Эпоха перемен. Историко-публицистический роман в 2 частях. Часть 1
А тогда в ответ на упрёк Хрущёва, Ульбрихт признался: «Население ставит требования, выполнить которые невозможно». Хрущёв заявляет: «Мы даём вам неделю – две на подготовку в экономическом плане. Потом вы созовёте парламент и официально объявите: «С завтрашнего дня на границе будут действовать КПП. Проезд запрещён. Проход только с разрешения компетентных органов ГДР». А населению Хрущёв предложил разъяснить, что стена должна обезопасить страну от шпионов Запада. И вот 13 августа 1961 года вокруг западной части Берлина появилась стена из бетона и колючей проволоки длиной 165,7 км, из которых 45 км проходили внутри города прямо по городским кварталам. Она была оборудована караульными вышками, а кое-где и самострельными установками.
Тот, кто решался бежать из ГДР, шёл на смертельный риск. Для 136 человек, пытавшихся преодолеть Берлинскую стену, это закончилось гибелью. Кто-то подорвался на минах, тонул в водах Шпрее, других подстрелили восточные пограничники. Стена возводилась «для защиты от шпионов Запада», а стреляли по восточным немцам. Много лет не было точно известно, кто отдал приказ о строительстве стены: Вальтер Ульбрихт или Никита Хрущёв. Только сравнительно недавно в Москве был обнаружен документ, содержание которого описано выше.
А восточные немцы продолжали покидать ГДР. Всего за период с 1945 по 1961 год отток населения на Запад составил около 2,5 млн. человек. Для этого использовались любые средства. Уходили по фальшивым документам, уползали по канализации и телефонным каналам, улетали на самодельных воздушных шарах, уплывали на моторках, резиновых лодках, самодельных парусниках, с помощью аквалангов. Власти ГДР изъяли из обращения все акваланги, баллоны и запчасти к ним. На побережье дежурили катера с эхолокаторами, засекавшими даже передвижение дельфинов и стай мелких рыбёшек. Вдоль границы стали ездить передвижные эхолокаторы, выявлявшие свежие туннели.
Лодочные моторы в ГДР были запрещены к продаже. Не существовало и яхт-клубов, столь типичных для морских стран. Советский журнал «Катера и яхты» к распространению в ГДР был категорически запрещён и изымался прямо на таможне. Парашютный и планерный спорт в ГДР также были запрещены. Всё побережье ГДР, граничащее с ФРГ, было объявлено закрытой военной зоной.
Люди начали уходить по телефонным тоннелям. Правительству ГДР пришлось немало потратиться на заделку этих тоннелей. Когда во время этой работы несколько рабочих ушли на Запад, продолжать её пришлось под охраной советских автоматчиков.
Стена охранялась специальными патрульными подразделениями, подчинёнными полиции ГДР. Подразделения эти были оснащены стрелковым оружием, современными средствами слежения, сигнальными системами, натренированными служебными собаками. Если нарушители границы не останавливались после предупредительных выстрелов, охрана имела право стрелять на поражение. На практике у беглецов шансы на успех составляли примерно 50 на 50. Около 5 тысяч человек смогли перебраться через стену, и приблизительно столько же было поймано, и около 200 человек было застрелено полицией.
Так продолжалось до 1989 года, когда по инициативе одной из общественных организаций Евросоюза и венгерской оппозиционной партии Демократический форум была организована в Шопронпуште дружеская встреча для жителей двух соседних стран – Австрии и Венгрии. Под лозунгом «Европа без границ» они хотели добиться политической свободы. Планировалось, что венгерская делегация на автобусе пересечёт границу в Шопронпуште, в качестве доказательства новой горбачёвской политики гласности посетит ближайший австрийский городок и вернётся обратно.
О готовящемся пикнике стало известно в ГДР. И вот в 3 часа дня венгерский подполковник Бела Арпад и пятеро его пограничников увидели перед собой плотную колонну из 150 восточных немцев, которые в полном молчании продвигались к пограничному переходу. Между ними оставалось расстояние, которое можно преодолеть в течение 20 секунд. Подполковник понял, что стоит пограничникам только возразить, и толпа их сметёт. Как только первая группа оказалась на той стороне, за ней последовали другие сотни и тысячи восточных немцев. Ради того, чтобы перебраться на Запад, они бросали на венгерской стороне сотни автомобилей и другое имущество. По словам очевидцев, незнакомые люди обнимались от радости, плакали и смеялись.
После того пикника восточные немцы поняли, что либеральное Венгерское правительство фактически открыло свою границу с западными странами, и сотнями тысяч хлынули в Венгрию. В Будапеште они располагались в палаточном городке, во временных убежищах, а также в подвалах посольства ФРГ. И вот, наконец, 11 сентября Венгрия официально разрешила восточным немцам выезд на Запад…
Сама Венгрия осенью 1956 года пережила восстание, подавленное советскими танками. С тех пор в течение нескольких десятилетий она находилась в унынии, как и другие страны Восточной Европы.
В Чехословакии после Второй мировой войны народ очень симпатизировал СССР и во всём старался подражать. После ХХ съезда чехи стали приезжать в СССР туристами или на учёбу и увидели, что в СССР далеко не всё так идеально. Люди начали понимать необходимость проведения реформ. Чехи хотели строить «социализм с человеческим лицом».
С 1967 года в руководстве ЧССР обострилась борьба между «прогрессистами» и «консерваторами». Первый секретарь КПЧ Антонин Новотный, занимавший этот пост с 1953 года, уже многих не устраивал. На январском пленуме 1968 года на этот пост был избран Александр Дубчек, который считался центристом. Однако уже 30 января на VII съезде сельхозкооперативов Дубчек заявил о необходимости демократизации социализма. Через пару месяцев началась Пражская весна. В конце марта ЦК КПСС разослал партактиву закрытое письмо. «Происходящие события в Чехословакии стремятся использовать империалистические круги для расшатывания союза Чехословакии с СССР и другими братскими социалистическими странами».
Но Дубчек был просоветским деятелем. Он, как и другие центристы, не хотел кардинально менять в Чехословакии социализм. Это он объяснил Брежневу, Ульбрихту, Живкову и Гомулке 23 марта на встрече членов Организации Варшавского Договора в Дрездене. Под давлением центристов 5 апреля была опубликована «Программа действий КПЧ», в которой говорилось о том, что у ЧССР есть свой путь к социализму. И строительство его невозможно без демократизации всей общественно-политической системы. Партия в таких условиях выступает не как руководящая сила, а просто служит делу свободного социалистического развития.
Началась реорганизация социал-демократической партии, в стране назревала реальная многопартийность. Газета «Правда» с середины июня начала критиковать отдельных членов КПЧ. 14 июля в Варшаве состоялась чрезвычайная встреча руководства стран ОВД, на которую представители Чехословакии приехать отказались. В процессе обсуждения чехословацких событий Тито и Чаушеску выступили в поддержку КПЧ. Они считали, что всё происходящее в ЧССР является внутренним делом этой страны.
19 июля в «Правде» сообщалось об обнаружении в Чехословакии американского оружия, переправленного из ФРГ. Отмечалось также, что Чехословакия недостаточно защищена от Запада. По инициативе советского руководства в Чернее-над-Тиссой проводились переговоры с чехословацкой делегацией. Переговоры шли трудно и продолжались 4 дня. Наконец делегации переехали в Братиславу, где 3 августа было подписано коммюнике, в котором фиксировалось право ЧССР проводить реформы по своему усмотрению при выполнении всех обязательств по отношению к ОВД.
Но прогрессисты истолковали это как слабость советского руководства и неготовность применить силу. Они всё больше начали оказывать давление на центристов. Руководство ЧССР надеялось также, что США не допустит силового воздействия со стороны СССР. И это было ошибкой. Они не учли реакцию США на события в ГДР 1953 года, на события в Венгрии 1956 года, на строительство Берлинской стены в 1961 году. В Праге и других городах распространялись слухи «Запад нам поможет».
В этой обстановке первый секретарь словацкой компартии Васил Биляк и ещё 18 видных партруководителей 3 августа тайно направили Брежневу письмо с просьбой о военной помощи в смещении Дубчека. Предлагалось это сделать до 19 августа, так как 20 августа должен был собраться Президиум ЦК КПЧ.
После подписания в Братиславе соглашений в стране начали проводиться хорошо организованные демонстрации, призывающие к более жёсткому курсу по отношению к СССР и к нейтрализации Чехословакии. 16 августа многие чехословацкие газеты начали дружно в жёстком и антикоммунистическом тоне требовать от руководства дальнейшей либерализации. Советскому руководству стало ясно, что руководство ЧССР утратило контроль над ситуацией. «Правда» призвала Дубчека навести порядок и обеспечить выполнение того, что было согласовано в Братиславе. Но ситуация не улучшилась.
18 августа маршал Гречко собрал весь руководящий состав Вооружённых сил СССР и сказал: «Я только что вернулся с заседания Политбюро. Принято решение на ввод войск стран Варшавского договора в Чехословакию. Это решение будет осуществлено, даже если оно приведёт к третьей мировой войне». Операция получила название «Дунай». В ночь с 20 на 21 августа в эфире прозвучал сигнал «Влтава-666», и операция началась.
В течение 36 часов около 30 танковых и мотострелковых дивизий СССР и его союзников оккупировали страну в самом центре Европы. По своим масштабам это была самая грандиозная стратегическая акция в послевоенный период. В боевую готовность всего были приведены 70 дивизий ОВД. Считавшаяся одной из лучших в Европе 200-тысячная чехословацкая армия получила соответствующий приказ и оставалась в казармах. В 6.00 советской танковой колонной был взят под контроль генштаб, к 7.00 было взято здание правительства, к 9.00 под контролем оказались почта, телеграф, теле- и радиоцентры. В 9.00 в кабинет Дубчека вошли десантники. Дубчек, Черник, Смрковский и Кригель были арестованы службой госбезопасности ЧССР. Арестованные были переданы советской стороне и обвинены в саботаже и срыве ранее достигнутых соглашений.
Для народа СССР вторжение войск советская пропаганда оправдывала якобы существовавшей тайной угрозой Чехословакии со стороны ФРГ. Сообщалась выдумка о том, что в Чехословакию под видом туристов прибыли десятки тысяч германских военнослужащих, готовых по сигналу провести военные действия. Основная масса советских людей этому верила и ввод войск одобряла.
Однако население Чехословакии, в отличие от армии, оказывало акции гражданского неповиновения, митинги, забрасывало танки камнями и бутылками с зажигательной смесью. Советские солдаты оставались сдержанными. Однако представители других стран пресекали провокации огнём на поражение. Войсками ОВД был получен приказ открывать огонь только в ответ. В результате несчастных случаев и столкновений погибли от 100 до 300 чехословаков и примерно столько же советских солдат. Чрезвычайный XIV съезд КПЧ 21 августа выступил с осуждением ввода союзных войск.
В тот же день США, Англия, Франция, Канада, Дания и Парагвай выступили в Совете Безопасности ООН с требованием вынести «чехословацкий вопрос» на заседание Генеральной Ассамблеи ООН. Позднее представитель ЧССР потребовал снять этот вопрос с рассмотрения ООН. С осуждением военного вмешательства в дела ЧССР выступили и некоторые страны социалистической ориентации – Албания, Китай, Румыния и Югославия.
Всё высшее руководство ЧССР вечером 21 августа было доставлено на двух бронетранспортёрах в аэропорт, вывезено в штаб Северной группы войск в Польше, переправлено в Закарпатье, а затем в Москву для переговоров с советским руководством. Важную роль в этом сыграла мужественная позиция президента Людвига Свободы. Он был вполне лоялен к СССР, но в данный момент поставил условие: арестованные руководители должны быть освобождены и принять участие в переговорах. Советское руководство вынуждено было уступить. Арестованных освободили и с почестями приняли в Кремле, как официальную делегацию. После тяжёлых четырёхдневных переговоров команда Дубчека подписала соглашение, одобряющее ввод войск. Дубчек 27 августа прибыл в Прагу и обратился к народу. Речь ему давалась с трудом. Он заявил, что всё происходящее является временными мерами, и что надо верить ему, Дубчеку.
Но ситуация в стране от этого не стала менее напряжённой. Национальное собрание Чехословакии объявило ввод войск нарушением хартии ООН. В городах проходили демонстрации с антикоммунистическими и антирусскими лозунгами. Началась эмиграция из страны как форма протеста. В первый же месяц уехало 50 тысяч человек, а всего покинуло страну 300 тысяч. В связи со сложившейся ситуацией 4 ноября по указанию советского руководства 25 дивизий было выведено из страны.
На Западе Пражскую весну рассматривали как возможность сменить правительство на более прозападное, с которым можно было бы продолжить расшатывание соцлагеря. Поэтому в период холодной войны ввод войск ОВД был вполне оправданным. Ведь в уставе НАТО тоже сказано, что в случае дестабилизации положения в стране – члене НАТО, угрожающей дестабилизации в других странах – членах НАТО, организация имеет право на военное вмешательство. Не говоря уже о США, которые вводят свои войска в любую страну, если там возникает угроза их интересам.
Ввиду того, что в это время наблюдалась повышенная активность войск НАТО у чехословацких границ, часть советских войск осталась на территории ЧССР «в целях обеспечения безопасности социалистического содружества». Это было зафиксировано в договоре, подписанном 16 октября 1968 года между правительствами СССР и ЧССР. В этом договоре говорилось также об уважении суверенитета ЧССР и невмешательстве в её внутренние дела.
Однако ввод войск уже кардинально изменил курс чехословацкого руководства. В стране прекратился процесс политических и экономических реформ. В апреле 1969 года на пленуме ЦК КПЧ первым секретарём был избран Густав Гусак, а в декабре 1970 года был принят документ, осуждавший политический курс Дубчека и его окружения. Так закончилась «Пражская весна».
Дубчека вначале отправили послом в Турцию, а через два года исключили из партии и сослали в одно из лесничеств Словакии, где он работал слесарем-механизатором. В годы перестройки во время «бархатной революции» Дубчек вновь был востребован обществом и в 1989 году был избран главой Федерального собрания. В Словакии он мог стать её первым президентом, если бы не попал в странную автокатастрофу. 1 сентября 1992 года Александр Дубчек на автомобиле BMW направлялся в Братиславу, сидя рядом с водителем. Машина успела отъехать от Праги около 90 км, когда при хорошей погоде на прямом участке пути вдруг вылетела с проезжей части шоссе. Дубчек получил тяжёлые травмы и через два месяца скончался…
Как позднее рассказывали специалисты, причиной ввода войск явились два фактора. Первый заключался в действиях тогдашнего советского посла в ЧССР. Он панически воспринимал статьи чешской прессы, ставшей более свободной, и пугал Москву потоком донесений. В них сообщалось о том, что в Чехословакии при попустительстве руководства страны творится чёрт знает что, назревает угроза социализму. На самом деле не было никаких планов выхода из СЭВ и Варшавского договора.
Вторым фактором явились военные, поддержавшие эту истерию. Дело в том, что в то время советские войска стояли в Германии, Польше и Венгрии. В Чехословакии из-за симпатии чехов к СССР советских войск не было. Военных волновало, что «чешский коридор» остаётся открытым. Хоть Брежнев и Косыгин были против ввода войск, но на них давили Андропов, переживший Венгерское восстание 1956 года, и Суслов, лоббировавший военно-промышленный комплекс.
Несколько иначе развивались события в Польской Народной Республике. Хотя и там периодически происходили столкновения народа с властью. Десятки гражданских лиц гибли в 1956, 1968, 1970 и 1976 годах. К примеру, в декабре 1970 года по всей Польше начались рабочие волнения из-за решения правительства повысить цены на мясо и мясопродукты. Самые трагические последствия противостояния с властями были в Гданьске и других приморских районах, где на подавление протестов была брошена армия и полиция. Тогда 44 человека погибли и 1164 были ранены.
Однако в печати эти события замалчивались, а Польша приводилась как пример страны с многопартийной системой. В стране, кроме руководящей ПОРП, легально были ещё Демократическая и Крестьянская партии. Следует учитывать и католическую церковь, имевшую большой авторитет в стране. Деятельность первых оппозиционных организаций была связана именно с католической церковью. Комитет защиты рабочих и Комитет общественной самозащиты отстаивали права рабочих, уволенных за антиправительственные выступления.
В середине 1980 года из-за повышения потребительских цен начались забастовки по всей стране. На Гданьской судоверфи началось массовое рабочее движение «Солидарность», возглавляемое независимым профсоюзным комитетом. Во главе «Солидарности» стоял электрик Лех Валенса. Вначале забастовщики выдвигали экономические требования. Власти шли на уступки, но оппозиция становилась всё более непримиримой. Появились требования о свободе печати и создании политических организаций. Государственная власть оказалась под угрозой. Но войска СССР и союзников уже не вводились, хотя многие советские люди этого ждали и одобряли. В Политбюро ЦК КПСС работала специальная комиссия по польским проблемам, возглавляемая главным идеологом Михаилом Сусловым. Он сам приезжал в Польшу и призывал польских коммунистов «очиститься от оппортунистов и дать жестокий бой идейным противникам».
Вопрос был решён войсками самой Польской Народной Республики. В ночь на 13 декабря 1981 года были отключены миллионы телефонов, закрыты пограничные переходы, блокированы главные дороги, приостановлены рейсы пассажирских самолётов. На улицы городов были выведены бронетранспортёры, армейские подразделения и специальные отряды моторизованной милиции. Телевидение и радио прервали плановые программы. В стране был объявлен комендантский час с 22.00 до 6.00. «Солидарность» была запрещена, а её лидеры и активисты в первую же ночь были интернированы и рассредоточены по всей Польше.
Было интернировано около 10 тысяч человек, прекратили свою деятельность многие общественные организации, редакции некоторых газет и журналов. Всякое сопротивление жестоко подавлялось. Первыми погибли 9 горняков шахты «Вуек» в Силезии во время разгона многотысячной демонстрации. Всего за время военного положения, по официальным данным, погибло 115 человек, по неофициальным – значительно больше.
В усмиряющих акциях принимали участие около двухсот тысяч военнослужащих и работников МВД. Возглавлял эти операции председатель Совета министров ПНР и министр обороны страны генерал Войцех Ярузельский. Он неоднократно заявлял: «За введение военного положения в декабре 1981 года беру ответственность на себя». Аргументировал он своё решение тем, что если бы он не ввёл военное положение, то в страну вошли бы советские войска, и повторились бы события Венгрии 1956 и Чехословакии 1968 годов.
На самом же деле польское руководство не было уверено в собственных силах и хотело заручиться поддержкой союзников по Варшавскому договору. Однако Советский Союз уже увяз в Афганистане и отвергал возможность введения войск в Польшу. В апреле 1981 года в железнодорожном вагоне под Брестом состоялась тайная встреча председателя КГБ Юрия Андропова и министра обороны Дмитрия Устинова с польским партийным лидером Станиславом Кани и генералом Войцехом Ярузельским. Стороны договорились о расширении «психоза угрозы советского военного вмешательства». Леонид Брежнев на ХХVI съезде КПСС тоже заявил о решимости «не оставлять Польшу в несчастье и не позволять её обижать».
Военное положение было отменено 22 июля 1983 года. По донесениям работников КГБ, это стало результатом деятельности Леха Валенсы. Он сумел также консолидировать усилия западных стран и Ватикана, направив их на поддержку «Солидарности». В благодарность за это церкви была возвращена собственность, конфискованная в 1950-х годах, и предоставлено право на открытие собственных учебных заведений. Усилиями Валенсы удалось предотвратить военный переворот, готовившийся командованием армиями стран Варшавского договора. Причём вскоре, по странному стечению обстоятельств, в один месяц умерли: 2.12.1984 – член Политбюро ЦК СЕПГ, министр национальной обороны ГДР генерал армии Гофман; 13.12.1984 – бывший министр МВД СССР Щёлоков; 15.12.1984 – член ЦК ВСРП, министр обороны Венгрии генерал армии Олах; 16.12.1984 – министр национальной обороны ЧССР, член ЦК КПЧ, генерал армии Дзур; 20.12.1984 – министр обороны СССР, маршал Устинов.
Таким образом, скоропостижно скончались все те, кто готовил чистку соцлагеря.
Теперь, по прошествии многих лет, люди в Польше по-разному относятся к Ярузельскому. Стало традицией в ночь на 13 декабря собираться возле скромного дома Войцеха Ярузельского. В память жертв военного положения из зажжённых свечей выкладывается крест. Одни кричат: «Ярузельский, помним твоё преступление!», а другие: «Генерал, спасибо!». Генерал был причастен не только к событиям 1981 года, но и декабря 1970 года. В 1990 году в Гданьске началось следствие с целью установления виновных в трагедии 1970 года. Затем в 2001 году делом занялся Варшавский окружной суд, затянувшийся до 2008 года. На скамье подсудимых оказалось шесть человек, среди них тогдашний министр обороны Ярузельский. В качестве свидетеля был вызван зачинщик антиправительственных выступлений Лех Валенса. Неожиданно для всех Валенса поддержал главного обвиняемого Ярузельского. Он заявил: «Генерал мало что мог сказать, тогда правил секретарь партии. Я обвиняю систему, а не людей». Валенса подошёл к скамье обвиняемых и протянул руку Войцеху Ярузельскому: «Как капрал генералу».
Меньше повезло румынскому диктатору Николае Чаушеску. В 1960-е годы, в первые годы правления Чаушеску, Румыния считалась самой открытой страной в социалистическом лагере. Была отменена цензура, была атмосфера свободы в культуре и искусстве, были освобождены политзаключённые. Чаушеску осудил вторжение советских войск в Чехословакию, отказался разрывать дипломатические отношения с Израилем. Румыния продолжала дружить с Китаем, первой из соцстран установила отношения с ФРГ. В страну начали поступать иностранные инвестиции, приезжали лидеры западных стран.
Но с начала 1980-х годов начал расти культ его личности, Чаушеску увлёкся китайской и корейской моделями. Начались провалы в экономике. Люди в квартирах замерзали от холода, стояли в очередях за хлебом. В народе росло недовольство, но не было никакого заговора. Да его и не могло быть, так как все возможные заговорщики находились под усиленным наблюдением Секуритате. Всякое недовольство подавлялось в зародыше. Но оно в народе росло и должно было где-то прорваться.
Началось всё в декабре 1989 года в Тимишоаре, где народ начал протестовать против выселения реформаторского пастора Ласло Текеша. Постепенно это вылилось в протест против режима. По приказу Чаушеску 17 декабря там стреляли в людей. В знак протеста рабочие массы 20 декабря вышли на улицы, армия вынуждена была отступить в казармы, и народ объявил свой город свободным. 21 декабря Чаушеску, вернувшийся из государственного визита в Иран, решил выступить с приветственной речью перед народом с балкона здания ЦК партии.
Однако неожиданно толпа на площади вместо аплодисментов встретила его ропотом и криками негодования. Растерянный Чаушеску с бледным лицом покинул балкон и почти бегом скрылся в глубине здания. Это происходило благодаря телевизионщикам на глазах миллионов людей. Народ на площади охватило ликование, которое затем распространилось на всю страну. Через несколько часов ключевые позиции в городе начали занимать танки. Но людей это не остановило, они стали вести себя более воинственно. Они испытывали одновременно и страх, и желание победить.
Затем раздались выстрелы, но кто стрелял, понять было невозможно. Есть предположение, что это была группа людей, очень преданных Чаушеску и специально подготовленных на случай оккупации страны. Наступила ночь, однако люди не расходились. Все понимали, что следующий день должен стать судьбоносным для страны.
Как потом сообщалось в прессе, Чаушеску ещё в марте 1989 года понял, что ему не удастся сохранить власть ни в партии, ни в государстве. Но уходить в отставку он хотел с определёнными гарантиями. Для этого готовыми стояли два транспортных самолёта, на борту каждого из которых находилось по 12 тонн золотых слитков. Один из самолётов должен был вылететь в Тегеран, затем в Чили, а потом на Кипр. Здесь золото должно было быть помещено в местные банки для безбедной жизни отставного диктатора и его семьи. Вторая часть груза предназначалась для советского руководства в обмен на беспрепятственный выезд из страны и гарантии жизни и свободы. Покинуть свой пост Чаушеску должен был в декабре 1989 года. Со стороны СССР и США делались прямые намёки на необходимость смены режима.