Отблеск Венеры
На листке крупными печатными буквами сиял текст:
« ПРИШЛО ВРЕМЯ РАСПЛАТЫ! »
Несколько раз Света пробежала глазами по фразе, словно пытаясь уловить скрытый смысл и прочитать невидимые буквы, объясняющие происхождение надписи. Нет! Бесполезно. Черным по белому красовались только три зловещих слова.
– Пришло время расплаты! – вслух прочитала Света. – Что это значит?
Сзади раздался противный скрежет. Света вздрогнула и обернулась, выронив листок из рук. Мурашки пробежали по спине. В горле застрял сжатый ком воздуха. Створки лифта плавно распахнулись, и перед ее лицом появилась тетя Софья, соседка – пенсионерка по лестничной клетке.
Света отчаянно выдохнула и быстро подобрала с пола листок.
– Здравствуй, милая, – сказала тетя Софья.
– Добрый вечер, а в…вы откуда так поздно? – спросила Туманова, немного расслабившись, но чуток заикнувшись
– От Настасьи иду. Поминки проводили, да задержалась, помогала прибраться.
– Поминки? По кому?
– Дочка ее на днях померла, ну, погибла то бишь. Ты с ней незнакома, она помоложе будет.
– Как погибла? – напряглась Света.
– Убили, говорят. Тело нашли три дня назад на чердаке в соседнем районе. Говорят, со следами насилия. Жаль девчонку, хорошая была, покладистая. Настасье в подмогу.
– Убили? Какой кошмар! – вскрикнула Света. – А убийцу нашли?
– Ищут, доченька, ищут! – прошипела бабка, – говорят, маньяк в округе орудует. Не первый случай уже.
– И давно он объявился? – недоверчиво спросила Света, зная, что бабки всегда склонны к подобным слухам, и верить им на слово – полное безрассудство, но эмоции побеждали разум. – Милиция что говорит?
– Поди, спроси у них! – протараторила пенсионерка. – Они молчат. Он им как заноза в мягком месте. Поймать его не могут и молчат, мол, тайна следствия! А что это значит, я не никак пойму!
– Это значит, что они ищут, но точных данных у них нет, а то, что есть, не проверено, поэтому и говорить нельзя, чтоб не вводить в заблуждение население, – как-то витиевато объяснила Света, что даже сама не поняла смысла.
Тетя Софья притворилась, что уловила мысль, понимающе кивнула и неожиданно зевнула во весь рот, обнажив два оставшихся кривых зуба.
– Разберутся. У нас участковый толковый, воспитывался в нашем дворе. Он никого в обиду не даст. Митя за нас, за народ, за правду.
Света недоверчиво возразила:
– Куда же он смотрел, ваш Митя?
Она поняла, что сболтнула глупость, что никакой Митя, будь их целый полк, не защитит от маньяка. Просто Света была напугана, а у страха глаза велики. Хочется на кого-то положиться, укрыться за крепкой мужской спиной. К сожалению, Света жила одна, и ей не за кем прятаться.
– Разве углядишь за всем беспорядком? А в том районе другой участковый. А Настасья кричит на весь подъезд, что он взяточник и вор! Авось, он и с маньяком заодно, его и покрывает. Кому верить? Настасья не обманщица.
– Ага, и следы заметает, – раздраженно добавила Туманова.
– Что?
– Это я так, к слову. Да, что-то у вас все запутанно – даже мне непонятно. Скажите, к вам не подкидывали никаких бумажек или писем с разными дурацкими надписями?
– С чего бы? – задумалась тетя Софья, – не припомню. Счета приходят исправно. Об этом супостаты не забывают. Хулиганы звонили, мошенники китайский массажер купить предлагали, но я же не безмозглая старуха! На обман не повелась. Так им и выдала, чтоб больше не беспокоили, а после узнала, что они его, этот китайский массажер, Леону Сергеевичу с шестого этажа продали. Он-то вообще не соображает, что покупает, а жены дома не оказалось. Как на зло, в гастроном ушла. Ну и мошенники прицепились, втридорога продали. Дед его и так, и сяк, а он и не фурычит. Видать, сломанный втюхали, сволочи! А я тогда…
– Я слышала эту историю, – остановила бабушку Света. – Типичный сюжет, кстати. А вы – умница, не растерялись.
– Меня не проведешь, – согласилась тетя Софья. – Я бывало…
– Секунду, – перебила Света. Видимо, пенсионерка выпила на поминках лишнего, поэтому казалась чересчур разговорчивой. – Скажите, а никаких намеков, угроз в конвертах не получали?
– Чего? – не расслышала бабка.
– Угроз, говорю, в конвертах. Хулиганы не подкидывали?
Тетя Софья отчаянно перекрестилась и двинулась в направлении своей квартиры.
– Боже упаси! Ты что, ты что?! Не шути так. Это маньяк! – воскликнула старушка и шепотом добавила: – между нами, бабаньки видели его, и я видала. Вот те крест! Высоченный такой, весь черный, как черт, а глаза огненные, того и гляди, сожгут! Будь осторожна!
– Тетя Софья! Ну, хоть вы меня не пугайте! – вспылила Света. – Нервы не железные, могу и поверить. Где вы его видели?
Бабка огляделась по сторонам и, удостоверившись, что они наедине, мрачно произнесла:
– Мимо проходил, супостат! Около нашего подъезда!
– Да вы что?!
– Ей Богу!
Свете сделалось дурно. Руки интуитивно потянулись к двери, чтоб поскорей запереться на все замки. Она готова зайти за порог, но лифт снова садистки заскрежетал, заставив ошалелую пенсионерку чуть было не проникнуть в квартиру вместе с ней.
– Кто там? Маньяк! – вскрикнула тетя Софья и выронила котомку.
Котомка рухнула вниз. Послышался звон стекла. Бутылка недопитого коньяка растекалась по бетонному полу лестничной клетки. Пенсионерка с равнодушием отнеслась к потере и выпучилась на лифт.
Закрыв глаза, Света прижалась к раскрытой двери. Что же дальше?
Ложная тревога!
Из лифта показался сутулый мужчина сорока лет в спортивном комбинезоне и с пустым рюкзаком за спиной. Маньяком оказался Валерий Смирнов, доцент политехнического института, любитель бардовской песни и пеших горных походов.
– Меня встречают?! – проголосил он звонким басом.
– А где маньяк? – с нескрываемым сожалением спросила тетя Софья.
– Какой маньяк? – удивился Смирнов.
Света нервно усмехнулась и объяснила Валерию ситуацию.
– Тетя Софья опасается какого-то убийцу, считая, что девушку из нашего района убил серийный потрошитель, и ожидает следующих жертв.
– Брехня! – объявил Валерий. – Доводы многоуважаемой Софьи Павловны не соответствуют действительности. Эта девушка, как вы изволили выразиться, отличалась склонностью к шумным компаниям и чрезмерному употреблению крепких спиртных напитков. Типичная бытовая ссора. Какой-то хахаль, или, вернее, собутыльник взял и укокошил ее из-за ерунды. Самая частая причина убийств в нашей стране. А вы сразу – маньяк! Громкие заявления. Таких маньяков у нас в каждом округе десятки тысяч бродят! Классическая поножовщина.
– Девица была – золото! – не поверила бабка. – Не гулящая, не пьющая! Настасья не обманщица. Мы с ней пуд соли съели!
– Ага, так она и будет про свою дочурку грязную правду докладывать, – прощебетал доцент. Все – таки он материалист и к мистике не склонен. Физики народ серьезный. – Естественно, что сор из избы не вытряхнет, а на маньяка свалить проще простого. Маньяк убил! И никакой ответственности. Очень удобно.
«Звучит логично», – поверила Светлана и спросила: – а доказательства у вас есть?
– Органы докажут, – объявил доцент. – Собственно, и доказывать нечего. Я не следователь и не прокурор. Я ученый. Не мое это дело. Спорю на ящик пива, что как вернусь с Урала, преступление будет раскрыто. Плевое преступление.
– Видите, у вас нет доказательств, – вторила пенсионерка, – а откуда вы это знаете? Кто вам сказал?
– Половина здравомыслящего подъезда так считает!
– А другая половина, по-вашему, выходит, не здравомыслящая?
– Выходит так, – утвердительно констатировал Смирнов.
– Похоже, здесь не так гладко, как кажется, – заключила Света, – как говорят, без поллитра не разберешься. А вы собираетесь в поход?
– Горы – моя слабость. Едем покорять несколько вершин. Мы и вас бы с удовольствием взяли.
– В данный момент я занята. Однако, ловлю вас на слове! В следующий раз сама напрошусь, – сказала Света, вселяя надежду. Ехать бог знает куда, не очень хотелось, а проявить внимание к человеку, немного успокоившему ее, она была обязана.
– Легко! – отозвался Смирнов. – Мы частенько ходим. До конца сезона пока далеко. Сейчас конец июля, а в августе мы еще разок соберемся.
Обсуждая покорения Уральских вершин, Света не заметила, как тетя Софья незаметно прошмыгнула к себе. Пенсионерки и след простыл, словно она вновь чего-то испугалась и растворилась в воздухе.
– Спасибо, Валерий. Уже поздно, я пойду, – поблагодарила Света. – Вы меня чуть-чуть успокоили, а то тетя Софья страху навела. Я поддалась на провокацию.
– Всегда, пожалуйста! – отрапортовал Смирнов, убежденный холостяк, причем, убежденный не в том, что никогда не женится, а в том, что ни одна разумная женщина не согласится терпеть его причуды. Кроме любви к горам, у него отмечались и более вредные слабости, о которых он предпочитал не упоминать и даже скрывал, что весьма неплохо получалось. – Я к вашим услугам. Помните как у Визбора: «Фанские горы…». Эх, воистину чудесные места.
Доверчивая Светлана прикусила губу и кивнула:
– Верю!
Наконец, зайдя за порог, она громко хлопнула дверью. Смирнов остался куковать в пустом подъезде. Теперь она в неприступной крепости и в полной безопасности. Вновь разложив листок, она бегло пробежалась по строчке. Сейчас надпись уже не напугала. Света кинула листок на тумбочку и плюхнулась на диван.
Вечерняя усталость заполнила изнывающее тело. Ноги затекли и не отказывались подниматься. Света сняла чулки и расстегнула пуговицы блузки. Так стало легче и свободнее дышать. Она налила в стакан холодной минералки и утолила жажду, остудив жар, наполнивший плоть от бабкиных страшилок.
На журнальном столике зазвучал телефон. Света вздрогнула и облилась водой. Холодные капли попали под лифчик и спустились вниз, скрывшись под талией. Отложив стакан, она протянула руку.
– Слушаю, – сказала она, вытирая грудь платком.
В трубке молчание…
– Я слушаю, – повторила она.
Никто не ответил….
Без лишних раздумий Света отключила трубку и потянулась к стакану, а предательский телефон зазвонил снова, и она вновь поперхнулась газировкой.
– Алло, – невозмутимо произнесла она, покашливая.
Гробовое молчание повторилось.
– Кто это? – спросила Света, прислушиваясь. – Я ничего не слышу.
Она обманывала себя. Она слышала чье-то дыхание. Наверно, обычно – это невозможно, но Туманова улавливала чей-то тяжелый вдох и выдох. Вдох – выдох. Вдох – выдох… тяжелое и напряженное дыхание…
Вдруг она слышит саму себя? Вздор! Кто-то сидит на проводе и дышит ей в ухо!
– Кто это? – тоном повыше повторила она. – Что за шутки?
Нет ответа…
Отключив телефон, Света взглянула на потолок.
«Ну и денек! – решила она. – Слишком много впечатлений за одни сутки. Хулиганы! Тетя Софья была права. Сначала ее доставали, а теперь переключились на меня. Всем достанется по очереди. Но почему ко мне? Пусть доцента пугают. Естественно! Его не напугать, а я слабая неврастеничная девушка – идеальная мишень для дегенератов. Если не реагировать, они перестанут звонить. Точно! Посоветуюсь с тетей Софьей. Но они что-то обычно говорят, несут какой-то вздор, поливают тебя оскорблениями. Им не по кайфу молчать! Верно. Что-то здесь не то, другое…. А если кто-то хочет услышать мой голос? Кто? Маньяк?»
После последней догадки сделалось дурно. Опять все свелось к бабкиным сплетням! И тете Софье удалось впутать ее в свой бред!
«Какая я внушаемая!» – сочувственно подумала Света, но облегчение не наступало…
Как на зло, телефон затрезвонил третий раз, отпевая мелодичную трель. Света не торопилась с приемом звонка. Телефон настойчиво продолжал гудеть.
И Света не выдержала.
– Кто там еще? – крикнула она в трубку.
– Что с тобой, Света?
– Господи, мама! А я тебя не узнала.
– С тобой все в порядке?
– Да! – выдохнула Света.
Конечно, с ней не все в порядке, но грузить мать страшными фантазиями и проказами хулиганов нельзя. Не хватало только запугать мнительную мамочку. Света давно поняла, что пошла вся в нее, проверив на практике лишь сегодня.
– Голос у тебя странный.
– Обычный, просто устала на работе.
– Он словно чем-то напуган, – попала в точку мама, ведь ее не обманешь и не введешь в заблуждение.
– Тебе показалось, – спокойно произнесла Света. – Я недавно вернулась, лежу на диване и отдыхаю. Собираюсь принять ванну, – по просмотренным фильмам Света знала, что убийцы нападают на жертв именно в ванной. Ей не хотелось повторять плачевную участь. Уж лучше в постели, лучше во сне. – Нас завалили выше крыши. У меня новый проект. Американцы хотят инвестировать в Сочи. Я веду переговоры. Меня Николай Рудольфович назначил. Можешь меня поздравить!
– Не бережешь ты себя! Ты же обещала приехать. Снова не сможешь?
– Я хочу приехать, но эти американцы…
– Понятно. Не оправдывайся.
– Как там папа? – стыдливо спросила Света, запрокинув голову на спинку дивана.
– Ему лучше. Он ждет тебя.
– Передай ему трубку.
– Он спит.
– Хорошо, не буди его, – процедила Света. – А ты почему не спишь? Уже поздно.
– Не спится, – ответила Серафима Ивановна. – Я думала о тебе и не могла заснуть. Сердце ноет, и на душе тяжело. Приезжай! Я беспокоюсь!
– Обязательно приеду попозже! Что беспокоиться? Я не на северном полюсе и не в горячей точке нахожусь. Понимаешь, сейчас для меня важно реализовать эти начинания. Мне обещали солидную премию и карьерный рост. Я подкоплю и перееду в другой район. Здесь мне не нравится. Или мы сделаем лучше: возьмем кредит и купим вам квартиру рядом. Идея?
Серафима Ивановна вдруг задумалась:
– Куда нам! Мы с отцом дом не бросим. Это хлопотно, и я не выдержу в Москве. А что тебе вздумалось переезжать? Раньше ты хвасталась районом и была довольна. Что стряслось?
– Ничего особенного, – промямлила Света. – Наскучило. Хочется чего-то…. и вскоре я смогу себе это позволить.
– Это все причуды! Баловство! Городская жизнь тебя испортила.
– Благодаря этой жизни я обеспеченна и самостоятельна, – буркнула Светлана. – И вам, между прочим, помогаю. А раз хочу переехать, то перееду. И с тобой советоваться не буду.
– Ты никогда не советовалась с нами. И когда переезжала, и когда выходила замуж. А в итоге ты оказалась одна. Уроки проходят даром.
– Не будем ворошить прошлое, – язвительно произнесла дочь, – давай созвонимся завтра. Я хочу бай-бай. И ты ложись отдыхать. У меня честно – все хорошо. Все замечательно!
– Спокойной ночи, дочка! – грустно произнесла мама. – Звони, не забывай нас.
– Да! Споки-ноки! Целую! – чмокнула трубку Света.
Кругом одни проблемы! Но не может же она разорваться на части. Делу время – потехе час. Нет! Эта пословица здесь неуместна. А переезжать действительно придется. Здесь небезопасно. В этом Света убедилась сегодня, бесповоротно решив взять долгосрочный кредит без лишних комиссий, и купить квартиру где-нибудь на Кутузовском проспекте с подземной парковой и круглосуточным видеонаблюдением. И до конторы двадцать минут езды. Она наконец-то выспится!
Это важно!
Окунувшись в решение жилищного вопроса, Света не заметила, как злополучный телефон загрохотал снова.
«Неужели маме опять не спится? – подумала она и поднесла трубку к уху.
– Мама, завтра рано вставать! – обиженно прозвучала она. – Мама?
Глухая тишина пронзила комнату. И никакого дыхания, ни вдоха, ни выдоха. Тишина. Мертвая тишина.
– Вы психи? – вырвалось изнутри.
Она поддалась на провокацию. Ай-яй яй! Как легко! Слабая девичья психика! Все ж обидно. Некто добился цели и вывел ее из себя!
– Отстаньте! – говорила с тишиной Света. – Позвоните тете Софье – она вас ждет. Или Смирнову из пятьдесят девятой квартиры. Он надерет вам зад!
В порыве ненависти Света отбросила трубку в угол дивана. Через минуту он по привычке ожил.
– С меня хватит! – злобно заявила Света. Терпение лопнуло. Она схватила телефон и выдернула провод. Кончено! Теперь ее никто не побеспокоит! Только мобильник оставался нетронутым, ведь без связи она останется совершено одна.
«Сотик мне друг, – думала Света, – он не предаст, и с ним не так страшно. В конце концов, я позову на помощь, а без телефона я пропала, меня никто не услышит и никто не спасет».
Осмыслив утешительный вывод, Света вытащила сотовый из сумочки и положила рядом на диван. Неожиданно проснулся волчий аппетит. Ночные приступы голода – многим знакомо? Отложив неприятности, она ринулась на кухню. Открыв холодильник, достала что-то очень аппетитное, похожее на засохшие бутерброды, допила ананасовый сок, и тщательно прожевывая остатки пищи, вернулась в спальню, захватив с тумбочки зловещий листок. Все-таки – улика или вещественное доказательство. Света плохо разбиралась в уголовном праве, зная, что подобные мелочи играют важную роль на следствии и в суде.
Нервы сдали – нет слов. Захотелось выкурить сигарету. Светлана наклонилась к сумочке, а там пусто. Около недели она не покупала сигарет. Курила она редко, как говорится, по праздникам, в кругу подруг и коллег, а чаще в периоды душевного волнения. Совсем как сейчас. Кого бояться – непонятно! Чего бояться – неизвестно! Что хочешь, то и думай, а в голову лезли крамольные мысли.
С сигаретой не получилось! Засада! Не пойдет же она через дорогу в ларек. Она под расстрелом не выйдет из квартиры. Исключено! Кто там сейчас бродит у дома? Кто поджидает в лифте? Света всегда избегала заходить в лифт с незнакомцами.
Как-то год назад к ней подсел сомнительный тип, похожий на сбежавшего из Бутырки рецидивиста. Немытый, в просоленной папахе и кожаной кепке, с жутким зловонным запахом и бандитской рожей. В загорелой лапе он держал тяжелую брезентовую сумку. Аромат вечного перегара заполнил кабину, отчего Света задыхалась, а тело бросило в пот. Света готовилась к худшему, но худшее не наступало. Рецидивист стоял смирно и не набрасывался. Перед выходом он спросил про какую-то квартиру. Света потеряла дар речи и ничего не ответила. Рецидивист невнятно пробормотал и вышел, а она поехала выше.
Выпить вина? Хорошая идея! В баре всегда есть, чем поживиться. Алкоголь успокоит нервы, поднимет настроение, вызовет сонливость. Откупорив бутылку красного вина, она налила полбокала, растворив капли недопитой газировки на дне. На вкус вино слишком сладкое и теплое. Света отложила недопитый бокал и закрыла глаза.
Ванна отменяется. Нужно срочно уснуть. Овцы не показывались на горизонте. Считать некого. Вот в темноте промелькнула бедная лохматая овечка, постояла, как вкопанная, посмотрела с презрением – бееее….– и испарилась. Новые порции шерсти и мяса не появлялись. Даже овцы сбежали. Наверно, от страха….
«Я не боюсь, – рассуждала Света, когда вино всосалось в кровь. – Чего бояться? Я боюсь лишь саму себя, своих фантазий и страхов. Я боюсь испугаться! Вот чего я боюсь. Напрасно, напрасно! Где это видано! Где это слыхано! Осталось лишь описаться в штанишки. Я не ношу штанишки. У меня дорогая юбка и нежные трусики. Я не описаюсь. Я не ребенок. Подумаешь, дурная записка и глухие звонки плюс серийный убийца в придачу. Маньяк! Глупости! Пустые бабкины глупости. Тетя Софья вечно порет всякую ерунду. Ей это на роду написано и по возрасту полагается. Недаром бардовский физик все легко объяснил. Он сам любитель бухнуть – он и прикончил девку. Эврика! Проще простого. Ты, Света – непризнанный Шерлок Хомс. Что же ты не училась на юриста? Раскрыть дело – раз плюнуть. Шутка! Это слишком просто. А что? Самые запутанные преступления на деле щелкаются как орехи. Стоит почитать на досуге Агату Кристи. Старая англичанка знала толк в хорошем убийстве. А чем тетя Софья не мисс Марпл? Вполне. Увижу ее и расскажу о своих догадках, и подарю ей этот престижный титул. А Смирного жаль. Он ко мне по доброму отнесся, в экспедицию пригласил, а я его обвиняю в убийстве. Не хорошо, Светлана Михайловна, получается, не по-соседски. Как же презумпция невиновности? Ох, Света – опер-самоучка! Далеко тебе до славы Пуаро. Постарайся сама не влипнуть в историю. Оставим частный сыск. Я не детектив. Но если подумать, если хорошенько разобраться – связаны ли как-то записка и телефонные звонки? Почему в один день? Именно сегодня. Вечером. Почти одновременно. Странно, вы не находите? А призрачный маньяк, разгуливающий в районе? Он имеет к этому отношение? Вряд ли. Его жертвы чаще случайны. Он натыкается на них стихийно, с пол оборота. Долго не выслеживает, хватает, умерщвляет, насилует или сперва насилует и затем умерщвляет. Он не оставляет следов. Глухарь – как говорят оперативники. Этот кто-то теоретически должен меня знать… адрес, домашний номер, записка, звонки – все это чересчур странно, но одновременно мало, о чем говорит. Чья-то злая шутка? Скорее всего… мне бы очень хотелось… Опа… вот и овцы. Нашли дорогу в мою берлогу… Какие забавные! Кудрявые вы мои…. овечки… овечки… раз, два… три…».
5
К десяти утра пыльное такси подъехало к главному управлению инвестиционной компании в «Москва–Сити». Денис пребывал в приподнятом состоянии духа. Деловой настрой выражал черный лондонский костюм с вызывающим ярко красным галстуком, словно дававший понять партнерам, что он здесь всерьез и надолго. Силу намерений отражал также запертый на ключ кейс из крокодиловой кожи и дьявольская улыбка на обветренных губах.
Представителя заморского концерна встретил лично местный правитель Вольф.
– Господин Серебров! – слащаво поприветствовал он гостя и крепко пожал холодную руку.
Денис с честью выдержал массивное рукопожатие.
– Очень приятно, господин Вольф! Я готов выслушать все ваши предложения.
– Мы вас заждались! Признаться, приятно общаться с соотечественником!
– С бывшим, – поправил Серебров.
– Да, да. Это не принципиально. Мы в свою очередь готовы выслушать все ваши предложения. Уверен, они нам придутся по вкусу. Это уникальная возможность объединить усилия на благо общей миссии и дружеского партнерства держав. Мы впишем свои имена в историю, а благодарные потомки будут помнить нас не одну сотню лет!
– Даже так? – удивился Серебров.
– И никак иначе! – отчеканил Вольф.
– Охотно верю, – кивнул Денис. – Приступим к знакомству! Мы возлагаем большие надежды на сочинский проект. Мы просчитали все риски со своей стороны и пришли к выводу, что в данной ситуации они минимальны.
– На нас возлагает надежды весь мир, – продолжил пафосную речь Вольф. – Но мы не каждого допускаем, так сказать, к золотым недрам. Конкуренция – двигатель прогресса. Не буду лукавить – вы для нас партнеры номер один, приоритет на ближайшее десятилетие. И будущие золотые плоды, господин Серебров, спустятся с небес раньше, чем вы можете себе представить. Так и полетят они, как манна небесная. Но разве хлебом единым? Нет. Прежде всего, мы заботимся о людях, о мировом первенстве и будущих поколениях спортсменов и о туристах со всего света, кто обязательно посетит Сочи в период олимпиады и, что важнее, – после, сделав наш южный край курортом с мировым именем. И вы примите в этом участие, господин Серебров. Это уникально!
– Не спорю, – согласился Денис, – и российское правительство дает гарантии.
– Конечно! Стопроцентные гарантии. Правительство выделяет несколько миллиардов долларов. Это беспрецедентный случай после выхода из затяжного кризиса. Наша экономика динамично развивается и скоро догонит ближайших конкурентов. Да что я вам говорю?! Вы слышали доклад премьера на всемирном форуме в Давосе и Санкт–Петербурге? Цифры говорят сами за себя.
– Да, – продолжал соглашаться Серебров. – Вы правы.
– Простите, а как вас величать по батюшке? – неожиданно спросил Вольф.
– А что?
– Так удобней к вам обращаться.
– Зовите меня Денисом. В Америке меня называют Ден.
Давно Серебров отвык от отчества. И не стал напрягать мозг, чтоб вспомнить, как оно звучит. Его отец, бывший сотрудник налоговой службы, доживал последние дни в Калифорнии. Он женился на будущей матери Дена, бывшей моложе на двадцать лет. Через три года брака родился Денис. Мальчика назвали в честь покойного деда отца, белого офицера армии Деникина и лютого ненавистника советской власти. После Деникина он перешел в армию генерала Врангеля, а после окончательного разгрома белогвардейцев раненый офицер сбежал в Румынию, где был похоронен на центральном кладбище Будапешта. В России у него остался сын, чудом выживший в сталинских лагерях и продолживший династию Серебровых. Такова ирония судьбы, что спустя семьдесят лет семья Дениса неосознанно повторила участь дедушки. Денис был поздним ребенком, редко общался с отцом и не очень любил его. Мальчика воспитывала мама. Отец пропадал на таможне и не уделял сыну должного воспитания, видимо, поэтому Денис не приветствовал отчества.
Побеседовав тет-а-тет с Вольфом в кабинете, Серебров радостно отметил, что разбираться в особенностях русского инвестиционного климата придется в компании очаровательной незнакомки. Вольф полчаса нахваливал личные качества сотрудницы и уверил Дениса, что лучше специалиста невозможно найти. Серебров поверил и в эту нехитрую аксиому. Осталось лишь воочию убедиться в истинности сказанных слов.