Тринитарное богословие и наука о воспитании

2.2. Воздействие

Как Святая Троица в ее целостности и полноте (Символ веры) воздействовала на образ воспитания в христианской традиции?

Опираться в решении поставленного вопроса будем на близкую нам схему осмысления предмета постижения – онто-, антропо-, аксио-, гносео- и психологию и эстетику познаваемого (схема восходит к идее Гачева Г.Д. [5]). Посредством этой схемы и ее реализации выявим существенное в христианском воспитании в его обусловленности тринитарным прочтением Бога.

2.3. Онтология

Бытие мира, сотворенного и направляемого Триединым Богом… Какое оно? И прежде всего в сравнении с бытием мира Бога Ветхого Завета?

Мир со Святою Троицею стал другим, чем был он в ветхозаветные времена. Бог Отец изменил свое участие в жизни своих чад. Бог, заботясь о людях, обратился к «сильнейшему средству [1, с. 810]. К людям Он посылает Своего Сына. «Само Божие Слово, – пишет богослов, – превечное, невидимое, непостижимое, бестелесное. Начало от Начала, Свет от Света, источник жизни и бессмертия, Отпечаток Первообраза, Печать непереносимая, Образ неизменяемый, определение и слово Отца, приходит к Своему образу, носит плоть ради плоти, соединяется с разумной душой ради моей души, очищая подобное подобным, делается человеком по всему, кроме греха… О новое смешение!» [1, с. 810].

Мир с приходом Спасителя кардинально преобразуется.

Святый Дух засвидетельствовал грядущее изменение. И вся тварь в мире вздохнула и воспела. Все в мире стало возможным. И все как доброе. Не око за око, а по милосердию стали твари друг с друга испрашивать желаемое.

Мир с Триединым Богом поверил в свое светлое единство и рванулся к высокой соборности. Соборности живой и творческой. Всякая тварь обрела смысл своего существования. Не одна (отныне) она. Она с Богом – со Святою Троицею. Она со всеми другими тварями, она – с человеком, обновленным (обновляющимся) и болеющим за все живое. Общее бытие (ранее его не было, мир был разобщен) объемлет все и вся. Высокая соборность составляет основание мира. «В самом деле, не примечаешь ли, – пишет Григорий Богослов, – что закон любви управляет небом, когда оно в стройном порядке сообщает воздуху свет и земле дожди? А земля и воздух не родительской ли любви подражают, когда дают всем животным – одна пищу, другой – возможность дышать, и тем поддерживают жизнь их? …Если все это бывает так и распоряжается, и управляется по первоначальным законам гармонии, так как бы все вместе текло, одно имело дыхание, то можно ли сделать из этого другое заключение, кроме того, что все проповедует нам о дружестве и единомыслии, что все предписывает нам закон единодушия?» [1, с. 185–186]. Это в мире начинает отчетливо видеть поверившая в Святую Троицу душа человеческая. Начинает видеть и верует в утверждение «дружества и единомыслия» в мироздании.

Рознь и вражда уходят из мира. Во всяком случае, мир времени тринитарного сознания движется к этой светлой реалии.

Мир с Триединым Богом подвинулся к персонификации себя самого. Все и вся в нем стало искать личного своего бытия. Бог – Спаситель – ищет личного участия всего и вся в собственном спасении. Ищет и востребует светлой персонификации. И вся тварь, и прежде всего человек, откликается на призыв Спасителя. И стремится к высокой персонификации, к высокому самоусовершенствованию. Концепты «мы», «я», «наше» и аналогичные в соответствующем контексте последовательно присутствуют в текстах тринитариев. Ср., к примеру: «Итак, когда уничтожится междоусобная брань в нашем естестве, тогда мы, примирившись с собой, станем «миром» и покажем, что истинно и действительно носим на себе сие имя Христово» [8, с. 221].

Человек как персонифицированная духовность становится демиургом происходящего во вселенной.

Очерчивая онтологические воззрения тринитариев, необходимо рассмотреть проблему предопределенности бытия и, соответственно, человека в нем.

Нет предопределенности бытия, в прочтении тринитариев. Павлова мысль о даровании человеку свободного искания истины в себе и мире (и преобразования второго) воспринята и развита последователями догмата о Святой Троице. Все в мире и в человеке по Божиему промышлению (или по попущению). Все от милующего Бога [1, с. 627]. И никого – это важно в промысле Божием – Бог не относит заведомо к тем, кто не спасется или спасется. «Превратно мнение, – пишет тринитарий, – что одни по самой природе назначены к совершенной погибели, а другие – к спасению…» [1, с. 626]. Бог решает, как поступить отношении того или иного человека (народа, человечества, мироздания). Его решение – так нами прочитываются мысли тринитариев – зависит и от твари (от человека, от мира). Так угодно Создателю. «Ибо, – пишет святитель Григорий Богослов, – надобно, чтобы дело спасения зависело как от нас, так и от Бога» [1, с, 626].

Бог, получается, не судейски – хладной мерою – дарует спасение, но дарует, во – первых, по милости своей. Она (милость) одна может быть принята во внимание Богом, по его неведомым человеку соображениям [см. утверждаемое святителем об Иремии; 1, с. 627]. И, во – вторых, дарует спасение достойным [выражение Григория Богослова; 1, с. 628]. Достойные – те, кто идет, по святителю, навстречу Богу [там же].

Святая Троица открыла для мира новое небо и новую землю. И небо это, и земля – богочеловековы. Этими реалиями стал жить мир сотворенный.

2.4. Антропология

С рождением прежде всех веков Бога Сына и исхождением от Отца Святого Духа кардинально изменяется срединная тварь мироздания – человек. Человек соравняется с Богом. Бог воплощается в человека. Этого не мог вместить разум иудея. Бог (для иудея) бесконечно далек от человека! Иудей подобное приближение человека к Богу воспринимает как чудовищность [7, с. 787]. Христианин (иудей, эллин и пр.) с благоговением принимает это. Христианин устами Григория Нисского вступает в «братство со Христом» [8, с. 232]. Могло ли это быть во времена Моисея?

Наступает эра богочеловеков.

Человек чрез Спасителя – Бог Отец Сына Своего к людям посылает – восстанавливает свою природу. Внутреннее его (внутренний человек; выражение апостола Павла: Рим. 7:22) объемлет всю его духовность. Человек овладевает собою. Собою как не ищущим себе выгоды и власти над людьми и тварями земными. Собою как обязанным соучаствовать Евангелию (1 Кор. 9:23).

Человек обретает свободу – свободу искания себя как чада Божия. Любовь, милосердие, бескорыстие, приятие ближнего, чистота помыслов, смирение, труд, самоусовершенствование – этим начинает жить его духовность. Человек обретает уверенность в себе. Лучшее в нем развертывается. «Творческий замысел» о нем Создателя реализуется [8, с. 175].

Человек не гибельное создание. Нет предопределенности его к гибели (см. суждения о предопределенности Григория Богослова в предшествующем параграфе). Человек предрасположен к своему спасению. Он любовь и радость Бога. Радость не успехами земными своими, а своим восхождением к Богу, соработничеством с Ним.

Все и вся становится внятным человеку. Все и вся он может. Удел его – вселенские задачи. Ему надлежит «небесное благоустройство изображать на земле» [10, с. 320]. Этим полнится его душа. Это – средина его бытия.

Человек открывает в себе беспредельность и становится светло непостижимым в своей потенциальности (возможности). Человек как создание по образу и подобию не может быть сведен к той или иной данности. Он – существо становящееся. Восходящее в своем приближении к Создателю. Постичь его не представляется возможным (см. мысли Василия Великого об открывающихся человеку мирах через Святотроицевое учение [10, с. 387–388]). Можно лишь удержать его движение к себе истинному. В этом одна из сокровенных мыслей тринитариев о человеке.

Светло – великое в человеке дается не даром ему. Вторая ипостась Бога указала путь человеку в его спасении (Святый Дух являл это через пророков) – путь подвига, путь избранничества к жертве, путь борения с самим собою, путь обожения.

Человек чрез Троичность Бога познал свою склонность к изменчивости [8, с. 237]. В ней увидел он свою и пагубу, и свою возможность вступить в высокое. «Изменяемость, – писал Григорий Нисский, – производит и прекраснейшее дело – возрастание в добре, когда изменяющегося к лучшему изменяемость в сторону добра постоянно приближает к Божеству» [8, с. 237]. Борение с собою, со своими страстями ведет человека к высокому.

Святая Троица внесла в жизнь человека и тему ответственности. Ответственности его за все и вся в мироздании. «Человек «подвергается ответственности», – пишет Василий Великий [10, с. 320].

Святая Троица своим вниманием к человеку, заботой о нем, доверием к его свободе, его способности любить и отвечать за все живое – подвигла род людской к великой работе над собою и великой ответственности за все и вся. Человек принимает обращенное к нему Триединым Богом и начинает своей вселенский труд – труд преобразования себя самого и мира.

Человек из ведомого – слепо следующего закону – преображается в существо творящее. Со Спасителем, со Святою Троицею вовлекается он в великую мистерию обретения нового неба и новой земли.

Вся последующая история европейской цивилизации с ее дерзновениями и драмами будет вершиться святотроицевым человеком.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.