Марсианский театр действий

– Ты посмотри, какая хитрюга, – сказал Джон, улыбаясь от удовольствия. – Короче, с того времени мы все время вместе.

Джон замолчал, о чем-то размышляя.

– Наши родители тоже подружились, – продолжал командир. – И стали не разлей вода.

Опять Джон замолчал. С лица исчезла улыбка.

– Мы готовились к свадьбе. Однажды наши родители поехали подбирать помещение для свадьбы. И тут на их машину свалилось такси с третьего воздушного коридора. Авария была жуткой. Помимо пассажиров и водителя такси погибли наши общие родители.

– В это время мы уже проходили подготовку претендентов. А через день подали заявку на экспедицию, – продолжила Мэри.

– Решили отпраздновать свадьбу вдали от Земли, – сказал Джон.

В кают-компании повисла тишина. Несколько минут никто не мог сказать слова.

– Грустная история, – сказала Елена.

– Мари? Что скажешь? – спросил Виталий через минуту.

– У меня все гораздо проще. Я своих родителей не знаю. Меня подбросили в детдом. Он оказался со спортивной подготовкой. Что-то вроде спортивного резерва страны. То ли родители что-то знали об этом детдоме или что-то задумали, не знаю. Денег на нас не жалели. Только выбирай вид спорта, а там все остальное прилагается. Гарантия с работой по окончании. Армия или силовые структуры. Все красиво. Пыталась найти родителей. Бесполезно. Когда пригласили в программу, долго не раздумывала, – сказала Мари и уставилась в потолок.

– Грусть, – сказала Елена.

– Ким, – произнес Виталий.

Ким ответил не сразу. Видно, внутренне готовился.

– У меня тоже история с грустным сюжетом, – начал Ким. – Отец связался с плохими людьми, что-то с химическими разработками. Однажды не выполнил данное приказание. В наказание у него на глазах убили мать.

Ким замолчал и через минуту продолжил.

– Отец ушел от них и начал мстить. И однажды сказал мне, что боится за меня и не знает, куда меня спрятать. Земля, говорил, круглая. Найти могут везде. Так что, можно сказать, что я спрятался очень круто. Что с отцом не знаю. Но если он злой, то им не повезло.

– И снова грустная история, – сказала Елена.

– Я так понимаю, что у тебя веселая история, – сказала Мэри.

– Я генетик, – начала Елена. – То есть рожденная в пробирке, если по-простому. Так что одно хорошо – мои родители неизвестны, но, наверное, живы.

– Я бы не сказал, что это веселее, – сказал Ким.

– Да. Я училась и меня не встречали и не провожали родители. День рождения в окружении таких же генетиков.

– Это еще грустнее, – сказала Мэри.

– Надеюсь, у тебя, Виталий, история без грусти? – спросил Джон.

– Должен вас всех расстроить, – сказал Виталий. – Такая же фигня. Я там дорогу перешел одной корпорации. Причем серьезно. Настолько, что мои родители оказались практически в заложниках. Наверное, я трус, но ничего не мог придумать, кроме как сбежать таким замороченным образом. И вполне возможно, родители погибли в ответ на мой ход. Хотя не могу точно сказать. Они ведь должны были продемонстрировать мне свою серьезность. Но если нет того, на кого нужно влиять, то, возможно, родителей оставили в покое.

Повисла долгая тишина. Все задумались над такими жизненными ходами.

– А вы знаете, что у нас всех общее? – обратился ко всем Ким.

– Что же, помимо грусти? – спросила Елена.

– Мы, по странному стечению обстоятельств, все с вами сироты, – сказал Ким.

– По нам некому переживать на Земле, – добавила Мари.

– Может, таков план корпорации, что нас послала. И их центра управления конечно, – сказал Ким.

– Может, это потому, что мы первые и потому что мы смертники, – сказал командир.

– Почему смертники? – спросил Ким. – Насколько я понимаю, эту операцию давно готовили.

– Три экспедиции с роботами-строителями и контейнерами всякого разного добра, – сказал Виталий.

– Даже обезьянок посылали для проверки, – сказал Джон. – Они там вроде успешно провели эксперименты.

– Да, конечно. – сказал Виталий. – Поэтому наш корабль сверху окружен магнитным полем. А когда будем выходить из него, то надо надевать магнитные шлемы.

– Это пока не построим второй слой защиты вокруг первой, – сказал Ким.

– Да, долгая песня будет, – отвечал Виталий. – Она должна быть толще в два раза и с хитрым заполнителем между.

– Но когда-то же это будет, – сказал Джон.

– Ожидайте, как говорит станция, – сказал Виталий. – Но хоть что-то жизнеутверждающее.

– А давайте накатим? – сказал Джон. – Как говорит наш друг Виталий из России.

– А давайте, – сказал Виталий, явно повеселев. – Там где-то был загашник на этот случай.

– Извини, Виталий. Я, как командир корабля, знаю, что за загашник и где лежит. Так что я его сейчас принесу, – сказал Джон и вышел.

– А я знаю, что ты знаешь, что я знаю, – сказал Виталий и показал язык вслед командиру.

Все дружно засмеялись.

Вскоре вернулся командир, на ходу открывая бутылку.

– Что алкоголь – знаю, а что именно – не знаю, – сказал командир.

– Но хоть что-то интересное, – сказал Виталий, явно довольный. – Это самогон тройной прогонки. А что в добавках не скажу – семейная тайна.

– Даже от нас? – спросила Мэри.

– Даже от меня? – спросила Елена, улыбаясь.

– Извини, дорогая, – сказал Виталий, делая таинственный вид. – Эта тайна передается по мужской линии. Так что, извини.

– Что это значит? – спросила Елена, делая обиженный вид.

– Не переживай, Ленчик, – сказала Мэри. – Это он тонко намекнул, что вам надо активно заняться производством детей, причем до тех пор, пока мальчика не будет.

Сильный хохот поднялся в кают-компании. Только Елена покрылась румянцем, отводя взгляд и тоже улыбаясь.

Виталий стал тем временем, достав бокалы, разливать веселящую жидкость.

– За нас, – сказал командир, поднимая бокал. – За первых поселенцев.

– За первых, – ответили все хором, чокаясь бокалами.

Закусывали снова консервами из тюбиков.

– Тьфу ты ну ты, – сказал Виталий, делая демонстративный плевок в сторону. – Такой продукт и закусывать такой дрянью.

– Там витаминов много, – сказала Мари.

– А такое чувство что там много явных отходов организма. И даже возможно с большим количеством витаминов. Не пойму только, чего там больше, – сказал Виталий.

– Виталий, тьфу теперь на тебя, – сказала Мэри.

– Правда, она всегда горькая, – отвечал Виталий, явно сдерживая смех.

– И шутки у тебя дурацкие, – сказал Джон.

– Кстати, – сказала Мэри. – Насчет детей.

– Даже и не мечтай пока, – сказала Мари. – Пока мы атмосферу по всем нашим катакомбам не сделаем, пока с радиацией не закроем вопрос, нечего про это думать. Это всем на заметку.

– А уточняющий вопрос можно? – спросила Мэри.

– Сразу отвечаю – год минимум, – сказала Мари, ухмыляясь.

– То есть через три месяца можно процесс запускать? – спросил Джон.

– Красиво спошлил, – сказала Мари. – У нас все медицинское оборудование в норме. Но вообще-то я надеялась, что мы сначала уголок земли запустим. Или детки по ходам бегать будут и люки открывать-закрывать?

– А это вообще процесс особый, – сказал Виталий. – Мы там планировали деревья, цветы, птичек развести. А для этого нужно построить большой купол над оранжереей с усиленной защитой. По плану вообще-то он у нас самый последний и самый долгий.

– Простите, – вмешался Ким. – Мы тут Марс собираемся заселять или дома строить?

– Еще один пошляк, – сказала Мари.

– А что я? – сказал Ким. – Я просто спросил.

– Любознайка ты наш, – сказала Мари, улыбаясь.

Виталий снова разливал веселящую жидкость.

– Вы не забывайте, что нам месяц где-то реабилитацию проходить после невесомости.

Утреннее совещание открывал командир.

– Всех с добрым утром, – начал он. – Что у нас со стройкой?

– Все по плану и даже быстрее, – начал Виталий. – Сегодня вечером спаяемся, будем работать в две смены. Как только будет соединение, я запущу прокачку первой линии. И поздно ночью Ким продолжит процесс. Повышенным давлением проверим качество строения, немного подождем и, если все в порядке, выкачаем местную атмосферу и закачаем нашу. Ставим контролер атмосферы, и все – первая линия готова. Далее проверяем первую оранжерею. Это уже завтра вечером в лучшем случае.

– Отлично. Даже с опережением плана, – сказал командир.

– Это повезло, что роботы быстро подошли, – сказал инженер. – Кстати, неисправные стоят в первой линии. После запуска линии мы и их починим. Некоторые запчасти придется напечатать.

– Вообще хорошо, – сказал командир. – В сегодняшнем ежедневном отчете в центр управления сообщу о наших успехах.

– Согласен, – сказал Ким.

– Я почему-то вспомнил твою волшебную жидкость, – сказал командир. – Эти успехи надо отметить.

– Ни за что, – сказал Виталий. – Пока свою закуску не вырастим, лечебный бальзам открывать не будем.

– Жмот, – сказал Джон.

– Согласен, – сказал Ким.

Только женщины никак не реагировали на речи о спиртном.

– Кстати, – продолжал командир. – Когда выпускаем роботов-геологов?

– После запуска первой линии. – отвечал Ким. – они уже будут не загружены.

– Хорошо, – сказал командир. – А то мы так и не знаем, что у нас под землей. Одни предположения.

– Елена. У тебя все по плану? – спросил командир.

– Все готово. Дайте только мне оранжерею в эксплуатацию запустить, – отвечала Елена.

– Ну все отлично, – сказал командир. И только через несколько минут снова громко повторил. – Жмот!

– Согласен, – также громко сказал Ким.

Вечером все собрались в кают-компании. Вечерний остров с видом на море был на экранах.

– Скоро получим информацию об окончании спайки, – сказал Виталий. – Там немного осталось.

Все и без этой информации ждали сообщения.

– Есть контакт, – практически заорал инженер после сообщения от переносного пульта.

– Есть подтверждение. – сказал Ким.

Все стали прыгать от счастья и обниматься. Виталий побежал в инженерный отсек и занял пост.

– Запускаем закачку местной атмосферы, – сказал Виталий.

– Два часа до окончания, – продолжил Ким. – Время пошло.

– Два часа курим, – сказал Виталий.

– Ты же знаешь, что мы все не курим, – сказала Мари.

– Конечно, – сказал Виталий. – Ну раз не курим, значит, валяем дурака два часа.

Зашумели двигатели. Что-то застучало и затем завыло. Жуткая комбинация противных звуков.

– Я пройдусь, – сказал Виталий и вышел.

Время тянулось долго. Под противный шум двигателей это казалось бесконечным. Виталий вернулся на место.

– Закачка закончилась, – сказал Ким.

– Давление две атмосферы, стабильное, – сказал Виталий. – Не падает.

– Подтверждаю, – сказал Ким.

– Ждем, – сказал инженер и через часа два продолжил. – Выкачиваем местное и закачиваем наше.

Механизмы противно продолжали шуметь. Затем что-то сильно ударило. И снова зашумели двигатели немного с другим оттенком.

– Я спать, – сказал инженер. – Через пять часов меня разбудить.

– Есть, – сказал Ким.

– Я не могу спать, – сказал командир. – Вот Виталий дает, дрыхнет при любой погоде и всегда.

– А я так не могу, – сказала Мэри.

Ничего нового не происходило. Только шум двигателей и воздуха в трубопроводах. В конце концов все устали ждать. Шум утомлял даже через защитные наушники.

Вернулся Виталий и сел в кресло.

– Все в норме, – сказал Ким.

– Отлично, – подтвердил Виталий. – Переходим к следующему шагу.

– Есть закачка, – сказал через время Ким.

– Ждем, – сказал инженер.

– Давление атмосферы не падает, – сказал Ким.

– Есть такое, – сказал Виталий. – Поднимаем температуру.

– Первая норма есть, – сказал Ким.

– Контролер атмосферы выпускаем, – скомандовал инженер.

– Есть. Выпускаем контролер, – отвечал Ким.

Все стояли и как завороженные наблюдали за командами инженеров. Никому не хотелось спать, хотя все сильно устали.

– Ким, свободен, – скомандовал Виталий.

– Есть, – сказал Ким и покинул помещение.

Далее шли только сообщения инженера.

– Есть вторая норма температуры. Контролер атмосферы запущен. Генератор кислорода запущен. Инертный газ запускаем. Через два часа атмосфера первой линии будет в норме. Запускаем переход в оранжерею.

Устройство с небольшую коробку выехало в проход, подключилось к разъему питания и заработало, о чем говорили сигнальные лампы и небольшой выход воздуха с испарениями. Все присутствующие захлопали.

Роботы внутри и снаружи пошли вдоль стены, проверяя утечку на всякий случай.

Через час инженер продолжал.

– Запускаем местную атмосферу в оранжерею.

Снова зашумели двигатели.

– Два часа курим, – сказал Виталий и уже не вставал с места. – Давление две атмосферы есть. Ждем. Не падает. Отлично. Выкачиваем местную ерунду. Закачиваем нашу.

Снова шум заполнил командный отсек. И снова это длилось долго. В рубке остались только Елена и Мари, которая все время терла глаза, чтобы не заснуть.

– Атмосфера закачана. Повышаем температуру.

Елена стояла практически на низком старте. И через время наконец услышала.

– Первый уровень температуры есть. Пошел генератор атмосферы. Открываем шлюз в оранжерею, – Виталий ровным голосом давал команды.

Роботы контролировали открытие шлюза. Следующий контролер атмосферы поехал к своему месту.

– Второй уровень температуры есть. Сейчас выровняем температуру. Готово. Роботы-агрономы к работе готовы. Елена, готова?

– Готова, – отвечала агроном.

– Пошла, – скомандовал Виталий. – Скафандр не забудь.

Елена практически побежала в оранжерею. Мари не так рьяно относилась к агрономии, она просто спокойно пошла за Еленой. Виталий улыбался своей любимой вслед. По мониторам, которые успели установить, Виталий наблюдал за Еленой. Она забежала в оранжерею. За ней шли два робота-агронома. Она что-то им сказала и принялись за работу. Начинали роботы с установки лотков и системы орошения. Елена еще что-то говорила и даже немного орала на роботов, но Виталий не слушал. У него была своя программа. Дальше команды можно было не говорить вслух. В отсеке никого не было. Все уже спали. Шла откачка и закачка атмосферы во все линии, что успели построить роботы за пять лет работ на Марсе. А понастроено было много. Три оранжереи, сильно удаленные друг от друга, второй запасной командный пункт, полностью дублирующий первый в области управления, два отсека генерации воды изо льда, который таскали роботы, два главных генератора кислорода из атмосферы, а также заводы по производству микроэлементов и всего необходимого для жизнедеятельности. Все это было сделано потому, что главной проблемой Марса были метеориты. Они иногда прилетали и наносили ощутимый вред. Поэтому и команда была с дублирующими функциями, и строения носили дублирующий эффект. В центре управления считали, что эффект дублирования строений должен быть тройным, но ограничились тройной оранжереей. Там сочли, что после всех построек надо будет создавать дополнительную защиту всех строений от возможных разрушений и от радиации. Но точно этого никто не знал.

Пять дней посменной работы, и закачка атмосферы завершилась.

Вечером все собрались в кают-компании.

– Ну что. Можно всех поздравить с завершением первого этапа работ, – сказал командир корабля. – Нас заранее поздравил центр управления. Так что завтра сделаем первый обход всего нашего хозяйства. Лена, доложи про человеческую еду.

– Первую оранжерею запустили, – начала доклад Елена. – Без изысков, конечно, но картофель и спаржу посадили в первую очередь. Полив и освещение в норме. Контролер атмосферы работает в норме. Так что три месяца и первый урожай соберем. Пора запускать вторую оранжерею. Вот там будем разнообразие. Может, и лучок посадим.

– Супер, – сказал Мари.

– Картошечка с лучком – это практически человеческая еда, – сказал Ким.

– Ну хоть что-то, – проворчал Виталий.

– Что скажет инженерная группа? – спросил командир.

– У нас страховка и подстраховка, – ответил инженер. – Сначала будем строить запасные ходы к оранжереям, на всякий случай. Затем запустим сеть ходов от второго командного центра.

– Хорошо, – сказал командир. – А мы с Мэри проверим работоспособность второго центра. И работу центра по переработке отходов надо проверить. Наши отходы теперь на вес золота. Что еще?

– Роботы с модернизацией не все налажены. Скоро их улучшим. А так, все идет по плану, – отвечал инженер – И только потом начнем производство дополнительной защиты. А это очень и очень долго. Нам бы конечно найти и доставить контейнеры, но роботов не могу отвлекать. Как только первый уровень построек сделаем, тогда пойдем за контейнерами. Там ведь много солнечных батарей. А то наши атомные станции не вечные, хоть и длительные. Энергии потребляем очень много.

– Хорошо, – продолжил Джон. – Что у нас с геологическими работами?

– Пока ничего, – отвечал Ким. – Копаем и сверлим. Ничего интересного. Камень, много железа и сгустки льда. И еще много всякого неинтересного.

– Плохо, – сказал Джон.

– Вопрос в другом, – сказал Ким. – Что мы вообще хотим или можем найти?

– Не знаю, – отвечал командир. – Виталий, скажи, что бы ты хотел, чтобы мы нашли?

– Вот вопрос так вопрос, – сказал Виталий. – Дай подумать.

Все с интересом посмотрели на инженера.

– Я не знаю, на сколько нам хватит воды, – сказал он.

– Шапки льда просто огромные, – сказал командир. – И потом у нас замкнутый цикл. Вода никуда не уходит. Мы даже в грунт ее не льем.

– Я про население, которого будет много, – отвечал Виталий.

– Ну ты капнул, – заулыбался командир. – Что-нибудь про реальное и близкое.

– Тогда полезные ископаемые для производства солнечных батарей. И заводик в придачу. Энергии нам надо очень много, – продолжал инженер. – Все-то мы защитим, а вот с батареями хуже будет. У нас с учетом контейнеров четверной запас мощности. А если метеоритами побьет хорошо? Напечатать конструкции можем, а сами батареи – нет.

– Это тоже ты загнул, – отвечал Джон. – Как найдем что-нибудь полезное, так тогда и вышлют нам нужный заводик. А насчет батарей тема. Я проведу расчеты с учетом будущих периодов и с учетом возможного роста нашей численности. Проведу анализ и наверное буду уже готовить список на будущие поставки. Батареи у нас пойдут первыми. Компьютер мне поможет.

– Конечно, – ответил компьютер.

– Это правильно, – сказал Виталий.

– Кто еще хочет добавить список? – спросил командир.

В ответ тишина.

– А можно вопрос дурацкий? – прервал тишину инженер.

– Если в тему, то можно и дурацкий, – продолжал командир.

– Из-за проблем с солнечными батареями нам стоит собрать батареи из всех марсоходов, что прилетели сюда. Это немного, но и они не лишние.

– За этой мелочью придется побегать, – сказал капитан. – Но, думаю, это того стоит. Кстати, завтра идем на осмотр наших строений. Всем быть готовыми к восьми утра. На командирском мостике останется Мэри. А все остальные пойдут на прогулку.

– А я пойду пока подремонтирую роботов, пока есть время, – сказал Виталий.

– Хорошо. И всем до завтра, – сказал капитан.

Лена пошла еще раз осмотреть оранжерею. Мимо шел Виталий, а за ним ехала дурацкая коробка. Точнее сказать, это был робот, но выглядел он как ящик с инструментами, только на колесиках. Это был технический помощник инженера, например за электронными компонентами сбегать или инструменты подать.

На следующее утро все собрались на командирском мостике.

– Раз все в сборе, то тогда надеваем шлемы и пошли гулять, – сказал командир. – Мэри на мостике и на связи.

– Есть, – ответила Мэри.

Все вышли из корабля в первую линию и двинулись вперед по переходам. Замыкал процессию инженерный робот на колесиках. Свет включался автоматически, по мере приближения, и выключался, как только группа удалялась. Стены были однообразно серо-красными, жуткими. Все понимали, что тут им жить очень и очень долго. У каждого на шлеме был фонарик, который светил в ту сторону, в которую смотрел поселенец, создавая своеобразную игру световых лучей от всех фонариков и делая обстановку не такой мрачной. Миновали первую оранжерею, где было очень светло. Этакий яркий свет в конце тоннеля. Потом все вошли в следующую линию. И опять серость.

– А что там у нас дальше? – спросила Мари.

– Зал генератора воды, – сказал Виталий. – Потом генератор кислорода.

Все шли молча дальше. Возле стены стоял генератор атмосферы. Люди выделяли много всякого разного – испарения воды и всяких газов. В функции этого генератора входила переработка и сбор в контейнеры всего лишнего. Люди выходили из помещения, и генератор отключался.

– А мы что-то должны найти? Или мы просто гуляем? – спросила Мари.

– Калории тратим, – сказал Ким.

– Осматриваем нашу новую планету, если быть точным, – сказал Джон. – Я думаю, лет через триста мы создадим на этой планете нормальную атмосферу.

Никто ничего пафосного больше не говорил. Все шли молча. Колесный робот только немного шумел.

И тут Елена вскрикнула. Все знали, что она боится мышей, но тут явно мышей не могло быть.

– Что случилось? – спросил Джон.

– Посмотрите туда, – сказала Елена. И все посмотрели, куда указывал луч Елены.

Всех удивил этот момент. В стороне, ближе к стене, лежали кости. Точнее сказать, это была груда костей, обтянутых кожей и шерстью. Этакий высушенный экспонат скрюченного животного с проводами вокруг.

– Что это? Или кто это? – спросила Елена.

Все подошли поближе и стали рассматривать эту кучу.

– Подождите. А не наши ли это героические обезьянки, которых отправили на Марс до нас? – предположил Ким. – Помните, нам ролики показывали? Они жили в специальных боксах замкнутого жизнеобеспечения.

– Так там вроде был замкнутый бокс, откуда не было выхода. Я не говорю уже про тоннели, – сказал Джон. – Как она вышла и очутилась в нашей линии?

– И как ее не обнаружили роботы? – поинтересовался Ким.

– И почему не отреагировал генератор климата? – добавил Виталий. – Ведь она должна что-то выбрасывать в воздух.

– Может, она высохла полностью и там ничего не осталось, – сказала Мари.

– Меня другое волнует, – сказал командир. – Если помните, то нам показывали ролики про всю жизнь наших героинь. Они умерли от старости, насколько я помню. Эти трогательные кадры, мне кажется, все помнят. Вон Мари и слезу пустила.

– Да, пустила. И не одну, – сказала Мари.

– Постойте, – задумался Ким. – Что-то здесь не так. Или это не те обезьянки, или умирали совсем другие обезьянки, или кино было совсем про других обезьянок. И эта обезьянка точно не старая.

– У меня такое же мнение, – сказал Джон. – Где-то нас обманули. И я догадываюсь, кто.

– А вам не кажется странным, что кино про обезьянок показывали только нам шестерым? Это я точно знаю. Друг оператор сказал, что по распоряжению Центра это нужно показать только нашей группе. А показывали ли эту сказку другим, не знаю, – сказал Ким. – А тут здрасьте, мы находим обезьянку. Явно не с Марса и явно не та, которую нам показывали. По возрасту явное несовпадение.

– Согласен, – сказал командир. – Явно дело с душком.

– На них наши датчики стоят. Походу для проверки жизненных показателей, – сказал Виталий, рассматривая внимательно тело.

– Получается, они нам наврали. А что обезьянки проверяли, непонятно, – сказала Елена.

– Может, и так. А может, и нет, – сказал Виталий.

– В смысле? – спросил командир.

– Что бы они не соврали про обезьянок, но их смерть дала им что-то в изучении планеты. И в итоге отразилось положительно на решении о нашем пребывании здесь, – сказал Виталий.

– Я склоняюсь к вранью, – сказал командир.

– Согласен, – добавил Ким.

– Сделай запрос в центр управления. Они все и разъяснят, – сказал Виталий.

– Опять соврут, – сказал командир.

– А мы посмотрим по объяснению, – сказал Виталий. – Насколько правдиво будет это все выглядеть, настолько правдива будет история про возраст обезьянок и цели их пребывания.

– Может, ты и прав, – сказал командир. – Посмотрим, что скажут.

– Я больше скажу, – сказал Виталий. – Даже если они соврут и мы про это узнаем, то нам все равно надо сопеть в трубочку.

– В смысле? – спросил командир. – Я уже устал спрашивать про смысл.

– В том смысле, что они единственные, кто нам может помочь, если что, – отвечал Виталий. – Это те, кто пришлет заводик и еще чего-нибудь. Солнечные панели, например. Если умирать с голоду будем, то еды, если что. Так что, получается, это наш единственный бог.

В трубе повисла тишина. Все задумались о своей судьбе с непонятным и пугающим будущим.

– А вы знаете, у нас в стране есть очень популярный театр кукол, – сказала Мари. – Фигурки персонажей там двигают за веревочки. Всякие истории показывают, и все через веревочки. И любовь, и запутанные истории. Все герои и персонажи на веревочках, а смерть героя показывают перерезанием этой веревочки.