Кукла. Красавица, погубившая государство

Основу сюжета составляют реальные события.

1

Невозможно было понять – где чьи дети и от какого брака. Все добровольно помогали искать не только чемоданы, но и что туда положить. Моя подруга Алка курила на кухне. Ей отвели на это десять минут, и она их использовала, удовлетворяя свое дамское любопытство, задавая бестактные дружеские вопросы.

Кавардак в доме стоял оттого, что муж мой сообщил по телефону, что я тоже еду. Изначально такого не предполагалось, и я уже распланировала, что буду делать в ближайшие две недели. Теперь весь график летел в никуда. Так что старшая Алкина дочь звонила с моего телефона и от моего имени и отменяла встречи. Ее (или, правильнее сказать, мой) список подходил к концу, и она была готова включиться в сборы.

В большой комнате прямо посередине лежали два больших открытых чемодана, куда дети скидывали все, что, по их мнению, было «нужным» мне или Данилу в Китае. Синий они отвели мужу, а зеленый мне.

Алка затушила сигарету, но вопросы задавать не перестала:

– Почему он решил тебя взять?

– По-моему, он только сегодня прочитал в своем ежедневнике, что его мама тоже едет.

До момента отъезда Данил как-то не придавал этому значения, а теперь наверняка захотел взять меня с собой в качестве буфера для общения со своей маменькой. Общаться с Софьей Тимофеевной было испытанием, пройдя которое, автоматически попадаешь в высшую лигу переговорщиков. Дама требовала ежеминутного внимания, поглощая, как черная дыра, всех, кто был в досягаемости ее слуха и зрения. Благо зрение у нее было не очень, а то бы пришлось рисовать круги пошире. Свекор ехать отказался, и его никто за это не осуждал. Не сказать, чтобы мои отношения с родителями мужа были натянутыми, но и хорошими их тоже не назовешь. Второй брак для нас с Данилом был довольно поздним, и мы к нему пришли каждый со своими привычками, менять которые было уже лениво.

Моя новая свекровь была уверена, что невестка должна внимать ее советам и конспектировать в том месте, где речь идет о потребностях и привычках сына. Мой жизненный опыт подсказывал, что лучше конспектировать, но строптивый нрав мешал.

Софья уже подъехала и давала последние указания своему мужу по собаке. Указания по мужу она, наверное, уже дала. Надо было успеть включиться в процесс до того, как она увидит все это безобразие, в виде шестерых детей вперемешку с чемоданами.

Двое мальчишек были мои. Дима от первого брака, Егор от нынешнего. Разница в их возрасте – тринадцать лет, и поэтому конфликта интересов у них не было. Старший складывал в мой чемодан диски и новые журналы со столика в гостиной, а младший что-то яркое, чего я издалека не смогла разглядеть. Над тем же чемоданом трудились мой младший брат Андрей со своим приятелем, которые совсем немного отличались по возрасту от моего старшего, но старались выглядеть взрослее. Наверное, из-за Полины – Алкиной дочери от второго брака. Ее младший Саша – сын от третьего брака, пытался поднять и унести чемодан Данила. После каждой попытки он открывал его и выкладывал что-нибудь в аргументе, что дяде Данилу будет тяжело.

Кто-то из детей прокричал из-за угла:

– Лена, ты Николаевича берешь?

– Наоборот, это он меня берет.

– Хорошо.

Я и забыла, что Николаевичем мы звали плюшевую собаку, которую Данил принес мне перед какой-то своей очередной командировкой, чтобы она напоминала мне о нем в его отсутствие. Мордочка собаки была копией выражения Данила, когда он думает.

Думает он много, поэтому собака постепенно из Плюха превратилась в Николаевича. Вспомнила я об этом, когда попыталась закрыть чемодан. Нужно что-нибудь выкинуть! Я порылась в нем и нашла там Плюха. Дети его запихали поглубже, чтобы ему не страшно было лететь.

– Ты же сама сказала, что берешь! – заголосил младший.

– Что еще полезного я могу там найти?

– Там все полезное.

– Николаевич звонил, – сообщила Алка. – Через полчаса приедет.

– Через час поезд. Где Софьины чемоданы?

– В машине. Братья твои меньшие уже туда носят все, что находят недалеко от двери.

– Тогда забери из машины свой пакет с посудой. Я его не вижу. Он стоял в коридоре. Наверное, его уже погрузили.

2

Собеседование подошло к концу. Последние три кандидатки покинули небольшую приемную.

– Не подходят. Алла Петровна, можете забрать.

Директор одного из крупнейших рекламных агентств, Данил Залесный, протянул секретарю пачку анкет. Алла Петровна, дама среднего возраста и способностей, кивнула и быстро убрала их в архив. Вот уже полгода шли поиски кандидата на должность помощника директора. Поначалу агентство, которое обеспечивало приток новых кадров, поставляло по нескольку кандидаток каждую среду. Потом поток их поубавился и грозил совсем иссякнуть. Десятки молодых людей прошли через эту приемную. Амбициозные и спокойные, стильные и деловые, они не понимали, чего же от них хотел их будущий босс, когда спрашивал: «Вы азартны?».

Как только секретарь вышла, Данил достал мобильник.

– Алексей, я буду через полчаса.

……………………………………………………………….

Около четырех пополудни в ресторане почти никого не было. Официант в белой рубашке лениво болтал о чем-то с барменом, иногда поглядывая в сторону столика, за которым пожилой мужчина с проседью успокаивал молодую девушку, нервно теребившую салфетку

– Не волнуйся, девочка. Выбора у тебя нет, а способности есть.

Девушка перестала мучить салфетку, положила ее на колени и пристально посмотрела на собеседника.

– Для работы, которую вы мне предлагаете, особых талантов не нужно.

Мужчина усмехнулся:

– Только Данилу такого не скажи.

– Данил Николаевич – интересный мужчина. Странно, что он до сих пор не нашел помощницу.

– Алла Петровна говорит, что Данил уже просмотрел десятка три пустышек и теперь готов проглотить все, что ему предложат.

– Хорошо, Борис Сергеевич. Куда мне отправить свое резюме?

– Завези его Алле Петровне. Завтра она случайно найдет твою папку и отдаст Данилу.

– Я все-таки не могу понять, зачем такие сложности?

– Тебе не обязательно все понимать. Достаточно просто помнить, что если все правильно сделаешь, о своем будущем можешь не беспокоиться.

Девушка допила кофе и неторопливо направилась к выходу. Мужчина проводил ее до гардероба, помог надеть легкую светлую шубку, подождал, пока она поправит губы перед зеркалом. На прощанье она спросила:

– Когда мне лучше поехать?

– Алла сказала, что Данил уезжает на встречу около шести, так что часиков в семь можешь заехать к ней. Скажешь, что я просил показать тебе офис, чтобы ты не выглядела глупо, когда придешь знакомиться с директором.

– Не беспокойтесь, глупо я могу выглядеть только за очень большие деньги.

– До свидания, Марго. И еще кое-что.

– Да?

– Постарайся не делать ошибок, если хочешь работать в этом городе.

– Думаете, что я увлекусь Данилом?

– Я бы не исключал такую возможность.

3

Через два дня красивая, уверенная в себе женщина вошла в кабинет директора, и Данил Николаевич понял – это то, что нужно. Наконец-то. Слишком много работы накопилось с этим новым китайским проектом.

Глубокий женский голос радовал слух:

– Мне вчера позвонил Алексей Михайлович. Он описал круг задач, который вы решаете в своей компании. Мне кажется, я смогу быть вам полезна.

Данил улыбнулся.

– Мне почему-то тоже так кажется. Сейчас я расскажу о самых важных моментах, с которых вам придется начать, а в остальное вникнете по ходу.

Данил пролистал анкету, удовлетворенно просмотрел графу «Опыт работы» и со вздохом облегчения сунул ее в свой стол. Через минуту он уже звонил секретарю:

– Алла Петровна, соберите всех начальников отделов, кто сейчас в офисе. Мне нужно представить им нового человека.

4

К приходу Данила младшее поколение успело загрузиться в машину Андрея. Хорошо, что еще не все выросли, «Пежо» – машина компактная, и вчетвером на заднем сиденье они бы не разместились. Дети позвонили, что поехали заправляться и встретятся с нами уже на вокзале. Алку я бросила на общение с Софьей, а сама бегала по дому в попытке собрать все документы в одно место. Из нашего города регулярных рейсов на Пекин тогда еще не было, поэтому нам приходилось ехать куда-нибудь, откуда такие рейсы есть. Николаевич отрицает чартерные перевозки на предмет непредсказуемости и слабого сервиса, поэтому мы выбираем подходящие регулярные в радиусе ночи езды на поезде.

В кабинете Данила письменный стол, как всегда, был завален какими-то бумагами, договорами, таблицами, и разобраться в этом мог только сам хозяин. Найти на его столе паспорт можно было только с миноискателем. На глаза мне попалась какая-то черная книжечка. В этот момент раздался дверной звонок, и я механически сунула ее себе в сумку. Влетел Данил. Выглядел он как-то мрачновато, но объясняться не стал, быстро чмокнул меня и пошел поздороваться с дамами.

Вернувшись в кабинет, сгреб у себя со стола какие-то бумаги и сунул их в портфель. Посмотрел вокруг безумным взором и на бегу сказал, что ждет нас всех в машине. Дамы заторопились.

Стоял конец апреля. В нашем городе недавно сошел снег, поэтому все были перегружены теплыми вещами, которые предстояло оставить в камере хранения аэропорта.

Встреча с детьми и чемоданами состоялась минут за семь до отхода поезда. У нас оказалось всего три чемодана и две сумки на троих, так что в поезд погрузились быстро. Я с удовольствием бы поселила маму с сыном, но Данил сказал, что ему еще надо поработать, так что Софью проводили в соседнее купе. Данил разложил свои бумаги, и я стала временно одинокой.

5

В Новосибирск мы приехали рано утром. Вылет на Пекин только в час ночи, так что надо как-то развлечь себя. Размещение в отеле много времени не заняло, и через полчаса все собрались за завтраком, который был испорчен для меня появлением Маргариты. Я совсем не ожидала ее здесь увидеть. Хотя Маргарита уже почти год работала у Данила, привыкнуть к ней было невозможно. Эта дама держала меня в постоянной боевой готовности.

Зазвонил мой телефон, и я получила возможность отлучиться. Звонила Алка.

– Вчера отвезла всех детей в приемник-распределитель.

– К родителям?

– Они на даче, так что детям раздолье. Расползутся каждый по своей зелени. Оттуда их могут забрать все, кто соскучится.

– Младшего лучше бы не отдавать. Пусть побудет с дедом. Остальных пусть разбирают.

– Утром заходила к вам. Полила твой колючий цветок, наверное, выживет. У вас телефон надрывается. Я его на автоответчик переключила.

– Прочитай последнее. Я попробую запомнить.

– Это для Данила. Просят перезвонить. Запиши телефон.

Я вернулась за столик, когда все уже собирались уходить. От Маргариты, оказывается, тоже бывает польза – она взялась прогуляться с Софьей Тимофеевной. Мы договорились с Данилом, что он будет ждать меня в номере, пока я выпью кофе.

Кофе я люблю. Когда появились домашние кофе-машины, моя жизнь наладилась – можно было не возиться с турками и больше не пить растворимый. В континентальном Китае кофе нет. То есть, не то чтобы совсем нет. Просто нет в культуре, поэтому они его делают изумительно плохо. Когда варят вам капучино, то интересуются, нужно ли туда наливать молоко. Молоко китайцы считают продуктом тяжелым. Поэтому кофе стараются им не портить, только если клиент сам захотел, чтобы оно там было.

Когда я поднялась в номер, Данил уже заканчивал свои разборки с бумагами, но взгляд его контакта не обещал. У моего мужа есть особенность – никого не видеть, когда он «в проекте». Компания у него не самая большая, но держится на рынке давно и пока успешно. Данил занялся рекламным бизнесом еще на заре рыночных отношений, так что теперь считался одним из лучших специалистов. Достигнув профессиональных высот, он начал позволять себе изыски вроде изучения китайской военной философии и иногда примерял на себя мысли древних стратегов.

– Дорогой, пока ты меня еще помнишь, запиши телефон. Тебе звонили. И еще.

– Да?

– Почему с нами едет Маргарита?

– Маргарита едет не с нами, а на переговоры. Как помощник директора.

– Это твоя инициатива?

– Нет, ее. Она так просилась, что отказать было неудобно.

– Маргарита – девушка небогатая. Кто финансирует?

Данил промолчал.

– Значит, ты ее кредитуешь.

– Получается, что так.

Муж записал телефон в свой ежедневник и попросил меня оставить его на полчасика, хотя стопку бумаг на столе я оценила часа на два. Так что можно было прогуляться и купить какой-нибудь китайский разговорник. Я всегда вожу разговорники с собой, хотя никогда ни в одной стране мира ими не пользуюсь. Не потому, что я знаю все языки, а просто так получается, что с любой нацией можно договориться «на пальцах». Тем более что мы нечасто сходим с туристической тропы, а в местах исторических достопримечательностей местный народ знаком с русскими привычками.

В книжном почти никого не было. Продавщицы лениво интересовались своей обувью и через раз – посетителями. Я у них интереса не вызвала, и мне махнули в сторону таблички «Иностранные языки». Нужно было найти что-нибудь маленькое, размера пудреницы, чтобы вмещалось в дамскую сумочку, где уже вместилось много нужного. В двух шагах от меня в том же направлении мыслил мужчина средних лет с большими залысинами на лбу, полноватый и сосредоточенный. Я редко обращаю внимание на соседей по магазину, но в этом человеке было какое-то особое обаяние. Мужчина провел взглядом по книжной полке и по мне с одинаковым выражением, кивнул и пошел к выходу. Так ничего и не выбрав, я вернулась в отель.

В аэропорту было тесно. Наверное, потому, что все как-то беспорядочно ходили по диагонали. Рейс, по всей видимости, еще не объявили. Я поискала глазами указатели камеры хранения, надо было временно избавиться от теплых вещей. Данил пошел выяснить насчет моей визы, Софью Тимофеевну мы оставили с чемоданами, так что идти сдавать вещи мне пришлось с Маргаритой. По пути она почему-то решила со мной поговорить.

– Я, вообще-то, не планировала ехать. Но Данил Николаевич так настаивал, что пришлось согласиться. Сказал, что не сможет без меня обойтись. Так приятно.

Ничего приятного для меня в этом не было. Кто-то из них врет. Мне, конечно, хотелось, чтобы Маргарита. Менять мужа пока не входило в мои планы, а оставлять все как есть было неразумно.

Мы заняли очередь, и я заметила, что перед нами стоял мужчина, которого я мысленно назвала «незнакомец из книжного». Он разговаривал по телефону, и я поняла, что подслушиваю и мне от этого совсем не стыдно. Хорошие манеры оставляют меня, когда просыпается любопытство. Маргарита тоже обратила на него внимание.

– Какой странный мужчина. Интересно, он тоже в Пекин?

Маргарита мешала мне слушать, я только успела понять, что он пытался выяснить чей-то номер.

Объявили наш рейс. Пришел Данил с пограничницей и с нужным бланком, на котором стояла печать в форме красной звезды, и вся наша компания пошла на посадку.

6

Пекинский аэропорт работает по принципу «два в одном». В одном здании и местные, и международные рейсы. Поэтому китайцы по привычке пытаются выровнять прилетевших в линии перед паспортным контролем. Иностранцы удивляются, почему «их построили», но сильно не шумят – помнят о китайской коммунистической партии. Между тем «уравниватели» так стараются, что порой не слышно фамилий, которые выкрикивают на китайской версии английского их пограничники.

Пока мы стояли в очереди, я пыталась найти глазами своего Незнакомца, но его нигде не было.

Встретил нас Анатолий. Он русский, но подолгу живет в Китае и знакомит с китайской медициной и историей русских бизнесменов-патриотов. Мы часто останавливаемся в «Глории». Хоть она и расположена удобно в центре, сервис там китайский.

До начала переговоров еще два дня. Данил всегда прилетал пораньше, чтобы оценить местный рынок, поузнавать цены и уже по факту сравнивать их с тем, что попытаются предложить ему китайские партнеры. Вылет на Сиань был запланирован на 28 апреля, а сегодня только 26-е, так что надо думать, чем лучше заняться.

Софья еще из дома созвонилась с клиникой, в которой всегда «немножко поправлялась», и ее врач освободил достаточно места в своем расписании, чтобы требовательная пациентка была довольна. Параллельно она решила заняться самочувствием Данила, что вызвало у него панику. Если Софья Тимофеевна решит о ком-нибудь заботиться, у объекта ее внимания не будет шансов сорваться с режима, пока она не решит, что подопечный получил достаточную дозу ее внимания. Это означало, что она будет появляться у нас в номере в 7.00 для получасового занятия цигун с каким-нибудь местным мастером, следить за завтраком Данила, который начинал полнеть (фиг он съест теперь свои утренние плюшки). Потом двухчасовая передышка – он может поработать. В 11.00–13.00 – прогулка в парке. Обед. Посещение какой-нибудь китайской святыни. Ужин. Прогулка. Сон. И все это под бдительным контролем.

При таком режиме Данилу каким-то образом удалось быть дважды женатым.

Еще на заре нашей с Данилом совместной жизни Софья Тимофеевна поняла, что я совершенно неподходящий объект для ее усилий, и оставила меня в покое, хотя была слегка раздосадована. Лучшее времяпрепровождение для женщины за границей, особенно если она в этом городе не первый раз и достопримечательности не изменились, – большой шопинг.

Хотя мне, конечно, жаль Данила. Он-то надеялся, что я спасу его от избытка общения с маменькой. Надо будет грамотно вклиниться где-нибудь между святыней и ужином и увести мужа.

В Пекине все чаще можно встретить людей, с которыми даже в столице нашей родины встретиться трудно ввиду их полной занятости: сюда теперь приезжают, как раньше ездили на рынок. Не прошло и часа после нашего приезда, как мне позвонила наша знакомая из Екатеринбурга. Она с приятелем прилетела вчера на какой-то семинар и пробудет в Пекине пару недель. Девушку звали Вика, а ее приятеля – Владимир. Мы виделись с ними в прошлом году, когда Данил приезжал на выставку, а Владимир на какой-то семинар. Вика представила мне тогда своего спутника как ярого поклонника китайского антиквариата. Она еще что-то съязвила насчет того, что не может понять, что больше привлекает Владимира – семинар или китайские города с их антикварными рынками. У них с Викторией было что-то вроде соревнования: кто больше привезет сувениров и чьи круче.

Китай – это страна, в которой всегда можно найти «все то же самое, но только дешевле». Если вам не лениво торговаться, можно опустить цену в десятки раз. Норму их прибыли считать бесполезно. Вечерами в холле гостиницы каждый считал своим долгом отчитаться о сделанных покупках. При этом бывали морально пострадавшие. Однажды Владимир хвастался тем, что купил «этот чудесный сувенир», который в столице нашей родины стоит каких-то больших денег, «всего за 50 юаней». В ответ на это Вика достала точно такой же и тихо, чтобы Владимир не услышал, назвала мне цену: 1 доллар. При этом сказала, что сама не знает, как это получилось. Она просто шла по Чананьцзе, уже темнело, и какой-то торговец досаждал ей тем, что шел за ней и канючил, чтобы «леди купила эту прекрасную, очень дешевую и очень антикварную вещь». Она показала ему один палец, что на его языке означало 1 доллар. Торговец покричал что-то для приличия, но согласился, и она стала обладательницей сувенира, который тут же утонул в недрах дамской сумочки и был бы забыт, если бы не мужская радость по случаю покупки.

Если вы заняты шопингом в компании приятелей в Китае, то работают, как минимум, три «Если». Первое: если другие берут много, то и мне наверняка все это нужно. Второе: если дома это стоит 1000 $, а здесь только 280 $, то глупо не взять. Вопрос надобности в этом месте вообще не ставится. Третье: если мы больше сюда не придем, а мне все это потом захочется, то лучше купить, чтобы не мучиться и не завидовать тем, кто купил.

Данил засел за работу, и я договорилась с Викой встретиться в кафе на первом этаже. Пока нам принесли чай, мы успели перемыть мелкие косточки общим знакомым, обсудить новые и старые китайские покупки. Для любителей антиквариата история с Данилом и чайником была хитом уже почти год. Данил купил тогда на рынке в Ченду серебряный чайник с нефритовыми вставками и фигуркой Гуанинь на крышке. Как ему сказали, «чудесной работы древнего мастера».

Он бережно любил свою покупку дня два. Упаковал в отдельный контейнер и никому не разрешал смотреть без него. При вопросе о стоимости чайника только закатывал глаза. Меня не покидали сомнения, но аргументов «против» я найти не могла. В тот раз мы путешествовали по Янцзы. И когда наш корабль пристал к берегу для осмотра очередного исторического места, на пристань тотчас сбежались местные торговцы фруктами и «антиквариатом». Люди с корабля всегда не прочь немного подкрепиться. Я собралась купить груши, как вдруг увидела женщину, державшую в руках чайник – точную копию Данилиного экспоната. И тут я поняла, что нормальным туристам на китайском рынке антиквариат никогда не купить. Вам обязательно подсунут копию. Хорошую. Копирование заложено в этой нации на генном уровне. Это ключ к их выживанию. Я подошла к женщине с чайниками, которых у нее оказалось несколько штук – на выбор:

– Сколько стоит этот чайник?

– Это дорогой чайник. Он стоит 100 долларов.

– За сто долларов я его не хочу.

– А что же ты хочешь за сто долларов?

– Ничего не хочу.

– Может, ты его хочешь за 70 долларов?

– Я бы смогла захотеть его за 10 долларов, но это тебя, конечно, не устроит.

– Конечно, но я все же смогу продать его тебе за 15.

– А если бы я его захотела за 5, ты бы продала его за 10?

Вопрос оставил женщину в задумчивости. Рядом появился Данил, увидел чайник и обалдел. Он смертельно обиделся, когда женщина шла за нами и настаивала, чтобы я купила этот чайник за 8 долларов.

Допивая чай, мы видели, как Владимир вышел из отеля и, не став ждать такси, которые караулили постояльцев из-за угла и подъезжали по первому требованию, быстро скрылся за поворотом. Вика проводила его недружественным взглядом:

– Наверное, побежал к своему антиквару. Ну, ничего. Я тоже подготовилась. Знаю один интересный магазинчик. Чай допьем и поедем.

7

Старый слуга лежал на полу, уткнувшись лицом в ковер. Сухие плечи дрожали. Он непрерывно бормотал – то беззвучно, то всхлипывая:

– Господин слишком добр. Старый Пэй не достоин смерти. Я не посмел убить себя. Я и мой позор принадлежим Господину.

Полноватый мужчина, на вид европеец, сидел в кресле и перебирал бамбуковые дощечки, какие раньше использовались для изготовления книг. Он только что приехал, судя по тому, что его чемоданы все еще стояли в прихожей, и по наклейкам на них можно было определить, откуда он прибыл, если бы кто-нибудь заинтересовался этим вопросом. Теперь, сидя у столика в гостиной, он пытался разобраться в том, что произошло во время его отсутствия.

К чайному столику в центре комнаты тихо подошла высокая стройная женщина лет сорока пяти. Она молча наполнила кипятком старый чайник и поставила его на стол перед мужчиной.

Мужчина оторвался от дощечек и протянул ей желтый пузырек:

– Постарайся заставить его выпить.

Женщина быстро подошла к лежащему и протянула ему пузырек. Потом что-то сказала тихо, но резко. Старик сел на пол. Безумным взглядом уставился на желтое стекло и на темную тягучую жидкость внутри и радостно засмеялся:

– Мой Господин дарует мне избавление!

– Пей, – повторила женщина, ее лицо словно окаменело. Она смотрела на мужа с сожалением: его легкомыслие привело в дом беду.

Старик выпил, глаза его закрылись, напряжение, так долго сковывавшее его, отступило, и он расслабленно опустился на пол. Казалось, он спал.

По лицу женщины потекли слезы.

– Перестань, – сказал мужчина, которого все здесь называли Господином. – Это не яд, я дал ему сильное успокоительное. Когда он придет в себя, я поговорю с ним. Иначе от него ничего вразумительного не добиться. Мне нужно знать все подробно и как можно точнее. Он проспит часов десять. Накрой его чем-нибудь и оставь нас.

Под утро старик зашевелился. Приподнявшись, он с удивлением огляделся, затем сел на пол.