Любимовка.Пьесы

ВАСЯ. Ты вчера была у мамы. А позавчера до 3 ночи задержалась на работе. И была пьяна.

МАША. Я сказала же, что вино было плохое. Я отравилась. Праздновали день рождения сотрудницы.

ВАСЯ. Я хочу быть с тобой. Мы же для этого вместе.

МАША. Да.

ВАСЯ. Мы же команда. Ты скажи, если что-то у тебя случилось. Деньги если нужны – папа мой даст. Машенька, ты что?

МАША. Не называй меня Машенькой.

ВАСЯ. Маша. Это из-за него? Ты все еще переживаешь?

МАША. Нет.

ВАСЯ. Маша, он… Ну он алкоголик. Понимаешь? Ты же понимаешь, что у тебя с ним нет никакого будущего? А у меня папа архитектор.

МАША. А сам ты кто?

ВАСЯ. Мне еще 19. Я не определился. Стану старше – пойму.

МАША. Я вот тоже потом только все пойму.

ВАСЯ. Маша…

МАША. Я к подруге, Вася. Я сегодня иду к подруге. К Ленке.

ВАСЯ. Ты была у нее на той неделе. Ты же говорила, что она тебя достала.

МАША. Это женская дружба. Тебе переписку показать? Вот. На!

Она показывает ему свой телефон.

ВАСЯ. Там нет еще ее ответа. Тут только твой вопрос: можно ли прийти.

МАША. Вася. Я сказала, что я к Лене. Она моя лучшая подруга. Она мне никогда не отказывает. Я сказала. Тебе. Вася. Я сказала. Не доводи меня. Я сказала!

Маша только что вышла. Нет, выбежала из квартиры Васи. Она побежала в ближайший магазин нижнего белья. Дисконт, естественно. Она купила там чулки и корсет. Она забежала на работу и взяла там свои самые высокие каблуки. Маша идет по улице Первомайская. Уже почти май. Начинают распускаться листочки на мокрых ветках. Птицы поют. Грязный снег остался только в тех местах, где не прибирают. Маша идет с гордо поднятой головой. Она спит с двумя мужчинами. И испытывает от этого какой-то странный кайф. Она шепотом говорит, чтобы ее никто не услышал. Люди, которые разговаривают сами с собой, обычно вызывают опасения у людей.

МАША. Маша шалава. Маша шалава. И что? Я зато красивая. И меня любят. И хотят. А вас всех нет. А сейчас весна. И хотеть кого-то сам бог велел.

Квартира Васи. Маша сидит на кровати. Над ней навис Вася. С ее телефоном в руках.

ВАСЯ. Зачем ты мне соврала?

МАША. Зачем ты лез в мой телефон?

ВАСЯ. Она сказала, что не сможет с тобой встретиться. Она была в саду у какой-то своей бабки!

МАША. Зачем лезть ко мне в телефон?

ВАСЯ. Зачем мне врать?

МАША. У меня своя жизнь. До тебя была и после тебя будет.

ВАСЯ. Мы с тобой команда. Маша! Мы с тобой команда! Сколько можно? Зачем ты мне врешь? Я же знаю, что ты с ним переписываешься! Зачем ты врешь?

МАША. Ему плохо.

ВАСЯ. А мне?

Пауза.

ВАСЯ. Так. Все. Давай так. Я не буду разбираться, сколько раз ты мне врала. Не соври мне сейчас. Вот сейчас мне не соври. Расскажи мне, где ты была вчера.

МАША. Я…

Маша начинает плакать.

ВАСЯ. И зачем ты брала туфли и покупала эти чулки… Корсеты… Маша, объясни мне, пожалуйста! Я надеюсь, что ты сможешь мне все объяснить. Вася тоже начинает плакать. Истерика полнейшая. Все рыдают.

МАША. Мне мало… Понимаешь? Мне мало… Я очень всегда хотела попробовать, чтобы был не один мужчина. Ты же знаешь, что я такая… И Лена не смогла. А ее мужик дома был. И я ему позвонила. Он сказал, что у него туса будет. Что там мужики будут. Я захотела. И пошла. Их там четверо было. Я, вроде как, сначала захотела, а потом испугалась. Они пьяные все были. Я закрылась в ванной. А они все хотели и долбились долго. А я держала дверь с той стороны. Я не изменяла тебе. Правда, не изменяла. Правда. Вася!

ВАСЯ. Я их знаю?

МАША. Нет. Никого не знаешь. Это из моей старой школы.

ВАСЯ. В этом корсете? Чулки?

МАША. Да.

ВАСЯ. Выброси их. Я не хочу их видеть. Совсем.

МАША. Да, конечно.

ВАСЯ. Ты не соврала?

МАША. Нет.

ВАСЯ. Тебе стало легче? Кусочек лжи спал с тебя?

МАША. Да. Стало. Легче.

Вознесенская горка. Маша гуляет с Колей и с Ромой. Только Рома тут помоложе, чем мы привыкли видеть. Роме тут 24. Маше 19, а Коле 30. Просто трое друзей прогуливаются.

МАША. Мальчики! Давайте, поиграем в полярников! Дует северный ветер, а нам надо добраться до Южного полюса, иначе экспедиция Файкулериса будет быстрее и успеет замерить то редчайшее явление, за которым мы охотимся!

КОЛЯ. Маша, ну хватит… Ты же не ребенок.

РОМА. О, профессор Мария! Мне кажется, что мы сбились с курса!

МАША. Конечно! Конечно мы сбились с курса! Потому что прямо перед нами простирается гигантское озеро. В нем кристально чистая вода. Но пить ее нельзя ни в коем случае!

РОМА. Потому что на дне спит замерзшая царевна.

МАША. Эта царевна прибыла из далекого-далекого древнего Китая!

РОМА. К огромному сожалению, она погибла от смертоносного взгляда…

МАША. Черного моллюска! Но была так прекрасна, что ее подданные решили похоронить ее в стеклянном гробу на дне кристально чистого озера. На дне этого озера вечная мерзлота. И никогда-никогда ее лицо не потеряет былой свежести.

РОМА. Посмотрите! Там вдалеке лава!

МАША. Блин! Я не взяла свой супер антилавовый костюм!

РОМА. Ничего. Вот… Иди по этим кочкам… Видишь, какая тоненькая дорожка? Не сорвись!

МАША. Я постараюсь, капитан Роман!

Маша и Рома идут по определенным цветам тротуарной плитки, по определенным узорам, перескакивают, смеются.

МАША. Коля! Тебя поела лава!

КОЛЯ. Блин… Дайте нормально просто пойти.

МАША. Пол – это лава!

Сзади них появляется Вася.

ВАСЯ. А Маша шалава.

МАША. Вася! Стой! Вася! Это не то!

ВАСЯ. Не то? Ты сказала, что хочешь побыть в одиночестве. А ты с ним.

МАША. Ну так получилось… Вася…

ВАСЯ. Домой.

МАША. Пока, мальчики… Пока, верный капитан Роман!

РОМА. Пока.

КОЛЯ. Тупой урод. Ты видишь, с кем она теперь? Меня на этого променять. Он уродец. У него морда жабья.

РОМА. Ее выбор.

Какая-то квартира. Какая-то тусовка. Все пьют уже водку с пивом. Молодые красивые мальчики и девочки. На этой тусовке Маша, Лена и Ивона. Да, с Ивоной Маша подружилась.

МАША. И прикинь, Лен, кароч, она такая отлипает от Коли. И такая мне…

ИВОНА. Меня Ивона зовут, а тебя?

Смеются.

МАША. Ну он же мудак. Вот на этой почве и подружились.

ЛЕНА. Капец, телки…

МАША. Че капец? Ты с ним тоже трахалась.

ЛЕНА. Это была твоя инициатива.

МАША. Да просто мужики – говно, а дружбаны – ништяк!

ИВОНА. Машка, смотри, тот белокурый еврейчик на тебя смотрит…

ЛЕНА. О! Маша любит у нас еврейчиков!

МАША. Не гоните. У меня ни одного не было.

ИВОНА. Значит – будет.

МАША. Блин, симпатичный такой… Телки… Держите меня… У меня же типа парень есть… Блин… Ща быть беде…

ЛЕНА. Да кто расскажет твоему парню?

МАША. Лена, вызывай такси. Вызывай такси, Лена! Увози меня, пожалуйста…

ЛЕНА. Да ладно. Ща…

Все танцуют, веселятся…

ЛЕНА. Все. Подъехало. Выходи.

Маша говорит очень громко, чтобы все услышали.

МАША. О! Меня забирает такси! И я еду одна! Кто-то проводит? Тут столько мальчиков…

ПАРЕНЬ. Да, давай…

МАША. Вот моя сумочка, тяжелая. Поможешь?

ПАРЕНЬ. Да… Пошли…

ИВОНА. Капец… Маша… Тихоня…

ЛЕНА. Чувак, ты с нами едешь?

ПАРЕНЬ. Наверное…

МАША. Как прекрасно! Обожаю красивых мальчиков!

ЛЕНА. Там дождь.

МАША. У меня есть зонт.

ЛЕНА. Я про то, что товарищ твой в одних носках.

ПАРЕНЬ. Я и так дойду. Не заметил даже, надо же…

Втроем они идут к такси под дождем. Парень в одних носках.

Квартира Лены. Кухня. Маша плачет. Они пьют дешевый винчик.

МАША. Понимаешь, он просто молча пришел и забрал все свои вещи. Даже из грязной посуды достал свою кружку, помыл, а потом положил в рюкзак.

ЛЕНА. Да ладно… Вы же целых два года вместе. Он еще передумает. Я тебе говорю.

МАША. Он даже все свои бэйджики забрал. Таким хозяйским взглядом все оглядел. Как будто это не моя квартира, а его.

ЛЕНА. Да еще вернется.

МАША. А потом Вконтакте написал, чтобы я никогда ему больше не звонила и не писала.

ЛЕНА. Да просто кто-то что-то ему сказал… Рассказал…

МАША. Да я всю переписку удаляла. У меня только вот вы знали с Ивоной. Ну и Коля.

ЛЕНА. Еще парень в носках.

МАША. Да он не считается.

ЛЕНА. Не убивайся так. Ты же сама говорила, что достал он тебя, что бросить его хотела.

МАША. Да! Но чтобы я бросила, а не он! У меня же температура была месяц! Я двигаться не могла! А он взял и собрал вещи. Типа Маша и так одна проживет! Ну не мудак?

ЛЕНА. Да… Как-то…

МАША. Я от него вообще еще год назад хотела съехать. Специально выклянчила эту квартиру у предков, чтобы жить, чтобы одной. Говорю ему: «Милый, я побыть одна хочу. Поэтому поживу отдельно». Он такой, типа, окей. А в этот же вечер заявился. Типа, можно одну ночь с тобой? Так и остался… Никак избавиться не могла!

ЛЕНА. Ну вот все…

МАША. Все.

ЛЕНА. А мне еще кажется, что ты зря так его не любишь. Он хороший парень так-то.

МАША. Да… Хороший. Для кого-то.

ЛЕНА. Ну не твое. Бывает. Ты же у нас ого-го какая! Ты себе покруче найдешь!

МАША. Вы давно с ним?

ЛЕНА. Что?

МАША. Вы давно с ним? Слушай, я знаю, что он к тебе ушел.

ЛЕНА. Ну он сказал так. Но это же не точно. Он же к тебе еще вернется. Вы же вон сколько вместе были…

МАША. Все вы твари. Я одна только. Я одна.

Маша, Лена и Ивона бегают по ночным улицам Екатеринбурга. Ищут собаку. Пищат пищалками из собачьих игрушек, кричат: «Чебуреееек!»

МАША. Что за дебильное имя – Чебурек? Ты понимаешь, как мы со стороны выглядим?

ЛЕНА. Тебя как угораздило вообще собаку потерять?

ИВОНА. Выбежал он. Темно было. Он маленький… Пожалуйста…

Чебурек! Чебурек!

Они пробегают под одним фонарем, он с треском вспыхивает и гаснет. Пробегают под другим – то же самое. От них уже целая улица погасла. Они бегут на следующую. Все улицы в городе гаснут, потому что по ним бегут Маша, Ивона и Лена. Ни одного фонаря не осталось. Даже лампочки в домах, мимо которых пробегали, повзрывались. Екатеринбург окутало полной темнотой, в которой три молодые девушки кричали: «Чебурееек! Ко мне! Чебурееек!»

Гул. Будто рядом электростанция. Маша выглядывает из окна – кроме высоких башен и высотных домов с красными огоньками на макушках ничего нет. Нет ни звезд, ни Луны, ни солнца… Только огоньки, очень высокие башни и гул. Маша понимает, что это сон. Стучат в дверь. Маша подходит, открывает. На пороге стоит Рома.

РОМА. Я зашел за тобой.

МАША. Тебя не было полгода. Я не знала, где ты. Ты живой.

РОМА. Я живой. И я хочу забрать тебя.

МАША. Это сон.

РОМА. Можно быть в двух местах одновременно. Ты тут и там. Пошли.

МАША. Ну да… Хотя бы в одном месте ты будешь рядом.

РОМА. Бери меня за руку.

Они берутся за руки, идут по каким-то невероятным дорогам, тропкам и прочему… Слушают пение птиц, ловят рыбу, плавают в прозрачных водах чистых морей, гладят котиков, едят шоколадные конфеты… И тут Маша просыпается.

МАША. Блин.

Маша лежит на своем диване в темной квартире. Она одна. Над ней протянута новогодняя гирлянда. Она то загорается, то тухнет. Маша лежит и несколько часов уже просто смотрит на нее. С рассветом она встанет, умоется, пойдет спать.

МАША. Рома, где ты? Почему ты не отвечаешь мне ни на одно сообщение? Рома, я бы так хотела, чтобы мы с тобой могли общаться с помощью этих лампочек, которые ты принес. Рома. Если ты живой – моргни синим. Если нет – красным.

Гирлянда мигает сначала синим, потом красным.

МАША. Пожалуйста, появись. Пожалуйста…

Маша пишет Роме очередное сообщение.

МАША. Ну скажи мне, что ты жив хотя бы. Просто, что жив. А там хоть вторую семью себе заводи… Пауза.

МАША. Ну как так можно? Читать и не отвечать?

Маша пролистывает свои сообщения Роме. Их очень много. Они все прочитанные и оставленные без ответа.

Плотинка. Маша еще очень маленькая девочка. Но уже имеет понятия о взрослой жизни. За руку ее ведет друг ее папы. Очень высокий дядя.

ДРУГ ПАПЫ. Ты, когда вырастешь, кем станешь?

МАША. Не знаю.

ДРУГ ПАПЫ. Актрисой, учительницей?

МАША. Я женюсь на вас.

ДРУГ ПАПЫ. Жениться могут только мужчины. А женщины выходят замуж.

МАША. А если я жениться хочу?

ДРУГ ПАПЫ. Для женщин это называется «выйти замуж».

МАША. Нет. Это не подходит. Надо жениться. И я женюсь на вас. Вы же будете печь мне оладушки и покупать конфеты?

Маша лежит на диване. Она одна. Она закрывает глаза – появляется Рома. Открывает – остается одна. Она так лежит, открывает, закрывает глаза…

МАША. Иногда мне кажется, что я тебя выдумала. Тебя нет. Не может такого быть, чтобы у меня был такой идеальный мужчина. Ты перестал мне отвечать. Это, наверное, мое сознание приходит в норму. Скоро я не буду знать и не буду помнить о тебе ничего. Если ты плод моего воображения. Я с ума без тебя схожу. Рома… Опять снег пошел. Это же март. Какой снег? Солнце и весна. Солнце и весна…

Маша сидит летом на улице, слушает какой-то концерт. К ней подходит странного вида молодой человек.

ПАРЕНЬ. Девушка, можно сфотографировать ваши ноги?

МАША. Да сколько угодно.

ПАРЕНЬ. Меня зовут Иисус Христос Фиолетовый Шар.

МАША. Псевдоним?

ПАРЕНЬ. Я художник.

МАША. Я Маша…

ПАРЕНЬ. А я Юра так-то…

МАША. Да, Фиолетовый Шар поэпичнее…

ПАРЕНЬ. У меня новый проект. Я фотографирую ноги девушек нашего города, снимаю видео… А потом делаю с ними короткометражные фильмы.

МАША. У тебя девушка есть?

ПАРЕНЬ. Ну нет так-то…

МАША. Пойдем гулять?

ПАРЕНЬ. Я живу тут недалеко.

МАША. Давай сначала винчика возьмем?

Они пьют вино, гуляют, разговаривают обо всем.

МАША. Ты знаешь, что все звезды светят для нас? И только для нас?

ПАРЕНЬ. Мы еще слишком мало вина выпили для таких разговоров.

МАША. Для землян, я имею ввиду. Нет ни одной такой подобной планеты… И нигде во всей огромной вселенной нет дела до других звезд. Только у нас. Только на Земле. Здорово?

ПАРЕНЬ. Ниче так…

МАША. Ты знаешь, чего я хочу? Я хочу сказать мужчине фразу, которая бы имела тот же смысл, что и «Будь моей женой».

ПАРЕНЬ. «Будь моим мужем» не подходит?

МАША. Тут важен момент заботы. «Будь моей женой» – значит, что ты берешь эту женщину под свою заботу и опеку. Но я не хочу, чтобы меня брали под опеку. Я хочу, чтобы я взяла под опеку. А в русском языке подобных слов просто нету.

ПАРЕНЬ. Тогда придумай.

МАША. Как «Иисус Христос Фиолетовый Шар»?

ПАРЕНЬ. А почему нет?

МАША. Йонеж йеом дюб!

ПАРЕНЬ. Чего?

МАША. Я нашла. Это «Будь моей женой». Только наоборот. Представляешь? Я придумала! Я нашла! Пошли отмечать? Пожалуйста… Ты говорил, что рядом живешь?

ПАРЕНЬ. Да. Недавно начал снимать. Тут вот недалеко.

Маша с парнем проходят в очень хорошо знакомый для Маши двор. Тут была квартира Коли. И да. Опасения сбылись. Они идут в квартиру Коли. Маша молчит. Она ничем не показывает, что была тут уже не раз.

МАША. Йонеж йеом дюб… Как просто. А я ломала голову…

ПАРЕНЬ. Еще выпьем?

МАША. Давай.

Пьют. Парень лезет целоваться. Маша не сопротивляется. Они ложатся на ту самую кровать, на которой столько раз они спали с Колей.

ПАРЕНЬ. Ты прости… Я просто, чтобы сразу объяснить, что нравится там… Предпочтения… Мне нравится удушение. Ну и пожестче.

МАША. Как скажешь…

Они целуются, ложатся на кровать. Машин телефон получил сообщение.

МАША. Жив.

ПАРЕНЬ. Что?

МАША. Рома написал, что жив.

ПАРЕНЬ. Подожди, у тебя парень есть, что ли?

МАША. Он настоящий. Он должен быть настоящим.

Пауза.

МАША. Иисус Фиолетовый, скажи, как бы ты проверил, реально ли все вокруг или нет?

ПАРЕНЬ. Убил бы кого… Если умер – реальность. Выжил – нет.

МАША. Вполне так… Да…

Они очень страстно обнимаются, целуются. Маша легонечко придушивает парня, ему нравится. И тут она накидывает на него подушку, душит его. Он дергается какое-то время, потом перестает. Она снимает с его лица подушку. Долго рассматривает его лицо, гладит, целует. Смотрит на парня, затем на экран телефона. Снова на парня и снова на экран.

МАША. Жив. Рома жив. А я в реальности. Так что все хорошо.

Парень резко и глубоко вздыхает. Приходит в себя, к жизни…

ПАРЕНЬ. Офигенно… Никогда такого не было… Никогда… Маша… Ты богиня. Оставайся со мной.

МАША. Я не пойду по второму кругу. Никогда не пойду. Не пойду!

Маша выбегает из квартиры. Долго идет по прямой. Близится ночь. Близится двенадцать часов ночи. Маша идет, тихонечко бормоча себе под нос.

МАША. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя.

От этих слов вырастают новые цветы, деревья, очищается воздух. Всем становится проще жить.

МАША. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя.

Всем от этого легче жить, кроме Маши. Она одна идет по берегу Исети и бормочет.

МАША. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя.

Тихонечко. Чтобы никто-никто не услышал. Не услышат, но почувствуют. Главное – почувствовать, а не услышать.

МАША. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя…

У Маши начинает звонить телефон. Почти без перерывов – у Маши только что начался День рождения. И теперь ей 24.

МАША. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя.

И где-то на другом конце Земли кто-то другой также под нос себе говорит: «Я люблю тебя». Когда-нибудь они встретятся. И будет только одна большая любовь. И только одна большая любовь будет расти от Земли до далеких галактик. И на нее не получится повесить красные лампочки. И ее не получится разрушить. Потому что любовь – это не стены, а энергия, которая вокруг нас.

МАША. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя.

Полина Бородина

Исход

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

МОИСЕЙ

ПРОРАБ

МАРИНА

ВАЛЯ

ТОЛСТЫЙ

ГЛАВВРАЧ

КИРЬЯКОВА

ВИШНЕВ

НАТАША

СТУДЕНТЫ

0

Господь воззвал к нему из куста и сказал: «Моисей! Моисей! Я Бог отца твоего!» И ответил Моисей: «Надо линзы в очках поменять, ни хера не видно, когда в интернетах сидишь.» И сказал Господь: «Я увидел страдание народа Моего в Египте и услышал вопль его от приставников его.» И взвопил Моисей: «Сгорела путевка в Каир оллинклюзив с семьей, семь ночей, ночная жизнь бьет ключом, отель 220 метров от собственного пляжа!» Сказал тогда Господь Моисею: «Освяти Мне каждого первенца, разверзающего всякие ложесна между сынами Израилевыми, от человека до скота.» И сказал Моисей: «Логопед три с половиной тыщи, рюкзак две восемьсот, обувь еще, спортивный костюм, даже ластик, блин, нормальный от пятидесяти начинается, ты же не будешь родному сыну херовый ластик покупать. А она второго хочет!» И сказал Господь: «Если ты будешь слушаться гласа Господа Бога твоего, и делать угодное пред очами Его, и внимать заповедям Его, и соблюдать все уставы Его, то не наведу на тебя ни одной из болезней, ибо Я – Господь целитель твой.» И сказал Моисей: «Маму с инсультом положили в больницу в одну палату с туберкулезной, теперь у нее тубик, она плачет, говорит – ты меня не целуешь, я заразная.» И сказал Господь Моисею: «Долго ли будете вы уклоняться от соблюдения заповедей Моих и законов Моих?» И сказал Моисей: «Я думал, буду жить как человек – все будет, другим зла не делай – они не сунутся, я думал, даешь соседу шуруповерт – он на твоей лестничной клетке не смолит, я думал, бери от жизни все, я думал, мечты сбываются и будущее зависит от меня, я думал, живи на яркой стороне и жизнь – хорошая штука.»

16:30

Глухая темнота. Чья-то невидимая рука включает свет – противно-голубой. Моисей открывает глаза, щурится от боли, закрывает лицо рукой. Начинается копошение – другие скрипят пружинами кровати, издают гортанные звуки, зевают. Моисей опять открывает глаза, смотрит долго-долго на потолок, на знакомую щербинку, напоминающую голову пса. Спускает ноги с кровати, задевает неприятно холодный ламинат, влезает в тапки. Встает. Поворачивается к голому, без штор, окну – он к нему ближе всех. В окне отражается лампа, но если сильно постараться – можно увидеть дым мусоросжигательного завода. Моисей старается. Непрерывно, как время, идет этот дым из труб – вот и сейчас. Моисей отворачивается от пейзажа и заправляет кровать: сначала надо постелить одеяло, потом взять колючую пуховую подушку, ударить этой подушке кулаком в живот и поставить, чтобы торчало два уха. Только так, иначе не примут.