Чрез тернии к счастью

Обратная дорог оказалась короче и быстрей. Вскоре молодая женщина с одним полиэтиленовым пакетом с фруктами и другим, с личными вещами, оказалась на улице, вблизи больницы, из которой час назад вышла. Время было уже за полдень и на улице появились прохожие. Оглядев взглядом, кто из прохожих может быть более сведущим, и словоохотливым, Ольга увидела старичка с маленькой собачкой – спаниелькой на поводке. Девушка направилась к ним.

– Здравствуйте. – Подойдя на расстояние, не нарушавшее зоны ответственности «охранника», поздоровалась Оля. Пожилой человек остановился и взглянул на девушку. – Вы не скажете, где здесь улица Садовая?

– А, вот, не далеко, – человек полуобернулся и указал рукой направление. – За забором больницы налево и через один квартал направо, будет Садовая. – Старичок, как будто удовольствие получил, объяснив девушке, где улица, так радушно улыбнулся, а благодарная и, на ещё одну дольку приблизившаяся к своему счастью, девушка, подарила ему ответную улыбку.

– Спасибо, – девушка погладила по головке спаниельку, вставшую перед ней на задние лапки и как ребёнок маме, смотрела своими коричневыми глазками в глаза женщине, как будто сказать хотела: «Иди, иди! У тебя всё получится».

«Вот и собачка сочувствует мне, а люди не понимают…», – подумала Ольга, и благодарно помахав рукой спаниельке, провожавшей её взглядом, пошла в указанном направлении.

Не без труда, в лабиринтах дворов, Ольга нашла старую пятиэтажку с нужным номером, чёрным трафаретом выделявшимся в торце дома, на уровне верха окон первого этажа. Пройдя вдоль дома к первому подъезду, где на втором этаже была нужная квартира, девушка, волнуясь, поднялась на площадку этажа. Постояв в нерешительности мгновение перед дверью и набравшись храбрости, девушка нажала кнопку звонка.

Как всегда, ожидание мучительно: из-за двери ни звука, ни голоса.

«Нет дома!». – От отчаяния Оля чуть не заплакала и повернулась уходить, когда из-за двери, как бы из глубины, раздалось: «Сейчас, сейчас, иду, иду», – старческий голос извещал, что дома всё-таки люди есть.

Чувство отчаяния вновь сменило волнение и Оля опять, в состоянии ожидания, стояла перед дверью. Вот, наконец, замок клацнул своими железками, и дверь потихоньку стала отворяться, и, дойдя до половины проёма, остановилась, проявив маленькую, пожилую женщину, с удивлением глядевшую на гостью.

– Здравствуйте, – первой пришла в себя Ольга.

– Здравствуйте, вы к нам?

– Тётя Ма… Ой! Извините, Мария Владимировна, – девушка покраснела, ещё больше волнуясь, аж начала заикаться. – Вы м-меня… н-непомните? – Посмотрев, что тётя Маня напрягается, чтоб вспомнить, где могла видеть гостью, тихо добавила, опустив глаза: – Пять лет назад… рожала…

Что-то, вспомнив, старушка, от удивления прищурившись, стала всматриваться в кого-то напоминавшие черты, этого молодого лица.

– …Ребёночка, … оставила…

– Да, … да, помню, тихо заговорила хозяйка. – Проходи, – открыла дверь шире. – Проходи, раз пришла. Знать не сладко тебе с этим… – пропустила мимо себя гостью и прикрыла за ней дверь. – Снимай пальтишко, вот, вешай, – указала на вешалку и прошаркала старческими ножками мимо девушки к видневшейся в конце прихожей двери. – Проходи на кухню, – пригласила хозяйка, а сама прикрыла дверь в комнату. – Сейчас будем пить чай, – тётя Маня вошла за гостьей в кухню, – там у меня дедушка, хворает, – махнула морщинистой ручкой в сторону прихожей. – Напарила его и уложила. Пусть отдыхает, а мы здесь посплетничаем. – Мария Владимировна прошла вперёд, за ней гостья, прихватив пакет с фруктами. – Садись к столу. – Тётя Маня прошла к газовой плите и потрогала пальцами чайник. Видимо он был тёплый, потому, что не стала зажигать газ. Плавно двигаясь по кухне, поставила на стол пару чашек, одну вазочку с конфетами, другую с вареньем, гостеприимная хозяйка, как бы оправдывалась: – Давно гости к нам не заходят…, – налила из чайника в чашки кипяток, затем заварку, – угощения не готовлю.

– Тё…, – Ольга поправилась: – Мария Владимировна, ничего не надо. Мне бы только поговорить с вами, посоветоваться…

– Советоваться…, со мной? – удивилась старушка. – О чём я могу советовать?

– Возьмите… гостинец, – Ольга нерешительно протянула хозяйке пакет с фруктами. – Дедушку своего угостите, пока, а я соберусь с духом, а то все слова куда-то вылетели, не знаю уже, как вам и объяснить.

– А ты не волнуйся, милая, будь как у себя дома, – добрая улыбка старушки, действительно поддержала девушку и пока хозяйка, заглянув в пакетик, искренне возмущалась: – Ну, зачем так много? Взяла бы по штучке… – выложила несколько фруктов в раковину, – набрала кучу всего… Ну, вот, – протянула пакет с остатками гостинца девушке, – а это отнеси своим родителям, они, поди, тоже не часто тобой любуются.

– Они далеко, – с сожалением созналась Оля, – так, что, вместо них, я хочу угостить вас… за вашу доброту.

– Да ну-у, какая там…

– Да… вы одна, тогда…, так мне сказали.

– Ты, та девочка, – видимо окончательно вспомнив, кто гостья, – что… ребёночка…? – Оля потупила глаза и кивнула головой. – И как ты, сейчас…?

– Очень плохо. И нагулялась на свободе, и замужем сейчас, но себя потеряла вместе с ребёнком. Во мне всё кричит: найти сыночка моего. Больше ничего мне в жизни не надо, только вернуть Олеженьку и жить с ним, видеть его и…, и просить у него прощения за…, – слезинки появились из уголков глаз и скатились по щекам, – … предательство.

– Ну, ничего, ничего, … держись. Это хорошо, что ты его любишь и вспоминаешь. Только, как ты его найдёшь? Пять лет прошло…

– Я и пришла к вам посоветоваться, может, подскажете что?

– А как родители? Помнится, ты боялась родителей, что не примут.

– Я маме всё рассказала, сейчас, после того, как решила его искать.

– Бедная, бедная мама! – закачала головой старушка. – Тяжело ей досталось слышать такое.

– Не знаю, пока, как, но я его всё равно найду, хоть всю жизнь буду искать.

– Я не знаю, что, дочка тебе посоветовать.

– Я была у завотделением, он сказал, что передали ребёночка в Дом малютки. Пошла туда, а ихняя заведующая сказала, что его забрали в семью. И, конечно, не сказала в какую.

– А кто ж тебе скажет? Это подсудное дело. За нарушение тайны усыновления, могут под суд отдать. Я уж не говорю, что уволят. А сейчас с работой не легко… Уволят, на другую такую не возьмут. И куда тогда она? В санитарки, как я? Так я через десять лет после выхода на пенсию, а ей ещё до пенсии ой, ёй…

– Но, я не знаю… – Гостья потупила взгляд на стол. – Мне жизни нет без ребёнка, не на этом свете, не на том, – в отчаянии призналась Ольга.

– А почему не родите с мужем? Он знает за ребёнка?…

– Пока, нет. Но я скажу…, обязательно скажу, хоть и не верю, что он примет меня с такой вестью. Но, я тогда уйду… искать сына. Мне ни кто больше не нужен, – девушка отчаянно помотала головой из стороны в сторону. – На тот свет меня не взяли, буду искать сына на этом свете.

– Ты, что это милая, такое говоришь? – хозяйка нахмурилась, глядя в глаза девушке. – Ты что, руки… на себя…?

– А, что мне оставалось делать?

– А кто тебе дал право…, – посерьёзнела и погрознела старушка, – …за свою короткую жизнь, сделать несчастными стольких людей? Сына несчастного тебе мало? Ты ещё хочешь родителей к гробовой доске приблизить? Да и мужа овдоветь? А у него и родители тоже есть, наверное?

Ольга слушала грозный выговор старушки, но ни какой обиды не возникало. – «Она права, права. Ни кто так не мог мне сказать. А она сказала, как самая родная».

– Спасибо, тётя Ма… Мария Владимировна, – после короткого задумчивого молчания обеих, искренне произнесла Ольга.

– Да уж, зови меня, как все звали, как легче тебе. И почему с мужем не рожаете? – переспросила хозяйка.

– Ему не надо…

– А что ему надо? Кобель наверно?

– Вроде этого.

– Ну, понятно. – Опять обе посидели молча, думая каждая о своём. Наконец, тётя Маня что-то решив, подняла глаза на гостью и медленно так, обдумывая слова, заговорила: – А ты знаешь, что если твой сынок попал в хорошую семью и ему там хорошо? А ты устроишь тяжбу по его возвращению… А ему ведь не пять дней, а уже пять лет, и он всё понимает. Как его отрывать будешь от его мамы и папы? Как объяснишь ему, что ты сама отказалась от него? А он ведь уже любит маму и папу!?

Ольга сидела и слушала ей заслуженные вопросы, искренние слова единственного человека, которого знала очень мало, но, которому, не совсем понятно почему, душой доверилась очень-очень. Верила, что эта старушка если не поможет, то существенно посоветует.

– Я не знаю… Я в отчаянии. Не задумывалась… – растерянно бормотала девушка, блестя полными слёз глазами и отрицательно мотая головой.

И хозяйка, и гостья некоторое время сидели молча, каждая по-своему, переживая последствия бездумного поступка Ольги, пятилетней давности.

– Ну, вот, что девонька, – выпрямив голову, первой очнулась Мария Владимировна, – послушай меня, что я тебе скажу, – тётя Маня посмотрела проникновенно в глаза девушке. – … Я возьму грех на душу, постараюсь помочь тебе, узнать, что-нибудь. С Ириной…, Викторовной, мы когда-то вместе работали акушерками в родильном…, по старой памяти, попробую поговорить с ней. Но, ты, моя милая, должна пообещать мне, что если даже, без меня, ты сына найдёшь, не спеши натворить ещё беды. Разберись, кто эти люди и как ребёнку у них живётся? Если ребёночку хорошо, он счастливый, найди в себе силы, не сделать его несчастным в другой раз, а с ним его родителей, за счёт призрачного своего счастья. – Обе женщины внимательно и терпеливо смотрели в глаза друг дружке. – Если не услышишь меня и моих слов, умру я с грехом в душе.