Рубиновые слезы декаданса
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Добавить отзывДобавить цитату
Рубиновые слезы декаданса
«Я слишком поздно повстречал вас на пути, …»
Я слишком поздно повстречал вас на пути, —Уже, когда почти устал влюбляться.О Господи, прости меня… прости.Вы не моя… не смею и пытаться.Зачем же я был вами опьяненКак мальчик, что не знает большей муки?Скажите мне, зачем же я влюбленВ такие ваши… ласковые руки?В тот ветер, что играет в волосахИ так желает, – хоть на миг, – остановитьсяНа ваших страстью огненных губах?В которые, – как можно, – не влюбиться!Позвольте, я безумием объят?Уж лучше, мне ослепнуть… и не видеть!Уж лучше был бы я в своем аду распят,Когда бы мог, хоть чем-то вас обидеть.Солнца цветы
Лепесток… лепесток.Кровь, – клубничный сладкий сокС языка на язык.Крик!Белый снег… белый снег.Опьяняет чистый смех, —На пол тона выше.В тон…Стон!Солнца свет… Солнца свет.Никого больше нет,Кроме сказочных глаз, —Вас!Зеркала… зеркала.На траве, – не трава.Это Солнца цветы, —Вы!Облака… облака.Как огонь и река;Как вода, – на язык.Крик!Небеса… небеса.Там где плоть, – там душа.Пал вам в ноги дракон…Стон!«Мне лишь думать о вас, как о Солнце…»
Мне лишь думать о вас, как о СолнцеИ не видеть света вокруг, —Так легко так приятно… так просто!Как надежда на чудо: «А вдруг…»Мне не нужно иного рассвета,Чем рассвет ваших сказочных глазВ мире нет ни тепла, ни сюжета…Кроме вечной муки, без вас!И Луна так темна и печальна;И все звезды, – призрачный дым!Лишь тоска одна изначальна,Когда небо здесь было… иным.А теперь оно выше, и выше!От того лишь легче летать,И для вас свою душу ветруНавсегда как мечте, отдать?!«Брошь из капелек воды под ногами…»
Брошь из капелек воды под ногами,Словно тайные следы перед нами;Словно звезды в небесах, – пали;Под покровами воды… дали.Их соткал из полной тьмы князь рассветаВ них запутались шаги его света;В них осталась его суть, и морозы;Его первые шаги, словно грозы.Бриллианты теплых снов; нежность взглядаВ тишине коротких слов его ада;В тишине картин зари, – звезды;Под ногами капли слез, – розы!«Приснитесь мне небесной королевой…»
Приснитесь мне небесной королевой,Такой, как снились вы мне помнится вчера,Когда вы были моей утренней вселенной, —Простором для раздумий и пера.Останьтесь милым облаком на небеГде я когда-то вас запечатлел:Такой прекрасной… невозможно ясной, —Огнем костра, что в сердце моем тлел.Где взять мне столько страсти, столько неги,Чтоб волшебство наполнило меняЧудесной сказкой о пушистом теплом снеге,Что закружится тая… и любя!Для ваших глаз, я сердце сделаю рубином;Для ваших рук, – соцветием алых роз.Приснитесь мне небесной королевой.Придите ангелом, сквозь тьму… и сквозь мороз.Очи змеи
Змеи питаются тем, что давно погибло.Люди живут надеждами, и мечтойТолько увы наслаждаться дано нам редко,Или сказать: «Идемте, идемте за мной.»Змеи скрываются там, где никто не ищет.Люди идут туда, где кто-то горит.Если есть тьма во всех, кто рожден живущим,Разве только тьма с ним одним говорит?Слышите сердце стучит! И у змей есть сердце.Очи мои, – очи змей и греха, и небес.Мудрость моя, – это ветер и пыль поверьте.Но посмотрите, ведь мрак так же ищет чудес.Прячьтесь, скорее! Есть то от чего нам не скрыться.Змеи питаются тем, что давно не живет.Разве посмеет заря детям ночи открыться,Что и она для вас мои песни поет.Плачут ангелы
Этот дождь, – это плачут ангелыПо моей замерзшей душе.Ах, как холодно. Ах, как холодно…Я пятно в непонятном клише.Я не знаю, как любят ближнего,И не верю вечности мук;Но я вижу светлого ГосподаВ каждом легком движении рук.Ваши пальцы мне видятся звездами,А в глазах к небесам мой путьПо которому с красными розами…Я отправлюсь, когда-нибудь.И замерзшее, – станет оттаявшим;И из сердца ручьями, – кровь!Плачут ангелы. Плачут ангелы.Дождь мою ощущает любовь.«Вы… в холодном колючем дожде…»
Вы… в холодном колючем дожде,Как свеча, догорев без остаткаВ моем долгом запутанном сне, —Так нежна! Так волшебна! Так сладка!У последней звезды нет силы,Но она продолжает светить,Словно я у края могилыПожелал вас… до дна испить.Ваши губы теплы. Нет, жарки!Мои грезы, – талая кровьЯ желаю вас до безумия, —Я желаю… вашу любовь!Капли яда, и капли зноя!Расскажите, как холодно мне.Я не знаю, что это такоеВ моем долгом запутанном сне…Обвиняйте меня. Обвиняйте!В том что я может болен и слаб.Убивайте меня. Убивайте!Ведь я ваш самый преданный раб.«А вы ведь тоже, улыбались?!..»
А вы ведь тоже, улыбались?!И вам, хотелось рассмеяться?!А я, как глупый, – как младенец, —Едва свой сдерживая смех…Старался, только б не взорваться;Не превратиться в белый снег.Мне было благостно и дивно.Я безотчетно веселился,И даже там, где нужно плакатьСовсем забыл, про горечь слез.Я любовался, любовалсяЗвездою снов моих туманных,Как будто… лепестками роз.А вы?!Ведь тоже улыбались!Ах, знать бы мне, что это значит, —Я был бы выше звезд, и Солнца.И мог смотреть на вас, смотреть…Такую чистую, святуюПрекрасную звезду рассвета,Ласкать безмолвным тихим взглядомДо безнадежности мгновений,И умереть. И умереть!«Зачем вам знать, насколько я безумен?..»
Зачем вам знать, насколько я безумен?Мой голос слышит лишь во тьме мой светлый Бог!Зачем вам знать, насколько я печален,Не смея пасть рабом, у ваших ног?!Мои стихи: песок, иллюзии, обманы;В них ангелы вкусили кровь Христа;В них белые холодные туманы,И капля яда после долгого поста.В них только вы, как розы… и как слезы!В них только я, – подонок, и мертвец.Какие это сладостные грезы!Разрушить их для вас пустяк. И вот, конец!Не смейте! Слышите я говорю, – не смейте!Разбейте сердце мне; продайте, как раба.Мечты о вас лишь только, пожалейте!Не опускайте их в пыль хладного гроба…Хотите голову мою, и мое сердце?!Хотите плоть мою, разрезать… словно хлеб?!Для вас я просто призрак неразумный.Для вас я глуп, напыщен и нелеп!Не могу жить, не любя!
Я увижу вас? Увижу?Теплым облаком волос.Я услышу вас? Услышу?Ароматом красных роз.Я узнаю вас? Узнаю?По небрежности шагов.Я познаю вас? Познаю?Как любых своих… врагов.Я отвечу вам? Отвечу?По изыску теплых рук.Я отмечу вас? Отмечу?По желанию долгих мук.Я признаюсь вам? Признаюсь?Что давно забыл себя.Я покаюсь вам? Покаюсь?Не могу жить, не любя!«В пурпурных одеждах зари…»
В пурпурных одеждах зариКружились белые снежинки…Вы мне не снились…Мне не снились!А я молил вас…Так молил!Быть может вы меня забыли;Быть может, где-то заблудились.Моя кровать, – мой саван смерти!И холод всех пустых могил.Вы не пришли в мой сон озябший.Наверно просто… мне не спалось!А может молчаливо умер,Я в этот раз…Я в этот раз!И в сердце кроме злой зимыОгня почти что не осталось.Лишь тени светлого рассвета,И сотни фраз.Ах, это горько…Это горько!Разлука, – вечная разлука;Уж сколько прожито мгновений…Уж сколько ран нашел свой нож.А сердце все еще болит, —В нем жизнь, и смерти не осталосьКакая мука. Мука? Мука!И тела дрожь… и тела дрожь.Такой желанный рассвет.Я заплакал бы, только нечем.Мое сердце от счастья бьется,Ваших глаз плененное светом,Дрожь не может никак унять.И на миг задержавшись краткий, —Эта ночь… перед новым рассветом.Кто придет за мной в темный холод,Чтобы нежно меня обнять?Может, мне ничего не нужноОт бессмысленной грешной жизни;Может смерть, будет избавлениемОт попыток вечно страдать?Никому не отдам эту муку, —Верить; знать, что все бесполезно;И в ночном полумраке страстиВновь и вновь невозможность желать.Для кого-то вы просто счастье!Для меня, – мечта вас увидеть…Прошептать ваше сладкое имя,Ощутить его вкус и цвет.Я во мраке бездонной ночиОстаюсь, как узник надежды,Понимая, – не видеть большеМне, такой желанный рассвет!Пел безумный маг
Рассыпались стальные зеркалаОт вашего единственного взгляда;И в сердце, ярко вспыхнули огниБезумия и сладостного яда.И я уставшими губами к вам приник,Как будто к роднику, или к святыне…И онемел болтливый моя язык;И оказался я в расплавленной пустыне.И ветры в руки потекли мои,Чтобы наполнить плоть гнилую, страстью!Я падал, но восстал как древний богИсполненный безмолвной темной властью.Осколки, кровь мою впитав, упали вниз.Пески поили влагою раскинутые руки;Моря небесные чудесных ваших глазСмирили душу… усмирили муки.Горело, сердце! Пел безумный маг,Познавший в зеркалах свою царицу.Он с каждым мигом таял, как туман…Но не хотел. Не мог, остановиться!«Полупрозрачные шелка стекались пламенем на землю…»
Полупрозрачные шелка стекались пламенем на землю;Стелился тонкий сладкий шлейф, как теплый призрачный туман…Я перед зеркалом во тьме любые истины приемлю,Когда вокруг холодный дым, – когда все сущее обман.Небрежный голос, тихий шорох скользящего по полу платьяИ губы жаркие открылись желая нежно говорить.Исходит ясный яркий свет, и ангел Божий от распятия…Любовь есть свет Его живой, – любовь и значит, вечно жить.И трудный путь, где кровь меняет смерть на муки;И каждый шаг до вас, и каждый миг, – не зря!Но полночью окрашенные мраком Солнца рукиМне каждый день твердят: «Заря… уже заря.»Нет, я не сплю, лишь душу сны терзают!Нет, я не жду… ненужно вовсе ждать;На небе звезды, ангелы и облака рыдают,А мне уже пора, – пора мне… умирать.На костре
Она так бела…Так небрежно-нежна.Она непременно, княжна…Или фея,Сгоревшая вместе со мноюДо дна,Тогда еще теплое тело имея.Я помнил костерВыше неба и звезд;Мне руки связали…Какие-то люди.Они мне сказали,Что я чародейПовинный в призыве иллюзийИ чуде.И рядом со мною…Почти на крестеВ огне слишком жарком,И ярком… как Солнце.Мы стали пескомНа дне темной реки,Сожгло нас палящееЗимнее Солнце.Она так бела…Так небрежно нежна!Улыбка из чистогоБелого снега, —С ней сердце моеИз огня оживет…И тело напоитПолночная нега.В дворцовых фонтанах Версаля…
Мы встретились с вами. Давно,В дворцовых фонтанах ВерсаляИскрилась вода, как вино…И ваши улыбки блистали.Вам гладила пальцы ночь.Мне, было до боли приятноСмотреть, как вы броситесь прочьОт сказок моих неопрятных.И я был шутом короля,А вы, – дочерью королевы.Наверное, так и АдамНе ждал своей первой девы.Куда же? Куда же вы?!Останьтесь, хоть на минутку!Я буду рыдать, а вы…Оцените мою эту шутку.А может я брошусь вослед?Шуту, (я помню) все можно.И так жизнь, – бессонный бред,Что даже жить невозможно.В фонтане левиафанИграет на флейте тонкой…И голос ваш, тихий как ночьСтруною вдруг станет звонкой.Но я не умею игратьНа этой сказочной лире,И вам придется признать,Что скучны, все правила в мире.Вот самый строгий король,И тот не всегда во власти!Опомнитесь, разве роль, —Бежать от моей глупой страсти!Нет! Вы бегите, – ведь я,Люблю догонять желания.В фонтане вода, как вино;А брызги, – воспоминания.И красная роза, и трупИмеют единые корни…Вкус ваших сладостных губИ чистый источник горний.Мы встретимся с вами! Давно,В дворцовых фонтанах ВерсаляИскрилась кровь, как вино…И вы так томно вздыхали.Нет… вы не скажите
Я чувствую волшебный аромат,Как будто вы меня поцеловали, —Как сладок этот вкус! Как горек ад,В котором вы меня бы не узнали.За что мне это счастье, – видеть вас,И уходить безмолвно, безнадежно;Тонуть в зрачках волшебных ваших глаз.Но говорят ведь, – чудо, невозможно?А как же вкус, и сладостный дурман,Как будто близко-близко ваши губы?!Нет… вы не скажите, что это лишь обман;Пусть, я безумный, невозможный, глупый!Не нужно слов, что я сошел с ума!Я ваши губы… чувствую на коже, —Их аромат преследует меня;Ласкает на моем холодном ложе.Какие ветры принесли его ко мне?Не вопрошайте, я о том не знаю!Улыбки ваши в сладостном вине.Так почему?!Зачем же я рыдаю…Свет страстей и безумных желаний
Вы смеетесь?!А мне ужеНичего, – ничего не нужно.Вы посмотрите на меняКак-то странно… неравнодушно.Ах, зачем это все? Зачем?!Ведь не мне Солнце ясное светит;Ведь вокруг, так много проблем.Разве кто, мою боль заметит?Как же так?!Все святое, – игра?!И не падает яблоко в руки.Вам пора?!Вам… так скоро, пора?!Я же просто умру, от скуки!В отражениях власти нет, —Только линии воспоминаний, —Ваш далекий призрачный свет.Свет страстей и безумных желаний.«Я от женщин требовал многого…»
Я от женщин требовал многогоИ теперь до конца не пойму, —То ли вы в моих сладких фантазиях,То ли я в вашем теплом плену.Я желал, как всегда невозможного.Так скажите, зачем мне любовь?Ничего в этом нет в общем, сложного, —Пить из уст ваших мед. Или кровь?Сердце бешено билось, маялось;А душа моя пела вам!А душа моя, и не каялась…И смотрела по сторонам.Как отдать ее в руки нежные?!Сердцем, – жаждущих накормить.Грешен я, но кругом безгрешные.Разве можно, таких любить.Я от женщин требовал многого.Только вы не сказали мне…Меня слабого и убогогоРазве можно топить в вине?!«Я представляю вас иной…»
Я представляю вас иной:Неотразимо-удивленной;Смеющейся, хоть надо мной;И мною, здесь же ослепленной!Я представляю, будто адЗапутал тело ваше в сети…А тот огонь, чем я объят,Срывает все печати эти.Еще хочу я видеть васУставшим ангелом… цепямиОкованные крылья. Глас,Летящий в бездну с небесами.Я представляю вас иной:Змеей; капризною царицей,Играя плетью надо мной.Так птицелов… играет птицей.Я представляю, словно яПосмел сорвать… ваши одежды.И вы шепнули: «Я… твоя!Оставь… теперь свои надежды!»
«Я опять посылаю письмо и тихонько целую страницы.
Не сердитесь за грустный конец и за слов моих горестный хмель»
А. Вертинский.
Неужели, вы можете знатьОтчего мне ночами не спиться;Отчего я смущенно ловлюВаш небесный сказочный взгляд;Или попросту слов не найду, —Это ваши ресницы, как птицы…Или даже презрение мне,Самый сладкий и ласковый яд.Неужели, вам хочется бытьДля меня… неземным идеалом;Или попросту все забытьНикогда не видя меня?Знаете, ангел рассветов моих,Как трепещет сердце от муки,И дрожит в темноте ночей.Тайно… вас, безумно любя.И когда-нибудь в тишинеВам поведают о печали,Что пронзает меня насквозь,И ведет в лабиринты.Вы меня никогда, никогда…Никогда, и нигде не встречали.Ну а я молился, чтоб выПриходили в мой сон,Как весна!И только в сказку
Инфернальной осени грустьМою душу пьет из бокала.Ну и пусть! Ну и пусть! Ну и пусть!Она так никогда, не сверкала!Солнца свет, или свет от звездДля меня, – только загадка.Капли неба, и капли слез…Мне не горько, но и не сладко.Вы оставили мне тишину,А на сердце, словно бы маску.Для чего? Никак не пойму, —Только верю, и только в сказку.Инфернальной осени грустьРазмешала дождливую душу;Может это последний дождь,За которым не видно сушу.Вы оставили мне рассвет.Только он, как печальная сказка.Помню только, как выглядит свет;И какой нежной может быть ласка…Под покровом черных крыл
Я почти уже забыл, как вы сладко улыбаетесь.Я почти уже устал, – не осталось больше сил!И однажды темным вечером, вспоминая взгляд ваш ласковыйЯ усну в одно мгновение под покровом черных крыл.Я останусь мрачным облаком этой осени тоскующейНе пробьется Солнце светлое, через тень моих зеркал.Одиночество зари, откровенно вас целующейЯ так долго в темноте представлял… дождем ласкал.Я почти уже забыл, как вы сладко улыбаетесь.Я не видел вас такой, – долгожданной и святой.Только вы, мой ангел снов, никогда не изменяетесь;В танце моих черных крыл, ослепляя чистотой!Я бы скрылся, и расплавился; ликом стал свечей таинственных;Представляя вас сгорающей, от моих безумных рук.Ах, как сладко быть для вас искусителем единственным,И сложить свои крыла под покровом черных мук…«Самая сладкая сказка…»
Самая сладкая сказкаС самым нелепым концом, —Полночи теплая ласкаДелит любовь с мертвецом.Руки, – холодные крылья;Теплые капли с небес;Падают тени бессилия;Пропасти глаз… и чудес.Зеркало криво смеется,Но не дрожит револьвер.Ах, что еще остаетсяОт этих тонких манер?!Длинные ваши ресницы,Так безупречно милы…Черные птицы соблазнаВидимо, в них влюблены.Пальцы, как иглы рассвета;Едва заметная дрожь;Выйдет из теплого светаТолько безрадостный дождь.Я так хочу, чтоб вы знали…Но почему-то молчу,Если бы вы мне сказалиТо, что я только шепчу.Зеркало криво смеется;Выпал из рук… револьвер.Как это вам удаетсяБыть выше всяких манер?!Самая сладкая сказкаВаших очнувшихся глаз.Самая странная ласкаПули, убившей… за вас!Открытая, как небо рана
«Пусть хрустальный бокал и осадок на дне
Возвещают о дне наступающем мне,
Горьким это вино иногда называют.
Если так, – значит истина скрыта в вине!»
Омар Хайям.
И чаша с горестным виномНаполненная сладким ядом,Напоминает о иномСвоим туманным нежным взглядом.О той загадочной стране,Которая могла лишь снитьсяКому-то темному, – не мне, —Где в небесах летает птица.Она кричит и темный страхПронзает разум слабый бедныйИ понимает прах, – он прахОбычный… неживой и бледный.Зачем в него вдохнули жизнь?!Зачем заставили скитаться?!Нам утверждали: все, – есть смысл.Но разве есть за что сражаться?!Мечтать и видеть в темноте.Иллюзии погибнут… рано!А в чаше яда, как во мне, —Открытая, как небо рана.«И все таки вы, – моя! Моя опечатка, строчка…»
И все таки вы, – моя! Моя опечатка, строчка;Как капля дождя со страниц, упавшая вам на грудь;Распятая мертвой тьмой изящная тонкая точка;И долгий во тьме ночей, – мучительно долгий путь!И это больше, чем страсть. И это больше, чем чудо!Как яркий безумный огонь, – избыточность, – сердца стук.Приправа из очарования, и золотое блюдоВ котором живой костер и теплый, и сладкий звук.Как раб у ног госпожи, поэт у своей веревки!Но только любовь одна ведет и питает страсть…А все остальное, – дым! А все остальное, – уловки.Позвольте же мне с небес у ног ваших облаком пасть.Я смогу вас забыть?
Я смогу вас забыть. Смогу!Пусть не в той, и не в этой жизни;Пусть, совсем не осталось слезНа лице моем, – только тоска.Я смогу вас забыть. Смогу!Как и тот завершающий выстрел…Револьвер в дрожащей руке, —Револьвер у больного виска.Я могу вас представить лишь.Только Господи, как же странноВидеть в ваших глазах рассвет,А в своих инфернальную тьму.Я могу вас представить лишь.Может где-то, в чем-то банально,Что вы дарите свет любви,Но не мне, – не мне… одному!Мой соперник вам мил, и близок.Обо мне он даже не знает;Да и вы, узнаете вряд лиВ моих строчкахСвой теплый взгляд.И когда моя кровь остынет;Не останется слов для муки,Я спокойно выпью печальныйСвой последний, безгрешный яд.Я смогу вас забыть. Смогу!Хотя это звучит, так жестоко.Никогда! Никогда не желать…И желаемым вами не быть.Я смогу вас забыть? Смогу!И представлю, как рухнет пропасть, —Остается только одно,По инерции… сердце разбить.После бала
Ах, мадам… мне право неловко,Представлять вас скучающей модницей.Словно это уловка какая-тоВдруг пронзила мне сердце, насквозь.Но мой Бог, вы такая прелестница!Словно лестница кружится… кружитсяВ теплом танце надменно-запутанномПод названием горестным, – врозь.И хрустальные лампы вращаются,Назначая дуэли безумные.Мне хотелось бы стать победителем,Или просто, уйти навсегда!Словно я оставаясь мучителемВаших рук, что так трепетно-ласковыНе увижу, как тени измученыНикогда… никогда… никогда!Кто прощает, а кто-то прощается.Ах, скорее бы время закончилосьМожет быть, вы и вправду скучаетеЭтот мир так нелеп, так нелеп…Для подобного совершенства.Вы меня к себе приручаете?!Среди шума… и тихого шепотаЯ наверное, просто ослеп.О жестокая, но мягкосердечнаяКоролева ночей предательскихГде лишь холод сжимаю, глупый я,Вместо шелка ваших одежд.Как мне хочется вас порадоватьЧистотою стихов моих каверзных:От восторгов моих младенческихДо таких откровенных… надежд.На падающих вниз весах
Лицом к лицу, – как это сладко,Смотреть на дивные картины,Что ночь сознанию открыла,Так откровенно… в детских снахВы были так безумно близко.Так в жизни, никогда не будет!И сны, наверно, длятся вечно,Как время… вечно на часах.Столетия, тысячелетия, годы…Да, что там годы?!Краткий миг!Лицом к лицу, – как это сладкоМолитвы… только дикий крик…Хранить все, как воспоминание, —Рассвет так горестен без вас, —О том, что жизнь так иллюзорнаНа дне небесных ваших глаз.Ах, разрушители иллюзий!Приход в себя, – уход, обратно.Зачем я вижу вас так редкоВ своих невольно грешных снах?И жажда мучает уста.Они так близко! Близко! Близко!Застывшие в стоп-кадрах, вспышкахВ каком-то странном состоянииНа падающих вниз весах.«Фатальное одиночество, …»
Фатальное одиночество, —Когда поздней ночью не спится, —На небе танцуют ангелы;В руках… поют белые птицы.Покажутся слезы, – красными,А свет ночника… таинственным,Но будут улыбки страстными;И мир вечных снов единственным.Фатальное одиночество, —Любви открытая рана, —Танцуют черные ангелыВ глубинах бледных тумана.Холодное сердце видитсяРассыпанными осколками;Бриллиантами тьмы прозрачнымиПронизанными иголками.«Ах, как мне хотелось бы знать…»
Ах, как мне хотелось бы знать,Что со мною вы… просто играете!Что тепло ваших сладостных губ,Для меня… никакой не мираж;Или те откровенные взгляды,Что вы будто с неба роняетеПусть на самую малость ничтожнуюМне хоть чуточку принадлежат.Ах, как мне хотелось бы знать,Что кому-то хоть можно доверитьсяВ этом мире безумием пропитанном:Постоянно закрытых дверей;И холстов никем не написанных;И ночей холодных от пламени;И печальных свечей не сгорающих,Замерзающих фонарей.Ах, как мне хотелось бы знать,Что бывает любовь ответная, —Как игра без правил идущаяГде-то там где я вижу сны.Постоянно меня манящаяНеприметно меня зовущаяВ те далекие дали фантазии,Где без выстрела… все мертвы.Ах, как мне хотелось бы знать,Револьвер заряжая спасением,Что за мраком… не будут виновнымиТе кто мимо меня стрелял;Но лишь пустота дула черногоНадо мной усмехнется таинственно.Я хочу, чтобы с сердцем разрушеннымКто-то нежный, и теплый… играл.«Когда я вижу вас, – мне снятся ангелы…»
Когда я вижу вас, – мне снятся ангелы;Когда не вижу вас, – мне снится адВ котором я, каким-то странным образомБыл расчленен, раздавлен и распят.Мне небо мстит за грусть мою бездонную;Но иногда, когда я тихо вам молюсьЯ вижу звезды сквозь печаль оконнуюИ свете лунном бликом темным остаюсь.Когда я долго вас прошу о снисхожденииВы можете в мои проникнуть сныНа грани тонкого но неземного притяжения,Когда зима пришла, а в сердце свет весны.«Это вы научили меня летать…»
Это вы научили меня летатьВ небесах серебристо-белым драконом;Это вы научили меня страдать,Понимая, что мир живет по своим законам.Я в который раз узнаю эту боль,Но поделать с собой ничего не смею.Просто я никогда не играл свою роль,А чужую играть, увы… не умею.Это вы научили меня, что житьТак легко, и весело… и прекрасно.Только жаль, что я не знаю, как быть,А без этого все вокруг нас напрасно.Каждый миг был спасением, и стал мечтой.Только в этом есть самая страшная пытка, —Я любовью наполнен, как пустотой.Ну еще… еще… хоть одна попытка!Это вы научили меня летать!Только крылья мои у меня отобрали.И я сердце свое могу вам отдать…Только брать вы его, увы не желали.«Я – мысль о ванне в комнате без зеркал»
А. Бретон.
Я, – ваша мысль о ванной в комнате без зеркал.Я, – это неба осеннего ясный летний оскал.Я, – звук разбитой скрипки; тускло горит свеча…Я, – раб вашей улыбки, падающей с плеча.А в сумасшедшем доме я, – самый чистый лист;И на разрушенной сцене самый главный артист.Только вот розданы кем-то всем подряд наши роли.Я, – огонек из пепла чистой бессильной боли.Я, – ваша мысль о зеркале в комнате без воды.Я, – это неба осеннего призраки долгой беды.Тонут последние звуки ангельских партитур;И тишина, – ваши руки теплых и нежных натур.О страдании
Кто может сказать, что такое страдания?Вас нет у меня, – и я умираю!А в полночь со мною играют желания,И ищут все то, чем я не обладаю.Какая-то странная страшная пытка;Замерзшее сердце… холодные руки;Ползет тихо-тихо по телу улитка…Не уж-то вы скажите: «Это не муки.»?Осколки стекла в первом сорванном яблоке.В зрачках одиночества тает вселенная.Кровавое, темное спустится облако,И молча поглотит все здесь неизменное.Кто может сказать, что такое страдания?Под силу ли вам быть слишком жестокой?!Была ли когда-либо бездна столь искренней;Была ли печаль столь открыто глубокой?Под темными веками черные вороныПохожи на белых заснеженных птиц,Летящих по ветру на разные стороныЗа тайнами ваших прелестных ресниц.И копятся крики, зажатые сказками;Вокруг миражи откровенные маяться…Страдание режет, холодными ласками!Скажите, зачем эти люди влюбляются.«В небе темном среди туч…»
В небе темном среди тучСветлый ангел, – Солнца лучПоказался и с рассветомМою душу оживил,Вдруг меня наполнил светомВ сердце вновь любовь вложил;Оживил мои надежды,Приоткрыл мне небеса;Распахнул мои одежды,Чтобы я принял дары,И в груди моей остывшейВспыхнул сладостью жары.И последний сон осеннийСпутал и опутал тени, —Почему-то я без крыл…Отряхнул свои печалиС первым светом в небесахАнгелы мои молчали.Я в пустых ладонях пряталВаши сонные улыбки…В предрассветных чудесах.Будто бы играли скрипки, —Свет смеялся в небесах.Авторизация