Любимовка.Пьесы

ПАРЕНЬ мальчик в носках

ИВОНА вот она шалава!

ЛЕНА еще одна

Зима. Теплая зима. Уже вечер, темно. Под фонарями блестит снег, не под фонарями – тоже. Глухо проезжают машины. По башне «Исеть» летают нарисованные снежинки. Настоящих снежинок нет. Ясное небо и звезды. А еще над высокими домами лампочки красные горят, чтобы самолеты не сбили, ну или так как-то. Маше и Роме все это хорошо видно, потому что они стоят у кладбища на Широкой речке, а это – небольшая возвышенность. Они пьют красное сухое вино из горла. Вино проливается, и в тех местах немножко тает снег. Скоро весна.

МАША. Блин… Ща у меня аура пойдет. Отвечаю. У меня ща аура пойдет…

РОМА. Подержать волосы?

МАША. Рома, почему они закрыли дверь? Ворота… А если мы готы? Нам и ночью прийти на кладбище нельзя?

РОМА. Сейчас 6 вечера.

МАША. А ночью откроют?

РОМА. Там собаки.

МАША. Я тоже их боюсь. Но я защищу тебя! Веришь мне?

РОМА. Маша, давай завтра придем? Мы же уже были на одном сегодня.

МАША. А я еще хочу на одно! Ща-ща аура пойдет… Говори со мной, пожалуйста.

РОМА. Вино кончается.

МАША. Но 11 еще нет.

РОМА. Мне кажется, что это не сильно вежливо ломиться в ворота кладбища, когда они закрыты.

МАША. А у тебя бывало такое, когда ты будто в двух местах одновременно? И там, и тут какая-то история происходит, и там, и тут ты разговариваешь. И там, и тут. И не ясно, что правда, а что нет. Рома, а если все вокруг – моя выдумка? Рома, я иногда закрываю глаза и будто раз – и в космосе каком-то. Рома, реальность – это жесть какая-то.

Маша допивает бутылку, переворачивает ее, оттуда падают несколько красных капель.

МАША. Снег тает. Мы так приближаем весну.

РОМА. Дай мне руку, не падай.

МАША. Ты запомнил могилу того чувака, на которой мы пили днем?

РОМА. Да.

МАША. А я нет.

РОМА. Зайцев Сергей, умер в 1999.

МАША. Я не знаю куда идти домой.

РОМА. А за вином?

МАША. Ну по пути же будет.

РОМА. Тогда идем в сторону «Высоцкого», его видно.

МАША. Мигает…

РОМА. Ты же там где-то живешь?

МАША. В ту сторону.

РОМА. У меня такое тоже бывает, но мне сказали, что…

МАША И РОМА. Это особенность моего организма.

МАША. Тебе тоже?

РОМА. Не пей транки.

МАША. А это весело?

РОМА. Ну… Так себе…

МАША. Почему мы не виделись столько лет? И почему именно сейчас так раз – и все круто? Рома, я же… Рома…

РОМА. У тебя очень красивые брови.

МАША. Пока, товарищи покойники! Мы придем завтра! Не скучайте! Мы молоды! И мы пошли делать весну!

Маша и Рома закрывают глаза. Пошел снег.

Зима. Поздний вечер. Маша стоит между дверей какого-то магазина, там тепло. Рядом стоит автомат для платежей. Несколько парней в дешевых черных расстегнутых пуховиках и с шапками, не закрывающими уши, пытаются с ним разобраться. Получается плохо. Маша зажевывает одну жвачку за другой, использованные она заворачивает в кусочки от рекламного флаера и складывает себе в карман. Заходит пьяный Коля.

КОЛЯ. Отстала вроде, пойдем дальше. Не замерзла?

МАША. Не-а…

КОЛЯ. Хлеба попросила купить! Я должен из центра ехать на эти Бебеля, чтобы ей хлеб купить. А она ногти дома делала. Она не понимает меня, не то, что ты.

МАША. Ага…

КОЛЯ. Пошли, еще настоечки ща возьмем. Она дешевая. Легко пьется, мягко так. 25 градусов всего. Не замерзнем.

МАША. Да…

Они выходят из магазина. Как-то друг друга держат, не падают.

МАША. Коля…

КОЛЯ. Тут недалеко.

Они идут по снегу, он уходит из-под их ног, мимо едут машины, идут люди. Ничего из этого не запоминается. Они смотрят на свои ноги, которые как-то сами по себе идут.

МАША. Коля, а куда мы потом? У тебя она, а мне нельзя домой… Меня мамка убьет, я же хорошая… У Ленки нет тусы сегодня…

КОЛЯ. Блин! Падай!

Они падают за какую-то машину, Коля выглядывает осторожно из-за нее.

КОЛЯ. Прошла…

МАША. Это твоя была?

КОЛЯ. Чуть не спалились… Не поднимайся! Она обратно идет.

МАША. Все?

Лежат на снегу за машиной.

МАША. Коля, где мы? Я не знаю ничего, кроме центра.

КОЛЯ. Прошла.

МАША. Коля, тебе не скучно со мной? Мне 19, это мое любимое число. Это простое число. Я люблю простые числа. И у нас разница с тобой 11 лет! Коля, это тоже простое число. Коля, меня мажет… Коля, нельзя пить на морозе…

КОЛЯ. Пошли, пока нет 11.

Кухня. Маша и Рома за столом, перед ними стаканы с водой и таблетки «Алкозельцера». За окном ночь. Звезд не видно. Зато видно вывески магазинов, торговых центров, бизнес-центров, других каких-то центров, фонари и красные лампочки над высокими зданиями.

МАША. Тебя не ждут дома?

РОМА. Ждут.

МАША. И?

РОМА. Я с тобой.

МАША. Твой «Алкозельцер» не помогает.

РОМА. Подожди немного…

МАША. Тебе тоже не помогает.

РОМА. Это мы с тобой.

МАША. У меня энергетика такая. Все розетки ломаются, лампочки взрываются. Все перестает работать. У меня дома все сломано. Я даже воду в ковшике кипячу – чайник сгорел.

РОМА. Надо со свистулькой брать.

МАША. Она сплавилась до того, как ему засвистеть.

РОМА. А у меня все работает. У всех не работает. А у меня работает.

МАША. Давай выходить из запоя?

РОМА. Тогда ты пей только со мной, а я с тобой.

МАША. Только красный сухой винчик.

РОМА. Если захочется выпить – я приду за тобой.

МАША. И мы купим «Таманское» за 129 рублей.

РОМА. И мы купим «Таманское» за 129 рублей.

МАША. Еще пару лет – и я буду старородящая. Меня не берут замуж.

РОМА. Тебе 23.

МАША. А тебе 29.

РОМА. У меня аллергия на кота моей девушки.

МАША. Живи у меня.

РОМА. Правда не действует. Давай еще по одной?

МАША. «Алкозельцер» вкусненький.

Они придвигаются друг к другу, обнимаются. Долго так сидят.

МАША. Спина затекла.

Маша садится на стол, Рома обнимает ее. Он зарывается в ее волосы, она целует его в шею, покусывает, гладит его по голове. Все хорошо. Но тут он отстраняется, поднимает ее голову за подбородок и мотает головой. Она слезает со стола. Сидят друг напротив друга.

РОМА. Прости.

МАША. Это ты… Это я так легко отношусь. Я же свободная типа. А у тебя девушка… Это я…

РОМА. Это я… Дружеские объятия…

МАША. Дружеские…

РОМА. После такого надо точно выпить.

МАША. «Кировский» через полчаса откроется.

РОМА. Да…

МАША. Я где-то такую сказку читала про принца и принцессу, они заколдованные были. Ну злые ведьмы их любви позавидовали. И стали они, в общем, такими гигантскими чудищами. Прямо огромными. И с такими громкими голосами. И они потерялись, а потом все искали друг друга. Кричали. Но Земля-то круглая. А они огромные. И голоса громкие. И вот не могли никак они понять, откуда кто кричит. Слышали друг друга, но с какой стороны – не знали. А все люди и звери на Земле мучились от их воплей. Кричали друг друга по имени. Красиво очень, мне кажется.

РОМА. Нашли?

МАША. Конечно. Куда бы они делись?

Квартира Коли, ну, вернее, комната в коммуналке. Да, в Екатеринбурге еще остались коммуналки. Пол прогибается, на диване когда-то кто-то умер, холодильник старый, трещит. За окном Зеленая роща и золотой купол храма. Коля стоит на коленях перед Машей. Коля плачет.

КОЛЯ. Что ты делаешь со мной? Что ты со мной делаешь?

МАША. Хорошо, что ты теперь тут. Теперь мы вдвоем.

КОЛЯ. Что ты со мной делаешь?

МАША. Встань…

КОЛЯ. Маша, что ты со мной делаешь?

МАША. Как думаешь, сколько людей смотрело из этого окна на этот купол? Красиво.

КОЛЯ. Что ты со мной делаешь?

МАША. Сто лет назад из этого монастыря монашки носили еду царской семье, ты знал?

КОЛЯ. Маша…

МАША. Плохо только, что душа и ванны у тебя тут нет. Раковина и туалет. А в туалете окошко. Зачем в туалете окошко? Еще большое такое?

КОЛЯ. Со мной никогда…

МАША. Зато из туалета вид на телебашню. В детстве я очень ее любила. Она какая-то мрачная, таинственная такая. На всех картинках, где Екб, ее рисуют. В детстве на троллейбусе ехали когда, то на доме одном около Центральной гостиницы большая картинка такая была. Там был цирк и башня эта. А весь город был такой, как будто мокрый бетон. Какой-то он был мокрый и мрачный. Вспоминаю когда себя, то всегда лето вспоминаю, будто зимы никогда не было. Я сказала, что у Ленки, я у тебя останусь.

Коля целует ее, валит на диван. Раздевает ее. Маше всего 19, вроде, это прикольно все. Но как сделать так, чтобы он не подумал, что она бревно? Она глубоко и часто дышит.

КОЛЯ. Иди сюда.

Маша целует его, но как-то все невпопад, как-то все скомкано, иногда стукаются лбами, ударяются носами. Тогда Маша решает: надо стонать. Ну что-то же надо делать!

КОЛЯ. Громче. Я хочу громче.

Окей. Она стонет громче.

КОЛЯ. Еще…

МАША. Соседи.

КОЛЯ. Они включают радио в 7 утра.

МАША. Да как-то…

Окей. Она стонет громче, рычит, хрипит… Ну что еще она может сделать?

КОЛЯ. Что ты делаешь со мной… Что ты…

Маша старательно стонет, хрипит, рычит… И тут соседи стучат в стенку.

МАША. Блин.

КОЛЯ. Пофиг.

Соседи стучат в дверь.

МАША. Так-то уже 11.

СОСЕДИ. Заткни свою самку носорога!

МАША. Коля…

КОЛЯ. Пофиг. Кричи.

МАША. Нет.

КОЛЯ. Кричи, я сказал.

МАША. Нет.

СОСЕДИ. Ты один комнату снимаешь. Это не гостиница! Или плати за двоих!

КОЛЯ. Кричи.

Маша кричит, хрипит, старается как может, соседи стучат, Коля плачет.

Зима. Плотинка. Бежит Коля, за ним Маша.

МАША. Стой!

Коля бежит на замерзший лед. Стоит посередине реки.

МАША. Коленька, тебя же уволят!

КОЛЯ. Живи со мной!

МАША. Мне нельзя. Отдай телефон!

КОЛЯ. Ты достала, съезжай от родителей! Ко мне! Чтобы за хлебом ходить!

МАША. Родители!

КОЛЯ. Пофиг на родителей! Сейчас…

МАША. Коля, ты утонешь! Коля, я не достану тебя!

Коля достает батарею из Машиного телефона.

МАША. Отдай телефон! Мне надо позвонить домой!

КОЛЯ. Ты идешь к родителям навсегда. Либо остаешься со мной. Сейчас. Навсегда.

МАША. Коля…

Коля ломает симку пополам.

МАША. Коля…

КОЛЯ. Теперь ты им не позвонишь.

МАША. Я не могу.

Коля прыгает на одном месте, пытается проломить лед.

МАША. Пошли домой! Пожалуйста! Ты утонешь!

КОЛЯ. Я хочу умереть!

Он продолжает прыгать. Ничего не происходит. На Плотинке никого нет, кроме них с Машей. Он садится на лед. Маша подходит к нему.

МАША. Почему утки не улетают? Зима. Пусть летят. Ну кто придумал жить на Урале? Пойдем домой, за хлебом вдвоем будем ходить. Обещаю. Я обещаю тебе.

Она собирает свой телефон. Руки мерзнут от снега. Она тащит Колю по пустой Плотинке.

Ночь, зима. Окраина Химмаша. Кладбище. Яркие звезды и лес.

МАША. Мы с тобой слезаем со стакана.

РОМА. Да, мы с тобой хорошо это делаем.

МАША. Рома, как я счастлива, что наконец-то выхожу из этого ужаса, в котором была почти целый год! Каждый день в себя что-то вливать… Но, Рома, ты же меня понимаешь, эта реальность… Это же жесть какая-то.

РОМА. Тут в темноте сложно найти.

МАША. Возьми, выпей еще.

Да, они опять пьют сухой красный винчик.

РОМА. Звезды стоят на месте.

МАША. А должны кружиться?

РОМА. Ты видишь?

МАША. Тише. Мы просто пройдем.

РОМА. Тут же никого, кроме нас.

МАША. Смотри на небо. Там звезды. И они точно существуют.

РОМА. Они очень далеко.

МАША. Но они есть.

РОМА. А это все близко.

МАША. Нам кажется. Нам только кажется.

РОМА. Он в дальнем крыле.

МАША. Секторе.

РОМА. Собаки.

МАША. Крыло в больницах. На кладбище секторы.

РОМА. Слышишь?

МАША. Не смотри. Можно просто закрыть глаза.

РОМА. У меня тут где-то дед… Но я не найду.

МАША. Мы ничего не найдем. Ночь.

РОМА. Маша, ты не старородящая.

МАША. А если мы почитаем его стихи, то сможем найти быстрее?

РОМА. Ты не старородящая. Ты…

МАША. Ну… Давай только не влюбляйся. У тебя же девушка и ее кот, на которого у тебя аллергия.

РОМА. Я не про то. Я же друг тебе. Ты, когда замуж выходить будешь, должна, просто обязана дать мужчине свою фамилию.

МАША. Тогда я никогда не выйду замуж.

РОМА. У меня фамилия отчима, про родственников ничего не знаю. Я хочу сменить фамилию. Она будто не моя. Мне только имя нравится.

МАША. Мне твое имя тоже нравится.

РОМА. Пошли обратно?

МАША. Я спасу тебя от собак.

РОМА. Мы все равно ничего не найдем, надо ехать днем.

МАША. Тихо. Видишь?

РОМА. Это особенности нашего организма.

МАША. Мне страшно, если честно.

РОМА. Страх – хорошее чувство.

МАША. Как стремно лежать на кладбище после смерти. Жил-жил себе всю жизнь дома, видел один и тот же вид из окна. А тут на кладбище. Даже не в том районе, где жил.

РОМА. Зато воздух свежий.

МАША. Особенно в земле. Дай выпью.

РОМА. Стой.

МАША. Нет, идем.

РОМА. Стой.

Из-за могилы выпрыгивает котенок. Ластится к ним, мурлычет.

МАША. Ты откуда такая?

РОМА. Собак распугивает.

МАША. Иди, погрейся.

РОМА. Давай, вина ей нальем?

МАША. Она же кошка.

РОМА. Тоже человек.

Они наливают ей в крышку из-под вина, да, они забыли штопор, поэтому вино не с пробкой. Кошка не стала пить.

МАША. Глупая, это же винчик. Напиток богов.

РОМА. А бугульма?

МАША. Это другое.

Кошка спрыгивает с рук, стремительно убегает.

РОМА. Пошли к реке.

МАША. Это особенность нашего организма.

Идут, молчат. Скрипит снег. Звезды ярко светят. По трассе едут машины.

МАША. Я про тебя ничего не знаю. Ты всегда молчишь. А я тебе все рассказала.

РОМА. Как-нибудь потом.

МАША. Звезды светят только для нас.

РОМА. Ты слишком романтичная. Мы идем с кладбища ночью по Химмашу.

МАША. Какая разница? Вселенная только для нас! Понимаешь, ну нету больше нигде разумной жизни. Всем этим пустым планетам пофигу, есть ли звезды на небе, есть ли там где-то другие планеты и галактики. Только для нас. Только нам не пофигу. Ну скажи хоть что-нибудь!

РОМА. Мне нравится тебя слушать.

Квартира Коли. Это уже не коммуналка, это уже его собственная квартира. Он опять пьян.

МАША. Мне надоело.

Коля берет какую-то пустую банку из-под соленых огурцов, кидает ее в Машу. Банка разбивается, оставляя отпечаток в стене.

МАША. Я люблю тебя. Но я не могу.

КОЛЯ. Ты сломала мне жизнь! Я для тебя купил квартиру!

МАША. Ее купила тебе мама.

КОЛЯ. Ты давишь меня!

МАША. Пожалуйста, у меня уже нервный рефлекс на открывание литрухи твоего пиваса.

КОЛЯ. Ты не даешь мне жить! Ты убила во мне мужчину!

МАША. Я живу с тобой.

КОЛЯ. Что ты со мной сделала?

МАША. Иди спать. Я позвоню на твою работу и скажу, что ты заболел.

КОЛЯ. Тебе медальку за это дать? Хочешь медальку?

МАША. Иди спать.

Коля плачет.

КОЛЯ. Что ты со мной сделала? Что ты со мной сделала?

Он кидает все, что попадается под руку, в стену. Маша спокойно уходит в ванную, закрывается там.

КОЛЯ. Что ты сделала? Что ты сделала? Что ты сделала?

Какая-то квартира. Маша, Лена и Денис. Пьют. Что же им еще делать?

ЛЕНА. Я спать.

Укрывается одеялом, действительно засыпает.

МАША. Денис, ты же старый. Ну как на тебя телки ведутся? Это же капец.

ДЕНИС. Твой Коля чуть моложе. Ведешься же.

МАША. Лена…

ДЕНИС. Спит.

МАША. Блин, надо же домой ехать.

ДЕНИС. Да тут оставайтесь, че.

МАША. Да, блин, как-то… хз…

ДЕНИС. Да че?

МАША. Ниче.

ДЕНИС. Меня моя достала вообще. Постоянно проверяет, чтобы телок не было.

МАША. Капец.

ДЕНИС. Уехала ща, каждый день по скайпу звонит. Достала.

МАША. У меня тоже уехал, но не звонит.

ДЕНИС. Поссорились?

МАША. Да не, просто… К маме уехал.

ДЕНИС. А моя названивает, просит, чтобы я ей всю квартиру показал, будто у меня тут по всем углам телки валяются.

МАША. А щас че?

ДЕНИС. Не звонит.

МАША. А че так?

ДЕНИС. Да так… Давай приколемся чисто?

МАША. Че? Как?

ДЕНИС. Ну просто приколемся.

МАША. Да ну… Я поеду лучше. Лена! Лена, я вызываю такси.

Лена не реагирует.

ДЕНИС. Да че ты?

МАША. Ладно. Только если весело будет. А где тут у тебя лечь можно будет? Один диван?

ДЕНИС. Да тут уляжемся.

МАША. Втроем не вместимся.

ДЕНИС. Да че ты…

МАША. Да ниче. Ладно, надо Ленку растолкать. Капец, как так пить можно?

ДЕНИС. Ну ты стойкая.

МАША. Я просто чистый сок пила. Бесит алкашка.

ДЕНИС. Ну давай, ну?

МАША. Окей. Как?

ДЕНИС. Ну, типа, сделаем вид, что обнимаемся.

МАША. Зачем?

ДЕНИС. Ну чисто так.

МАША. Окей. Что дальше?

Обнимаются, он целует ее в шею.

МАША. Ты че?

ДЕНИС. Да ладно, ну, чисто приколемся.

МАША. Окей.

Маша начинает стонать.

ДЕНИС. Ты че?

МАША. Прикалываюсь, че.

ДЕНИС. И я прикалываюсь.

Обнимает ее, поднимает, уводит в ванну.

МАША. Чет уже не прикольно.

ДЕНИС. Да ладно ты. Чисто так… Тихо…

Маша стонет.

ДЕНИС. Да, блин, ты че?

МАША. Прикалываемся же?

Денис снимает с нее джинсы.

МАША. Блин, у меня же мужик.

ДЕНИС. Да ладно, не по-настоящему же.

МАША. Прикалываемся?

ДЕНИС. Ага.

Они целуются, продолжают прикалываться, в общем.

Квартира Коли. Накурено. Валяются пустые бутылки. Валяется голый Коля на продранном диване. На краешке дивана в хорошеньком пальто сидит Маша. Уже начинается весна потихоньку. Вот несколько теплых дней, потом опять на неделю в пуховик переодеваться, потом опять можно позволить себе хорошенькое пальто…

МАША. Коля…

КОЛЯ. Мммм…

МАША. Коля…

КОЛЯ. Я сплю.

МАША. Коля, встань, пожалуйста, это очень важно. Коля…

КОЛЯ. Ну…

МАША. Нет, сядь, пожалуйста, я хочу, чтобы ты понял меня.

КОЛЯ. Ну вот, я слушаю.

МАША. Нет.

КОЛЯ. Блин…

Коля поднимается, садится на кровати, подползает к Маше, целует ее в шею.

МАША. Перегар.

КОЛЯ. Прости.

МАША. Коля…

КОЛЯ. Что случилось? Утро.

МАША. Четыре дня.

КОЛЯ. Утро.

МАША. Коля… Послушай, только тихо, пожалуйста…

КОЛЯ. М?

МАША. Коля, я изменила тебе.

КОЛЯ. Прости меня…

МАША. Нет, Коля, это ты меня прости. Я не знала, что мне делать. Ты сбежал от меня к маме… Я была одна… Мне было страшно… Коля…

КОЛЯ. Прости меня…

Коля начинает плакать, целует ее руки.

КОЛЯ. Прости меня, маленькая моя. Моя маленькая, прости меня. Прости меня, маленькая…

МАША. Коля…

Тут и ее деревянное сердце не выдерживает. Из ее глаз тоже текут слезы.

Машина квартира. Утро. За окном капель. Солнце ярко освещает грязную стену. На полу разбросаны какие-то вещи, среди них валяется огромное белое свадебное платье, оно занимает полкомнаты. Маша сортирует вещи, Рома смотрит за ней.

МАША. Опять столько стирать…

РОМА. Это чье платье?