Географ и путешественник Абу Дулаф, лично посетивший Баку, приводит следующие сведения: « (От Мукана) я шел 80 фарсахов под деревьями по берегу великого моря Табаристана [Каспий], пока я не дошел до места, называемого Бакуйа, принадлежащего к областям Шарвана. Там я нашел источник нефти, ежедневная арендная плата которого достигает тысячи дирхемов, а возле него – другой источник, изливающий беспрерывно, днем и ночью, белую, как жасминовое масло нефть: откуп последнего равен первому».165 Из его сообщений становится ясно, что Баку уже в то время был знаменит своими полезными ископаемыми и лечебными источниками: «золото аш-Шиза и Аррана, Нефть Бакуйа, фруктовые сады на берегах Арраса (Араз) близ ал-Базза, горячие источники в горах привлекало внимание путешественников».166
В XI в. Баку упоминает лишь великий ученый ал-Бируни, который к его названию сделал приписку «промысел белой нефти».167
Как видно из этих сообщений, путешественники дают очень скудную информацию о Баку. В них говорится только о небольшом размере города, а также о его «вечных огнях» и нефти. Кроме них город ничем особого внимания не привлекал.
Путешественники и географы последующего периода также оставили нам информацию о Баку, но их сообщения в некотором смысле повторяют сведения предшествующих им авторов.
В анонимном сочинении, написанном в 520 г.х. (1125 г.н.э.), говорится: «…остров Баку… земля его всегда в движении и из нее пышет огонь…».168
В другом сочинении, принадлежащее Абу Хамиду ал-Андалуси ал-Гарнати, объехавший юго-западное побережье Каспийского моря в 1131 г., в своем сочинении описывает окрестности Баку: «видел я на берегу Хазарского моря поблизости от города, которую называют Бакух, местность, в которой выходит битум; эта местность возвышается над морем, в ней много травы и много дичи вроде газелей и тому подобного… Отсюда вывозят битум в другие местности. Это селение на Хазарском море, которое является границей Дербента».169
А в географическом сочинении Мухаммада ибн Наджиб Бакрана под названием «Джахан-намэ», написанном около 1210 г., говорится, что в пределах Ширвана и Баку на поверхности земли есть два таких места, где постоянно горит огонь: одно большое, другое поменьше. Эти места постоянно горят, днем виден дым, а ночью огонь.170
Очень короткие упоминания имеются у арабского географа Якута аль-Хамави, жившего в XIII в. Описывая западное побережье Каспия, в числе городов его он называет Баку. Он пишет: «Бакуя – город в округе Дербенда области Ширван. В нем есть нефтяной источник, ежедневная арендная плата которого достигает одной тысячи дирхемов, а возле него – другой источник, изливающий беспрерывно, днем и ночью белую, как ртутное масло, нефть. За этот источник вносят такую же арендную плату, как и за первый. Один из купцов, которому я доверяю, рассказал мне, что видел там землю, которая горела все время. Я думаю, что кто-нибудь уронил в нее огонь, который и горит все время, так как состав ее минеральный».171
А анонимный автор географического трактата «Аджаиб ад-дуния» («Диковинки мира»), написанного в начале XIII века на персидском языке, отмечал, что «это город в области Ширвана на берегу моря. Всю ночь земля его горит как огонь; ставят на нее котел, и вода на земле его закипает. Его товары: нефть черная, белая, зеленая и соль».172
Более подробное описание появляется в XV веке у географа Ибн-Аяса: «Знай, что этот город лежит у моря Хазарского в округе Ширванском, вода морская омывает стены его, и уже море захватило большую часть стен и башен его. Он построен из камня, и много в нем мечетей…».173
Далее он пишет: «В окружности этого города много деревень, в каждой деревне есть укрепление. В этом городе есть рудник смолы, а в расстоянии одной мили находится место, в котором горит без зажигания светочей: это в стороне моря».174
Начиная с XVI – XVII вв. и позже в некоторых источниках, местных и персидских, появляется новая, отличная от древних, форма написания названия города – «Badkube». Историки Искендер Мунши (XVII в.), Мирза Мухаммед Мехди-хан Астерабади (XVIII в.) и др. используют именно это название.175 Слово «Badkube» в переводе с персидского означает «место, которое бьет ветер». Это название появилось в связи с сильными северными ветрами, которым подвержен город Баку. Однако подобное толкование является народной этимологией и искажает древнюю форму написания этого слова.
В одной из легенд говорится: «И пришли на город полчища. И посеяли нечестие. И погасли в разрушенных храмах огни, и поселился в них опустошающий ветер. И город Бога стал городом ветра».176
Азербайджанский географ Абд ар-Рашид ал-Бакуви, говоря о Баку, наряду с хорошим воздухом также упоминает о сильных ветрах, нередко уносивших в море людей и животных.177
Некоторые сведения о Баку встречаются также в сочинениях средневековых европейских путешественников. Несомненно, Баку имел ввиду и итальянский купец и путешественник, представивший историю своего путешествия по Азии в знаменитой «Книге о разнообразии мира», Марко Поло (XIII – XIV вв.), когда писал, что «на грузинской границе источники масла (нефти) и много его – до сотни судов можно зараз погрузить тем маслом. Есть его нельзя, а можно жечь или мазать им верблюдов, у которых чесотка и короста. Издалека приходят за тем маслом, и во всей стране его только жгут».178
А французский миссионер XIV века Журден Каталани из Северака упоминает Баку также лишь как место, где из колодцев извлекают масло – нефть, которое обладает целебными свойствами и хорошо горит.179
Из английских путешественников единственным, кто сообщает ценные сведения, о Баку XVI в. был агент московской компании Джеффри Декет. Побывавший в Баку в 1568—1574 гг. Декет пишет следующее:
«Около этого города можно наблюдать странную вещь: из земли здесь выходит большое количество масла, за которым приезжают из самых далеких концов Персии: во всей стране оно служит для освещения домов.
Это масло – черного цвета и называется нефтью. Его перевозят по всей стране на коровах и ослах, и вы можете часто встретить караваны из 400—500 таких животных.
Есть у того же города Баку и другой сорт масла: оно белого цвета и ценится очень дорого».180
Следует отметить, что Баку, как один из основных пунктов торговли Ширвана, была также и удобным портовым городом. Сведения о значении Баку как порта мы встречаем у различных средневековых европейских авторов. Венецианский путешественник конца XV в. Анджолелло называет Баку прекрасной гаванью на Каспийском море, служившей портом для Тебриза. По словам Анджолелло, Баку «раньше был первым местом этого моря», по имени которого оно называется Бакукским.181
Другой венецианский путешественник конца XV в. Донато да Лезе, современник Анджолелло, отмечал в своих записках большое торговое значение Баку. Он сообщал, что специи (пряности) из Индии идут в большой город Шемаху и из этого места в Баку, который расположен в 4-х днях пути у Каспийского моря. «Этот город, где ведется большая торговля, по нему и море называется Бакинским. Здесь специи погружают на суда и везут в Астрахань, татарский город на реке Волге».182
Позже, уже во второй половине XVI века венецианец Минадои Джиованни Томмазо в своем сочинении также называет каспийское море – «Mare de Baccha», т.е. «море Бакинское».183 Все это конечно было связано с ролью города в экономической жизни страны.
Сведения о Баку встречаются и в русских документах с XV по XIX века. В этих документах город именуется «Бака». Русский путешественник и купец Афанасий Никитин (XV в.), описывая свое путешествие, писал, что в Баку «горит огонь неугасимый».184
Название Баку упоминается и в «Книге Большому Чертежу», составленной «по государеву указу» в 1627 году в разрядном приказе. Запись в книге гласит: «А от Саляна 30 верст город Бака, на берегу Хвалимского моря».185
Чем ближе к нашему времени, тем больше описаний Баку встречается в географических и иных сочинениях, написанных представителями многих профессий, посещавшими город с различными целями. Среди них были путешественники, врачи, участники военных походов, члены посольских миссий и ученые – Христофор Берроу (1580 г.), Эвлия Челеби (1646—1648 гг.), Энгельберт Кемпфер (1683 г.), Джон Белл (начало XVIII в.), Питер Анри Брюс (1723 г.), Лерх (1734 г.), Джон Кук (1747 г.), Самуил Готлиб Гмелин (1770 г.) и ряд других. Внимание каждого, естественно привлекали достопримечательности города, и среди них первое место по-прежнему принадлежало источникам нефти и вечным огням.
Все эти и другие сведения подтверждают, что Баку представлял собой город, который уже нельзя было не встретить в географических сочинениях современников.
Свидетелем превращения Баку в город из обычного поселения являются, конечно же, сохранившийся в городе многочисленные архитектурные памятники. До наших дней дошли большинство культовых, дворцовых и гражданских сооружений: замки, мечети, бани, караван-сараи, овданы (водохранилища) и др. Несмотря на то, что многие средневековые памятники сохранились внутри бакинской крепости, немало их и в ближайших окрестностях города, на Апшеронском полуострове. Суровые замки Апшерона, Сураханский храм огнепоклонников – атешга, а также окутанный легендами Сабаиловский замок являются неотъемлемой частью архитектурного наследия азербайджанского народа.
Прежде чем мы перейдем к описанию этих достопримечательностей, познакомимся сначала с крепостной стеной, опоясывающий город.
Замки Апшерона
На территории Апшеронского полуострова от средневекового периода сохранилось большое количество архитектурных памятников самого различного назначения: дворцы, мечети, мавзолеи, сооружения крепостного и общественного характера, бани, караван-сараи, овданы и др.
По своеобразию планировки, по композиции объемов, гармоничности пропорций, трактовке архитектурных деталей и оригинальности конструктивных решений средневековые сооружения Апшерона представляют исключительный интерес. Среди большого количества архитектурных памятников особое место занимают башни Апшерона.
До сегодняшнего дня исследователи затрудняются ответить на вопрос о точном количестве этих башен и о их предназначении. В настоящее время сохранились Раманинская, Нардаранская, две Мардакянские башни и башня в селении кала. Они сохранили свою первоначальную планировочную структуру. Эти крепости, имеющие единые планировочно-пространственные структуры, состоят из крупной и высокой главной башни (донжон) и окружающих ее замкнутых крепостных стен.
В разрушенном состоянии башни имеются сейчас в селениях Бильгя и Шаган. По собранным Е. А. Пахомовым сведениям башни были также в селениях Маштаги, Шувеляны, Кишлы, Говсаны, Бузовны, Баладжары, между селениями Кишлы и Амираджаны, на мысе Калагя у Амбуранского маяка, у Дюбендов, а также 3 башни у Апшеронского маяка.
Ш. Фатуллаев-Фигаров утверждает, что кроме этих башни были также в селе Балаханы, Бина, Мухаммедлы.186 А один из исследователей сооружений Апшерона В. Керимов отмечает, что до XIX века на острове Наргин также располагались 3 башни. Судя по фотоматериалам, сохранившимся в архивах, эти башни по архитектурным особенностям были сходны с круглыми башнями в селениях Мардакян и Нардаран, датированные XIII – XIV вв.187
Схема, составленная И.П.Щеблыкиным
Здесь следует отметить, что это еще не полный список башен Апшерона. Наверняка, их было больше. Еще Бакуви свидетельствует, что в каждом селении у Баку имелась укрепленная цитадель с мощными стенами.188 А посетивший полуостров в 1734 году И. Лерх писал: «В большинстве селений вдоль моря видны круглые и четырехугольные башни, обнесенные стенами, с колодцами».189
Башни Апшерона – исключительное явление в зодчестве Ближнего и Среднего Востока, они не имеют прямых аналогов и в западноевропейской культуре. Расположенные во многих селениях, эти башни были катализаторами возникновения того или иного поселения, а сами впоследствии оказались разрушены. Вследствие этого многие селения Апшерона утратили исторический облик и архитектурное наследие.
По мнению Е.А.Пахомова башни Апшерона по планировочному и объемно-пространственному решению подразделяются на пять типов. Наиболее древними, по предложенной им схеме, являлась «круглая толстостенная многоэтажная башня» (башни в Мардакянах, Кишлах, Бильгя, Нардаране). Время их строительства Е.А.Пахомов определяет XII – нач. XIV вв.
Второй тип – почти полностью аналогичен первому, только они меньших размеров с более тонкими стенами и худшего качества. Их Е. А.Пахомов считает, что этот тип башен, вероятно, в общем, современен первому типу, но, может быть, несколько пережил его и продолжал строиться и после XIV века. Ко второму типу башен могут быть отнесены башни, имевшиеся в селениях Шувеляны и др.
Около XIV столетия или немного ранее, на смену круглым башням, по мнению Е. А. Пахомова, пришли громадные, поражающие своей высотою и общими размерами четырехугольные башни, с округлыми глухими полубашнями по углам. Это башня в Раманах, Мардакянах, Шагане, Маштагах и башня Джебехан в старом городе. Исходя из того, что эти башни были совершенно беззащитны перед артиллерией, так как своими гранями представляют большую площадь для поражения и не имеют никаких следов приспособлений для артиллерии, Е.А.Пахомов относит время их строительства к периоду от XIV в. до конца XV в. когда артиллерия на Востоке вошла во всеобщее употребление. Все башни этого типа настолько однородны по плану, технике стройки, архитектурным деталям и пр., что производят впечатление работы если не одного мастера, то, во всяком случае, учеников одной и той же архитектурно-строительной школы.
К четвертому типу сооружений Е.А.Пахомов относил крепостные стены вокруг Баку, ряда апшеронских селений и дворцов различных правителей, построенных, по его мнению, в XV—XVII вв. К этому типу можно отнести дворец Ширваншахов в Баку, ханские дворцы в сел. Нардаран, Маштаги и Бузовны. Большинство этих дворцов были окружены стенами крепостного характера, хотя и не особенно сильного профиля. Наряду с этим строились и сельские крепости, как в сел. Кала, Калагя и др.
И, наконец, последний тип сооружений, выделяемый Е.А.Пахомовым, чисто сторожевые башни, одной из которых была башня в Баладжарах.190 Как выяснил Е.А.Пахомов, эти башни строились сравнительно небрежно, что вполне объяснимо, так как они не предназначались ни для защиты, ни для жилья, а имели чисто сигнальную функцию. Оборонительная функция четвертого типа сооружений, и сторожевая функция пятого типа бесспорны.
В отличие от Е.А.Пахомова, Ш. Фатуллаев подразделяет башни Апшерона на два типа: с прямоугольным донжоном и с круглым донжоном
К первому типу относятся башни в сел. Мардакяны, Раманы, Шагане, Балаханы, Бузовны, Кала, Маштаги, а ко второму типу башни в сел. Мардакяны, Нардаране, Бильгя, Бина, Кишлы и в Мухаммедлах.191
Возникновение башен первого типа в классическом варианте падает на Мардакянский замок, построенный по эпиграфическим данным в 1187/88 гг.
Замки же с круглым донжоном зафиксированы на Апшероне с 1204 года, когда был построен первый из них в селении Мардакяны.
Все эти башни, построенные из камня известняка, своими архитектурными формами и объемными силуэтами удачно вписаны в окружающий ландшафт.
Башни Апшерона имеют много схожих черт. Все они находятся или находились на окраине селений, или же вообще за их пределами. Круглые или четырехугольные башни Апшерона имеют почти во всех случаях одинаковую планировку. Архитектура рассматриваемых башен почти полностью лишена какой-либо декоративной обработки. А небольшие размеры входных проемов создавали зрительное впечатление относительной грандиозности самих башен. Все они обнесены четырехугольными крепостными стенами. По высоте башни разбиты на ярусы, связь между которыми осуществлялась лестницами в толще стены. Этот прием был широко использован в культовых и гражданских сооружениях Апшерона как наиболее удобный и экономичный, лестница здесь не занимала часть основного помещения.
Во второй этаж можно было попасть только по лестнице, которая обычно начиналась на значительной высоте. Первый этаж у всех башен имеет высоту 6,5—7 метров, верхние этажи – 3,5—4,5 метров. Верхняя часть ни у одной из башен не сохранилась и поэтому высоту последнего этажа, и общую высоту этих башен определить сейчас невозможно. Но вероятнее всего, высота последнего яруса была также 3,5 – 4,5 м. Также близки друг к другу диаметр круглых, и длина сторон четырехугольных башен, а также толщина стен.192 Расширявшиеся внутрь узкие щелевидные отверстия во всех ярусах башен, кроме первого, служили главным образом для освещения и вентиляции. Большинство донжонов на первых ярусах имели колодцы.
Рассматривая карту с расположением сохранившихся башен на Апшеронском полуострове, легко установить, что большая часть из них построена на побережье и значительно меньшая – во внутренней части полуострова. При этом отмечается связь этих башен с культово-мемориальными комплексами. Подземным ходом соединена Нардаранская башня с пиром, башня в Бильгя также расположена вблизи пира, а Раманинская башня у кладбища.193 Старожилы рассказывают о подземных ходах сообщения между некоторыми из башен. Например, жители селения Мардакяны уверяют, что прямоугольная и круглая башни, близко стоящие друг от друга, связаны подземными галереями, однако, проверить это до сих пор еще не удалось.194
Несмотря на многочисленные исследования, предназначение этих башен все еще остается не раскрытой. Как только не называли эти башни: феодальными замками, зороастрийской дахмой, зданиями обсерваторий и сигнальными башнями. Но какая из этих версий является правдивой, все еще остается загадкой. Знакомство с литературой по ним, ровным счетом никакого ответа не дает.
Башням Апшерона посвящено большое количество публикаций. Особенно много их было в 40-50-х годах, когда эти башни подверглись так называемой реставрации, которая скорее напоминала ремонт, так как все башни восстанавливались по единому проекту. Большинство ученых были уверены, что эти башни являлись оборонительными сооружениями.
Такая группа ученых как, Н.Г.Горчакова, Р.К.Мель, И.П.Щеблыкин и др. утверждали, что Апшеронские защитные крепостные сооружения, расположенные густой цепью вдоль северо-восточного, северного и частично южного побережья Апшеронского полуострова в виде отдельно стоящих башен и укреплений, составляли как наружный пояс обороны Баку. Если врагам удавалось прорваться сквозь эту линию оборонительных укреплений, то на своем пути в глубь полуострова они встречали ряд таких укрепленных пунктов, как Кала, Раманы, Маштаги, Кишлы, Забрат, Баладжары. Фатмаи и др. В то же время многочисленные башни, расположенные в окружающих город горах и прикрывавшие дороги к нему, защищали непосредственно подступы к самому городу Баку, центру всей защитной системы Апшерона. Ученые считали, что сигнал, поданный на одной из береговых башен, мог быстро дойти до Баку.
Авторы считают, что благодаря такой системе расположения башен весь Апшерон в целом представлял собой в прошлом как бы одну большую крепость с многочисленными отдельно стоящими фортами, связанными между собой и с основным опорным укрепленным пунктом, крупным по тем временам городом Баку. Баку, обнесенный двумя рядами каменных стен с глубоким рвом между ними и многочисленными башнями, служил как бы цитаделью укрепленного Апшерона.
В той же статье выдвигается, и другая версия предназначения башен. Ученые считают, что башни Апшерона служили надежным оплотом феодалам в их борьбе друг с другом, а также местом убежища и защиты во время восстания крепостных. Каждый из феодалов имел в своем селении укрепленный замок или башню.195
Версию об оборонительном назначении этих башен выдвигает и Е.А.Пахомов. Описывая башни Апшерона, Е.А.Пахомов одновременно дает и обоснование того, как использовались эти башни: «Из дошедших до нас типов оборонных сооружений Апшерона древнейшим является толстостенная многоэтажная круглая башня, со входом на уровне пола. Перекрытия между этажами образованы сводами кольцевой кладки. Лестница во второй и следующие этажи начинаются не от пола нижнего этажа, а на довольно значительной высоте, в целях возможности лучшей защиты от неприятеля, если ему удастся ворваться в нижний этаж. Сама лестница устроена в толще стен. Окон в первом этаже нет, в следующем же они имеют вид щелей – бойниц, расширяющихся внутрь башни, и пригодных для обстрела лишь пространства, далекого от основания стен. Оборону пояса, непосредственно примыкающего к основанию башни, а также самих стен, вести через эти окна невозможно. Для этой цели предназначен самый верх башни, обнесенный венцом перекрытых сверху бойниц, образующих род ступенчатого карниза. Ни на одной из башен этого типа не сохранилась полностью венечная часть и можно только предполагать, что верхняя площадка была обнесена зубчатым парапетом, опиравшимся на упомянутый бойничный карниз. Стены, своды и перекрытие бойниц сложены из правильных рядов камня получистой тески, на хорошем известковом растворе.
Обеспечение защитников водою во время осады достигалось устройством колодца внутри башни или в непосредственной близости от нее, под защитой ограды, которой были окружены некоторые из них.
Общая площадь всех этажей вполне достаточна для размещения в мирное время ее феодального владетеля с его семьею, нескольких слуг и даже небольшого количества голов скота в нижнем этаже; в случае же нападения извне такая башня могла вместить гарнизон из нескольких десятков человек или не менее десятка семейств окрестных жителей. Трудно сказать, служили ли сами башни постоянным жилищем местных феодалов или же около них располагались не сохранившиеся ныне жилые постройки, а башни использовались только как убежище в военное время. Тщательность и солидность постройки и присутствие порою очень длинных строительных надписей, иногда с именем не только местного правителя, но и мастера – строителя, показывают, что постройке этих башен придавалось очень большое значение в глазах, как феодалов, так и окрестного населения».196
Как ни странно, основные возражения против оборонительных функций апшеронских башен можно найти у самого Е.А.Пахомова. Во-первых, им самим отмечается слабость четырехугольных башен перед артиллерией, во-вторых, он же пишет о том, что окна, которые называются бойницами, в действительности для обороны совершенно не годились. Кроме того, Е.А.Пахомов, отмечая, что отсутствие лестниц на второй этаж объясняется тем, что при захвате первого этажа, осажденные могли отсидеться на следующих этажах, совершенно не объясняет, как могли бы они бороться с врагом, оказавшимся внутри башни.197 К тому же и колодцы с питьевой водой находились или на первом этаже, или же вообще во дворе.
Автор книги о памятниках Баку М. С. Саяпин, не согласен с мнением об оборонительном назначении башен Апшерона. М.С.Саяпин приводит следующие возражения: Во-первых, нападение могло быть внезапным, и жены, и дети не успели бы сбежаться к башне. Во-вторых, эти башни могли спрятать не более 100 женщин. В-третьих, нападавшим не было необходимости штурмовать эти «убежища», всех спрятавшихся можно было попросту выкурить дымом. И, наконец, в-четвертых, абсолютно бессмысленно было строить эти башни на виду у всех; нападавшие наверняка постарались бы, прежде всего, захватить их, чтобы не дать возможности кому-нибудь скрыться в башнях.198
Действительно, внимательно рассмотрев эти башни, убеждаешься, что они вовсе не оборонительные сооружения. Они даже не построены по правилам возведения фортификационных сооружений, в котором можно было бы нужным образом организовать оборону.
М.С.Саяпин считал, что эти башни имели религиозное значение и являлись зороастрийскими храмами.199 Эту версию выдвигает также и С.Г.Мамедов. Он предполагает, что на них разжигались священные огни. А по предположения Н. Алиева, все эти башни со священными огнями представляли собой горящую цепь, указывающую на береговую линию.200
Теперь мы постараемся рассмотреть эти башни по отдельности.
Мардакянская прямоугольная башня
Среди башен Апшерона, относящиеся к типу четырехугольных, своими архитектурно-планировочными и художественными данными на передний план выдвинута башня на северо-восточном побережье Апшеронского полуострова, в селении Мардакян, одновременно являющийся и историческим объектом как первый известный нам памятник этого направления.
Весь комплекс состоит из центральной башни высотою около 22 метра и окружающих его крепостных стен. В плане участок, занимаемый этим комплексом, имеет площадь размером примерно 28 м. на 25 м.
Имеющие толщину внизу в 2,10 м и наверху в 1,60 м.,201 сложенные из бутового камня стены башни снаружи облицованы крупным грубо отесанным камнем. Башня, представляющая собой в плане прямоугольник, укреплена по углам контрфорсами в виде закругленных выступов, имеющих в плане три четверти окружности. Вход в башню устроен с южной стороны.