Рубиновые слезы декаданса
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Добавить отзывДобавить цитату
Рубиновые слезы декаданса
Рубиновые слезы декаданса
Сергей Васильевич Мочалов
© Сергей Васильевич Мочалов, 2017
ISBN 978-5-4483-7537-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
«Лучше плакать от того, что болит сердце…»
Лучше плакать от того, что болит сердце;Чем плакать от того, что оно любит.Я прощу, – накажите меня болью,Только не презрите, я вас молю!Лучше мое сердце на части разбейте,И за это я вас искренне… вас, благодарю!Лишь не холодейте, – льдом не становитесь!Оставайтесь теплой, яркой, как гроза!Нежно… Нежно… Нежно…Мило улыбнитесь.И вас вспомнит даже в облаке… слеза.
«Что нужно для того, чтобы мечтать…»
Что нужно для того, чтобы мечтать.Бокал вина и ваш портрет,Ну иль хотя бы фотография, —И мне не нужно больше ничего,Чтобы во тьме о вас мечтать.И отдавать себя всего…Такая спутанная магияМеня влечет… влечет… влечет;И мне не позволяет спать.Ах, ваши пальцы целовать;Держать в руках безвольных, руки;И вечно путать все слова,Которых нет.Без сердца, – нет!Позвольте мне. Позвольте мне,Хотя бы муки… муки… муки.Не исчезайте из огня,Как этот неразумный свет.Огонь свечей, мне Солнца не заменит,Но Боже мой, какая пустотаВсю душу бедную излечит и изменит…Позволит жить,И уведет во тьму ночей;Заставит восхищаться тишинойИ отвергать последнее безумие,А может просто тихо умиратьВ огне неумирающих свечей.И красота, – которая есть жизнь,Как капли крови на губах из сердца.Бумагу обагряя словом снов, —Мечтать и падать;Падать и мечтать…Все для того, чтоб вас увидеть сноваОсновой мира и основой слова.Я потушу все то, что не сгорит.Я душу вечную лишь вам смогу отдать.Даже если…
Даже если вы меня осудите, —Бог простит!Даже если вы моей не будите, —Тьма не спит…Открывает звездам тающимСердце ночь;Лунный свет уходит путником, —Вдаль и прочь.Даже если вы меня не любите, —Я есмь я!Даже если вы не скажите:«Я, – твоя!»Даже если мысли спутаны, —Вы есть вы!Даже если и осудите, —Жить, увы…Даже если вами пройденыВсе пути;Даже если вы мне скажите:«Отпусти!»Я не скрою, вам не спрятатьсяСредь теней;От моих безумных призраковИ зверей.С тоской необычайной
Холодный дождь на выцветшей траве, —Смешение красок зелени… и смерти;И белый снег немного в сторонеОт этой неприглядности… и смерти.Как будто умирает вновь зима,А завтра снова, – холод и морозы;И снегом заметенные дома;И ледяные облака, как розы.Чудесный слишком яркий белый цвет,Когда в душе лишь тьма и угасание,Но пустотой сплетается сюжет…И оживает мертвое сознание.И ваша путеводная звезда,Что для меня? Какие это мукиПо каплям оброненные года,И города… разрушены, от скуки.И этот яркий необычный светЯ сохраню, пускай печальной тайной.Пускай вы скажите, что вовсе его нет,С улыбкой мне,…с тоской необычайной.«Жил под звездами бедный поэт…»
Жил под звездами бедный поэт.Он любил миражи.Он мечтателем был преспокойного нрава,И не верил, что в словеХоть капля есть лжи;И не верил, что в словеЕсть прах и отрава.Он искал свою душу,Доверившись чувству, —Так доверчив любой человек, и поэт, —Он желал свою душуОставить искусству,И увидеть любви несгораемый свет.Даже тьма,Иногда ему Солнцем казалась;Огоньки мертвых звезд, —Жаркой плотью живой.В его сердце почти ничего не осталось,Только пламя любвиЧистоты неземной.Но увы, на осколки хрустального светаРазлетелась его больная душа.Так познавший весь мир не находит ответаДля чего вдруг он смотритВокруг… не дыша.Мне упасть…
Я приду в ваш сон, как зверь…Прокрадусь, как князь теней;Спрячусь в небе и земле, —В петлях запертых дверей.Вы не сможете кричать;Или ангелов позвать…Да, вы будете молчать, —Падать… падать, и летать!Тихо падать молча вниз,Чтобы зверь не услыхал,Как играет теплый бризВ тенях призрачных начал.Там среди цветных садовЗреет ярко-алый плод,Дар капризов и богов, —Ваша сладостная плоть.Да, а я не виноват,Что я голоден, как волк;Что я пламенем объят;Что я самый тонкий шелк.И конечно, мне упасть, —Так позволено судьбой…Нет, в распахнутую пастьГоворить не мне: «Постой!»
***Мои кошечки, – пантеры…Волшебство их стройных ножек;Их повадки леопардов,Пред которыми я пас!Я всегда мечтал представитьСвою плотьИх теплой пищей.Я всегда желал быть мышкой, —Солнца зайчиком для вас.Чтоб уставшей и счастливойРазморенной сном и жаждой,Вы играли осторожно, —И меня хотели съесть!Мои кошечки, – пантеры…Но лишь вы, – лишь вы богиня;Вы, – все то, что небу нужно;И что только в мире есть.«Черная нитка на белой простыне…»
Черная нитка на белой простынеРуки холодные… ну же, – ко мне;Жадные пальцы… Как хочется, хочетсяВдруг оказаться в далекой стране.И закружиться снежинкою легкоюВ небо маня… за собой, за собой,Бледным туманом и дымкою легкою…Или еще как, играя с судьбой.Пробуя ощупью у края пропастиКак одиночество темное льнет,Словно одежда безумно и ласковоВслед за собою из бездны зовет.Черная нитка на белой простыне.Демон какой ее здесь обронил?Я протираю глаза удивленныеСопротивляться зиме, – я без сил.Холодно в сердце, змея моя ниточка,Прямо сквозь сердце проходит рекаЛьдами закована вечно холодное.Завтра, – умру! А пока, что…«Пока!»«Вороньем стали черные тучи…»
Вороньем стали черные тучиИ огонь пал на землю с небесНеужели вот так приходитЧудо в мир, где нет больше чудес?Оставляя последние силыУлыбаясь в горькую тьму,Словно я у края могилы…Холод сердцем своим обниму.Как прощальная песня снегаДля того, кто замерз и ослеп, —Это странная страшная нега.Этот мир настолько нелеп?!А огонь летает… летаетСловно птиц этих черных печаль,И зима меня не отпускаетВ безупречно застывшую даль.И березы белые, – голы.Только ели поют на ветру…Все пройдет, – и тоска растает,Как и белый снег по утру…Или станет еще холоднее.Да в конце-то концов, – Бог с ним!Где темно… там будет светлее,Только разве мы света хотим?«Белыми крыльями… снежными крыльями…»
Белыми крыльями… снежными крыльямиПолночь поет в моем сердце больном;Темными крыльями… страшными крыльямиСмерть говорит о смятении былом.Остановилось не время, а полночьюСердцебиение утратило… пыл,Словно вокруг пустоты даже не было;Словно и я никогда не любил.И улетела не к звездам сознание, —Стало лишь горстью земли и водыВсе обретенное вмиг мирозданиеНе замечает ни слез, ни беды.Просто хранят эти руки свет ангелов,Просто звезда, – в небесах, лишь одна;Только потом… после полночи таинстваДаже она не видна… не видна.«В зазеркалье, где вы со мною…»
В зазеркалье, где вы со мноюДождь из звезд играет Луною;И кружится в полночном танцеБелоснежная ночь-метель,И огнем что греет и жалит;И бросается снегом вам в ногиЯ бы стал, если это возможно,И свою застилал бы постель.Хрусталем звенит мое сердцеВаших рук пленительным танцем,Я не думал, что так прекрасноМожет быть зимой все вокруг…Только снег, – он танцует, танцуетИ ложится легко вам в ноги…Ну а я бреду, одинокийПо дороге Луны печальнойБудто тело мое заключилиВ бесконечный порочный круг…«Время течет сквозь пальцы…»
Время течет сквозь пальцы.Время, – просто песок.Вот и Адам уходитС Евою на восток.Рай оставляем вместе!Призрачна тень Луны…Нашей первой невестеНе нужно ни слез, ни страны.Боль, и на сердце рана,Только не быть тоски, —Все мы пришли из тумана;Все мы канем в пески.Светлое Солнце встанетКаплей огня средь небес;Только печаль с нами станет,Тенью райских чудес.Но не Господь не оставитСлабых детей своих, —Мир превращая в игрушкуНочью, и для двоих.И перед самым рассветомЕве скажет Адам,Будь моим первым светом…Тебе, – жизнь свою отдам!«Вдыхая снег, как кокаин…»
Вдыхая снег, как кокаинВ глаза не заглянув ни разу…Я верил вечность, – я один,Не доверяя тайны сглазу.И ночь со мной была тепла.Я говорил ей, что не смею,Люблю лишь остроту стекла,А жить, увы… я не умею!Ну а она, – теперь зима!Поверь мне, милый глупый мальчикИ я с тобой, – с тобой одна…Что значит этот белый пальчик?Ну как сказать ей, – я разбит…Я вас придумал красной розой,Но здесь лишь холод и мороз,Навязанный печальной прозой.А кокаин, и то виноОсталось темное в бокале.Что сумасшедшему глоток вина?И странный танец в белой зале…«Что человек? Всего вопрос…»
Что человек? Всего вопросО Боге, о бессилии,…и любовь;И не найти увы ответа,Когда ты прах и память, что есть кровь.Горелый воздух, тьма… и только точка, —Нам говорили мы и есть смысл бытия!Но почему моя печаль, как строчка,А вы, – ну почему вы не моя?Вопрос не задан и ответ не виденНу почему не реки, – и не вспять?!Кому-то этот стиль почти обиден…Как размышлять о горести, – опять?!Да, только так. Не может быть иначеКому-то пряник, а кому-то плеть.Ответа нет для не назначенной задачи, —Кому-то падать, а кому терпеть.Что останется?
«Я не более, чем животное,
Кем-то раненое в живот.»
М. Цветаева «Поэма конца.»
Кто вас ранит в живот,Мой ангел,И при этом не будет распят?Восклицают на небе звезды:«Свят!» «Свят!» «Свят!»Кто заставит вас удивиться,Или скажет лишь трижды:«Любовь!»Открывают снежные очиХерувимы мои, —Вновь…На руках, – печати рассвета;Под ресницами…Спит огонь,Что летает алыми птицами, —Только тронь.А вы думаете, что раныЭто просто,Как в спину нож?Никому незнакомые страны…Врешь?Ждешь?Вот в руках, – утонуло Солнце, —Луч зари.И по струнам созвездий, —Звезды.Фонари!Не цветок увядший распуститсяВ час ночнойИ безвольные руки опустятся, —Красотой.Чистотой вашего взгляда,И небес чистотой!Ароматами райского сада…Высотой!Ваших губК преклоненному алчущихИ навстречу идущих снам,Так, – подобно Светлому Господу,К чудесам.Ангел мой,Мое чудо чудесное,Словно крикОнемевший Луною полночи, —Слаб язык.В этой истине много странного,Но когда?Звезды рухнутС неба распятого, —Навсегда!Или губы останутся сказками.Искушенных ваших свечей;Или спустятся воска каплями, —Горячей…Может, думать,Что много можно,Но и нельзя?Откровенно сложнее сложногоТьмой скользя.Опускаться! И падать ласкамиВаших ногМожет самыми сладкими сказкамиТолько Бог.Вы не знаетеКак безумие, или бредИсполняет все,Что задумано, —Вам след в след.Что останется?Что достанется, мне?Губы вашиИ взгляды жаркие, —В стороне.Но проникшие чистым облакомВ этот мир,Заключенные магом-призракомВ мой эфир.«В туманном сладко-пряном дыме…»
В туманном сладко-пряном дымеСмеялись клоуны… а вы,За столиком сидели молчаИ пили золотой коньяк.И чей-то взгляд покорный мракуСледил за вами осторожно,Так выбирает свою жертвуБезумный радостный маньяк.Он здесь давно уже… и пьяный;Его глаза скользят, как тени.Он ожидает вас, убогий…Давно готовый умереть,Чтобы смотреть на капли крови;И руки ваши нежно гладить.На расстоянии столь близком,Что можно… целовать и петь.Он ждет, когда вы удалитесьЗабыв на столике перчатки, —Потом следит за вами дальшеПо подворотням и дворам.Он вас не долго изучал,Но знает все ваши повадки.И знаете, – он уверяет,Что приготовил счастье… вам.Нет, он конечно сторонитьсяЛюдей, и их не замечает.Он осторожен! Осторожен!Не видит, кто за ним следит.Соединить любовь и смерть, —Финал подобный невозможен.А вы не верите, что онЗа вами только и бежит.И когда вдруг, замедлив шагВы обернетесь… так, случайно.Быть может, испугавшись ветра,Иль эхо тихого ответ.Вы не увидите его,Но ощутите его пальцыНа вашей тонкой белой шее…И вот, померкнет белый свет.А тот другой бледнее мела,Вдруг остановится не смея, —Не смея двинуться, и крикнуть.Да только, что его любовь?!Но тело мертвое держать,И оживить из бездны тленаСпособен только голос страсти,И чистая как небо кровь.И тот маньяк, и тот безумецОни достойны, – сожаления?Пред ними ангелы бы пали,Когда они могли летать.И в наслаждениях сладкой плотью.Они быть может бы посмелиНе видеть бездны их призвавшей,И только о любви… мечтать.След моей неразбавленной горести
Вы не видите?!Рядом с вамиГреют крылья ангелы белые,И тепло вдыхая губамиСтанут вдруг росой на цветах;И паря как будто над пропастьюРядом с вашей чистой наивностью, —Не наивностью, а безгрешностью…Слыша вдох мой последний: «Ах…»Над последней строчкой написаннойВластны тайны, и то что не сказано.Только думать об этом не поздно ли,Когда кончилось время снов?В этих таинствах не разгаданныхТо что было когда-то предсказаноИ совсем нет более истиныНепонятных несвязанных слов.А пройдет, или нет, – что за глупости?Белых ангелов крылья легкие,Рядом с вами танцуют,Как вестники моей темной безумной любви.Принесут вам морозы первыеСлед моей невозможной наивности,След моей неразбавленной горести, —Мои розы… в моей крови.«Ну разве женщине, дано понять…»
Ну разве женщине, дано понятьОгонь души, утопшей в декадансе?Ах, как же хочется любить,И более того, – любви!Какой-то кровью написатьКак падают устало капли;Как в тишине из тонких звездИдут капризные дожди.Вам, право, не нужны слова;Не нужен яд, и муки страсти.Вы, право, так увлеченыНи тем, ни этим…И не мной!Но я безумный, и слепойЛишенный темной странной власти,Лишенный сладкого теплаНетленной вашей красотой.И чистотой снежинок белых;И высотой безмолвия небаНе ждущий ни глотка, ни хлеба;И постоянной тишины.Но угасающий во тьмеЯ не прощенный, – не наказан,И никогда не сознающийВсей глубины своей вины.Зачем вам рвать мне плоть на части?Зачем, дышать холодным дымом;Моей тоской неизлечимой,И ощущением зари?Я на своей пустой аллееЛишь сон, утопший в декадансеПоранил, так неосторожно, —Разбивший руки, – фонари.«Моя белая богиня…»
Моя белая богиня,В тайнах снов и предсказанийЯ вас встретил… и увидел, —Неожиданно узнал.Вы вошли мне в кровь и в сердце,И открыли двери в небо;Где я, – вас тогда не зная, —Крылья черные сломал.А теперь белее снегаМои крылья, —Я, как птица! И они прочнее сталиИ нежней, чем шелк одеждТайно сброшенных под ноги,Когда ангелы целуютВаши сладостные стопыМой рассвет, —Мой идеал!И покоя я не знаю.Мне и сон, – пусть, станет явью.Заклинаю, заклинаю…Словом, жизнью и душойОтворите это небо!И позвольте пасть мнеРядом…Далеко и очень близкоПеред чистой красотой!«Вы не слышите, как я дрожу?..»
Вы не слышите, как я дрожу?А мне кажется, – вот рухнут стены!И огонь запылает вокруг;Хлынет красная сердца кровь.Вы не слышите, как я дрожу?Как пульсируют страстью вены…Мне когда-то давно сказали:«Так приходит в мир грешный, любовь!»Если б мог на колени я статьИ молить вас, как молят Бога!И поднять без страха глаза,Словно к Солнцу… к лику икон.Будто путник пришедший в мир,Вдруг узнал, что его дорогаПривела его в теплую ночь,А любовь, – это сладкий сон.Пусть же рухнут стены, и небо!На меня навсегда, огнем света.Посмотрите, ведь я сгораю;Или мне, так должно сгорать?И дрожат мои взгляды и рукиВ ожидании счастья рассвета…Но лишь только, вас не увижуБуду верно, – готов умирать.Жить не дыша
Светлые тени скользят по холодной стене.Темные ангелы не забывают молиться,Даже средь вечного мрака на огненном дне.Я прихожу, а стоило бы удалиться…Из вечных будней и слез, и проблем ни о чем и на;Из сладких сказок, которые ложь и туман, —Все это только остатки души… только бремя;Все это долгий ненужный бесцельный обман.Темные ангелы, знают о чем я пою.Светлые ангелы… молча расправили крылья,И полетели навстречу тому кораблю,Чьи паруса не наполнит ветер бессилия.Медленно-медленно в такт бесполезных минут,Прожитых в бездне уныния и равновесия.Нас проклянут, а может быть помянутВ облике масок, заученных слов как форм мракобесия.Но разлетаясь кусками фронтальной реальности,Пробуя вкус бесполезности, – что там душа,Плачет навзрыд от безысходности, или банальности…И над любовью склоняется, пробуя жить не дыша.Мечты безумного шляпника
И окончатся все слезы;И расцветут цветы огня;И темные от крови розыВдруг станут ночью… для меня.Луна взойдет и красным цветомОкрасит новый горизонтДождем из звезд перед рассветом,Падет на ваш раскрытый зонт.И по тропинкам из бумагиМы в зазеркалье попадем;И обогнем сто раз овраги,Но все же в бездну упадем.И полетим, расправив крыльяНавстречу сумрачной заре,И вы… сгорая от бессилияПроснетесь в кроличьей норе.Безумный шляпник в рифму скажет,Как вы прекрасны и нежны.Ах, кто ему теперь откажет…О боже мой, мы все грешны.Вы улыбнетесь, ваши рукиОн поцелует, – так, легко!И мирно тикавшие звуки,Вдруг заиграют, далеко.Безумный шляпник прыгнет в небо,А кролик дальше побежит.Ах, это небо! Небо! Небо,Оно у ваших ног лежит.Ослепленный поэт
«Лиру положили в лучшей зале,
А поэту выкололи очи.»
Николай Гумилев.
Он пришел, чтоб увидеть раз, —И ослепнуть!В глубине ее глазСтрасть и свет.Он пришел, чтоб увидеть раз, —И ослепнуть!Как поет раб ночей…И рассвет.Он пришел песни петьНа коленях:О тоске, о любви, о рабах.Он смотрел, как горятСвечи… в тенях;И искал страсть и больНа губах.И когда ночи тьмаС ней на ложе…Золото тронул струн, —Как поэт, —Раб, ласкал! Раб ласкал ее очи…За него… Но не он!Тьма и свет!И царица ему не сказала,Что из глаз у негоКровь бежит.Обессиленно перед ним возлежала,Только он перед ней,Вновь… дрожит.«Я не хочу менять мечты…»
Я не хочу менять мечтыНа что-то меньшее по смыслу.Я не хочу дарить цветыТому, кто недостоин их.Без вас я меньше, чем ничто!Без вас, я жизнь свою не мыслю.Но пусть не будет ничего,Коль ваше сердце не со мной!Я пробовал любовь на вкус, —Она горька и безотрадна.Но вы, – вы вечный идеал;Искать другой не лень, – а стыд!Я требую от вас любви…Я требую! Легко и жадно,И мне, поверьте, все равноКак это выглядит на вид.Я требую от вас тепла.Его я знаю, не достоин…Оно не мне принадлежит,Но если я у ваших ног, —Я не хочу менять мечтыНа что-то меньшее по смыслу.И если я не отступлюсь, —Я верю, – мне поможет Бог!«Да, на сердце глубокая рана…»
Да, на сердце глубокая рана…Вы ее лечили улыбками,А теперь я в объятиях туманаОкружен беспросветной тьмой.Неужели все так окончилось?Вы наверно, меня… ненавидите.Ну а я, безумный в унынииВас считаю, как прежде святой.Вы моей никогда не будите.Отвернетесь? Уйдете?…Спрячетесь?На меня с презрением посмотрите,Или хуже еще, – с пустотой!Я печальный, убогий, бледнеющий…Просто напросто умирающийПеред вашим ясным сиянием,И возвышенной чистотой!«Принесите мне в ладонях…»
Принесите мне в ладонях,Хоть и горе.Ваши взоры, —Это море! Море! Море…Не любите!Проклинайте! Проклинайте!Только глаз не отводите, —Не пытайте.Вы отвергните меня, —Знаю.Упаду я… упаду…И страдаю.Декаданс горит в душеСпичкой,Как измученным стихом…И привычкой.Не сердитесь на меня,Ради Бога!Так трудна в зеркалахК вам дорога.Там… темно, —Так легко,Заблудиться!Только, ну же зачемВам сердиться?!Я ребенок, – не могу…Вам ответитьНеужели, теплых глазУж не встретить?!Неужели не услышатьГолос светлый…Что ж терзай меня,Терзай…Луч рассветный.И не любите
– Вы… жестоки!– Жестока?!– Почему мне не дарите свет?Милый ангел,Я помню как сладокВаших пламенных губ рассвет!– Вы грустны? Вы сердитесь?Право, в моем сердце ад,И отрава…Я повинен в том, чтоМне грустно;А в душе без васСтрашно пусто.Не казните меня, —Не казните!Улыбнитесь,…И не любите.Уже не спасет?
Ни слова! Ни слова! Ни слова!Пустая зима в окне…И снова, и снова… и снова,Я вижу тени в огне.Холодный, голодный ветер;И белый бесцветный дым,Мне больше не наслаждатьсяГолосом вашим святым.Ни вдоха! Ни вдоха! Ни вдоха!Я опущу глазаКак странно, и так немногоИграла с сердцем гроза.Укроют темные далиБред одинокой души, —Не будет ни нового утра;Ни новых волнений в тиши.Не будет добра и света.Останется темная ночьВ которой лишь страшные звериПридут, чтобы мне помочь.Не ваши святые губы,А просто слезы и дождь, —Когда ничего не надо,Когда ничего не ждешь.Ни слова?!Ни слова?!Ни слова?!Лишь ржавый в ладони гвоздь…И снова… и снова, и сноваПечаль проходит насквозь.Объятия сна и муки;И белый снег, – пустота.Холодные мертвые рукиУже не спасет красота?Здесь со мною
Что любовь? Всего лишь обман!Что мне жизнь, без ваших улыбок.Сумасшедший я… наркоман,В мире полном глупых ошибок.Тишина. Тишина. Тишина!Почему бы вам не ответитьЭто Солнце или Луна;Что в пустыне могу я встретить?Как же холодно не любить,И признать себя побежденным.Ну скажите, зачем мне жить,Темным мраком навек заклейменным?!Вы мне скажите, где ЛунаИз окна так тихо смеется…Мне она теперь не видна, —Здесь со мною лишь боль остается.Последнее акме
Потом полюбить кого-то еще, —И на расстрел;Я в этой жизни пожить, —Успел.Сколько видал.Сколько нашел, зря?Знаешь, каким бывает рассвет…Заря.Знаешь, зачем я ухожу?Вдаль.Просто в глазахВижу тоску.Жаль!Гордость при чем?Это всего…Любовь!Вот вам флакон, —Соберите в него,Кровь.Ей передайте в пряных духахЦветы.Я не виновен!Я не предавал,Мечты…«Разве вы не видите, я бледен…»
Разве вы не видите, я бледен.Мои тени, и осколки тьмыМогут ли вас оскорбить хоть чем-то,Чтобы вдруг, не улыбались вы?Да, могу я вас представить и жестокой.В этом ли я буду виноват?Для меня весь мир наполнен злобой.Для меня, – без вас, – вокруг лишь ад.Мне так холодно! Я оттого играюПризывая муку, яд и кровь…Ах, помилуйте, ведь я и так страдаю;Обвиняю сам себя, – и за любовь.Вы ведь ангел! Вы читали мои мысли.Вы же душу видите, насквозь!Неужели вам-то непонятноКак я черен, – потому что… врозь!«Когда-то я был печальным…»
Когда-то я был печальным.Когда-то я был глухим, —Не знал, как звучит ваше имяИ мир был безумно пустым.Когда-то искал я СолнцеНа самом глубоком дне…Но вы, мой ангел рассветный,Вдруг улыбнулись мне.И понял я, жизнь, – это сказка;Или вернее, – сон:Губ ваших теплая ласка…И откровенный стон.О, совершенство линийВаших чарующих рук,Созданных лишь для пытокИ абсолютных мук.Сердце мое охватитЖаркий поток огня.Милая моя, хватитСмертью пугать меня.Что мне бояться смерти?Я ведь не беглый раб,Но перед вашим взглядомЯ беззащитен и слаб.Сладкие ваши губыС запахом красных роз…Я лишь глупый мальчишка,Что мне этот мороз?Лишь бы душа горела,Вспоминая о вас!Лишь бы тонуло небоВ глубине ваших глаз!Я прошу
Вы не Галатея, а Лаура…Это в чем-то иронично и печально.Ваша совершенная фигура,Словно свет, – тепла, и изначальна.Вы… источник смерти, или жизни;Вы… ворота рая, или ада;Самая безумная надежда,Самая желанная награда;Солнца свет, и тьма из преисподней;Жар огня, и ветер нежной муки;Дар блаженной милости Господней, —Плод греха упавший Еве в руки.Ваши взоры, – сумасшествия напиток,И прозрение для мертвеца слепого.Я прошу, – еще немного… пыток!И еще… тепла, – тепла живого!Темное облако
Я могу вас назвать, – моя милая!Я могу вас назвать, – моя нежная!Лишь свечей тоскливо сияющихМне для вас не зажечь в эту ночь.Как мне хочется видеть сияниеВаших глаз меня восхищающих.Как мне хочется поцелуямиВам безумными… но помочь.Провести вас в леса хрустальныеГде поют голоса замерзшие;Где склоняются белые ангелыВ чьих глазах пустота высот.И звучать колокольчиком тоненьким, —Пьяным голосом тихим ласковым;Пить напиток небес возвышенныхС пальцев ваших как мед из сот.Я могу вас назвать, – как мне хочется!Я могу вас позвать. – не ответите!Лишь блеснете улыбкой утренней.И молитв вам не слышать моих.Одиночество, – не спасение!Одиночество, – это облакоОно темное и беззвучноеИ на нем вовсе нет… двоих.
Кто-то…
Мне в рукав заползла мышка.Кто-то вас назовет, – малышка…Поцелует вас в тонкие плечи,И погасит волшебные свечи.Кто-то вас обнимет, украдкой.Назовет вас, – нежной и сладкой.Поцелует вас в страстные губы…Ах, мои желания, так глупы!С кем-то вы… игривая мышка.У кого-то в глазах, – вспышка;У кого-то в руках… ваши руки.Ах, со мной засыпают, муки.Кто-то тронет вас тихо дыханием;Обернется вашим… сиянием.Вам посмотрит в глаза, – я знаю.Ах, зачем я ночью страдаю.Ах, любовь! Озорная мышка,Почему мне не звать вас, – малышка;Не кусать за сладкое ушко.Ах, поверьте… я ваша игрушка.Меч самурая
Ваши губы, – меч самурая,Приготовленный для сеппуку.Он окрасится ярко-красным,Поглощая горькую кровь.Госпожа, прошу вас, примитеКак возможно принять награду, —Мою смерть, и мою любовь!Ваша шея, как рукоятка.Она гладкая, словно море;Словно ваши нежные очи, —Их загадочный теплый туман.Погруженная в мое телоБез надежды, и без остатка…Госпожа, прошу вас, поверьтеМоя мука… никак не обман.Ваша грудь, как последние вдохи!Я виновен! Я это признаю.Обвините меня… обвините!Я в туман молчаливо уйду.Мне так сладко! Так больно…Так больно!Я веду аккуратно рукою,Словно лаской по вашей кожеВ совершенном чудесном бреду.«О белом снеге я подумал ночью…»
О белом снеге я подумал ночью.Я представлял, как он кружится над землей;Как падают снежинки в ваши руки,И отзываются небесной тишиной.Темно и тихо! И не дрогнут звезды.Не закачается капризная Луна…А знаете, мой мило спящий ангел,По моему, Луна в вас влюблена.И мое сердце вздрогнет, и затихнет.И пропастью откроются глаза, —Я буду представлять вас близко-близко,Смотря в окно на эти небеса.Авторизация