– Это болезнь волшебников. Особенных волшебников, которые владеют магией цвета…
– Но я-то не волшебник! Наш друид сказал, что во мне вообще ни капли чар нет!
– Теперь есть.
Когда первый приступ прошел, Мастер уже исчез. Волшебник очнулся, спеленатый простынями, лежащий на скамье в доме Хорошей. На лбу было что-то холодное и мокрое. Первой мыслью пришедшего в себя было: тряпка или все-таки лягушка? Громкий квак подтвердил его худшие опасения. Волшебник заворочался, пытаясь сбросить с себя непрошеную гостью, но та словно прилипла ко лбу.
На шум возни появилась волшебница:
– Тихо, тихо!
– Сними ее! Пожалуйста!
– Не могу. Это твоя лягушка, ты ее Царевной назвал.
– О, нет! Значит, это был не сон!
– А что тебе снилось?
– Все было такое зеленое! Мне стало страшно, и я побежал… нет, как бы полетел… вылетел из себя что ли…
– Такое бывает, ты покинул свое тело.
– И я летел-летел, а все было зеленое, – Волшебника начала бить мелкая дрожь.
– Все хорошо, это был приступ. Первый, самый тяжелый.
– А потом я встретил на пути девочку. Она была зеленая и некрасивая. Я сказал ей: «Я сделаю тебя царевной, самой красивой на свете!» – и превратил ее в лягушку! Почему я так сказал?! Почему я так сделал?! – он заплакал.
– Не плачь! Она станет царевной, обязательно станет! – Хорошая стала распутывать стягивающие Волшебника простыни, – кстати, ты уже третий день гостишь у меня, а мы так и не познакомились, – она попыталась улыбнуться.
– Ты – Хорошая. А я… я не знаю. Раньше у меня было каменное сердце. А теперь я волшебник.
– Волшебник – хорошее имя.
– Как Победа? – выпалил мальчик.
Выпалил и – испугался. Но волшебница сделала вид, что не заметила:
– Как Хорошая, – и еще раз попыталась улыбнуться.
Дальнейшую судьбу Волшебника легко можно проследить по приступам болезни.
15 лет. Редчайшее астрономическое явление – Зеленая Луна. Обладатели самых мощных телескопов утверждали, что на поверхности Луны можно было различить отдельные деревья-гиганты.
В действительности же Волшебник запомнил первое волшебство на всю жизнь, и в тот раз решил от греха подальше отправиться на Луну. Здесь его поразили пустота и одиночество. Никакой жизни! И, не долго думая, юноша засадил всю поверхность ночного светила деревьями. Однако познания Волшебника в биологии в то время были скудны, и он не догадался обеспечить деревья подходящей почвой, водой и воздухом. Так что зеленой Луна оставалась недолго, и это списали на атмосферные аномалии.
18 лет. После неудачного озеленения Луны Волшебник рискнул повторить опыт в пустыне. Караванщики и бедуины были сильно удивлены, вместо жарких песков разом очутившись в сосновом бору.
Этот опыт тоже сложно считать удавшимся. Климат оказался не очень подходящим для хвойных деревьев. Так что через несколько лет пустыня вернулась. Осталось только несколько новых оазисов с нехарактерной для пустынь растительностью и живностью. Которые, впрочем, отлично конкурировали с местными.
23 года. Появление Серого Круга. Ничего особенного, все на месте: деревья, трава, река, небо. Только все серого цвета. Находились смельчаки, рисковавшие входить в Круг. Ничего особенного с ними не происходило. Однако наблюдавшие за ними снаружи Круга замечали, как, пересекая границу, смельчак терял все цвета, становясь серым. Выйдя из Круга, человек опять приобретал цвета. Река, звери, птицы, попадая в странную зону, также становились бесцветными внутри и вновь окрашивались снаружи. Убедившись в полной безопасности и бесполезности новой аномалии, люди быстро забыли про нее. Помнят только некоторые ученые, да проводники, готовые удивить путешественника за небольшую дополнительную плату.
Это Волшебник, поднаторев в магии цветов, рискнул вышибить клин клином. Он не учел, что зеленым воспринимает все только он, и не внес в заклинание конкретного цвета. Хотя, неизвестно, что получилось бы, попытайся он исключить только зеленый.
33 года. Кризис Золотых Яиц. Пестрые курицы по всей стране начали стихийно нестись золотыми яйцами. Яйца не бились. Попытки распилить также не увенчались успехом. Переплавке яйца тоже не поддавались. При этом по весу соответствовали золоту высшей пробы. Спрос на пестрых кур резко вырос, а курс золота стал катастрофически падать.
Молодой Казначей, в то время только начавший управлять финансами королевства, безуспешно пытался спасти национальную валюту от дефолта. Он создал уникальный банк, в который вкладывались исключительно яйца. Исключительно золотые. Под небольшой процент, зато выплачиваемый обыкновенным золотом, не яичным. Появление большого количества мошенников – как «куриных», так и «яичных» – Казначей предвидел заранее. Так что на кризис они никак не повлияли.
А в скором времени все устаканилось само собой. Куры стали нестись обычными яйцами, золото вернуло себе устойчивый курс, погода тоже наладилась. Многие в то время хорошо наварились, удачно пристроив своих Пеструшек и Ряб. Еще больше народу погорело на золотых яйцах. Только некий мавр Одди, обманувший больше половины населения королевства, сумел скрыться за границей с двумя большими мешками золота и корзиной золотых яиц.
Яичный банк не разорился только потому, что он был детищем Казначея. Как только поступление золотых яиц прекратилось – а серебряных или бронзовых не предвиделось – их цена упала. Они стали никому не нужны. Зато их ценность в глазах определенного круга ювелиров резко возросла.
На самом деле причиной всей этой неразберихи был отнюдь не приступ у Волшебника. Случайным образом приступ его зеленой сери и буромалиновой сери Хорошей совпали. А результатом действий Волшебника стали крупные залежи изумруда и малахита в далеких Серых горах, где золота, как известно, нет.
47 лет. Исчезновение пепельных драконов, как вида. Драконологи утверждают, что популяция серых или пепельных драконов была вытеснена более совершенным и приспособленным видом – зелеными или изумрудными драконами. Драконоборцы возражают, что зеленые драконы лучше бы маскировались в лесах, а в горах они слишком заметны. Но при этом драконы изумрудные по повадкам практически не отличаются от пепельных.
Вывод: маловероятно, что это ранее неизвестный вид лесных драконов, вытеснивший горных драконов с их исконной территории. Скорее всего, это необычная мутация целого вида. И новый вид наверняка начнет приспосабливаться к новым условиям и обживать новые, более подходящие для него территории – леса и болота. А в горах скоро вновь появятся пепельные драконы.
Пока же новый вид приспосабливается, он взят под опеку специального комитета, созданного драконологами и драконоборцами.
Вскоре Серые горы опустели – не осталось ни одного гнездовья пепельных драконов. Зато теперь здесь поселились тролли – свято место пусто не бывает.
Это была очередная попытка вышибить клин клином.
И вот приближался новый приступ. Волшебник давно научился чувствовать приступ заранее и старался на время приступа исчезнуть, скрыться в глуши, где он никому не сможет случайно навредить. Лягушка Царевна до сих пор дожидалась своего царевича. Или королевича. Или принца – тут уж как повезет.
А Мастер дожидался Волшебника в компании Казначея. И, в отличие от лягушки, дождался. Обычно приглаженный и степенный Волшебник нынче был всклокочен и возбужден. Он стремительно шагнул внутрь зимовья, одновременно пригибаясь, спасая лоб от неминуемого столкновения с низкой притолокой.
– Я должен уйти.
– Куда? – тут же оторвался от бумаг Казначей.
– Куда угодно.
– Зачем?
– Просто.
– Почему?!
– Я должен!
– Ну, хорошо. И как надолго?
– Не знаю я!!!
Пока ждали Волшебника, Мастер успел вкратце поведать его историю Казначею. И как раз собирался рассказать, как Волшебник стал лучшим и почему оказался бывшим. Сейчас же он сидел и наслаждался их странным диалогом.
