Баку – память, запечатленная в камнях
Пятиярусный объем донжона только на первом и последнем этажах покрыт мощными стрельчатыми сводами. Промежуточные ярусы устроены на деревянных балках, облегчая в какой-то степени вес конструкции. Этот способ и характер перекрытий можно наблюдать и на подобных сооружениях Северного Кавказа. И. Щеблыкин отмечает, что в такой конструкции сверх основных балок был настил из тонкого кругляка, поперек которого настилался мелкий хворост. А сверх подобной подготовки насыпался слой земли – это частый способ устройства междуэтажных перекрытий различного рода крепостных сооружениях.202
В юго-западном контрфорсе башни расположена каменная лестница, которую по ее конструктивным особенностям правильнее всего назвать полувинтовой. Лестница начинается на высоте 2.5 м от уровня земляного пола первого яруса башни и ведет до самого ее верха. Выход из этой лестницы и вход в нее имеются в каждом ярусе башни, причем выход, расположенный в уровне ярусов, имеет небольшую площадку, размером, приблизительно, 1 м. на 1 м. Некоторые из этих входов и выходов перекрыты полуциркульными арками.
Во всех четырех стенах башни имеются небольшие узкие щелевидные оконные проемы. На северной и южной сторонах башни расположено по пяти проемов, а на восточной и западной – по два. Центральная башня заканчивается поясом сильно выступающими из плоскости стены машикулями.
Водоснабжение замка осуществлялось, как это наблюдается всюду на Апшероне в сооружениях подобного типа, при помощи колодца. Вырытый на территории самого укрепления колодец имеет диаметр примерно 45 см.203 В некоторых ярусах башни через всю толщину стены проходит небольшое сквозное отверстие, через которое, по предположению ученых, выводились наружу нечистоты.204
Наружный обвод крепостных стен семиметровой высоты образует правильный четырехугольник. Углы стен и центры куртин его укреплены глухими и полукруглыми башенками.
Вход в укрепление также фланкирован двумя полубашнями. По верху стен проходит пояс развитых машикулей, сходных по построению с машикулями венчающей части самой башни.
До первой половины XX века ограда была в разрушенном состоянии. К тому времени сохранялась лишь значительная часть, увенчанная по верху точно таким же поясом крытых бойниц.
В середине XX века вокруг башни были произведены раскопки и обмерные работы. Была расчищена территория, на которой обнаружены около 30 кувшинообразных колодцев, глубиной в среднем от 2,5 до 3 м и шириной в 1,5—2 м. Эти колодцы выдолблены в известняковой скале, на которой возведено и все сооружение.205 Эти ямы снабжены закраинами для закрытия их каменными крышками. Книзу колодцы расширяются и принимают округлую форму.206
Раскопками, проведенными в этот период, удалось также обнаружить на восточной стороне этих стен ориентированный на юго-запад вход в замок. А внутри донжона был обнаружен также подземный ход, до конца еще не раскрытый, якобы соединенный с другими замками селения Мардакяны. Для Апшерона подобная подземная коммуникация не нова. Она существует и на территории старого города (Ичеришехер), и в селении Нардаран.207
Большой интерес представляют эпиграфические надписи, обнаруженные на территории башни. Две каменные плиты были выявлены в 1853 г. известным русским востоковедом Н.В.Ханыковым и отправлены в Петербург. Ныне эти осколки каменной летописи хранятся в Эрмитаже.208
Откуда именно эта надпись не ясно. В показаниях Н.В.Ханыкова относительно этой надписи существуют разногласия: в одном случае он указывает Бузовны, в другом – Мардакян.209 Надпись на этой плите гласит: «…премудрый, царь ислама, ширваншах Ахситан, сын Менучехра второго… В дату годы третьего (и) восьмидесятого (и) пятисотого хиджры» (583=1188/89).210 По мнению эпиграфиста Азербайджана М. Неймат, А. Алескерзаде неверно восстановил часть последнего слова первой строки надписи. Следует читать «третий», а не «второй». Дата в надписи совпадает с годами правления Ахситана I сына Менучихра третьего.211
До последнего времени некоторые исследователи упорно относили строительство таких замков к XIV в., хотя не располагали историко-архитектурными доказательствами. Благодаря вышеуказанной расшифровке эпиграфической таблицы, большинство ученых в настоящее время относят строительство этой башни к XII веку.
Другой камень с двухстрочной надписью был обнаружен при ремонтных работах у входа мечети «Туба шахи», расположенного у башни. Сохранность второй строки плохая. В надписи можно прочесть следующие слова: «Этот манар построен при правлении Х—д—а Б—к—а… Джавир?…».212
Еще одна двухстрочная, персоязычная надпись, высеченная на известняке, была обнаружена при расчистке окружения башни в 1940 году.
Об этой надписи писал еще в середине XIX века И. Березин: «Для входа в башню служат ворота, над которыми, говорят, был камень с означением времени постройки самой башни, но этого теперь уже не существует. Действительно, над воротами есть обломок камня с надписью, но она довольно нова и едва ли современна постройке самой башни. В этой надписи, дурно вырезанной, находится, по-видимому, собственное имя Наср Эль-Музафер ибн Табу ибн Биларадж». Впрочем, я не могу ручаться за твердость этого чтения».213 Как и предполагал сам И. Березин, его расшифровка была ошибочной.
Е.А.Пахомов читал в надписи следующие слова: «Это строение… Наср ал-Мулк Абу Али сын… да продлит Аллах…».214 Но, М. Неймат не соглашается и с чтением Пахомова. Несмотря на то, что поверхность камня с надписью сильно выветрилась, М. Неймат прочла в надписи следующие слова: «Этот манар воздвиг амир Абу Наср Изз ал-Мулк Абу Али бин Бакир – Да продлит Аллах его могущество».215
В надписи не указана дата строительства. Но палеографические особенности: изображение птиц, растительные орнаменты, форма написания арабских букв и художественное оформление имеет сходство с ранее обнаруженными надписями. А это в свою очередь дает исследователям основание отнести эту надпись также к XII веку.216
Мардакянская круглая башня
В этом же селении, на небольшом расстоянии от вышеописанного замка, сохранилась круглая башня, датированная началом XIII века. Эта башня является одним из образцов строительного мастерства ширвано-апшеронских архитекторов-строителей, произведения которых известны нам, начиная с памятников XI века. Круглая Мардакянская башня, построенная из местного известняка получистой тески на известковом растворе, представляет архитектурную композицию нового типа для Апшерона.
Башня представляет собой несколько суживающий кверху усеченный конус высотою 15,5 м. Мощность стен, помимо своих основных функций, объясняется отчасти тем, что лестницы внутренних поэтажных сообщений, на которые строителем было обращены большое внимание, организованы в толще строительного массива.
Снаружи башня представляет собой нерасчлененный массивный объем, но внутреннее пространство ее разделено на три яруса, из которых каждый перекрыт каменными куполами сферического очертания. Купольные перекрытия всех этажей имеют круглые сквозные отверстия различных диаметров. Прекрасно выполненные полусферы куполов с отверстиями вверху свидетельствуют о высоком техническом умении и мастерстве строителя.
Первый этаж имеет только входной проем и дверной проем, ведущий во второй этаж. Ведущий на второй этаж этот проем расположен на высоте четырех метров от уровня пола первого этажа. Подобного рода прием наблюдается почти во всех башнях Апшерона, за исключением Раманинской башни. Прием этот, по предположению некоторых ученых, обусловлен исключительно оборонительными соображениями: защитники, поднявшиеся на второй этаж через входное отверстие по вспомогательной лестнице (веревочной или деревянной), могли убрать ее. Задержавшиеся в первом ярусе нападающие подвергались обстрелу через отверстие в куполе и через дверной проем, что сильно затрудняло им проникновение в следующий, второй этаж.217
На втором и третьем ярусах в стенах башни имеются небольшие узкие оконные проемы, значительно расширяющиеся вовнутрь. Эти проемы служили, скорее всего, для освещения. Во втором ярусе размещены четыре таких оконных проема. Еще один расположен у самого пола. Назначение этого пятого проема пока остается невыясненным.
В стенах третьего яруса, помимо подобного же типа оконных проемов, в толще стены имеется ниша, в полу которого устроен канал со стоком, выведенным наружу. Из помещения третьего яруса имеется также выход на верхнюю площадку башни. Башня увенчана рядом машикулей. Подобные машикули наблюдается на большинстве башен этого типа, расположенных на Апшероне.
В качестве материала для кладки стен мастер пользовался местным строительным материалом. Наружная кладка башни состоит из хорошо подогнанных друг к другу камней с обработанной поверхностью, которая прекрасно сохранилась до наших дней. Этот факт указывает на то, что строительный материал подбирался особенно тщательно, чего мы не видим на других башнях. Перемычки оконных и дверных проемов выполнены архитравно уложенными каменными плитами.
В структуру объема включены эпиграфические таблицы с богатым информационным содержанием о заказчике строительства башни, и, наконец, об архитекторе.
Вмонтированная в кладку стены над входным проемом, высеченная на камне больших размеров, надпись на арабском языке сообщает о том, что башня возведена в дни правления ширваншаха Гершаспа: «Поистине построена эта крепость во дни царя возвеличенного, премудрого, справедливого, (богом) подкрепляемого, победоносного, победителя, воителя за веру, величие мира и религии… и мусульман Гершаспа сына Фаррух-зада, сына Менучехра, защитника религии».218
Второй камень, вмонтированный в кладку стены под первой надписью, дает нам информацию о заказчике: «Владелец… сипехсалар (военачальник) почтенный, премудрый, (богом) подкрепленный, уважаемый, звезда государства и религии… Исхак, сын Ка-к-ли (?). Да увековечит Аллах его мощь! Дата: месяц мурдад, год шестисотый» (600 г.х. = 1203/04 г).219
На юго-западной стороне башни слева от входного проема сохранилась и другая надпись с именем строителя сооружения: «мемар Абд-ал Меджид, сын Масуда».
В этой надписи подчеркивается, что строителем ее являлся не простой мастер – «уста», а «мемар» – архитектор.220
Сама башня расположена в центре квадратного двора, площадью примерно 25х25 м, и обнесен каменной стеной с угловыми башнями. С внутренней стороны крепостных стен в угловых башнях устроены винтовые лестницы для подъема на банкеты. Вход во двор крепости подчеркнут фланкирующими башнями. Значительную часть дворового пространства в центре занимает башня, фактически оставив свободными небольшие угловые участки двора.
До 1950-х годов многие исследователи предполагали, что донжон – самостоятельная башня, лишенная ограждения. К этому времени башня представляло собой одиноко стоящую башню, ее зубцы были полностью разрушены и наверху виднелись лишь остатки поддерживавших их консолей, вход был полуразрушен, тело башни покрыто трещинами и выбоинами, а вся нижняя часть засыпана песком.
Более пяти лет, с 1952 по 1957 г. продолжались исследования башни. Начали с археологических раскопок. Был расчищен участок вокруг донжона. Под двухметровым слоем наносного песка обнаружили поверхность двора и четкий абрис крепостной ограды, который позволил частично их восстановить. Кроме того, были очищены первый этаж замка и колодец внутри его.221
Корона машикулей, венчающая донжон, была повреждена настолько, что было решено заменить исторические камни на новые. Вся верхняя часть донжона с машикулями была разобрана и построена заново, добавив профилированные мерлоны.222 Правда, башня получило архитектурную завершенность, но частично лишилась исторических элементов.
Реставрационные работы, начавшиеся в 1957 г., полностью восстановили донжон. Решили, что крепостную ограду нецелесообразно поднимать на всю высоту, так как достаточных данных о ее завершении не имелось. Ее восстановили до такой высоты, которая предохранит территорию замка от сыпучих апшеронских песков.223
Нардаранская башня
Из сохранившихся на Апшероне замков следует упомянуть и о замке в селении Нардаран. Находящееся в северо-восточной части Апшеронского полуострова, в 30 км от города Баку, селение Нардаран расположено на склоне, образованном песчаниковыми и известняковыми отложениями. Это селение примечательно большим количеством хорошо сохранившихся разновременных и разнохарактерных памятников, которые позволяют установить устойчивость местных архитектурно-художественных традиций, и даже этапы их последовательного развития.
В северной части селения в 700 году х. (1301 г.н.э.) мастером Махмудом ибн Садом был выстроен замок, состоящий из круглой башни (типа донжона) и образующих неправильный четырехугольник стен с башнями по углам, замыкающими внутренний двор.224
Дата возведения замка и имя мастера указаны в сохранившихся двух отдельных надписях на южной, свободной от проемов, стене башни. Первая строительная надпись над входом, обрамленная узкой рамкой, сохранилась хорошо, но читается нелегко из-за сложной компоновки. Приводим ее в чтении А.А.Алескерзаде: «Во имя Аллаха, всемилостивого, милосердного! Приказала строить эту талиу… мать… прозываемая Баракат на собственные частные средства и дирхамы с целью (лицезреть) лицо Аллаха, чтобы угодить ему и заслужить его награды. В дату начала рамазана года семисотого».225
В этой надписи есть слово, которое является камнем преткновения – это слово «талиа». А.А.Алескерзаде перевел слово «талиа» как «передовой укрепленный пункт». Почему Баракат назвала башню «передовым» сооружением до сих пор непонятно. Скорее всего, под словом «талиа» подразумевалось что-то другое.
Надпись гласит, что эту башню воздвигла некая Баракат, чтобы угодить Аллаху. Но, как отмечает Л. Бретаницкий, строительство для себя оборонительного сооружения не могло считаться делом, угодным для Аллаха. Обычно для таких целей строились мечети, мавзолеи и другие культово-мемориальные сооружения.
Л. Бретаницкий, возражая против оборонительного назначения апшеронских башен, отмечает, что само по себе географическое положение Нардаранской башни говорит о том, что здесь не могло быть передового укрепления. Подобные укрепления строились лишь там, откуда можно было ожидать нападения. Для Апшерона такими районами были его западные пределы и морское побережье. Нардаранская же башня находится довольно далеко как от западных границ Апшерона, так и от его побережья.226
Следует отметить, что Л. Бретаницкий здесь допускает некоторую ошибку. Так как большинство сохранившихся башен Апшерона расположены не в западной, а в восточной части полуострова. К тому же еще Нардаранская башня находится вовсе не далеко от побережья. С его верхней площадки хорошо видна большая часть северного побережья.
Вторая надпись, высеченная на небольшом камне донжона, выполнена просто и читается легко: «работа Махмуда ибн Сада».227
Подобная надпись имелась и на мечети в селении Шихово. Этим же зодчим была также построена так называемая «Мола Ахмед мечеть» в пределах Бакинской крепости. Нардаранская башня является последним из известных произведений Махмуда ибн Сада. По этим сооружениям можно судить о творческом пути азербайджанского архитектора. Богатое творчество зодчего определило его место в истории архитектуры Азербайджана как одного из выдающихся мастеров периода средневековья.
Круглая в плане башня расположена в центре почти квадратного двора, площадью примерно 600 кв. м.,228 и обнесена стеной. Толщина стен башни колеблется от 1.85 до 1.56 м.229
Фасады крепостной стены почти идентичны, за исключением восточного. В центре этой стены расположен единственный вход, который сейчас имеет прямоугольное очертание. Он состоит из двух вертикально поставленных камней, перекрытых уложенной на ребро каменной плитой. Вероятно, этот вход появился позднее, вместо разрушившегося старого, так как с внутренней стороны перекрытие входа сохранило свое первоначальное очертание в виде стрельчатой арки.
Нардаранская башня по высоте состоит из трех ярусов и во многом идентична с Мардакянской круглой башней. Но, размеры Нардаранской башни значительно меньше, чем у Мардакянской башни. До нашего времени она сохранилась высотой в 12,5 м., из которых примерно 6,5 м приходятся на первый и по 3 м. на второй и третий этаж. Все этажи перекрыты каменными плоскими купольными сводами и связаны между собой и с верхней площадкой башни винтовыми лестницами, выполненными в толще стен. Но, как известно, вся верхняя часть третьего этажа до реставрации была разрушена. А потому остается догадываться, заканчивалась ли башня на этом этаже, или она имела продолжение.
С. Велиев отмечает, что Мардакянская башня высотой 18 м также состоит из 3-х этажей. У остальных башен, как у круглых, так и прямоугольных, минимальная высота 15 м. Отсюда следует, что изначальная высота Нардаранской башни была не меньше 15 м, и, стало быть, она была не трех, а четырехэтажной.230
Кстати, подобное распределение высоты между этажами отмечается и у Раманинской башни: первый этаж – до 7 м, остальные три – по 2,7—3 м. Эти же параметры, вероятно, имела и Шувеланская башня, которая при высоте 15 м имела 4 яруса. И вполне вероятно, что именно у этих башен Махмуд сын Саада и заимствовал подобное разделение Нардаранской башни.231
М.Г.Алиев отмечает, что когда-то на первом ярусе находился колодец, который, по сообщению местных жителей, служил началом подземного хода. В верхней части колодец имел форму прямоугольника, образованного четырьмя большими камнями.232 Е.А.Пахомов пишет, что среди местных жителей ходят легенды о подземном ходе, идущей от колодца в направлении святилища (пир). Но расчистка колодца до глубины 6.5м. этого не подтвердило.233 В Нардаране и его окрестностях развита система старинных подземных водоводов – кяризов и потому существование таких галерей вполне возможно. К сожалению, в настоящее время колодец не сохранился.
Вход в саму башню устроен на юго-западной стене и имеет сводчатое очертание. Первый ярус башни перекрыт, как указывалось выше, куполом полуциркульного очертания. Замком купола служит камень круглой формы с небольшим отверстием в центре. Кладка стен купола первого яруса характерна тем, что высота рядов постепенно сокращается кверху. Переход от цилиндра к куполу образуется постепенным сужением рядов кладки. Вход во второй ярус расположен на уровне пяты свода первого этажа.
Помещение второго яруса повторяет цилиндрическую форму и перекрыто куполом, но уже не полуциркульного, а стрельчатого очертания. Оно также имеет посредине небольшое отверстие.
В помещении второго яруса имеется несколько проемов. В северной стене расположен вход на лестницу, идущую с первого яруса. Западнее находится второй проем такого же очертания. Порог этого проема на 60 см выше уровня пола яруса. С этой отметки начинаются ступени винтовой лестницы, ведущей на третий ярус. В западной стене имеется оконный проем, размеры которого кнаружи сильно суживаются. Подобный световой проем повторен и в восточной стене. В юго-восточной части второго яруса имеется ниша с отверстием квадратного сечения на уровне пола.
Вторая каменная лестница ведет на третий ярус, который также перекрыт куполом. Купол, как и в других ярусах, имеет небольшое отверстие. Все эти отверстия расположены по вертикали одно над другим. В стене с северной стороны расположен оконный проем прямоугольного очертания. А на западной стороне находится входная дверь лестницы, которая ведет на верхнюю площадку башни.
Наружная облицовка башни состоит из однородно подобранного камня с чисто обтесанной поверхностью с точной горизонтальностью каждого кольца кладки, с хорошо подогнанными друг к другу камнями.
Что же касается крепостной ограды, то высота ее стен не одинакова и колеблется в пределах 5—6 м. С внутренней стороны по всему периметру стен проходят банкеты. В верхней части стен, на расстоянии около 0,5 м, размещены бойницы, которые с наружной стороны представляют собой узкие щели, значительно расширяющиеся вовнутрь.
Стены замкового ограждения в продольном направлении сложены с небольшими отклонениями от прямой линии, образуя не совсем правильный четырехугольник. Угловые башни, образуя в плане три четверти окружности, различны по своим размерам и имеют небольшое утонение кверху. Здесь каждая полубашня имеет небольшую с купольным покрытием камеру, тогда как в других башнях Апшерона стены снабжены глухими полубашнями, которые служили в основном контрфорсами.
Подобного рода башни встречаются только в укреплении, затонувшем в Бакинской бухте. Для чего предназначались эти помещения, остается невыясненной.
Раманинская башня
Из всех многочисленных средневековых укреплений Апшерона в наиболее сохранившемся виде дошел до наших дней датируемый XIV веком замок в селении Раманы. Расположенный на восточной оконечности отрога, доминирующего над всей окружающей его холмистой местностью, замок состоит из крепостных стен, окружающих дворовое пространство с находящейся в нем центральной башней. С трех сторон – севера, запада и, отчасти, юга внешние стены замка вплотную подходят к обрывистым склонам холма. Стены как бы продолжают выступы скалы, создавая замечательное по красоте единство природы и произведения человеческих рук.
Данных о времени постройки башни не сохранилось. Двухстрочная строительная надпись когда-то была вставлена снаружи над входом в замок. Надпись была охвачена рамкой, скошенной внутрь, но поверхность камня сильно выветрилась, и на нем сохранились только отдельные слоги и ряд концов длинных букв. Камень этот был разбит и выломан кем-то, а его обломки ныне находятся в Музее Истории Азербайджана.
В отношении палеографических особенностей эта надпись, по мнению Е.А.Пахомова, очень близка к надписи мечети Мовлана Ахмеда (1347/48 г.) в крепости Баку.234 Ученые, учитывая палеографические особенности строительной надписи и возраст мечети, расположенной около башни, датируют замок XIV веком. На мечети сохранилось несколько строительных надписей, самая древняя из которых относится к 1323—1324 гг.
Но С. Велиев считает, что достаточно посмотреть на взаимное расположение башни и мечети, чтобы убедиться в том, что мечеть намного младше башни. Если бы они строились одновременно, то их постарались бы расположить так, чтобы мечеть не проигрывала по сравнению с башней, иного отношения к мечети во время господства ислама быть не могло. На самом деле мечеть явно пристроена к уже стоявшей ранее башне, причем с той стороны, на которой для нее оказалось больше места. Таким образом, четырехугольная Раманинская башня, скорее всего, древнее круглой Нардаранской башни.235
Е.А.Пахомов пишет, что существуют несколько находок, которые также могут служить для суждений о времени постройки. Среди них следует отметить некоторые обломки надписей и надгробных плит, которые были заделаны в стены башни. Подобные камни не датированы и время их употребления не установлены. Но по залеганию таких надгробных плит в Баку ниже слоя могил XV в., видно, что они древнее. По предположению В.В.Бартольда такие камни относились в XII – XIII вв.236