Отклонение или Лал-Земля-Лал. Часть 2

– Господин, может быть, пришло время избавить мир от господина Каруча? Последнее время, он много разъезжает, а его охрана не столь многочисленна, всё можно сделать достаточно гладко, без лишнего шума.

– Нет, Ланд, не сейчас, – категорично запретил господин Слэм. – Он нам ещё нужен. Ведь, кто-то же должен делать грязную работу? Зачем нам марать свои руки? Тем более, когда речь идёт не о жизни какого-нибудь простолюдина, а о жизни самой королевы. Информация, информация и ещё раз информация – вот что, в данной ситуации, нам действительно необходимо. И не та, общедоступная, которую можно узнать из выпуска новостей, а та, которая хранится за семью печатями.

– Я стараюсь, господин.

– Значит, старайся ещё лучше.

– Слушаюсь, господин.

– А теперь, иди.

– Простите, господин, но вы не ответили на мой вопрос, относительно новых врагов для господина Каруча?

– Конечно же нет, Ланд. Зачем нам отвлекать его внимание от главной цели? Это не в наших интересах.

– Я понял, господин.

Ланд поклонился и пошёл к выходу.

– Каруч, Каруч, – едва слышно пробормотал господин Слэм, глядя в спину удаляющемуся слуге. – Не думал я, что ты способен на такую игру.

Ланд повернулся, но, поняв, что эти слова адресованы не ему, ещё раз поклонился.

– Стой, Ланд! – громко позвал господин Слэм, о чём-то вспомнив.

– Слушаю, господин, – мгновенно отозвался Ланд, возвращаясь назад.

– И ещё, Ланд, мне кажется, настало время заняться одной юной девой.

– Вы имеете в виду Леверину?

– Глупый вопрос, – недовольно ответил господин Слэм. – Конечно же, Леверину. Но помни, с нею ничего не должно случиться, мало того, ни один волосок не должен упасть с её головы до тех пор, пока её родитель не убьёт королеву. Ну, а потом, на всё божья воля.

– Я всё понял, господин.

*****

Пройдя сквозь покосившиеся от времени, теперь уже просто символические ворота и мимо таких же, облачённых в старинные одежды, символических стражников, мирно дремлющих в тени остатков крепостной стены, высокий, крепко-сложенный юноша вошёл в Сиан.

Сиан – древний город. Город бедных и богатых. Город купцов и разбойников. Город безудержного веселья и коротких предсмертных криков на его тёмных окраинных улицах. Город новейших металлопластиковых небоскрёбов и старинных, просевших под тяжестью лет, каменных домов, глядящих на мир своими зарешёченными окнами-бойницами. Город узких грязных улиц, пересекающихся с широкими ухоженными проспектами. Город, который уже не одну тысячу лет был столицей Лала и всего государства, разбросанного на множестве далёких планет. Город королевской семьи.

Юноша вошёл через юго-западные ворота, открывавшие доступ в столицу со стороны, когда-то многочисленных, пресноводных озёр и позволявшие жившим там крестьянам поставлять на рынки города сочную зелень и свежевыловленную рыбу. Но, с тех пор, как озёра обмелели и превратились в болота, а жившие на их берегах рыбаки разбрелись по миру в поисках более пригодных для жизни мест, этот путь оказался забыт. Забыт вместе со стражниками, которые, из поколения в поколение, продолжали нести службу возле никогда не запирающихся ворот и постепенно превратились в местную достопримечательность. Юноша не выбирал эти ворота, он даже не знал их историю, просто так случилось.

Юноша вошёл в город, ступил на его вымощенные красноватым булыжником улицы и, недолго думая, направился к центру, в сторону королевского дворца, возвышающегося своими шпилями над всеми строениями Сиана.

Молодой человек был одет в потёртые, цвета глины, брюки и вылинявшую, в синюю клетку, рубашку, длинные рукава которой были закатаны по локоть. За плечами у него болтался небольшой пёстрый рюкзак, который был почти пуст, а на кожаном, туго-затянутом поясе висел широкий охотничий нож. Обут он был в разбитые армейские ботинки.

И пустой рюкзак, и покрытые дорожной пылью ботинки, и обожжённое солнцем лицо говорили о том, что юноша проделал очень долгий путь, прежде чем войти в главный город королевства.

Он шёл по самому центру улицы, глядя на покрытые бурым мхом стены, провалившиеся крыши и переступая через кучи брошенного кем-то мусора. Не таким, совсем не таким, представлял он себе этот древний, покрытый многочисленными легендами город. Вместо воздушных замков, его встретили полуразвалившиеся дома и грязь. Это расстроило юношу, хотя он и понимал – мечты редко соответствуют действительности. Впрочем, это было не главное. Не для созерцания здешних красот он проделал свой нелёгкий путь. Была цель, цель всей его жизни, и он шёл к ней.

Пройдя до очередного поворота, юноша увидел в конце соседней улицы огромные толпы народа и услышал негромкую печальную мелодию, которая лилась нескончаемым потоком, заполняя собой всё свободное пространство и вызывая беспричинную грусть. Поддавшись какому-то неведомому зову, он свернул с намеченного в начале улицы пути и зашагал туда, где не спеша перекатывалось людское море. Улица была, буквально, забита народом. Создавалось впечатление, что здесь собрались все жители этого вечного города. Но, как это ни странно, не было ни сутолоки, ни шума, неизбежно присутствующих даже на гораздо менее массовых сборищах. Горожане или просто стояли, напряжённо вглядываясь куда-то вдаль, или медленно двигались в поисках более удобного, с их точки зрения, места. Небольшие группы знакомых и незнакомых людей о чём-то тихо переговаривались, обсуждая какую-то очень важную новость. Все они чего-то ждали.

Юноша на какое-то время растерялся, впервые соприкоснувшись с таким великим множеством людей и помимо своей воли оказавшись вовлечённым в общий поток, но быстро опомнился и пошёл против течения, вызывая в свой адрес неодобрительные взгляды, а порой и крепкие слова. Выбравшись на свободное пространство, юноша получил возможность отдышаться и осмотреться по сторонам. Немного придя в себя и заметив возле стены одиноко стоящего мужчину, юноша не замедлил подойти к нему, в надежде узнать, чем вызвано столь необычное поведение горожан.

– Простите, – обратился он к мужчине, который повернул голову в его сторону. – Вы не могли бы мне объяснить, что здесь происходит?

– Как что? – удивился мужчина, ответив вопросом на вопрос.

– Видите ли, я не здешний, – почти виновато пояснил юноша. – Впервые в столице.

– Ясно, – отозвался мужчина, продолжая с интересом рассматривать подошедшего к нему юношу. – И, похоже, ты сюда с неба свалился?

– Да, почти что так, – усмехнулся юноша. – Я путешественник.

– Это многое объясняет, – согласился мужчина, всем своим видом давая понять, что он абсолютно не удовлетворён ответом.

– Я пришёл в город со стороны болот, – в очередной раз пояснил юноша. – И вот уже несколько дней не встречал ни одного человека, если не считать стражников, но им было не до меня. А приёмник М-С связи я утопил в реке ещё в самом начале своего пути. Так уж получилось.

– И откуда ты?

– Из Неделина. Может, слышали?

– Далековато. И что, ты всё время шёл пешком?

– Да, – юноша утвердительно кивнул головой. – Захотелось на страну посмотреть, да и себя заодно проверить.

– Это хорошо. Значит, не перевелись ещё, в этом мире, вывихнутые люди.

– Зачем вы так?

– Прости, если обидел, – мужчина дружелюбно улыбнулся. – Я не со зла. Сам таким был, когда-то.

– Я не обижаюсь.

– Вот и хорошо. А зачем в наши края?

– Простите, – неожиданно ощетинился юноша. – Я уже и так ответил на многие ваши вопросы. Вы же, до сих пор, не ответили на мой единственный вопрос. Или это какая-то тайна?

– Да нет. Не тайна.

– Тогда, может, расскажите, что случилось?

– Беда случилась, – мужчина тяжело вздохнул.

– Это я уже понял, – поторопил юноша своего собеседника.

– Страшная беда, – не обратив внимания на последние слова молодого человека, уточнил мужчина. – Два дня назад, убили принцессу. Сегодня похороны. Вот мы все и собрались здесь, ждём, чтобы попрощаться, да в последний путь проводить.

– Я не совсем понял? Какую принцессу?

– А она у нас одна. Принцесса Земилла. Теперь уже, была одна.

– И какая же гадость это сделала?

– А вот это, пока, ещё никому неизвестно. Только одно ясно, кому-то, уж очень сильно, хочется достать короля. Сначала принцы, теперь Земилла. И никаких следов.

– Ничего, – совсем тихо проговорил юноша, глядя куда-то поверх голов и сжимая кулаки. – И до них очередь дойдёт, и следы найдутся.

– Дай-то бог, – согласился мужчина, прикуривая сигарету и искоса наблюдая за молодым человеком, который вызывал у него всё больший и больший интерес. – Жалко короля с королевой, ведь, их первых, после Касса, народ по-настоящему любит.

– Значит, не все.

– А всем и не угодишь, всегда найдётся кто-то недовольный, – заметил мужчина, продолжая изучать своего нового знакомого. – Возьми, к примеру, наших вельмож, им, что не лучше, то хуже. Вот они и стараются весь мир под себя подмять.

– А мне так хотелось на неё живую посмотреть, – неожиданно сказал юноша. – Ведь изображение – это, всё равно, не то. Но, видимо, не судьба, придётся смотреть на мёртвую. Жаль.

– Не придётся, – мужчина грубо выругался, бросая окурок на тротуар и расплющивая его ногой.

– Почему? Разве гроб не будет открыт?

– Нет, – мужчина отвернулся. – Видишь ли, друг, стрелявший попал ей в голову. Точнее сказать, в лицо. Сам понимаешь, что там получилось. Поэтому-то король и запретил нести гроб открытым. Да и правильно сделал, пусть она останется в нашей памяти такой, какой мы ее знали.

Юноша ничего не ответил, так как в это время из-за поворота показалась траурная процессия. Горожане невольно засуетились, образуя проход и выстраиваясь по бокам улицы. Наступила полная тишина, только тихое шуршание цветов, которые нескончаемым потоком лились на кроваво-красный булыжник, перед медленно движущимся сопровождением. Впереди, почетным караулом, шли гвардейцы, за ними, длинные ряды музыкантов, игравших грустную прощальную мелодию. Юноша закрыл глаза и отвернулся.

– Что с тобой? – обеспокоено спросил мужчина, отрываясь от стены и на всякий случай беря молодого человека за локоть.

– Всё нормально. Просто, я не могу на это смотреть. Мне лучше уйти, – сказал юноша, освобождая локоть и быстро, почти бегом, направляясь в сторону спасительного переулка, стремясь, как можно скорее, избавиться от шелеста падающих на булыжник цветов.

*****

– Каруч, ты меня пугаешь, – сказала Дора, подходя к мужу и устраиваясь рядом с ним на широкий подлокотник старинного кожаного кресла. – Скажи, сколько ещё можно находиться в таком состоянии? Уже две недели прошло, а на тебя просто невозможно смотреть. Успокойся, всё хорошо. Всё просто прекрасно. Ты отлично справился с этим непростым делом.

– Непростым? – уточнил господин Каруч, всё ещё погружённый в свои мысли. – Сначала смерть принцессы, через мгновение, смерть того, кто стрелял в неё, ещё через мгновение, смерть второго стрелка, стрелявшего в первого… И так до седьмого. Хотя, уже третий не знал, по каким причинам он убивает второго. Потом, через подставное лицо, расчёт с седьмым и, тут же, обращение в местную банду с просьбой помочь забрать долг у человека, обладающего очень крупной суммой денег наличными, но нежелающего платить по счетам. Седьмой не подвёл и на этот раз. Он, конечно же, не собирался делиться только что полученными деньгами, чем и подписал себе смертный приговор, бандиты убили его. После чего, обалдев от попавшей в их руки добычи и, естественно, не сумев её правильно разделить, они перестреляли друг друга. А тех, кто остался жив, добили члены другой банды, которым вовремя стало известно о возникших у конкурентов разногласиях, и которые поспешили воспользоваться случаем, чтобы свести старые счёты. В это же время, под машину попадает то самое, подставное лицо, которое передавало деньги седьмому. В результате аварии, гибнут и он и водитель. Потом, полная чистка чистильщиков и посредников. И ещё раз, полная чистка. Да, всё это было не так уж и просто устроить. Целая цепь смертей.

– Что с тобой, Каруч? – с тревогой и удивлением спросила Дора. – С каких это пор тебе стали небезразличны чьи-то там жизни?

Господин Каруч повернул голову к жене и усмехнулся:

– Не переживай. Мне, абсолютно, нет до них никакого дела. Но мне совсем небезразличны наши жизни – твоя жизнь, жизнь Леверины, в конце концов, моя собственная жизнь.

– Но ведь всё прошло успешно?

– Всегда есть вероятность того, что что-то не учтено, что осталось что-то недоделанное, что есть что-то такое, о чём мы не знаем, но что может стать непреодолимой преградой.

– Ну, это уже слишком, Каруч. Всегда есть вероятность того, что прямо сейчас, в это место, упадёт метеорит, – с нескрываемым раздражением заметила Дора. – И что теперь? Свернуться калачиком и ждать?

– Я пытаюсь предусмотреть всё возможное, чтобы не оказаться застигнутым врасплох, – с не меньшим раздражением ответил господин Каруч. – Ты бы лучше спасибо сказала. И кстати, точку падения метеорита тоже можно рассчитать.

– Вся беда в том, Каруч, – устало вздохнула Дора. – Что, пытаясь решить одни проблемы, ты, своим поведением, создаёшь новые. А ты подумал о том, что мы уже две недели не появлялись в обществе? Мы никого не принимаем у себя. И поверь мне, это не осталось незамеченным. И хотя мы распустили слухи, что ты очень болен, но они уже исчерпали себя. Так что, мой дорогой муж, постарайся поскорее излечиться, чтобы не породить к нашим персонам ещё более нездоровый интерес.

– Вот и ещё одна проблема, Дора, которую ты предлагаешь мне решить, совершенно забывая, что нам до сих пор неизвестно даже приблизительное местонахождение нашего старого друга. А уж кто-кто, а господин Слэм, наверняка, смог связать смерть принцессы с нашими именами. Пойми, Дора, то, о чём болтают высокородные сплетницы, это всего лишь слова, которые всегда можно будет опровергнуть, а вот Слэм… Хотелось бы мне знать, что у него на уме. Боюсь, мы сейчас полностью в его руках.

– Опять этот Слэм, – с нескрываемой ненавистью процедила Дора и даже покачала головой, выражая тем самым ту, глубочайшую несправедливость, которая кроется в самом присутствии господина Слэма в этом мире. – А тебе не кажется, Каруч, что ты преувеличиваешь его способности? Во всяком случае, он до сих пор не предпринимал никаких активных действий. Разве что, исчез в неизвестном направлении, чем привлёк к себе не только наше внимание, а это вряд ли разумно. Как ты выразился, высокородные сплетницы это тоже заметили.

– Вот и направь их болтовню в нужное русло. Пусть перемывают косточки ему, а не нам.

– Хорошо, – согласилась Дора. – Я займусь этим, но и ты не сиди сложа руки. Слэм – это, конечно, проблема, которую нельзя сбрасывать со счетов. Мало того, её нужно устранить. К тому же, как можно скорее. Но это известная нам проблема. Поэтому давай будем считать её присутствие в нашей жизни просто временными трудностями, чем-то вроде разбитой дороги, которая затрудняет движение вперёд, но не настолько, чтобы мы не смогли успешно завершить наш путь. Впрочем, если мы достигнем намеченной цели, существование Слэма перестанет представлять для нас хоть какой-нибудь интерес. Если же нет, и он всё ещё будет нам мешать, то разобраться с этой проблемой нам будет гораздо проще.

– Мы слишком далеко зашли в наших отношениях с господином Слэмом, чтобы, вот так вот, запросто, позволять ему жить. Мы должны будем покончить с ним в любом случае, независимо от того, достигнем мы цели или нет.

– Мы должны её достичь, – твёрдо сказала Дора и через секунду, снова раздражённо, добавила. – Но мы никогда её не достигнем, если ты, вместо того, чтобы создавать все необходимые для этого условия, будешь безвылазно сидеть у себя в кабинете, с наглухо задёрнутыми шторами.

– Ты о чём? – опешил господин Каруч. – Разве я не сделал того, что ты хотела?

– Каруч, ты так говоришь, будто бы ты это сделал лично для меня, а не для нашего общего благополучия.

– Не цепляйся к словам, – огрызнулся господин Каруч, отодвигая жену и доставая сигарету из стоящей на невысоком столике деревянной шкатулки. – Неважно, как я сказал об этом. Важно то, что я сделал это.

– Да, ты сделал это, – согласилась Дора, подавая мужу зажигалку, до которой ей было дотянуться гораздо проще. – Но это всего лишь первый шаг. Нам, ни в коем случае, нельзя останавливаться на достигнутом.

Господин Каруч чиркнул зажигалкой и застыл, глядя на вспыхнувший огонёк и пытаясь понять, что скрывается за словами Доры. Вдоволь налюбовавшись колеблющимся лепестком пламени и не найдя ничего из того, что хотел найти, он прикурил сигарету и выпустил в комнату густое облако дыма.

– А ты больше ничего не хочешь добавить? – спросил господин Каруч, сосредоточенно наблюдая за постоянно меняющимися изгибами разрастающегося облака и нарушая затянувшееся молчание.

– Конечно же, хочу. Но не сейчас.

– Что ты имеешь в виду?

– Только то, что сейчас не самое подходящее время.

– Это почему же?

– Мне кажется, ты сейчас не готов к этому.

– Вот как? – удивился господин Каруч, отрываясь от созерцания дыма и глядя Доре прямо в глаза.

– Именно так, – подтвердила Дора свои слова. – Я думаю, тебе надо отдохнуть. А поговорить мы сможем и в другой раз.

– Ты действительно так считаешь? – спросил господин Каруч, продолжая смотреть Доре в глаза. – Или это такой способ возбудить моё любопытство? Если так, то тебе это удалось. Могу заверить, мне очень интересно знать, какая очередная идея посетила голову моей дорогой жены. Так что, можешь, совершенно спокойно, посвящать меня в свои планы, я готов к этому.

– Может лучше потом? – заколебалась Дора, заметно нервничая. – В конце концов, какая разница, сегодня или завтра?

– Что-то мне подсказывает, – заметил господин Каруч, откидываясь обратно на спинку кресла и делая глубокую затяжку. – Что ты не выделишь мне особо много времени на подготовку и решение новых задач. Так пусть этот срок увеличится хотя бы на сутки. Или это не мне предстоит воплощать в жизнь твои маленькие задумки?

– Хорошо, – согласилась Дора. – Пусть будет так.

– Разумное решение, – поддержал её господин Каруч и, отклонившись немного в сторону, так, чтобы было лучше видно лицо жены, приготовился слушать.

Дора не ответила. Она сидела, закрыв глаза, то ли собираясь с мыслями, то ли ещё раз обдумывая все детали своего плана. Господин Каруч не торопил её, понимая, что она готовится, как можно удобоваримее, преподнести ему свою новую идею.

– Дело в том, что на данном этапе мы не смогли достичь тех результатов, на которые рассчитывали, – спустя несколько минут сказала Дора, открывая глаза и сразу же подводя итог всей проделанной ими работы. – Смерть принцессы, конечно же, принесла определённые плоды и, бесспорно, приблизила нас к достижению конечной цели, но, к сожалению, не настолько, как хотелось бы. Мы не учли одну существенную деталь, которая может коренным образом повлиять на всё дальнейшее развитие событий. А именно, мы не учли возраст наших правителей. Им совсем необязательно тратить все свои силы на поиск потерянных принцев, чтобы обеспечить престолонаследование и не позволить обществу скатиться в хаос гражданской войны, которая неизбежно последует за дележом короны, после окончания их правления. Король и королева ещё слишком молоды и всегда могут сотворить очередного наследника престола. В этом случае, все наши труды, не говоря уже о затратах, будут напрасны. Нам не достанется ничего. Ничего, кроме страха, который будет сопровождать нас всю оставшуюся жизнь. И хорошо, если это будет только страх. Ведь, тот же Слэм, даже через двести лет, когда всё успокоится, может, запросто, испортить нам жизнь, доведя до сведения короля смертельную для нас информацию.

– Он столько не проживёт, – пообещал господин Каруч.

– К сожалению, Каруч, его смерть не спасёт нас от страха. Господин Слэм вполне может поделиться своими знаниями с кем-нибудь ещё, чтобы в случае его безвременной кончины, они были переданы королю.

Господину Каручу оставалось только выругаться, что он и сделал, ни капельки не стесняя себя в выражениях.

– Ладно мы, – добавила Дора, дослушав до конца длинную тираду своего мужа и невольно поморщившись. – Но всё это может очень сильно повлиять на дальнейшую судьбу нашей дочери.

– От твоих слов становится как-то не по себе, – сказал господин Каруч, туша окурок и тут же прикуривая новую сигарету. – И что нам теперь делать?

Дора поднялась, подошла к столу, наполнила бокал вином и сделала несколько больших судорожных глотков, которые полностью выдали её внутреннее состояние, хотя внешне она казалась совершенно спокойной, такой же, как всегда. Наполнив ещё раз бокал, она взяла его с собой и, усевшись в стоящее напротив господина Каруча кресло, продолжила:

– Чтобы этого не случилось, мы должны взять ситуацию под свой полный контроль.

– Надо же, как всё просто, – усмехнулся господин Каруч. – Вот только ты не сказала, как нам это сделать?

– Сейчас скажу, – ответила Дора и сделала очередной глоток, давая себе небольшую паузу. – Мы должны будем пойти на ещё одну ликвидацию. Нам сейчас просто необходимо убрать с нашего пути королеву.

Господин Каруч закашлялся, то ли случайно, то ли от неожиданности, поперхнувшись дымом, раздавил окурок, проделал, уже проделанный Дорой, путь к столу и, промочив горло, вернулся на место.

Дора молчала, не спеша потягивая вино и сосредоточенно изучая свои мягкие домашние туфли, сделанные под заказ из шкурки какого-то очень редкого инопланетного зверька и отороченные его же зеленовато-жёлтым мехом.

– Продолжай, – через довольно длительный промежуток времени предложил господин Каруч.

– Да, в общем-то, и всё, – ответила Дора, бросая на мужа быстрый взгляд.

– Хорошо, – согласился господин Каруч. – Допустим, я смогу сделать это. Но что нам это даст?

– Это даст нам дополнительную возможность строить своё будущее именно таким, каким мы хотим его видеть.

– Иными словами, ничего, – разочарованно заметил господин Каруч. – Всё те же туманные перспективы. Реальным будет только страх, усиленный грузом ответственности за смерть королевы.

– Иногда ты меня удивляешь, Каруч. Или ты действительно считаешь, что того, что мы уже сделали, недостаточно для нашего немедленного уничтожения? Поверь мне, достаточно. Так что, смерть королевы не ухудшит нашего положения, наоборот, она улучшит его.

– Хотелось бы знать, как?

– В первую очередь, и это самое главное, она позволит нам избавить Лал от не устраивающего нас наследника.

– А что, может быть наследник, который нас устроит?

– Конечно же, да.

– Извини, не понял?

– Этот наследник может появиться на свет в результате брака короля и нашей дочери Леверины. Не забывай, ему всего пятьдесят шесть лет.

– Даже так? Но почему ты решила, что он выберет себе в жёны именно нашу дочь?

– Нет, Каруч, я ничего не решила. Я просто пытаюсь расширить диапазон наших возможностей. С одной стороны – принцы, которых король не только не перестанет искать, а наоборот, оставшись один, возьмётся за это дело с ещё большей энергией. С другой стороны – он сам, на тот случай, если его поиски не увенчаются успехом.

– Понятно, – протянул господин Каруч, наклоняясь вперёд и доставая из шкатулки новую сигарету. – Ты снова права. Зачем делать ставки на призрачных принцев, если можно поставить на реального короля. Хорошо. Я сделаю это.

– Я никогда не сомневалась в тебе, Каруч.

– Я в тебе тоже, Дора, – усмехнулся господин Каруч. – Особенно в твоём умении ставить передо мной трудноразрешимые задачи.

– Если ты помнишь, Каруч, эту игру затеяла не я. Я, всего лишь, не хочу оказаться среди проигравших.

– Тогда, я надеюсь, ты предусмотрела и то, как устроить встречу нашей дочери с королём? Что-то мне подсказывает, что устроить такую встречу будет совсем непросто. Особенно после того, что должно будет случиться в самое ближайшее время. Не исключено, что эта задача может оказаться куда сложнее, чем та, которую предстоит решить мне.

– Пусть это не беспокоит тебя, Каруч, – ответила Дора, едва заметно улыбнувшись. – Всё, что касается подготовки встречи, я возьму на себя.

– Тогда постарайся сделать так, чтобы она произошла в нужное время и в нужном месте.

– Не переживай. Я сделаю всё, как надо, – Дора ещё раз улыбнулась. – Я полностью уверена в том, что Леверина сможет завладеть его сердцем. Она у нас очень красивая, очень добрая и очень умная девушка. А самое главное, она у нас абсолютно чиста.

– Будем надеяться, что так оно и будет. Иначе, все наши усилия не будут стоить ничего, даже скорлупы давно выеденного яйца.

– Может быть и так, – неожиданно согласилась Дора. – Мы не боги, и нам неподвластны чувства короля. Но мы должны постараться, как можно шире, распахнуть перед нашей дочерью ворота жизни.