забудь передать ему спасибо за такую дочь.
Алиса бросила на него гневный взгляд и стала набирать папин номер. Душа ее ликовала.
Позже, вспоминая это утро и то состояние блаженного счастья, которое охватило его, Женя напишет в заметках своего телефона:
«Она прошла сквозь мое сердце насквозь, словно пуля навылет, разнеся его в клочья. Такая весит-то всего ничего, какие-то двадцать один грамм. Двадцать один грамм жизни и смерти. Она же мне его потом и лечила, все время винясь передо мной в содеянном. Она и вправду не хотела, я знаю, всё это само собой получилось. Лечила она меня мастерски, долго собирая сердце моё по кусочкам, накладывая повязки, в то время, как я превращал её жизнь то в рай, то в ад. В ад – за то, что она сотворила, пусть не нарочно, с моей такой упорядоченной Вселенной. В рай – за то, что она просто была».
Они решили жить вместе прямо в этой самой квартире. Вернее, предложила, конечно, Алиса, но разве он мог отказаться? И хотя вопрос с Мишкиной зависимостью все еще стоял очень остро, а бросать друга одного было бы настоящим предательством, днем Женя заехал за вещами, и отдав Мишке последнюю сумму денег, решился на откровенный разговор с ним.
– Миш, пойми, так нельзя дальше, ты убиваешь себя совсем.
– У тебя есть пути решения моей проблемы? – слабым и безжизненным голосом спросил друг.
– Да, мы поместим тебя в закрытый реабилитационный центр. Говорят, там очень жестко, но все лучше, чем подыхать. Алиса дала мне телефон знакомого парня, которого избавили от зависимости, там совсем не дорого, и можно лечиться в кредит.
– Алиса? – это кто еще такая?
– Девушка, которую я люблю, – сказал Женя.
Слова эти слетели с его губ сами собой, согревая душу изнутри и освещая все вокруг ярким солнечным светом.
Через минуту Женя уже набирал нужный номер.
– Ты не бойся, там тебе должны помочь.
– А матери не скажешь?
– Ты расскажешь ей все сам, когда выздоровеешь. Ты не можешь лгать всю жизнь.
Последняя фраза касалась и его самого.
Глава 6
НОВЫЕ НАДЕЖДЫ
Это была самая холодная осень в их жизни. Но им было удивительно тепло. Он наматывал на ее тонкую шею шарф в шотландскую клетку, постоянно проверял, хорошо ли она оделась и пытался напоить зелёным чаем. Ему очень важно было ее согреть. По утрам и днем Алиса училась, а Женя работал. Из ночного клуба он ушел, устроившись личным водителем к другу Алисиного отца. Времени теперь было гораздо больше, и его Женя использовал на подготовку в театральный. Он был уверен – летом обязательно поступит. Вечерами они совершали набеги на маленькие кафешки, слушали музыку и говорили там до поздней ночи обо всем на свете, радуясь уюту, как дети. Вся эта «ваниль», которую Алиса всегда отрицала, каким-то чудесным образом вдруг гармонично вошла в их отношения. Да и Женя был удивлен переменам, произошедшим с ним. Как будто их подменили, и вместо двух угрюмых одиноких персонажей послали двоих милых с яркой открытки. Он вытирал ее то и дело хлюпающий нос, подбадривал, а она дарила ему столько нежности, что ею можно было бы укутать пол района. Это была самая холодная и дождливая осень в их жизни, но так тепло им ещё ни разу не было.
Мишка успешно проходил лечение. Поначалу жаловался, но после втянулся, сдружился с ребятами из центра и даже признался Жене по телефону, что встретил там девушку. Влюбляться им почему-то категорически было запрещено, но разве любовь спрашивает разрешения?
Женя навестил маму и во всем ей сознался.
– Боже, я так и думала, что-то здесь не так. Чувствовала ведь! – воскликнула мама.
А Женя хоть и не мог от стыда посмотреть ей в глаза, но все же ощутил, как целая гора свалилась с его плеч и души.
Он рассказал матери все от начала до конца, лишь попросил не говорить пока Мишкиной родне. Про Алису тоже рассказал. Он не мог о ней молчать, ведь вокруг этой девушки с золотыми волосами и глазами цвета неба вертелось теперь все.
Алиса тоже без умолку говорила о Жене. Она готова была говорить о нем всем вокруг, потому что не говорить ей о нем было совершенно невозможно.
– И вот ты встречаешь человека, которому хорошо лишь от того, что ты есть, – делилась она с отцом. – Такая, какая есть, со всеми твоими неровностями внешними и даже душевными. Они ему и нравятся, эти неровности, и он готов расцеловать каждую. И ты чувствуешь себя с ним так, как чувствует раскрывшийся цветок в солнечный день или как бабочка, приземлившаяся на этот цветок – красивой и легкой. И тебе абсолютно плевать на то, что о тебе говорят за спиной, ты улыбаешься, ты просто не можешь даже сдержать эту свою улыбку, потому что уголки твоих губ сами предательски поднимаются вверх в самых неподходящих местах. И ты понимаешь, что тебе тоже очень хорошо от того, что есть на земле такой чудесный человек, который счастлив этой твоей улыбке.
– Я рад за тебя, девочка, – ответил ей отец. – Ты и правд, вся светишься.
Жизнь больше не казалась Жене поездом, стремительно несущимся под откос, а для Алисы закончилось унылое одинокое существование. Эти двое нашли, обогатили друг друга и зажгли у себя внутри самые настоящие звезды.
Все шло настолько хорошо, что Женя часто ловил на себя на мысли: « А не сон ли все это?» Жизнь никогда не баловала его, а в последнее время так и вовсе обходилась с ним сурово, а тут вдруг такое счастье в лице этой девочки с ангельским лицом. Судьба словно решила смиловаться над ним за все те лишения, которые преследовали его. И он был бы совершенно счастлив, если бы глубоко в душе не саднило иногда противное чувство, нашептывающее ему: «Настанет день и за все непременно нужно будет заплатить». Он не знал, откуда оно взялось, и утешал себя тем, что, на самом деле, все давно оплачено, что все те хорошие события, которые происходят теперь с ним, он заслужил. Однако, чувство не желало отпускать сердце.
Однажды ночью он проснулся от жуткого кошмара. Ему приснилось, что Алиса умерла, и он ее хоронит. Когда он рассказал встревоженной любимой, от чего он вскочил на кровати весь в холодном поту, она поспешила его утешить:
– Ну, что ты, любовь моя! Такой сон означает лишь одно – я буду жить очень долго.
– Если когда-нибудь я потеряю тебя, если ты задумаешь от меня уйти, я этого не перенесу, – сказал он и очень крепко прижал ее к себе.
– Я никогда не уйду от тебя. И не умру. Обещаю. Мне слишком хорошо с тобой, чтобы уходить, и я слишком счастлива для того, чтобы умереть.
Они заснули в обнимку.
Он не говорил ей высокопарных слов о любви. Он не умел. Зато умел любить её так сильно, как никто ещё в этом мире не любил. Он почти никогда не говорил ей, что она очень красива или умна, однажды сказал только, что не может её ни с кем сравнивать, потому что она вне всяких сравнений. Она его единственная. Он не кидал к её ногам миры, но каждый день дарил ей свой собственный, делая все для того, чтобы её глаза светились от счастья. Он не клялся в том, что не предаст, он просто не отпускал её руки и всегда был рядом в самый трудный час. Он не говорил ей о любви, но она чувствовала себя с ним любимой.
А жизнь, тем временем, продолжала приносить им самые неожиданные радостные сюрпризы. Как-то Женя, поддавшись на уговоры Алисы, отправил свои фотографии в разные рекламные агентства.
– Ты у меня такой, красавчик, милый! Да к тому же талант. Попробуй, вдруг кому-то нужен актер без образования?
– Это вряд ли, – скептически заметил Женя. Однако, фото и резюме все-таки разослал. Попытка не пытка.
И каково же было его удивление, когда он получил сразу два положительных ответа с приглашением пройти пробы.
От счастья он схватил Алису на руки и закружил.
– Пусти меня! – засмеялась она. – Может быть, ты им еще не подойдешь.
Но он подошел. Успешно пройдя пробы сразу в двух местах, он подписал контракты. Хорошо, что съемки не совпадали по времени, иначе ему пришлось бы отказаться от какого-то одного проекта, что было бы очень жаль, потому что деньги готовы были заплатить хорошие. Да и реклама не какого-то собачьего корма, а крутой тачки в одном агентстве и свадебного путешествия в другом.
– Ну, вот, я же говорила! – как ребенок радовалась за него Алиса.
– Спасибо тебе, мой ангел, – Женя поднес Алисины руки к губам и стал целовать ее маленькие ладошки. – Я даже не знаю, что бы было со мной, если бы я не встретил тебя.