– Сан Ян Линь, – представился монах, расплылся в улыбке и начал мелко кланяться.
– Добро пожаловать, – ошарашенно протянул я. – Ну, Аристофан ты и кадр… А вы, брат… м-м-м… Саня, проходите, располагайтесь.
Мужичок опять стал кланяться, не переставая улыбаться и что-то залопотал совершенно непонятное.
– Во, блин, – я повернулся к бесу. – Он что, по-нашему не говорит? И какой толк с него?
– Не вопрос, босс, – гордо подбоченился Аристофан. – Я всё реально продумал!
– Мыслитель рогатый, – хихикнула Маша из-за миски с блинами.
– Без базара, – кивнул ей бес, а потом снова повернулся ко мне. – Босс, ты помнишь, когда Иван Палыч из своей Франции к нам попал, он тоже ни в зуб ногой был в нашем языке?
– О! Верно! Молодец, Аристофан! Тащите живо Саню к царю-батюшке, пусть он его колданёт на предмет обучения русскому языку!
Брат Саня, как только заговорил с нами по-человечески, объяснил, что с радостью согласен перевести древнее кулинарное пособие, если потом мы вернём его и книгу обратно в монастырь.
– Да мы тебе, родимый, ещё и деньжат на дорожку отсыплем, – облегчённо заявил дед.
– И самогону нальём, – побожился Аристофан.
Вот так мы и нашли подарок Иван Палычу. Трактат этот только в бамбуковом виде был огромный, а брошюрка, которую я набрал и сверстал, а потом и распечатал, была довольно жиденькая, но Аристофан заверил, что сделает для неё красивый, а главное – толстый переплёт и мы успокоились.
Вот только набивать текст на компе оказалось очень сложно. Половину времени я ржал, а половину захлёбывался слюнками.
***
Утром Иван Палыч официально пригласил к себе на завтрак мужской состав Канцелярии. Отказываться дураков не было, да и любопытно.
Шеф-повар был смущён всё то время, пока кормил нас завтраком, ухаживал за нами, менял блюда, наливал чай и кофе, а когда мы осоловело откинулись на стульях, тупо высматривая самые вкусные, но обязательно крохотные кусочки, Иван Палыч созрел:
– Господа мои! Друзья… – он опять замялся.
– Наливай, Палыч, – подбодрил его дед. – Доставай свой тридцатилетний и рассказывай.
– Друзья, – снова начал наш гостеприимный хозяин, – я не хочу никого обидеть…
– Правильно, братан, – одобрил Аристофан. – А самогон у тебя на кухне не завалялся?
– Всё дело в свадьбе, – наконец-то решился Иван Палыч. – Точнее – в обряде свадьбы. Ещё точнее – в общепринятом обычае наличии у жениха дружка.
– Ага, уже ближе к делу, – Михалыч протянул пустой стакан, намекающе поглядывая на пузатую бутылку тёмного стекла.
– Эх! – вдруг махнул рукой шеф-повар, налил стакан, залпом выпил и его передёрнуло.
Дед завистливо причмокнул:
– Вот это – по-нашему!
– Друзья мои! Я никого не хочу обидеть и не знаю, кого из вас выбрать на роль дружка! Всё.
– Я вам помогу, Иван Палыч, – хмыкнул я. – Терпеть ненавижу официальные мероприятия, а уж самому в них участвовать… Короче, если вы не против, я самоустраняюсь.
– Да и мне, Палыч, – вздохнул дед, – за мудростью лет, несолидно как-то шутом круги выписывать рядом с вами молодыми. Другое дело – коньячку хлебнуть… Ага, спасибо.
– Братан! – стукнул себя кулаком в грудь Аристофан. – Ты же знаешь, как я тебя конкретно уважаю. Но ты же потом тайком венчаться в церкви собирался, а мне туда хода нет.
– Ну и нет проблемы, – дед аккуратно поставил стакан на стол. – Будет у нас Калымдай един в двух лицах: и дружок женишка и свадебный енерал.
Калымдай развёл руками:
– И без нас с вами, Иван Павлович, всё решили.
– Спасибо, друзья! – шеф-повар даже прослезился. – Я всегда верил в вас.
– Доверчивый ты, – покачал головой дед. – Наливай тогда.
Мы помогли деду добраться до Канцелярии, но когда Аристофан собирался уже удрать, я остановил его:
– Погоди, разговор есть.
– Не нравится мне что-то, босс, такое начало.
– Чуйка у тебя хорошо развита, – согласился я. – Про полицию городскую тема есть.
– Там реально всё в порядке, босс, отвечаю!
– Да ну?
– Так его, внучек! – поднял дед голову со стола и снова уронил.
– Смотри босс, – начал доклад Аристофан. – Дежурная часть и гарнизон располагаются на Рыночной площади рядом с пожаркой. Ближе к окраинам мы реально по участку с каждой из четырёх сторон поставили и ещё один на Центральной площади. Дежурство наладили, пацаны ходят тройками по своей территории, постоянно меняя маршрут. Ну, типа, чтобы ворюга какой беспредельщик, не догадался, где они сейчас идут. В патруле реально один бес, типа за командира и два скелета с саблями и верёвками. Всё путём, босс. Пацаны конкретно всю шушеру поприжали, сейчас больше с пьянью всякой борются, ну или когда бабы на базаре подерутся, разнимают и штрафуют.
– Молодцы. Просто ангелы во плоти. А как ты своих ангелочков на службу набираешь?
– Сейчас конкретно не понял, босс.
– Ладно, я тебе без дальних подходов скажу. Дошли до меня сведения, что ты конкурс устраиваешь для соискателей вакантных мест.
– Типа для тех, кто в полицию просится?
– Угу. И что берёшь тех, кто взятку тебе сунет. Что скажешь?
– А что не так, босс? – удивился Аристофан. – Тебе всё правильно рассказали.
– Твою ж дивизию. И ты считаешь это нормальным?
– Босс, а босс, – как-то тоскливо протянул бес, – ты по-простому скажи, а? Где я накосячил?
