Поезд в новую жизнь
В одном месте толпа народа была особенно густа. И я протиснулся посмотреть какой рыбой тут торгуют. Между крытыми прилавками было пустое место, сейчас занятое огромным, закрытым крышкой ящиком. Из этого ящика продавец в белом халате поверх шубы ловкими движениями фокусника выхватив у покупателя купюру доставал то бутылку водки, то пива. Покупатель быстро прятал товар под курткой, мастеркой и бежал к поезду, освобождая место следующему.
«Даже так!» – хмыкнул я про себя. По стране «сухой» закон. Водки в магазинах не купить, свадьбы – «безалкогольные» празднуют, а тут – пожалуйста. Я уж про пиво к рыбке молчу. Хороший у них тут бизнес! Из толпы вынырнул Степаныч пряча что то под полу куртки.
– Ну вот! Затарились! Купил рыбки? Нет? Долго выбираешь, поезд ждать не будет… – и убежал к вагону. И я заспешил туда же.
Напор торговли у дверей вагона спал. Пассажиры, закупившись уходили в вагон. Торговцы цеплялись ко всем проходившим мимо:
– Рыба! Купите рыбки! Нигде такой нет!
– Купите в подарок! Царский подарок получится…
– Смотрит какой жерех!
– Вобла! Даром отдаю! С пивом знаете как!
Я выбросил окурок и поднялся в вагон.
– А что ж пустой? Вон какая рыбка хорошая… – приветствовала меня в купе Федоровна держа в руке огромного вяленого леща.
– Да… не любитель я рыбы, – соврал я. – Костей не люблю. – Не станешь же объяснять, что в дороге, не пью, и в общепите стараюсь поменьше есть. А рыба, куда её? С чаем её есть? Когда это ещё приеду куда… только вещи рыбой все пропахнут. В другой раз как-нибудь.
– Ну-ну… – только и сказал Степаныч.
Поезд тронулся, медленно набирая ход. И тут же хлопнули двери вагона и в коридоре раздалось:
– Рыбка! Кому копченая рыбка! Недорого! Жареная, соленая! Пробуйте! Берите!
– Икорка! Икорка! Судак! Щука!
– Теперь до Жутово будут по вагонам ходить… у этих дороже, чем на станции… – прокомментировал голоса из коридора Степаныч.
Понятно. До Жутова по вагонам походят, там выйдут и на встречный поезд к дому. За день так несколько раз прокатиться можно, туда да обратно.
– Ну что, понравилось Котельниково? – спросил всех сразу Степаныч. – Правда ведь здесь особенная атмосфера, рыбная что ли… Я всегда здесь рыбкой запасаюсь, как возможность предоставляется, и для себя и в подарок… Вообще у каждой станции, да даже у полустанка своя аура, что ли… атмосфера. Если хочешь, – характер. Как у людей все равно. Только не сразу заметно. Присмотреться надо, почувствовать. Может даже несколько дней побыть… вот, например, Казанский вокзал в Москве, – там сразу понятно, эдакий разгуляй, рубаха парень. А вот вокзал Брест. Он же как замок прямо. Крепость. Форпост. Часовой одним словом. Будет время, присмотритесь к вокзалам интереса ради, не пожалеете…
– А вот в Вяземском, – продолжил Степаныч, – там другая специализация… там еда что б поужинать, выпить и закусить. Картошечка теплая с маслицем и в укропе… а хочешь, жареная, с сальцем… огурчики соленые, грибочки… да даже капустка квашеная с зеленью и в масле… курочка копченая, домашняя, мясцо жареное-пареное, котлетки опять же… нигде так вкусно не кормят, как в Вяземском…
– Вяземское, это где? – интересуюсь я сглатывая слюну. – А аура там какая?
– Это на Дальнем Востоке… Аура? Да какая…– помедлил Степаныч, – «штурмовые ночи Спасска, Волочаевские дни…» слышал песню? Вот такая и аура, – и как то косо взглянув на меня, добавил, – увидишь ещё, какие твои годы.
«Чего бы это меня туда занесло? – подумал я. – Накаркаешь ещё…»
А Федоровна купила для внучки ещё и жареной рыбки. Прибрав в сторону остатки завтрака они начали пробовать рыбу. Да так аппетитно. Я снова сглотнул слюну и пошел за чаем.
Кушать конечно хотелось. Особенно после рассказов Степаныча, да под копченые запахи в вагоне… Но я решил, что пока можно потерпеть, а в обед, сходить в ресторан. Ну, или, если носить будут, купить обед. А пока до обеда далеко, можно обойтись чаем. В самом деле, некоторые к этому времени только просыпаются. Это у меня так получилось рано встать.
– Так ты что ж – летчик? – начала допрос Федоровна, подождав пока я усядусь с чаем.
– Нет, штурман.
– Моряк что ли?
– Почему моряк? Нет. Я штурман на самолете.
– Ну вот. Летаешь значит. Летчик. Я же говорю.
– А на каком самолете? – поинтересовался Степаныч.
– Пока не на каком. Учили на разные. Получу назначение, узнаю на каком.
– Понятно. Выпускник значит. – Федоровна все знала. – То-то я смотрю молоденький такой. А жена твоя где?
– Нет жены. Не женат я…
– А что так? – ну и вопрос у Федоровны, – у нас в Саратове тоже летное училище есть. Так они почти все женатыми выпускаются, потому как женихи завидные.
– Рано мне ещё. Не нашел суженную. Погулять ещё надо… – что хотите, то и выбирайте. Что пристала то?
– Вот правильно. Погулять надо. Нагуляться, потом уж хомут на шею, – вставил слово Степаныч.
– Так уж и хомут! – Федоровна неодобрительно посмотрела на Степаныча.
– А что ж! Хомут. Он небось сам не знает куда едет ещё. И как устроится. Куда ещё жену тащить?
– Вдвоем то вернее. Надежнее.
– А вам как, в санатории понравилось? – я перевел разговор в другую плоскость. А то все мне кости моют. Нашли подопытного кролика…
– Так а мы не в санатории были. Мы с Леночкой на соревнования приезжали. Леночка у нас спортсменка. Выступала на соревнованиях по легкой атлетике. Первый разряд подтвердила! Взрослый! Скоро на мастера сдавать будем!
– А чем же Леночка занимается? – я посмотрел на Леночку. Леночка от кроссворда не оторвалась. Как будто и не про неё говорят.
– Леночка прыжками в высоту занимается. Мы чемпионки города и области. А в Ессентуки на отборочные Юга России приезжали. – Прям «мы» подумал я. Понятно теперь откуда «адидас». Спортсменам выдают. Вообще то круто конечно. Школьница ещё, а уже и чемпионка и мастером скоро будет.
– Даже нарзана не попили. А хорошо бы наверное в санаторий съездить, подлечиться… – мечтательно сказала Федоровна.
– Конечно хорошо, – говорю. – У меня отец в санатории работает. Инженером. Все там есть. – Я загибаю пальцы. – И питание. И процедуры. И лечение. И отдых в санатории организован. И бассейн. И грязи. И экскурсии всякие. Шикарно просто. Приезжайте, лечитесь, отдыхайте!
– Да я бы и рада, и в самом деле полечиться надо, да все как то… не получается. То времени нет, то денег.
– Времени всегда нет. Вон у Николая Степановича нашлось время, – я кивнул головой на Степаныча. – Вы же в санатории были? – Степаныч кивнул в ответ. – Небось не меньше вашего дел у него. А денег и накопить можно, что б раз в год в санаторий съездить.
– Да, много с пенсии накопишь, билеты дорогие… мой вот 20 рублей. Да Леночке 12р, да туда и обратно, ну Леночке хоть вернут в спортобществе, потом. А мне кто вернет? Вот и не на что в санаторий ездить. – Бабка прибеднялась. – Вот вы сколько за билеты заплатили? – обратилась она к Степанычу. – Всю пенсию поди?
– Нисколько. У меня проезд бесплатный. И санаторий бесплатный так как я заслуженный железнодорожник.
– Так вы всю жизнь на дороге… то-то я смотрю про станции все знаете.
– Я 30 лет поезда водил от Иркутска и до Хабаровска, – с гордостью произнес Степаныч. – Везде побывал, пол страны объездил. Я ещё на паровозах начинал, помощником машиниста. На ЛВ. Потом на дизелях работал. На электротяге. Раньше то тяжелая работа была… – Степаныч задумчиво глядел в окно, – не то что сейчас. А сейчас что, автоматика кругом. Работай себе – не тужи.
– Ну вот! Бесплатно. А мне не бесплатно. Де ещё и билеты достать надо.
– Так их заранее брать надо, – сказал Сергеич, – перед отъездом, да, тяжело достать.
– Да их и заранее не достать. За месяц почти начал ходить… еле достал. И то только до Челябинска.
– А тебе куда надо? – спросил меня Степаныч.
– А мне до Читы надо. Да только билетов нет никаких. Только до Челябинска и достал. А как дальше не знаю.
– Надо было до Новосибирска брать. Через Новосибирск на Восток все поезда идут, а через Челябинск только половина. Остальные через Свердловск.
– Надо… понятно, что надо. Я бы с удовольствием взял до Новосибирска, если бы они были. А теперь вот куковать неизвестно сколько в Челябинске.
Степаныч посмотрел в окно, подумал и говорит:
– Ты вот что… Ты подойди к начальнику поезда. Он может своим решением тебе место продать, если будет. А у них всегда места есть. Сейчас к нему идти смысла нет, потому что далеко ещё. Ты завтра подойди, ближе к Челябинску. Он уже будет знать какие места освобождаются… В крайнем случае, сунешь ему пятерку, место и найдется.
– И где его искать то?
– Известно где… в штабном вагоне кабинет у него.
Я кивнул. Мысль хорошая. Надо её обкурить. И отправился в тамбур. Но сначала пошел к расписанию.
Расписание в дороге – это важно. Где едем, когда приедем, сколько стоим – очень важно. По расписанию в дороге планируешь что делать. Например ничего интересного и поспать можно. Или наоборот, пока не ложиться, потому что станция. Стоять будем 10 минут – только покурить, воздухом подышать, ноги размять. А если 20-30 минут стоянка, то можно и на вокзал сбегать. Газету купить. Или в кафе за лимонадом заскочить… Расписание в дороге – это наше все!
Что у нас тут? А тут у нас Волгоград через пол часа. И стоянка там 40 минут. У-у-у… долго как. Ладно. С куревом пока погодим, в окошко поглядим. Ишь стихи получились!
Я подошел к купе и остался смотреть в окно в коридоре. За окном показалась, наверное Волга. Река была не замерзшая, не широкая, как ожидалась. Мутная река, катила себе тяжелую, маслянистую воду.
Челябинск по расписанию в 4 утра. Ночью ловить начальника поезда? Значит надо его ловить в обед, или край, вечером. Вечером даже лучше. За билет придется платить наличкой. Ну да и ладно. За то с чемоданами по Челябинску не таскаться, а в Новосибирске, глядишь и проще с билетами – там народа меньше. Я прям духом воспрял, настроение сразу хорошее стало. Решено! Завтра ближе к обеду иду на поиски штабного вагона и начальника поезда.
На ужин я вдруг купил на вокзале в Волгограде бутылку кефира и пару булочек. Вишь, ужином уже озаботился в обед. Не потому что предусмотрительный такой, а просто очереди к лотку с молочкой не было.
И как-то быстро я втянулся в поездную жизнь. Едешь, в окно глядишь. Достопримечательности разные под радио. Волгу вот увидел. Родину-мать на Мамаевом кургане. Огромная, скажу я вам статуя. Надоело в окно смотреть – можно подремать. Кипятка в титане на чай – залейся. Что там мои дома сейчас делают? Мама домашними делами занимается. Может в магазин пошла. Брат гулять ушел наверное. Отец на работе ещё…
Я то думал попутчики у меня разговорчивые, да оказалось, что нет. Все что хотели они узнали и о себе рассказали, теперь отмалчиваются. Тишина в купе. Бабка вяжет. Леночка вся в кроссворде. Что там можно второй день отгадывать? Степаныч то газету читает, то спит этой же газетой прикрывшись.
Я завел было с ним разговор – как там люди живут в Забайкалье. Но Степаныч, вопреки ожиданиям, был немногословен.
– Живут, хлеб жуют. Нормально живут. Как везде. – Так я ничего из него и не вытянул. Ну ничего, приеду, сам все узнаю.
Так бы и ехалось хорошо, да только как подумаешь про билеты или на чемоданы взглянешь, так все настроение портится. Идешь покуришь в тамбуре и снова к окну. Надоело – снова на полку. Такое вот времяпровождение в поезде, без разнообразий.
На обед я сходил в ресторан. Ничего выдающегося, кроме цен. Борщ из одной капусты с нерастворимой сметаной, пюре с котлетой и морс. Ну хлеб ещё. 2р40к. Ни фига себе цены?! А так да: тепло, светло, уютно, белые скатерти, блестящие приборы, вежливый официант.
– Ну что, как оно в ресторане? – спросил меня Степаныч по возвращению.
– Да так как-то… – ответил я неопределенно. Степаныч только ухмыльнулся в бороду.
От Волгограда до Саратова за 5 часов пути всего одна остановка – Петров Вал. Даже выспаться успел.
За час до Саратова проводница предупредила Федоровну, мол ваша остановка. Федоровна, до этого мирно что то вязавшая, подхватилась, заохала (чуть не сказал бы закудахтала) принялась собираться наполняя купе суетой. То она охая собирает постели и отправляет Леночку с бельем к проводнице. Потом переодеваются. Потом собирают сумки. Пересчитывают их. Переставляют. Что то в сумках ищет и снова перекладывает. Пересаживаются. Снова переставляют сумки и чемоданы в одной ей ведомой последовательности. И все это с бесконечным оханьем и кряхтеньем.
И вот наконец 22.30, поезд плавно тормозит и останавливается в Саратове. Снега много. Перрон убран, а кучи снега лежат у стен зданий пока не убранные. И на путях шпал не видно. Только бесконечные темные параллельные прорези в снегу, в которых кое где под падающим из прожекторов светом блестят рельсы. Если снег не убирать то сантиметров по 30 наверное. Может чуть меньше.
Я помог вынести чемодан. У вагона уже встречают, видно Леночкины родители. Поблагодарили за помощь и попрощавшись все заспешили к вокзалу.
И вам всего хорошего и спортивных достижений.
Новых пассажиров к нам в купе не добавилось.
После перекура я завалился спать. Второй день пути медленно подошел к завершению. В дороге все медленно, особенно время. Завтра важное дело – надо договориться с начальником поезда. Таращась в темноте в потолок составлял убедительные для него предложения. Пока не уснул.
Едет поезд, стучат колеса. Везет меня в мое светлое будущее.
Утром я проснулся от того, что поезд стоит.
Знаете, в поезде организм к движению привыкает и движение воспринимаешь как обычное состояние. А вот остановка, стоянка, как нечто выходящее за рамки. Вот я и проснулся.
За окнами солнышко, снег никуда не делся. В коридоре вагона шум и гам загружающихся или выходящих пассажиров. Глянул на часы: 8 утра. Самара. И стоянка здесь, как я узнал ещё вчера из расписания 1ч 50 минут. Степаныча уже нет – видно пошел подышать. Не успел я слезть с полки – в купе залез большой кожаный чемодан, а следом мужик лет 30.
–Здравствуйте! Разрешите?! Дальше мы с вами вместе поедем!
– Пожалуйста, располагайтесь. Я выйду что б вам не мешать. – Проворно соскочив с полки, забрал сигареты и ужом вывернулся мимо чемодана в коридор. Там стояла молодая женщина в шубе и норковой шапке с сумками. Тоже наверное к нам. Протиснувшись и мимо неё отправляюсь на улицу.
На улице заметно прохладнее чем в Волгограде. Перрон почищен от снега. Местами замерзшие блюдца льда. Ветерок холодный. Проводница говорит, что минус пять. Закурив я решил, раз такое дело, искать начальника поезда. Ну пока остановка, время есть…
Девушка, Вас как зовут? – всматриваюсь в бирку-значок на форменном кителе. «Пересвет О.Т.»
– Оля! А что?
– Подскажите, – интересуюсь, – Оля, а штабной вагон какой? – Оля сразу прячет приветливую улыбку:
– Десятый. А что случилось? Жаловаться пойдете?
– А есть на что? – спрашиваю я. И добавляю, – нет, личное дело есть.
Проводница снова надевает дежурную улыбку и машет рукой вдоль вагона.
– Туда идите…
Разворачиваюсь и иду к 10 вагону. Холодно. Трусцой бегу, местами перепрыгивая заправочные шланги. Лучше бы конечно вагонами пройти, да пассажиры грузятся. По улице быстрее будет.
Вот и 10 вагон. Пассажиров уже нет, стоит одинокая проводница в форменном пальто и меховой шапке с кокардой.
– Подскажите, начальник поезда на месте?
– Должен подойти.
Подождал немного на улице, попрыгав, совсем замерз. Лезу греться в вагон. Купе проводников. Купе с бельем. Радиоточка. И вот купе с надписью «начальник поезда». Остаюсь ждать.
Минут через 30 ожидания я весь извелся. Ну где, интересно он ходит? Но решил ждать до победного конца. Наконец подходит невысокий черненький, круглый человечек в серой железнодорожной форме. Приветливо здоровается, интересуется в чем дело. Объясняю ситуацию с билетом. Человечек весело отвечает, что никаких проблем нет. Вот вообще никаких. Для решения таких вопросов и существует начальник поезда! Но и мест пока нет, и мне лучше подойти после обеда. Заверяю, что обязательно подойду к 15 часам и получив ответное заверение, что меня будут ждать, чуть не с распростертыми объятиями, отправляюсь к себе в вагон. Перроном. В вокзале покупаю пару пирожков с картошкой, ещё горячих. Вот и завтрак есть! Довольно перекуриваю у вагона. И холод уже не холод. Вот. Дело сдвинулось и вроде на мази. Возьму билет и без проблем доеду аж до Новосибирска! Хорошо Степаныч подсказал.
Новые соседи в купе – семейная пара, едут до Челябинска. А до Челябинска ехать почти сутки. Поезд будет там завтра утром в 4 утра по Москве. Но по местному это 6 утра.
Поезд плавно трогается. Пьем чай. Знакомимся. Света и Иван. Иван едет в командировку. А Света к маме. Очень удачно все совпало, прямо семьей в командировку. Степаныч хмыкает за своей газетой. Ну наверное подумал, что это у Светы все удачно совпало, а у Ивана может и нет…
Перекур – посмотреть в окно – полежать на полке – попить чай – снова перекур….
В обед сходил в ресторан. На этот раз компанию мне составили Света с Иваном. Что ест Степаныч, кроме чая непонятно. Наверное экономит ещё больше чем я. Снова борщ в котором не растворяется сметана, картошка фри и котлета по киевски. Морс брусничный. 2р 95к. Однако!
Перекур – посмотреть в окно – полежать на полке – перекур…
Идет поезд, тянется время…
К 15 часам отправляюсь в штабной вагон. Купе начальника поезда заперто. Проводница где он не знает. Неопределенно водит рукой: где то здесь. Остаюсь ждать.
Жду-пожду – никак не дождусь. Через 40 минут ожидания остановка: Аксаково. Выхожу на перрон перекурить. Прохаживаюсь до соседних вагонов: не видели начальника поезда? Не видели. Стоянка 4 минуты. Снова заступаю на пост у купе. Теперь то уж точно должен подойти после остановки. Или нет?
Жду-пожду – нет начальника. Долго жду. Нет как нет! Иду к себе в вагон попутно опрашивая проводниц – не видели ли начальника. С моей стороны его никто не видел.
Жалуюсь Степанычу. Степаныч разводит руками: чем тебе помочь юноша?
Иду за чаем. Выспрашиваю у проводницы, где же может быть начальник поезда?
Проводница не знает. В 2-х словах рассказываю зачем он мне нужен. Проводница все равно не знает.
– Спит где-нибудь. Да может и в своем купе закрылся и спит. Или с кем-то в карты играет.
Пью чай, перекуриваю и снова иду в 10-й вагон.
– Был?
– Был.
– А где сейчас?
Неопределенный жест рукой: здесь где то… куда он с поезда денется?
Снова жду. Злюсь. Дежурю. Караулю. На посту! Злюсь.
19 часов – Уфа. Стоянка 40 минут. А по местному уже 20. С одной стороны надпись большими светящимися буквами: УФА, с другой какие-то перечеркнутые кружочки горизонтально, вертикально и снова горизонтально. Местная грамота? Снег, ясное дело никуда не делся – не Кисловодск. Провожаю Степаныча до 10 вагона. Все равно мне идти в ту сторону. Прощаемся.
– Ну что… удачи тебе на жизненном пути, – пожелал мне Степаныч.
– И вам здоровья, да всего хорошего, – не остался я в долгу.
Пожали руки и махнув на прощание рукой он уходит в сторону вокзала. Интересный все же персонаж. Жаль поговорили мало, может ещё что интересного рассказал бы про станции, дороги железные… Так вот бывает. Встретились. Поговорили и расстались навсегда. Не друг, не товарищ, не враг. Просто попутчик.
Подхожу, к уже знакомой проводнице 10 вагона.
– Начальник на месте?
– Был на месте.
Да неужели?! Скоро поднимаюсь в вагон боясь спугнуть удачу. Спугнул… Рано я радовался. Купе заперто никого нет. Жду возле купе отправления поезда. И ещё минут 10 жду. И потом ещё жду… и снова жду… и опять жду… Не выдерживаю, плюю и ухожу к себе. А так все хорошо начиналось: приходи после обеда. Порешем. Порешали блин.
Так, в бестолковой беготне, чаяниях и ожиданиях и прошел и закончился 3-й день моей дороги. Придется выходить завтра в Челябинске. Ничего не поделаешь. Я заснул, а поезд уверенно вез меня к моему светлому будущему.
Казалось только прикрыл глаза, как уже будит проводница:
– Просыпайтесь, ваша остановка через час.
Беру полотенце, пакет с мыльными принадлежностями и вперед на утренние водные процедуры. В форме надо выглядеть прилично. Привожу себя в порядок. Следом за мной умываться идут наши командировочные. Пока они ходили, переодеваюсь в форму, сворачиваю и отношу заспанной проводнице бельё. Готов выходить, но ехать ещё 40 минут. Можно было бы ещё поспать…
Наконец за окнами замелькали в темноте высотки Челябинска. Надрываясь достаю с багажной полки свои чемоданы. Иван, видя мои мучения помогает. У него самого чемодан не меньше моего. Поезд плавно тормозит и мы, по очереди, спотыкаясь, протискиваемся узким коридором к выходу. По очереди спускаю свои чемоданы на платформу. Помогаю Ивану с его чемоданами и сумками.
Не так то тут и холодно. Хотя в шинели, конечно… Прощаемся. Иван с супругой, подхватив вещи уверенно идут вперед по перрону. Оглядываюсь. 3-й или 5-й путь. Вокзала не видно. Рядом тоже пассажирский поезд. Редкие фонари плохо освещают узкий перрон. В темноте, у вагонов копошатся рабочие. Надо идти следом.
– До свиданья! Счастливого пути! – это я проводнице.
– И вам всего хорошего!
Спешу следом за попутчиками. Стараюсь спешить. Иду. Тащусь. Блин! Такое впечатление, что пока ехал на поезде чемоданы стали ещё тяжелее. Останавливаюсь перехватить руки. Казалось бы какая разница, все равно обе руки заняты. Но поди ж ты. Легче становится. Поезд рядом: «Москва – Владивосток». Хорошо бы на него билеты были…
«Блин! – в голове некстати закопошились мысли – ведь начальник поезда, сука, специально не показывался! Если б не специально, то за то время, которое я его прождал у его купе, он бы хоть раз, да появился! Он же специально над мной издевался. Что б стоял я ждал его… и не дождался! Вот же скотина!»
Впереди показалась стеклянная будка пешеходного перехода. Из дверей, мне на встречу вываливаются штук 5-6 лейтенантов. Тоже как и я с чемоданами, сумками пакетами. Нет, не знакомые. Может местные, здесь же тоже штурманское училище. Тоже внимательно меня оглядывают.
– Билеты есть в кассе? – спрашиваю о наболевшем.
– Ты что?! Какие билеты? Месяц назад все разобрали… – ребята спешат к своему «светлому будущему»…
Останавливаюсь снова перехватить руки. Ё-моё… И так понятно что билетов нет. Город миллионник, откуда тут билеты? И сколько мне здесь куковать? Начальник поезда сука! Что делать то?
Принимаю «единственно правильное» решение. Разворачиваюсь и топаю обратно, к своему 22 вагону. Проводницы у вагона нет, и это хорошо. По очереди забрасываю чемоданы в тамбур, протискиваюсь узким проходом мимо купе проводников в коридор вагона. Из купе выглядывает проводница Оля.
– И снова здравствуйте! – весело говорю.
– Здравствуйте… – неуверенно говорит она глядя на меня вопросительно.
Правильно что неуверенно.
– Вот, Оля, – поправляю чемодан ближе к стенке. – Поеду дальше с вами до Новосибирска.
– Хорошо, – говорит Оля. – Билет так быстро взяли?
– Нет. Нет у меня билета.
– …? Как же…
– Ну хочешь я тебе заплачу? Сколько надо?
– Ни сколько не надо. У меня мест в вагоне нет!
– Ну нет и ладно, я тут в коридоре постою!
– Как в коридоре? Выходите! Выходите немедленно!
– Да так. Тут ехать то всего сутки.
– Я сейчас начальника поезда позову!
– Ага! – говорю. – Зови! Очень ему в глаза посмотреть хочется! Я его вчера до ночи у его купе караулил! Иди зови!
Тут поезд трогается. Я ликую. Теперь до следующей остановки, точно не высадят. Смотрю расписание – следующая остановка Щучье через 2 часа.
Оля, многозначительно фыркнув, куда то уходит.
Еду! Не будут же они «стоп-кран» рвать! А там глядишь, что-нибудь образуется. Может места появятся. Той же Оле заплачу сколько скажет…
Минут через 20 появляется Оля. На меня старается не смотреть. Разносит белье севшим в Челябинске пассажирам. Разносит чай. Сидит у себя в купе.
Я стою в коридоре, стараясь не мешать пассажирам, изредка ходящим мимо меня то в передний туалет, то за чаем, то с вопросами к Оле. Они недоуменно косятся на меня и мои, выставленные вдоль стенки чемоданы, но ничего не говорят. И правильно – не их дело.
Едет поезд, стучат колеса. Смотрю в окно. Бегут мимо то посадки, то поля, то леса, то полустанки. Скоро первая остановка – Щучье. Волнуюсь: вдруг милицию вызовут или со скандалом будут высаживать с поезда? Стоянка 1 минутка всего… но нет. Никто меня не трогал. Смотрю расписание, ещё через 2 часа – Курган. И стоянка 20 минут. Вот тут могут высадить – время полно… Подхожу к Оле:
– Оль? Ну что грустишь? Ну не обижайся…
– Вы знаете как меня подставляете? А если контролер придет? Да меня уволят сразу!