Враг из машины. Том I
– Атари! – Мужчина повернулся на звук шагов, раздавшихся в глубине коридора. – Кто это у вас тут шастает в такое позднее время?
– Я думала, вам можно доверять, – сухо отчитала их Сиенна, явившись утром сразу после завтрака. – И я разочарована: тест на лояльность вы провалили.
– Это был тест? – удивилась Дэви.
– А вы решили, что я настолько безответственна, что забыла запереть дверь, а мои помощницы по глупости ничего не заметили? – Атари усмехнулась. – Командор попросил устроить проверку. Все ваши действия ненавязчиво отслеживались. Единственное, что вышло за рамки эксперимента, это твоё столкновение с экс-командором Ноланом, но это случилось практически в самом конце. Тебя поджидали за следующим поворотом.
Алиса взглянула на соседку и покачала головой. А та хмуро смотрела в пол и кусала ноготь. Быть подопытной крысой оказалось не так уж весело, особенно если поставленной цели достигнуть не удалось.
– Прошу прощения, – неожиданно сказала она. – Я не хотела ничего плохого, только немного пройтись и посмотреть, что тут есть. Когда появился тот… экс-командор, я уже собиралась вернуться в палату. Честное слово. Обещаю, что впредь без вашего разрешения не выйду за порог, даже если дверь будет открыта нараспашку. Вы телепат, и знаете, что я не вру.
Сиенна знала и чувствовала, что раскаяние было искренним. Поэтому тепло улыбнулась:
– Зато вы только что прошли тест на проявление морально-нравственных качеств, и его результаты меня удовлетворили. Поэтому давайте договоримся: я понимаю, что вам тяжело всё время сидеть в этой комнате, и постараюсь получить разрешение на менее строгие условия содержания. На свободное перемещение по базе не рассчитывайте, но, возможно, командор позволит выводить вас на прогулки. Только больше никаких сюрпризов и авантюр. Обещаете?
– Обещаю, – отозвалась Алиса и незаметно показала Дэви кулак. Та только прищурилась – с видом человека, который всё же добился того, чего хотел, и кивнула:
– Даю слово.
– Хорошо. – Голос Сиенны смягчился. – Давайте продолжим вчерашний разговор. Мы закончили с географией государства Тессар, и я хочу сказать пару слов о его политическом устройстве.
Она придвинула стул и села.
– Никто точно не знает, что произошло при спуске ковчега на планету, но какое-то время после приземления он оставался закрытым и продолжал автономно поддерживать работу криокапсул, в которых спали переселенцы. Куда подевался транспортный корабль, его экипаж и технический персонал – до сих пор не известно. Вероятнее всего, они погибли. – Атари помолчала. – Не важно. Когда запас энергии в ковчеге подошел к концу, криокапсулы отключились и эллаты постепенно стали просыпаться. В основном, переселенцами были дети, подростки и молодежь в возрасте до тридцати лет. Я не специалист по длительным перелетам в космосе, но слышала, что на Элане существовала теория, будто те, кто старше, могут не пережить долгое путешествие в состоянии криосна. А для возрождения цивилизации нужны были молодые, здоровые, сильные особи… В общем, после пробуждения прошло года два, прежде чем наш народ немного освоился, разобрался с течением времени на планете и задумался об организации социального института. Пятый день третьей декады сезона Бурь у нас праздничный: считается, что именно в этот день было создано государство Тессар и избран первый Патриарх. А мы стали называться тессарийцами.
– У вас тут махровый патриархат, что ли? – поинтересовалась Дэви, разглядывая свои пальцы.
– Что значит «махровый»? – удивилась Сиенна, запутавшись в непонятных ей мыслеобразах. – Вообще-то у нас автократия, если говорить о форме правления. Во главе государства стоит Патриарх, – её губы заметно сжались, – которого избирают раз в пять лет. Прежде выбирали чаще, но… потом многое изменилось. Раньше при Патриархе действовал Совет Архонтов, в который входили самые уважаемые из тессарийцев. В прежние годы их число достигало двенадцати, потом стало сокращаться. Когда Тессар возглавил нынешний Патриарх, Дарсем, – это имя атари не произнесла, а, скорее, с отвращением выплюнула, – Архонтов осталось всего четверо. Затем не стало ни одного. Эта должность упразднена, и вот уже десять лет наш Патриарх правит единолично.
– Похоже, у вас не автократия, – задумчиво усмехнулась Алиса, – а вроде как тирания.
– На этот счет существуют разные мнения, и я не хотела бы их обсуждать, – уклончиво отозвалась Сиенна и поспешила перевести разговор на другую тему: – Главной задачей переселенцев было поддержание порядка и обеспечение безопасности, поэтому наше общество с самого начала разделилось на два сословия: гражданских и военных. Первое время роль нашей армии была велика: прим-маршалы являлись советниками Патриархов, а лучшие из командоров становились Архонтами. Теперь же прим-маршал – просто высокое звание, а командоры… они выполняют свою работу и торчат на передовой. Возглавляют военные базы вроде этой.
– Расскажите о вашем командоре. – Глаза Дэви заблестели в предвкушении. – Он давно здесь служит? Сколько ему лет? Он женат?
Кажется, она спросила что-то ужасно смешное: прежде сдержанная атари расхохоталась.
– Женат? – Её брови выгнулись безупречной дугой. – Тессарийские военные не женятся, все эти церемониальные глупости – удел гражданских. Мы можем строить прочные отношения или наслаждаться свободными, можем заводить детей или обойтись без них, можем любить сразу двоих – или никого, и для всего этого нам не нужна регистрация. Личная свобода – пожалуй, единственное, что нашему сословию удалось сохранить после реформ.
Алиса и Дэви молча переглянулись. В словах, сказанных атари, проскальзывала еле уловимая горечь. Действительно, тем, кто сражается и в любое время может погибнуть, не нужны церемонии. Свободная, ни к чему не обязывающая любовь – хороший способ снять напряжение и ненадолго отвлечься от происходящего.
– На границе с пустыней, получившей название Сетта, тессарийские военные базы располагаются по кордонному типу, – игнорируя остальные вопросы, продолжила Сиенна. – К северу отсюда находятся базы Катан и Литория. Нумера – самая южная точка, расположенная ближе всех к вражеской территории. Аванпост начали строить пятьдесят семь лет назад на месте уничтоженной противником мирной исследовательской базы. Расположение здесь удачное: скалистые образования, судя по всему, вулканического происхождения, создают естественную преграду, защищающую от песчаных бурь и кедавров. А с тех пор, как запустили энергоблок, создающий силовой купол, можно не бояться и других нападений.
– С кем же вы воюете? – не удержалась от вопроса Дэви, хотя ее по-прежнему больше интересовал командор. – Местное население так невзлюбило вас, что решило изгнать?
– Мы совершили ошибку, – атари вздохнула. – Когда корабль с переселенцами покинул Элан, не все подходящие экзопланеты были изучены. Вариантов рассматривалось несколько… но, по какой-то причине, наши предшественники выбрали Нову, о которой знали меньше всего. Завершать изучение пришлось уже на месте. Всё говорило о том, что эллаты – единственные разумные существа на планете, и мы, успокоившись, начали активную экспансию на восток. И всё было хорошо, пока границы Тессара не достигли пустыни Сетта. Сперва мы столкнулись с кедаврами, которые, несмотря на примитивный способ питания, обладали зачатками интеллекта…
– Примитивный – это «поймай, убей и сожри»? – Дэви усмехнулась. – Для хищников это нормально. Люди тоже убивают животных ради еды, только в процессе эволюции научились их вкусно готовить. Полагаю, и вы…
– Эллаты не едят плоть живых существ. – Сиенну передернуло. – Это омерзительно. Мы питаемся исключительно растительной пищей либо синтезируем её, подбирая необходимые организму вещества. И считаем, что поедать тех, в ком есть хотя бы частица ксиа, могут лишь отсталые, умственно ограниченные и духовно неразвитые существа.
– Вот тебе рецепт красоты и молодости, – еле слышно хмыкнула Алиса. – Поздравляю, котлет мы не дождемся.
Дэви промолчала, размышляя над тем, сколько элементов таблицы Менделеева и генномодифицированных культур было в той бурде, которой их регулярно кормили. Одно утешало: судя по всему, вредных для здоровья усилителей вкуса и аромата в ней не было.
– Так вот, – вернулась к рассказу Сиенна, – кроме кедавров и мелких падальщиков-лацин, исследователи обнаружили в пустыне первых разумных обитателей планеты Нова, внешне очень похожих на эллатов. Столкнувшись на нейтральной и неизученной территории, тессарийцы и аборигены какое-то время присматривались друг к другу, наблюдали, постепенно сближаясь… но, когда все уже были уверены, что вот-вот произойдет контакт и будут налажены мирные отношения, эти… – Атари отчетливо скрипнула зубами. – Эти существа внезапно атаковали нас. Ошибка заключалась в том, что мы априори считали их безобидными, неагрессивными и менее развитыми, однако выпущенные по тессарийской базе баллистические ракеты быстро избавили нас от иллюзий. В первый же день войны погибло четырнадцать эллатов. Ничего не подозревавших, никому не желавших зла ученых и наблюдателей. Потом были другие атаки и столкновения в Сетте. Оказалось, противник намного превосходит нас в плане развития технологий: у них было мощное оружие, в том числе массового поражения, вездеходы, а затем появились управляемые пилотами боевые машины, броню которых наше огнестрельное оружие уже не могло пробить. Но зато, – в её голосе зазвучала гордость, – наши воины-ксинергеты настолько развили способность управлять энергией Новы, что смогли превратить эту силу в уникальное средство защиты и сокрушительное оружие. Я своими глазами видела, как экс-командор Нолан и двое его подчиненных единым усилием создали ксинергетическую волну, которая смяла боевые машины врага, словно пластиковые модели. А прицельный разряд, выпущенный из кадуса – вспомогательного жезла – может поджечь или даже взорвать вездеход.
– Там же внутри живые люди, – помрачнев, заметила Дэви. – Ну, допустим, не люди – аборигены, местные жители, не важно, как вы их называете. Существа, похожие на вас, наверняка способные ощущать боль и стремящиеся выжить. Неужели вам их не жалко?
– Жалость на войне – неуместное чувство, – холодно ответила Сиенна. – Ты видела экс-командора Нолана. Тебе его не жаль? Три года назад это был красивый и сильный мужчина, один из лучших ксинергетов Тессара, любимец женщин. Нолан командовал аванпостом в течение десяти лет, а теперь… Теперь он – никому не нужный военный пенсионер. И если бы не вмешательство нынешнего командора, для которого боевое братство и память о заслугах – не пустые слова, Нолану пришлось бы доживать свои дни среди гражданских, в скромном казенном жилище на окраине Ксантра или Хтона. Хотя не думаю, что он прожил бы долго: такие, как экс-командор, предпочитают оборвать жалкое существование любым доступным способом. Понимая это, Альн О’Рэн, вопреки предписанию, оставил Нолана на базе и дал ему работу. И если хотите знать, кому я сочувствую больше – заживо сгоревшим солдатам противника или бывшему командору, то, полагаю, ответ очевиден.
Она нахмурилась и отвернулась, не желая больше говорить на эту тему. Слишком больно. О чем они вообще взялись рассуждать, эти глупые алиенки, никогда не бывавшие на войне, не терявшие друзей и возлюбленных, не стоявшие, как она, перед самым трудным выбором в жизни: нанести непоправимый вред близкому и родному существу или дать ему умереть. Шли бы они со своей жалостью в …
Эмоциональный поток прервал тихий всхлип и шум упавшего тела. Сиенна обернулась: бледная, разом обмякшая Алиса не усидела на стуле и грузно шлепнулась на пол.
Глава четвертая
Она пришла в себя раньше, чем её попытались поднять, и села, удивленная случившимся обмороком. Дэви опустилась на колени рядом, с тревогой оглядывая её, Сиенна приложила ладонь к артерии на шее – видимо, считала пульс.
– Не ушиблась? – спросила она. – Почему не сказала, что у тебя болит голова?
– Не знаю, – пробормотала Алиса, чувствуя, как от прикосновения атари по телу бегут теплые животворящие волны. – Вначале она просто ныла, а потом вдруг резко…
– Так не пойдет, – Сиенна убрала руку. – Повторяющиеся приступы во время беседы означают, что твой мозг остро реагирует на телепатическое воздействие. Если ничего не предпринимать, всё закончится отеком или кровоизлиянием. Или смертью, и я до конца своих дней буду винить себя в твоей гибели. Это в мои планы не входит, поэтому давай договоримся: ты будешь сообщать мне о любых изменениях в самочувствии, и, если вновь появится боль или тяжесть, мы будем прерывать общение. Ненадолго, чтобы ты отдохнула.
– Может, просто снять эти штуки? – Дэви дотронулась до агменторов. – Вдруг это из-за них?
– Они лишь усиливают коммуникативные импульсы, – усмехнулась атари, – но не мои, а ваши. Человеческий мозг настолько неразвит или ленив, что я едва слышу создаваемые им мыслеобразы и вербальные формы. Если убрать агменторы, я перестану понимать вашу речь, вот и всё.
– Понятно. – Алиса ухватилась за стул и осторожно встала. – Считайте, что мы договорились. Сейчас мне намного лучше, поэтому можем продолжить…
– Тебе нужно отдохнуть. – Сиенна поднялась. – А я поговорю с командором. Вы постоянно находитесь в комнате с искусственным освещением, мало двигаетесь, дышите очищенным воздухом – всё вместе это способно вызывать приступы головной боли. Поэтому, я уверена, небольшие прогулки он вам разрешит.
После её ухода Алиса приняла душ, а потом легла на койку и закрыла глаза.
– С тобой часто такое бывало? – поинтересовалась Дэви. – Я про мигрень.
– Что?.. Вроде нет. Точно не помню, но, по ощущениям, для меня это нечто новое. В голове словно… не знаю… начинается химическая реакция. Бурная, как если бы в соду плеснули уксусом. Может, атари права и мне не хватает свежего воздуха?
– Вряд ли. Приступы случаются только во время разговора с Сиенной. Похоже, у тебя в самом деле аллергия на телепатию.
– Похоже, – задумчиво отозвалась Алиса. – Мне не нравится, что с каждым разом приступы становятся сильнее и болезненнее. Даже если я быстро прихожу в себя, то внутри всё долго не успокаивается. Но, увы, другого способа общения у нас нет. По крайней мере, пока.
– Можно начать учить их язык, – предложила Дэви. – Всё равно ведь когда-нибудь придется.
– Угу. – Алиса взъерошила еще не просохшие рыжие пряди, попыталась одну намотать на палец. А потом вдруг спросила:
– Как думаешь, что в конце концов с нами сделают?
– Понятия не имею, – Дэви пожала плечами. – Только бы не засунули обратно в Портал.
Атари нашла командора в зале для тренировок. Многие пережидали жару именно здесь: просторное помещение, мощные кондиционеры, несколько душевых, искусственная купель с прохладной водой. Да и время до заката можно провести с пользой.
Все тренажеры были заняты, и Альн упражнялся с кадусом на площадке для спарринга. Тяжелый металлический жезл в его руках превращался то в гудящее от быстрого вращения колесо, то в разящее копье, то в рассекающий невидимого противника меч. Сиенна с трудом отвела взгляд от гибкого тела командора и заметила, что он не один: на краю площадки, наблюдая за тренировкой, сидел Нолан. Увидев атари, мужчина неуклюже поднялся.
– Сиди, – улыбнулась она старому другу. – Я пришла поговорить с О’Рэном.
Командор тоже заметил её. Перекинул крутящийся жезл из правой руки в левую и резко остановил, уперев острым наконечником в пол. Усмехнулся:
– Мне сказали, ты плохо следишь за порядком и твои подопечные бегают где хотят.
Сиенна укоризненно взглянула на экс-командора. И увидела, что темно-серые глаза мужчины искрятся весельем.
– Всё в порядке: мы проверяли их, а они – нас, – ответила она с невозмутимым видом. – Серьёзно, я впервые столкнулась с существами, настолько близкими нам по уровню интеллекта и духовному развитию. Вот только с одной из них возникли проблемы. Нет, не дисциплинарные: она спокойна и доброжелательна. Но телепатическая связь вызывает у неё головные боли, доходящие до обморока, и я не знаю, что с этим делать.
– Как что? – удивился Нолан. – Ты же Исцеляющая. Вылечи её.
– Я пыталась, – атари беспомощно всплеснула руками. – Приступ снять получается, обнаружить причину и устранить её – нет. Может, мне не хватает понимания анатомических особенностей землян или биополя у нас разные. Или у этой особи скрытый дефект, а условия содержания его только усугубляют. Не понимаю.
– Ну, а я чем могу помочь? – хмыкнул Альн. – Я командующий базой, а не специалист по алиенам. Честно говоря, будь моя воля, я бы от них избавился. Им здесь не место. Повезло, что сейчас затишье, но когда закончится Мёртвый сезон…
– А как же загадочное поведение Стражей? – напомнила Сиенна. – Разве мы не должны разобраться в том, что произошло?
– По сути, нет. Анимусы Ксантра – не мои подчиненные, наблюдение за ними не входит в должностные обязанности командора, и вообще у меня хватает других проблем. По базе и так уже расползлись слухи, и если новость о выживших иномирцах каким-либо образом дойдет до столицы, ты знаешь, что будет.
– Предлагаешь гуманно усыпить их, а тела – утилизировать? – неожиданно разозлилась Сиенна. – Или бросить в пустыне на поживу кедаврам? С каких это пор ты стал бояться проблем, О’Рэн? С тех пор как сам стал проблемой для сторонников Патриарха?
– Ты забыла, что говоришь со своим командором? – холодно бросил Альн.
– Заткнитесь вы оба, – не выдержал Нолан, и, как ни странно, его послушались. – Если в столице узнают, что вы укрывали выживших, это полбеды. Будет хуже, если выяснится, что вы самовольно от них избавились. Решать, кому жить, а кому умирать – привилегия главы государства, – он криво усмехнулся, – и тот, кто лишит его этого удовольствия, запросто может быть обвинен в измене. Хотите повторения событий десятилетней давности?
– Нет, – быстро сказала Сиенна. Альн промолчал, потом спросил уже более сдержанно:
– Есть предложения?
– Да, – подумав, ответила атари. – Позвольте моим подопечным раз в день покидать медблок. Прогулки принесут им пользу, укрепят здоровье и… избавят от некоторых иллюзий. Если мы будем держать их взаперти, они с ума сойдут. Ко всему прочему, это вызовет массу вопросов и подозрений у контингента. А если мы покажем, что никакой тайны здесь нет – просто случайно уцелевшие, ничем не примечательные алиенки, – любопытство уляжется и слухи сойдут на нет. Быть может, позже землянкам найдется какое-то применение. Работа, не требующая особых усилий. – Она покосилась на экс-командора, но тот понимающе кивнул:
– В почетных рядах обслуживающего персонала всегда найдутся места. Даже для одноруких уродов.
– Нолан…
Всякий раз, когда речь заходила о полученных им увечьях, собеседники тушевались, начинали испытывать неловкость и какую-то необъяснимую вину, чем бывший командор иногда беззастенчиво пользовался. Вот как сейчас. Уже готовый выдвинуть десяток возражений Альн только вздохнул:
– Хорошо, атари. Под твою ответственность.
А Сиенна расцвела улыбкой и стала еще прекраснее. Опустила длинные ресницы и, стараясь выглядеть не слишком довольной, ответила:
– Благодарю, командор О’Рэн. Постараюсь не подвести вас.
Нолан видел: будь её воля, бросилась бы на шею, никого не стесняясь, и расцеловала.
Жаль, не его.
День выдался прекрасный.
Перед обедом пришла атари и объявила, что с этого дня им обеим предписан оздоровительный массаж. Саму процедуру выполняли помощницы, и выглядело это весьма забавно: они закрывали глаза и начинали водить ладонями над разными частями тела, не прикасаясь к ним. Но ощущения были такие, словно кожу и мышцы разминают горячие, сильные и в то же время удивительно мягкие пальцы. Внутри всё моментально согрелось, кровь побежала быстрее, в конечностях чувствовалось приятное покалывание. Через час о зажимах и мышечных спазмах можно было забыть.
– Круто, – выдохнула Алиса, одеваясь после сеанса. – Я будто заново родилась.
Дэви не спешила натягивать пижаму: отправилась в душевую крутиться перед зеркалом.
– Ты только глянь! Кажется, целлюлита стало меньше! – радостно сообщила она. – И кожа подтянулась. Если через неделю и грудь поднимется, побегу соблазнять командора.
– Дурочка, – рассмеялась Алиса. – Зачем он тебе, такой красивый? У них здесь свободная любовь: сегодня одна, завтра – другая, а ты сиди и страдай от ревности. Таких мужчин лучше любить издалека. Желательно, глазами.
– Я бы предпочла руками. И не только, – усмехнулась Дэви. И добавила с еле заметной грустью: – Шучу.
После массажа даже питательная смесь показалась вполне съедобной. На душе царило умиротворение, в теле – приятная расслабленность, которая плавно перетекла в сон. Когда они открыли глаза, на столе их уже ждал ужин.
– Прямо как в санатории, – Дэви с наслаждением потянулась. – Сон, еда, процедуры. Вот только мозги от безделья уже плавятся. Полцарства готова отдать за планшет или ридер.
– Или за музыкальный центр, – размечталась Алиса. – А еще лучше – телевизор.
– Интуиция подсказывает, что эти дикие существа ни то, ни другое, ни третье еще не изобрели.
На этом сюрпризы не закончились. После ужина им принесли два комплекта темно-синей униформы – легкие брюки, рубашки с коротким рукавом и что-то вроде мягких полусапожек на толстой подошве. Пуговицы и молнии на одежде и обуви заменяли универсальные застежки-липучки, позволявшие подгонять изделие точно под свой размер.
– Сдается мне, – усмехнулась Алиса, – кто-то сегодня отправится на экскурсию.
– Верно, – услышали они голос Сиенны. – Командор разрешил вам выходить и передвигаться по базе, но только в моем сопровождении и при условии соблюдения правил. Я говорю идти – вы идете, говорю стоять – стоите. Приказываю лечь и закрыть голову руками – ложитесь. Без вопросов и возражений. Всё ясно?
Им было ясно. И когда они это подтвердили, атари вывела их наружу.
– Градусов тридцать. – Алиса вытерла мигом вспотевший лоб. – Не меньше.
– И это после заката, – хмыкнула Дэви, пытаясь что-то разглядеть на стремительно темнеющем небе.
От каменистой почвы веяло жаром. Казалось, они очутились в гигантской медленно остывающей сауне, и страшно было представить, что здесь творилось днём. Кожу жгло, по спине стекал пот, но любопытство заставляло их следовать за Сиенной и жадно глазеть по сторонам. Особенно когда в поле зрения появлялось что-нибудь интересное.
Аванпост пробуждался после дневной спячки. Между невысокими куполообразными сооружениями, обтянутыми бурой маскировочной тканью, то и дело мелькали мужчины и женщины в серой и коричневой форме. Потом мимо них пронеслась целая группа молодых симпатичных эллатов в одних лишь коротких штанах, похожих на пляжные шорты. Среди них было несколько девушек, грудь которых прикрывала эластичная лента.
– Вечерняя пробежка, – пояснила Сиенна. – Утренняя начинается за час до восхода. Это новобранцы, их легко отличить по более темной экипировке. Коричневый – цвет новичков-первогодков. Серый – для рядовых, бежевый – для командиров отрядов и офицеров. Старшие офицеры и командор носят форму песочного цвета, только с разными нашивками. – Заметив, что Алиса вопросительно смотрит на неё, добавила: – Работники медблока ходят в зеленом. Если увидите кого-то в синей униформе – это гражданские. Обслуживающий персонал.
– Выходит, бывший командор Нолан… – начала Дэви.
– Да. – Голос атари оставался ровным. – Мы говорим «экс-командор» только между собой, из уважения к его заслугам. Официально он вышел в отставку и теперь заведует книгохранилищем.
Алиса и Дэви обменялись многозначительными взглядами. Если здесь есть библиотека, нужно срочно осваивать язык и учиться читать.
Держась в стороне от всех, они прошли дальше и поднялись на небольшую возвышенность, с которой база была видна почти целиком.
– Это казармы. – Сиенна показала на два самых длинных ангара. – Рядом с ними – штаб. Справа от него – столовая и хозяйственный склад. За ними виднеется энергоблок, он генерирует электричество и защищает базу. Большое квадратное помещение – зал для тренировок, там развивают тело. Еще дальше – полигон: место, где оттачивают навыки бойцы-ксинергеты. Подходить к нему близко нельзя, это опасно.
– А хотя бы издалека посмотреть можно? – попросила Алиса, делая жалобное лицо. – Пожалуйста. Хоть чуть-чуть.
– Нет, – твердо ответила атари. – Идемте дальше.
По узкой тропинке, петляющей между обломков скальной породы, они поднялись еще выше и оказались на вершине не то большого холма, не то маленькой горы. Оттуда аванпост казался лежащим в чаше огромного кратера. Горная гряда тянулась мимо него далеко-далеко, до самого горизонта, а перед ней расстилалась бескрайняя пустошь – каменистая у подножия, а дальше – сплошной бледно-желтый песок с торчащими из него валунами, похожими на обломки гигантских зубов.