По следу Жезла. Скользящая сквозь время

СТЭНН

Бал продолжался уже шесть часов, и Стэнн чувствовал, как накапливается усталость и от постоянного шума, и от танцев, и, главное, от навязчивого внимания леди Йонтиссы, не отходящей от него ни на шаг и постоянно гоняющей его то за вином, то за пирожными. В первый раз, после просьбы Йонтиссы принести ей какого-нибудь сока, Гэйнис пошёл с ним: столы с напитками стояли довольно далеко от диванчика, где пристроилась отдохнуть капризная леди, и дядя не решился отпустить его одного. Оправдал это тем, что тоже хочет пить. Но когда Йонтисса попросила пирожных, а потом – вина, Стэнн понял, что ходить вдвоём – не самое удачное решение. К тому же и леди насмешливо поинтересовалась: неужели начальник Тайной полиции не в состоянии сам принести бокал и нужно для этого тащить за собой Его Высочество?

На этот выпад Стэнн ничего не ответил, усмехнулся только, да ручку даме поцеловал. И, бросив предостерегающий взгляд на дядю, ушёл один.

Когда он вернулся, Йонтисса, легко помахивая веером и отпивая вино из поданного Стэнном бокала, проговорила:

– Вы так напряжены, принц. Вы чего-то опасаетесь?

– Ну, что вы, – улыбнулся тот. – Тут такие меры безопасности приняты. Чего можно опасаться в зале, полном стражников и королевских магов?

– И я так думаю, – радостно улыбнулась леди. – Пойдёмте танцевать!

И утащила его в противоположный конец зала.

Гэйнис скрипнул зубами: не зря она весь вечер рядом со Стэнном вертится. Не зря. А он ничего не может поделать, не знает, как защитить племянника. Не пойдёшь же танцевать третьим в их паре. Скорей бы уже закончился этот бал!

Но бал был в самом разгаре. Ещё только-только звёзды на небе высыпали, а по протоколу праздник продлится до самого утра. И никто не посмеет покинуть зал до тех пор, пока не уйдёт Его новоявленное Величество.

А Йонтаррес сидел на троне, свысока поглядывая на присутствующих, и уходить не собирался. И Гэйнис несколько раз ловил на себе его жёсткий взгляд, от которого ему становилось не по себе, потому что понимал он, что король что-то задумал, но прочитать его мысли не мог. И изводился беспокойством за племянника, постоянно выискивая его взглядом в толпе, переживая, когда тот скрывался в бурлящей массе народа, и облегчённо вздыхая, когда он снова оказывался в пределах видимости.

Танец следовал за танцем, а Йонтисса словно и не уставала. Болтала без умолку разные глупости, посмеивалась над придворными, пару раз прошлась язвительным язычком даже по Его Величеству, но тут Стэнн довольно резко её одёрнул, и она удивлённо посмотрела на него:

– Стэнн, неужели ты его так уважаешь?

И только фыркнула презрительно, когда он строго ответил ей, что Его Величество – фигура неподсудная, и отзываться плохо о государе он не позволит.

Она уже была с ним на «ты», хотя Стэнн разрешения на это не давал. Да она особо и не спрашивала. Прижалась к нему в быстром танце, обвила шею руками и прошептала горячо на ухо:

– Милый, давай перейдём на «ты», зачем нам эти условности?

И продолжила болтать, как ни в чём не бывало, постоянно вставляя в разговор «милый», «дорогой». А однажды заявила: «Ты такой очаровашка, милый!», чем вызвала у «очаровашки» скрежет зубовный.

Главное, что избавиться от неё Стэнн не мог. Несколько раз провожал её на диванчик подальше от Гэйниса и поспешно возвращался к дяде, но, не успевал он и дух перевести, как рядом слышалось капризное:

– Ну, милый. Зачем ты меня бросил?

А на его требование не называть его «милым» и «дорогим» она обиженно надула губки и сердито сказала:

– Какой ты бука, милый! Я на тебя обиделась!

И отвернулась. Но не успел Стэнн возрадоваться передышке, как она повернулась обратно и защебетала, как ни в чём не бывало:

– Не будем ссориться, я знаю, тебе уже стыдно за своё поведение. Так и быть, я тебя прощаю.

И снова потащила его танцевать.

Стэнн только зубы стискивал, чтобы не наорать на эту наглую девицу и не послать её к кимраку, а то и подальше. Он никогда не поднимал руку на женщин, уважать бы себя перестал, если бы ударил человека, который не смог бы ему ответить тем же. Но леди Йонтиссу уже хотелось побить. Стукнуть головой об стену, предварительно засунув в рот кляп побольше, чтобы прекратилась эта беспрерывная болтовня, от которой уже в голове звенело. Разорвать на части и скормить жвангам, пусть полакомятся мягким телом.

Но только Гэйнис догадывался, какая буря бушует в душе племянника. Остальные придворные, глядя на бесстрастное лицо принца, только завидовали его везению да удивлялись, почему же не радуется он своему счастью, когда льнёт к нему такая красавица.

Но всё когда-нибудь заканчивается. И бесконечный бал в том числе.

За полчаса до окончания праздника Йонтисса подхватила Стэнна под руку и прошептала томно:

– Как жаль, что нельзя выходить из зала. Мне так хотелось остаться с тобой наедине!

«Как хорошо, что нельзя выходить из зала!» – возрадовался, было, Стэнн, но оказалось, что мучения его ещё не кончились.

– Но ничего, – прошептала леди. – Бал ещё не закончен. Пойдём со мной, я тебе кое-что покажу.

И потащила принца за собой так решительно, крепко держа его цепкими пальчиками, что Стэнну ничего не оставалось, как двинуться за ней следом…

СЕЛЕНА

Утро встретило меня ярким солнцем и требовательным Муськиным мяуканьем. Кошка запрыгнула на кровать и, улёгшись мне на грудь, начала тереться о подбородок, громко мурлыча. Я нехотя открыла глаза:

– Муська, кончай мне свои усы в рот пихать. Они невкусные!

Но на кошку моё ворчание не произвело никакого впечатления. Её убеждённость в том, что она – главное существо во Вселенной, чьи желания должны выполняться незамедлительно, была непоколебима. Поэтому она ещё немного потопталась по мне, цепляясь коготочками за одеяло, и снова коротко мявкнула.

– Неужели Мурлыка с тобой едой не поделился? – удивилась я и встала, спихнув кошку на кровать.

Кошка недовольно фыркнула и, видимо, хотела мне пожаловаться на жадного друга, но тут услышала далёкий голос Икэссы, зовущий её завтракать. Все обиды были немедленно забыты. Распушив хвост, кошка, не дожидаясь, пока я открою ей дверь, выскочила в окно на балкон, перескочила на растущее неподалёку дерево, кубарем с него скатилась и помчалась в сторону кухни. Я только головой покачала: да, проживание на свежем воздухе на неё благотворно повлияло. Три года назад моё перекормленное домашнее животное и подумать бы не смогло о таких кульбитах.

Взглянула на часы: и правда, пора вставать. Молодец Муська, вовремя меня разбудила. Стэнн должен вернуться часа через два, надо встретить его во всей своей неземной красоте. Значит, пора под душ. И да, не забыть бы колье надеть. Пусть видит, что его возвращение для меня – праздник.

Улыбнулась и посмотрела на браслет, который так и не снимала со вчерашнего дня. Надеюсь, Стэнн не приревнует меня с ходу, испортив встречу? Но прятать браслет не стану, он у меня не только для красоты. Мало ли… в свете моего пророчества вовремя сделанное предупреждение об опасности будет совсем не лишним. Ладно, объясню как-нибудь. Поймёт.

И пошла в ванную.

… А через час меня вызвал Рэвалли:

«Селена, быстро приходи во дворец. На Стэнна совершено нападение».

Небо обрушилось на меня, и я, не удержав такую тяжесть, рухнула на стул:

«Он жив?»

«Не известно. На них напали, едва они вышли из королевского замка. Гэйнису удалось уйти. Что со Стэнном, он не знает. Приходи быстрее, начинаем совещание».

«Иду!» – вскинулась я и бросилась к выходу, но вовремя остановилась. К приходу Стэнна я надела длинное платье и колье нацепила. А если мы сразу после совещания пойдём Стэнна искать? Хороша я буду в горах в этом одеянии…

На ходу стягивая ненужный уже наряд, добралась до шкафа. Вешать платье не стала – некогда, бросила его на стул. Натянула походный костюм: штаны из плотной ткани и рубаху с длинными рукавами. Колье отправила в шкатулку. Браслет не сняла: сейчас он будет мне необходим. Сунула ноги в удобные кроссовки, которые привезла сюда из родного города, схватила куртку-ветровку, и кинулась на улицу. Уйти Личным Путём из дома или парка было невозможно: после того, как Гэттор выкрал меня прямо из сада, Стэнн с отцом заколдовали дом и прилегающую к нему территорию так, что без позволения хозяев за забор и мышь не могла проникнуть. Ни внутрь, ни наружу. Это было безопасно, но иногда, как сейчас, например, очень неудобно.

Вихрем промчавшись по вымощенной жёлтым кирпичом дорожке, я выскочила за калитку и через мгновение была у ворот в королевский парк. Слуга быстро провёл меня в зал для совещаний, где уже сидели все первые лица королевства: король Гэйнис Первый, Его Высочество Гэйнис Третий, лорд Джэффас – Главный Королевский Колдун, и лорд Рэвалли – заместитель начальника Тайной Магической полиции.

Раскланявшись по всем правилам дворцового этикета, я села и обвела присутствующих вопросительным взглядом:

– Что случилось?

– Давай, Гэйнис, – кивнул король внуку. – Рассказывай во всех подробностях, что произошло.

Тот кашлянул, прочищая горло, и пожал плечами:

– Честно говоря, я сам ничего не понял. Похороны и коронация прошли спокойно, на балу тоже было всё хорошо. Ничего подозрительного я не заметил. Если, конечно, не считать того, что замок был набит стражей, и любая магия блокировалась. Но и это особо не настораживало: мы понимали, что Йонтаррес перестраховывался, опасался дворцового переворота. Бал закончился под утро, часа два назад, так что мы решили не ложиться, а вернуться домой и отдохнуть уже здесь. Попрощались с новым королём, заверили его в своей преданности и прочем, что там положено говорить по этикету, я пообещал завтра прислать новых послов взамен уехавших после смерти старого короля… Словом, всё, как обычно. Мы вышли в королевский сад, но оказалось, что магия и там не действует. Стражник сказал, что уйти Личным Путём можно будет только за воротами замка, за мостом. Это нас тоже не удивило, потому что на похороны нам предлагалось прибыть Общественными путями, а там всех прибывших ждали кареты и охрана. И сейчас нам тоже предложили карету, чтобы добраться до Общественного пути, но мы отказались.

Гэйнис замолчал, встал, прошёлся по кабинету, снова сел и продолжил, уставившись на свои сжатые в кулаки руки:

– Возможно, нам надо было воспользоваться предложением стражника, но почему-то мне кажется, что это бы не помогло. Что нас ждали. Именно нас. Едва мы вышли за ворота и ступили на мост, как увидели, что на той стороне рва в окружении своей охраны прогуливается леди Йонтисса. Очень надоедливая леди, честно говоря. Она всю ночь не давала Стэнну покоя, всё вокруг него вертелась. Увидев нас, подождала, пока мы пересечём мост, подошла к Стэнну, начала сожалеть, что мы так рано покидаем дворец, уговаривать остаться ещё на день. Мы отвлеклись на неё… и прозевали нападение. На меня накинули магическую сеть такой силы, что с первого рывка я выпутаться из неё не смог. Стэнн понял это, послал в мою сторону мощный импульс, разорвал сеть и крикнул: «Уходи!» Я шагнул Личным Путём… и оказался здесь, около ворот дворца. Позвал Стэнна, он не ответил. Я сразу вызвал Джэффаса, и мы с несколькими Королевскими Колдунами вернулись к дворцу, но Стэнна там уже не было. Будить Йонтарреса придворные отказались, посочувствовали нам, скрывая усмешку, посетовали, что надо было воспользоваться предложением и ехать со стражей… И на этом, собственно, всё и закончилось. Обыскивать окрестности без разрешения короля мы не могли, а король изволил почивать и принять нас не мог.

Наследник трона опять вскочил, отошёл к окну, постоял, постукивая пальцами по подоконнику.

– Гэйнис, успокойся. Ты не виноват в исчезновении Стэнна, – тихо, но твёрдо сказал Главный Королевский Колдун. – Стэнн выполнил свой долг, спас тебя. Если бы ты не ушёл, неизвестно, что стало бы с тобой. Ты – будущий король, твоя смерть больно ударила бы по королевству. Замены тебе нет.

Гэйнис бросил взгляд на хмуро молчащего короля:

– Да, замены мне нет. К сожалению.

Джэффас подошёл к двоюродному брату, похлопал его по плечу:

– Жениться тебе надо, Гэйнис, да наследника поскорее родить. Иначе можешь не дожить до коронации.

– Самое время сейчас мою личную жизнь устраивать, – хмуро усмехнулся тот.

– Твоя личная жизнь становится общегосударственным делом, – пожал плечами Королевский Колдун. – Так что подумай об этом.

И лорд Джэффас повернулся ко мне:

– Что скажешь, Селена? Стэнн жив, или…

Он не договорил, и все сразу посмотрели на меня, ожидая моего вердикта. Я закрыла глаза, прислушиваясь к своим ощущениям. Тревога, волнение, беспокойство… но отчаяния нет, как нет и придавливающей к земле тяжести, вызванной гибелью близкого человека. Стэнн определённо жив.

Но почему тогда он не даёт о себе знать? Ведь мыслеречь ещё никто не отменял! И вообще, история его исчезновения производит странное впечатление.

– Скажу, что таинственные исчезновения начинают входить у Стэнна в привычку, – сердито проворчала я, пытаясь понять, что мне кажется неестественным в рассказе Гэйниса.

– Тебя что-то смущает? – догадливо спросил лорд, и украдкой перевёл дух, поняв, что ещё не всё потеряно, и сына можно спасти. Остальные тоже облегчённо выдохнули и немного расслабились.

– Меня всё смущает, – процедила я. – Почему покушение произошло так демонстративно, прямо перед дворцом, на виду у стражи? Вам не кажется, что во время бала выкрасть наследника было бы легче? Там такая сутолока, что вывести человека из зала можно совершенно незаметно. Но нет, бал прошёл спокойно, а вот утром, на виду у всех, похитители решили рискнуть: и леди всем известную привлекли, которую стражники могли узнать, и случайных прохожих в расчёт принимать не стали. Или их тоже убрали, как нечаянных свидетелей? И почему стража ничего не видела и не вмешалась? Ведь наблюдать за мостом – их прямая обязанность, особенно когда по нему кто-то идёт.

Я встала и, взявшись за спинку стула, посмотрела на внимательно глядящих на меня первых лиц государства:

– Знаете, я сейчас, конечно, скажу очень крамольную мысль… – помолчала, пытаясь понять, почему у меня появилась эта идея, но, кроме смутной уверенности в том, что здесь что-то нечисто, опять ничего не уловила. И, тряхнув головой, отбрасывая сомнения, продолжила: – Вы уверены, что покушение было на лорда Гэйниса?

Король, Гэйнис и Джэффас переглянулись с таким видом, словно я озвучила их тайные опасения, и вопросительно посмотрели на меня.

– Ты хочешь сказать… – начал, было, лорд Джэффас, но я не дала ему закончить:

– Я хочу сказать, что Его Высочеству на редкость легко удалось уйти. Создалось ощущение, что его не особо и держали. Нападавшие не могли не знать, что начальник Тайной полиции – мощный колдун и приложит все силы для освобождения королевского наследника. Но, тем не менее, они всего лишь накинули на лорда Гэйниса магическую сеть, которую Стэнн смог разорвать одним ударом. А вот самому ему вырваться не удалось, значит, к нему были применены намного более сильные заклинания. Почему, как вы думаете?

Лорды снова переглянулись, и у меня создалось впечатление, что они знают больше, чем сообщили мне.

– Я понимаю, если бы Стэнна убили. Йонтаррес злопамятен и не простил ему ту охоту. Но кому и зачем понадобилось его похищать? – начал рассуждать Рэвалли. – Отношение к королевской семье у него чисто номинальное, трон он занять не может, на внешнюю политику не влияет…

– Он очень сильный маг, – вполголоса сказал король. – Если заручиться его поддержкой, можно совершить дворцовый переворот.

– Он не может его совершить, – резко ответил лорд Джэффас. – Вы же помните условия договора. Стэнн не дурак, чтобы так рисковать.

«А и правда, не может», – я тоже знала эти условия. Лет триста тому назад бабушка Стэнна, принцесса Лорэссия, влюбилась в бедного студента и ушла из дворца. Король согласился с её выбором, но заключил с ней договор, в котором принцесса обещала, что её потомки никогда не будут стремиться к трону и подрывать устои королевской власти, король же от имени всех его преемников обещал всегда поддерживать её род и даровать ему монаршескую милость. Договор был скреплён магической печатью, заколдованной так, что нарушителя этих договорённостей ждал скорый и бесславный конец. Стэнн знал об этом договоре и нарушать его не собирался. К тому же дворцовая жизнь его не прельщала, дворцовые интриги раздражали, к власти он не стремился, его вполне устраивала его нынешняя должность начальника Тайной Магической полиции. Так что похищать его, чтобы заставить участвовать в дворцовом перевороте, было бессмысленно. А вот с целью шантажа…

– Может быть, его похитили, чтобы за его жизнь что-то с вас вытребовать, Ваше Величество? – озвучила я пришедшую в голову мысль.

– Шантаж? – задумался король. – Вряд ли. По крайней мере, сейчас я не вижу, что могли бы с меня потребовать шантажисты в обмен на его жизнь. Иностранные шпионы и государственные преступники сейчас в тюрьме не сидят, важных документов я тоже не подписывал…

– Я не настаиваю, – пожала я плечами. – Это просто мои предположения. Возможно, я и не права. Но скидывать эту версию со счетов тоже нельзя.

– А Высокие горы? – внезапно спросил лорд Гэйнис, обернувшись к деду. – Чем не повод для шантажа?

– Высокие горы – за жизнь Стэнна? – задумчиво спросил король, и у меня замерло сердце. Я поняла, что на такой обмен правитель не пойдёт, а значит, шансов у Стэнна нет. Если, конечно, мы сами не предпримем каких-либо действий по его освобождению.

А король, подтверждая мои слова, резко встал:

– Джэффас, вы должны найти Стэнна как можно скорее. Казна, все колдуны, всё, что понадобится – в твоём распоряжении. Даю тебе неограниченные полномочия. Лорд Рэвалли, на время отсутствия Стэнна вы исполняете обязанности начальника Тайной полиции, работаете под началом лорда Джэффаса. Все ваши колдуны должны участвовать в операции, кроме одного дежурного. Всё, совещание закончено. Действуйте!

И король, не прощаясь, вышел из кабинета. Я понимала его чувства: он любил правнука, и ему было тяжело сознавать, что он сам приговорит его к смерти, не согласившись отдать Йонтарресу Высокие горы. Но что было делать мне? Короля могло утешить осознание королевского долга перед страной. А что должно было утешить меня?

– Вам не кажется, что для подобного шантажа лорд Гэйнис подошёл бы больше? – угрюмо пробормотала я, глядя на закрывшуюся за королём дверь.

– Сейчас это уже не важно, Селена, – ответил лорд Джэффас, вставая. – Приказ получен, полномочия даны. Идём в Тайную полицию, будем вырабатывать план действий.

И снова, как три года назад, мы сидели и думали, как отыскать пропавшего Стэнна. Только тогда мне было легче: у меня была твёрдая уверенность, что я обязательно его найду. Сейчас такой уверенности у меня не было.

И амулет «Супружеская верность», сделанный специально для такого случая, мне не помог. Я уже не один раз потёрла камушек на кулоне, но так ничего и не увидела. Полная темнота и тишина. Как в гробу. Либо Стэнн без сознания, либо…

Стараясь отогнать мрачные мысли, я оглядела внимательно слушающих Рэвалли лордов.

Вот нахмурил брови красавец Харрит – самый молодой из Тайных полицейских. Обычно восторженно-улыбчивый, сейчас он необычайно серьёзен и часто потряхивает пышной гривой длинных волнистых волос, что говорит о крайней степени встревоженности. Харрит – лучший специалист по созданию фантомов и иллюзий. Однажды созданный им фантом целый день ходил с ним по городу под видом присланного на стажировку полицейского, задавал всем вопросы и делал покупки, пока не встретил меня… Нет, я не стала рассеивать его взмахом руки. Просто остаток дня мы ходили уже втроём: мне тоже стало интересно, кто и когда сможет его распознать.

Вот Кэмбис – коренастый крепыш с рельефной мускулатурой, лучший фехтовальщик, стрелок и борец Кэтанга. Этот и без магии сможет справиться с любым нападающим. Его всегда посылают на задания, где надо до времени скрывать свои магические умения, но при этом постараться не отдать концы при нечаянной встрече с разбойниками. Хотя, и как боевой маг, он тоже великолепен. Впрочем, в Тайной полиции других и не держат.

Рядом с ним Кэрван – маленький толстенький колдун с пухлым детским личиком и добрыми глазами, наш лучший целитель. Кажется, что и мухи не обидит, но посмотрели бы вы на него в бою… Прекрасный знаток анатомии, убить может, послав тонкий луч в одну из тридцати шести смертельных точек на теле человека, причём никогда не промахивается, из какого бы положения не пришлось стрелять. Впрочем, его любимая поговорка: «Сам убил, сам и воскрешать буду». Лучшего лекаря на поле боя не сыскать.

А вот сидит, сведя в задумчивости густые брови, Йохтра Морр, единственный иностранец в Тайной полиции. Впрочем, иностранцем его назвать можно только с большой натяжкой. Уже несколько поколений его предков живут в Кэтанге, перебравшись сюда из Хобхорро лет восемьсот назад и смешав кровь с высокими и длинноногими жителями Кэтанга. Поэтому, хоть Йохтра и считается гномом, но в действительности на них он совсем не похож. Среднего роста, тощий, наголо бритый, от своих далёких предков он оставил только занудность и ворчливость, которые именует обстоятельностью и стремлением к истине. Йохтра – законовед, прекрасно разбирается в тонкостях юриспруденции всех стран Сэлларии и не раз уже выручал Тайных полицейских, да и самого короля, в сложных юридических спорах с соседними странами.

Вот Лэррис, мой любимый маг-артефактник. Когда увидела его первый раз, даже испугалась. Выглядел он тогда, как настоящий колдун из детских сказок: высокий, бледный до синевы, с огромными чёрными глазами, мрачно глядящими из-под густых бровей, с крючковатым носом и узкими кистями с длинными нервными пальцами, выглядывающими из широких рукавов чёрного длинного плаща. Но, как говорится, внешность бывает обманчива. При более близком знакомстве Лэррис оказался ехидным весельчаком и очень добрым человеком. А ещё – гениальным артефактником, способным как создать любой амулет, так и распознать и обезвредить любой артефакт. Специалистов такого уровня нет на всей Сэлларии, поэтому Лэрриса частенько приглашают на консультации в другие страны.

Вот Нэйтас – мой поклонник и лучший друг. Умница и трудяга. Высокий, широкоплечий шатен, с волосами до лопаток и постоянно лезущей в глаза чёлкой, которую он небрежным движением кисти периодически забрасывает назад. Раньше у него была скромная короткая стрижка, а волосы он отрастил уже здесь, в Тайной Школе, когда подружился с Харритом и насмотрелся на его шевелюру. Карие глаза всегда смотрят серьёзно и внимательно, темнея до почти чёрных в минуты волнения. Вообще-то, пока он является учащимся Тайной Магической Школы, он не имеет права присутствовать на совещаниях и участвовать в сложных делах, связанных с риском для жизни, но я попросила за него, и Рэвалли согласился нарушить установленные правила. А мне становилось легче, когда я смотрела на его сосредоточенное лицо и ловила его решительный взгляд. Я хорошо помнила, как он помогал мне в розыске Стэнна в прошлый раз, и надеялась, что его самоотверженность поможет мне и в этих поисках.

Напротив меня сидит лорд Джэффас – отец Стэнна, Главный Королевский Колдун, внук короля и двоюродный брат Его Высочества лорда Гэйниса. Чёрные глаза прищурены, губы крепко сжаты. Стэнн очень похож на отца, но лорд более мужественен и энергичен. Он – как стрела в натянутом луке, в любой момент готов к бою. Он весь словно сделан крупными мазками: чёткие черты лица, волевой подбородок, прямой нос. У Стэнна всё мягче, спокойнее, линии лица более плавные. Но, когда они стоят рядом, ни у кого не возникает сомнения, что это – отец и сын. Лорд Джэффас – сильный боевой маг, один из самых мощных в Кэтанге, и свой пост начальника королевской магической охраны занимает по праву.

Во главе стола, на месте Стэнна, расположился Рэвалли – заместитель начальника и его лучший друг, опытный маг, прослуживший в Тайной полиции более двухсот лет. Высокий, стройный, подтянутый, он всегда и во всём служит примером для Стэнна – от манеры одеваться, одновременно строгой и стильной, до умения безупречно владеть собой в любых обстоятельствах. Никто и никогда не видел Рэвалли нервничающим или возмущённым. Но своим безукоризненно-вежливым холодным тоном вкупе со стальным блеском, который приобретают в минуты гнева его голубые глаза, он в одно мгновение может усмирить самого буйного хама. К тому же он великий менталист. Прочитать мысли или подправить воспоминания сумеет, ни на миг не прекращая любезную беседу. Укрыться от него ментальными щитами пока ещё ни у кого не получалось. Кроме меня, правда, но я не в счёт. Благодаря всем этим умениям Рэвалли часто приходится участвовать в различного рода переговорах, на которые его приглашает Его Величество король. Стэнн старается подражать ему в манерах и поведении, и у него это периодически даже получается, несмотря на его чрезмерную эмоциональность. Единственное, чего так и не сумел Рэвалли – это уговорить Стэнна подстричься. Сам он ходит всегда с аккуратной стрижкой, уложенной волосок к волоску парикмахерским заклинанием, а вот Стэнн с детства бегает с длинными волосами, отросшими почти до пояса, которые он небрежно собирает в хвост на затылке. Трудно найти более разных людей, чем Стэнн и Рэвалли, но, возможно, именно в этом и заключается залог их верной дружбы?